Глава 23
ДА ПРИДЕТ СПАСИТЕЛЬ!
За стенами шатра стоял привычный шум военного лагеря. Мои солдаты неспешно обживали бывшую стоянку эльфов — точнее, то, что от нее осталось. Сам я расположился в шатре, еще недавно принадлежавшем высокому лорду Нивину. К слову сказать, в отличие от другого неплохо мне знакомого, а ныне также покойного, высокого лорда Уриэля, Нивин обладал чувством вкуса, а главное — меры. Его походные покои были обставлены богато, но просто и без излишеств. Небольшой стол, легкое изящное кресло, спальные меха, стойка для оружия и доспехов да сундук с казной — для высокого лорда весьма и весьма скромно. У Уриэля, к примеру, в обозе были такие несомненно нужные в походе вещи, как скульптуры, драгоценные вазы и массивная позолоченная арфа. Про трех любовниц я уж не говорю.
О происшедшем два дня тому назад сражении теперь напоминала лишь выжженная и вытоптанная трава на поле битвы, усеявшие его обломки оружия, пик и щитов да два свеженасыпанных кургана. В одном лежали мои воины, в другом — пепел эльфов.
В вопросе погребения эльфы тщательно придерживаются традиции предавать тело умершего огню. По их поверьям, только вместе с тянущимся вверх пламенем к звездам отлетает бессмертная душа, чтобы вновь переродиться в эльфа. Правда, в другом времени и мире.
Я не мелочен и не воюю с мертвыми. Павших эльфов сожгли согласно всем правилам ушастых. Разве что пепел эльфийских воинов не вернется в родовые усыпальницы, а будет покоиться в погребальном кургане.
— Наибольшие потери понес третий легион и тяжелые крылья конницы. — В сухом бесстрастном голосе Рунка сложно было уловить хоть тень эмоции. Орк по привычке стоял навытяжку. В этот раз, правда, без доспехов. — Наши потери пока уточняются, но, по примерным подсчетам, это около четырех тысяч убитых и до девяти тысяч раненых. — Он слегка потер свою левую руку с тугой повязкой на предплечье. Ему тоже досталась часть эльфийской стали. — Треть раненых в течение десяти дней может встать в строй.
В этом было что-то зловещее. Сотни и сотни людей, полукровок, орков и эльфов, со своими именами, судьбами и жизнью, в одночасье превратились лишь в бездушные цифры. А сколько еще их будет?
— Потери эльфов? — спросил я, гоня прочь мрачные мысли.
— В битве и при бегстве, по самым скромным подсчетам, эльфы потеряли около восьми тысяч только убитыми. Еще у нас примерно столько же пленных, в основном раненых. Уйти удалось только части эльфийской конницы. Высокий лорд Нивин погиб. Его тело… — Мне показалось или Рунка слегка передернуло? — …Найдено и опознано.
Бросив быстрый настороженный взгляд в сторону девушки, Рунк смолк. Эйвилин сидела в глубине шатра, на груде спальных мехов, чуть в стороне от моего кресла, и делала вид, что читает очередную книгу по магии.
Да уж, высокому лорду Нивину не повезло вдвойне. Во-первых, Эйвилин добралась до него раньше клинков моих воинов. Откуда же ему было знать, что Эйвилин с небольшой охраной сорвалась вслед за тяжелыми крыльями моей конницы. Во-вторых, Нивин попал в руки Эйвилин еще живым… это уже потом его собирали по кусочкам. Так что теперь Совет Пяти можно смело переименовывать в Совет Четырех. Хотя, зная Эйвилин, можно называть их сразу Советом Мертвецов.
Проклятье, даже я начинаю ее побаиваться. Что за демоны поселились в ее душе?
Это потом, когда мы остались одни, она позволила себе расплакаться, уткнувшись мне в грудь. А тогда, над телом мертвого лорда, ее глаза горели каким-то мрачным торжеством. И это было жутко.
Легенда о слабеньком маге из младшего дома трещала по всем швам. Думаю, по крайней мере, Эстельнаэр и Лорар догадываются о том, кто прячется за этой маской. А уж слухи, что теперь ходят по лагерю… «Древняя ведьма, демон из бездны», — тихо перешептывались легионеры.
— Целители в чем-нибудь нуждаются? И что там у нас вообще с припасами?
— Все хорошо, — успокоил меня Рунк. — Вчера вечером пришли свежие обозы. И если позволите, сир… Раз уж мы застряли на землях Восходящего солнца, то нам необходимо перенести основной лагерь западнее. По реке проще будет наладить снабжение.
— Хорошая мысль, — признал я. — Узнай у Алраля, есть ли рядом на берегу Нимискара уцелевшие поселения. Городки, рыбацкие поселки. Эльфы не могли истребить всех.
— Будет исполнено, сир.
— Можешь идти, Рунк. И загляни к целителям. — Я взглядом показал орку на перевязанную руку. — Тяжелораненые уже идут на поправку. — «…Либо отошли в мир иной», — добавил я про себя. — В любом случае целители вполне могут тобой заняться.
Коротко поклонившись, орк ушел.
Едва полог шатра упал за спиной орка, Эйвилин отложила книгу и поднялась с ложа. Тихо встав рядом, она нежно обняла меня сзади за плечи. Я откинул голову назад и расслабился, наслаждаясь краткой минутой покоя.
— Что ты намерен делать дальше?
— Пока не знаю. Займусь наведением порядка на землях Восходящего солнца, раз уж имел глупость в них залезть. Налажу жизнь уцелевших жителей — теперь они мои подданные. Разгоню разбойников и мародеров.
— А как же война? Ты не нанесешь ответного удара Совету?
— Всему свое время. Сейчас мне выгодна любая передышка. Мне нужны новости о том, что творится в землях империи и у людей.
Эйвилин разорвала объятия и прошлась вдоль стены шатра, задумчиво проведя ладонью по грубой ткани.
— Думаешь, империя обречена? — спросила она наконец.
— Империи больше нет, Эйвилин. Есть кучка разрозненных старших домов со своими землями, армиями и интересами.
— Ты не думал, что все еще можно исправить? У тебя есть сила! А у меня есть права на престол!
— Старшие дома никогда не примут меня даже в качестве консорта, не говоря уже о большем. — Я недовольно передернул плечами.
— Ты сам говоришь, что сейчас главная угроза исходит от людей. Когда они сокрушат этот самозваный Совет, остановить их сможешь только ты. И высоким лордам придется принять мое решение. Подумай! Ты сможешь получить власть над империей.
Встав с кресла, я подошел к разгорячившейся девушке и, осторожно обняв за талию, притянул к себе.
— Мне не нужна империя. Мне нужна ты.
Некоторое время мы молча стояли обнявшись. Слова были просто не нужны. Они казались какими-то лишними.
— Сир! — осторожно покашлял за входным клапаном шатра один из стражников. — Прибыл гонец от магистра Мартина.
Подавив вздох разочарования, я отпустил девушку и вышел из шатра.
Вымотанный донельзя гонец — полуэльф в грязной, пропитанной потом одежде — едва держался на ногах. Сколько суток он провел в седле? Сколько лошадей сменил на торговых постах? Протянув мне свиток, скрепленный печатью Мартина, гонец покачнулся и едва не упал на землю. К счастью, стражники успели его подхватить.
— Отнесите его целителям, — кивнул я страже. — Так, посмотрим, чего там такого важного?
Сломав печати, я углубился в чтение.
С каждой прочитанной строчкой все глубже в мое сердце вползало уже было забытое ощущение…
— Что там? — осторожно спросила Эйвилин.
— «Багряная леди» вернулась…
В воздухе повисло тяжелое, недоверчивое молчание. От этих коротких слов веяло просто ледяным ужасом.
«Багряная леди» — и даже самое храброе сердце сжимается от страха.
Она появилась в самом конце Темных веков и волной смерти прошлась по землям людей, лишь краем зацепив орков и эльфов. «Багряная леди» дала название целому столетию, прозванному Веком Мора. В королевствах людей она забрала тогда две трети населения. Во многом благодаря этой опустошительной эпидемии стали возможны завоевания эльфов. Ушастые тоже немало пострадали от Века Мора, но для людей он стала настоящей катастрофой. Ждать, пока численность людей восстановится, эльфы не стали и нанесли удар.
За время существования Рассветной империи болезнь ни разу не появлялась. А с эпидемиями болотной лихорадки или медной оспы справлялись целители. Казалось, «багряная леди» навечно поселилась лишь на страницах древних фолиантов, в страшных рассказах и мрачных пророчествах. Но о ней помнили. Помнили и боялись. И вот она вновь вернулась…
Мор на западе! С моих губ сорвался сумасшедший смешок — пророчество красного дракона полностью исполнилось.
— Харг! Мне нужен твой самый быстрый гонец. Рунк, готовь мой эскорт, мы возвращаемся… Эйвилин, собирай свои вещи. Мы выступим до полудня.
Быстро набросав приказ и запечатав его своей личной печатью, я покинул шатер. Вызванный Харгом гонец молча преклонил колено и поклонился.
— Границы закрыть! Беженцев принимать только с земель Восходящего солнца, да и тех помещать в десятидневный карантин. Торговые караваны, возвращающиеся от людей, туда же. — Я протянул свиток гонцу.
Тот понятливо кивнул, убрав послание в кожаную сумку на боку.
* * *
— Стой! Падший тебя забери! Да остановись ты!
Все потуги обуздать Ветра были тщетны. Не слушая приказов и мало обращая внимания на натянутые поводья, он мчался вперед, не разбирая дороги. Сперва моя охрана пыталась держаться за обезумевшим жеребцом, но скоро их лошади стали сдавать. Разрыв между нами все рос, наконец вся моя охрана безнадежно отстала и скрылась из виду.
Бешеная скачка закончилась так же внезапно, как и началась. Ветер постепенно перешел на шаг, а затем и вовсе замер на месте, недвижим, словно статуя. Это мне многое объяснило. Покинув седло, я покрепче вцепился в рукоять Химеры и посмотрел на небо.
На меня упала огромная тень, заслоняя солнце и навевая давние воспоминания. Старый знакомец, красный дракон сел на землю в десяти шагах от меня. Огромные когти взрыхлили землю, словно плуг. Поднятый крыльями порыв ветра пригнул к земле стебли травы и заставил меня крепко зажмуриться, прикрыв глаза ладонью.
Сложив крылья, дракон медленно лег, вытянув вверх длинную шею. Огненным всполохом блеснула в свете солнца рубиново-красная чешуя.
— Вижу, ты все такой же храбрец, — прошептал над моим ухом знакомый голос. Лишенные зрачков глаза уставились прямо на меня. Если глаза — это отражение души, то драконы совершенно бездушные твари. Я с удивлением отметил, что против воли меня охватывает легкая дрожь.
— Чем обязан твоему визиту, небесный владыка?
— Небесный владыка? Однако ты растешь, мальчик. Видимо, та золотая штука, что ваши правители надевают себе на голову, прибавила тебе капельку ума. К сожалению, лишь капельку, не больше.
— Ты прилетел поделиться со мной этой новостью?
— Разумеется, нет. — В голосе дракона появились немного недовольные нотки. — Ты помнишь наш уговор?
— Помощь в обмен на Сердце Дракона, — усмехнулся я. — Ты поторопился. У меня его нет.
— Ты должен повести свою армию навстречу людям. Их надо остановить. Иллириен. Все решится там.
— И не подумаю. Зачем мне это?
— Останови людей — и ты получишь ответы на все свои вопросы.
— Я больше не ищу ответов. Все, чего я хочу, — это чтобы меня оставили в покое. Ищи другую игрушку для вашей дуэли с магом Жизни.
Дракон дернулся, словно его ударили.
— Дерзкий червяк! Ты думаешь, что можешь вот так просто все бросить? Не хочешь по-хорошему? Хорошо! Будет по-плохому. Выбирай: война с эльфами и людьми или война с нами? Со всеми нами! Или ты уже позабыл свою первую битву?
Меня передернуло.
— Вот, значит, как ты заговорил, великий дракон.
— Ты не оставил мне выбора. Можно смириться с вашим существованием, но мы не намерены мириться с тем, что в руках жалких червяков вроде тебя — судьба этого мира.
— Хорошо. Что я с этого получу? — нагло поинтересовался я. Дрожь не унималась, но страха уже не было: ему на смену пришли легкая веселая злость и боевой задор.
— Плату?! — Дракон недоуменно помотал головой, задрал оскаленную пасть к небесам и вновь впился в меня взглядом. — Дерзкая букашка! Ты просишь платы?! — Либо он хороший актер, либо я все же смог его удивить. Надеюсь, я проживу достаточно, чтобы рассказать об этом, без сомнения, великом деянии.
— Почему бы нет, — равнодушно пожал я плечами. Сохранять показное равнодушие всего в нескольких ярдах от пасти разозленного дракона было нелегко. Одно движение исполина — и я стану обедом. Искренне надеюсь, что тварь хотя бы подавится. — Эта война нужна вам, а не мне.
Стараясь унять дрожь, я плотнее закутался в плащ. И замер в ожидании ответа дракона.
— Того, что я оставлю жизнь тебе и твоему жалкому муравейнику, недостаточно? — наконец прошептал над моим ухом голос. — Хорошо. Я могу дать тебе слово, что если ты выступишь против людей, то ни один наш подданный никогда не нарушит границ твоего королевства или завоеванных им земель. Вечный мир между полукровками и драконами тебя устроит? И знай: мы никогда не нарушаем данного слова. НИКОГДА! — Теперь голос дракона гремел, словно гром.
Мои мысли заметались… Верить или нет? Предложение дракона было щедрым. Если, конечно, может быть щедрым предложение грабителя, приставившего вам к горлу нож и требующего кошелек или жизнь. Жаль, что мой выбор не столь прост. Дракону не нужна ни моя жизнь, ни мое золото. И все же слово дракона позволит мне снять с Приграничья армию орков. Это как минимум два легиона, причем не зеленых новобранцев — вчерашних крестьян и мастеровых, — а опытных и закаленных в боях воинов. Но хватит ли этого для войны с людьми? Сдержат ли драконы данное слово? Вопросы… Вопросы… Вновь одни только вопросы.
— Итак, каково твое решение?
Похоже, время на раздумья вышло. Надо сделать выбор. Хотя война с драконами или с людьми — какой тут, к Падшему, может быть выбор!
— Хорошо! — согласился я. — Но мне нужен по крайней мере месяц на подготовку.
— Разумная просьба. Считай, что это время у тебя есть. — Голос дракона слегка потеплел. — Но к середине лета ты должен выступить к Иллириену. Все решится там. Даже если ты проиграешь, я от имени всех драконов даю тебе слово, что отныне твои границы неприкосновенны для нас и наших подданных. Да будет так отныне и вовеки!
— Есть еще одно, — помрачнел я, только сейчас вспомнив о причине своего спешного отъезда. — На землях империи бушует «багряная леди». Моя армия быстрее погибнет от болезни, чем от мечей людей.
— «Багряная леди»… — усмехнулся где-то позади меня голос. — Лорд Солнечного ветра вспомнил напоследок о любимой игрушке своего дома. Эта проблема решаема. Ведь когда-то именно мы помогли магам людей побороть эту болезнь. Ты этого не знал? — Голос вновь усмехнулся. Похоже, я переоценил свое умение скрывать собственные эмоции. — Впрочем, ваши народы всегда были неблагодарными червяками. Мы к этому уже привыкли. Маги людей тянули до последнего, прежде чем кинуться нам в ноги, моля о помощи. Все думали, что могут справиться сами, а болезнь пожирала тысячи их соплеменников. Жалкие недоучки! Всегда такими были — и таковыми остались. Могу поспорить, сейчас в мире не найдется и трех магов, способных остановить эту болезнь. За какие заслуги вам… Впрочем, хватит о прошлом. Болезнь не помешает твоей армии. Подойди ко мне.
Встав на ноги, я, сжав зубы, с трудом заставил себя сделать эти несколько шагов, отделяющих меня от дракона.
— Не бойся. Я тебя не съем, — с легкой иронией прошептал мне на самое ухо голос. — Вы, полукровки, вообще невкусные… Достань амулет, — деловито продолжил он. — И поднеси ко мне.
Стараясь унять дрожь, я снял с шеи амулет и осторожно поднес его к чешуе дракона. Ящер прикрыл глаза. Мои пальцы обожгло стальным холодом. В глубине амулета сверкнула и погасла яркая искорка.
— Готово. — Дракон открыл глаза.
Я опасливо посмотрел на амулет.
— Теперь болезнь не страшна ни тебе, ни тем, кто тебя окружает. В радиусе нескольких миль от амулета «багряная леди» теряет свою заражающую силу, а больных ты можешь вылечить простым прикосновением. — Голос внезапно рассмеялся, а дракон с шумом выдохнул воздух. — Да придет спаситель! Того и гляди, тебя объявят воплощением вашего почитаемого Творца. Это будет забавно, право слово, забавно. Глупые, наивные и такие забавные букашки. Вы готовы поверить в любую глупость. И все же мир без вас был бы слишком предсказуем и скучен. А в вечности нет ничего отвратительней скуки.
— Этого мало. Толку мне от армии, если она вернется на пепелище…
— Хватит! — разозлился голос. — Не испытывай моего терпения! Твое королевство — твоя забота. И меня не волнует, как ты будешь защищать его от болезни. Помни: у тебя есть один месяц на подготовку. Если ты не вмешаешься, то к середине осени люди возьмут Иллириен. Этого нельзя допустить! Варианты будущего после этого события не слишком приятны. Впрочем, если тебе удастся остановить людей, то я обещаю: «багряная леди» навсегда прекратит свое славное шествие и исчезнет из этого мира. И не забудь про Сердце… Оно нам нужно, — произнес голос после небольшой заминки. — Да, еще, — добавил он. — Если увидишь, что стоишь на грани поражения, просто призови нас, ломать амулет теперь для этого не нужно. Достаточно просто позвать.
Дракон поднялся с земли, расправляя огромные крылья. Я поспешил отбежать в сторону. Крылья несколько раз ударили воздух, поднимая вокруг настоящую бурю, и гигантское тело стремительно взмыло ввысь. За несколько ударов сердца дракон превратился в едва заметную точку, а затем и вовсе скрылся в облаках.
Проклятье! Я почувствовал, как во мне поднимается волна ярости. Гнев душил меня, эмоции требовали выхода. Выхватив из ножен Химеру, я набросился на ни в чем не повинные заросли колючего кустарника, что рос неподалеку. И не успокоился, пока среди колючих ветвей не появилась внушительная просека.
Мерзко чувствовать, что вся моя сила и власть — просто пыль перед драконами. Стоило им немного надавить — и я, словно послушная собачка, готов исполнить данную мне команду. Твари!
Наконец гнев стал понемногу отступать. Убрав меч, я вернулся к Ветру. Сев на землю, обхватил голову руками и погрузился в раздумья.
Ладно, Леклис. Ты знал, на что шел. Мы сами положили ноги в костер, и теперь глупо жаловаться на то, что огонь поджарил нам пятки. Мы сделали свой выбор — настала пора за него платить.
Драконы хотят, чтобы я влез в свару с людьми. Надо признать, это не самое плохое пожелание. Рано или поздно с людьми мне все равно пришлось бы схлестнуться. Но я надеялся, что это произойдет хотя бы через год, а не через выторгованный у драконов месяц. Чем же так насолил им этот человеческий маг?
Подарок дракона тоже неплох и весьма пригодится в походе. Жаль, что не удалось добиться большего. Впрочем, то, чего удалось добиться, — уже небольшой подвиг.
Очнувшийся Ветер, словно почувствовав мое состояние, склонил голову и по-собачьи ткнулся носом мне в шею. Я ласково потрепал коня по голове и тяжело вздохнул.
К Падшему! Глупо скулить и жаловаться на судьбу. Наша судьба во многом зависит от суммы учиненных нами же глупостей. Дракон прав. Я сам влез в эту игру, когда решил бороться за корону, и теперь обязан идти до конца… Каким бы он ни был.
В очередной раз погладив Ветра, я поднялся с земли и вскочил в седло.
— Ну что, приятель, поедем искать этих черепах из свиты? Ловко ты их обставил.
Довольный похвалой, Ветер гордо вскинул голову и презрительно фыркнул, выражая, видимо, свое отношение к лошадям моей охраны.
— Но-но, не зазнавайся, — усмехнулся я, старательно гоня прочь воспоминания о произошедшем. Удавалось это, правда, плохо. Дракон порядком потоптался по моей гордости. — Напоминаю тебе, что все припасы остались у них. Если к вечеру мы не найдем наших попутчиков, то кое-кто, между прочим, вместо отборного овса будет довольствоваться обычной травой. Надеюсь, ты помнишь дорогу обратно.
Встрепенувшийся при этом замечании Ветер повернул ко мне свою голову. На умной морде читалась воистину вселенская скорбь и обида на несовершенство мира.
Перспектива ужина простой травой не слишком вдохновила боевого коня. Оглядевшись по сторонам, Ветер уверенно двинулся в сторону большого холма на севере. Но едва мы проделали половину пути, как на вершине холма показались темные точки всадников.
— Вы целы, сир? С вами все в порядке? — засыпал меня вопросами взволнованный Харг, едва остановив своего разгоряченного скачкой коня возле Ветра.
— Все хорошо. Мне просто надо было побыть одному, — не найдя лучшего объяснения, ответил я. Эйвилин бросила в мою сторону недоверчивый взгляд, но промолчала. — Теперь мы можем двигаться дальше.
— Наши лошади выбились из сил, — с легкой укоризной в голосе заметил Харг.
— Хорошо, делаем привал. Выдвинемся в путь завтра утром.
Мои телохранители стали спешно разбивать лагерь.
Несколько орков отправились в близлежащую рощу и вскоре вернулись с охапками сухого валежника. У подножия холма, в поросшем мелким кустарником овраге, обнаружился ручей. Тройка моих телохранителей отправилась туда, весело помахивая медными котелками.
Ветер, получив свой заслуженный ужин, бодро хрустел овсом в подвешенной на морду торбе, изредка забавно мотая головой.
Суеты по обустройству лагеря избежали лишь мы с Эйвилин. Девушка ненавязчиво взяла меня под руку и отвела немного в сторону от лагеря. Моя история с внезапным желанием побыть одному ее явно не убедила. Впрочем, я сомневаюсь, что она убедила хоть кого-то из моего отряда. Просто мои вышколенные телохранители уже давно не задавали лишних вопросов.
— Что на самом деле произошло? — спросила Эйвилин, убедившись, что нас не могут подслушать.
— У меня был гость, — криво усмехнулся я. — С двумя большими крыльями, огромной зубастой пастью и на редкость умной головой, на которую я бы с удовольствием полюбовался отдельно от тела.
— Дракон? — удивленно воскликнула Эйвилин.
— Тише! — прошипел я на девушку. — Эта не та новость, которой следует со всеми делиться.
— Чего он хотел? Он знает что-нибудь о моих родителях?
— Боюсь, что судьба твоих родителей мало волнует этих ящериц-переростков. Дракон хотел, чтобы я остановил людей. И он был весьма убедителен. Мне удалось выторговать лишь небольшую передышку.
— Ты так не хотел влезать в эту войну! — сокрушенно покачала она головой.
— Теперь уже поздно сожалеть. Людей придется остановить любой ценой. Есть еще одно… Раз войны не избежать… Мне будет спокойней… — замявшись, добавил я, опускаясь на одно колено и делая, возможно, главный выбор в своей жизни. — Светлая леди, не согласитесь ли вы стать моей женой?
