Глава 13. НЕОЖИДАННЫЙ СОЮЗНИК
Сначала я подумал, что этот воин сам хочет убить меня. Но это было не так. Он быстро рассек мои путы.
— Я знаю тебя, — произнес я. — Ты воин, с которым я сражался неподалеку от Варналя.
— Да, я воин, чью жизнь ты отказался взять и которого ты избавил от оскорблений и меча его товарищей. Я много думал о том, что ты сделал, Майкл Кейн. Я восхищаюсь тобой. И теперь я могу, по крайней мере, помочь тебе сражаться за свою жизнь против этой твари.
— Но я думал, что твой народ страшится его.
— Верно, но я начинаю сомневаться, что это правда. Бери этот меч, я всегда лучше владею топором, чем мечом.
С этим неожиданным и желанным союзником я повернулся к Зверю Наалу.
Зверь, казалось, был сбит с толку таким поворотом событий. Его взгляд перемещался с одного из нас на другого, как будто в неуверенности, на кого напасть первым, потому что теперь мы разошлись в стороны и, пригнувшись, ждали.
Громадная голова Зверя вдруг метнулась ко мне. Я отступил назад, пока не уперся спиной в стену, отчаянно ударив его по морде большим арзгунским мечом.
Он, очевидно, не привык, чтобы его жертва отвечала ударом на удар, и зашипел в явном гневе, когда мой меч просек глубокую рану на его морде.
Он оттянул голову назад и начал поворачиваться так, что скоро его голова поднялась высоко надо мной, а я оказался в ее тени. Зияющая пасть пошла вниз, и я подумал, что он слопал меня сразу. Я поднял меч острием вверх, и когда пасть почти накрыла меня, а зловонное дыхание стало невыносимым, вогнал острие меча в мягкое небо Зверя.
Он завизжал и отпрянул назад. В то же время арзгунский воин бросился вперед и рубанул Зверя топором по голове. Тот повернулся к нему и, взмахнув головой, опрокинул его навзничь, заставил его потерять равновесие.
Он упал, и Зверь Наал разинул пасть, готовый поглотить его голову.
Тут–то я и решил напасть, Я вспрыгнул на спину Зверя Наала и, взбежав по плоской голове, оседлал его как раз поверх глаз. Все это заняло несколько секунд, пока арзгун внизу пытался отчаянно увернуться от разинутой пасти.
Я обеими руками занес меч над правым глазом твари. И с силой вонзил клинок.
Сталь вошла глубоко. Голова дернулась назад, и я был сброшен, лишившись меча, со своего насеста.
Зверь Наал повернулся ко мне. Меч все еще торчал из его глаза, так что когда он двинулся на меня, то представлял собой еще более ужасное зрелище.
Арзгун с топором снова вскочил на ноги и стал рядом со мной, очевидно, намереваясь защитить меня, так как я теперь был безоружен.
Зверь выпустил холодный вибрирующий визг, и разинутая пасть со стремительно мечущимся языком понеслась на нас.
Всего лишь в нескольких дюймах от нас голова вдруг повернулась и метнулась вверх. Зверь развернулся во всю длину и устремился вверх так, что я подумал, что он вообще покинет яму. Я мельком увидел разбегающихся зрителей, а затем он упал вниз, чуть не задавив нас своим телом.
Мой меч сделал свое дело. Я убил его. Он цеплялся за жизнь дольше, чем полагалось другому зверю. И тогда я наполовину поверил в его сверхъестественное происхождение.
Я нагнулся к громадной голове и выдернул меч из глазницы. Он вышел легко.
Я понял, что по–настоящему я еще не свободен. Я все еще был пленником, и хотя вооружен, но еще во власти толпящихся вверху двухсот арзгунов, готовых нас уничтожить по единому слову Хоргулы.
— Что нам теперь делать? — спросил я своего нового друга.
— Я знаю, — произнес он после некоторого размышления. — Тут есть небольшое отверстие, посмотри вон там.
Я проследил, куда он указывал. Он оказался прав. В той стороне находилось отверстие, достаточно большое, чтобы пропустить человека, но узкое для головы Зверя Наала.
— Что это? — спросил я.
— Туннель, ведущий к загонам для рабов. Иногда рабов вынуждают спускаться к нему с другой стороны, чтобы накормить Зверя. — Мой новый друг мрачно рассмеялся. — Он больше не будет пировать человеческим мясом! Пошли, следуй за мной. Мы убили Зверя Наала — это произведет на них впечатление. Оно только усилится, когда они увидят, что мы исчезли из ямы. При удаче мы сможем убежать в поднявшейся суматохе.
Я последовал за ним в туннель.
Когда мы продвигались по нему, он сообщил мне свое имя — Моват Джард из клана Моват Тик — одного из великих арзгунских кланов в былые дни, до того как Хоргула изменила образ жизни арзгунского народа.
Он рассказал мне, что хотя арзгуны и страшились силы Хоргулы, но роптали против нее. Ее честолюбивые замыслы крупномасштабных завоеваний ни к чему не привели, а арзгуны только понесли большие потери.
Через некоторое время в туннеле стало светлей, и я увидел поперечную решетку. Она была деревянной. Приглядевшись, я различил пещеру, освещенную единственным факелом.
Лежавшие на полу ее в позах предельного уныния люди, голые и грязные, бородатые и бледные, были остатками великой армии, попавшей здесь в засаду. Примерно 150 вечно недоедавших, до крайности павших духом рабов. Я почувствовал к ним жалость.
Моват Джард принялся рубить своим топором деревянную решетку. Вскоре она оказалась сломанной, и несколько рабов в удивлении подняли головы, когда мы вошли. Запах немытых человеческих тел было невозможно перенести, но я знал, что их вины в этом не было.
Один парень, державшийся прямее, чем остальные, и такой же высокий, как я, вышел вперед. У него была окладистая борода, которую он, видно, старался держать в чистоте, и по телу его перекатывались мускулы, словно он намеренно тренировался, чтобы не потерять форму.
Когда он заговорил, голос его казался глухим и мужественным — даже величественным.
— Я — Карнак, — просто представился он. — Что это значит? Кто вы и как сюда явились? Как вы избежали Зверя Наала?
Я обратился только к нему, но подразумевалось, что все слушали наш разговор.
— Зверь Наал мертв! — объяснил я. — Мы убили его. А это Моват Джард, мой друг.
— Арзгун — твой друг? Невозможно!
— Возможно, и моя жизнь — свидетельство тому! — Я улыбнулся Мовату Джарду, который сделал попытку улыбнуться в ответ, хотя, когда он обнажил зубы, они по–прежнему выглядели угрожающе.
— Кто вы? — спросил бородатый Карнак.
— Я здесь чужой, прибыл с другой планеты. Но я здесь для того, чтобы помочь вам. Вы желаете освобождения?
— Конечно, — сказал он. По пещере пробежал ропот волнения.
— Вы должны быть готовы дорого заплатить за вашу свободу, — сказал я им. — Мы должны где–то добыть оружие.
— Но мы не можем сражаться со всем арзгунским народом, — упавшим голосом произнес Карнак.
— Я знаю, — ответил я. — Но здесь нет всего арзгунского народа, тут, наверное, лишь двести воинов — и те деморализованы.
— Это правда? Действительно правда? — Карнак взволнованно улыбался.
— Правда, — подтвердил я. — Но вы численно слабее, и к тому же безоружны. И необходимо как следует подумать, как выбраться отсюда.
— Это будет, пожалуй, нетрудно при нашем нынешнем положении, — ответил Карнак. — В обычное время нас охраняет много стражников, но в данный момент их двое. — Он показал в противоположный конец пещеры, на перегородку из переплетенных стеблей растений. — Обычно пещера по соседству кишит стражниками, и все, кто пытался бежать этим путем, были зарублены или принуждены вернуться, чтобы потом быть принесены в жертву Зверю Наалу. Но теперь…
С Моватом Джардом, идущим по пятам за мной, я направился к двери и немедленно принялся рубить ее мечом.
Моват Джард присоединился ко мне, используя топор. Карнак с рабами в нетерпении столпились позади нас.
С другой стороны мы услышали удивленное хмыканье. Затем один голос крикнул:
— Прекратите или станете пищей для Наала!
— Наал мертв, — ответил я. — Ты обращаешься к тем, кто его убил.
Мы вышибли дверь. Она упала наружу, с треском рухнув на пол, открыв двух сбитых с толку стражников с мечами в руках.
Мы с Моватом Джардом немедленно бросились на них, и отправили их на тот свет такой серией ударов, какие я только был в состоянии нанести.
Карнак нагнулся и забрал один из мечей у павшего стражника. Другой пленник тоже взял меч, а еще двое вооружились соответственно булавой и топором.
— Мы должны направиться в Оружейную Палату арзгунов, — посоветовал Моват Джард. — Оказавшись там, мы сможем как следует экипироваться.
— И где же находится эта Палата? — спросил я.
— В замке Хоргулы. Если мы поспешим, то сможем лопасть туда прежде, чем жители вернуться в город. Они, очевидно, пребывают в некотором замешательстве.
— Моват Джард, почему ты помогаешь нам против своего собственного народа? — спросил Карнак.
— Жизнь среди этого народа многому научила меня. Я понял, что идеи могут иногда подняться выше кровной верности. И, кроме того, я сражаюсь с Хоргулой, а не с арзгунами. Если мы победим ее, то мне снова придется решать, какой будет моя позиция, — но не раньше, чем она перестанет править арз–гунами.
Это, кажется, убедило Карнака. Мы побежали по ведущим в темноту пологим склонам и вскоре добрались до железных ворот, охраняемых одним караульным.
Когда он нас увидел и заметил, наверное, отчаянное выражение в наших глазах, то не выхватил оружие, а вытянул перед собой руки.
— Возьмите ключи и не забирайте у меня жизнь.
— Честная сделка, — сказал я, принимая ключи и отпирая железные ворота. — Мы одолжим также и твое оружие. — Еще двое вооружились мечом и топором, и теперь у нас было восемь вооруженных воинов. Мы связали Синего Гиганта и выбрались на улицу.
За стенами Черного Города мы услышали смятенные восклицания, но арзгуны еще не добрались до ворот. Мы ринулись к замку, направляясь по улицам к Оружейной Палате с Моватом Джардом и Карнаком.
Мы ворвались в замок, зарубив несколько стражников, пытавшихся нас остановить.
Когда мы вломились в Оружейную Палату, вернулись первые арзгуны и подняли тревогу.
Склад арзгунского оружия был на вид менее упорядочен и не похож на оружейную Варналя. Да и оружие здесь было варварское.
Пока пленники вооружались, мы, восемь уже вооруженных, встретили первую волну арзгунских воинов.
Мы, должно быть, представляли собой странное зрелище — синий человек почти трех метров ростом, заросший бородой, почти обнаженный бывший раб с диким взглядом и загорелый фехтовальщик даже не на своей планете. Но у нас у всех была общая черта — мы умели орудовать мечами.
Мы стояли плечом к плечу, отражая удары нападавших, пока вооружались наши товарищи. Казалось, я находился теперь перед стеной мечей, которая опускалась на меня со стороны Синих Гигантов.
Каким–то образом мы сдержали их.
Вдруг из–за наших спин раздался громкий рев.
Все рабы были теперь вооружены и готовы к бою. Они снова стали воинами, жаждавшими отомстить за годы рабства и страха, расквитаться за предательскую засаду, из–за которой они попали в плен.
И мы нажали вперед, гоня перед собой арзгунов.
Бой шел в коридорах замка, залах и комнатах. Мы сражались в пустом тронном зале Хоргулы и в ее мрачных покоях. Я воспользовался случаем и сорвал висевшие там гобелены с изображением Наала.
Бой перекинулся на улицы, по всему Черному Городу раздавались удары скрещивающихся мечей и звучали крики.
Численность наша была невелика. Наши бойцы были натренированы и не забыли искусства владеть мечом. Наши сердца были полны ликующей жажды битвы, потому что мы, наконец–то, смогли нанести врагу ответный удар.
К тому времени, когда мы вышли на улицу, арзгуны зарубили большет, рстинаших воинов, но сами пали в большем количестве!
И чем больше мы сражались, тем скорее вспоминали бывшие рабы свои старые навыки.
Мы воспользовались паузой, чтобы сплотить свои ряды и обсудить стратегию. Мы контролировали большой район вокруг замка, а арзгуны удерживали все еще большую часть города.
Где–то там были Хоргула и Шизала. Я молил, чтобы Хоргула не приказала убить Шизалу в досаде за поражение, чтобы у королевы еще осталась уверенность в способности ее воинов победить.
Когда арзгуны атаковали, мы были к этому готовы.
Какое–то время ни одна из сторон не имела преимущества. Мы удерживали свои позиции, а арзгуны — свои.
— Они держатся мертвой хваткой, — сказал Моват Джард, когда он, Карнак и я собрались на совет.
— Как мы можем преодолеть их сопротивление? — спросил я.
— Мы должны завести довольно большой отряд воинов им в тыл, — сказал Карнак, — тогда сможем атаковать их с двух сторон и вбить клин в их ряды.
— Хороший план, — согласился я, — но как переправить этот отряд воинов? Мы не умеем летать.
— Верно, — сказал Моват Джард. — Но мы можем пройти под ними. Помните загоны для рабов? Помните, что я говорил о нескольких входах и выходах там?
— Да, — ответил я. — Мы можем пройти через один из них и появиться в тылу врага.
— Если они не готовы к этому ходу, — сказал он, — то сможем. Но если они заблокировали входы, то мы проиграем — поскольку у нас там застрянет отряд хороших воинов и будет не в состоянии помочь удерживать захваченный нами район. Стоит идти на такой риск?
— Да, — решил я. — Потому что если мы в скором времени не обретем преимущества, то наши бойцы устанут. Они и так ослаблены пребыванием в гостях у арзгунов. Мы не можем позволить себе потерять еще какое–то время.
— Но кто их поведет? — Карнак шагнул вперед, очевидно, обдумывая собственную кандидатуру.
— Я, — опередил его я. — Вы оба нужны здесь для того, чтобы сплотить защитников.
Они поняли необходимость этого.
Не прошло и одного шати, как я вел отряд из тридцати воинов ко входу в загон для рабов, указанный мне Моватом Джардом.
Мы почти бегом спустились по винтовым лестницам. И наткнулись на подразделение арзгунов, направляющееся в нашу сторону.
Ошарашенные этим столкновением, мы теряли людей и время в битве за подземный переход.
Арзгуны, казалось, сражались без особой охоты, и я сам убил двоих и обезоружил еще нескольких прежде, чем остальные сложили оружие, подняли руки вверх в знак капитуляции.
— Почему вы так легко сдались? — спросил я одного из них.
Он ответил с грубым акцентом своего народа.
— Нам надоело сражаться в битвах ради прихоти Хоргулы, ведь она даже не возглавляет нас — она исчезла сразу же после того, как убили Зверя Наала. Мы следовали за ней только потому, что считали, будто в Звере Наале обитает Рахарумара, и она была сильнее, чем Рахарумара. Но теперь мы знаем, что в Звере никто не обитал — иначе вы не смогли бы его убить. Мы не хотим больше жертвовать своей жизнью ради се замыслов — слишком много наших братьев погибло за эти годы, чтобы удовлетворить се честолюбие. И к чему это привело — немногочисленные воины сражаются на улицах города, защищаясь от рабов! Мы желаем перемирия!
— А другие испытывают ли такие чувства? — спросил я.
— Не знаю, — признался он. — Мы не говорили на эту тему — слишком много всего произошло за столь короткое время.
— Ты знаешь светловолосую девушку, привезенную сюда Хоргулой, которая присутствовала на церемонии жертвоприношения Зверю Наалу? — спросил я у него.
— Да, я видел ее.
— Ты знаешь, где она?
— По–моему, в Башне Бульос.
— Где это?
— Неподалеку от главных ворот — это самая высокая башня в городе.
Мы разоружили их и продолжили свой путь через загон для рабов, выведший нас, наконец, в тыл сражающихся арзгунов.
Мы атаковали их сразу же.
С криками удивления арзгуны обернулись. Затем мы начали прорубать в их рядах дорогу к нашим товарищам.
Я схватился с одним из самых рослых. Он был трех с половиной метров высоты и вооружен длинным копьем и мечом.
Сначала он метнул в меня копье. Случайно, благодаря удаче, я перехватил копье в воздухе, повернул его и швырнул ему обратно. Оно попало ему в живот. Осталось прикончить его мечом. Если бы не это удачно пойманное мной копье, то сомневаюсь, что я пережил бы эту встречу.
Теперь мы почти соединились с нашими соратниками. Уверенный, что тактика оказалась успешной, я оставил своих воинов под началом синекожего воина, показавшего в бою умение и отвагу, и покинул поле боя, прикрепив на поясе меч.
Я пробирался к Башне Бульос. Я надеялся, что, по крайней мере, найду Шизалу и смогу контролировать ее безопасность, если не сумею сделать ничего другого.
Вскоре я увидел Башню.
Но я увидел еще кое–что. Нечто вызвавшее у меня шок удивления.
То, что я увидел, не могло здесь находиться — воздушное судно, казавшееся игрой света, иллюзией. Это был воздушный корабль, похожий на тот, в котором мы летели с Шизалой, когда отправлялись в лагерь арзгунов.
Как он здесь очутился?
Я достиг входа в Башню и вбежал внутрь. Вход, к моему глубокому удивлению, не охранялся. Сразу же за дверью я обнаружил винтовую каменную лестницу, круто ведущую вверх. Кажется, в нижней части Башни не было никаких помещений. И я побежал вверх по лестнице.
Неподалеку от вершины я обнаружил дверь. Она оказалась незапертой, и я распахнул ее.
Я испытал настоящий шок, когда увидел двоих, находящихся в комнате.
Одной из них была Шизала.
А другой? Другой был Телем Фас Огдай, Брадинак Мишим Тена, нареченный Шизалы.
Одной рукой он обнимал ее, а другой держал меч, и он оглянулся в сторону открывшейся двери, в которую ворвался я.
