Глава 16
ИСТИННЫЙ ВОЖДЬ
160-й день 98 года летоисчисления колонии Меру, космопорт
Вертолет, из-за желто-черной окраски напоминающий огромную осу, приземлился к северо-востоку от космопорта, неподалеку от озера, прозванного за чистоту Слезой Лакшми.
— Приехали, господин. — Пилот повернулся к пассажирам, сверкнули белые зубы на смуглом лице. — Платим, господин!
— Конечно. — Виктор с беспечным видом туриста, приехавшего на Меру лишь ради того, чтобы тратить деньги, вытащил бумажник и принялся в нем копаться. — Сколько я вам должен? Сто?
— Быстрее, дорогой. — Играющая роль капризной жены Джоанна надула губки. — Я хочу купаться!
— За вами вернуться? — спросил пилот, получив деньги.
— Нет, мы останемся тут на несколько дней. — Виктор многозначительно улыбнулся. — Природа, чистая вода, ну вы понимаете…
— Да уж, — пилот кинул завистливый взгляд в сторону Джоанны, в шортиках и топике выглядящей на редкость привлекательно, — понимаю. Помочь вам выгрузить вещи?
— Конечно, — кивнул Виктор.
Пару здоровенных сумок, где, по мнению пилота находилась палатка, запасы продуктов и прочие необходимые для пикника вещи, совместными усилиями вытащили на траву.
— Спасибо, — сказал Виктор и сунул пилоту еще одну банкноту.
«Туристы» дождались, пока летающая машина скроется за деревьями, и после этого занялись совсем не тем, о чем думал пилот. Они оттащили сумки в заросли и, безжалостно распотрошив их, стали переодеваться.
Через десять минут оба оказались в темных комбинезонах и бейсболках, в каких ходят техники во всех обитаемых мирах. За спиной у каждого болталось по плоскому рюкзаку.
— Так, мы опережаем график на десять минут, — сказала Джоанна, глянув на часы. — Можно пока перевести дух.
— Можно, — кивнул Виктор, и они уселись в тени.
План составили позавчера, когда Вас Вас Купцов явился домой за полночь и принес две новости. Хорошая состояла в том, что нашелся пилот, готовый доставить «зайцев» на Землю, а плохая — что до звездолета им придется добираться самостоятельно.
Причем в космопорт требовалось проникнуть среди бела дня, так как укрываться там долго негде, а экипаж появляется на корабле лишь за час до старта.
Когда таймер на руке пикнул, Виктор резво поднялся на ноги, подал руку Джоанне.
Через полчаса ходьбы они вышли к ограде космопорта. Высокая, из бетонных плит, она напоминала крепостную стену, и донжоном из стекла казался торчащий на заднем плане звездолет.
— Все как Купцов и рассказывал, — пробормотал Виктор, извлекая из рюкзака напарницы веревку с кошкой.
Забросить ее удалось с первого раза. Виктор подергал веревку, убедился, что крючья зацепились надежно, и после этого полез наверх. Спустя пару минут был на гребне стены, перевалился через нее и спрыгнул на другую сторону, где прижался к земле.
Почти тут же наверху ограды показалась Джоанна. Отцепив кошку, она спрыгнула и приземлилась куда более изящно, чем напарник.
— Грохоту от тебя как от носорога, — сказала девушка, запихивая смотанную веревку в рюкзак.
— Так уж как от носорога? — усомнился Виктор. — Надо идти, а то засекут нас еще…
Космопорт охраняли ходящие вдоль стены патрули из местных полицейских. До появления ближайшего, если верить имеющемуся у «призраков» расписанию, оставалось двенадцать минут.
— Пойдем, — не стала спорить Джоанна. — Только надо решить, какой из кораблей наш…
Взлетно-посадочное поле уходило вдаль громадной шахматной доской, на которой забыли покрасить клетки. Там и сям стояли «фигуры» космических кораблей, похожие на помесь ферзя с ладьей.
— Вон тот, — сказал Виктор, указывая на темный, будто оплавленный звездолет. — И топать до него изрядно!
Солнце палило, нагревшийся пластобетон щедро делился теплом. В плотных комбинезонах было жарко, и Виктор, не пройдя и сотни метров, ощутил, что потеет.
— Надо было в той одежде остаться, — вздохнула Джоанна.
— Боюсь, что тогда мы вряд ли сошли бы за местных, — усмехнулся Виктор.
На голом и ровном, как стол, взлетно-посадочном поле укрыться не сумел бы и слизняк. «Призраков» не могли не заметить с кораблей, и весь расчет строился на том, что на парочку неторопливо бредущих по своим делам техников никто не обратит внимания.
Виктор ощущал, что его поджаривают, Джоанна то и дело вытирала пот со лба. Звездолет с темным корпусом потихоньку приближался. Становились видны детали — погнутые гребни стабилизаторов, помятая обшивка, опоры со следами многократного ремонта.
Ярко блестели буквы, образующие название: «Отвязный Роджер».
— Нужно быть безумцем, чтобы летать на таком, — покачала головой Джоанна.
— Нужно быть безумцем, чтобы взять на борт «зайцев», — добавил Виктор, — так что большим счастьем будет, если мы долетим до Земли!
Трап, к которому направлялись «призраки», казался высунутой из бока исполина кишкой. У его подножия стоял, покуривая самую настоящую трубку, невысокий человек в черной форме с ярко-синими кантами.
Принюхавшись, Виктор уловил запах яда Брахмы.
— Никак гости пожаловали, — сказал человек в форме, вынув изо рта трубку. — Что вам угодно?
— Мы от Купцова, — сказала Джоанна. — Он вас предупреждал?
— А то! — Любитель сладкого дымка расхохотался и протянул руку: — Я капитан Фарино, и я повезу вас на этом дырявом корыте до самой Земли!
Глаза у капитана оказались синие-синие, в тон кантам, и совершенно безумные. В них искрилось дикое, непонятное веселье, а губы командира «дырявого корыта» то и дело кривила усмешка.
Рядом с Фарино любой из «сломанных» обитателей лагеря «Острова Блаженных» показался бы верхом благоразумия.
— Очень приятно, — Виктор пожал небольшую, но очень жесткую ладонь. — Меня зовут Ален, а мою подругу — Моника.
Знать настоящие имена левых пассажиров экипажу звездолета было совершенно ни к чему.
— Ну-ну! — Капитан вновь расхохотался. — А я в этом случае — Микки-Маус! Но в общем-то мне все равно, как вы себя называете. У нас, конечно, не лайнер экстра-класса, но тоже ничего. Добро пожаловать на борт!
21 октября 2229 года летоисчисления Федерации Земля, Сингапур
«Отвязный Роджер» приземлился с грохотом и лязгом, способным напугать до обморока даже статую. Несколько мгновений казалось, что корпус не выдержит и развалится, но потом вибрация стихла, и по помещениям звездолета разнесся голос капитана:
— Дамы и господа, мы совершили посадку на планете Земля, якобы являющейся прародиной человечества! Вы можете отстегнуть ремни и сменить нижнее белье! Высадка начнется через десять минут!
— Он точно ненормальный, — покачала головой Джоанна, выпутываясь из прижимавших ее к койке ремней. — Но в то же время из него бы вышел отличный «призрак».
За время полета, продолжавшегося больше двух недель, путешественники, поселенные в тесной и неудобно расположенной резервной каюте, сталкивались с Фарино ежедневно во время завтрака, обеда и ужина. Всякий раз он приветливо улыбался, после чего обрушивал на соседей по столу лавину бредовых анекдотов и невероятных историй, достойных барона Мюнхгаузена.
— Наверняка, — кивнул Виктор. — Служба лишилась отличного сотрудника! Интересно только, как он собирается провести нас через таможню?
— Надеюсь, что не по частям! — фыркнула Джоанна.
В дверь к ним постучали через час после посадки, когда выгрузка пассажиров и груза благополучно завершилась.
— Капитан ждет вас в рубке, — сказал заглянувший в каюту офицер.
Виктор и Джоанна прошли длинным коридором и оказались в округлом помещении, откуда капитан управлял кораблем. Помимо Фарино тут обнаружился сидящий в кресле старший помощник, стоящий офицер рангом пониже и два огромных чемодана на колесиках.
В душе Виктора зашевелились нехорошие подозрения.
— Привет, друзья! — сказал капитан, улыбаясь так, что любой киношный маньяк умер бы от зависти. — Настал решительный момент, так что нам нужно собрать все силы, чтобы преодолеть последнее препятствие!
— Нам предстоит путешествовать в этих штуках? — спокойно осведомилась Джоанна.
— Ваша догадливость, Моника, — Фарино сделал ударение на последнем слове, — делает вам честь!
— И вы надеетесь, что таможенники пропустят их просто так? — усомнился Виктор.
— Существует негласная договоренность, — вступил в разговор старший помощник. — Таможенники закрывают глаза на наш багаж, а мы иногда привозим им кое-что интересное и полезное…
«Вроде сладкого яда Брахмы», — подумал Виктор.
— И на этот раз багажом станем мы? — Виктор подошел к одному из чемоданов и осмотрел его. — Ну что же, капитан, надеюсь, что вы обращаетесь с багажом аккуратно…
— Аккуратнее некуда! — Фарино расхохотался. — Прошу занять места согласно купленным билетам!
— Дамы вперед, — пробормотала Джоанна. — А ну-ка, господин капитан, помогите мне!
Чемодан был достаточно велик, чтобы вместить крупного мужчину, и девушка устроилась в нем довольно удобно.
— Внизу прорезаны дырки для воздуха, — сказал Фарино, застегивая крышку. — Так что вы не задохнетесь!
— Надеюсь! — донесся изнутри приглушенный голос.
За тем как устраивался в чемодане Виктор, члены экипажа наблюдали с каменными лицами. Лишь когда «призрак» улегся, капитан позволил себе легкую улыбку:
— А вы неплохо растянуты, господин Ален!
— Стараюсь, — пробурчал в ответ Виктор.
Крышка закрылась, и он оказался в пахнущей кожей тьме. Сидеть было неудобно, что-то впивалось в седалище, а когда чемодан покатили, стало ясно, что рессоры в его конструкции не предусмотрены — каждая неровность пола отдавалась во всем позвоночнике.
— Пока расслабьтесь, — произнес где-то сверху голос Фарино. — Когда надо будет сидеть тихо, я запою…
Колесики чемодана негромко поскрипывали, потом перестали, зато стал слышен равномерный шелест, явно издаваемый работающим трапом. Последовал рывок, чемодан завалился набок и Виктор понял, что его несут.
— Ох, ну и тяжелый же он! — пробормотал кто-то.
— Так, ставьте! — командовал издалека Фарино. — И аккуратнее, аккуратнее! Не дрова грузите!
В бок Виктору уперлось что-то твердое, последовал еще один рывок, какой бывает при ускорении. Виктора равномерно покачивало и побрасывало, точно плод в утробе неосторожной матери, решившей в период беременности заняться лыжным слаломом.
Потом толчки прекратились и упакованного в чемодан «призрака» некоторое время несли.
— О соле, о соле мио-о-о! — затянул кто-то козлиным фальцетом, когда чемодан вновь покатили, и Виктор не сразу понял, что Фарино сообщает «багажу», что пора затаиться.
— О, капитан, рад вас видеть. — Вкрадчивый голос принадлежал таможеннику. — Что это вы поете?
— Одну древнюю песню, — ответил Фарино, перестав голосить. — Вокальные упражнения, так сказать!
— Ну упражнения — дело ваше, — сказал таможенник, — а вот эти чемоданы меня смущают. Очень хочется в них заглянуть…
— Я бы на вашем месте, Лян, этого делать не стал. — Голос капитана звучал так же беспечно, но Виктор уловил появившуюся в нем нотку напряжения. — Это может вызвать некоторые осложнения в наших дружеских отношениях…
— Ай-я-яй, — изобразил разочарование таможенник. — Этого мне не хотелось бы. Но поймите и вы меня, капитан, — такой большой багаж, а на Земле вы пробудете меньше суток…
— Это подарки, Лян. — В чемпионате Федерации по вранью Фарино был бы в первой тройке. — Для моей тетушки Амалии из Руана. Бедная, одинокая старушка, ей так приятно будет получить кое-что от племянника…
В голосе капитана прорезался слезливый надрыв.
— Подарки? — Таможенник задумался. — Но вы, капитан, дадите мне честное слово, что там не наркотики и не оружие?
— Легко! — В этот раз Фарино не пришлось кривить душой. — То, что в этих чемоданах, не облагается пошлинами и не запрещено к ввозу на Землю. Готов поклясться чем угодно!
Удивительным образом капитан умудрился не соврать. Люди никогда не являлись предметом таможенных сборов, и никому в голову не могло прийти запретить их ввоз.
— Ладно. — Таможенник смягчился. — Но в следующий раз с вас небольшой презент, капитан… А теперь проходите, я на мгновение отключу сканер.
— Благодарю вас, Лян! — пылко воскликнул Фарино, и колесики где-то под спиной Виктора вновь заскрипели.
Последний этап путешествия оказался самым трудным. От долгого пребывания в неподвижности затекла спина, болезненно хотелось распрямиться и вытянуть ноги. Чувствительность притупилась, почти не ощущались толчки и рывки. Виктор смутно осознавал, что его везут, потом несут, а затем снова везут.
Раздавшийся над головой скрип заставил вздрогнуть, а когда во внутренности чемодана проник свет, Зеленский понял, что свобода близко.
— Ну что, живой? — спросил Фарино, расстегивая крышку до конца.
— Вроде, — отозвался Виктор и не удержался от гримасы. По застывшим в неподвижности ногам прошла судорога.
С некоторым трудом вспомнил, как двигают руками и ногами. Выбрался из чемодана и обнаружил, что тот лежит на полу небольшого гостиничного номера. В углу стояла тумбочка с инфовизором, у стены — диван, а из-за узкой двери доносился плеск воды.
— Девица твоя там, умывается, — осклабившись, сообщил капитан и довольно развязно подмигнул.
— Ага, — ответил Виктор. — Спасибо за помощь. Более безумного плана я в жизни не видел, но, как ни странно, он сработал.
— Мои планы срабатывают всегда! — Фарино гордо выпятил грудь.
Дверь в санитарный блок отворилась, и вышла Джоанна, чистая и довольная жизнью.
— Ну что, пошли? — спросила она.
— Пошли, — согласился Виктор. — Всего хорошего, капитан!
— И вам того же!
Выбравшись из номера, миновали длинный коридор. На лифте спустились в вестибюль. Прошли мимо охранника, посмотревшего на них с некоторым удивлением, и оказались в главном зале космопорта. Судя по огромным часам, мерцающим на одной из стен, время подходило к вечеру.
— Ну что, на аэротакси и до аэропорта? — спросил Виктор.
— Нет! — ответила Джоанна решительно. — Сначала в магазин! Я должна переодеться! Не могу же лететь в этом?
И она брезгливо потыкала пальцем в темный комбинезон, при всей практичности не выглядящий особенно модно.
— И к тому же в такой одежде мы будем смотреться подозрительно, — согласился Виктор. — Интересно, сколько денег на тех карточках, что выдал нам Купцов?
Денег оказалось немало. В последующий час Ален Тумилявичус и Моника Тари потратили достаточно, чтобы одеться с ног до головы в новое и купить все вещи, необходимые в путешествии.
— Теперь можно звонить шефу, — сказал Виктор, когда череда покупок завершилась приобретением мобибука.
Джоанна набрала номер, а когда соединение состоялось, истошно затараторила:
— Ой, быстрее позовите Эмили. Ее сестра Анна родила девочку! Что, не туда попала?
Связь прервалась, а через пару минут мобибук мелодично забулькал, извещая, что кто-то звонит.
— Да, полковник, — сказала Джоанна, нажав сенсор соединения. — В Сингапуре… Сегодня… Да, понятно. Сейчас же вылетаем.
— Ну что? — спросил Виктор.
— Велел быть в Стамбуле завтра. Отель «Гранд-Босфор». Там он нас сам найдет.
— В этом я и не сомневаюсь, — буркнул Виктор.
21 октября 2229 года летоисчисления Федерации Земля, Стамбул
Турция встретила «призраков» не по-осеннему теплой погодой. Висящее над западным горизонтом солнце светило, точно на календаре был июль, хотя дующий с моря ветер заставлял ежиться.
— Отель «Гранд-Босфор», — сказала Джоанна, распахнув дверцу аэротакси.
— В пять минут долетим! — сказал таксист, пошевеливая роскошными черными усами. — Садитесь!
Про пять минут турок соврал, но мчался по улицам так, точно и в самом деле собирался уложиться в этот срок. Перед воротами отеля затормозил так резко, что Виктор едва не ткнулся носом в перегородку, отделяющую пассажирские места от водительского.
— Вот! — сообщил таксист с такой гордостью, точно выстроил отель сам. — Приехали!
Расплатившись, прошли через ворота, за которыми оказался круглый внутренний дворик. Его почти целиком занимал обсаженный растениями декоративный пруд. В центре журчал фонтан, в глубине деловито пошевеливали хвостами золотистые рыбины.
— Как в древней крепости, — сказал Виктор, разглядывая построенный в виде незамкнутого кольца отель.
— Только там, боюсь, было несколько безопасней, — ответила Джоанна и решительно затопала по лестнице, ведущей к дверям с надписью «Администрация». Виктор, отягощенный парой сумок, последовал за ней.
За дверью гостей встретил мрачный, как с похмелья, охранник и улыбающийся, точно клоун, администратор. У него удалось узнать, что свободных номеров в «Гранд-Босфоре» предостаточно, так что гостям нужно только выбрать.
Процедура вселения не заняла много времени.
— Третий этаж, от лифта налево, — сказал администратор, выдав ключ. — Надеюсь, что вам у нас понравится.
Виктор довольно кисло кивнул в ответ.
— Наш, — сказала Джоанна, когда они остановились возле двери, на которой посверкивали латунные цифры «305». Когда дверь открылась, изнутри потянуло запахом озона.
Номер оказался достаточно велик. В гостиной можно было установить бильярдный стол, а половину спальни занимала кровать, похожая больше на произведение искусства, чем на предмет мебели.
Озонированный воздух неприятно щекотал ноздри. Виктор, избавившись от сумок, прошел к окну и открыл его.
Прямо напротив номера виднелись гостеприимно распахнутые ворота, внизу в окружении зелени журчал фонтан, поверхность воды переливалась золотистыми блестками.
— Я в душ, — сказала Джоанна у него за спиной.
— Хорошо, — кивнул Виктор.
Пройдя к креслу, он сел, включил стоящий в углу инфовизор. По матовому экрану прошла рябь, а затем появилось лицо диктора, вещающего что-то о новостях культуры.
Тема не выглядела особенно интересной, но переключать было лень. Виктор потихоньку дремал в кресле, пока дверь душа не открылась и из нее не вышла Джоанна в халате.
— Вот и я, — сказала она, довольно улыбаясь. — Теперь твоя очередь.
— Хорошо. — Виктор поднялся, и тут же краем уха уловил донесшийся от входа в номер щелчок.
Высокий седовласый человек шагнул в комнату и подняв излучатель, проговорил знакомым, мягким голосом:
— Добрый день. Исключительно рад вас видеть.
На мгновение Виктору показалось, что он спит и видит на редкость дурной сон. Перед ним стоял Антон Михайлов, старейший обитатель лагеря «Острова Блаженных».
Вот только на безумца он походил меньше, чем слон на птицу.
— Вы… э… кто такой? — великолепно разыграла удивление Джоанна. Виктор видел, что она медленно, шажок за шажком, смещается к двери в спальню. Но заметил это и Михайлов.
— Еще движение — и вы умрете, — сказал он спокойно. — А кто я — вам пора бы давно догадаться. Для столь шустрых молодых людей это не должно быть серьезной проблемой.
— Вы истинный глава братства, — сказал Виктор, ощущая, как холодок бежит по сердцу. — И вы же тот, кто исцеляет «сломанных» с помощью дурмана. Дух-покровитель.
— Все верно. — Михайлов улыбнулся. — Я потратил на этот проект почти тридцать лет! И все оказалось на грани срыва из-за одного-единственного человека…
— Из-за меня, — сказал Виктор. — Но как вы сумели исцелиться от «слома»?
— Хулио Осорио, первый директор лагеря, развлекался, исследуя воздействие на сумасшедших разных психотропных средств. Мне повезло — я остался жив и даже вернул рассудок…
Чем дальше Михайлов говорил, тем сильнее сверкали его глаза, а в речи все громче звучали истеричные нотки. Похоже было, что дурман, излечивший его от «слома», наделил старого «призрака» иным, более опасным безумием.
— Но Осорио, среди предков которого были индейские маги, этого показалось мало… И он научил меня управлять дурманом, вызывать у других те же видения, через какие прошел и я. А потом он утонул. — Михайлов улыбнулся. — Не без моей помощи…
— Новый директор оказался куда более восприимчив к вашим идеям, — дополнил Виктор. — И вы стали работать в паре. А я все ломал голову, как Джаспер Монро сумел организовать нечто подобное?
— Без меня он никто! Козявка! — гордо заявил Михайлов.
Джоанна сделала крохотный шажок. Излучатель в руке старого «призрака» чуть повернулся.
— Я же сказал не двигаться! — прошипел Михайлов.
Дальше время словно остановилось. Виктор смотрел, как вырвавшийся из дула луч прожигает в груди Джоанны дыру, а ноги, действующие помимо воли хозяина, передвинули его чуть ближе к окну.
Девушка мягко упала на спину, зеленые глаза погасли, мокрые каштановые волосы разметались, а на белом лице застыла полная изумления улыбка.
— Эта девица меня в общем-то не сильно интересовала, — проговорил Михайлов, без любопытства оглядев тело. — Она не сумела меня обмануть, обвести вокруг пальца. В отличие от тебя.
— Вот как? — спросил Виктор, ощутив, как омертвело все внутри. Хотелось взвыть, броситься на старого «призрака» с кулаками и перегрызть ему глотку, и только чудовищным усилием воли Виктор заставил себя сохранить неподвижность. По мышцам спины прошла короткая судорога, горло сдавило.
— Именно так! — кивнул Михайлов. — Ты единственный, выглядевший «сломанным», но таковым не являвшийся. Тот, кто тебя готовил, проделал отличную работу, но у него был великолепный материал.
— Это комплимент? — Сделав вид, что пошатнулся, Виктор придвинулся к окну еще ближе.
— Что-то вроде того. Такого врага, как ты, нельзя оставлять в живых. Я был уверен, что вы пройдете джунгли и рано или поздно доберетесь до Земли…
— И как вы на нас вышли?
— Очень просто! — Михайлов позволил себе улыбку. — Кораблей, летающих с Земли на Меру, всего два десятка, и на каждом у нас есть свой человек. Вчера один из них, едва вы сели, позвонил по нужному номеру, и ловушка сработала. С помощью акустических пушек вас вели с момента, когда вы вылезли из чемоданов, и семь часов назад я знал, что вы отправляетесь в Стамбул. А путь сюда из Рима куда ближе, чем с Сингапура, так что у меня было время подготовиться.
— Понятно… — Виктор опустил голову и расслабил мышцы. От того, насколько быстро он будет двигаться в последующие несколько секунд, зависело, станут ли эти секунды последними в его жизни.
— Ну а теперь прощай. — Михайлов поднял излучатель. — Ты был достойным врагом, и я рад, что смог победить…
Виктор прыгнул в сторону окна, не дожидаясь окончания фразы. Услышал удивленное восклицание, плечо повыше лопатки обожгло болью. Чувствуя, что теряет сознание, оттолкнулся от подоконника и вылетел наружу.
Навстречу со страшной скоростью понеслась вода. Потом почувствовал удар — и сознание объяла темнота.
22 октября 2229 года летоисчисления Федерации Земля, Стамбул
Ощущение было такое, словно Виктора с головой погрузили в нечто черное, кипящее, причиняющее боль. Особенно сильно болело левое плечо, ныла правая рука, а каждый вдох отзывался уколами в боку.
Он дернулся, норовя вырваться из окутывающей его боли, и, тяжело дыша, распахнул глаза. Виктор лежал на кровати и смотрел в потолок цвета топленого молока, а под спиной ощущалось нечто вроде упругого валика.
Ощупав себя, обнаружил повязку поперек всего тела на уровне груди, а на руке — гипс. Еще что-то вроде толстого пластыря охватывало плечо, и под ним, как и под гипсом, продолжала ощущаться боль.
В груди она появлялась при каждом движении.
Оглядевшись, Виктор определил, что находится в больничной палате. Ветер шевелил занавески у приоткрытого окна, а у противоположной стены расположился шкаф, по сторонам от которого, точно часовые, замерли две тумбочки.
Одна представляла собой холодильник, на другой стоял инфовизор.
Шипя, точно змея, которой наступили на хвост, Виктор попытался сесть, и в этот самый момент дверь распахнулась.
— Ой, что это вы делаете! — воскликнула девушка в белом халате и колпаке, из-под которого выбивались черные кудрявые волосы. — Лежите-лежите! Вам нельзя вставать!
И, повернувшись в сторону коридора, звонко крикнула:
— Доктор, он очнулся!
— Сколько я тут нахожусь? — спросил Виктор, чувствуя, что от усилий весь вспотел.
— Со вчерашнего вечера! Как я на дежурство заступила, так вас и привезли! — радостно сообщила девушка, заходя в палату.
— Ага, очнулся! — Вслед за медсестрой шагнул мужчина настолько высокий, что при взгляде на него вспоминался жираф. — А ты, Лейла, не кричи больше так. А то напугаешь кого-нибудь из пациентов! Лечи их потом еще и от заикания!
— Прошу прощения, — без особого смирения отозвалась девушка.
Взгляд у доктора был спокойный, как у пообедавшего тигра, халат едва закрывал колени, а в ухе колыхалась, разбрасывая искры, серебряная серьга-капелька.
— Что у меня, доктор? — спросил Виктор.
— Сломана рука, два ребра, выстрелом излучателя обожжено плечо, есть подозрение, что поврежден позвоночник, — скороговоркой выпалил доктор. — Голова у вас не болит?
— Нет, не болит, — ответил Виктор.
— Тогда можно надеяться, что обошлось без сотрясения мозга. — Доктор улыбнулся. — И вообще, вы очень дешево отделались для человека, брякнувшегося с пятиметровой высоты в пруд глубиной полметра.
— Повезло. — Виктор усмехнулся.
— Именно. — Доктор кивнул. — Там в коридоре сидят двое господ из полиции, они горят желанием с вами побеседовать. Впускать их?
— Впускайте, — ответил Виктор, понимая, что от разговора со стражами порядка так или иначе отвертеться не получится.
— Лейла, зовите, — велел доктор, девушка выскочила в коридор и оттуда донесся ее звонкий голос. — Если во время разговора почувствуете себя плохо, то вот тут, у изголовья, кнопка экстренного вызова.
— Хорошо, спасибо.
«Господа из полиции» оказались похожи, точно братья. Невысокие, плотные и усатые, они вошли один за другим и уставились на доктора одинаково выжидательно.
— Ах да, понимаю, я должен уйти, — сказал он. — Сию минуту…
— Лейтенант Мирсан, — представился тот из полицейских, что был пониже и покруглее, когда дверь захлопнулась. — А это лейтенант Карси.
— Очень приятно, — кисло ответил Виктор.
— Вы Ален Тумилявичус? — спросил Мирсан, подгребая к себе стул. Его коллега успел сесть и вытащить из кармана диктофон.
— Да, — ответил Виктор. Понимание того, что сейчас снова придется лгать, вызвало нечто напоминающее тошноту.
— Тело женщины, обнаруженной в снятом вами номере гостиницы «Гранд-Босфор», принадлежит Монике Тари? — Полицейские Стамбула, подобно коллегам по всему мирозданию, страдали вопиющим косноязычием.
— Да, — ответил Виктор, закрыв глаза. Только сейчас он до конца осознал тот факт, что Джоанна мертва.
Девушка, с которой он делил трудности обучения у Веселова, напарница, которой он спас жизнь, наплевав на долг, подруга, которую он наверняка мог бы полюбить вопреки естеству «призрака», стала трупом.
Верить в это не хотелось, а сердце болело, как в те давние времена, когда Виктор еще ничего не знал о Службе Экстремальной Социологии.
— В каких вы с ней состояли отношениях? — Прежде чем задать этот вопрос, Мирсан выдержал паузу, проявив необычный для человека своей профессии такт.
— В близких.
— Теперь перейдем к главному. — Лейтенант огладил усы. — Кто убил вашу… подругу и стрелял в вас?
— Я его не знаю, — сказал Виктор, понимая, что не может ответить иначе.
— То есть вы не представляете, какие мотивы были у нападавшего? — уточнил второй полицейский, до сих пор молчавший.
— Нет.
— Это странно, — пробормотал Мирсан. — Гостиница не то место, где грабят. Или вы, господин Тумилявичус, стали объектом личной неприязни, и тогда вы нам врете, либо на вас напал профессиональный убийца, но в этом случае он не дал бы вам уйти.
— Возможно, кто-то из конкурентов решил устранить меня. — Виктор пожал плечами и слабо улыбнулся. — Хотя в туристическом бизнесе это не особенно принято…
— Все когда-то случается в первый раз, — философски заметил Мирсан. — Описать нападавшего сможете?
— Конечно, — кивнул Виктор. — Высокий, пожилой, глаза светлые, волосы седые, одет в темные джинсы и рубаху из вельвета… Какое было оружие, я не запомнил. Не очень хорошо в этом разбираюсь.
— Оружие мы нашли у вас в номере, — буркнул Карси. — Это подтверждает версию о заказном убийстве.
— Ладно, господин Тумилявичус, выздоравливайте, — сказал Мирсан и протянул Виктору прямоугольник из пластика. — Вот моя карточка. Если что-нибудь вспомните, позвоните.
— Хорошо.
— Если появятся новости, мы вам сообщим. — Полицейские поднялись. — Да, и не покидайте больницу не известив нас. Это необходимо для вашей же безопасности. Сюда убийца вряд ли сунется.
— Я понял, — ответил Виктор. — Всего хорошего.
Стражи порядка вышли из палаты, и в нее тут же заглянул доктор. В глазах его читалось беспокойство.
— Ничего, нормально, — сказал он. — Они не так уж вас замучили. Там еще куча журналистов, но их, я думаю, пускать рано.
— Да, рано, — согласился Виктор. — Чтобы отвязались, сообщите им, что я в плохом состоянии.
— Вы хотите, чтобы я соврал? — Доктор приподнял левую бровь.
— Это будет ложь во спасение!
— Ну хорошо. — И дверь со щелчком закрылась.
Виктор откинулся за подушку, прикрыл глаза. Судя по слабеющему свету за окном, время потихоньку клонилось к вечеру, а ночью, скорее всего, придут убийцы.
Судя по тому, что в больницу заявились журналисты, о местонахождении человека по имени Ален Тумилявичус знает весь город. Михайлов вряд ли станет тянуть время и упустит шанс довершить начатое в гостинице дело.
Может быть, он поручит дело кому-то из помощников. Но это ничего не изменит — для подготовленного «призрака» проникнуть в здание больницы, убить Виктора и бесследно скрыться не составит труда.
Шансов отбиться в одиночку, учитывая сломанную руку и ребра, нет никаких. Можно позвонить в полицию и попросить охрану, но это заставит стражей порядка насторожиться и более внимательно приглядеться к самому пострадавшему во вчерашнем инциденте.
А это означает, что остается единственный выход — бежать из больницы и прятаться до тех пор, пока в город не прибудет Загоракис, а потом попытаться связаться с ним.
Размышления Виктора прервала заглянувшая в дверь медсестра.
— Есть будете? — спросила она.
— Буду, — кивнул Виктор.
Девушка помогла ему сесть, а потом внесла в палату уставленный тарелками поднос на ножках.
— Лейла, — позвал Виктор, когда поднос был установлен на кровати и превратился в небольшой столик.
— Да? — отозвалась медсестра.
— Вчера, когда меня привезли… В номере у меня были вещи. Где они?
— Вся одежда тут. — Девушка подошла к шкафу и открыла дверцу. — Ботинки в нижнем ящике, сумка тоже. Всякие мелкие предметы в тумбочке под инфовизором.
— А мобибук? У меня был мобибук!
— Нет, его не привозили. — Лейла покачала головой. — Если хотите, я могу принести опись из приемного покоя.
— Нет, спасибо, не надо.
Искать дальше не имело смысла. Купленный в Сингапуре мобибук Михайлов или уничтожил, или забрал себе.
— Если вам нужно позвонить, я могу принести из отделения, — предложила сестра. — Нет? Ну тогда приятного аппетита.
Звонить с чужого аппарата Виктор не стал бы ни в коем случае. В этом случае он рисковал сделать известным номер Загоракиса — и тем самым подставить собственное начальство.
Есть левой рукой оказалось неудобно, но Виктор довольно быстро приспособился. Когда поужинал, Лейла унесла поднос, а он остался лежать в сгущающихся сумерках, не включая свет.
Перед побегом следовало хорошенько отдохнуть.
