5
Генерал Грантий держал в руке свиток пергамента. Он повернулся на стук открываемой двери, и мы увидели его хмурое, озабоченное лицо.
— Франсуаза, — произнес он, — произошло нечто такое, чего не ожидал ни один из нас.
Он помолчал. Было видно, что ему трудно продолжать. Лицо Франсуаз напряглось, скулы обрисовались еще четче. Я понял — она уже знает, что собирается сообщить нам Грантий, но не хочет, чтобы он догадался об этом.
— Это депеша из столицы Самарии, — сказал генерал. — Гарпии напали на наши северные границы.
— Вот как, — отрывисто произнесла Франсуаз.
— Император не может перебросить войска из приграничных провинций. Племена гарпий объединились, чего давно уже не происходило. У императора на счету каждый легионер.
— Вы не должны оправдываться, генерал, — сказала
Франсуаз.
— Нет, я должен, — отвечал Грантий. — Это значит, что Самария не поможет гиберийцам остановить орков. Все эти люди… — Он сделал широкий знак рукой, потом бессильно опустил ее. — Все эти люди обречены.
* * *
Лицо Франсуаз посуровело.
— Что будет с вами? — спросила она.
— Я остаюсь здесь, — ответил генерал. — Но со мной только сотня легионеров. После стычек с передовыми отрядами орков в строю остались всего пять десятков солдат.
Девушка коротко кивнула.
— Этого хватит, — сказала она.
— Хватит? — воскликнул генерал. — Оркская кавалерия уничтожала армии в тысячи человек, оснащенные летающими боевыми кораблями и птицами феникс. Мы должны как можно скорее отступать в центр страны.
— Нет, — ответила Франсуаз.
— Как — нет? Орки уничтожат нас, не понеся даже серьезных потерь. Если мы отступим, то хоть кому-то из жителей удастся спастись.
— Нет, — повторила Франсуаз. — Разве вы не понимаете, что это — их дом? Если кавалерия орков прокатится по Гиберии, то она уничтожит все. Жители не успеют уйти из городов до того, как туда домчится конница. Это будет бойня.
— По-вашему, лучше умереть, сражаясь? — спросил генерал. — Это красивые слова, но только слова, уж поверьте мне. Вы были девочкой, когда я был уже опытным солдатом. Если мы отступим, то спасем хоть кого-то. Останемся — погибнут все.
— Не погибнут, — ответила Франсуаз. — Мы победим.
