Книга: Звездная Золушка
Назад: Глава семнадцатая НАПРАВЛЕНИЕ — КАНОПУС
Дальше: Эпилог

Глава восемнадцатая
ВОЗМЕЗДИЕ

Зара

 

Я напряженно следила, как за широкими спинами охраны мелькают чужие лица, огоньки, двери, перегородки.
На город свысока полюбоваться мне не дали: сразу после посадки нас встретила целая толпа из личной охраны императора и проводила в здание космопорта, где мы по специальному этажу для особо важных персон отправились в столицу. Как объяснил Фаран, у него есть небольшой личный порт, но из городского добираться ближе.
— Такие процедуры проводятся в центральном госпитале, в секретном отделении, — рассказывал отец, пока мы шли к флаеру. — Они разрешены преступникам высших должностей: императорам, советникам, главам планет, графам, другим особо важным персонам. Пишется специальное признание, император дает личное разрешение, и казнь проходит путем введения смертельной инъекции.
— Грейстон — не преступник! — тихо воскликнула я.
— По законам Империи — преступник. Другой вопрос, милая, что он уже наказан, а этот, — папа кивнул на сохранявшего невозмутимость Фарана, — виноват не меньше, но на нем даже клейма нет.
Рядом с огромными молчаливыми охранниками я совсем растерялась и потому за время дороги до транспорта ничего толком не разглядела. Но обещание отца, когда мы садились во флаер, немного отвлекло от волнения:
— После я покажу тебе город. Самому любопытно, как тут все изменилось за двадцать лет. Сходим в одно чудесное кафе, в детстве оно тебе понравилось бы. Увидишь летающие книжки. Может, купим парочку, твоим будущим детям.
Детям… ох, дети… Их отец может и не дожить до рождения.
Флаер поднялся в воздух, и я нервно сглотнула. В кармане куртки лежал пистолет, название которого я снова забыла. Но легче от этого не становилось. Сомневаюсь, что при наличии такой охраны мне понадобится оружие. Гораздо больше меня тревожил Грейстон. Что с ним? И как он отреагирует на мое появление?
Отец стал для нас настоящим спасением. Если бы не он, скорее всего, все закончилось бы по плану Грейстона. И я вернулась бы на Землю, где Рик… скучная жизнь, отсутствие работы, паршивое зрение. Теперь у меня был шанс стать женой и мамой, и я в этот шанс вцепилась зубами.
— Мы войдем в помещение, — тихо сказал отец, — и сразу направимся к Грейстону. Нас попытаются остановить, но Фаран не допустит. Твоя задача — всего лишь быть рядом с ним. Мы не ждем, что он изменит свое решение, но надеемся, что твое присутствие несколько охладит его пыл покончить с жизнью. Ничего не предпринимай, только будь рядом. Если вступит в дело Рагнар, я с ним разберусь, поняла?
Я кивнула, сжимая и разжимая кулаки. Это позволяло успокоиться чуть-чуть и думать не о том, что мы можем опоздать, а о том, что я скоро увижу Грейстона и совсем скоро его жизнь будет вне опасности.
— Не опоздаем, — угадал мои мысли отец. — Не бойся.
Я слабо улыбнулась. И внезапно увидела огромное здание белого цвета, с многочисленными острыми башенками и стеклянными переходами меж корпусами. Сердце пропустило пару ударов; я поняла — это здесь. Флаер облетел здание и нырнул через неприметные ворота в цокольный этаж, на парковку.
Охрана кивнула, и мы поднялись.
Гул шагов такого количества людей казался мне каким-то нереальным. Я шла вслед за отцом, боясь споткнуться или оступиться. И механически осматривала все вокруг, но мало что запоминала. Наверное, если б ко мне кто-то обратился, я бы не услышала, так громко билось сердце. И, как назло, накатила тошнота. Но до обморока было далеко, слава звездам, и я подавляла все мысли о недомогании.
— В порядке? — спросил отец, когда мы поднимались в огромном лифте стального цвета.
Я кивнула. Двери разъехались, явив нам белый до боли в глазах коридор, вход в который преграждала лазерная сетка. Фаран подошел к считывающему устройству, и луч сканера сверил его сетчатку. Сетка погасла, и мы продолжили движение. В конце этого бесконечно длинного коридора, похоже, и была наша цель.
Когда мы были на середине, я увидела, как часть сплошной на вид стены отъехала в сторону и оттуда вышло… существо, напоминающее инопланетянина, как их изображали земные карикатуристы.
— Не пугайся, — предупредил отец. — Он из системы Лебедя. Позже расскажу, очень интересная раса.
Признаться, меня мало что сейчас интересовало. Единственное, о чем я могла думать, это предстоящая встреча с Грейстоном.
Но отец, похоже, задался целью отвлечь меня:
— Ты не представляешь, сколько народу тебя искало. Я поднял на уши поисковые отряды, полицию, волонтеров. Потом нашли Мари в клинике. Я допросил ее, но так ничего и не понял, а когда вернулся домой, там меня ждали люди Грейстона.
— Мм… — протянула я, просто чтобы подать голос.
Мы миновали последние двери, теперь Фаран приложил к сканеру всю ладонь, и наконец оказались перед помещением, разделенным на две части. В первой собрались люди. Немного, человек семь. Лишь у одной женщины виднелись небольшие стрекозиные крылья. Все они сидели перед планшетами на штативах и смотрели на разноцветные цифры и диаграммы. Сухонький старичок, которого я сразу и не увидела, что-то произнес. Но смысл его слов так и остался загадкой, потому что я перевела взгляд на другую часть помещения и вздрогнула.
За стеклянной стеной стояло кресло и небольшой аппарат, оказавшийся медицинским роботом. Я совершенно неожиданно для себя самой увидела Грейстона. Не ожидала… действительно не ожидала. Как-то не верилось мне в реальность происходящего. Еще полгода назад я защищала диплом и волновалась, как бы не получить плохую оценку, а сейчас… межзвездные полеты, уничтожение планет, добровольная казнь. И вот когда двери пропустили нас в ослепительно-белое помещение, я остановилась, словно налетела на прозрачную стену.
— Хватит! — Я опомнилась и рванула к двери, отделявшей меня от жениха. — Прекратите это!
— Зара… — Отец сделал шаг в мою сторону, но почему-то остановился.
— Грейстон сполна заплатил за свою ошибку! — рявкнула я. — Хватит развязывать новую войну! Это было двадцать лет назад!
Император выступил вперед, беря ситуацию в свои руки, и в этот же момент прозрачная дверь пропустила меня к Грейстону.
Робот уже ввел в вену иглу. Почему-то именно эта картина: Грейстон в белой рубашке с закатанными рукавами на кресле, рука стянута чуть выше локтя жгутом, а по длинной трубке медленно течет прозрачная, с легким красным оттенком жидкость, — заставила меня расплакаться. И я с ужасом увидела, что ее количество в емкости убывает.
Он выглядел очень слабым. И растерянным. Уставшим. У меня сердце сжалось при виде Грея, который смотрел на меня, не понимая, что происходит.
— Звездочка… — с трудом произнес он, — родная, уходи, я так… не могу.
— Зара! — Громкий голос отца заставил меня опомниться, и я подскочила к Грейстону.
Едва ухватилась за иголку, раздался механический голос робота:
— Несанкционированное вмешательство. Согласно Конвенции Канопуса о признании вины в особо тяжких преступлениях, вмешательство в добровольную меру пресечения путем введения смертельной инъекции следует считать незаконным…
Услышав слова «смертельная инъекция», я разозлилась так сильно, что потемнело в глазах. Не думая, что делаю, вытащила из кармана пистолет и несколько раз выстрелила прямо в процессор робота. Тот заискрился и затих, как только диски врезались глубоко в металл.
Подача смертельного лекарства прекратилась, и я осторожно вытащила иглу.
— Зара, — Грейстон закашлялся, — что ты…
— Тихо. — Я погладила его по голове. — Я не дам тебе этого сделать, я приехала за тобой.
— Я думал, тебя не увижу больше.
— Увидишь. Ты будешь видеть меня каждый день. По сотне раз. До конца жизни. Я тебя никуда не отпущу.
Он слабо улыбнулся и кивнул, закрыв глаза.
— Ему нужен врач! — всхлипнула я, поняв, что Грейстон все-таки получил, хоть и небольшую, дозу яда. — Папа!
Меня оттеснили в сторону, пропуская двух медиков с тем самым старичком во главе. Подошел отец, еще какие-то люди.
— Зара, ему помогут. — Я узнала голос отца. — Все будет хорошо, ты умница.
Я прижалась к нему и успокоилась, устав плакать и говорить. Все закончилось… кажется, хорошо. Грейстону помогут, все будет в порядке. И мы будем жить далеко-далеко, в большом и светлом доме.
Я оглянулась на Грея, которому делали какой-то укол. Женщина с крыльями пыталась заставить его выпить что-то из небольшого мерного стаканчика, но Грейстон был слишком слаб и вряд ли понимал, что от него требуется.
— Он оправится, хотя некоторое время будут проблемы с сердцем, — сказал нам подошедший Фаран. — Мы успели как раз вовремя.
— Объясните мне одно, — я всхлипывала от пережитого волнения, — почему нельзя было изолировать его там, на Кларии?
— Мы просто не успели бы, дорогая, — ответил отец. — На Кларии Грейстон хозяин. Если бы он запер меня и тебя, а сам отправился сюда…
Я вздрогнула.
— Не думай больше об этом. Скоро мы полетим домой.
Дом… почему-то я все равно думала о Земле.
Я не могла смотреть, как мучается женщина, пытаясь заставить Грейстона выпить лекарство, и решительно отобрала у нее стакан.
— Лучше я.
Она покорно отошла в сторону. Предупредили ее, что ли?
Я взяла Грейстона за руку, и он сжал ее. Сердце защемило от радости, что мы успели. Бедный! Пережитого ему хватит на десять жизней вперед! Он сполна заплатил за все и теперь заслуживает счастья, о котором мечтал.
— Эй, — я наклонилась, — надо выпить лекарство. Скоро будет легче, но надо выпить. Напрягись разок ради нас, ладно?
— Вас? — Он с трудом открыл глаза и жадно всматривался в мое лицо.
— Я, кажется, беременна, — тихо сообщила я то, о чем и подумать боялась.
Грейстон чуть улыбнулся и послушно сделал несколько глотков. А потом устало откинулся на подушки, и меня уже оттеснили врачи, спешно начавшие проверять все функции организма.
Отец стоял неподалеку и хмурился. Если бы я могла знать, о чем он думает… но, к сожалению, мне собственные мысли не давали покоя.
— Что с людьми Рагнара? — спросила я, подойдя. — Вы нашли их?
— Нет. Либо не было, либо хорошо внедрены. Учитывая их возможности уйти от радаров и систем слежения — неудивительно.
Я вздохнула и нашла глазами Фарана.
Пришло время решить что-то. Эта галактика дала мне новую жизнь. Любящего и любимого мужа, новые знания, новых друзей, желанных детей и уверенность в себе. Пора было отплатить галактике добром за добро и избавить ее от заразы, спокойно убившей ни в чем не повинных детей и едва не разрушившей мою собственную жизнь.
Я заглушила любые мысли о правильности или неправильности своего поступка. Просто подошла к императору и спокойно сказала:
— Я готова написать о Рагнаре все, что вы хотите. Говорите, что надо сделать.
Фаран застыл, ошарашенно меня рассматривая. Похоже, он не верил, что я соглашусь.
— Ты понимаешь, что это значит? Я прошу подставить Рагнара. И мы ведь не знаем, как он спасся, помнишь? Он мог получить карточку случайно. Или забрать у трупа.
Я молчала. Отвела глаза. Что он хотел от меня услышать? Стыдно ли мне? Нет. Рагнар играет жестко, и я буду. Не могу даже подумать о том, что эта сволочь будет свободно разгуливать по галактике и угрожать моему мужу и моим детям.
Погибшую планету не вернуть. За ее гибель заплатили многие, и ничего уже нельзя исправить, но убивать ради мести — не лучшее решение.
Я встретилась взглядом с отцом и опустила голову.
— Ты меня теперь будешь ненавидеть, да? — глухо спросила я.
— Рагнар — не мальчик, Зара. Доподлинно известно об участии его людей в торговле людьми и органами, в проведении незаконных антигуманных экспериментов. И он все еще пытается разработать биологическое оружие.
Отец заставил меня поднять голову.
— И я никогда не стану тебя ненавидеть.

 

К моему огромному удивлению, на этом все закончилось. Ни перестрелок, ни длинных монологов о жизни или смерти. Фаран хорошо все продумал.
Правда, Грейстона я не видела почти сутки. Как сказал отец, он в госпитале. Ему очищали кровь, ставили капельницы, вводили восстанавливающие лекарства. Контролировали работу сердца. Все это время я провела в номере, который сняли по настоянию отца. Он не захотел остановиться в императорской резиденции. Мне показалось это странным: ведь если Рагнар захотел бы отомстить, то, живи мы у императора, сделать это было бы сложнее. Но у отца были свои соображения на этот счет, и я не вмешивалась. В конце концов, он сделал невероятное, и я должна была быть ему благодарной.
Благодарность я, конечно, испытывала, а вот просто отвлечься не могла. Пока я не буду точно уверена, что с Грейстоном все в порядке, вряд ли смогу есть мороженое или осматривать город. Отец нехотя с этим согласился, добавив:
— Если ты вообще не будешь ничего есть, я положу тебя на соседнюю койку с женишком и засуну в желудок трубку через нос.
После этого я быстро пообедала.
В апартаментах был кабинет, в нем — компьютер, или, как он здесь назывался, инфопанель. Огромный экран стоял на столе и по вычислительной мощности мог сравниться с процессорами земных суперкомпьютеров. А я читала на нем новости или смотрела скучные сериалы лишь для того, чтобы занять чем-то голову, потому что каждую секунду думать о Рагнаре и о том, правильно ли я собралась поступить, не было никаких сил.
Отец периодически приносил чай. Я просила кофе, но так и не получила. Это я ему рассказала о своем подозрении на беременность. Он посоветовал мне никому ничего не говорить, пока мы не окажемся как можно дальше от Фарана и остальных. Но следить за мной стал в оба, хотя и раньше не давал слишком много свободы.
Когда с момента нашей встречи с Грейстоном прошло около тридцати часов, я увидела новую входящую сессию. Подумав, что это информация о Грейстоне или письмо от Трина — он недавно писал, что они вылетели в столицу, я щелкнула по экрану, вызывая диалоговое окно. И вздрогнула, увидев на экране темнокожего мужика с рогами.
— Леди Торрино, — он гаденько улыбнулся, — вы даже не представляете, какую ошибку совершили, заставив Грейстона отказаться от своего плана. Так вы хотя бы могли спасти себя. Теперь же…
— Рагнар, — догадалась я.
Очень хотелось бросить взгляд на комнату отца, но что-то мне подсказывало, что делать этого не стоит.
— От вас слишком много проблем, Зара. Сначала Вейберг из-за вас отказывается со мной работать. Якобы на него нашло просветление, и вы стали для него знаком. Потом погибает от ваших рук Тим. Теперь я узнаю, что убийца по-прежнему жив.
Ярость вскипела во мне моментально. В последнее время я вообще легко взрывалась, а любое резкое замечание воспринимала как угрозу ребенку, который еще неизвестно, существовал ли вообще.
— Да, — холодно произнесла я, — убийца жив. И это вы, Рагнар. Впрочем, я думаю, это поправят очень скоро.
Он усмехнулся краешком губ:
— И что вы сделаете? Выпустите коготочки и расцарапаете мне лицо? Вы — девчонка, которая прячется за спинами могущественных людей. За кем на этот раз, ведь Грейстон едва дышит? За отцом? Императором?
— За заявлением, которое вас уничтожит, — сказала я. — Вы используете образ героя-мстителя, чтобы вызвать в обществе сомнения относительно правления императора или личности Грейстона. Я займусь тем же самым.
И, не желая больше ни секунды видеть его, я отключилась и сразу же переадресовала наш разговор парню, которого приставил Фаран. Вроде как они должны были отслеживать все входящие сообщения и звонки, но вдруг пригодится.
— Зара? — спустя несколько минут донеслось из комнаты. — С тобой все в порядке? Почему ты мне не сказала, что говорила с Рагнаром?
— Не хотела тебя беспокоить, — вздохнула я.
— Беспокоить?! Зара, психопат-убийца звонит прямо в наш номер, а ты не хотела меня беспокоить?!
— Я переслала все сразу же людям императора. А ты, как всегда, на связи со всем миром. Что они сказали?
— Что найдут и доставят Рагнара. Официальное обвинение ему скоро предъявят. А я пока пытаюсь выяснить, как же на самом деле он получил «путевку в жизнь». Ищу свидетелей и сохранившиеся записи со спутников.
— И как?
Я снова обновила страницы, где сообщалось о состоянии Грейстона, но новой информации не было.
— Кое-что есть, но недостаточно для обвинения. Однако надежда умирает последней. Рано или поздно я найду столько всего, что Рагнар, даже если подкупит Фарана, не сможет уйти от наказания. — Он улыбнулся, смягчая суровый тон, и спросил: — Как ты себя чувствуешь?
— С утра подташнивало, а сейчас все хорошо. Пап, ответь на вопрос… Почему мы остановились здесь? Ты не боишься, что Рагнар начнет мстить?
— А он не знает, где именно мы живем, — усмехнулся отец. — Я модернизировал колечко, которое тебе подарил Грейстон. И теперь там не простой голубой камешек, а спрятанный внутри галиента чип. И засечь тебя не удастся. То же самое и у меня, только чип подкожный. А звонит он на твой адрес, привязанный к Кларии. Так что мы можем себе позволить жить отдельно от Фарана. Не хочу, чтобы он тебя использовал. Хватит того, что ты согласилась помочь ему поймать и обвинить Рагнара.
Я кивнула, задумавшись о том, сколько еще сюрпризов преподнесет мне собственный отец.
— Может, хватит смотреть в экран? — Отец сделал очередную попытку отвлечь меня. — Тебе приходят звуковые уведомления, ты в любом случае услышишь сигнал нового сообщения. От того, что ты прожигаешь взглядом экран, легче не станет.
— Не хочу спать, — упрямо повторила я.
Действительно не хотела, просто немного устала.
— Тогда пойдем съедим что-нибудь. Я с тобой сутки не общался. Удели мне время, а то с рождением детей я совсем перестану тебя видеть.
Со вздохом я поднялась, потому что и сама понимала: вот так сидеть — это перебор. Жизнь Грейстона вне опасности, а впереди — долгое восстановление. Но все же было и страшно, и волнительно, и облегчение было такое, аж до дрожи. С самого первого дня я знала, что вся эта история кончится не очень хорошо.
Хотя нет… пожалуй, все кончилось намного лучше, чем могло.
После чая и непродолжительного разговора меня все-таки отправили спать. Глаза слезились и слипались. Подумав, что и впрямь услышу сигнал, я улеглась в гостиной, укрывшись пледом. А проснулась от громких, возбужденных голосов и в первые мгновения подумала, что приехал Грейстон. Но потом сообразила: если его и выпишут, отправится он явно не в отель.
— Проснулась! — Меня сгребли в объятия и стиснули так крепко, что дыхание перехватило. — Умница наша! Родная!
— Трин! — Я сдавленно прохрипела что-то благодарственное.
Ящер, довольно улыбаясь, отпустил меня, но я недолго оставалась «на свободе»: обниматься ко мне полез Эргар, а потом мы с отцом одновременно вздрогнули от вопля:
— Зара!
И в номер, как ярко-красный вихрь, ворвалась Канди. Она, к счастью, не стала меня обнимать, но ее голос звучал как-то… нереально.
— Я так переволновалась! Ты уехала, никто не знал, что делать! Трин хотел оставить меня там совсем одну, представляешь?
Девушка остановилась, чтобы отдышаться.
— Идем, я тебя мороженым накормлю, — улыбнулась я.
Трина к тому времени увел отец, полагаю, речь у них шла о моей беременности. Предполагаемой опять же. Эргар отправился в кабинет: в отсутствие Грейстона он курировал дела в секторе и всегда оставался на связи.
Я очень надеялась, что гости не будут ночевать в наших апартаментах, а снимут другие. Я еще не была готова активно общаться. А в целом была, конечно, рада. Особенно Канди.
— Родители тебя отпустили? — спросила я после того, как мы заказали роботу мороженое и получили заказ.
Канди мгновенно помрачнела:
— Нет у меня больше родителей.
— Что?! — Я даже поперхнулась.
— Наутро после твоего исчезновения мне прислали письмо и бросили денег на счет. Мол, прости, милая, наши с отцом пути разошлись, но мы оба тебя любим. Можешь приезжать к нам в гости на каникулы. Твои мама и папа.
Я не поверила собственным ушам. Как?! Как можно бросить собственную дочь? Так цинично и трусливо сбежать от проблем?
— А отца Вейберга они не приняли в расчет? Что он с тобой что-то сделает?
— Наверное, подумали, что не отважится. Я ведь несовершеннолетняя по законам Кларии и своей расы.
— Весь мир сошел с ума!
— Что случилось? Трин ничего не рассказал, но хоть взял с собой. Идти мне было некуда, а оставаться в резиденции и ждать, пока явится отец Вейберга, я не собиралась. Лорду Грейстону угрожали?
Слово за слово я рассказала все, что знала. Вернее, то, что разрешил рассказывать отец. Мы долго обсуждали с ним версию для близких знакомых. Даже Трину решено было не открывать все до конца. Когда Грейстон придет в себя, он сам с этим разберется. Кроме того, пока Рагнар на свободе, утечка информации крайне нежелательна.
Канди с каждым словом все больше мрачнела, но, к счастью, молчала. Только обняла меня и принялась за мороженое. А я вдруг почувствовала его вкус. Сладкий, с легкой кислинкой. И красивой посыпкой сверху. Неуверенно я улыбнулась. Мой отец рядом, Грейстону окажут помощь, и он будет в порядке. Подруга приехала. Не так уж все плохо, учитывая, как все начиналось. Меня могли похитить, убить, стереть память, как Мари. Да мало ли что могло случиться?! Но я была здесь. Ела чудесное мороженое, с нетерпением ждала момента, когда можно будет увидеть Грейстона.
— Зара, а кто это? — Вопрос Канди застал меня врасплох.
Я повернулась в ту сторону, куда она посмотрела:
— Это мой отец.
Я вдруг заметила перемены в облике подруги: ее зрачки из прозрачных превратились в насыщенно зеленые.
— Что с твоими глазами? — спросила я.
— А что? — Канди нахмурилась.
— Они изменились.
Девушка быстро вытащила из кармана брюк небольшую складную расческу с зеркальцем и посмотрелась.
— Оу… это плохо. Очень плохо.
— Почему?
— Говоришь, твой отец? — закусила губу Канди. — А он женат?

 

Я осторожно заглянула в комнату. Грейстон спал, системы безопасности были спокойны. Еще некоторое время он будет под наблюдением, а после мы улетим на Кларию, где с ним начнет работать психолог. Правда, он утверждал, что все в порядке и помощь ему не нужна, но меня сложно переспорить. Я не хочу повторения, я до ужаса боюсь угрозы его жизни. Поэтому Грейстон будет общаться с психологом столько, сколько тот скажет. Трин нашел лучшего, и отец его одобрил.
— Привет. — Грейстон открыл один глаз.
— Я тебя разбудила? Прости.
Он еще мало ходил, в основном до ванной и обратно. Ел сам, читал, но слабость пока не уходила. А еще он простыл. Как мне объяснили, чтобы провести процедуру, ему почти уничтожили иммунитет. Иначе яд действовал бы долго и мучительно. Теперь организм восстанавливался, но, к сожалению, медленно.
К слову, Грейстон тоже поселился в отеле. Охраняли его теперь круче, чем императорские покои, но Фаран готов был горы свернуть ради меня, едва отец намекнул, что я могу и отказаться от решения упрятать Рагнара за решетку, а Империя Фарана за ложные обвинения не похвалит. Мы не собирались этого делать, конечно, ибо Рагнар вскоре после нашего разговора был найден и при сопротивлении убил семерых. Но император был впечатлен.
— Иди сюда, ложись.
Было еще довольно рано. Я вернулась с прогулки, во время которой мы с папой и Канди обследовали город. Канди осталась в гостиной мучить отца, заставляя объяснять ей что-то по физике, а я отправилась к Грейстону, как делала в любую свободную минуту.
— Как дела?
— Скучаю, — вздохнул он. — Ты меня почти забыла. Гуляешь где-то, веселишься.
Он явно требовал внимания. И я с удовольствием запустила руку в растрепанные светлые волосы.
— Папа показывал мне город. И отбивался от Канди. Поверь, это зрелище стоит того.
— Она все еще утверждает, что влюблена в него?
— Она перешла в активную фазу. Считает, что двадцать лет — достаточный срок для траура, и теперь он открыт для новой любви. Сначала пыталась взять природным обаянием, не вышло. Теперь берет интеллектом, но, похоже, не очень у нее получается.
— Тебе она нравится?
Грейстон перевернулся на бок и обнял меня.
— Канди веселая и хорошая.
— То есть если она станет твоей мачехой, ты обрадуешься?
Я фыркнула ему в шею и потерлась носом, как любила делать. Так хорошо, что он рядом. С ним тепло и спокойно. Постепенно он снова превращался в Грейстона, который был мне дорог.
— Отец не воспринимает ее всерьез и не воспримет. Она для него — подружка дочери, которую можно сводить в зоопарк и угостить мороженым. Но прикасаться — не сметь. Он говорит, у нее это пройдет. Канди осталась без родителей, предательство отца ее сломало, и она ищет человека, который даст ей защиту. Мой отец на это место вполне подходит. Оправится она. Я тоже думаю, что все это ерунда, и максимум через пару месяцев у Канди появится поклонник, в объятия которого она с радостью бросится. Она разумная девушка.
— И ты разумная.
Я устроилась у него на плече, слушая биение сердца, и просто радовалась, что Грейстон жив.
— Как малыш? — спросил он, поглаживая мой живот.
— Любит сладкое и не дает мне высыпаться по утрам.
Трин подтвердил беременность, и теперь мы с Грейстоном ждали первенца. Но так пока и не поженились. Похоже, его это расстраивало. Мужчины… кто о чем, а Грейстон переживает, что у меня не его фамилия.
— А ты как? — спросила я, хоть и знала, что Грейстон не любит таких вопросов.
— Я в порядке, Звездочка. Все будет хорошо. Мне повезло, что есть ты. Я не собираюсь кончать жизнь самоубийством или еще что-то такое. Это было как… не знаю, нервный срыв. Двадцать лет все постепенно накапливалось, а когда появилась ты, стало совсем невыносимо. Я боялся, что ты возненавидишь меня. Потом ненавидел себя. А потом стало слишком поздно. Видя, как Рагнар преследует тебя повсюду, несмотря на мою защиту, я понял, что не справился. Прости, Звездочка, это больше не повторится.
— Знаю. Я тоже испугалась.
— Останься сегодня на ночь, ладно? Просто хочу быть рядом с тобой.
Из гостиной доносился звонкий смех Канди. Они, наверное, просидят с книжками допоздна. Отец вроде как взял над ней шефство и готов помочь с поступлением в какой-нибудь звездный колледж. Так что мне там делать нечего. Сбросив одежду, я быстро залезла под одеяло и прижалась к теплому телу Грейстон. Он с облегчением вздохнул и прикрыл глаза, одной рукой обняв меня, а другую запустив в мои волосы.
— Не делай так больше, — пробормотала я. — Не пугай меня.
— Не буду, Звездочка. Никогда. Я сделал глупость, был не в себе. Давай начнем все сначала? И забудем об этом. Ты забудешь о боли, что я тебе причинил, а я забуду, как увидел тебя там и испугался, что вот сейчас все кончится, а ты будешь стоять и смотреть.
— Сначала? — Я хитро приоткрыла глаз. — Что ж, давай сначала. Зачем, лорд Грейстон, вы похитили меня с моей родной планеты?
Он улыбался. За последние дни я не видела такой искренней улыбки.
— Я, леди Торрино, хочу на вас жениться.
— Правда? — прошептала я. — Согласна.
Грейстон рассмеялся:
— В этот раз все прошло быстрее и проще.
Мы шутили, смеялись, целовались — одним словом, наслаждались друг другом. Живые, счастливые, ждущие малыша.
— Знаешь, мне кажется, Фаран не слишком-то хочет быть моим другом, — вдруг серьезно сказал Грей.
Бедный, он так переживал из-за этого «друга». Я крепко сжала его руку.
— Он боится ответственности. Как это ни странно, но, управляя звездами, Фаран боится личной ответственности. Ему стыдно перед тобой, думаю. Вряд ли вы вернете былую дружбу, но, знаешь, он все же помог тебе, и я останусь ему благодарна.
— Да, — со вздохом согласился Грейстон. — Жаль, что так вышло. Звездочка, я устал. Я очень хочу жить с тобой, растить наших детей и не лезть больше во все это. Мне не нужна работа, которая отнимает все время, я хочу видеть тебя. Хочу видеть детей, хочу заниматься ими, хочу быть им настоящим отцом. Я люблю вас больше всего на свете.
— Ты и будешь заниматься семьей. Я все решила. В сектор ты не вернешься, на Кларию тоже. Мы улетим на Землю. Есть дом на чудесных островах. Мы будем там жить. А твои близкие смогут нас навещать. Займемся чем-нибудь хорошим, настоящим. И будем очень-очень счастливы.
— Звучит заманчиво.
Грейстон устало закрыл глаза и обнял меня, засыпая. Он все еще быстро уставал, но все же поправлялся.
За окном снова пошел снег! Зима здесь вообще должна была наступить только через месяц, но природа распорядилась иначе. Первый, белый, искрящийся, снег укутывал космический город, превращая его в фантастическую иллюстрацию к сказке. И я с удовольствием следила, как кружатся за окном снежинки, пока Грейстон спал, крепко меня обнимая. Так хорошо мне не было уже очень давно.
Назад: Глава семнадцатая НАПРАВЛЕНИЕ — КАНОПУС
Дальше: Эпилог