Глава третья
ПУТЕШЕСТВИЕ
Прогулки по незнакомым местам могут оказаться полезными… для здоровья.
21
Утро. Голова болела и гудела, как медный колокол на праздниках.
— Джо, вставай, Нам пора отправляться, Венька уже приехал. — Выглядел Арс хмуро, но вполне прилично.
— Как я тут очутилась? — Попытка собраться с силами и вылезти из постели не удалась. — Ничего не помню…
— Пить надо меньше, — веско заметил Арс.
Меня качало даже лежа.
— Угу! — Я была с ним солидарна. — И не смешивать все подряд… — Наконец-то мне удалось подняться с дивана.
— Точно подмечено. — Он придержал меня за руку, иначе бы мне не устоять. — Я и сам ни черта лысого не помню.
— Голова болит… — Окинула себя взглядом и ужаснулась: платье разорвано в клочья, у правой туфли оторван каблук, левой нигде не видно. — Мы что, так и спали в одежде?
— Ну да. Знать бы, кто нас сюда приволок, — проворчал Арс.
— Наверное, Мумит, — предположила я.
— Согласен, больше некому. Давай лучше собираться в дорогу.
Возразить нечего. Я переоделась и стала укладывать оставшуюся в живых одежду по сумкам, бурча под нос:
— Тяжко ехать с такого похмела.
— Не беда, — заверил мой муж. — Сейчас здоровье поправим.
— Это как? Поделись секретом.
— От чего заболел, тем и лечись, мудрость старая, — сообщил он.
— Чем же? Пивом, вином или водкой? — ехидно поинтересовалась я. — Кажется, все это мы пили вчера, мешая в одну кучу.
— Мыслю, лучше всего подойдет водка. Ну все… — Он завершил сборы. — Ты готова?
— Кажись, да. — Застегнула кожаный плащ и взяла в руки лук-посох.
— Должен отметить, Джо, ты напоминаешь разбойника с большой дороги, — заявил мне муж.
— Ты тоже, Арс, похож на бандита, — не осталась я в долгу.
Видок, конечно, был еще тот. Оружия навесили на себя! На мне перевязь с метательными ножами, колчан со стрелами в руках лук, на поясе два меча и стилет, а из правого сапога торчит рукоять охотничьего ножа и, в качестве довеска, на шее «Серебряный Спаситель» — для тех, кто понимает, что это на самом деле такое.
Мой подопечный носил меньше металла, но выглядел более внушительно. Один двуручный меч за спиной смотрелся солиднее двух моих коротышек, а арбалет на три стрелы добавлял немалое уважение к парню.
— На выход. Подлечимся — и в путь, — скомандовал мой муж.
Слегка пошатываясь, Арс двинулся первым, волоча сумки со шмотками. Пытаясь не отставать и не упасть, я последовала за ним на нетвердых ногах.
Какой разгром предстал перед нашими взорами, когда мы спустились вниз! Можно подумать, что в зале произошел настоящий бой. Столы перевернуты, некоторые разбиты, на полу осколки и щепки, клочья тряпок и другого мусора. У входной двери трудился плотник, ставя ее на место, точнее сказать, он прилаживал совершенно новые двери, старых нигде видно не было.
Сели у стойки на чудом уцелевшие стулья. Подошел Морк, показывая в ухмылке все свои острые зубы.
— Лекарства, доктор, — попросил Арс трогательно. — Мне и моей жене по рюмке водки и чего-нибудь пожевать.
— Болеем? — спросил с участием Морк, наливая прозрачную жидкость в рюмки. — Оно и неудивительно.
Пока опрокидывали в рот прописанное врачом средство, бармен принес тарелку с нарезанной ветчиной и хлебом.
— Что здесь произошло? — спросил Арс, жуя бутерброд и подставляя стакан для новой порции «лекарства».
— Так вы ничего не помните? — удивленно воскликнул Морк. — Ща! Все расскажу.
И мы услышали повесть о настоящем кошмаре с нашим участием.
— Когда вы перегнали всех присутствующих по опьянению, забрел на огонек какой-то гоблин. Посидел он немножко и стал приставать к тебе, Джокер.
— И что произошло? — поторопила я бармена, в голове прояснялось, навязчивый гул в ушах пропал.
— А ты взяла его за портки и выбросила из кабака, забыв при этом открыть дверь, и превратила ее в груду щепок. Видишь, плотник трудится, — эльф указал рукой, — будет теперь на входе новенькая дверь.
— Заметила.
— Во-во, — продолжил бармен. — Через несколько минут после такого «ухода» первого гоблина влетела их целая толпа, штук десять балбесов.
— Да? И что с ними стало? — спросил мой муж, и бармен переключил свое внимание на него.
— Ну Арс, ты, с женой разумеется, стал ломать об них мебель, лавки да столы. Тут хозяин мой очухался и помог слегка… «Давно, — говорит, — пора обстановку обновить». Вот это драка! Такой видеть раньше мне не приходилось! — Морк покачал головой, вспоминая.
— А потом чего? — вернула я его к продолжению рассказа.
— Потом? Да ничего такого страшного. Мумит тряхнул одного гоблина, непонятно как уцелевшего, и тот во всем признался. Наняли их, чтобы, так сказать, испортить вам вечер.
— Кто нанял, он сказал? — Арс посмотрел на меня, спрашивая бармена.
— Ясно дело. Только я не запомнил. Кажется, нанимателя звать Полип или Пилип, вроде того.
— Понятно, нечто подобное следовало ожидать, — нахмурилась я. — Что было после?
Морк не успел ответить, в зал ввалился помятый хозяин введения и грозно так рыкнул:
— Еще тут? Когда же я избавлюсь от вас?
— Доброе утро, братец. Ты чего такой взбудораженный? — Арсу явно полегчало от выпитой водки, кстати, мне тоже.
— Скорее бы убрались, — прокряхтел тролль. — Надоело вас созерцать.
— Ты что, переживаешь за гоблинов? — спросил Арс невозмутимо.
Мумит опешил, а Морк засмеялся и пояснил:
— Они ни лешего не помнят, чего тут учудили.
— А-а-а… Ну и ладно. — Мумит мгновенно остыл, он вообще отходчив. — Я понимаю, Джокер, надрать задницы гоблинам — это дело святое. Но объясни, зачем ты орков потрепала?
— Орков? Каких таких орков? — Он здорово меня озадачил.
— Ну этих, тройняшек ваших, как их там звать-то. — Тролль почесал затылок могучей пятерней.
— Нуфи, Нифи и Нафи, — напомнила я.
— Ну да, — подтвердил хозяин заведения. — Этих самых.
— Да? Не помню. — Я действительно не помнила.
— Разгорячилась ты после драки, подошла к оркам, чего-то вы поговорили — не знаю, не слышал. И ни с того ни с сего давай трясти их за шкирки по очереди.
— Да ну! — Я и верила и не верила.
— Ага, хотел я вас разнять, то есть тебя остановить, а то уши им почти оторвала…
— И что? — подтолкнула я замолчавшего тролля.
— Да ничего, — махнул он лапищей. — Тролли, между прочим, не железные. Ладно, Арс остановил, чуть меня не уделала.
— Ох, извини меня, Мумитик, пожалуйста. — Я вложила столько мольбы в голос, что устоять никто бы не смог. — Завелась, наверное.
— Ладно уж… — Он неожиданно рассмеялся и хлопнул меня по плечу. — Должен признать свое поражение. А ты шустрая девочка и крепкая к тому же. Треснул я тебя по голове, злоба троллья сыграла, понимаешь? И вместо того чтобы упасть, такого пинка мне дала! До сих пор живот болит.
— Прости, больше не буду. — Мне стало так стыдно. — А что потом?
— Ничего, вы с Арсом приговорили еще около литра водки и пошли спать. Если быть точным, то попытались идти, но не смогли.
— Это почему? — Вопрос ненужный, но я его задала.
— Отрубились прямо за столом и одновременно, — уже нисколечко не злясь, рассмеялся Мумит. — Пришлось мне вас тащить на чердак.
— Натворили мы делов, — пробормотала я.
— Это точно! — Арс потер подбородок. — Несмотря ни на что, Мумит, оставь чердак за нами, вдруг приедем.
— Оставлю, уговорил, языкастый.
— От моего имени извинись перед орками, — попросила я тролля, — когда их увидишь, хорошо?
— Угу, сделаем. Ну все, все, давайте, езжайте. Хватит рассиживаться, вас уже заждались.
— Огромное спасибо тебе, Мумит! — Я подпрыгнула, повисла на шее тролля, дотянулась и чмокнула в давно небритую щеку.
— Чего уж… это тебе, Джокер, громадное спасибо, — пробасил тронутый тролль. — Всегда буду рад тебя видеть.
На прощание братья обнялись. Арс пожал руку Морку, и мы покинули кабак.
Карета, как и говорил Мумит, нас ожидала. На козлах сидел Венька-Помело, а рядом с ним белокурое создание, почти девочка, я сразу догадалась, что это его жена.
Закончив приветствия и знакомства, я предложила Ионе, так ее звали, ехать с нами внутри кареты, но она отказалась, покраснев, что шло к ее молодому личику, и отвела голубые глаза в сторону. Подтолкнув меня к двери, Арс шепнул:
— Не смущай девушку, пусть привыкнет.
— К чему привыкнет? — спросила я, устроившись в карете.
— К тебе, ко мне, к путешествию. Как я понимаю, она впервые покидает пределы города.
— Да? А кто у нее родители? Ты знаешь эту девушку? — Я тут же принялась засыпать его вопросами.
— По пути все расскажу, что знаю, — пообещал он и через окошко сказал Веньке: — Поехали.
Дождавшись, когда Арс закроет окно и тронется карета, я потребовала:
— Давай, слушаю внимательно.
— Она сирота, — сообщил он. — Венька выкрал ее из приюта и вот уже год прячет от властей.
— Почему? — Мне было непонятно.
— Ей не исполнилось пятнадцати лет, до недавнего времени. По закону она несовершеннолетняя и должна находиться под присмотром в приюте.
Имелось у меня еще много вопросов, но пока я их обдумывала, карета остановилась. Открылась дверь, и в проеме нарисовалось сияющее лицо офицера.
— Доброго вам утра, — жизнерадостно произнес он.
— Привет, Джеремис. — Арс вышел из кареты и обнял друга.
— И вам доброго утра, капитан, — внесла я свою лепту, высунув голову из открытой двери.
От упоминания его нового чина Джеремис зарделся и послал мне широкую улыбку.
Я коротко окинула воинов, ожидавших чуть в стороне. Парни молодые, статные, как на подбор. Десять солдат держали под уздцы лошадей. Низкорослые и лохматые коняги, навьюченные походным скарбом, разом посмотрели на меня с неприязнью, учуяли, сволочи. Я отвела взгляд от страшных животных.
В мирное время такой отряд — серьезная сила. Кто посмеет напасть на нас? Да кому мы вообще нужны. А если встретим разбойников, то у каждого воина есть арбалет, пика и меч. Кожаные доспехи и шлемы, обшитые медными пластинами, защитят от неприятельских стрел.
— Капитан, твои люди готовы для дальнего перехода на Север? — осмотрев солдат, спросил Арс.
— Конечно, если они не опьянеют от твоего перегара, Арс. — И он ехидно мне подмигнул.
— Тогда в седла и не отставать, — скомандовал граф.
— Есть! — Джеремис отдал четкий армейский салют и развернулся к солдатам. — Слушай мою команду. По коням! Сержант Сим, возьми троих солдат и вперед, остальные со мной, в арьергарде.
Арс полез в карету, а четыре воина уже скакали по дороге.
— Хорошо, что мы не едем верхом. — Я блаженно потянулась.
— Да уж, — поддержал Арс. — Только не застрять бы. В лесу снега по самые уши, а севернее его вообще выше крыши. Одна надежда, что тракт утоптан.
Запряженная тройкой мощных породистых лошадей карета неслась, разбрызгивая грязь колесами.
Пересев на колени Арсу и обняв его за шею, я прошептала:
— Не переживай, с такими молодцами проедем в любом месте, даже без дорог.
— Надеюсь. — Он так грустно вздохнул, что у меня защемило оба сердца.
Естественно, я сразу попыталась отвлечь супруга от мрачных мыслей, которые непрошеными змеями полезли к нему в голову. Мне удалось. Вот тогда-то я и узнала лучшее средство для снятия похмельного синдрома и выведения вредных паров алкоголя из организма…
Мы мчались по старому тракту на северо-восток, делая остановки у придорожных трактиров, чтобы дать отдохнуть лошадям и людям. Арс и я успели познакомиться со всеми солдатами и завоевать их уважение, что в принципе не составило труда, с нашими-то способностями. Иона перестала дичиться и частенько ехала внутри кареты. Обычно, раз в день, Арс сгонял Веньку с козел и управлял лошадьми сам, в это время я садилась рядом, любовалась проплывающими мимо пейзажами и наслаждалась свежим ветром, трепавшим мне волосы.
Через два дня окружающая природа разительно переменилась. Лиственные леса, голые в это время года, сменились смешанными, где все чаше среди берез, осин и кленов зеленели сосны и ели. Снег в этих чащобах даже не собирался таять, лежал нетронутый, а на его поверхности отчетливо виднелись следы диких животных. Прошла неделя, и мы очутились в настоящей тайге. Кедр, пихта, ель, сосна. Красотища! А воздух-то какой! Закачаешься.
Беспощадный Арс каждый день заставлял меня ехать верхом на этих ужасных, кошмарных, жутких лошадях. Хорошо, что ушибы и укусы заживают на мне, как на собаке, а иначе после первой же поездки у меня живого места не осталось бы.
В первую нашу остановку на ночь, в маленьком городишке со смешным названием Переезд, Арс взял мои мечи (я их настроила и на его биополе, чтоб случайно рук не лишился) и ушел, ничего мне не объяснив. Через час он вернулся и принес классную перевязь, изготовленную специально для меня. С тех пор я ношу мечи за спиной, действительно удобно. Конечно, сложность была, как вынуть мечи из ножен и вернуть обратно, да так, чтобы не отрезать себе уши. Вот с этого и начались мои уроки владения холодным оружием. Арс опять проявил терпение и упорство, не зря же он постоянно фехтовал с Мопсом. Он показывал, а я повторяла, как правильно держать оружие в руках, наносить удары, защищаться и так далее. Даже не подозревала, что это так сложно, — целая наука!
На третий день к нашим занятиям присоединились капитан Джеремис и сержант Сим, а на четвертой стоянке уже вся наша группа звенела мечами. Но это только по вечерам, перед сном. А по утрам, пока воины спали, я будила мужа и в свою очередь учила его правильно пользоваться жизненной энергией. За неделю он смог увеличить скорость движения в три раза и уверенно разбивал кулаком доску в пять сантиметров толщиной без всякого вреда для рук. Это ему очень понравилось.
Во время пути, сидя в чреве кареты, я обучала Арса концентрировать силу воли и координировать одновременные движения. Он обладал изумительными способностями и сноровку приобретал очень быстро. Результаты меня прямо поражали. А может, это мое влияние? Хотя нет, не похоже.
Иногда с нами ехала Иона, в такие часы я рассказывала и объясняла простые законы природы: химию, физику, биологию. Они на пару засыпали меня вопросами, на которые я старалась отвечать как можно более доступным языком, для лучшего понимания приводя примеры из жизни.
Так мы и катились по таежным дорогам.
На десятый день путешествия с самого утра, как только выехали из какого-то селения, Арс посадил меня на лошадь и гнал часа три. Мы ускакали далеко вперед, опередив основные силы примерно на километр. Борьба со скотиной изрядно меня вымотала, лошади, хочу я вам доложить, — это одни из самых жутких созданий природы.
Арс наконец слегка сжалился надо мной и разрешил перейти с галопа на шаг, мы не спеша поехали бок о бок. В который раз он пытался мне втолковать эту науку — как нужно обращаться с четвероногой зверюгой.
— Арс, — шепотом перебила я его речь, — мы только что проехали дерево, на нем сидит мужик с арбалетом и целится в нас.
— Где? — так же тихо спросил он, продолжая сидеть как ни в чем не бывало.
— Справа, развесистая сосна у дороги.
Он медленно, как бы нехотя повернул голову, делая вид, что смотрит на меня…
И в это время ударила ультразвуковая волна, на такую мощность даже тритоны неспособны, не говоря уж обо мне. Арс вылетел из седла, его лошадь рухнула рядом. Я с лошади не слетела, успела схватиться за гриву мертвой хваткой и оказалась прижатой упавшей конягой к снегу. Сверху посыпались ветки, сбитые ультразвуком. Я пыталась выбраться из-под кобылы. Удар был такой сильный, что мог свалить и слона, не говоря уж о людях и лошадях, но недостаточный для дракона, пусть и неполноценного. Вывести меня из строя? Никогда. Вот я и лежала, придавленная оглушенным животным и засыпанная ветками.
Из соснового молодняка вышел парнишка лет семнадцати, не больше, и с присвистом крикнул:
— Мужики! Оттащите эту падаль в сторону.
Как чертики из табакерки, из леса повыскакивали мужики, человек десять. К этому времени я смогла только выбраться из-под лошади, но подняться еще не успела. В моей руке случайно оказался увесистый сук — используя его как биту, я метнула им из лежачего положения. Городки — одна из моих любимых игр, мне очень нравилось бросать предметы. У драконов лапы к такому спорту не приспособлены, они всегда в критической обстановке используют огонь или хвост, но мне кидание дротиков, шариков и палок доставляло истинное удовольствие. Импровизированная бита выбила рюху из городка. Сук точно угодил парню в лоб и свалил наповал. В следующее мгновение я уже стояла на ногах, с обнаженными мечами. Разбойники замерли, видать, не ожидали такого поворота событий, только один не растерялся, приставил рогатину к горлу Арса и с угрозой крикнул:
— Бросай мечи, сучка! Иначе герцог умрет.
Медленно повернувшись в сторону этого шустрика, убрала мечи в ножны и достала четыре метательных ножа, по одному в каждой руке. Для сторонних наблюдателей это выглядело жутко — два ножа висят в воздухе, без видимой поддержки, страх да и только.
— Если с этим мужчиной что-нибудь случится, — четким, недрогнувшим голосом произнесла я, а внутри вся дрожала от страха за подопечного, — вы умрете, даже не поняв, что произошло. Отбрось рогатину, и я гарантирую жизнь тебе и остальным.
Разбойник заколебался. Тут щелкнул арбалет у меня за спиной, по звуку я перерубила летящую смерть правой псевдорукой, даже не оборачиваясь. Наверное, никогда не пойму, что меня удержало. Всего-то десяток людишек — могла прихлопнуть их в один миг. Но я сдержала свирепый инстинкт, и соблазн кинуться в лихую атаку так и остался соблазном.
Мужик, державший рогатину, крякнул и стал медленно отводить ее в сторону от горла Арса. Остальные бандиты стояли, разинув рты, момент самый подходящий, но я осталась на месте.
Тут мой муж пришел в сознание, сел, потряс головой, уставился на мужика с рогатиной, снова тряхнул головой и спросил:
— Глоб, какого дьявола? Что это значит?
— Аресиномус? Примов? Это ты? — Мужик оперся на свое грозное оружие и пробормотал: — Извини, следопыт, не признал сразу. Но почему на тебе символы власти, все эти побрякушки?
— Вы что, стали разбойниками? — Арс проигнорировал вопрос и окинул всю лесную братию мрачным взглядом.
Стоящие вокруг нас большие дядьки потупили глаза, как нашкодившие гимназисты. Я убрала ножи и, ни на кого более не обращая внимания, пошла посмотреть сбитого парня, Арс сам с ними разберется.
Он мирно валялся, погруженный в беспамятство. Открыв третий глаз, я увидела настоящий кошмар. Ну сколько можно? Над головой этого мальчика извивалась… угадайте кто? — черная лента! Уже знакомая мне по случаям с Мумитом и гномом. Она рывками входила и выходила, переползала по голове сверху вниз и снова врывалась внутрь, стараясь привести в чувства парнишку, и почти добилась успеха. Оглушенный начал медленно открывать глаза. Дожидаться пробуждения я, естественно, не стала и со всего маху врезала кулаком ему в лоб. Кто бы сомневался, мальчик снова отключился, а черная змея замерла в нерешительности и ожидании.
Что там говорили между собой мужчины, я прослушала, занятая делом. Детина по имени Глоб помог Арсу подняться, и они вместе подошли ко мне, продолжая разговор.
— Значит, вот этот мальчишка может убить не прикасаясь? — услышала я голос мужа. — И он заставил дрожать всю общину?
— Истинную правду говорю, Арс, я не лгу! Поверь, он убил старосту и сказал, что при малейшем сопротивлении всех укокошит. И жен и детей, — горячо оправдывался мужик.
— Поверить трудно. — Мой муж с сомнением взглянул на мальчишку у своих ног.
— Верь ему, Арс. — Я встала и положила руку на плечо своего подопечного. — Глоб правду говорит.
— Откуда ты знаешь, Джо? — Он продолжал сомневаться.
— На нем «черная змея», как у Мумита и того… ну, ты меня понял. — Не кричать же при посторонних об убитом гноме. — Только это какой-то промежуточный вариант.
— Ого! — Мой муж по-новому взглянул на парня.
— О чем это вы? — влез в нашу мирную беседу Глоб.
— Есть идеи и предложения? — Арс оставил мужика без внимания.
— Попытаюсь вылечить, — пожала я плечами, — может, и удастся.
— Вы чего! А если он очухается? — Бывший разбойник явно нервничал, и я его понимала. — Поубивает всех — и вас и нас.
— Как он это делает? — Я резко развернулась в сторону паникующего мужика.
— Ну, — замялся он, — не знаю, свистом, что ли.
— Тогда свяжите его и забейте в рот кляп, вот и вся недолга, — распорядилась я.
— А вдруг это не поможет? — Большой дядя, а боялся и не скрывал своего страха, и в общем-то правильно делал.
— Доверься мне. Все, нечего стоять, за работу. — Я отдавала команды и покрикивала, как заправский начальник.
Страх — штука неприятная, и парня прямо запеленали веревками, стал он похож на куколку бабочки, только глаза и нос остались на свободе.
— Теперь что? — спросил Глоб, окончив завязывать концы веревок и проверять прочность узлов.
— Прикажи разбойнику на сосне убрать арбалет и слезть. — Не поворачиваясь, я ткнула пальцем, указывая место, где сидел стрелок. — Ему всяко разно не попасть в меня, как бы он ни старался. И будем ждать подхода отряда.
— Какого отряда? — с беспокойством спросил Глоб, одновременно давая знак любителю лазать по деревьям, чтобы спускался вниз.
— Наша охрана, — пояснил Арс. — Скоро прибудет.
— Ты что, Арс, не наврал? Действительно стал графом?
— Сказал же. — Мой муж поморщился. — А это моя жена, познакомься, бесстрашная Джокер. Кстати, Джо, я удивлен, Почему они все живы?
— Сама удивляюсь. Что-то меня удержало, хотя соблазн был, надо это признать. Ладно, потом разберусь что к чему.
Глоб покачал головой и выдал следующую реплику:
— Хоть мы люди мирные, — на это я негромко хихикнула. — Но с женщиной справиться завсегда сможем.
— Смотри, мирный разбойник, — весело крикнула я.
Надо же размять кости, ну я и врубила полное ускорение. Для начала разрубила мечом рогатину Глоба, поделив на ровные чурочки по два сантиметра, сбегала к слезшему с дерева стрелку и порезала его арбалет, вернулась на место и перешла к обычной скорости, только запыхалась.
Мужик чуть не упал, он опирался на свою рогатину, которая вдруг разлетелась на маленькие кусочки.
— Мой арбалет! — истерично закричал любитель сосен. — Что с ним случилось?
— Я его разрубила после вашей, Глоб, рогатины. — И я отвесила изящный поклон.
Вокруг все оторопели.
— Чур меня, — крикнул один мужик, проделывая руками оберегающие знаки.
— Колдовство, — прошептал другой и попятился, пока не сел в сугроб.
— Нет тут никакого колдовства. Просто я могу очень быстро бегать. Шансов на выживание у вас не было. Никаких. — Я еще не до конца отдышалась и говорила с перебоями: представьте, что вы, сделав один вдох, пробежите метров шестьдесят, а?
— Как я жить-то теперь буду? С чем мне на охоту ходить? — Великий снайпер чуть не плакал.
— Купишь себе новый, — отмахнулась я от его стонов.
— На какие шиши? — возмутился он и вывернул пустые карманы.
— Извини, не подумала. На-ка вот, лови! — И я бросила ему злат.
Стрелок поймал монету и уставился на нее, как знаток на произведение искусства.
— Не сори, Джо, деньгами понапрасну, — тихо произнес Арс, но осуждения в его голосе я не уловила.
— Я испортила ему оружие, — оправдывалась я.
— Хлам, от силы половина серебряка, не больше, — усмехнулся мой муж.
В эту минуту подоспело подкрепление. Подъехав, капитан осадил лошадь и очень грозным голосом осведомился:
— Что тут у вас творится? — И помягче добавил: — С вами все нормально, граф?
Мужики растерялись окончательно.
— Все хорошо, Джеремис, — Арс обнял меня за плечи. — Встретили старых знакомых. Приглашают в гости, отдохнуть и повеселиться.
— А лошади почему лежат? — Вопрос, конечно, уместный.
— Позже, капитан. — Арс нахмурился. — А сейчас выдели двух солдат, и вот этого парнишку погрузите в карету. Глаз с него не спускать.
— Слушаюсь, господин граф. Пим, Юрк, ко мне! — позвал Джеремис подчиненных.
Два воина спрыгнули с коней и погрузили связанного мальчика в карету.
— Арс, я на всякий случай поеду с ними, — сказала я, — мало ли что.
— Да, Джо, конечно, — согласился Аресиномус и обратился к мужику: — Глоб, рассаживай своих людей на запасных лошадей, едем к тебе в гости.
22
После сытного обеда я отдыхала в большом доме Глоба, развалясь на лавке и мечтая, чтобы все лошади мира исчезли раз и навсегда.
— Не пойму, Джо, как тебе удалось засечь засаду? — Арс, сидевший рядом, положил мне на коленку руку и заглянул в глаза. — Там были очень опытные охотники, они умеют маскироваться.
— Ко мне вернулась небольшая часть прежних способностей. — А чего мне скрывать от любимого? — Я осознала это во время нападения. Мои мозги постепенно восстанавливаются.
— И ты снова стала драконом?
— Нет, пока еще нет, — вздохнула я, — но надеюсь. Сейчас восстанавливаются простые связи, разорванные по глупости, последний подарок гоблина.
— Помню, ты говорила. Ну и что стало на место?
— Немного и не совсем так, как раньше.
— Расскажи. — Его на самом деле интересовало мое состояние.
— Эйдетическая память вернулась и, кажется, телепатия, Но в каком-то извращенном варианте.
— Это как?
— Ну… — Я немного задумалась, как лучше объяснить: — Читать мысли и передавать свои я не могу, при этом все веточки мозга на местах. Но я улавливаю эмоции, а не мысли.
— Что? — удивился Арс.
— Ощущаю, словно вижу — страх, ненависть, другие чувства.
— Интересно.
— Ага, — кивнула я. — Это и включилось в работу, когда мы проезжали мимо дерева со стрелком. Неожиданно почувствовала его раздражение. Тут эйдетика пробудилась и дала о себе знать. Прокрутила картинку назад, смотрю — мужик с арбалетом в ветвях.
— Про эйдетику ты еще не говорила, что это за зверь и c чем его едят?
— Мгновенная память. Например, видишь что-то, но не обращаешь особого внимания, после вспоминаешь, что пропустил нечто важное, а находишься в другом времени и другом месте. Вот и возвращаешь мысленно картинку и спокойно изучаешь.
— Здорово, А я так смогу? — Глаза у него загорелись от возможной перспективы.
— Попробуем, — пообещала я, — должно получиться, это у всех людей изначально заложено, только подтолкнуть надо.
— И ты всегда все помнишь?
— Ну да, то есть теперь буду помнить. С потерей предыдущей памяти я напрочь забыла то, чем не пользовалась, в смысле никогда не использовала…
Ох, я сама запуталась и мужа запутала. Нашу мирную беседу прервал хозяин дома.
— С пленным-то делать чего? — спросил он, с беспокойством глядя на нас.
— Уже очухался? — Вопрос праздный, но он сам вырвался из моих уст.
— Да, — подтвердил Глоб. — Еще как очухался. Пытается вырваться, а силища в нем! Прям как у лошади-тяжеловоза.
— Значит, время не ждет, веди, — приказала я мужику и спросила мужа: — Арс, ты со мной?
— А как же. — Пропускать он ничего не собирался.
Глоб вывел нас во двор и указал на маленький сруб, пристроенный к сараю:
— Там он.
— Что за будка? Вы в ней собаку держите? — Я не понимала, зачем нужно такое крохотное здание.
— Этому домику сто лет, — обиженно надул губы Глоб и пояснил: — Его мой дед построил, когда приехал сюда, всей семьей в нем жили.
Вход охранял солдат. Пришлось сложиться пополам, чтобы втиснуться через низенькую дверь в эту халупу, памятник архитектуры переселенцев. Внутри было тепло, горел сложенный в углу очаг. У стены на грязных нарах метался наш пленник-больной, его стерегли два воина. Стрелок, любитель лазить по деревьям, усердно им помогал.
— Наконец-то! — воскликнул один солдат и объяснил неуместную радость: — Вымотал он нас, силен, как бык, кляп норовит выплюнуть.
— Сейчас быстренько с ним покончим в том или ином смысле. — Я окинула взглядом присутствующих и решила, что их вполне хватит. — Держите его, парни, изо всех сил держите, чтоб не дергался. Арс, тоже помоги.
Глоб и Арс прижали плечи мальчика к нарам, солдаты ухватились за ноги, а стрелок сел ему на живот.
Подойдя к изголовью, открыла третий глаз и тщательно изучила извивающуюся ленту.
— Держите крепко, — напомнила я своим помощникам, — он будет биться, как в агонии. — И прошептала себе под нос: — Что недалеко от истины…
Мужики навалились, поднажали, припечатали паренька. Я вынула из ножен графский стилет и «Серебряного Спасителя». Псевдоруками поймала мечущуюся «голову» проклятия, или змеи, как хотите, так и называйте, и наколола с двух сторон серебряными лезвиями клинков. Раздался щелчок, и вспышка пламени чуть не ослепила мой третий глаз, я с огромным трудом подавила вопль боли, но не выпустила оружие и на ногах устояла. Пленник забился и завертелся, как уж на сковородке, пытался кричать, но кляп оказался вбит на совесть.
Оправилась я от потрясения не сразу, минуты две мотала головой, стряхивая одурь. Мужики покрылись испариной, пыхтели, им-то хорошо, они вспышку даже не заметили, знай держи парня, чтоб не рыпался.
Перевела дух и придавила коленом голову больного. Невидимыми руками стала вытаскивать змеюку, поддерживая клинками «голову» этого нечто.
Целый метр нематериального вещества вынулся и… застряло. Эта гадость намертво сцепилась с мозгами. Я потянула сильнее и… лента лопнула, оборвалась прямо в голове мальчишки. Он дернулся и замер, потерял сознание.
— Держите и не отпускайте, — скомандовала я своим подручным, с которых от усилий пот уже катил градом.
Мужикам стало легче, парень затих, стрелок даже осмелился и вытер лоб рукавом, а что творилось со мной, так и словами не передать.
Медленно развернулась я и понесла добычу к очагу. Огонь раскалил серебро и жег руки, но я продолжала держать черную ленту в пламени до полного уничтожения.
— Хорошенькие ожоги, — буркнула я, разглядывая покрасневшие руки.
— Джо, ты все? Закончила с этим? — Арс беспокоился, переживал, я чувствовала это, новые способности говорили о многом.
В избушке волновались все, от Глоба и стрелка исходили мощные волны страха, я их понимала и не осуждала. Солдаты тоже побаивались, неизвестная опасность пугала, заставляя прилагать все силы и молить равнодушных богов.
— Почти. Немного осталось. — Я вернулась к больному, дуя на обожженные ладони. — Пока не очистим ему мозги полностью, он опасен.
— А после? — Глоб волновался, голос у него дрожал.
Я промолчала, не до него — изучала ауру пленника. Нашла темный участок и стала медленно вводить туда правую псевдоруку. Ухватить оторванный кусок удалось сразу, это уже хорошо. Он крепко сцепился с клетками мозга и выходить не хотел, а вот это очень скверно. Крохотный кусманчик, маленький такой, но чертовски опасный. Сжимая его в кулаке, я старалась не повредить ничего лишнего. Какое сильное заклятие, чтоб им всем провалиться, колдунам и ведьмам этим окаянным…
Сопротивлялось оно до последнего, до самого конца цеплялось за все, что только можно. Пришлось наносить мальчику сильные повреждения, выбора у меня не оставалось, клетки мозга гибли тысячами, но я достала эту черную дрянь!
— Готово, — бросила я через плечо, сжигая в очаге последние остатки змеюки. — Дело сделано, можете его развязать.
На всякий случай еще раз осмотрела ауру, ничего, все чисто.
— Разумно ли? — опасливо косясь на паренька, спросил стрелок. — С виду-то ничего не изменилось.
— Ага, — поддакнул Глоб. — Вдруг он как разозлится, как засвистит и прикончит нас всех?
— Развязывайте, — устало повторила я, — не опасен он больше.
Солдаты переглянулись и вопросительно посмотрели на Арса, ожидая решения графа.
— Давайте. — Он подбородком указал на парня. — Если Джокер говорит, значит, так оно и есть.
Воины размотали путы, пленник продолжал лежать без памяти, досталось-то ему о-го-го как!
— Всем спасибо, можете идти отдыхать. — Я махнула рукой, указывая на дверь.
— Взаправду считаете, что он больше не опасен? — снова спросил стрелок, когда стражники вышли.
— Не волнуйся ты так. Справлюсь я, если что. Кстати, как звать-то тебя? — Не очень, знаете, разговаривать с человеком и не ведать имени.
— Рамс, — представился он.
— Замечательно, — жизнерадостно заявила я. — А меня Джокер, можешь идти отдыхать, пить водку, развлекаться.
— Не пойду, дождусь конца, — пробурчал он и отошел в сторонку.
— Как хочешь, Рамс, — пожала я плечами и обратилась к хозяину: — Глоб, расскажи, когда появился этот мальчик? — Все это мне казалось ужасно подозрительным и интересным.
— В начале зимы, пришел замерзший, голодный. Староста на свою беду его обогрел, накормил, дал работу, а он… — Глоб в сердцах махнул рукой и замолчал.
— Значит, вы всю зиму разбойничали? — удивился Арс.
— Нет! — горячо запротестовал Глоб и понурившись сообщил: — Только две недели.
— И как, удачно? — без тени насмешки спросил Арс.
— Признаться честно, нет. Вы наша первая добыча.
— Получилось у вас здорово, — отметила я и отвернулась к пациенту.
Пришлось прервать разговор: парень начал приходить в себя после операции, сделанной по технологии «без трепанации черепа».
Глоб и Рамс напряглись в ожидании, от них так и разило Животным страхом (черт, надо научиться отстраняться от чужих эмоций, мешают). Арс оставался спокоен, хотя и осознавал возможную опасность.
Я помогла пареньку сесть. Он огляделся, непонимающим взглядом окинул присутствующих и хриплым, слегка свистящим голосом спросил:
— Где я?
— У друзей. — Я миролюбиво похлопала его по плечу. — Как тебя зовут?
Мальчик взялся руками за голову, наморщил лоб, задумался, но попытка не удалась.
— Не помню, — потерянно произнес он и беспомощно уронил руки на колени.
Посмотрел он на меня, как затравленный щенок, серые, грустные глаза на кругленьком личике в обрамлении белокурых волос — почти ангел.
— Глоб, — обратилась я к хозяину за помощью, — как вы его называли?
— Соловьем, — отозвался Глоб хмуро, не спуская с парня подозрительного взгляда.
— Вот так штука! Соловей-разбойник? Стало быть, я — Илья Муромец! — Из далекого детства всплыли воспоминания чьих-то там былин, это меня позабавило.
— Чего? — спросил Арс, на лицах остальных тоже читалось полнейшее недоумение, ну не знают тут этих древних сказок.
— Потом напомнишь мне, перескажу всю историю, — лучезарно улыбнувшись мужу, я снова обратилась к мальчику: — Сколько лет тебе, Соловушка?
— Пятнадцать, это точно. — И он назвал дату рождения.
— Из каких ты мест? — Допрос продолжался.
В ответ он отрицательно замотал головой и сник, стал еще грустнее.
— В таком случае расскажи, что помнишь, — разрешила я вольный стиль изложения.
— Постараюсь. — Почесав худую шею и посопев носом, он начал вспоминать. — Помню теплое море, отца, чинящего сети, лодку, на которой мы рыбачили. С малолетства я в море. Солдаты в красных мундирах забирают часть улова, каждый день приходят, а может, и нет… Отец взял меня на ярмарку, подошла женщина, вся черная, как безлунная ночь, сказала мне: «Пойдем», — и я сделал шаг… дальше пустота, ничегошеньки не помню…
— Это все? Совсем никаких воспоминаний? — Арс заглянул в глаза мальчика, а в них стояли слезы.
— Да, — прошептал он и шмыгнул носом.
— Не верю! — категорично заявил Глоб. — Предлагаю казнить его, судить прилюдно и повесить!
— За что?! — взвизгнул парень, страх и так переполнял его, а теперь вообще утопил.
Он запаниковал, хотел вскочить, но не смог, руки и ноги отказали, стали, ватными, попытался закричать, только сип вырвался из горла.
— За убийство старосты! За разбой! Этого мало? — зло рубил Глоб, выплескивая на него свой ужас, накопившийся за прошедшие дни.
— Успокойся, Глоб. — Меня совсем не прельщала перспектива лишиться живого свидетеля. — Все, что он сказал, правда, можете мне верить. Вы всегда ломаете нож, если порежетесь? Соловей просто орудие, его использовали, а теперь он не опасен.
— И что прикажете с ним делать? В селении он не останется, ни за что!
— Арс, — обратилась я к мужу, — не возражаешь, если он поедет с нами?
— Нет проблем, есть целых восемь свободных лошадей. Ты, парень, верхом ездишь?
— Да, приходилось, — оживился он, ледяная рука ужаса отпустила горло юноши.
— Значит, решено, — подвела я итог, — сегодня отдыхаем, остаток дня и ночь проведем здесь, а утром снова в путь.
С моим предложением все согласились. Глоб и Рамс ушли, наконец, оставив нас в покое.
— Надеюсь, ты согласен ехать с нами? — обратилась я к парню. — Не хочется делать это силой, но оставаться в селении тебе никак нельзя.
— А куда мне деваться? — Он затравленно смотрел на меня, чего-то опасаясь. — Скажите, я правда кого-то убил?
— Да, Соловушка, старосту, — мягким голосом сказала я, — но ты не виноват.
— А как?
— Насколько я поняла, ты убиваешь ультразвуком.
— ? — Немой вопрос повис в воздухе.
— Попросту сказать, свистом. — Меня позабавило выражение лиц мужчин.
— Так это свистом меня с седла сдуло? — усмехнулся мой муж.
— В самую точку. Арс. Именно свистом, который так высок, Что и не слышен совсем.
— Мне ты ничего не рассказывала об этом… как там… звуке, — обиженно произнес муж.
— Это раздел физики, акустика называется, мы до него еще не добрались, — успокоила я Арса, — все в свое время.
— Понятно, но не забудь. — И он в шутку погрозил мне пальцем.
— Теперь уже точно не забуду, — заверила я его и обратилась к Соловью: — Давай, парень, попробуй свистнуть, без звука.
— Я не уверен… — смутился мальчик.
— А ты не сомневайся, свисти, — подбодрила я его.
И он попробовал…
Начал Соловей свой свист на низкой ноте, постепенно повышая тональность, пока не перешел в ультразвуковой диапазон. Арс зажал уши ладонями, хотя это бессмысленно на таких частотах, меня тоже начала бить мелкая дрожь.
— Все! Прекрати! — закричала я и зажала рот парня рукой, прерывая эксперимент. — Довольно, ты так всю округу на уши поставишь, перепугаешь до беспамятства.
Мальчик выглядел очень удивленным, если не сказать потрясенным до глубины души.
— Что, что я сделал? — прошептал он.
— Ох, у меня сейчас голова развалится, — держа голову руками, проронил Арс.
— Уникум! — воскликнула я, довольная эффектом. — Отлично, мой мальчик. Ты живое и опасное оружие. Только поклянись мне, что не будешь использовать свой талант на вред людям.
— Клянусь Рыбой-Прародительницей! — торжественно произнес он, ударяя себя в грудь кулачком.
— Вот и прекрасно, — улыбнулась я, а псевдоруками провела у Арса над головой, уравнивая энергетические поля ауры, сбитые ультразвуком.
— Сударыня, как мне вас называть? — робко спросил мальчик.
— Джокер, княгиня… — Арс хмыкнул, и я тут же исправилась: — Нет, уже графиня Джокер, а это мой муж, граф Севера Аресиномус.
— Называй меня попросту Арс, полное имя слишком долго выговаривать, — улыбнулся мой муж.
— Как скажете. — Мальчик медленно оттаивал, приходил в себя. — А куда вы направляетесь?
— На север. — Арс махнул рукой, указывая направление.
— Открылся охотничий сезон на оборотней, — подлила я масла в огонь.
— На оборотней? Вот так просто едете поохотиться? — изумился Соловей.
— Ну да, — смеясь, подтвердил Арс. — Надеюсь, ты с нами? Трехразовое питание гарантируем.
— Я ведь уже дал согласие, — насупился юноша.
— Славно, — быстро произнесла я жизнерадостным тоном, — тогда пойдем, познакомим тебя с остальными участниками путешествия.
Соловья мы передали капитану с приказом поставить на довольствие и приглядеть за ним.
Остаток дня и ночь я отдыхала после трудов праведных вместе с Арсом. Глоб любезно предоставил нам отдельную комнату.
Утром, с первыми лучами солнца, продолжили путь.
— Как тебе такой поворот? Трупп, она великолепна!
— Повелитель, я не разделяю вашего восторга.
— Ты прав, Аномалия слишком быстро восстанавливает силы. Я-то думал, у нас в запасе не меньше года. Ей помогает ответственность. Надо подумать…
— А если устранить Аресиномуса?
— Нет, он должен жить. Мы заманим их в лес, а там твои оборотни отобьют Примова и доставят сюда.
— И девчонка сама прибежит.
— Да, Трупп. Ты же не сомневаешься, что совладаешь с Аномалией?
— Ни капельки. Только…
— Что только?
— Вдруг она приведет с собой отряд?
— Страж, которого я тебе подарил, еще жив?
— Да.
— Он убьет их. Выпустишь его.
— Хорошо. Я…
— Подожди, — прервал его Повелитель.
Пять минут Трупп молча сидел на троне, казалось, что он спит.
— Я вынужден оставить тебя! — Голос Повелителя разорвал царившую тишину.
— Надолго?
— Пока не знаю.
— Не волнуйтесь, я справлюсь… — Слова повисают в воздухе, ответа нет.
23
Остальные восемь дней путешествия прошли без приключений. Арс и Иона с лету схватывали науки, которые я преподавала, иногда Соловей слушал мои лекции. Я осваивала свои новоприобретенные способности, училась фехтовать и ездить верхом, брр, какая мерзость. Эти животные ужасны, не пойму, почему они людям нравятся? Потные, вонючие, у меня на них аллергия. Стоит только подумать о лошадях — сразу начинает болеть место для сидения…
Арс спешил, торопил, боялся опоздать. К вечеру восемнадцатого дня, считая от выхода из Эола, мы прибыли.
Подкатили к большому поселению — домов сто, не меньше, — огороженному частоколом. Человек у ворот, вернее над воротами, ударил в медный диск. Раздался низкий звук, он распространился на всю округу и унесся в заснеженную даль. Весь поселок услышал, не мог не услышать.
Арс вышел из кареты и крикнул:
— Эй, Бродяга, не признал меня, что ли? Открывай ворота.
— Арс? — Мужик протер глаза. — Ну и дела…
— Я, я это, — заверил Арс.
— Не ждали тебя так рано. А это кто такие с тобой будут?
— Войско мое. Стал я, друг Бродяга, графом. А это жена моя, — показал он на меня, я только что выбралась из кареты и встала рядом.
— Во дает! — восхитился мужик, слез с вышки и распахнул ворота.
Мы потянулись в поселок, Арс хлопнул мужика по плечу.
— Графом, говоришь, стал? Вот и отпускай после этого в столицу, — проворчал тот.
— Точно подмечено, Бродя, брат где?
— Тут он, в поселке, все тут. В эту зиму никто не стреляет, по лесам не катается, один ваш отец и ходил только. — Бродя неловко замолчал.
— Знаю, знаю, — успокоил его Арс и махнул рукой нашей свите. — Потому и прибыли.
У ворот уже собрались местные жители, все вооружены, кто чем, быстро они реагируют.
— Арс! — крикнул двухметровый гигант и схватил своими огромными лапами моего мужа в охапку.
Я дернулась было на выручку, совершенно бессознательно, но меня остановил и образумил ответный возглас придушенного Арса:
— Рем! Братишка.
— Давненько я тебя не видел. — Рем отодвинул брата от себя и стал рассматривать. — Возмужал. Но что за странный наряд на тебе? — И как будто только сейчас заметил: — А это что за люд?
— Это церковная стража, охрана моя, — объяснил Арс, с нежностью глядя на брата. — Их разместить бы надо, определи на постой. Остальное за чаркой расскажу.
— Прошу, служивые, карету в общинную конюшню. Бродяга, запри ворота и покажи куда, — стал распоряжаться Рем.
— Не беспокойся, Бродя, я еще дорогу не забыл, — подал голос наш кучер.
— Венька? — Рем уставился на него, словно призрака увидел. — Тебя-то как сюда занесло?
— Да вот, брат твой работенку предложил, а как ему откажешь? Но! — подхлестнул Венька лошадей.
— Эй, Помело! Управишься с делами и ко мне.
— Заметано, — крикнул Рему Венька, и карета укатила. Толпой, даже солдаты строй не удержали, пошли по улице.
Рем по пути распределял солдат по домам из расчета два человека на семью.
— Ты сейчас за вождя остался? — спросил Арс, когда остались только капитан и Соловей со мной в придачу.
— Да, братишка, как отец пропал… кстати, ты получил мое письмо?
— Угу, — хмуро кивнул Арс.
— Значит, в курсе. Последнее время много нечисти околачивается вокруг, сидим как в осаде на ночь караул ставим, — сообщил Рем. — Боялся, что почтальона сцапают.
— Много народу пропало? — подала я голос.
— Что это за деваха с тобой такая любопытная? — Он пронзил меня взглядом навылет, но обращался только к Арсу.
— Жена моя, Джокер зовут, — усмехнулся подопечный.
— Да? Удивил, не скрою. Ну милости прошу, гости дорогие. — Рем открыл перед нами калитку и пропустил вперед.
Я представила, как тут будет красиво, когда наступит весна, Дорисовала в уме листочки на кустах и деревьях, добавила яблоням цветы, и двухэтажный, почерневший от времени дом преобразился. Увидела я таинственный, утопающий в зелени особняк, в котором… но тут залаяла собака и обгавкала мне всю картину.
— Ты не уснула? — наклонился ко мне Арс.
— Нет, замечталась.
— Пойдем. — Он взял меня за руку и завел в дом вслед за братом.
— Милана! Арс приехал. Готовь стол, пировать будем, — крикнул Рем.
В большую прихожую вышла женщина. Она улыбалась. Темные круги под глазами, сеточка морщинок, но движения легки и непринужденны — хозяйка! За ее подол держались две симпатичные девчушки.
— Здравствуй, Арс, и вы, гости, проходите в дом. — Звонкий голос, как колокольчик, неожиданно весело прозвучал в сгущающихся сумерках.
— Здравствуй, Милана. — Арс почтительно ей поклонился.
Хозяин провел нас в обеденную палату, так он ее назвал.
Милана накрывала на стол, я сразу предложила свою помощь, но она засмеялась, усадила меня на лавку и велела отдыхать.
Арс по просьбе брата начал рассказывать о своих похождениях. Мы слушали, разинув рты, кстати, я тоже. Но тут он добрался до нашей встречи, и мне стало неинтересно.
Пришли Венька и Иона, присоединились к слушателям. А мне оставалось только поглядывать по сторонам.
Обеденная палата прямоугольной формы, на длинной стене темнели три окна, штор никто не задернул. Две двери, в одну мы вошли, за другой, как я поняла, кухня. Милана, сопровождаемая дочками, порхала через эту дверь, вносила тарелки и кастрюльки, подкладывала гостям всевозможные яства.
Изучая обстановку, я прослушала все, что там говорил Арс. Почувствовала обращенные на меня взгляды. Целая смесь эмоций хлынула через приоткрытую дверцу моего сознания, чуть не утопила, я мгновенно отгородилась.
Арс закончил повесть о наших приключениях. Я посмотрела на мужа, потом перевела взгляд на его брата. Голубые, как безоблачное небо, глаза Рема встретились с моими. С минуту мы играли в смотрелки.
— Ты ведьма? — неожиданно спросил он.
— Нет, будущее мне неведомо, а с чего ты взял? — Могла бы я и не удивляться, привыкнуть пора, но не получалось.
— Все, что рассказал Арс, пахнет черным колдовством.
— Что конкретно? Я прослушала.
— Ни один человек не может бегать так же быстро, как ты, — раз. — Он загибал пальцы, а мне казалось, что Рем заколачивает гвозди в мой гроб. — Люди умирают легко, а тебя убить трудно — два. Четыре руки вместо двух — три. Глаза, как у химеры, — четыре…
— Но я не химера, я из плоти и крови, — протестуя, перебила я Рема. — Все, что я умею, относится к паранормальным явлениям, они заложены в каждом человеке, в разной степени, конечно, но есть у всех.
— Тогда что, по-твоему, колдовство? — продолжил Рем допрос с пристрастием, каленого железа недоставало, что с лихвой восполнялось колючим взглядом.
— Колдовство — это использование всевозможных ритуалов для подчинения сил природы! — Какую чушь я несла, но в голову ничего не лезло. — Магия же, прежде всего, это создание иллюзий. И я этого не умею… — Я развела руками, показывая свое бессилие.
— Значит, ты не колдунья? — глядя на меня в упор, настаивал на признании Рем.
— Нет. Да если б и была, что с того? — выпалила я, начиная закипать от негодования.
— Да так, ничего, будь ты ведьмой, просто сожгли бы на костре, и все дела! — Этот лаконичный ответ, как и тон, меня поразил.
— За что? — Вопрос сам вырвался у меня, но получилось так жалко.
— Ведьмы не должны существовать, от них только зло, как от крыс, — любезно пояснил Рем.
— Ясно. — Мне стало обидно за них, за ведьм. — Когда-нибудь я постараюсь вас разубедить в этом, но не сейчас.
Рем с подозрением посмотрел на меня и спросил:
— Почему не сейчас?
— Как и все обычные люди, я хочу кушать, — я улыбнулась, основном хозяйке дома. — Твоя жена, Рем, великолепно готовит. И если я прямо сейчас не попробую вон из того котелка, то захлебнусь собственной слюной, и вам некого будет жечь на костре, разве что мои останки.
Пар шел из большого котла на столе, уже пять минут распространялся сводящий с ума аромат тушеного мяса с овощами.
— О! — воскликнул Рем, а его жена засмеялась. — Прощу простить мою невежливость. Угощайтесь, пожалуйста.
Отмашка дана, и мы, оголодавшие за длинный день, как волки набросились на еду. На какое-то время разговоры прекратились.
— Что намерен предпринять? — спросил Рем Арса, когда пыл в поглощении белков, жиров и углеводов снизился до степени смакования.
— Еще не знаю, — пожал в ответ плечами Арс и посмотрел на меня, передавая пальму первенства.
— План такой: завтра отдохнем, помоемся, проведем подготовку, а послезавтра, с утреца я и Арс вдвоем идем на разведку. — Произнеся это, посмотрела на мужа, прося поддержки.
Он ее предоставил, добавив к моим словам:
— Пойдем на лыжах, думаю, северо-запад лучшее направление для вылазки.
— Куда? — встрепенулся Рем, он был просто потрясен. — Лешие говорят, именно там самое большое скопление всяких тварей. И вы собираетесь отправиться только вдвоем?
— Ага, — подтвердили мы в два голоса, муж и жена — одна сатана.
— Не пущу, — категорично заявил Рем, глядя на нас исподлобья.
— Спокойно, брат. — Арс похлопал его по плечу. — Мы не собираемся пока начинать полномасштабную операцию. Только разведка — и ничего более. Побеседуем с лешаками, сходим к бабке…
— К ведьме? — прервал Рем речь брата. — Зачем тебе эта старая хромая карга?
— Старушка не так и плоха, к тому же лешие говорят ей все и только правду, не то что нам, — рассудительно произнес Арс.
— Ладно, к бабке отпущу, — согласился с доводом Рем. — А что после?
— А потом, — снова взялась отвечать я, — начнем уничтожать нечисть по всей тайге.
— Как?! — почти закричал Рем и вскочил. — Копья и стрелы отскакивают от них, не принося никакого вреда! Держимся только благодаря огню, они его, слава богам, боятся. Но не сжигать же всю тайгу под корень…
— Вы серебро пробовали? — спросила я ласково.
— А где его взять? — уже спокойно спросил Рем, опускаясь на скамью.
Ответил Арс:
— Мы привезли немного с собой, думаю, семи килограмм хватит на пару тысяч наконечников к стрелам и копьям, если крепить на медную основу.
— Семь килограмм? Серебра? Ты шутишь! — не поверил Рем такой удаче.
— Делать мне больше нечего, — наигранно обиженным голосом произнес мой муж, — как только тебя разыгрывать.
— Ну ты даешь, братишка, удивил так удивил. Откуда столько добра?
— Граф я или не граф? — резонно заметил Арс. — По должности положено быть богатым.
— Ах да. — Рем как будто только сейчас до конца осознал новый статус младшего брата. — Тундра за Мертвыми горами на западе. Бывал я там. Не спорю, графство богатое, но серебро-то откуда?
— Это разве важно? Завтра ты дашь работу кузнецу на перековку серебряных монет в наконечники. — Арс сделал глоток домашнего пива из кружки и продолжил: — А как вернемся, начнем войну до полного уничтожения нежити.
— Братья, хватит болтать, ночь на дворе, всем спать, — решительно остановила Милана разговор.
Стали расходиться. Рем увел Соловья, Милана взялась устроить капитана Джеремиса. Венька и Иона куда-то испарились.
— А мы где будем ночевать? — ткнула я мужа локтем в бок.
— Что за вопрос. Это же мой дом! У меня своя комната есть и будет моей до самой смерти.
— Ну да?
— А как же. У Веньки тоже комната, она находится рядом с моей. Когда его изгнали из племени, он долго жил у нас… считай, почти член семьи, в клане вообще все родственники.
— Весь поселок?
— Да, а как еще можно выжить в этих краях? — Мой подопечный поднялся и подал мне руку.
Он повел меня на второй этаж деревянного дворца, имеющего множество комнат, по пути рассказывая историю этого замечательного здания:
— Мы находимся в первой постройке клана следопытов, поначалу все население жило тут. После, по мере строительства других домов, стали отселяться. Строили всегда всем миром как только кто-нибудь захочет жить отдельно, ему ставят дом. Дед расширил старое строение, а отец достроил второй этаж. Вот мы и пришли.
Арс толкнул дверь, и я оказалась в темной комнатушке слабый свет от лампадки в коридоре почти не проникал сюда! Муж начал шарить на полке, искал свечку и что-то неразборчивое бормотал себе под нос.
— У вас двери в комнатах не закрываются? — поинтересовалась я, так как не заметила никаких запоров.
— Нет. Даже дома никто не запирает. Частокол оберегает от внешнего мира. А внутри, за стенами, мы клан — семья.
— Теперь мне все понятно, — кивнула я и прошептала: — Дикари.
Арс, наконец, нашел свечу и, чиркнув огнивом, зажег ее. Комнату осветил слабый желтоватый и одинокий огонек. Четыре на четыре, с одним окном напротив двери, обстановка спартанская — неказистый стол, небольшой шкаф, две табуретки и кровать, из-под которой торчал угол сундука. Именно он почему-то меня заинтересовал в первую очередь.
— А что в сундуке? — тут же спросила я у Арса; может, это и нескромно, но держать в себе любопытство? Никогда! Лопнуть можно.
— Память. — Он вытянул сундук из-под кровати и открыл. — Воспоминания о детстве.
Осторожно вынимая предметы, стал пояснять:
— Вот меч, его дед сделал из кедровой ветки, а это кинжал, я его сам выстругал. — Арс усмехнулся, вспоминая дела минувших дней. — Упер у отца нож и за домом мастерил, влетело мне тогда за это! — И он продолжил экскурсию в прошлое, вытаскивая другие предметы. — Перо кедровки, моя первая добыча. Ожерелье из когтей и зубов рыси. Когда мне было пятнадцать лет, я один пошел в лес, далеко забрел, а там эта зверушка с дерева бросилась на меня, поборолись маленько, оставила она памятку, вся спина в шрамах, долго заживало.
— А шкуру куда дел? — поинтересовалась я.
— Маме подарил. Сделала она себе жилетку и всегда в ней ходила, так, не снимая, и похоронили…
— От чего она умерла?
— Чума, — Арс помрачнел. — Много народу в тот год сгинуло. У меня была девушка… тогда-то я и ушел в город.
Обняв мужа, стала гладить его по голове, как ребенка.
— Все ушло. Мы с тобой вместе, а прошлое уже не изменишь. — Арс свалил обратно в сундук все, что успел достать, и, захлопнув крышку, задвинул его обратно.
— Давай спать, завтра много дел, — пробурчал он.
Задув свечу, мы легли на узенькую кровать, едва помещаясь, и вскоре уже мирно спали. Сказалась усталость.
24
Утром, после завтрака, все разбрелись. Капитан ушел к своим солдатам, Рем отправился переговорить со старейшинами. Я увязалась за Арсом к кузнецу. Сначала зашли на конюшню, взяли из кареты семь килограммов серебра, что составило тысячу четыреста монет, они ждали своего звездного часа в дорожном ящике. За нами плелся Соловей, он почти всегда старался быть рядом, вот и теперь шел по пятам и слушал, как Арс рассказывал мне о людях, здесь живущих, о своем детстве и друзьях.
Кузница оказалась небольшой, насквозь прокопченной избушкой на самом краю селения, вдали от остальных зданий. Арс наклонился, чтоб не удариться о дверной косяк, и произнес в темноту:
— Здравствуй, дед Маркел.
— Будь и ты здоров, внучек. Давненько я тебя, Арс, не видел. — Голос у Маркела низкий, трубный, и сам кузнец невысокий, коренастый старичок на коротеньких ногах, словно пеньки, зато руки длинные и могучие, покрасневшие от огня.
— Заказец тебе принес.
— Знаю уже, давай его сюда, капитал свой. Рем заходил, распорядился. Одобряю. — Дед пятерней откинул густую прядь седых волос. — Сделаю все как надо, чай, не впервой мне.
Шаги на улице я услышала первая и оглянулась. В дверь пролез детина и с трудом выпрямился. Более двух метров ростом, кулаки с мою голову, широкое лицо в веснушках и белобрысая курчавая макушка. Сразу подумалось, а нет ли у него в родне троллей?
— Ты подлая скотина, Арс! — взревел здоровяк. — Приехал и даже не заглянул ко мне.
— Привет, Ким. Джокер, познакомься с моим другом детства, местный силач Ким. — Мы кивнули друг другу. — А этот парнишка — Соловей.
— Силач-то он силач, — проворчал Маркел, шуруя кочергой в горне, — а вот в помощниках ты, Арс, лучше был.
— Ким? Ты помогаешь в кузнице? — удивился Арс.
— Сам-то ты сбежал, а кто в подмастерьях будет? Мехи надувать и молотом махать? Хотя, где тебе, слабоват ты для такого дела, — тут же поддел Ким друга детства.
— Неужели? — по-мальчишески выпятил грудь Арс.
— Докажи, что я не прав, — осклабился здоровяк, показывая белые зубы.
— Бой без правил? — предложил Арс, не раздумывая.
— Годится. Давненько я тебя не лупил. — Ким с каким-то непонятным мне удовольствием потер правый кулак.
— Посмотрим еще, кто кого, — пригрозил Арс.
Мы, то есть я и Соловей, слушали их с нарастающим беспокойством.
— Эх, — вздохнул Маркел и укоризненно покачал головой. — Истинно петухи. Дети вы еще. Да уж ладно, ступайте пока, побалуйтесь, а я печь подготовлю, но после оба ко мне!
— Арс, объясни, что за бой такой без правил? — Не очень-то мне это понравилось.
— Есть одна старая традиция у следопытов — решать некоторые споры в честных драках, без оружия и всякого такого, даже место специальное существует. Пошли, сама увидишь.
Покинули кузницу, Ким и Арс топали плечом к плечу, мирно обмениваясь новостями. Соловей и я молча следовали за ними.
Наверное, живут тут телепаты, не иначе, потому что не успели мы дойти до места, а нас уже окружила толпа любопытных, когда же добрались, и того больше народу собралось.
На площади в самом центре поселка вытоптан круг, как я поняла, это и есть место решения споров. Рядом возвышался помост, сколоченный из досок, уже почерневших от времени.
— Кто судить будет? — Арс обвел взглядом окружающих.
— О чем спор, парни? — спросил один дед с ясными умными глазами.
— Кто сильней! — вскинул Ким голову и расправил плечи.
— Нет, друг, — поправил его Арс, — кто умней и ловчей.
— Это мне нравится, — кивнул дед и забрался на помост. — Готовьтесь!
— Будете моими секундантами, — бросил нам Арс через плечо и стал раздеваться.
Оставшись в одних брюках и босиком, спорщики встали по краям круга напротив друг друга и ждали команду. Я недоуменно поглядела на все эти приготовления и спросила стоящего рядом мужика:
— Чего это они босые, снег же, застудят ноги.
— Не беда, отогреются, парни крепкие, — усмехнулся мужик и, подмигнув мне, добавил: — Правила такие, испокон веку только босыми на потеху выходят.
Я пожала плечами, что тут скажешь — дикари, одно слово. Отвернулась от мужика и посмотрела на спорщиков. Ого, вместо драчливых парней я увидела медведя и росомаху. Громадный зверь, лохматый и упитанный, разминал лапы, выпускал когти и скалил желтые зубы, какой там зубы — клыки! Росомаха хитро щурила глаза, шерсть дыбом, лапы как пружины. Я ставлю на росомаху!
Помотала головой, звери исчезли. Дед, взявшийся судить, осмотрел драчунов по очереди, сдержанно усмехнулся и крикнул:
— Начали!
Противники одновременно запрыгнули в круг и осторожно, по спирали двинулись на сближение. Ким атаковал первым. Удар левой ноги был нацелен в голову, если б он удался… но не зря же я учила мужа! Скорость и умение. Арс присел, поймал за щиколотку Кима и молниеносно сделал подсечку. Двухметровый детина выполнил очаровательный кувырок через голову и плюхнулся на живот. Арс немедля вскочил противнику на спину и поставил его ногу на перелом.
— Все, друже, это конец! — весело сообщил Арс своему другу.
Здоровяк попробовал вырваться, но боль в ноге быстро прекратила эти попытки. Он хлопнул по земле двумя руками и что-то сказал, но слова потонули в реве толпы. Люди вопили воинственный (или победный?) клич. Ор еще тот.
Судья-дед поднял руку, и крики стихли как по волшебству.
— Объявляю Аресиномуса Примова победителем! — возвестил дед зычным голосом. — Бой проведен по всем правилам и умело.
— Это нечестно, — пробормотал обиженный Ким, — даже нос мне не разбил, а уже победитель.
— Пошли в кузницу, разлегся тут, Маркелу надо помогать.
Арс протянул Киму руку и помог встать на ноги.
— А нам что прикажешь делать, о победитель? — ехидно улыбаясь, я сунула мужу одежду.
— Отправляйтесь готовить вооружение и учиться ездить на лыжах. — Одеваясь, Арс пихнул меня в бок: — Вот с тобой я в круг точно не пойду.
— Боишься? — стала я его подначивать.
— Страха нет, но смысл где? — резонно заметил он.
— А если на нормальных скоростях? — тут же нашла я выход.
— Какие гарантии? — неуверенно спросил он.
— Мое честное слово! Этого достаточно? — Я вытянула руку ладонью вверх.
— Вполне. — Он хлопнул рукой по моей ладони. — Но позже.
— Договорились. Теперь идите, — разрешила я, — куйте железо, пока оно горячо.
Толпа разошлась, обсуждая поединок, длившийся меньше минуты. Арс и Ким обнялись и потопали в кузницу, распевая разудалую песню.
— Ну что, Соловушка, пойдем, проверим амуницию. — Я похлопала парня по плечу и повернула в сторону конюшни.
— Возьмите меня с собой, — попросил Соловей, шлепая рядом.
— Куда взять-то? — Я не сразу сообразила, чего он хочет.
— Ну в лес, к бабке. — Парень с мольбой посмотрел на меня, я тут же и растаяла.
— Для чего это тебе?
— Интересно! — с энтузиазмом выкрикнул парень.
— Хорошо, вечером у Арса спросим, — пообещала я. — Лично я ничего против этого не имею.
Спутник мой повеселел и зашагал дальше рядом, подпрыгивая и приплясывая от возбуждения.
На конюшне Венька и Иона ухаживали за лошадьми, я помахала им рукой. Обошла животных по значительной дуге и полезла в грузовой ящик на задке кареты. Стала извлекать и проверять оружие. Достала арбалет и к нему два десятка болтов, конечно, с наконечниками из серебра, которые изготовил эльф-оружейник перед нашим отъездом. Вынула свой лук и стрелы, все было в отличном состоянии.
Подошел Венька и поинтересовался:
— Готовитесь на разведку?
— Да, но есть проблема, я никогда не ходила на лыжах и не знаю, как это делается.
— Ни разу? — В вопросе слышалось изумление.
— Ага, — подтвердила я, интенсивно кивая.
— Тогда лучше тебе не терять времени зря, а пойти и поучиться.
— Арс сказал то же самое.
— Пошли, выдам пару лыж, — любезно предложил Венька.
— А мне? — спросил Соловей.
— И тебе найдем, — усмехнулся лошадник.
Венька подобрал для нас лыжи, а сам ушел, чтобы не смущать. Ученье и труд всех измотают. Мы упорно ковыляли, спотыкались и падали, поминутно наезжали одной лыжей на другую, но не сдавались. За конюшней достаточно свободного места и закрыто от посторонних глаз, вот там мы и катались до самого обеда, весь снег утоптали.
Из-за угла вынырнул Арс, покрытый сажей и копотью, грязненький такой, сразу видно — трудяга. Он нес длинную палку, помахал ей и крикнул:
— Хорош развлекаться, пошли, пожуем чего-нибудь. — Мы подошли к нему и скинули лыжи. — На вот, Соловей, копье. Для тебя ковал и жердь из можжевельника спер. Ох и ругался Маркел!
— Спасибо, Арс, — поблагодарил Соловей и принял метровое копье.
Серебряный наконечник с зазубринами, как у гарпуна, смотрелся красиво и грозно.
— А, ерунда, — отмахнулся мой муж, — не за что.
— Возьмите меня с собой в разведку, — выпалил Соловей, преданно глядя на Арса.
— Что скажешь, Джо? — Муж посмотрел на меня.
— Почему бы и нет? — пожала я плечами.
— Значит, решено. Втроем веселее, — он усмехнулся, хитро так, — и ночью поспать удастся подольше, если засветло не доберемся.
Соловей весело просвистел замысловатую трель, и мы, вернув лыжи на место, пошли обедать.
Позже для меня работы опять не нашлось, это проклятие какое-то. Арс и Рем ходили по поселку и организовывали людей для будущего похода на нежить, раздавали изделия из серебра — наконечники для стрел и копий. Капитан Джеремис муштровал солдат, показывал военное искусство отрядам ополчения. Короче, все чем-то заняты, кроме меня. Что оставалось делать? Вот я и занялась изучением быта местных жителей болталась по поселку. За мной по пятам следовал Соловей. К нему с самого начала я испытывала материнские чувства, ранее мне несвойственные, да и неизвестные. Ребенок он все-таки. Хотя, если посмотреть на Арса, разница только в росте, тоже еще дитя, оба они малыши, играющие в солдатиков. А может, вообще все мужчины таковы?
Обошла я весь поселок вдоль и поперек. Почти круглый, примерно два километра в диаметре, окружен деревянным частоколом в три с половиной метра высотой. Через каждые сто метров сторожевые вышки. Дома в селении все деревянные, одно- и двухэтажные. Кедр и сосна основные строительные материалы. Все строения расположились по расширяющейся спирали от центра, где утром дрались Арс и Ким. Переулки, как спицы от ступицы, пересекали спираль главной улицы в трех местах. К домам примостились садики с плодовыми деревьями и кустами, и везде скамейки призывали сесть и отдохнуть, что я частенько и делала.
Из подслушанных разговоров я поняла: люди торопятся покончить с оборотнями до схода снега, чтобы можно было вспахать землю и спокойно посеять рожь и другие растения, не оглядываясь по сторонам и не боясь внезапного нападения. Поля окружали поселок снаружи и не были защищены забором, да и скотину надо выводить по весне на подножный корм, запасенное летом сено потихоньку кончалось.
Мимо то и дело стайками проносилась ребятня, играли в охотников. Девчонки и мальчишки, почти раздетые, бегали и махали палками-мечами, стреляли из маленьких луков и барахтались в уже начинавшем таять снегу. Соловей скакал и прыгал вокруг меня, думаю, будь он один, обязательно ввязался бы в игру с местными детишками.
За пару часов я обошла весь поселок, вернулась к дому и села на лавочку под окном. От безделья время тянулось медленно. Арс и Рем еще не вернулись. Спас меня от полной скуки Соловей.
— Джокер, графиня, вы не можете показать, как управляться с этой штукой? — Он протянул мне копье, сделанное Арсом, которое не выпускал из рук.
— Отчего не показать? Капитан справился бы лучше, но и я на кое-что гожусь.
Сходила в сарайку, взяла там жердь подходящего размера и принялась учить Соловья:
— Держи копье вот так, как я. Правильно. Теперь коли, нет, не так высоко, лучше в живот.
— Почему? — заинтересовался он.
— В голову трудней попасть, в груди наконечник может застрять между ребер, а живот у всех самое мягкое и уязвимое место, заметь, у любой твари.
— Ясно. Вот так? — Он сделал робкий выпад.
— Да, — одобрила я. — А теперь отбивай мой удар.
— Может, мне тоже взять палку? — обеспокоенно спросил Соловей.
— Не надо, — отмахнулась я и посоветовала: — Привыкай к своему оружию.
— А вдруг я вас пораню, графиня?
— Попробуй. — Я усмехнулась его заботе и представила, как он протыкает меня, серебряного дракона, серебряным наконечником. — Если тебе это удастся, получишь сто плат.
— Даже так? — Он ничего не понял, поскольку не знает, кто я.
— И никак иначе! — радостно заверила я мальчика.
Пару часов мы успешно сражались. Вернулись Арс и Рем, постояли немного в сторонке, потом сели на лавочку — наблюдать наш учебный бой и давать советы. Соловей быстро осваивал науку, и сражаться с ним становилось все трудней, пару раз он даже чуть-чуть не задел меня. В отместку я наставила ему синяков и шишек своей палкой.
Солнце почти село, когда мы завершили тренировку.
— Неплохо для первого раза, — прокомментировал Рем. — У меня долго не получалось отбить тупым концом выпад снизу, а мальчик, гляди-ка, прирожденный копейщик.
— Хватит на сегодня, — остановила я разгоряченного Соловья, мы оба тяжело дышали после лихой схватки.
Я отбросила палку и устроилась рядом с мужем.
— Из тебя, Джо, получился неплохой учитель, — заметил он.
— Надеюсь. Как у вас дела?
— В основном все сделано, — ответил Рем, — люди готовы, Через пару дней Маркел перекует ваши деньги в наконечники, и можно начинать большую охоту.
— Оборотней лучше сжигать, — заметила я, — чтобы зараза не распространилась.
— Разве? — Арс приподнял правую бровь. — Это заразно?
— Насколько я знаю, да, — кивнула я и потерла ушибленное колено. — Оборотничество сродни болезни крови, вылечить невозможно, даже специальная помощь не всегда помогает.
— Какая? — тут же поинтересовался Рем.
— Здесь нет нужной медицинской аппаратуры, — сокрушено признала я свою беспомощность.
— Чего нет? — переспросил Рем, терминологией он явно не владел.
— Нет сильных магов-знахарей, — улыбнулась я, вспомнив нелюбовь Рема к колдунам и ведьмам.
На крыльцо, вытирая руки о передник, вышла Милана.
— Я баньку истопила, — сообщила она. — Арс и Джокер первые, так что не рассиживайтесь тут, другим тоже помыться надо.
— Баньку? Что это, Арс? — Вот опять штуковина, о которой в моей попорченной памяти нет упоминания, наверняка я читала, но в основную память не заносила, а все архивы погибли в первый день, то есть в ночь появления в этом богом забытом мире.
Арс не ответил, странно так и хитро улыбнулся и, взяв меня под руку, повел в обход дома.
На заднем дворе стояла маленькая избенка, я видела множество таких срубов в поселке, из трубы валил густой дым. Арс завел меня внутрь этого несуразного строения, в котором и жить-то нельзя, и приказал:
— Раздевайся, полностью.
— Зачем? — задала я глупый вопрос, снимая одежду.
Ответ не получила, опять только ухмылку.
В малюсеньком помещении, которое Арс назвал предбанником (приятное слово, ласкает слух, я его запихнула в поминальник), стояли лавочка и жбан с квасом, в котором плавал деревянный ковш. В стену вбиты деревянные чопики для одежды и полотенец.
— Что дальше? — Я аккуратно развесила одеяние.
— Сними все металлическое, — распорядился Арс.
— Зачем? — Ну дались ему мои цацки!
— Чтоб не обжечься. — Пояснение лучше некуда.
— Все. — Я покорно стащила последнее кольцо. — Что дальше?
— Пойдем, Джокер. — Арс взял меня за руку и повел через маленькую дверь в соседнее помещение.
Мы попали в комнатку побольше первой, но в ней стояла такая жара! Аж дух захватывало. Я прикинула — градусов семьдесят при влажности воздуха сто процентов. Вдобавок ко всему Арс еще плеснул воды на раскаленные камни в печи. Образовавшееся облако пара могло сварить куриное яйцо вкрутую за пару минут, а рака сразу.
— Залезай сюда, Джо, попаримся! — Он радостно позвал меня, устраиваясь на широкой полке, почти под потолком, где, кстати, самый жар и прячется.
— Я уж и так почти сварилась, — бормотала я, забираясь к нему. — Что это за кошмар адовый?
— Баня, лучший отдых и наслаждение для тела, — с восторгом сообщил мой муж, но подумал и добавил: — Нет, после тебя, конечно.
— Ничего себе, мазохизм какой-то. Лучшее наслаждение! — передразнила я его.
— Сейчас все поймешь. — И он взялся за меня всерьез.
Для начала отхлестал веником из еловых веток с иголками! Все тело зачесалось от обжигающего пара и горячих колючек. Потом вылил на меня ведро ледяной воды — полный отпад. Взял мочалку (ее, наверное, из медной проволоки сплели), намылил и как давай меня тереть со всех сторон… пока не затопил мыльной пеной с ног до головы, всю-всю, только нос торчал. При этом он нес всякую чушь, типа: «Грязь сходи, кожа слазь, новая чистая появись…» — и в том же духе дальше. Мелькнула у меня мысль: уж не перегрелся ли мой милый? Но тут истязание закончилось, Арс облил меня теплой водой и приказал:
— На улицу.
Предпринять для своей безопасности я ничего не успела.
Он поднял меня на руки, вынес на свежий воздух, заметьте — это вечер ранней весны, — и забросил в сугроб. Резкий контраст от перепада температур нравился мне всегда, кто не знает, попробуйте обязательно, советую.
Арс зарылся в снег рядом со мной, и мы барахтались в белоснежной, тающей от нагретых тел массе.
— Ну и как? — спросил он.
— Здорово! — А что я могла еще сказать?
— Если остыла, пошли, поменяемся ролями.
Вернулись в баню, и теперь уже я хлестала его веником и терла мочалкой изо всех сил, мстила.
— Неплохая банщица из тебя выходит, — похвалил мое усердие Арс.
— Стараюсь, — пропыхтела я.
Через полчаса мы, красные, как вареные раки, вошли в дом. На боевом посту, то есть в бане, нас сменили Венька с Ионой, а мы уселись за стол. С утра вставать рано и дожидаться остальных мы не стали. Легкий ужин, много пива, от которого как ни странно, я быстро опьянела, и отправились спать.
25
Солнце еще не взошло, а мы уже на ногах. Милана с вечера приготовила для нас провизию и упаковала в заплечные мешки. Соловушка ждал в полной боевой готовности, его бил легкий мандраж.
Перекусили чем бог послал, точнее тем, что осталось от ужина, облачились для похода и пошли на конюшню. Там взяли три пары лыж, Арс взвел арбалет и зарядил три болта, остальной боекомплект повесил на плечо, рядом с мешком. Я натянула лук, стычки не исключались. Осмотрелись — ничто не забыто? Все в порядке, можно отправляться.
Нас никто не провожал, люди спали и видели сладкие сны, лишь часовые пожелали нам удачи при выходе из поселка.
— Куда, Арс? — спросила я, оказавшись за воротами.
— Говори шепотом, лес не любит шума, — предупредил он. — Едем к бабке, она живет на северо-востоке отсюда.
Он легко пошел на лыжах первым, прокладывая дорогу, за ним Соловей, я замыкала шествие, неуклюже переставляя ноги с лыжами.
Когда над горизонтом появилось зеленое светило, мы забрались в самое сердце леса далеко от поселка. Катить на лыжах несложно, я вполне освоилась с ними. Воздух свежий и прозрачный, сосны дружелюбно защищали от ветра, даже представить трудно, что рядом могли бродить оборотни.
Поначалу Арс взял курс на восток, постепенно отклоняясь на север, описывая большую дугу, ехали до самого обеда. Солнце добралось до зенита. Мы сделали короткий привал, перекусили холодным мясом с лепешками и покатили дальше.
Пересекли по льду реку и попали в настоящий бурелом. Очень там трудно пробираться и не сломать лыжи или шею. За набежавшими тучами спряталось солнце и стало темно под лапами елей. Ведомые Арсом, мы въехали в молодой сосняк, где стало еще тяжелее продираться сквозь заросли и завалы. Через час Арс вдруг остановился и принялся тихо ругаться.
— Что случилось? — подъехала я ближе.
Арс указал рукой вперед и пояснил:
— Видишь? Мы сделали полный крут по этому лесочку и выехали на свои же собственные следы.
Точно! Перед нами красовалась лыжня, по которой мы уже проезжали, четко виднелись следы, оставленные копьем, Соловей использовал его как лыжную палку. Ошибиться и принять за чужие невозможно.
— Что теперь? Мы заблудились? — забеспокоился юноша, озираясь по сторонам.
— Да нет. Леший потешается. — И неожиданно громко Арс крикнул: — Эй, деревяшка трухлявая! Хорош баловать.
Арс подхватил валявшуюся рядом увесистую корягу и зашвырнул в какой-то пень в десяти метрах от нас.
Сбитый на бок пенек вдруг вскочил на короткие ножки, очень похожие на корни, и замахал ветками-руками, заскакал по кругу, крича противным голосом, похожим на скрип несмазанных деревянных колес старой-престарой телеги:
Ай да молодец, Арсик Примов удалец,
Заблудился он в лесу, и теперь вам всем конец!
Сколько палки ни мечи,
Не найти тебе ключи,
И меня не ублажить…
Пень трухлявый? Так и быть!
Но вы сгинете в тайге,
Не найти вам путь нигде!
Арс выхватил было арбалет, но засунул обратно, а пень-леший скрылся в ближайших зарослях можжевельника.
— Так это и есть леший? — Я ткнула луком в сторону исчезнувшего с глаз пня.
— Он самый, — нахмурился Арс.
— Теперь что? — повторил Соловей, продолжая озираться, словно ожидал, что вот-вот появится добрый дядя и выведет нас.
— Эх, выглянуло бы солнышко, — посетовал мой муж, — плюнул бы я на ориентиры, а так… — Он махнул в сердцах рукой. — Мы потеряем много времени, уже потеряли, из-за этого пня гнилого.
— В какую нам сторону? — Мой вопрос не был праздным любопытством.
— На север. — Арс повертел головой, пытаясь определить направление. — Обычно за светлый день до бабки добираются.
— Я попробую вести.
— Как ты узнаешь, куда ехать? Леший этот разворачивает деревья и ставит нам преграды на пути. Где север? Где юг? — Мой муж развел руками.
— А компас не поможет? — подал зрелую мысль Соловей, показывая на правое запястье Арса.
Арс поднял руку, показал нам компас, стрелка крутилась как пропеллер, не останавливаясь.
— Пеньки ухитрились в этом месте дестабилизировать естественные магнитные потоки земли. Я правильно выразился, Джо? — Муж посмотрел на меня.
— Абсолютно, — кивнула я и улыбнулась. — Хотя тут дело не в умении. Мы попали в зону магнитной аномалии, кругом огромные залежи железной руды, а леший только «помог» с деревьями. Но все же я пойду впереди и постараюсь вести.
Закрыв глаза и открыв третий глаз, я осмотрелась. Иллюзии, созданные лешим, исчезли — четкая картина местности, где и в помине нет такого количества деревьев и завалов. Забавно. Нет, вы поймите меня правильно, третьим глазом я не наблюдаю реальность такой, какая она есть, я вижу ауры предметов, ну и еще кое-что.
Рассмотрев направления магнитных потоков, выбрала главную линию — поле земли. Теперь-то меня не собьет никто.
— За мной, — скомандовала я и развернулась. — Не отставать.
— Джокер! Ты куда? В этой куче валежника все лыжи переломаешь, — предостерег меня Арс.
— Нет тут ничего, обман один, — весело крикнула я. — Двигайтесь по моим следам и ничему не удивляйтесь!
И я поехала по мнимому валежнику, а пораженные спутники за мной, по проложенным следам катиться легче, даже иллюзии не помеха.
— У-у-у-у-у, — завыл леший совсем рядом, — замету, закручу, засыплю!
Арс рассмеялся, почти беззвучно.
— Кричи, кричи, пенек трухлявый. У-у-у-у-у, — передразнил он взбешенного лешего. — Как забавно ехать сквозь заросли, которых на самом деле нет.
Час выбирались из владений вредного лешака. Как первопроходец я оказалась не лучшим вариантом, по моей вине мы еще потеряли время, но направление выдержали правильное.
— Все, стоп, — приказал Арс, стало почти совсем темно. — Дойти не успеем, так что все едино. Устраиваемся на ночь.
Расположились на широкой полянке, в ее центре рос великан кедр, красивый, как бог! Под ним и сделали стоянку, развели костер. Пока я с Соловьем таскала валежник и сухостой, этого добра вокруг валялось с избытком, Арс нарубил сосновых веток и приготовил шикарное ложе.
Мы плотно поужинали и валялись, отдыхали от дневного перехода. Солнце, скрытое тучами, скатилось за горизонт, и наступила ночь. Только свет костра разрывал непроглядный мрак.
— Первый дежурит Соловей, потом Джокер, а под утро я, — распорядился Арс.
— Есть! — по-военному ответил Соловей бодрым голосом. — А что я должен делать?
— Поддерживать костер. — Арс пнул груду валежника. — Если что, буди нас, почувствуешь сонливость, тряси Джокер. Все ясно? Мы спим.
Обнялись для большего тепла и ушли в царство Морфея. Сон некрепкий, так, дремота вполуха, вполглаза, мы были готовы вскочить в любой момент и вступить в схватку с неприятелем, кем бы он ни оказался.
Минула полночь, Соловей разбудил меня, а сам лег спать. Я подготовила лук, подбросила дровишек в костер и сторожко осмотрела местность, вслушиваясь в шум зимнего леса.
Два часа ничего не происходило. В темноте я вижу хорошо, примерно как кошка, и медведеподобное существо не укрылось от меня ночным мраком. Оно кралось, пригнувшись, как тень, тихо ступая, ни одна ветка не хрустнула под его лапами. Осталось этому существу пройти до нас метров двадцать, и тут появились новые персонажи. Я тихонько пихнула Арса и прошептала:
— У нас гости, не вскакивай.
— Сколько? — тихо спросил он, тут же проснувшись.
— Один совсем рядом и с десяток тварей метрах в ста.
— Ясно, — ответил Арс и, зажав рот Соловью, разбудил парня.
А я решила действовать.
— Мокве, — громко крикнула я оборотню, — подходи ближе и садись, побеседуем.
Медведь-оборотень сначала дернулся в нашу сторону, собираясь то ли напасть, то ли испугать, но остановился и застыл на месте.
— Иди сюда, сразу не убью, поговорить с тобой хочется, — с издевкой в голосе продолжала я.
Медведь нерешительно сократил расстояние до десяти шагов, остановился.
— Чего тебе, женщина? — пролаял он, словно и говорить-то не умел.
— Да так, мелочь одну узнать хочу. Может, ты в курсе, где старик Примов, чего с ним?
— Знаю. У хозяина он, варит гномам кашу, ха-ха, — рассмеялся оборотень противным полузвериным рыком.
— Это хорошо. — Сообщение меня обрадовало, есть еще шанс спасти родного человека моего подопечного. — А кто ваш хозяин?
— Сложите оружие, и я вас с ним познакомлю, — давясь от смеха, пообещал оборотень.
— А если не сложим? — поинтересовалась я. — Представь, что мы без него жить не можем.
— Берегись. Разорву на кусочки, — пригрозил оборотень.
— Как ни хочется мне повидать твоего хозяина, но без оружия желания чего-то нет, пусть он катится в задницу, а ты в ад.
Вскинула лук и не целясь выпустила стрелу. Она вошла монстру в грудь по самое оперение. Страшный рев огласил лес, заставляя леденеть кровь в жилах, так кричать живые существа не могут.
Мокве упал мордой в снег и начал превращаться в человека, но досмотреть до конца это шоу было некогда. Десяток тварей атаковали нас, костер мешал им броситься напрямик. Я ногой подбросила в огонь валежник, и пламя весело охватило сушняк, взметнулись ввысь оранжевые языки, поле боя осветилось.
Выпуская стрелу за стрелой, я слышала, как рядом щелкает арбалет Арса, а слева воинственно свистит Соловей, нанося удары копьем. Чудовища рычали и лезли вперед, напирали, невзирая на потери.
Колчан со стрелами оставался лежать рядом с мешками. Пять стрел, приготовленные для начала, кончились. У Арса время на перезарядку арбалета тоже не было. К первой, значительно поредевшей группе нападающих поспевала вторая, пять полуволков. Беда одна не приходит, и на костер свалился убитый человекомедведь. Я проткнула его стрелой, и этот негодяй притушил огонь. Благо тучи на небе поредели и звезды слегка подсвечивали, я-то ничего, а вот моим спутникам в полной темноте сражаться хреново.
Я метнула взгляд по сторонам. Соловей ухитрился проткнуть одного медведя и удерживал другого на расстоянии. Думаю, мальчик с ним справится. Арс отбросил ненужный арбалет, подхватил с земли длинный меч и выхватил кинжал. Время для контратаки.
Метнула стилет в горло последнего медведя, он чуть замешкался и отстал от остальных. Я выхватила мечи и по трупам оборотней бросилась на волков.
Три волкоподобные твари напали на меня одновременно. Двух я заколола относительно легко, разрубила черные сердца. Третьему пришлось дать хорошего пинка сапогом по морде, чтобы выиграть время и выдернуть мечи. Волк сделал пируэт в воздухе, как кошка упал на все четыре лапы и бросился наутек. Слева, чуть не задев меня, мелькнуло копье и пригвоздило монстра к земле. Соловей успел справиться с медведем и помог мне, молодчина.
Хотела броситься к подопечному, но опоздала. Арс зарубил одного волка мечом, второго проткнул кинжалом. Жаль, что я этого не видела.
Оглушительный предсмертный вопль тварей смолк, наступила звенящая, одуряющая тишина, только наши сердца бешено колотились, нарушая ночной покой.
Зрелище превращения оборотней в людей, скажу я вам, не для слабонервных. Приятного мало. Но нам пришлось насладиться им в полной мере, извлекая оружие из трупов.
На поляну выскочил сучковатый пень и злобно заскрипел:
— Что, людишки, справились? Ничего, я на вас целую сотню оборотней наведу! Я до вас доберусь.
Это оказался наш старый знакомый — на лешем была видна царапина от коряги, брошенной Арсом.
— Никак успокоиться не можешь? Головешка трухлявая! — Я почувствовала, как мой муж медленно закипал от ярости, еще не успев остыть от сражения с оборотнями.
— Можно прищучить этот пень? — спросила я.
— Нет, Джо, он только огня боится да топора, если его поймать…
— Попробую обойтись без ловли.
— Что попробуешь?
Ответа Арс не получил. Надо же когда-то опробовать новоприобретенные способности. Я подумала, а что, если направить на лешего эмоциональный ужас, животный страх перед огнем? Мысленно представила горящую тайгу, как звери мечутся, спасаются от беспощадного пламени. Собрала весь этот кошмар в единый клубок и бросила в лешего.
С минуту ничего не происходило, лешак боролся с моим наваждением, но страх победил. Пень дико заверещал и бросился наутек, оглашая тайгу воплями, скорость он развил поразительную.
— Джокер, что ты с ним сделала? — восхитился Арс.
— Послала картинку лесного пожара. — Я устала, руки плетьми повисли, ноги дрожали. — Давайте сжигать этих тварей.
— Согласен. — Арс зарядил арбалет и забросил его за спину. — Мы с Соловьем соберем топливо, а ты посиди тут, отдохни.
— Ага, — покорно согласилась я, опускаясь на ветки, — через пять минут буду в норме.
Эмоциональная атака оказалась непростым делом. Забрала у меня так много сил. Пока мужчины собирали дрова, я успела вздремнуть. Они натаскали огромную кучу валежника, соорудили погребальный костер и сложили тела мертвых.
Разбудила меня ругань Арса. Он пытался зажечь огонь.
— Что случилось? — вскочила я на ноги, ничего не понимая спросонок.
— Кремень в снег уронили, — объяснил Соловей, — сырой совсем, ни единой искорки не высекается.
— У меня есть. — Доплелась до кучи и достала свои зажигательные принадлежности. — Сейчас запалю.
— Зажигай, — отозвался Арс, уступая мне место.
Чиркнув по кресалу, выбила целый сноп искр. Трут вспыхнул, и огонь весело взялся за дело, жадно поедая сухое топливо. Мы отошли на пару шагов. Пламя сначала робко, как бы пробуя свои силы, потом, наращивая мощь, охватило оборотней. Вскоре огромный костер пылал, сжигая останки шестнадцати нежитей, ставших людьми только после смерти.
— Надо уходить, — произнес Арс, — часа через три должны добраться до бабки, там и отоспимся, света от луны для перехода достаточно, а оставаться на месте мне кажется опасно.
На сборы ушло не более десяти минут. Арс повел нас в ночной темноте, ориентируясь по известным только ему прилетам. Леший больше не донимал, может, успокоился наконец шли моими стараниями напугался сильно и все еще несется сломя голову сквозь тайгу?
Почти рассвело. Мы доехали до места, восток посерел, но в лесу мрак продолжал властвовать. Среди вековых кедров прятался малюсенький бревенчатый домик с плоской крышей, почти полностью занесенный снегом. Через слюдяное окошко мерцал слабый свет.
Когда мы подъехали, низенькая дверца открылась, в осветленном проеме показался скрюченный силуэт, и старческий голос проворчал:
— Жду вас, жду, а они развлекаются, оборотни им не ндравятся, делать мине боле нечего, как их ждать. Вечером должны приезжать, так нет! Ишь, в лесочке поспать захотелось. Тоже мне, нашли теплое местечко.
— Леший нас задержал маленько, бабушка, — попытался оправдаться Арс.
— Знаю, все знаю. С лешим я опосля разберусь, — пообещала старушка. — А вот вы так и так ночной порой пришли. Стоило остановку делать? Ну да ладно, чего торчите столбами, в дом входите, а то все тепло выдует. Я стара уже, мне холод вреден, входите скорей.
Сняли лыжи и пристроили их к избушке. Чтобы зайти внутрь, даже мне пришлось согнуться вдвое, иначе о притолоку голову разобьешь.
В избе одна-единственная комната, половину которой оттяпала печь. Стол, две лавки и комод — вот и все убранство. Под закопченным потолком висели пучки сушеных трав и листьев. Земляной пол утрамбован до твердости бетона и чисто выметен.
Бабка забралась на печь и оттуда скомандовала:
— Щи в печи, перекусите и ложитесь спать. Утром побеседуем.
Она повернулась к нам спиной и захрапела.
Скинули мешки в угол, парни уселись на лавку, а я принялась хозяйничать. Достала из горячей утробы печи глиняный горшок и поставила на стол, отыскала ложки и устроилась рядом с Арсом.
Перекусив вкусной похлебкой, названной щами, мы легли спать на лавки. Соловей хотел было потушить маленький светильник, стоявший на комоде, но бабка, неожиданно перестав храпеть, остановила его:
— Не гаси свет, так ложись. — И засопела дальше, как будто и не просыпалась вовсе.
Арс, лежа рядом со мной, что-то хрюкнул неопределенное; Соловей пожал плечами и расположился на соседней лавке.
— Повелитель, ответьте. Повелитель…
Напрасно Трупп взывает в черный хрусталь, напрасно всматривается в его отполированную поверхность, никто не отзывается…
26
Мой сон ничто не тревожило, и я проснулась, когда солнце склонилось к закату. В избе никого, в печи весело потрескивал огонь. Выйдя из дома, умылась, натерла лицо снегом, прогоняя остатки сна. Отдохнула я классно, выспалась как никогда раньше и чувствовала прилив сил.
Осмотрелась вокруг и не заметила ни единой живой души. У двери свалена свежая куча дров. Я взяла пару полешек и пошла подкинуть их в печь. Не найдя никакого дела, просто сидела и смотрела целый час на огонь, весело прыгающий по дереву.
Первым вернулся Арс, я издали заслышала его приближение и вышла навстречу. Он приволок оленя, уже разделанного на куски.
— Куда это вы все запропастились? — поинтересовалась я, потягиваясь. — И меня не разбудили.
— Бабка не велела тревожить, а нас она решила уработать. Для начала дров натаскали, потом меня на охоту отправила, а вот куда она и Соловей подевались, не ведаю.
— Вижу, охота прошла удачно, — кивнула я на оленя. — И все же надо было меня разбудить.
— Сказал же, бабка не велела тебя тревожить, а ее слово в этих местах — закон!
— Ну и ладно. Куда столько мяса денешь?
— Да вот тут и оставлю, пусть в снегу лежит.
— А волки?
— Это место заповедное, заколдованное. Хищники сюда без приглашения не заходят. — Арс устроил мясо в сугробе.
— Понятно. — И совсем мне непонятно было, я не чувствовала присутствия колдовства в округе.
— Пойдем. — Арс взял топор. — Нарубим еще дровишек.
— Почему бы и. нет? Пошли, — согласилась я.
Мы четыре раза успели сходить в лес и принести по охапке дров, прежде чем вернулись хозяйка и Соловей.
— Молодцы, — похвалила нас бабка, — без дела не сидите, мне жизнь упрощаете.
— Стараемся, бабушка, — сказала я скромно.
— Бабка, просто бабка, — поправила она, — без всяких там… ясно?
— Да, — обескураженно согласилась я.
— Пошли в дом, буду оленину готовить, а вы сидите тихо и слушайте, — распорядилась она. — Чай за этим и приехали.
Бабка хлопотала над мясом и рассказывала, а мы сидели, как и было велено, тихо и слушали, не пропуская ни единого слова.
— История эта давно началась, но вам лучше знать все с самого начала, иначе не найти тебе, Арс, отца. — Бабка посмотрела на моего мужа и продолжила: — Так вот, десять лет тому назад подобрала я в лесу человека, немолодого уже и неместного. Вашу-то братию я знаю. Замерз он почти, я и сжалилась. Кликнула леших и в избу, сюда, стало быть, принесли его. Выходила, как за родным сыном ухаживала, молодость старой дуре вспомнилась. — В ее голосе прорезались нотки недовольства. — Назвался он Труппом, так и сказал: «Звать Трупп, из странствующих охотников, зашел далече и заблудился». И то верно, чуть не сгинул мужик. Две недели у меня прожил и сбег. Чуяла, ох, неладно с ним, но как завороженная… — Она покачала головой и сокрушенно вздохнула. — Был у меня посох, от прежней бабки перешел, а она от предыдущей получила. Из Живдерева сделан. Его-то Трупп и спер… охальник.
— Что за Живдерево? — не удержала я любопытства.
— Молчи, девчонка, и слушай, — беззлобно одернула меня бабка. — Само-то Живдерево я никогда не встречала и не видела, а вот посох был, хороший он помощник. Сила в нем заключена необыкновенная. Рискованно его трогать, опасно, мог жизни лишить, а мог и наградить. Человек с добрым сердцем и чистыми помыслами, прикоснувшись, прозревал, и удача и счастье сами к нему шли. А злой и с черным сердцем, взявши посох грязными руками, силу получал страшную, небывалую! Вот что Труппу понадобилось, посохом хотел завладеть. Плохой он человек… — Бабка замолчала, мы терпеливо ждали. — Семь лет тихо было, копил он силу, а набравшись послал чуму следопытам и охотникам. Но смерти людские не удовлетворили его злобу, захотел он власти над миром. Еще два года прошло. И вот хватило ему силенок, а может, научился управляться с Живдеревом — я не знаю. Стал он из клана охотников людей хитить и посохом в оборотней, слуг своих превращать-переделывать, почти весь клан сгубил, окаянный!
— Почему охотники, а не следопыты или божьи люди, например? — Мой язык сам выдал вопрос, Арс посмотрел на меня укоризненно.
— Потому, что они ближе всех к его логову. Живет он в Мертвых горах, в пещере на восточном склоне, где три скалы. Арс, ты должен знать это место.
— Да, бабка, я бывал там еще ребенком, но пещеру отлично помню.
— Именно в ней у него логово, а оттуда до охотников, сам понимаешь, рукой подать.
Не удержавшись, я опять влезла с вопросом:
— И сколько он заколдовать людей успел?
— Было сто шестьдесят пять. Ночью вы шестнадцать освободили, да двадцать следопыты этой же ночью подстрелили. Осталось, значится, сто двадцать девять оборотней, — подсчитала бабка. — И десять упырей еще готовится, в мшистом болоте они лежат, дозревают, по весне, как снег сойдет, в лес полезут, кровопийцы.
— Надо предупредить брата, — пробормотал себе под нос Арс и спросил бабку: — Для чего Труппу отец понадобился? Мокве сказал, что он каких-то гномов кашей кормит.
— Пригласил он гномов-строителей, дворец подземный возводить, — продолжила рассказывать бабка. — Те приехали, обрадовались небывалому заработку, денег Трупп пообещал много, горы золотые сулил. А попали они в лапы к нежити. Пробовал он их посохом заколдовать, да гномы сами существа волшебные, от прикосновения к Живдереву мрут сразу, и с оборотнями дел иметь не хотят, чуть все богу души не отдали от посоха и голода, особей тридцать осталось, от сотни-то. Трупп приказал нечисти доставить человека для кормежки гномов, тут твой отец, Аресиномус, и попался к ним в лапы. Гномы в рабстве живут, трудятся для сохранения живота своего, хрусталь да черный гранит режут, пещеру перестраивают, а старый вождь их обслуживает. И последнее, что хочу сказать, есть у Труппа подручный, недавно появился, но кто это, не ведаю. Кого посылала узнать, никто не вернулся. Сказывают, то это один из богов, но мне не верится.
Опять меня за язык что-то дернуло:
— Бабка, откуда ты все знаешь?
— Э, девонька, поживи с мое, многое проведаешь. — Она нисколечко не обиделась, мне показалось, что ей даже приятен был мой интерес. — Да и лешие вот помогают, да птицы и звери лесные. Секрета в том нет, они завсегда мне новости приносят. Был тут один леший, вероотступник, да вы с ним познакомились, так Соловей помог мне с ним отношения наладить. — И закончила свою речь странным, на мой взгляд, заявлением: — Хороший он мальчик, Соловушка-то, берегите его.
— Так это вы за лешим по лесу гонялись? — Арс удивленно глядел на бабку.
— Да, милок, за ним, — подтвердила она. — Давненько он от рук отбился. Старая я стала, трудно за всем уследить.
— А как выглядит посох из Живдерева? — вернула я их к теме разговора.
— Отвечу, девонька, вдруг повезет вам, и легенды не врут… — Бабка окинула меня быстрым, испытующим взглядом. — Прямой и стройный он, в руке лежит удобно, как влитой, от пола как раз до моей макушки (то есть метр сорок), одна половина вдоль черная, другая белая и не испачкать ничем, как ни старайся. Сверху — шире, книзу — уже, и если ты, — бабка снова, но уже более пристально посмотрела на меня, — видишь волшебное сияние, то вокруг посоха оно очень густое, но цвета бывает разного, это от настроения Живдерева зависит. Ну все, хватит говорильни, обедать время.
Бабка закончила готовку и поставила на стол суп из оленины со всевозможными приправами и сковородку с дымящимися кусками жареного мяса. Только теперь мы поняли, насколько проголодались.
Я ела и думала, одно другому не помеха. По большому счету информация была исчерпывающей, молодец бабка. У новоявленного владыки мира неизвестный и скрытный подручный — то ли бог, то ли нет. Тайна. Но это, ясное дело, поправимо, никуда они от нас не денутся. Рано или поздно до всех доберемся.
Остаток короткого дня мы трудились на заготовке дров, а с утра отправились в обратный путь. Сделав всего одну остановку в лесу, без приключений, наша маленькая разведгруппа к вечеру въехала в поселение клана следопытов. Нас встречали приветственными криками местные жители. Но больше всех обрадовался Джеремис, он же за нас в ответе перед церковью.
Доблестная стража во главе с командиром выстроилась в шеренгу, аккуратную по-армейски. Джеремис отрапортовал Арсу и, разумеется, мне, о происшедшем, во время нашего недолгого отсутствия, маленьком сражении. Вообще-то мы уже знали от бабки об уничтожении двадцати, как выразился капитан, «единиц вражеской силы». Он отметил особо отличившихся воинов. Арс поблагодарил за службу и дал команду «вольно». Капитан ее продублировал и распустил солдат.
— Пойдем, Джеремис, — пригласила я капитана, — посовещаемся с Ремом, у нас много новостей, хороших и не очень.
На пороге дома нас встречал Рем, собственной персоной, со словами:
— Ну наконец-то. Мы вас вчера ждали, беспокоиться уже начали.
— Задержались маленько… — Братья обнялись. — За чаркой все расскажем, поведаем.
Прежде чем сесть за празднично накрытый стол, мы умылись и переоделись в чистое белье. Удобно расположились и неспешно набивали желудки. Арс в своеобразной манере поведал о наших приключениях. Если его послушать, выходило, что я героиня какая-то, Соловью тоже перепала часть заслуженной славы от участия в битве с оборотнями.
Пока муж рассказывал, Рем постоянно бросал на меня мрачные взгляды. Поначалу я хотела проверить его эмоции, но не стала, видно и так, невооруженным глазом, что он меня недолюбливает или опасается.
Арс закончил и напоследок спросил Соловья:
— Скажи, парень, что бабка с лешим сделала и какова твоя в этом роль? При ней спрашивать тебя было как-то неудобно, а пробираясь через лес на лыжах, особо не побеседуешь.
— Да ничего такого, — скромно произнес юноша, — просто отъехали в лес, я прокладывал дорогу в снегу. Потом она отошла в сторонку и стояла там час, наверное, не меньше, я замерз даже. Ну леший прибежал, остановился недалече, а бабка как закричит абракадабру какую-то, и леший стал пнем, то есть настоящим таким, в землю вросшим, старым и трухлявым пнем. Это все, повернули мы обратно и к вам приехали.
— Но в чем твоя-то задача, не в прокладке же лыжни? — не унимался Арс, любопытство его разобрало.
— Я скажу. — Все взоры устремились на меня.
— Ты знаешь? — Арс развернулся в мою сторону.
— Конечно, — кивнула я, — она пряталась за Соловьем.
— Но я стоял довольно далеко от бабки, — возразил Соловей.
— Это неважно, — улыбнулась я, — ведь бабка пряталась в твоей психологической тени, и леший видел только тебя, пришел не боясь.
— Туманно ты объяснила, Джо. — Арс обнял меня за плечи. — Но раз говоришь, что она пряталась за Соловьем, значит, так оно и есть. Главное — лешего зловредного нет, никому больше он мешать не будет.
— Поделом, ему, — заключил Рем, на меня он совсем перестал смотреть, только морщился. — Что дальше делать будем? Весна идет, скоро по лесу ни пройти ни проехать, к горам болота подобраться не дадут. Арс, что думаешь, те места ты лучше меня знаешь.
— Полагаю, надо выждать две-три недели. Если судить по южным землям, весна пройдет споро, снег сойдет, подсохнет, тогда и к горам можно пройти, ничто не помешает.
— С этим согласен, — поддержал его капитан. — Солдатам на лошадях биться сподручней.
План принят, и, обсуждая всякие мелочи, совещание перешло в веселую попойку, которая закончилась глубокой ночью.
Последующие дни потянулись спокойно и медленно, нудно. Арс с утра уходил работать в кузницу, капитан «дрессировал» солдат, гонял их до седьмого пота. Иногда я присоединялась к ним удовольствия ради, иногда развлекалась, сражаясь на палках с Соловьем, повышая его и свое мастерство, пыталась помогать Милане по хозяйству и Веньке на конюшне с каретой и сеном, но везде была лишней и ненужной. Вот так и скучала. Бродила от дома к дому, познакомилась со всеми собаками и кошками. Сначала эта братия ерепенилась, шипела и лаяла, но я подбирала ключики — кому косточку, кому кусочек сала, одна собачка балдела от соленых сухариков, некоторым хватало ласки и доброго слова, так и подружились, даже цепные псы, злобные и сварливые, виляли хвостами при моем появлении, о котах и кошках я вообще молчу.
И в этот невеселый период, вооружившись сворой собак я решила прижать брата Арса к стенке, объясниться то есть. Остановилась на его пути и спросила напрямик:
— Чем я тебе, Рем, не угодила?
От такого вопроса он сначала опешил, застыл как столб на минуту-две, но ничего, оправился и пришел в себя. Задумал он от меня отделаться:
— Я занят, иду по очень срочному делу, их у меня много, Джокер, поговорим после.
Как бы не так, собачки окружили нас, перекрывая Рему пути к отступлению.
— Потерянные две минуты ничего не изменят в твоих неотложных делах. — Я схватила его за рукав, когда он попытался пройти сквозь ворчащую свору. — Но наши взаимоотношения станут гораздо проще, если мы в них поставим все точки и запятые.
— Да? — Он не смог бы вырваться так, чтобы не потерять лицо, и вынужден был меня слушать — спасибо, песики.
— Объясни, наконец, что тебе не нравится? Чем я не устраиваю?
— Слишком ты красивая, — попытался он отшутиться, но этот номер со мной не пройдет.
— Перестань, Рем, просто скажи, что не так, — потребовала я.
— Ну хорошо, настырная девчонка! — Ого, он, кажется, рассвирепел от моей наглой настойчивости. — Отвечу.
— Вся внимание! — Я наконец отпустила его рукав.
— С большим трудом я понял Арса, почему он сбежал, но как он мог жениться?! После того, что случилось. — Рем почти кричал, на нас уже начали поглядывать проходящие мимо люди, он злился, даже собачки почувствовали и, поджав хвосты, отступили. — Так мало прошло времени, и только чары могли толкнуть его в грязные руки женщины…
— Ты подразумеваешь его бывшую невесту. — На грязные руки я слегка обиделась, но простила их, горяч мужик, чего не ляпнешь в запале?
— Так ты знаешь о ней? — Брови Рема взметнулись ввысь.
— Конечно, Арс рассказал мне. Он все еще любит ее и всегда будет любить и помнить о ней. А я, в свою очередь, сделаю все возможное, чтобы смягчить его боль. Но из-за призрачных воспоминаний отказаться от мужа я не могу. И чары тут ни при чем. — Разогнавшись, как паровоз, я чуть не начала говорить лишнее, но вовремя спохватилась, прикусила язык и завершила тираду: — Нельзя получить истинную любовь, используя колдовство, возникнет только страсть, кратковременное увлечение, яркое, всепоглощающее, но краткое, и все.
На этом я развернулась и ушла, оставив Рема бороться с самим собой. Песики сразу кинулись за мной.
После этого разговора Рем стал более дружелюбно ко мне относиться, хотя некоторая холодность все же ощущалась.
Во время вынужденного ожидания произошел еще один случай, который никак нельзя пропустить и не упомянуть.
Прошла неделя безмятежной жизни в поселке (я от скуки чуть не сдохла), стоял прекрасный солнечный день. В полдень раздался тревожный звук сигнального гонга от южных ворот. Люди, бросив свои дела, схватились за оружие и кинулись на боевые посты. Наша «тесная кучка» не имела определенного места, потому мы примчались к южным воротам.
— Что случилось? — набросилась я с расспросами на сторожа.
— Какие-то люди идут, — ответил он с тревогой в голосе.
— Это охотники, — крикнул со смотровой башни наблюдающий. — Человек сто, кажись, и дети есть.
Недолго думая я полезла на вышку к следопыту, посмотреть. Приближающаяся толпа внушала такое сочувствие, что и слов не находилось.
— Беженцы, — заключила я. — Я так понимаю, они не смогли ужиться с оборотнями. Нависшая опасность выгнала бедняг с обжитых мест.
Все, что осталось от гордого клана охотников, медленно и устало приближалось к стенам, путь они проделали неблизкий и нелегкий.
Закрыв глаза, чтоб посторонние вещи не мешали, осмотрела людей, используя лишь третий глаз. С его помощью увидела истинную сущность каждого человека.
— Боже! — воскликнула я. — Сколько оборотней. Половина, не меньше.
— Что? Что ты сказала? — ужаснулся Арс, он следом за мной поднялся на вышку.
— Оборотни, говорю, не все, конечно, но много.
— Ничего не путаешь? Ясно видишь? — Голос подопечного был строг и собран.
— А как же. За кого ты меня принимаешь? — не открывая глаз, я повернулась к мужу, — Арс, надо впускать их штук по пять, больше застрелить не успею. Убирать нечисть с глаз долой сразу, а кого оставлю в живых, это настоящие люди, их, живых то есть, уводить.
— Принято. — Арс меня понял и, перегнувшись через перила, крикнул: — Эй, капитан. Запускай через ворота по пять человек и отводи за конюшню.
— Есть, граф. — Джеремис отсалютовал и принялся раздавать команды солдатам и местному ополчению.
Следопыты — парни не робкого десятка, испокон веку отвоевывают место под солнцем, даже дети не запаниковали. Получив приказ от Джеремиса, выполняли четко и слаженно.
— Снежок, — позвала я здоровенного кобеля. — Собери стаю и будьте готовы, но не лаять и не бросаться.
Возражений от песика, естественно, не последовало. Белый клубок шерсти, больше похожий на медведя, чем на собаку, понесся в поселок, с негромким лаем.
— С собаками говоришь, как с людьми. — Арс посмотрел вслед псу.
— Это чтобы все поняли.
— Они могут помешать?
— Пошли, Арс. — Я не ответила. — Подготовим «сердечный» прием. Если что не так, прикроешь.
Спустившись с вышки, запаслись серебряными стрелами и болтами и ждали поступления жертв.
— Как умно придумано, — прервал напряженное молчание мой муж. — Сыграть на жалости. Впускаем мы бедных охотников с семьями в поселок, а вместе с ними кучу нежити, тут они нас всех… — И Арс провел ребром ладони вдоль шеи, универсальный жест.
— Точно. И нет непокорного клана следопытов, — подтвердила я его умозаключения. — Все, Арс, не отвлекай больше меня и смотри в оба. Ведут первую партию.
Как ни странно, провели мимо людей, охотников. Усталые, вымотанные невзгодами, они еле переставляли ноги, тащили свой небогатый скарб.
Вторая партия оказалась более «удачной», все пять монстров, как на подбор. Я не видела их человеческий облик, мне это только помешало бы, поди разбери, кто есть кто, посему глаза не открывала.
Весело зазвенела тетива, и пять стрел последовательно, с очень маленьким интервалом, понеслись к своим целям, рассекая воздух. Пять тихих хлопков, и все кончено. Я открыла глаза и вздрогнула от неожиданности. Пять человек, две женщины, мужчина и два ребенка! Они полыхали, сгорали в ослепительно белом пламени.
— Что это было? — воскликнул Арс.
— Наверное, — я почесала стрелой спину, зудело страшно, — солнце и мое желание сделать все чисто зажгло оборотней, а серебро послужило катализатором.
— Значит, конец стрелам, — заключил Арс, про катализ я уже рассказывала моим слушателям.
— Для хороших людей не жалко, — отозвалась я и крикнула оторопевшим солдатам, застывшим в нерешительности: — Эй, воины, ведите следующих, там еще много таких тварей.
И повели следующих, и следующих, и следующих… лучше бы их вообще не было, никогда…
Несколько часов не прекращался расстрел, я потеряла счет времени, отупела. Чудовища на убой поступали и группами, и вперемешку с людьми. Были слезы и проклятия в мой адрес (а ответьте, кто хочет лишиться близкого человека? Лишиться пусть призрачной и крошечной, но надежды! Кто?), но капитан знал, кому поручить сопровождение беженцев, и все шло своим чередом. Отключившись от внешнего мира, задушив эмоции, чтоб не мешали, я делала свое дело, а независимая память только записывала происходящее.
На пятьдесят третьей стреле поток оборотней иссяк, хвала Всевышнему! В поселке население увеличилось на пятьдесят девять человек, в основном это были женщины и дети.
Рассказы беженцев об ужасах, творившихся в родовом селении охотников, леденили кровь. Все началось внезапно. Люди уходили в лес и не возвращались. Тогда, как и следопыты, охотники спрятались за высоким забором, но и тут им покоя не дали. Как-то под вечер вернулся один мужчина, он пропадал дней десять, его домочадцы обрадовались, а ночью он открыл ворота, поселок захватила нечисть, и началось…
Люди боялись ночи, кто вышел на улицу, сразу попадал в лапы к оборотням и исчезал. Только днем смельчаки решались покидать свои дома — жить-то надо. Нежить днем пряталась, боялась солнечного света. Такое противостояние продолжаться долго не могло, в конечном итоге всех бы они утащили, пришлось бежать, бросая нажитое, с собой взяли только самое необходимое. Но, как оказалось, есть среди оборотней твари которые не страшатся дневного света. Этого охотники не знали и привели нечисть к следопытам.
Сумасшедший колдун Трупп распоясался окончательно, его жажда власти над миром перешла на новый, жуткий виток развития, с этим надо было срочно кончать, без промедления.
Оставшихся в живых охотников разместили по селению, да они сами разбрелись по домам. Ведь все были знакомы родня, проблем с жильем не возникло.
На этом можно закончить описания тягучих дней вынужденного ожидания, более ничего достойного пера не произошло.
27
Прошло две недели. Как и обещал Арс, весна бурно взялась за таежный край, снег стаял — редко где встретишь. На яблонях набухли почки, прошлогодняя трава пожухлыми мочалками торчала вдоль дорог, солнце жарило во всю мощь, поливая землю зелеными лучами. Потянулись перелетные птицы, возвращаясь из теплых стран. При желании было можно разглядеть зверье, мелькавшее на лесной опушке, гордые олени выходили пощипать траву, робкие зайцы мелькали среди сосен, спасаясь от хитрых лис, жизнь возрождалась после зимней спячки.
Этим прекрасным утром из южных ворот выехала сотня вооруженных до зубов всадников. Рем во главе отряда — вождь клана. Мы спешили покончить с оборотнями, гнали чертовых животных на пределе, не щадя, и все равно потребовалось полтора дня, чтобы добраться до поселения охотников.
Сделав краткий привал, чтоб дать отдых людям и лошадям, мы на полном скаку, как заправские казаки времен былых войн на старушке Земле, напали на незащищенный поселок. Такой наглости нечисть никак не ожидала, сопротивление подавили на корню, да его и не было. Кто из оборотней осмеливался высунуться, получал свою порцию серебра, остальных запирали прямо в домах и жгли, жгли, жгли…
Два часа оставалось до наступления тьмы, весь поселок охватило огнем, нежить жгли беспощадно. Скрыться никому не удалось. Жаль, что Труппа тут не было, по крайней мере, никто эту тварь не видел, вот бы он порадовался, как мы его недоделанную армию уничтожаем.
Разбили бивак недалеко от ярко пылающего поселка.
— Отличная работа! — Рем был доволен налетом. — Первая задача выполнена. Что дальше?
— Думаю, тебе, Рем, надо со своими людьми заглянуть на мшистое болото. — Ухмыльнувшись, я обнажила зубы, которые особенно засверкали на покрытом копотью лице.
— Позвольте узнать, чем вы, графиня Джокер, займетесь? — Рем отвесил мне шутливый поклон.
Я присела в таком же насмешливом реверансе и церемонно, как учил достопочтенный Гру, ответила:
— Совместно с церковной стражей прогуляюсь до некой пещеры, тут совсем рядом. Посетим ее на предмет осмотра красот, созданных гномами. Ну и надо отдать должные почести повелителю мира, по правде сказать — несостоявшемуся.
Арс начал хохотать как сумасшедший и, схватив меня, подбросил метра на три, а сам отскочил в сторону. Я едва успела вывернуться и как кошка приземлилась на четвереньки, чуть руку не повредила. Поднялась и увидела, что Арс сбрасывает оружие и стаскивает сапоги.
— Ты это чего? — поинтересовалась я у мужа, мотая головой и отгоняя мельтешащие в мозгу искорки.
— Хочу выяснить, кто же из нас хозяин в доме, — ухмыльнулся он.
— Понятно. — Я тоже принялась снимать снаряжение. — Помню, даже уговор был — на нормальных скоростях.
— Абсолютно верно, — кивнул он. — Ты готова?
— Как всегда, при любой погоде.
— Рем, командуй.
— Вы что, спятили оба? — Он красочно покрутил пальцем у виска.
Вокруг собрались заинтригованные зрители, всем хотелось развлечься и развеяться после штурма. Посыпались насмешки.
— Ты, брат, только скажи: «начали», и все, — попросил Арс, не обращая внимания на гогот мужиков и подначки.
— Ну хорошо, раз такое дело. — Рем сделал паузу и выкрикнул: — Начали!
По крутой дуге мы сближались, осторожно, не делая лишних движений. Когда остался всего метр между нами, одноименно замерли. Смотрели в глаза, ожидали первого выпада. У меня появилось желание выйти на максимальное ускорение но сдержалась, нельзя обманывать подопечного.
Я стояла и изучала Арса. Хорош мой муж, ох как хорош (может, и предвзято, но меня это ни капельки не колышет) сильный, гибкий, такого свалить трудно, но возможно. Чего еще ждать? И я ударила первой, ногой под коленку. Он дернулся, спасая ногу от перелома, и получил оплеуху по шее кажется, это слегка его разозлило, и Арс бросился в ближний бой. Красиво! Подпрыгнув, я ударила его коленкой в нижнюю челюсть, аж зубы щелкнули. Но этот прием, как оказалось, не помог мне. От налетевшего Арса спасения нет — разные весовые категории. Не успела я приземлиться, как он сшиб меня корпусом, свалился сверху, придавил к земле всей своей немалой массой и завладел моими руками.
Когда он успел очухаться? Ведь такой апперкот коленом, должен был отправить его в глубочайший нокаут или хотя бы в нокдаун.
Секунд через пять ко мне вернулась способность дышать, утерянная от падения.
— Сдаешься? — прохрипел Арс, он тоже частично потерял эту способность, я имею в виду — дышать.
Можно было продолжить схватку. Способов много, ногой заехать или еще чего-нибудь придумать этакое, но не хотелось, моя победа должна выглядеть чисто по-женски. Поэтому я ответила:
— Никогда! — И. приподнявшись на локтях, поцеловала его.
Хватка моего мужа чуть ослабла, и я воспользовалась этим! Перевернула Арса на спину, уселась сверху и продолжала целовать к всеобщему ликованию. Мужики гоготали, аж уши закладывало.
— Арс, тебе ее никогда не победить, — смеялся Рем, рукавом вытирая слезы. — У нее неотразимые приемы в партере.
— Ты прав как никогда, брат. Такого коварства я не… — закончить фразу муж не успел, я ему снова помешала, чем вызвала новую волну смеха.
Так закончился наш первый и последний поединок…
Утром мы расстались со следопытами. Они ушли разбираться с упырями «мшистого болота». А наш отряд из шестнадцати человек отправился в логово повелителя оборотней.
Я и Арс возглавляли маленькую колонну, следом ехал Соловей. За ним бок о бок скакали Венька-Помело и Иона, они наотрез отказались оставаться и пошли с нами на войну. Рем протестовал. Как?! Брать с собой женщину?! Но я его убедила, взяла всю ответственность на себя. Арс поддержал. Рем махнул рукой, и спор был окончен. Следом ехали десять стражников под чутким руководством капитана.
Весенний лес — это чудо! А воздух какой — закачаешься, смола и хвоя. Зайчики скачут, хорошо их видно, не успели еще до конца шкурку с белой на серую поменять, а рыжим лисам это только на руку, точнее на лапу, я заметила парочку хитрецов — вынюхивают добычу, крадутся. Перелетные, а может и нет, птахи весело щебечут, гнезда вьют, порхают туда-сюда. К вечнозеленым елям и соснам добавилась свежая, еще робкая зелень молоденькой травы, и березки покрылись набухающими почками, белеют, осветляют тайгу. Подснежники празднично украсили лес, и жизнь казалась прекрасной!
Около полудня повстречали дружелюбного лешего. Он возник из ниоткуда, просто взял и появился перед нами пень, весь покрытый мхом. Замахал корявыми ветками и проскрипел деревянным голосом:
— Привет, следопыты. Едете, значит, к безмозглому похитителю чужих предметов и душ?
— Едем, леший, едем, — весело подтвердил Арс.
— Ну-ну, — леший медленно сполз с дороги, — давайте, а то мне такой сосед шибко не нравится. — И он исчез так же незаметно, как и появился.
Я расслышала, как Венька шепнул Ионе:
— Лешак на пути не мешает, это добрый знак. Нас обязательно ждет удача.
Дальше ехали в приподнятом настроении и усталости совсем не чувствовали. Отряд скакал без остановки до самого вечера.
Солнце спряталось за внезапно выросшие перед нами горы. Стемнело, наступал долгий северный вечер. Света пока хватало, подступы к пещере открыты и хорошо просматривались. Арс мне сказал, что скоро ночи почти не будет, так, легкие сумерки на час-два.
Подниматься на лошадях в горы невозможно, пришлось их стреножить и оставить в небольшой рощице, пусть животины попасутся. Джеремис назначил пять воинов охранять скотину и снаряжение. Остальные продолжили подъем пешком, налегке, только с оружием.
Эта мерзкая тварюга выползла, когда мы отошли километра на два. Поначалу я даже восприняла это как вход в большую и очень вонючую пещеру, при лунном свете легко и ошибиться.
— Что за дьявольщина, — воскликнул Арс и остановился.
— Ты о чем? — успела я спросить и увидела, как белая на вид известковая часть скалы сместилась в нашу сторону.
— Ну и червячок, — прошептал Соловей, выражая всеобщее мнение.
Действительно, огромный червь, метров сто длиной, не меньше! С пастью в десять метров, усыпанной острыми зубами, полз на нас, неудержимо ускоряясь.
— Что делать будем? — спокойно спросил Венька. — Бежать, мне кажется, бесполезно, догонит. Вон как разогнался червяк.
Расстояние быстро сокращалось.
— Всем залечь и заткнуть уши, — скомандовала я, решение само возникло в голове, схватила Соловья за плечи и поставила перед собой. — Ну парень, пора тебе отрабатывать свое существование.
— Как? — растерялся он, слабо пытаясь вырваться.
— Свисти, черт тебя побери, — зло прошипела я. — Изо всех сил свисти! — И развернула парня лицом к приближающемуся ужасу.
Соловей послушно засвистел, сначала неуверенно, но постепенно увеличивая частоту колебаний и интенсивность. Звук перешел рубеж слышимости. Соловей старался изо всех сил, понимая, что от него зависит жизнь одиннадцати человек, и достиг такой высоты свиста, что даже отраженная волна причиняла страшенную боль и заставляла вибрировать все тело, а в голове мысли смешивались в такую кучу-малу, что и не разгрести. Вот это силища!
Ползущая пакость сбросила скорость, но не отступала. Расстояние неумолимо сокращалось, я даже начала нервничать, совсем немного.
Чудищу оставалось каких-то пятнадцать — двадцать метров — но Соловей достиг пика своего свистового искусства! Направленная ультразвуковая волна попадала прямо в пасть монстру. И он… взорвался, лопнул, как мыльный пузырь. Разлетелся в разные стороны, словно от заряда динамита. Образовались фонтан из тысячи мелких белых кусочков и река зловонной бледно-зеленой жидкости. Она потекла от разодранной плоти, как будто прорвало канализацию. Хорошо, что наклон был в ворону от нас, иначе утонули бы или, по крайней мере, вымазались в мерзкой слизи.
Соловей перестал свистеть, его била мелкая дрожь. К нам способность двигаться пришла далеко не сразу. Я очухалась первой.
— Вот это и называется великолепно проделанной работой, молодец, — похвалила я Соловья, стараясь отогнать контузию.
— Откуда ты знала, что у меня получится? — вдруг осипшим голосом спросил мальчик.
Ответил Арс, он сидел, схватившись руками за голову:
— У Джокер поразительная интуиция. Она всегда знает, что и когда делать. Это дар.
— Мы живы? — промямлил капитан, поднимаясь с земли. — Или уже в аду?
— Живы, Джеремис, — заверил Арс.
— Жаль, лучше умереть, чем терпеть это. — Капитан вновь лег и подогнул колени к животу.
— Джо, сними головную боль, — попросил Арс, — иначе помрем тут, и тебе придется одной доводить дело до конца, а потом тащить нас вниз и хоронить в общей могиле.
— Пять минут подождете, не помрете. Самой очухаться надо, а после, так и быть, окажу первую медицинскую помощь, — пообещала я, спешно приводя себя в порядок.
Соловей созерцал дело своих… э… губ, обалдело переводя взгляд с кучи слизи на поверженных солдат. Я похлопала юношу по плечу, успокаивая, и, глубоко вздохнув, пошла помогать товарищам.
На всех ушло не менее часа, и еще больше времени понадобилось мне на восстановление растраченных сил.
— Повелитель, они уничтожили стража.
— Ты боишься? — Голос Повелителя весел.
— Нет, но…
— Тогда что «но»? — Сквозит издевка.
— Я один всех одолею! — выкрикивает Трупп.
— Не сомневаюсь, только будь осторожен, у Аномалии много фокусов в запасе, — предостерегает Повелитель. — Людей не щади, ни к чему.
— Напасть ночью? — спрашивает Трупп.
— Нет, лучше дождись в пещере.
— Чем лучше?
— Здесь у тебя магическое поле, — объясняет Повелитель, — укроешься от стрел, выиграешь время для заклинания.
— Ясно, — кивает Трупп.
— Только смотри, Примова в оборотня не преврати, — грозно предостерегает Повелитель, — он должен остаться человеком.
— А если не будет другого выбора?
— Сделай все, чтобы выбор был, иначе… — Угроза повисает в воздухе.
Трупп съеживается и бормочет:
— Я все сделаю, я постараюсь…
— То-то, — медленно затихает хохот Повелителя. Тишина, только слышно, как в глубине пещеры стучат молотками гномы.
