Глава 36
Тренировка
И час сей настал: после обеда все взвыли в буквальном смысле этого слова. Хотя вначале ничего не предвещало таких страшных и нечеловеческих нагрузок. А уж о многочисленных травмах и ранениях никто вообще не подозревал. Погода была солнечной и приятной. На внутреннем дворцовом ристалище было просторно и тихо в связи с отъездом большинства гвардейцев со свитой королевы. Поэтому впоследствии лишь немногочисленные свидетели с восторгом и упоением рассказывали подсмотренную тренировочную баталию.
Помимо небольшого количества зрителей в центре ристалища, на круглой площадке прямо возле замершего Истукона, находились специально вызванные барон Тулич, лейб-медик ее королевского величества граф Паперре и еще один врач — Эль-Митолан из дворцового гарнизона. Им помогали несколько молодых гвардейцев.
Первым делом Невменяемый заставил все двадцать человек облачиться в латы и доспехи среднего воина-пехотинца и построил колонной по три. На себя он нацепил тяжелую кольчугу, латы, обвесился неимоверным количеством оружия и встал в хвосте колонны. Оружие, как всегда в таких случаях, у всех было учебное: в меру тяжелое, но без режущих кромок и острых наконечников.
Только потом Кремон пояснил задачу:
— Двигаемся бегом по большому кругу, обходя угловые столбы с наружной стороны. На меня имеют право нападать только те, кто догнал сзади. Я имею право нападать лишь на тех, кого обгоню на целый круг. Атаковать можно только по ходу общего движения, возвращаться назад нельзя. Проигравшим считается каждый упавший на землю. Раненых сразу же оттащат в сторону, и окажут первую помощь. На столбах, как вы заметили, висят специальные белые платки: помогать себе магией нельзя. Все понятно?
— Понятно, — отозвался Алехандро. — Но ведь у тебя преимущество на круг.
Ему поддакнул Такос Однорукий:
— Да уж, хитрец ты, однако… Конечно, ты скоро выдохнешься, и мы тебя догоним, хоть и не сразу…
— А мне кажется, — хохотнул Кремон, — это я вам дал фору на целый круг. Хочу предупредить: сражаться всерьез! Буду бить от всей души. Если кто не желает пострадать, пусть сразу выйдет из колонны.
В ответ послышались лишь хвастливые смешки.
— Ладно, только не забудьте, я предупреждал. Итак… бегом марш!
Первый круг все бежали слитной колонной, приноравливаясь к обмундированию, оружию и разогреваясь. Большой, наружный круг ристалища измерялся шестьюстами метрами и был выложен тремя разными чередующимися покрытиями: каменными плитами, утоптанным песком и аккуратно уложенным дерном. Каждое покрытие встречалось трижды, поэтому поддерживать один ритм бега было непросто.
Однако каждый участник забега считал себя если не сильнейшим, то уж гораздо выше уровня середнячков. После третьего круга несколько человек предприняло попытку вырваться вперед и стали равномерно нагонять по-прежнему идущего в хвосте колонны Невменяемого. Строй стал понемногу растягиваться, и уже на шестом круге все воины бежали в затылок друг другу с порядочным интервалом.
А на седьмом кругу Кремон резко прибавил скорость. Вначале он одного за другим обогнал всех, кто чуть отстал, потом стал нагонять и лидеров. Такое положение вещей десятке лидеров явно не понравилось, и они еще больше ускорили темп. Так и шли вровень целых два круга. Далее им просто пришлось сбавить темп, чтобы сделать хоть небольшую передышку, и на десятом кругу вперед вырвался один человек. Мало того, Невменяемый стал быстро нагонять двоих самых слабых бегунов, которые к тому времени отстали на целый круг. Когда расстояние сократилось до пяти метров, командир выкрикнул:
— К бою!
Запыхавшиеся воины из числа обычных проводников резко остановились и подняли свое оружие. Бегущие за Кремоном лидеры приободрились: на поединок явно придется потратить время, а то и задержаться надолго. Они прибавили скорость и тут же разочарованно зарычали: раздался двойной, краткий лязг металла, и первые жертвы учебного боя повалились на землю.
Один получил удар двумя ногами в корпус, а второй был оглушен ударом меча по шлему. Дальше началось просто «избиение младенцев». Десять человек остались лежать, корчась на покрытиях ристалища, где им сразу же оказали посильную помощь. Из них только последние трое оказали слаженное и организованное сопротивление. Они встали в одну линию и постарались двигаться как можно больше, не давая атакующему с ходу сбить их на землю. На них у Кремона ушло почти три минуты.
За это время десяток самых выносливых воинов проскочили место стычки и вырвались вперед почти на полкруга. Пришлось Невменяемому отдыхать от схватки прямо на ходу. К тому же ему предстояло обойти своих партнеров еще на целый круг, если бы он сам пожелал атаковать.
Однако одиночка, наоборот, стал сбрасывать темп, что весьма подбодрило лидирующую теперь четверку, состоящую из Такоса Однорукого, Мирты Шиловски, Бабу Берки и одного из егерей Эль-Митоланов. Наверняка самые выносливые воины подумали, что уж вчетвером они запросто одолеют своего командира. Подбадривая друг друга рычанием и сопением, они ускорили бег и сократили расстояние до сорока метров. Это было немного нечестно, ведь два Эль-Митолана из оставшейся десятки теперь чуть ли не нарочно отставали и могли оказать сильное сопротивление при стычке. Именно в этот момент четверка лидеров явно хотела подгадать с нападением.
Впрочем, о сговоре речь не шла — расчет был на воинскую выучку и взаимопомощь.
Да только Невменяемый опять поступил неожиданно. Он резко ускорил бег, догнал остановившихся колдунов и еще на расстоянии начал лихую атаку, метнув свою булаву, над которой все поначалу насмехались. Убойное оружие с такой силой ударило по корпусу выставившего перед собой щит противника, что мощная металлическая пластина лопнула, а самого Эль-Митолана отшвырнуло на пару метров назад.
В следующий момент его напарник с криком упал наземь со сломанной кистью и треснувшими от удара вторым мечом ребрами. Если бы оружие было боевое, то боец оказался бы разрубленными на части.
А Кремон под восторженный рев зрителей уже впал в боевой транс. Помогая себе мечами, он ускорил свой бег. И быстро догнал следующую группу, в которой Алехандро попытался организовать достойное сопротивление.
Естественно, у всех оставшихся бегунов мелькнула определенная мысль: передним чуть отстать, а задним поднажать и уже в восьмером задавить не в меру резвого молодого колдуна. Но совесть не позволила им так поступить. Кроме этого, их остановила мысль: ведь все пока просто бежали, а Невменяемому приходилось поочередно сражаться с двенадцатью противниками. Хотя он победил их довольно легко, но каждый воин прекрасно знает, что это такое — переключиться с изматывающего бега на ожесточенную стычку, остановиться, а потом вновь продолжать погоню. То есть у них был шанс одолеть командира.
Поэтому, не дожидаясь команды к бою, Алехандро остановил свою группу и расставил их широким мешком, как бы заманивая жертву в сети.
Да только жертвы-то и не оказалось. Вместо нее прибежал Невменяемый, прыгнул в сторону, отбивая мечи противника и валя его корпусом на грунт. Затем последовал невероятно длинный прыжок вперед, и вот уже сам Алехандро получил сокрушительный удар по плечу, от которого упал на колени, да так и не смог самостоятельно встать до конца тренировки. Единственный в группе Эль-Митолан ушел в такую глухую оборону, что попросту прозевал момент, когда Кремон сделал выпад в сторону, и четвертый боец повалился — оглушенный, со вмятым шлемом. После этого защищающийся Эль-Митолан был просто варварски втоптан в разрытый металлическими подошвами дерн.
Подбегающая четверка лидеров со злостью и раздражением проводила спину набирающего скорость Кремона и с сожалением прошлась взглядом по телам поверженных товарищей. Поединок хоть и был невероятно жесток, но вполне мог войти в историю воинских развлечений. Так что теперь им очень хотелось поставить в нем победную точку.
— Хватит бегать! — веско скомандовал полковник. — Готовимся!
И они перешли на быстрый шаг, восстанавливая дыхание и поправляя сбившуюся на бегу амуницию.
Невменяемый заметил их остановку не сразу, а лишь после второго поворота и тоже перешел на спокойный шаг. На ходу он стал подбирать разбросанное по пути оружие, и первой у него в руках оказалась так удачно брошенная ранее булава. Решили довооружиться и воины лидирующей четверки. В их арсенале прибавилось два коротких копья, несколько щитов, булава и два больших меча. Все вместе это могло напугать кого угодно.
— Может, он закончит тренировку? — с надеждой спросил Бабу.
Но гигант остался в меньшинстве. Тяжело дыша, Мирта напомнила:
— Нас же четверо!
— Ну и что? Вон тех тоже было четверо! Где они теперь? Уже отползают с ристалища.
— Потому и отползают, — стал поучать колдун-егерь, — что недооценили противника.
Но Бабу продолжал настаивать:
— Да я — то его как раз готов переоценить и сразу присудить ему победу.
— Нет, дружище! — решительно воскликнул полковник. — Мы ведь тут самые выносливые подобрались, так что обязательно поколотим нашего командира. Как, согласны?
Баронетта и колдун отозвались злобным рычанием, и Бабу ничего не оставалось, как заверить:
— Да я тоже поддаваться не буду.
— Ладно, тогда доходим до того углового столба и занимаем оборонительную позицию. С одной стороны используем столб в качестве дополнительной защиты, а с другой нас прикроет стена трибуны.
Такой маневр опытного пограничника Кремону весьма не понравился. Приблизившись к сплоченной группе защитников метров на десять, он некоторое время изучал ощетинившуюся оружием линию обороны, отыскивая самое слабое место и выбирая момент для удара.
Затем весьма основательно приготовил свое оружие. Два хоста он засунул в ножны. На сгиб левой руки надел один щит, а в кулаке зажал второй. На правую кисть повесил булаву и взял самый большой меч. Помимо этого, второй большой меч он сунул себе за спину, между кожаными ремнями, поддерживающими нагрудные пластины. Сразу было видно, что этот меч долго там не удержится и выпадет при первом же столкновении. Тяжелая рукоятка грозила ударить по затылку, а достать длинную полоску стали одним движением было просто невозможно.
И вот настал финальный фрагмент тренировочного сражения. Единственный атакующий воин сделал несколько специальных вдохов, нагоняя в кровь как можно больше кислорода, и рванул с места, словно взбешенный похас. Ощетинившаяся оружием четверка защищающихся сразу зашевелилась, чуть меняя положение тел и усиливая упор ног. Мирта ловко и сильно метнула короткое копье. Кремон не стал сдвигаться в сторону, да и набранная инерция уже не позволяла сделать такой финт. Поэтому он просто отбил тяжелый снаряд выставленным наискосок щитом.
А потом, словно возвращая свой щит на прежнее место, одновременно с очередным прыжком завел руку слишком вправо, полностью открывая свой левый бок. Полковник мимолетно пожалел, что не решился метнуть копье в этот момент, а уже в следующую секунду прославленный пограничник первым выбыл из защитного ряда. Потому что Кремон заводил руку далеко вправо для элементарного замаха. Второй щит полетел словно диск, запущенный из корабельного махофура, ударил Такоса по лодыжкам и подсек его как кеглю.
Именно над падающим полковником, топча его тело сапогами, и проскочил, вращая оружием, Невменяемый. При этом баронетта Шиловски получила рукояткой меча по затылку и свалилась наземь, словно тряпичная кукла.
Оставшиеся на ногах два защитника резко развернулись и попытались отразить новую атаку, но попавший прямо в ногу большой меч заставил Бабу присесть от боли, опустив руку со щитом, а в следующий момент из его груди выбила весь дух грохнувшая в пластины булава. Гигант зашатался и стал заваливаться назад.
Доставшийся егерь-колдун всерьез вознамерился снести атакующему Невменяемому голову. Но тот чуть присел под свистнувшим мечом и бросился со своими хостами в атаку на нижнем уровне, словно хотел порубать ступни егеря. Тот воспользовался этим и уже хотел нанести удар по затылку соперника, когда ему прямо в забрало уткнулась рукоять того самого огромного меча, который был закреплен у Кремона за спиной. Ослепленный болью, заливаясь кровью от выбитых зубов, Эль-Митолан рухнул на колени и со стоном пытался сорвать с головы покореженный шлем.
К тому времени Бабу остановил свое падение и даже согнулся вперед, словно отыскивая глазами своего обидчика. Но в этот момент Кремон прыгнул на него и всей массой поверг молодого Берки наземь.
Победа! Немногочисленные зрители с восторженным ревом высыпали на ристалище, но совсем не для того, чтобы похлопать победителя по искореженным латам, а для того чтобы вчетвером, вшестером подхватить раненых и, мешая себе криками и взаимными указаниями, отнести пострадавших в дворцовый госпиталь.
Лишь три человека из двадцати остались на ногах и сейчас получили от Невменяемого очередную команду:
— Собрать все оружие и разложить по местам!
И он сам стал перевооружаться возле пирамид.
Последним к нему подошел герцог Каррангаррский. Остановившись в полуметре от своего молодого коллеги, он с осуждением спросил:
— За что ж ты так своих товарищей покалечил?
— Ничего опасного, — ответил Невменяемый, снимая пояс с ножнами. — Через пару дней встанут в строй.
— Оно-то конечно. Но не слишком ли жестокая тренировка получилась?
— Может, и так. Но вы ведь знаете, в учебных боях королевской гвардии ежемесячно погибает один-два воина. И вы лично после таких жертв давали указание перейти только на бег и отжимание.
Фелис Райне с сожалением наморщил лоб:
— Действительно, тут спорить не о чем…
— Тем более каждый был волен в любой момент покинуть ристалище. Зато сейчас они начнут реально оценивать свои силы, такое поражение заставит их с большей ответственностью подойти к тренировкам. Это я никого не убил, хотя сдерживаться было сложно…
— Заметил.
— …А вот враг щадить не будет. И за оставшиеся пару недель члены нашего отряда еще могут существенно повысить свое боевое мастерство. Тогда и мне будет спокойнее за свои тылы.
Тяжело вздохнув, герцог согласился:
— Верно… Ноты наверняка совсем вымотан после такой нагрузки?
— Пока еще нет. И намерен продолжить тренировку. — В руках у Кремона остались два боевых хоста, и он крикнул в сторону, центрального помоста: — Заводи этою вашего монстра!
Специально приставленный к дворцовым механизмам кузнец дернул за рычаг, и гордость гвардейских наставников, механический Истукон начал свое вращение. Сразу стало заметно, что на него навешали максимально возможное количество оружия.
Возвращавшиеся из госпиталя зрители окружили помост и с восторгом стали наблюдать за уникальным сражением.
На этом механическом тренажере были навешаны две длинные цепи и одна короткая, две булавы, два больших меча, двигающихся наискось, два топора, идущие сверху вниз, четыре коротких меча, делающие малый вращательный круг, и шесть просто колющих кинжалов. И все это располагалось на мощном стволе, внутри которого находилось множество пружин, рычагов и натяжек. Кроме того, оружие могло частично входить в ствол и выходить обратно, поэтому Кремон целую минуту тщательно присматривался к Ис-тукону, выискивая самое тонкое и слабое место.
А затем принялся работать своими хостами как мельница. Через пять минут беспрестанной рубки боевой тренажер лишился цепи, булавы, топора, одного большого и двух малых мечей. И все равно вряд ли нашлись бы смельчаки, готовые в таком комплекте атаковать корпус Истукона.
А Кремон атаковал. Он выбрал единственно верный и кратчайший интервал во вращении и, делая прыжок вперед, отклонял падающий меч, уклонялся от цепи и топора и мастерски наносил два хлестких удара хостами по деревянному стволу. Отскок назад — и новая атака.
Щепки со знаменитого тренажера постепенно усеяли всю площадку. Мрачно насупившийся герцог уже раз сорок порывался прекратить эту забаву, но всегда останавливал себя мыслью:
«Поздно… Все равно опорный столб придется менять. Видимо, на металлический. Впрочем, давно пора это сделать… М-да! Машет мечами как заводной. И где это он так научился? Неужели в Энормии есть такие учителя? Надо будет запрячь кого следует для разведки…»
Наконец тяжеловесный Истукон с неимоверным грохотом рухнул на площадку. И только тогда дворцовый механик, самый недовольный зритель, остановил вращающийся пень. Раньше он это сделать не посмел, хотя и видел, как герцог Каррангаррский все время хмурится, покусывая губы, и порывается отдать команду об остановке.
Все остальные зрители выразили свой восторг общим гулом, как бы показывая, что слов для восхищения им уже не хватает. Кремон поблагодарил их поднятой вверх ладонью и поспешил в дворцовый госпиталь. Ведь и у него после Истукона остались три весьма внушительные раны. Но сразу в руки врачам он не дался, а обошел каждого пострадавшего воина, каковых на данный момент оставалось одиннадцать человек, и с каждым из них молодой командир перебросился несколькими фразами.
— Мирта, как твоя голова?
Красавица попыталась улыбнуться и скривилась от боли в затылке:
— А что ей, глупой, будет? Меньше надо в нарядах перед зеркалом крутиться…
— Ничего, настоящую красоту ничем не испортишь.
— Ага! Если голова не лопнет…
— Так… А ты, Алехандро, чем порадуешь?
— Как раз со мной все в порядке! — Баронет улыбался радостно и счастливо. — Всего лишь перелом ключицы.
— Ох!..
— Врачи сказали, уже через неделю смогу тренироваться.
— Однако! Так я и без телохранителей останусь. Бабу, а ты чего разлегся?
Гигант стеснительно зарделся:
— Два дня сказали лежать, порвана связка на лодыжке.
— Ребра хоть целы?
— Полный порядок! Ты ведь знаешь, какая у меня там мускулатура.
— Еще бы!
На следующей койке лежал Такос Однорукий.
— А вот и наш бравый пограничник! Честно говоря, задержали вы меня сильно, грамотно построенной обороной.
— Издеваешься? — буркнул полковник. — Всех порубал в капусту, мне ногу сломал, вот скажи теперь: с кем ты в инспекционный поход пойдешь?
— Да нет проблем! Пару бравых воинов мне асдижон подыщет.
— Ха! Вряд ли они с нами сравнятся.
— Конечно, не сравнятся. Но пусть и другие покорячатся в узких пещерах. А вы спокойно отдохнете, наберетесь свежих сил перед основным походом. А уж потом мы рванем на полной скорости! А?
— Ну… — еще больше расстроился Такос Однорукий, — это ты зря! Я ведь должен все время находиться возле тебя. Приказ короля.
— Ничего не поделаешь, — развел руками Кремон. — У меня тоже от него приказ есть. И чем быстрее я его выполню, тем быстрее получу долгожданный отпуск.
Наконец и он попал в руки врачей. Недовольно фыркая, барон Тулич вслух высказывал свое недовольство:
— Благодаря тебе мы никогда без работы не останемся!
— Ну так радуйтесь…
— Я о том, что нам из-за таких, как ты, и ночью покоя не будет. Чему же тут радоваться, если без сна даже Эль-Митоланы умирают.
Невменяемый обвел взглядом больничные койки:
— Да тут вам делов на полчаса, потом можете спать до утра.
— Еще чего! Кто тогда будет проводить исследования и искать панацею от твоей болячки? А ведь мы как раз находимся на самом ответственном этапе оживления этих шариков.
— Понял. Извините. Погорячился…
— Ладно, горячий ты наш…
Через полчаса отпустили и Кремона. К тому времени Мирта потребовала, чтобы и ей разрешили встать, утверждая при этом, что чувствует себя отлично.
Шеслан Тулич выпустил ее из госпиталя с явной неохотой, давая вслед ценные рекомендации:
— Если станет плохо и начнешь терять сознание, постарайся хотя бы на затылок не падать.
— Что, так серьезно? — всполошился Кремон.
На что красавица ответила со всей присущей ей язвительностью:
— Да это врачи так шутят. Им лишь бы каждого человека держать под пристальным наблюдением и экспериментировать с новыми лекарствами. А если больных не будет, где они наберут подопытных кроликов? Вот потому я и не люблю там валяться.
— Но все-таки старайся хоть за меня держаться. Вдруг и вправду грохнешься на пол.
Мирта со смехом подхватила его под локоть:
— Да я за тебя хоть все время готова держаться!
Им навстречу попался асдижон Лазан, на ходу пристроившийся с другой стороны от красавицы:
— Ага, Кремон, вот и ты! Мне тут уже все рассказали о твоем дебоширстве, но теперь, я гляжу, ты и мою симпатию хочешь увести? Мало того что избил ее до полусмерти, так еще и под ручку с ней ходишь?
— Ой, Бриг, не кричи так, — болезненно скривившись, попросила баронетта, беря и его под локоть. — И зря ты отсутствовал на ристалище: зрелище со стороны наверняка было великолепным.
— Наслышан, хоть и верилось с трудом. — Асдижон посмотрел на молодого героя с уважительным удивлением. — Но когда я увидел поверженного Истукона… м-да, признаюсь вам, та еще картина!
— Да ерунда, — заскромничал Кремон. — Просто я заметил, что в одном месте древесина совершенно прогнила. Ведь бывает такое?
— Конечно, бывает! — протянул Бриг многозначительно. — Мы ведь чуть ли не каждый месяц меняем на площадке прогнивших Истуконов. Климат, знаешь ли, сырой…
— Вот и я говорю.
— Ладно, я к тебе по делу, — перестал ерничать асдижон. — Только что пришло известие с того берега: Первый Светоч Энормии с сопровождающими его лицами уже пересекает озеро. Так что после ужина будут здесь. Ее высочество примет их сразу же и настаивала, чтобы ты никуда не отлучался. Ну и волшебными фруктами не вздумал объедаться.
— Вот оно как, быстро они… А кто его сопровождает?
— Без понятия. Но думаю, что такая важная шишка вашего королевства не потянет за собой своих молоденьких любовниц. — Заметив нахмуренные брови баронетты, Лазан решил пошутить и вызвать у нее ревность: — Хотя имеет полное право даже на такие капризы. Может, есть чем похвастаться.
Глазки Мирты опасно блеснули, но тон ее стал мечтательным:
— Тормен всегда славился своей аскетичностью и воздержанием. Зато его всегда сопровождают несколько молодых и перспективных Эль-Митоланов. А один из них ну просто душка! Как вспомню его пылкие речи и изумительные подарки…
Теперь уже нахмурился асдижон:
— Как его зовут?!
— Кого?
— Этого… «душку»?!
— Странно! — Мирта выдернула ладошку из-под локтя Лазана и теперь двумя руками держалась за Невменяемого. — Мои симпатии — это мое личное дело. А ты лучше присматривай за чужими молоденькими любовницами.
Командир горных егерей притворно зарычал и пригрозил:
— Если разозлюсь, то тебя и Кремон не защитит!
Он игриво ущипнул баронетту за бок. Громко взвизгнув, та попыталась выхватить у своего патрона хост из ножен с криком:
— Порубаю на салат!
Но Кремон лишь успокаивающе погладил свою телохранительницу по плечу и попросил:
— Хватит вам дурачиться, а. Ты лучше, Бриг, скажи, пойдешь ли со мной завтра утром к месту предполагаемого пролома и где взять несколько ловких парней взамен пострадавших на тренировке?
— Ловких парней у меня хватает. А вот насчет моего участия в инспекционном походе давай решим на рабочем совещании у принцессы.
— Ладно, договорились. Уходим в горы на рассвете, сразу после раннего завтрака.
— Но перед завтраком ты должен сдать барону Туличу желудочный сок, — напомнила Мирта.
— Действительно. В таком случае встану на полчаса раньше. А значит, заморскую фруктину сегодня мне есть не придется.
— Может, это и к лучшему, не спеши, а там и дерево станет плодоносить. — Мирта вновь великодушно взяла Брига под локоть. — А ты уже видел это волшебное растение?
— Увы! — скорбно вздохнул асдижон. — Но как только буду проходить рядом с тюремным двориком, загляну обязательно.
— Может, пора сменить это ваше уголовное название? — предложил Кремон. — Не звучит как-то. Лучше уж «Дворик чудес» или «Поднебесный дворик».
— «Поднебесный» будет ассоциироваться с другим местом. И шутники могут добавить к нему приставку «огрызок».
— Тогда можно «Лунный».
— Отлично! Так и передам принцессе. Вряд ли она будет возражать.
