ГЛАВА 20
Когда он очнулся, то почувствовал капли дождя на своем лице. Провел языком по губам и открыл глаза. Капли были солеными…
Он увидел в слабом свете звезд странное женское лицо.
Одна половина была прекрасной, нежная кожа, блестящие юные глаза, вторая была ужасной из-за багрового ожога.
Улыбка тоже была кривой из-за того, что была обожжена половина губ.
— Ты очнулся, милый? — прозвучал нежный голос.
— Это ты… — прошептал с горечью Кир. — Твое лицо — моя вина, я знаю.
— Ты узнал меня, любимый! — Женщина радостно засмеялась. — Я спешила к тебе, но, как и ты когда-то, опоздала.
— Тина… — прошептал Кир и, почувствовав кровь на губах, закашлялся. Кровь хлынула у него изо рта, и он потерял сознание. Очнулся он, услышав тихую мелодичную песню. Тина сидела перед ним и пела. Она делала странные пассы руками над его телом, лицо было сосредоточенным и грустным.
— Тина, — произнес Кир.
Песня оборвалась, и он почувствовал влажный поцелуй на своих губах.
— Помолчи немного, — сказала она притворно сердито. — Я помогаю твоему телу лечить тебя.
Кир слабо улыбнулся.
— Я рад тебя видеть, — прошептал он.
Тина ласково улыбнулась:
— Я знаю, любимый. Я слышу твои мысли, и они мне нравятся. Ты не разговаривай, пока не надо. Просто думай, а я буду отвечать тебе. Хорошо?
«Я попробую, — подумал Кир. — Ты научилась читать чужие мысли?»
— Да, но как это получилось, я не знаю, — Тина продолжала делать пассы руками. — Просто однажды я проснулась и стала слышать то, что думают люди. А теперь не отвлекай меня. Мне очень трудно, у тебя скверная рана. У меня осталось совсем мало энергии, и я должна направить ее на твои порванные сосуды, чтобы их закрыть.
Кир чувствовал, как от ее рук приходит облегчение, боль спустилась вниз.
«Хорошо, — подумал он. — Мне хорошо от твоих рук, поднеси их к моим губам, я их поцелую». Он почувствовал пальцы на своих губах.
— Приятно, — засмеялась Тина. — Мне это понравилось, обещай это делать часто, когда будешь здоров. — Кир мысленно кивнул головой.
«Как ты здесь оказалась? Или ты — это мой предсмертный бред?»
Тина улыбнулась и погладила его по голове.
— Я здесь живу недалеко, и я услышала твой крик.
«Я кричал?» — удивленно подумал Кир.
— Да, мысленно, когда был без сознания, но звал не меня.
«Кого же я звал?»
— Какую-то богиню, и при этом жутко смеялся.
«Как ты сумела услышать мои мысли? — подумал Кир. — Как ты обошла мой защиту?» Тина поцеловала его:
— Твою защиту никто не может обойти, но в ней есть маленькая щёлочка, которую ты оставил для меня. Ты до сих пор считаешь, что то, что случилось со мной, твоя вина.
«А что, это не так?» — подумал Кир.
Тина засмеялась:
— Конечно же нет. Ты сделал все, что мог, и даже больше.
«Нет, — подумал Кир. — Я виноват. Я мог прийти раньше, если бы поверил своему видению…»
— Но ты же все-таки пришел…
«Да, но поздно…»
Тина усмехнулась:
— Я тоже пришла поздно, так что мы квиты. Прости, любимый, сейчас тебе будет больно. Я поволоку тебя вон к тем березкам, подальше от этой ямы. — Она нежно поцеловала его. — Как мне нравится, что ты беспомощен. Я не смогла бы сказать тебе о своих чувствах, если бы ты был здоров, я немного побаивалась тебя. — Она вздохнула. — Постарайся не терять сознание, у меня совсем не осталось сил, чтобы помогать тебе.
Кир сжал зубы и собрал всю свою волю. Тина потащила его волоком по траве, и ей было нелегко, он это чувствовал.
Боль, которую он испытывал, была не очень сильной, ее можно было терпеть. Но когда Тина отпустила его и тяжело опустилась рядом, он был мокрым от холодного пота.
— Ты молодец! Ты по-прежнему сильный, — сказала она, отдышавшись. — Только теперь я слышу, как это тебе трудно дается, а тогда я думала, что для тебя все легко.
«Теперь ты видишь меня насквозь», — подумал Кир, и на мгновение ему стало стыдно. Он вспомнил свое возникшее тогда желание, и тут же почувствовал ее поцелуй на губах.
— Я тоже тогда ощутила твое желание, и воспоминание о нем сохранило мне жизнь в тот момент, когда я увидела и осознала свое уродство. Я благодарна тебе за то, что я всегда потом чувствовала себя женщиной, как бы мне ни было плохо.
«Мне все равно стыдно», — подумал он.
— В этом желании не было ничего постыдного, — сказала серьезно Тина. — Ты хотел меня утешить и дать силы жить дальше. В нем было очень много доброты, его не надо стыдиться.
«Как ты можешь знать это?» — подумал он.
— А я только что посмотрела твое воспоминание о том дне, — она погладила его по щеке, — и даже увидела себя, глупую и встревоженную. А теперь я хочу, чтобы ты сам кое-что испытал и понял.
Кир неожиданно почувствовал странное волнение, которое пронеслось по его телу, его плоть напряглась. Он ощутил страстное желание, исходившее от Тины, оно подхватило его и понесло куда-то.
— О… о… о… — простонал он. Кровь запузырилась на его губах.
— Ой, извини. — Тина стала быстро делать пассы руками. — У тебя легкое полно крови, а я немного забылась от радости. Сейчас тебе станет легче.
Кир вздохнул.
— Прости, любимый, — Тина поцеловала его. В этом поцелуе уже не было ничего чувственного. Он услышал легкий щорох и почувствовал, как под его голову положили что-то мягкое.
Теперь, когда его голова была поднята, он смог увидеть ее целиком. На ней не было одежды. У нее была великолепная фигура: тонкая талия, стройные бедра, их изгиб завораживал своей завершенностью.
— Спасибо, — услышал он. — Я знаю, что желанна тебе, но все равно спасибо за твои мысли. Ты ищешь следы ожогов? Их нет! Я вылечила свое тело, только лицо не стала. — Тина вздохнула. — Если бы со мной был рядом ты… тогда бы я вылечила и лицо. Но с таким лицом безопаснее жить в этом мире. Ну, ладно. Я разделась не только для того, чтобы ты мной любовался, хотя мне нужно было и это. Сейчас я буду восстанавливать энергию. Можешь думать, что хочешь, но старайся думать обо мне приятное, так мне будет легче.
Тина легко заскользила по траве, делая правильный круг. Ее полные груди слегка заколыхались. Она кружилась все быстрее, напевая что-то очень тихо. Тина то поднимала руки, то опускала.
В этом танце было что-то непонятное и волнующее. Кир видел, как вокруг нее зароились голубые искорки, обволакивая ее тело сверкающим прозрачным плащом. Ему показалось, что ее ноги уже не касаются травы и она вся превратилась в сверкающий водоворот, поднимающийся в голубое небо…
Кир провалился в прохладную темноту и поплыл в ней. Ему было легко и свободно, его тело, переполненное болью, осталось где-то далеко внизу. Тина была рядом, он не видел ее, но слышал ее нежный голос, напевающий странную песню без слов.
Песня кончилась, и Кир, с трудом вдохнув прохладный утренний воздух, открыл глаза. Тина лежала рядом, ее лицо было бледным от усталости. Казалось, что даже ее голубые глаза посерели и потеряли свой блеск. Она слабо улыбнулась.
— Не смотри на меня, — прошептала она. — Я знаю, что сейчас я выгляжу еще уродливее, чем обычно.
Кир поднял свою тяжелую руку и погладил ее по обезображенной ожогом щеке, потом осторожно поднял ее голову с травы и положил к себе на бедро.
«Спи, — подумал он. — Отдыхай, мне уже лучше. И ты совсем не уродливая, можешь посмотреть мои мысли».
— Мне не надо смотреть, я и так слышу их. — Тина прижалась к нему, и скоро он услышал ее спокойное сонное дыхание. От ее тела шло тепло. Кир поднял голову и посмотрел на солнце, оно висело прямо над головой.
Он осторожно попробовал подышать полной грудью. Внутри его по-прежнему жила боль, но она стала другой, более терпимой. Он ласково погладил Тину по голове и заснул. Только теперь он заснул, устав от изнуряющей тело боли.
Когда он проснулся, Тина уже умылась и теперь расчесывала свои пышные волосы; в ее волосах блестели капельки воды. Лицо девушки уже приобрело нормальный цвет, но движения все еще были замедленны. Под ее ярко-синими глазами чернели круги. Она слабо улыбнулась Киру.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила она. Кир попробовал пошевелиться. Резкая боль в груди остановила его. Тина виновато посмотрела на него.
— Извини, — сказала она и вздохнула. — Я только остановила кровотечение, больше я ничего не смогла сделать, мне не хватило сил.
— Ничего, я потерплю, — Кир, преодолевая боль, осторожно приподнялся и сел, прислонившись спиной к дереву.
— Ух, — выдохнул он, закашлялся и сплюнул на землю сгусток крови. — Все равно это лучше, чем быть мертвым.
Тина кивнула:
— Я бы не простила себе, если бы ты умер.
Кир улыбнулся и непослушной рукой вытер холодный пот с лица.
Тина взяла его за руку, и ему стало легче от энергии, которую она влила в него.
«Я искал тебя, но не нашел».
Тина грустно улыбнулась.
— Я не хотела никого видеть, даже тебя… Мне было очень плохо. Я и раньше была одинока, а после того как умерли мои родители, а я стала безобразной, весь мир, так мне казалось тогда, ополчился против меня. — Тина вздохнула. — Я знаю, что ты бы не бросил меня в беде, я слышу твои мысли, но я тогда еще многого не понимала. Я была слишком молода. — Тина наклонилась и поцеловала Кира. — Нам надо будет уйти отсюда, здесь нет еды и нет жилья и очень много плохой энергии. Я не смогу вылечить тебя здесь.
«А что случилось с деревней?» — спросил мысленно Кир.
— Воины сожгли ее, чтобы спрятать следы твоего убийства и убийства жреца, но сюда придут другие жрецы и будут искать тебя.
«Я не смогу быстро идти, — подумал озабоченно Кир. — Тебе будет трудно со мной». Тина засмеялась:
— Вот за это я тебя и люблю. Тебе плохо, ты с трудом дышишь, не можешь сказать слова, чтобы не закашляться, а думаешь о том, как мне будет трудно, — Тина снова легко поцеловала его. — Конечно, нам будет трудно, но мы справимся. А теперь давай немного поспим, нам потребуется много сил завтра.
Утром он проснулся от ее поцелуя. Кир открыл глаза, улыбнулся и сразу закашлялся. Кашель его был долгим и надрывным. Все это время Тина серьезно и внимательно смотрела на него.
— Я не могу его постоянно останавливать, — сказала она виновато. — Твои легкие должны очиститься от крови. Кир вытер слезы с глаз и кивнул.
— Ты еще долго будешь кашлять, возможно, целый месяц.
Кир поморщился и попробовал встать, но тело не слушалось его. Тина улыбалась, глядя на него.
— Я знаю, для чего ты хочешь встать. Я отвернусь, если хочешь.
Кир вздохнул.
«Отвернись, чтобы я продолжал чувствовать себя мужчиной», — подумал горестно он.
— Глупый, я же люблю тебя. — Тина засмеялась. — Я отвернулась.
Кир с трудом сделал то, что хотел сделать, испытывая при этом мучительный стыд.
«Я бы хотел немного помыться, — подумал он. — И очень хочу пить»
Тина улыбнулась:
— В нескольких десятках шагов отсюда ручей, но мне не дотащить тебя, ты — тяжелый. Немного потерпи, я приведу лошадь. Я нашла ее сегодня в лесу, она принадлежала кому-то из жителей деревни. Теперь она наша, на ней мы сегодня уедем подальше отсюда. — Тина ушла, а Кир попробовал встать, держась за дерево.
После нескольких попыток ему это удалось, потом он долго кашлял, опять сплевывая черную мокроту. Так скверно ему еще не было никогда, он был слаб, как ребенок. Жуткая боль в груди терзала его при каждом вдохе. Он остался без оружия и одежды и теперь зависел полностью от Тины. И сюда приближались его враги, он это чувствовал, несмотря на свое состояние.
Кир сделал несколько шагов в том направлении, что указала Тина, но зацепился ногой за корень дерева и, упав, потерял сознание от жесткого удара о землю. Очнулся он оттого, что почувствовал капли воды на своем лице. Кир открыл глаза и увидел Тину, склонившуюся над ним. Она плакала, и ее слезы падали ему на лицо.
«Не плачь, — подумал грустно он. — Я не стою твоих слез».
— Почему ты не слушаешь меня? — сказала Тина сквозь слезы. — У тебя снова открылось кровотечение, а я не в силах его остановить. Ты же можешь умереть, а я буду проклинать себя до конца жизни, если смогу дальше жить. Чтобы тебя сейчас лечить, нужны силы и энергия, а сюда идут черные воины и жрецы. Если я сейчас потрачу оставшуюся энергию, то просто упаду без сил, и они схватят нас. А если я не остановлю кровотечение, ты умрешь. Вот что ты наделал. — Тина горестно вздохнула. — Мы умрем вместе.
Кир собрал все свои силы.
«Где лошадь?» — спросил мысленно он.
— Она стоит рядом. — Тина тяжело вздохнула. — Я не смогу тебя на нее затащить.
«Найди пенек, я залезу сам. Не плачь, у нас на это нет времени. Соберись, ты сможешь, — Кир закашлялся и сплюнул на землю, кровь была ярко-алой. — Извини меня».
Тина вытерла слезы и огляделась.
— Вот там стоит пенек. — Она подняла голову Кира, чтобы он смог его увидеть.
«Хорошо, — подумал он. — Я сейчас встану, а ты поддержишь меня, чтобы я не упал». Кир скрипнул зубами от боли и встал, потом медленно пошел к пеньку, опираясь на плечо Тины. Несмотря на поднявшийся холодный ветер, он был мокрым от пота, когда подошел к пню. Тина подозвала лошадь, и он сумел вскарабкаться на нее. Как только Тина оказалась сзади него на лошади, он позволил себе потерять сознание.
Когда он очнулся, то почувствовал, что лежит, уткнувшись лицом в гриву лошади. Тина сидела сзади, крепко уцепившись за него руками. Лошадь шла шагом.
— Я устала тебя держать, — сказала Тина. — Ты несколько раз едва не упал.
Кир выпрямился и осмотрелся. Лошадь шла по лесной тропинке.
«Я долго был без сознания?» — спросил он мысленно.
— Долго, очень долго, — ответила Тина.
«Куда мы едем?» — Говорить он не решался, ему итак было достаточно скверно. Все его силы сейчас уходили на то, чтобы бороться со слабостью.
— Здесь недалеко маленький дом в лесу, мы скоро там будем.
«Я не выдержу, — подумал он. — Надо двигаться быстрее».
— Тогда тебя будет трясти, а это еще хуже, — в голосе Тины звучала безнадежность.
«Гони лошадь, — подумал он. — Если я себя почувствую совсем плохо, тогда снова перейдешь на шаг».
— Любимый, ты убьешь себя, — Тина говорила жалобно и печально.
«Я крепкий и сильный, ты сама об этом говорила». Тина крепко обхватила его руками. Лошадь ускорила шаг и перешла на рысь. Теперь Кира заботило только одно, как не потерять сознание, от толчков все внутри переворачивалось, и дурнота волнами накатывала на него. Он искусал себе губы и уже не знал, от чего у него полон рот крови, то ли от прокушенной губы, то ли от внутреннего кровотечения.
Время растянулось в вечность, каждое мгновение стало длиной в год, который надо было прожить. Глаза его застилал кровавый туман, и он ничего не видел вокруг. Ослабевшие пальцы срывались с гривы лошади, и только заботливые руки Тины спасали его от падения,
— Мы приехали, — услышал он сквозь гул в ушах.
«Хорошо», — подумал он и провалился в спасительное забытье. Когда он очнулся, Тина сидела рядом, с грустью глядя на него.
— Здесь есть колодец и ведро, сейчас я тебя вымою. — Она стала старательно поливать его водой. Вода была приятно прохладной.
— Это оттого, что у тебя жар, — сказала Тина. — Ты очень плох. Если я ничего не сделаю сегодня, ты умрешь.
Кир слабо улыбнулся.
«Сейчас я думаю, что, может быть, смерть не так уж и плохо», — пронеслось у него в голове.
— Не смей думать так, а то даже я ничего не сумею сделать. Ты должен бороться за свою жизнь, к тому же она не только твоя, но и моя. Ты мне кое-что должен, забыл?
«Что?» — спросил мысленно Кир.
— Какой же ты глупый! — сказала сердито Тина. — Я столько лет искала тебя и думала, что я тебе скажу. А нашла полумертвого, и оказалось, что слов не нужно. Я поняла, что я любила тебя всегда.
Кир вздохнул и закашлялся, на этот раз у него не было сил даже повернуться. Тина вытерла мокроту и кровь с его губ и подбородка.
— Пообещай мне, что будешь бороться за свою жизнь!
Кир слабо улыбнулся.
«Я знаю, что ты не дашь мне умереть», — подумал он.
— Сегодня полнолуние, — Тина поцеловала его, — и я смогу набрать энергии. И тебя я оставлю на этой поляне, чтобы и ты немного ее впитал. Ты хочешь есть?
«Нет, — подумал Кир, — Мне сейчас хочется только отдохнуть, я очень устал».
— Поспи, мой любимый, — сказала Тина и провела рукой по его лицу. Кир, повинуясь ее руке, провалился в темноту, в которой ему было легко и свободно и где совсем не было изнуряющей боли.
Проснулся он оттого, что почувствовал, как что-то изменилось вокруг. Мощная энергия наполняла пространство рядом с ним. Кир открыл глаза. Над его головой сияла круглая луна. Он приподнял голову и огляделся. Он лежал посередине небольшой полянки, под его головой лежало платье Тины, а она сама стояла обнаженная недалеко от него, закинув голову вверх и подняв руки над головой.
Она что-то говорила на незнакомом ему языке, и каждое ее слово вызывало сноп голубых искорок, появлявшихся прямо из воздуха. Вокруг нее уже клубилось небольшое искрящееся облако, которое то вздымалось вверх, повинуясь движению ее рук, то опускалось вниз. Потом она медленно двинулась, описывая круг вокруг него, и облако искр последовало за ней.
Она кружилась все быстрее. Через несколько минут ее движение настолько ускорилось, что она вся превратилась в искрящийся вихрь. Голубые искорки, не успевая за ней, растекались по всей поляне. Кир с удивлением обнаружил, что он и сам уже полностью покрыт ими. Они легко щекотали его обнаженное тело, и он чувствовал, что странная сила пробуждается в нем. Боль куда-то ушла, он попробовал встать, и это ему удалось.
Тина кружилась, напевая мелодичную песню, и он готов был ей подпевать, но не знал языка и слов, и только мычал мелодию, поворачиваясь вслед за ней. Он забыл все, в том числе и самого себя, была только эта странная мелодия и танец, которому он пытался неуклюже следовать.
Сколько это продолжалось, он не знал. Наступил момент, когда Тина стала замедлять свой бег и голубые искорки стали таять. Луна спряталась за тучей. Кир ощутил усталость. Он опустился на траву и лег. Перед тем как заснуть, он почувствовал, как Тина легла с ним рядом, положив на его грудь свою руку. Он улыбнулся ей и заснул.
Утром он долго откашливался, сплевывая мокроту. Тины рядом не было, видны были только следы ее босых ног на мокрой от росы траве, уходившие куда-то в лес. Кир отдышался и тяжело вздохнул. Все его тело представляло сплошную боль, которую он едва мог терпеть, но голова была ясной.
Самое главное, что он мог двигаться, хотя суставы трещали, протестуя против нагрузок, но на это он не собирался обращать внимание. Повинуясь своему чутью, он пошел сторону леса и уже через несколько сот шагов уперся в небольшую лесную речку, шириной не больше десятка мет ров. Туман клубился над темной водой.
Кир осторожно спустился к воде и погрузился в нее. Это было как раз то, чего он так долго хотел. Вода была приятно прохладной. Он проплыл несколько метров и, найдя подходящее место, где можно было сидеть погруженным в воду по шею, сел и блаженно закрыл глаза.
Он чувствовал, как слабое течение уносит остатки болезни, усталости и его безнадежных мыслей, теперь он ощущал себя по-настоящему вернувшимся в этот мир. Легкая тень скользнула по его безмятежному мозгу.
«Тина», — подумал он и услышал всплеск воды, потом почувствовал, что она стоит рядом. Киру не хотелось открывать глаза. Впервые за последнее время ему было хорошо только оттого, что он был жив.
— А у тебя губы уже посинели, — засмеялась Тина. Она села рядом и крепко обняла его руками. — Мы с тобой скоро совсем замерзнем. Здесь хорошо… — Тина положила голову ему на плечо. — Я не против того, чтобы остаться здесь с тобой на всю жизнь. Солнышко поднимается…
Кир понял наконец, что замерз. То очарование, которое он чувствовал, куда-то исчезло, и он, взяв Тину за руку, поднялся из воды.
— Нам надо согреться, — сказала Тина. — Ты разведешь костер, а я попробую найти в избушке какую-нибудь одежду для тебя. Хорошо?
В доме, около небольшой печурки, Кир нашел трут и кремень и начал разводить огонь, а Тина, раздвинув сушившиеся на веревке лечебные травы, стала копошиться в углу. Скоро она вышла оттуда, улыбаясь:
— Здесь до меня жила какая-то старушка. Ее одежда будет тебе коротковата и узковата, но больше ничего нет.
Кир недоуменно посмотрел на платье, которое она держала в руке.
— Ты хочешь, чтобы я это надел?
Тина кивнула, едва сдерживаясь от смеха. Кир усмехнулся:
— Я надену только для того. чтобы ты могла надо мной посмеяться.
Он рывком натянул на себя платье и услышал треск. Ветхая от времени ткань расползлась на нем, обдав пылью. Тина сползла на землю от смеха. Кир виновато пожал плечами, сбросил с себя обрывки хламиды и пошел к речке смывать с себя пыль.
Когда он вернулся, Тина что-то варила в котелке на огне. Запах варева был довольно специфический, и Кир поморщился.
— Что это? — спросил он подозрительно, сев осторожно на треногую табуретку.
— А ты разве не хочешь есть? — спросила Тина, улыбаясь.
— Хочу кусок мяса, обжаренный над огнем.
Тина покачала головой:
— Я не ем мяса. А это травы, которые тебе нужны для восстановления, и они довольно питательны.
Кир вздохнул:
— Ладно, я съем это. Что мы будем делать дальше?
Тина перестала улыбаться:
— Нам нужно отсюда уходить так скоро, как сможем, твои враги ищут тебя. Я надеялась, что, обнаружив сгоревшую деревню и найдя труп жреца, они решат, что ты тоже умер, но так не случилось. Они двигаются сюда, хотя я и постаралась не оставить энергетических следов.
Кир слабо улыбнулся:
— Ты забыла, что следы могут быть и материальными?
Тина задумалась:
— Ты прав, они идут по следу лошади. Как ты себя чувствуешь? Ты готов к длинной дороге?
Кир встал и потянулся, хрустя суставами.
— Боль еще чувствуется, но двигаться я смогу. Мне нужен меч, штаны и кожаная куртка, чтобы не царапать ветками кожу, и я смог бы устроить им несколько неприятных сюрпризов.
— У меня всего этого нет.
Кир кивнул:
— Знаю. Я по-прежнему слаб и завишу от тебя, способности ко мне еще не вернулись. Сколько их?
Тина тихо сказала:
— Их много, около сотни и несколько жрецов. — Она протянула Киру ложку и сняла котелок с огня. — Ешь, а потом мы уйдем отсюда.
— Куда?
— Мы пойдем туда, где я жила последние годы.
— Они пойдут за нами…
— Мы дойдем до реки, у меня там есть лодка, на которой я приплыла, и спустимся вниз по течению. Река спрячет физические следы, а я спрячу ментальные.
— А как ты оказалась здесь? — спросил Кир и начал есть. Тина смущенно улыбнулась.
— Однажды, два года назад, я лечила одного смешного старичка, и он мне сказал, что ты будешь здесь в это время и тебе будет нужна моя помощь. — Она с печальной улыбкой посмотрела на Кира. — Я спешила и все равно опоздала.
Варево по вкусу было лучше, чем его запах, но он все равно смог съесть всего несколько ложек. На лбу у него выступил холодный пот, к горлу подступила дурнота. Кир осторожно поставил котелок и лег на деревянную лавку. Тина покачала головой.
— Ты по-прежнему очень слаб. Болезнь все еще внутри тебя, как бы ты ни бодрился.
Кир отдышался, окружающее перестало кружиться перед глазами. Потом он начал кашлять. Кашлял он долго. Ему показалось, что он уже выплюнул вместе с мокротой все свои внутренности. Кир вытер слезы и грустно улыбнулся:
— Я доставил тебе много неприятностей.
— Ты — тот человек, из-за которого мне хочется жить, — сказала Тина тихо. — Я сейчас приведу лошадь.
Она вышла, а Кир смотрел на огонь и думал о том, что он должен выбираться из этой ситуации самостоятельно, не обременяя Тину. Но как? Кир напряг мускулы и отметил про себя, что не выдержит даже кратковременной схватки.
«Никогда у меня не было столько врагов, как сейчас, — подумал он. — И все благодаря девчонке-богине». Он вспомнил безмятежное лицо Матери-волчицы и выругался.
Тина привела лошадь. Он с трудом забрался на крепкую лошадиную спину и ухватился за гриву, она села сзади.
— Кир, — шепнула Тина. — Они приближаются быстрее, чем мы движемся. Нам надо что-то придумать.
— Поедем быстрее.
— А ты выдержишь это?
— Выдержу. Я чувствую себя лучше, чем вчера, а вчера нам это удалось.
Тина легко дотронулась до головы лошади, и та пошла рысью.
