Глава 2
Магистрат
Вести по округе разносятся быстрее молнии, так что уже на следующий день вся деревня знала, что Белый командор ослеп. Для ребят это был удар.
— Ален потерял зрение! — Запыхавшийся Лисенок вбежал в традиционное на праздниках место сбора парней — сарай Росомахи, где они резались в карты, и с порога обрушил на их головы эту новость.
— Ты чего пургу порешь? — недовольно отмахнулся Росомаха, занятый очередной партией.
— Ты что, дурак, десятник? Наш командор и наставник ослеп!
До парней наконец дошел страшный смысл слов Лени… Они прибежали целой толпой, не веря. Увидев своего наставника с черной повязкой на глазах, с посохом, которым он водил по земле, прежде чем сделать шаг, они обомлели.
— Как же так… — Росомаха сел в снег у порога дома мага и сорвал с головы шапку. — Почему так?..
— Судьба, — пожал плечами волшебник.
— Но… Но можно же это как-то исправить?
— Когда твои глаза забрали птицы смерти… — Уголки губ слепого юноши дрогнули.
Леня за спиной волшебника задохнулся от тошнотворного ужаса. Парни автоматически огляделись и, жестко вымуштрованные, на уровне рефлекса заняли наиболее выгодные позиции для отражения атаки.
— Только попробуй сделать мою слепоту причиной отказа от тренировок! — рыкнул на Росомаху Альтис. — Чтобы завтра же расчистили лагерь от снежных завалов! Проверю.
Росомаха, мысленно обругав себя, нервно расхохотался. Искалеченный наставник, вместо того чтобы впасть в черную меланхолию, рычит и приводит их всех в чувство! Как будто это им, дурням, помощь нужна…
Альтис сторонился людей, в жесткой форме пресекал любое сочувствие и проявление жалости к своей персоне.
После той ночи он окончательно стал собой, отбросив маску Алена. Демон, бог, человек… Какая разница? Пусть люди продолжают звать его «Аленом». Он стал собой, отодвинув подальше эту психованную, суицидальную, закомплексованную до невозможности личность, которая была порождением плена, войны и Зверя, заодно и защитой самого Альтиса.
Насколько ему в действительности было тяжело смириться со своей слепотой, в полной мере понимал, наверное, один только Арэн. Альтис был поэтом, творцом, пусть и отрицал это. А слепой художник — все равно что глухой менестрель…
— Какого цвета сейчас небо?
Друзья стояли на склоне, после спарринга. Альтис настаивал на постоянных тренировках, развивая способность обходиться без зрения.
— Синее, — ответил эльф, взглянув вверх.
— Синее… — вздохнул маг. — Небо не бывает просто синим. Какое оно? Лазурное, как пляжи на островах архипелага, синее, как прозрачный лед, или пастельно-голубое?.. Ха, синее! А еще говорят, что все эльфы в душе поэты. Врут!
— Ага, а еще говорят, все демоны — кровожадные маньяки, — буркнул в ответ стрелок, снова подняв взгляд к небу. Некоторое время молча смотрел, потом заговорил: — Оно лазурное, того оттенка, что бывает шелк, который привозят с южных морей. И облака на нем, как перья, алеют в лучах заката… От красного до золотого.
— Спасибо, Волк… — Его голос дрогнул.
Альтис стоял, опираясь на необходимый теперь посох, запрокинув лицо к небу…
Две недели Пламенный учился не спотыкаться о высокие пороги, ступеньки и прочие препятствия. Первые дни Яночка неотлучно была с ним, направляя его, вовремя предупреждая о препятствиях, помогая везде, где только требовалось — что-то найти, куда-то дойти, не заблудившись… Но все же она была просто ребенком. Маг все чаще гнал ее гулять и играть, убеждая, что он не беспомощный и вполне может сам о себе позаботиться. Она не верила, но вольный воздух и игры так манили ее, что она поддавалась на его уговоры, поупиравшись для виду.
Арэн, как всегда, был верен дружбе, но ему было так жалко волшебника, что хотя эльф и молчал, но Альтис гнал его прочь, в жесткой форме объяснив, куда именно он может засунуть свою молчаливую жалость.
Немалую поддержку неожиданно оказала волшебнику изумрудная Зерги. Она легонько направляла его, чтобы он не врезался в углы и не падал в ямы, помогала выйти к дому, если ему случалось заплутать.
На третью неделю он более-менее научился обходиться без зрения. В экстазе битвы Альтис часто закрывал глаза, но тогда его вел инстинкт Зверя и танец смерти, да и магическое зрение помогало. Сейчас же… Сейчас не было и намека на эту способность. Даже заклятие «истинного взгляда», которое способно лишить глаз зрячего и заставить прозреть слепца, ухнуло в пустоту.
Когда стаяли снега и в свои права вступила молодая, свежая, яркая зеленью весна, явились гости, которых Альтис совершенно не ожидал.
Разгоряченный и разозленный волшебник изо всех сил отмахивался от легких и быстрых тренировочных клинков эльфа. Пропустив очередной коварный удар, Альтис повалился в грязь.
— Главное — это чувство равновесия, — продолжил Арэн давно начатый разговор. — Сила и ловкость без равновесия…
— Заткнись уже, лучник! Маши клинками, а не читай мне лекции! — не выдержал маг. — После последней контузии я не чувствую равновесия с закрытыми глазами! Я привык полагаться на зрение, а не на один только слух и проклятое равновесие! И… — Маг выругался такими выражениями, что эльф подивился, откуда только он нахватался таких слов.
Альтис не услышал, как к ним подошла Карина. Они тренировались на заднем дворе и слишком увлеклись боем и перепалкой.
Парень вспыхнул и сбивчиво извинился.
— Ничего, я услышала много интересного! — рассмеялась женщина. — Вставай, нечего в луже сидеть, еще простынешь. Там к тебе гости.
— Какие еще гости? — не понял волшебник, поднимаясь и отряхиваясь чуть засветившейся рукой. Вся грязь сошла без следа.
— А вот это я бы у тебя спросила, — ответила мать. — Скажу одно: с ними твой маршал.
Альтис нахмурился и подхватил посох.
— Что-то мне это не нравится. Арэн, опиши мне этих гостей, как увидишь…
Эльф молча сжал плечо друга. Про себя он решил при случае высказать маршалу Фениксу все, что уже успело накипеть в его душе.
Они вышли из-за угла дома, и Арэн присвистнул:
— Маршал Феникс в сопровождении четырех гвардейцев, магистр Дартург с двумя учениками, один из которых — девушка, трое магов из белой башни, явно высшего уровня, и… Не верю глазам — один из приближенных императора, советник Дантэ! — быстро перечислил стрелок.
— Все хреново, — резюмировал маг.
— Маршал, магистр с ученицей и советник спешились и идут к дому, — продолжал эльф. — Гвардейцы на страже. Бдят. У ученицы с собой пес, щенок еще, но крупный.
Альтис услышал, как старик Рэм заворчал на молодого пса, но как-то быстро и, кажется, удивленно замолк. Маг прислонил свой посох к стене дома. Они с эльфом четко и слаженно прошли во двор, вытянулись по стойке «смирно» и прижали к сердцу кулаки.
— Вольно, командоры! — скомандовал Феникс, и друзья приняли более расслабленные позы.
— Приветствую, маршал. — Альтис чуть склонил голову. — Что привело вас в мой дом?
В голосе мага, несмотря на видимую почтительность, яда было столько, что маршалу впору было подавиться заготовленными словами и упасть замертво. Старый Феникс закатил глаза и досчитал до десяти. С этим мальчишкой никогда не было легко… Хуже приходилось только с его старшим братом, Черным сотником, тот вообще не признавал субординацию, хамил всем без исключения и не подчинялся приказам. Его не трогали не только потому, что второго столь сильного боевого пламенника, талантливейшего полководца и командора не было во всей Сильене, но и потому, что сам император запретил перечить этим троим.
Прежде чем маршал успел сказать хоть слово, девушка-ученица проскочила под его рукой и повисла на шее мага.
— Ален, я приехала, как только смогла, прости, я задержалась, должна была раньше, но магистр Дартург так долго готовился, так долго и говорил, что мы не доедем по снегу… — защебетала девушка. — Простите, я хотела сказать — господин Ален…
— Марья?! — Таким удивленным друга эльф еще никогда не видел. — Марья! — Маг крепко обнял девушку и приподнял над землей.
— Так ты прощаешь мне столь долгую задержку? — Девушка болтала ногами в воздухе, не спеша отцепляться от волшебника.
— Малышка! — Альтис рассмеялся. — Да твой приезд — самое лучшее событие из тех, что вообще происходили в моей жизни за последние несколько лет! Как бабушка? Как твой щенок — подрос?
Феникс, в первые несколько мгновений опешив от такого поворота событий, собрался поставить на место дерзкую девчонку, но Арэн сделал два шага вперед и сверху вниз поглядел на маршала.
— Спелись, — проворчал Феникс, но счел за лучшее пока не вмешиваться. Мирная жизнь и война — разные вещи. Будь они сейчас на фронте, уже стояли бы по стойке «смирно» в две шеренги. Хотя этих и на войне невозможно было построить, они частенько доводили старика до бешенства. Маршал снова сосчитал до десяти, вспоминая, где он сейчас и чем отличается политика от войны.
— Бабушка — хорошо, потом расскажу, а Белка здесь! — продолжала беззаботно щебетать Марья. — Белка, ко мне!
Арэн заметил, как подмигнула ему девушка, повиснув на шее у мага. Обстановка была действительно напряженная и могла взорваться в любую минуту, и тогда он не поручился бы, что все закончится мирно. Так что она своим поступком великолепно разрядила атмосферу.
— Ты назвала пса… Белкой? — не поверил Альтис.
— Это пока маленький. А так его зовут Белогор.
— Ого, достойно!
Девушка, схватив пса, подтащила его к магу и положила руку волшебника на загривок щенка. Пес радостно взвизгнул и вдруг напряженно замер, а потом зарычал.
— Ты чего, Белка? — удивилась Марья.
Пес попятился и едва не цапнул волшебника за руку. Альтис, не раздумывая, наотмашь ударил собаку по морде так, что Белогор отлетел на несколько шагов. Поджав хвост и жалобно скуля, Белка на пузе приполз обратно, всем своим видом вымаливая прощение.
— На этот раз прощаю, — с явной угрозой в голосе произнес маг. — Но выкинешь подобное еще хоть раз — развоплощу!
— Ален, прости… Он никогда себя так не вел, — растерялась девушка.
— И больше не будет, — пообещал Альтис.
Сделав несколько шагов вперед, слепой волшебник обратился к терпеливо ждущим гостям:
— Чем обязан появлению в моем доме таких высоких гостей, как магистр Дартург и советник Дантэ?
Арэн отметил, что говорил маг не так холодно, как мог бы. Наверное, действовало присутствие девушки. Что это, интересно, за странная особа и откуда она взялась? И почему, собственно, лучник о ней ничего не знает?
— Великий командор Ален! — обратился советник. По голосу Альтис определил, что тому не больше сорока. — Император, будучи весьма озабочен вашим здоровьем, узнав, что вы потеряли зрение, направил меня к вам, дабы я мог предоставить вам все, что потребуется, любые пожелания и средства, а магистра Дартурга — чтобы он смог излечить ваш тяжкий недуг.
Альтис, дослушав советника, фыркнул и, не удержавшись, расхохотался. Арэн, вовремя разглядев начинающуюся истерику, положил ладонь на плечо друга и немилосердно сжал. Ойкнув, маг быстро успокоился.
— Уважаемый советник Дантэ! Не затруднит ли вас передать императору… — Арэн снова предупреждающе напряг пальцы на плече друга, — что лучшее, что вы можете предпринять, — это не делать из великого командора беспомощного ребенка, неспособного заботиться о себе, пусть даже и без глаз? И что всего, что в ваших силах, не хватит, чтобы вернуть глаза тому, у кого их забрали птицы смерти.
Маршал пошатнулся, как от удара, магистр Дартург сжал в руках медальон, висящий на шее, и прошептал охранное заклятие. Охнула Марья, побледнел советник. Тишина нарушалась только лошадиными всхрапами за околицей. Магистр Дартург медленно приблизился к Альтису.
— Не стоит шутить такими вещами, юноша, — успокоившись, сказал старик.
— Магистр Ален, — ледяным тоном поправил маг.
— Магистр Ален, — покладисто кивнул верховный магистр Единой академии врачевания. — Птицы смерти не отнимают глаза, оставив душу. Так что, если вы сказали нам правду, ваш случай — беспрецедентный…
— Уважаемый магистр Дартург! — перебил Альтис, вспомнив, какими долгими могут быть монологи этого старика. — Два небольших, но существенных нюанса. Первое: птицы прилетали не за мной. Я просто встал на их пути и бросил вызов. Второе: у меня нет души, чтобы ее можно было забрать.
Заставить одной своей улыбкой содрогнуться бывалого воина или повидавшего немало за свою практику врача Альтису было под силу. В этот раз он, кажется, даже перегнул палку.
— Позволите ли узнать, за чью душу вы сражались, магистр? — справившись с голосом, поинтересовался Дартург.
— За душу ребенка, — спокойно ответил Альтис.
Верховный врачеватель нахмурился, теребя бороду.
— Арэн, я не вижу лица уважаемого магистра Дартурга, поэтому не могу подтвердить свои догадки, — обратился маг к эльфу. — Но мне кажется, магистр не верит моим словам?
— Точно, — подтвердил эльф, прежде чем старик успел раскрыть рот.
— Весьма печально. — Альтис укоризненно покачал головой. — Мы ведь давно знакомы, магистр Дартург. И у вас не раз была возможность убедиться в честности Белого Грифона. Но раз вы не верите мне на слово…
Альтис сдернул повязку с глаз и поднял веки. С удовольствием услышав, как Феникс подхватил падающего магистра, он едва удержался от усмешки.
— Это… беспрецедентный случай! — только и смог вымолвить магистр.
— Но мы можем хоть что-то сделать для вас, командор? — растерянно спросил советник. — Вы же живая легенда! Империя не может отвернуться от вас в такое тяжелое для вас время…
— Оставьте высокую словесность для императорского замка! — достаточно резко, но вежливо оборвал Альтис поток красноречия советника. — Реальность такова, что это не в ваших силах.
К чести магистра Дартурга, он сразу пришел в себя, стоило Альтису надеть повязку на глаза.
— Но мы не можем оставить все как есть, даже не попытавшись исправить! — Внезапная сила и энтузиазм прозвучали в его голосе. — Если у нас все получится, это будет прорыв в истории медицины, юноша!
— Магистр Ален, — твердо поправил Альтис. — Прошу вас запомнить это, уважаемый верховный магистр Единой академии врачевания Дартург, пока вам не пришлось запоминать гораздо более длинный титул.
«Во загнул!» — тихо хмыкнул эльф. Услышать его мог только Альтис.
— Я заверяю вас, дорогой архимаг Белого Пламени, высший боевой магистр ордена Грифона Ален, что запомнил и больше не оговорюсь.
«Ха-х, ну что за покладистый дедушка!» Альтис, отчетливо расслышав типичные интонации друга, закусил губу, чтобы не начать бесстыдно хохотать. Феникс внимательно наблюдал за двумя друзьями, с первого взгляда уловив, что это уже крепко спевшийся дуэт. Он отмечал каждое движение, пусть и не мог понять смысла этого беззвучного разговора.
«Ну и что мне с ними делать?» — Чуть приподнятое плечо.
«А эта милая красотка тебе дорога или уступишь ее?» — Губы эльфа беззвучно шевельнулись.
Резко опущенное плечо, сжатый кулак, чуть отставленный в сторону, на лице недвусмысленное обещание набить морду.
«Ладно, спрошу по-другому. Вон там, за забором, мнется ученик старого пер… м-м-м… почетного дедушки и с вожделением заглядывается на твою Марью. Так как ты хочешь эту красотку наблюдать: поближе к себе или к старому… э-э… почетному дедушке с молодым учеником?»
Уголки губ Альтиса несколько раз дернулись, словно в нервном тике. Ему почему-то вспомнилось, что день рождения у будущей белой леди зимой, и сейчас ей, получается, уже семнадцать…
— Ну что ж… — Он выпрямился. — Магистр Дартург, если вам будет удобно, я приглашаю вас остановиться в моем доме.
— Конечно, удобно! — воскликнул энергичный старец. — Я со своими лучшими учениками смогу без лишних проволочек заняться вашими глазами…
— К сожалению, — перебил Альтис, — в моем доме лишь две свободные комнаты, поэтому я приглашаю вас и вашу ученицу. Другим, к сожалению, придется снять номер на постоялом дворе.
Разочарование второго ученика Дартурга было сию же минуту красочно описано беззвучно смеющимся эльфом. Усилием воли маг сдержался, закусив губу. Вообще-то свободных комнат было пять, но никому об этом знать не обязательно.
Когда все разошлись и Карина пошла устраивать гостей в доме, друзья вернулись на задний двор, якобы продолжить тренировку. Они остановились, и эльф тихо хмыкнул. В следующий миг по стенам и окнам дома грянул дикий хохот двух командоров.
— Ну и рожи у них были! — кое-как отдышавшись, сказал эльф. — Особенно у этого… ученичка!
— Ох! — вздохнул маг. — У нас тут, кажется, назревают крупные проблемы, а мы, вместо того чтобы их решать, веселимся, как два накурившихся дурмана орка.
Тем же вечером, попросив Карину занять почетного гостя (чему она была только рада, не каждый день к ним приезжали столь интересные люди), эльф и маг сбежали в лагерь и дружно напились в командорской избушке.
Полночи упившийся в дрова дуэт горлопанил фронтовые марши и похабные солдатские песенки, штурмовал полосу препятствий и пару раз даже попытался влезть на «тропу смерти». К счастью, они уже были в столь невменяемом состоянии, что им это просто не удалось. Дубравцам, дежурившим в ту ночь, оставалось лишь удивляться, как это их благопристойные командоры-трезвенники умудрились так ужраться. Раньше при ребятах они себе подобного не позволяли.
Пробуждение было болезненным. Альтис, осознав себя лежащим, пошарил вокруг руками и был приятно удивлен, обнаружив свою персону на своей кровати. Попробовав подняться, он со стоном упал обратно. Желудок страстно желал вывернуться наизнанку. Голова болела просто зверски. Тяжелые шаги отбойным молотком били по мозгам.
— Что, совсем плохо? — хрипло поинтересовался вошедший эльф.
— Не то слово, — простонал в ответ маг.
Арэн сунул в руки друга флягу, и тот с благодарностью припал к открытому горлышку.
— Ты паршиво выглядишь, — все так же хрипло сказал стрелок.
— А ты паршиво звучишь, — не остался в долгу волшебник. — Сколько мы вчера выпили?
— Весь твой запас.
— …?! …
— Сам знаю.
С помощью Арэна волшебник выбрался на улицу и дошел до бочки. От холодной воды сразу стало легче.
— Грань и Когорта, пять бутылок фиалкового, три бутылки золотистого нектара и одна «Драконья пасть»!.. — ворчал Альтис. — Как в нас столько влезло? Слов нет, разве что на орочьем…
— Бутылку фиалкового и золотистого мы пожертвовали ребятам, — припомнил эльф.
— Все равно много, на двоих-то.
Ощущение холодной стали у горла вполне сравнимо с тем, что ощутил Альтис в тот момент. Волна презрения окатила его с головы до пят, концентрируясь между лопаток.
— Я в вас очень разочарован! — не заставил себя ждать источник волны презрения, коим оказался маршал Феникс.
— Андрей, Данила! — кликнул командор сегодняшних дежурных.
— Да, командор! — сразу отозвался Андрей, видимо стоя неподалеку от раннего гостя.
— Я запретил пускать в лагерь посторонних!
— Командор, нас не спрашивали! — виновато ответил Андрей.
— Марш на ворота! — приказал маг.
— Вы оба меня весьма разочаровали, — повторил маршал Феникс.
Альтис обернулся на голос, весьма непочтительно и резко ответив:
— А не пойти ли вам, господин маршал, знаете куда?.. Я вам ничего не должен и не собираюсь отчитываться за свои поступки. Прошу вас покинуть мой лагерь!
Эльф не преминул сообщить магу, что маршал сконфузился. Прошло то время, когда Феникс мог рявкнуть на Грифона, надавить на него, и тот сделал бы все как надо. Прошла зависимость, стоило только Альтису пусть частично, но вернуть свое истинное «я».
— Умойтесь, парни, от вас перегар такой, что с ног сшибает, — гораздо более мирно и даже слегка смущенно сказал старый Феникс.
— Мы уж как-нибудь без ваших ценных советов разберемся, — ядовито ответил Альтис.
Маршал вздохнул:
— Зря ты так, Ален.
— Он прав, — внезапно вступился эльф. — Мы далеко не дети и уже не на службе. И вправе поступать так, как сами решим. Кстати, я решил уйти из внутренней разведки.
Лицо старого маршала удивленно вытянулось.
— У меня, может, плохо со слухом стало?.. — протянул он.
— Нет, не стало. Командор Ален все выяснил сам, без моего участия, так что договор о неразглашении я не нарушал. В один прекрасный день он рассказал мне, где и на кого я работаю, после чего, поразмыслив, я решил уйти, — убийственно серьезным тоном сообщил Арэн.
Пока маршал пребывал в ступоре, Альтис успел тщательно умыться и вернуть на глаза черную повязку.
— Зря вы так, парни, — в конце концов вздохнул Феникс. — Я же вам добра желаю. Советник Дантэ разыскивал Алена для приватной беседы, а мне нужно поговорить с тобой, стрелок.
— Вечером, — безапелляционно заявил Альтис.
— Не раньше, — подтвердил эльф. Долго стоять прямо ему было трудно, земля так и норовила уйти из-под ног.
Маршал ушел, и эльф сел на землю там, где стоял.
— Все это тянет на плохую комедию, — буркнул Альтис, с силой растирая виски. — Феникс, Дартург и мы с тобой… Последние пару дней каждый шаг, мой или других, просто за версту воняет плохим спектаклем.
— Сам знаю, — ответил эльф и лег, раскинув руки.
— Так… — Маг тряхнул головой. — Давай сейчас десять кругов по тренировочному комплексу, потом спать два часа. Должно полегчать.
— Ты добить меня хочешь? — без энтузиазма поинтересовался стрелок.
— Вернуть к жизни. А заодно и себя.
Первые пять кругов командоры бежали из рук вон плохо. Арэн запоздало предупреждал Альтиса о препятствиях, слепой командор спотыкался и падал. Все еще пьяный эльф тоже падал. На шестом круге стало веселее. Альтис запомнил препятствия, и тело само преодолевало их, не особо утруждая мозг. На двадцать пятом круге им стало легче.
Предусмотрительные ребята, глядя на командоров, растопили недавно построенную баню.
— Идите попарьтесь, помогает, если хотите побыстрее в себя прийти, — предложил Росомаха, когда друзья закончили тренировку.
— Пошли, — кивнул стрелок, делая шаг вперед.
Альтис в тот же миг шагнул назад. Арэн обернулся.
— Ты иди, — сказал маг.
Эльф бросил на него один-единственный взгляд и молча ушел.
— Росомаха! Принесите в мою каморку лохань с водой, — распорядился маг. — Побольше.
Десятник распорядился принести воды в командорскую избушку и спросил у Альтиса, будут ли еще распоряжения.
— Никого не пускать в лагерь, — ответил юноша. — Даже если это будет маршал Феникс.
Росомаха прижал к сердцу кулак. Вспомнив, что маг не видит, смутился и ответил:
— Будет исполнено.
После получасового отмокания в горячей воде Альтису полегчало. Он заставил себя еще вычистить и выстирать одежду и, избавившись от воды и лохани, упал спать.
— Вставай, уже вечер, — разбудил его голос эльфа.
— Иди ты в пасть к Кошмару. — Альтис засунул голову под подушку.
— Давай подымайся, об Грань тебя всей Когортой!
Маг сел, обхватил голову руками и со стоном рухнул обратно.
— Все еще болит? — удивился бодрый и отдохнувший эльф.
— Ты прожженный алкоголик! — огрызнулся маг. — А я трезвенник.
— Да ну! — хмыкнул эльф. — А вчера пил совсем не как трезвенник.
— С кем поведешься…
По откровенному фырканью эльфа можно было догадаться обо всем, что он подумал в ответ. Арэн ушел за лошадьми, а Альтис с нецензурной бранью поднялся и облачился в полную военную форму.
Комнатенка, снятая советником на постоялом дворе, вызвала ощущение уюта, стоило перешагнуть порог. Альтис не сомневался, что это какая-то домашняя магия, но не мог обнаружить ее. Хоть он и сам занимался домашней магией, но все же специализация у него была другая.
В неформальной обстановке Дантэ оказался приятным и интересным собеседником, они почти сразу перешли на «ты». Вопреки опасениям мага советник не пытался лезть в душу. Они пили вино с символической закуской, и разговор велся, что называется, за жизнь. Маг и советник долго спорили о том, чье оружие лучше — эльфийской работы или гномьей. Дантэ изо всех сил доказывал, что эльфийской, но Альтис отстоял доброе имя гномов, упомянув, что, с тех пор как «недоростки» начали работать со сплавами кевлара и мифрила, лучших доспехов и оружия в мире не было. Все это обсуждалось с шутками и было приправлено анекдотами и смехом.
Дантэ мимоходом посетовал на изрядно доставшие дворцовые интриги, на что маг предложил перебить всех интриганов.
— Было бы неплохо! — рассмеялся советник. А потом помрачнел: — Только, уж не знаю, к сожалению или к счастью, это невозможно.
— Ну так давай выпьем за осуществление невозможного! — улыбнулся Альтис, поднимая кубок.
Некоторое время оба молча смаковали марочное вино из погребов императора.
— Кстати о невозможном, — первым нарушил молчание советник. — Император поручил мне всеми силами постараться избавить тебя от твоего увечья. Я бы хотел знать, что нужно, чтобы вернуть тебе зрение.
Кубок хрустальным крошевом осыпался с ладони мага.
— Я не увечный, — процедил он сквозь зубы. — Я не калека, не неполноценный. То, что я лишен глаз, только моя проблема. Это не обсуждается и никого не касается.
— Все, я понял. — Дантэ, несмотря на то что маг не видит, примирительно поднял руки.
Советник отыскал новый стакан, сгреб ногой под стол осколки кубка и наполнил стакан вином.
— А все-таки эльфийское оружие лучше с точки зрения магической поддержки, — снова взялся за спор советник.
— Мое оружие — гномьей работы, — возразил маг. — Однако такой магии эльфам и не снилось.
— Так то индивидуальная боевая магия, сработанная исключительно для тебя одного! Сами по себе твои клинки — не магические…
Ближе к полуночи спорщики, прикончив третью бутылку и так и не придя к единому мнению, наконец распрощались.
Эльф сидел в кресле у камина так тихо, что Альтис не заметил его, и только изумрудная змейка подсказала, что маг в комнате не один. Сев во второе кресло, он блаженно вытянул ноги к огню.
— Ну как прошел разговор со стариком? — поинтересовался он.
Эльф не ответил.
— То, что я слеп, не значит, что я глух, — проворчал маг. — Я тебя слышу, друг мой эльф.
— Неужели? — соизволил откликнуться тот. — Научился-таки ориентироваться на слух?
— Нет, — честно признался Альтис. — Мне подсказала Зерги. Без нее я бы тебя не заметил.
Эльф хмыкнул и снова ничего не сказал.
— Ну так как прошел твой романтический вечер с дедушкой Фениксом? — не выдержал волшебник.
— Отвратное свидание, — в тон магу откликнулся эльф. — Больше я со старыми хрычами на романтические встречи не хожу. Только с молоденькими симпатичными девушками. Причем с двумя-тремя сразу, и чтобы все были наивные дуры.
— Грязный извращенец!
Друзья расхохотались.
— Он меня по стенке размазал, как зеленого сопляка, — отсмеявшись, подвел итог Арэн. — Я себя чувствую, как… как… — Тут последовало такое выражение, что маг невольно подивился способности друга словесно изгаляться.
— Знаешь, — после недолгого молчания сказал Альтис, — если бы мы вчера… или сегодня?.. так не нажрались, я бы предложил как следует выпить и пойти искать проблемы себе на голову. Так что, брат, сейчас могу предложить только хорошенько выспаться. Утро вечера мудренее.
— И похмельнее, — хмыкнул эльф, после чего дуэт снова дружно закатился смехом.
— Все, хватит ржать, я спать пошел. — Маг поднялся, держась рукой за спинку кресла. — Меня после встречи с советником на поворотах заносит, тот еще алкаш. Спокойной ночи, брат.
— А ты хоть ночку без кошмаров обойтись можешь? Я-то привык к твоему крику по ночам, а вот нынешние гости могут перепугаться.
Альтис остановился, помолчал.
— Что, настолько часто? — тихо спросил он. — Извини, Арэн, я просто не запоминаю… не всегда просыпаюсь.
— Не надо, забудь, — вдруг смутился эльф. — На самом деле, у меня просто паршивое настроение, которое решило отыграться на ближнем. Так что это ты извини.
Задумчивый и подавленный волшебник поднялся к себе в комнату, а лучник с досады готов был кусать себе локти. В тот момент он третий раз в жизни дал себе зарок никогда не отыгрываться за свои неудачи на друге.
