ГЛАВА 11
Изображение острова, выведенное на тактический дисплей «Тритона», увеличивалось по мере нашего к острову приближения, а скаари на хвосте все еще не появились, так что Риттер попросил Киру немного сбавить скорость.
Как известно, секретные военные базы на часто подвергаемых орбитальным бомбардировкам планетах строят отнюдь не для того, чтобы их было легко обнаружить и разбомбить, и даже при наличии напичканного самой современной электроникой «Тритона» обнаружение нового пристанища генерала Визерса грозило занять кое-какое время. По счастью, саму базу нам искать не было никакой необходимости.
Крейсер без проведения масштабных строительных работ под землю не загонишь, а средства маскировки, применяемые на поверхности, весьма ограниченны и не стопроцентно эффективны. И чем ближе поисковый корабль подбирается к поверхности планеты, тем ниже эффективность этих средств.
Скажем, если вероятность обнаружить искомый корабль с орбиты составляет где-то около половины процента, то при снижении до высоты птичьего полета она увеличивается процентов до двадцати. А уж если точно знать, что именно ты ищешь и каким квадратом тебе стоит ограничить поиски, то времени требуется совсем немного. Риттеру потребовалось примерно две с половиной минуты.
— Вот он. — Риттер ткнул курсором в некое сигарообразное тело, подсвеченное на тактическом дисплее красным и находящееся совсем рядом с береговой линией. — Попался. Я признаю, что несколько удивлен, но наш таинственный друг Холден все-таки не соврал.
От сигарообразного тела отделились две более ярко-красные точки.
— Мы тоже попались, — констатировал Риттер. — Слышно что-нибудь о наших ящерообразных друзьях?
— Пока нет, — сказала Кира. — Какой теперь план?
— Ты можешь увернуться от ракет?
— От прямого попадания — наверняка. Но в режиме преследования они нас все равно достанут.
— Тогда все просто. Если мы будем падать в море, постарайся уронить корабль как можно ближе к берегу.
Красные точки на тактическом дисплее стремительно приближались. Таймер, отсчитывающий подлетное время, указывал на двадцать с небольшим секунд.
Примерно столько времени требуется, чтобы проверить крепления ремней безопасности, надеть шлемы и привести скафандры в полную боевую готовность.
Против нас сыграли сразу несколько факторов.
Для того чтобы засечь активное сканирование местности, которое позволило нам так быстро обнаружить корабль Сола, сканируемому объекту нужно обладать совсем нехитрым оборудованием, и оно у Визерса было. И если до включения сканеров мы были просто кораблем, возможно, совершенно случайно залетевшим в этот квадрат, то теперь мы превратились в источник опасности, и Визерс на эту опасность отреагировал двумя ракетами.
Космический корабль, даже принадлежащий СБА и предназначенный для диверсионных миссий, в плотных слоях атмосферы довольно неповоротлив, а во время снижения на маневровых двигателях и вовсе практически не способен резко менять траекторию полета, а это означает, что увернуться от ракет с интеллектуальным наведением шансов у нас не было. Мастерство пилота, сколь бы высоко они ни было, не способно вывести корабль за рамки физических законов.
Кира предприняла маневр отклонения скорее для очистки совести, чем на самом деле рассчитывая на успех, и прямого попадания нам таки удалось избежать. Но это и все.
Ракеты взорвались одновременно, одна прямо под днищем, вторая — десятком метров левее. Корабль швырнуло в сторону, и он на несколько показавшихся мне мучительно долгими секунд потерял управление.
Потом Кира перебросила энергию на единственный сохранившийся двигатель, увеличила тягу и вытащила «Тритона» из штопора примерно в пятистах метрах над уровнем моря. Это позволило нам не плюхнуться в воду, как мешок с картошкой, а элегантно войти в нее под правильным углом.
Эффект от соприкосновения с водой оказался сильнее ударной волны от двух ракет, взорвавшихся в непосредственной близости от корабля. Страховочные ремни, не рассчитанные на удержание в кресле человека в тяжелой боевой броне, не выдержали, и я врезался головой в пульт управления огнем. Весь ущерб достался пульту, но это уже не имело значения, потому что космические орудия для подводной охоты все равно не предназначены. Риттер своим шлемом расколотил штурманский дисплей, и только Кира в легком космическом скафандре удержалась в своем кресле и не нанесла кораблю дополнительных повреждений.
Как следует из его названия, теоретически «Тритон» был рассчитан на скрытное перемещение под водой, правда, двигаться он мог медленно, недалеко и не в нынешнем состоянии. В нынешнем состоянии он был способен передвигаться только в одном направлении — на дно.
— Все сложилось не так уж плохо, — заявил Риттер, попытавшись найти в нашем положении светлую сторону. — По крайней мере, мы произвели достаточно шума, чтобы привлечь внимание скаари.
— Но поддержки с воздуха теперь уж точно не будет, — сказала Кира. — Извини, полковник.
— Это ерунда, капитан, — сказал Риттер. — Кстати, ваша миссия окончена, и лезть в бой вам совсем необязательно. Можете сдаться в плен, если найдете кому. Алекс, тебя это тоже касается.
— Угу, — мрачно сказал я. — Уже бегу размахивать белым флагом.
— Как знаешь, — сказал Риттер, выпутываясь из остатков кресла и штурманского пульта. — Тогда пойдем и доиграем спектакль до конца.
Кира открыла шлюзы, и в корабль хлынула вода. Мгновением позже пришлось выключать сработавшую из-за нарушения герметичности аварийную сирену.
— Глушите все, капитан, — сказал Риттер. — Сия посудина больше ничего не может для нас сделать, а потому будет затоплена. Надо сказать, далеко не каждому космическому кораблю выпадает такая участь.
Поскольку мы плюхнулись на мелководье, не так уж далеко от берега, как и просил Риттер, «Тритон» лег на дно раньше, чем все его помещения заполнились водой.
Человек в тяжелой боевой броне обладает той же плавучестью, что и человек с ногами, закатанными в тазик с цементом, а применять реактивный ранец под водой не рекомендуется, так что мы просто вышли из корабля и побрели по дну в сторону острова. Надеюсь, там есть относительно пологий пляж, и нам не придется применять навыки подводного скалолазания, которых у меня все равно нет.
Подводный мир Веннту не поражал воображение. То ли он изначально не отличался большим разнообразием, то ли мы всех распугали своей посадкой, но водолазной команде Кусто тут явно было бы нечего снимать, и «Калипсо» вряд ли задержалась бы тут надолго.
Впрочем, наша подводная одиссея оказалась еще короче.
— Они наверняка ведут нас на радарах, так что на берегу уже точно выстроился комитет по торжественной встрече, — сказал Риттер. — Тут уже ничего не придумаешь, парни, поэтому при первой возможности включаем двигатели и пробиваемся к кораблю, стараясь нанести максимальный ущерб и поднять побольше шума. Это в общих чертах, а вообще действуйте по ситуации.
Кто-то из боевиков затейливо выругался, полковник не стал делать ему замечания.
— Тут, наверное, надо сказать что-нибудь пафосное, — заявил он вместо этого. — Что-нибудь, подобающее моменту. Про долг, про то, что это будет честь для меня — биться с вами плечом к плечу, и прочее бла-бла-бла. Но мы взрослые люди и все понимаем, не так ли?
Нестройный хор голосов высказался, что так. Половина фраз была нецензурной.
— Обстоятельства сложились против нас, — продолжил Риттер. — Все, что мы могли сделать на этой чертовой планете, мы уже сделали. Дальше нас ждут только бонусы, и каждый будет собирать их сам.
— Заканчивай уже, полковник, — посоветовал кто-то. — Деваться все равно некуда.
— Некуда, — согласился Риттер. — А потому я заканчиваю. Удачи нам всем, парни. И вам, капитан, тоже удачи.
— Пристрелите меня уже поскорее, — простонала Кира.
Сверху оставалось всего несколько метров воды, и дно все круче забирало вверх. Я проверил боевые системы нового скафандра, глотнул водички из подведенной ко рту трубки и сделал пару глубоких вдохов. Мое шестое чувство молчало и не пыталось меня ни о чем предупредить. Очевидно, это означает, что на этот раз возможности разминуться с костлявой уже не представится.
Но зато я буду первым и единственным человеком, родившимся в двадцатом веке и умершим на чужой планете, да еще и умудрившимся поучаствовать в самых настоящих звездных войнах.
Обидно только, что мне так и не выпало возможности зарубить какого-нибудь злодея синим световым мечом.
Против лома нет приема, и в противостоянии «снаряд против брони» всегда выигрывает снаряд. Как бы ни совершенствовались средства защиты, средства нападения прогрессируют гораздо быстрее, и я уверен, что абсолютное оружие будет изобретено гораздо раньше, чем абсолютная защита.
Спор против кольчуги выиграл арбалет, против бронежилетов были разработаны пули с кевларовыми наконечниками, для противодействия танкам изобретены кумулятивные боеприпасы.
Человек не способен создать ничего такого, чего другой человек не мог бы уничтожить.
Тяжелая боевая броня ВКС Альянса отнюдь не является исключением. Она эффективна, она предоставляет своему владельцу много возможностей, но, по большому счету, спасти ему жизнь в любой ситуации она не способна.
Конечно же люди Визерса вели нас по радарам. Конечно же они ждали нас на берегу.
Полтора десятка десантников и два тяжелых плазмомета на переносных турелях.
И никаких признаков, что скаари проследили наш полет. Впрочем, для нас это уже не имело никакого значения.
Несколько боевиков Риттера первыми включили свои реактивные ранцы и поднялись в воздух, первыми они и умерли. Тяжелый скафандр способен выдержать несколько попаданий плазмы без летальных последствий для носящего его человека, но очередь из скорострельного плазменного орудия он не держит. Броня плавилась прямо на телах людей, эфир заполонили их предсмертные крики.
Очень недолгие крики.
Риттер начал стрелять прямо из-под воды. Он выпустил веером весь запас своих ракет, и две угодили в один из плазмометов. Взрыв уничтожил орудие, наводчика и двоих десантников, оказавшихся от него в опасной близости.
Оставшийся плазмомет ударил прямо в море, и к небесам вырвался огромный столб пара. Что ж, еще один знак, который должен привлечь внимание скаари.
Используя пар как прикрытие, я включил двигатели скафандра и поднялся над уровнем моря, а потом резко взял левее, поливая берег из всех своих бортовых орудий. Следить за точностью всех попаданий я не успевал, но как минимум двоих можно записать на мой счет. У одного из них моя ракета взорвалась прямо под ногами, серия импульсов попала второму прямо в лицевой щиток.
Двое оставшихся боевиков Риттера возникли из облака пара и спикировали на берег, прямо в центр торжественного комитета по встрече, отчего на берегу начался форменный хаос.
Мгновение спустя от чьего-то меткого попадания взорвался второй плазмомет. То ли ребята Визерса размякли на этом острове за все то время, что их никто не беспокоил, то ли они нас просто недооценили. Я почему-то считал, что мы не сможем нанести им существенного ущерба, но в какой-то момент вдруг оказалось, что мы начали брать верх.
Супермен летал, выбросив перед собой сжатую в кулак правую руку. Переняв его опыт и дополнив его своим, я выставил перед собой обе руки и спикировал к острову, со всего маху ударив кулаками в бронированный затылок десантника, увлеченно стрелявшего по кому-то из нашего отряда. Десантника отбросило на несколько метров, он упал на землю и больше не поднимался.
Броня поглотила импульсный заряд, информировав меня о направлении новой атаки. Я выпустил туда последнюю ракету, чудом увернулся от плазменного заряда, прилетевшего слева, и вдруг оказался лицом к лицу с очередным врагом.
Мы ударили друг друга одновременно, он угостил меня импульсом в живот, а я его — кулаком в ухо.
С одной стороны, броня компенсирует удары.
С другой — сервоприводы костюма увеличивают силу ударов. И если два человека, одетые в одинаковую броню, сходятся врукопашную, им стоит вести себя так, будто бы брони на них и вовсе нет. То есть уклоняться от кулаков противника и самому лупить в полную силу.
Я и врезал ему в полную силу, поэтому нет ничего удивительного, что я после его выстрела остался стоять на ногах, а он рухнул на землю. Я прыгнул ему на спину, схватил за шлем и начал вколачивать его в каменное основание острова. После пятого удара, когда он перестал сопротивляться, я поднялся на ноги, озираясь по сторонам в поисках новой угрозы или новой цели, и тут выяснилось, что таковых больше нет.
Картина моим глазам предстала вполне себе апокалипсическая, берег выглядел так, словно здесь выясняли отношения не два десятка человек, а сошлись в бою две танковые дивизии. Воронки от взрывов, дым, тучи все еще висящей в воздухе пыли, огромное облако пара, медленно дрейфующее в открытое море…
А также искореженные обломки металла с не менее искореженными мертвыми телами внутри.
Согласно показаниям встроенного в скафандр компьютера, все это побоище длилось чуть меньше двух минут.
Из нашей компании эту атаку пережили четверо.
Я, Риттер, один из его коммандос по имени Дэйв и Кира, которая была одета в легкий космический скафандр, а не в тяжелый штурмовой, и потому старалась держаться подальше от места схватки. Если бы мы проиграли, эта тактика ее бы не спасла, но мы победили. По крайне мере, пока.
Риттер был плох. В бою он лишился правой руки, щиток его скафандра был разбит, лицо залито кровью, и только он знал, какие еще ранения скрывает от постороннего взгляда его броня. На ногах он держался исключительно на смеси адреналина, боевого коктейля и медикаментов, введенных ему в кровь системой жизнеобеспечения. Мы с Дэйвом оказались относительно невредимы и могли бы продолжать нашу небольшую войну, если бы не одно досадное обстоятельство — в этой схватке мы истратили почти весь боезапас и израсходовали основную часть энергетического ресурса наших костюмов. Когда человек думает, что этот бой будет последним, патронов он не жалеет.
Наверное, поэтому мы и выиграли. Потому что не жалели ни сил, ни патронов, пренебрегли опасностью и бросились в самоубийственную атаку. Редкий случай, когда камикадзе удалось уцелеть.
— Если скаари и на этот фейерверк не отреагируют, тогда я умываю руки, — сказал Риттер. — То есть руку. Я как-то еще не привык, что она у меня одна.
— Почему сюда не спешит очередная порция десантников? — спросил Дэйв.
— Возможно, потому, что первая порция именно поспешила, — сказал Риттер. — Теперь они подойдут к вопросу куда основательнее.
— Теперь нас можно брать голыми руками, — заметил Дэйв.
— Верно. Но они этого не знают.
Я откинул лицевой щиток и глотнул свежего морского воздуха. Он немного отдавал гарью, но, черт побери, это все же был свежий воздух, а не искусственная атмосфера костюма.
Кира, обходившая место недавнего побоища по периметру, скрылась из вида за грудой камней.
Риттер неуклюже уселся на обломок скалы, обхватив левой рукой обрубок правой, пробежался пальцами по оплавленному краю и устремил свой взор на горизонт. Не наверх, откуда могли появиться скаари, и не в глубь острова, откуда сюда явится новый отряд десантников Визерса.
— Я не думал, что нам доведется пережить этот бой, и потому понятия не имею, что делать дальше, — признался он. — Мой план закончился пару минут назад, и другого у меня нет.
— Как думаешь, Холден не наврал? Визерс-то может быть здесь, но вдруг у него нет никакого чудо-оружия?
— Это было бы… иронично, — сказал Джек. — Найти бы Визерса и спросить…
— Странно все вышло, — сказал я.
— По крайней мере, мы обнаружили крейсер. А вообще ты прав. Вся эта операция с самого начала пошла не так, как было задумано, и мы оказались вовсе не там, куда рассчитывали попасть.
— Зато мы обнаружили крейсер, — напомнил я.
— Шикарный результат, — сказал Риттер. — Я положил всех своих людей. Потерял два корабля, потерял Феникса, которого рассчитывал взять живым и притащить на Землю для допроса, так и не увидел генерала Визерса и толком не понимаю, что тут вообще происходит. Но мы обнаружили крейсер. Правда, отсюда его не видно, но мы его обнаружили.
— Мы сделали, что могли, полковник, — сказал Дэйв.
— Только, похоже, этого оказалось недостаточно. И в свете того, что произошло и что может произойти с минуты на минуту, это «все, что могли» является очень слабым утешением.
Кира снова появилась в поле зрения и помахала нам рукой, подзывая к себе.
— Мне кажется, я нашла ход под землю, — донесся по внутренней связи ее голос.
— Дэйв, посмотри, что там, — распорядился Риттер. — Если это на самом деле вход, то противник появится оттуда, и мы сможем устроить засаду.
Дэйв в нескольких цветистых выражениях сообщил полковнику, что он думает о противнике, ходе под землю, возможности устроить засаду, этой планете в целом и наших шансах на успех в частности, но все-таки выдвинулся в нужном направлении.
Риттер бросил короткий взгляд на небо.
— Видимо, мы ошиблись, и скаари не придут, — сказал он. — Вдруг они вообще не из-за Визерса на планету вторглись и наши здешние пляски им по барабану? Самое обидное, что мы, скорее всего, этого уже и не узнаем.
— Скаари не идут, десант не торопится, — сказал я. — Не то чтобы меня в этом раскладе что-то не устраивало, но, похоже, никому нет до нас дела.
— Это тоже иронично, — сказал Риттер. — Прилететь сюда через половину планеты, потерять корабль, потерять своих людей, поубивать кучу чужих людей, выиграть бой, и что в итоге? Про нас просто забыли и оставили в покое? Не думаю, что в реальной жизни такое бывает.
— Это на самом деле вход под землю, полковник, только непохоже, чтобы им в последнее время часто пользовались, — сообщил Дэйв. — И я уже почти открыл дверь. Не присоединитесь к нам?
— Наверное, запасной выход или что-то вроде того, — сказал Риттер. — Не удивлюсь, если тут под землей целый лабиринт.
— И? — спросил я, убедившись, что он даже не предпринимает попытки встать.
— Это без меня, — сказал Риттер. — Не знаю, что там, но я под землю не полезу. Мой скафандр уже практически сдох, да и я тоже. Толку от меня будет немного, так что я лучше останусь тут.
— Я вроде как из пехоты, и мы своих не бросаем, — сказал я.
— А я из отдела внутренних расследований службы безопасности Альянса, — сказал Риттер. — Мы своих бросаем постоянно. И не только бросаем.
— Я открыл дверь, — доложил Дэйв.
Риттер вздохнул.
— Ты же прекрасно понимаешь, полезете ли вы внутрь или останетесь здесь, по большому счету это ничего не изменит.
— Понимаю, — сказал я. — Но я полезу. Не люблю сидеть на месте, знаешь ли.
— Желаю удачи. Встретишь там Визерса или какое-нибудь другое хтоническое чудовище, передавай привет.
— Непременно, — сказал я.
— Если ты ждешь от меня извинений за то, что я втравил тебя во все это, то знай, такого не будет, — сказал Риттер.
— Не жду.
— Желаю удачи, — повторил он.
— И тебе тоже. Прощай, Джек.
Полковник Риттер махнул рукой, давая понять, что аудиенция окончена и ему не терпится остаться одному. Перед тем как скрыться за скалой, за которой находились Кира и Дэйв, я бросил последний взгляд в его сторону, думая, что никогда его больше не встречу.
В этом я тоже ошибался.
