Глава 8
Три пути наверх
Макс намеревался бодрствовать во время первого перехода, но все же проспал его. Переход совершился вскоре после пяти утра по корабельному времени. Когда он проснулся в шесть по сигналу подъема, переход уже закончился. Он быстро надел одежду, злясь на себя из-за того, что не проснулся раньше, и поспешил на верхние палубы. Коридоры над палубой «Си» были тихими и пустыми. Даже те из пассажиров, которые просыпаются раньше других, не появятся в коридорах еще час. Он сразу же направился к смотровому окну в холле палубы «Би», которое было сделано там для удовольствия пассажиров.
Звезды выглядели как обычно, но знакомых созвездий не было. Только Млечный Путь, наша Галактика, казалось, не изменился — для этой огромной звездной спирали, простершейся на сотни тысяч световых лет, незначительное смещение не менее чем на шестьдесят световых лет не играло большой роли.
Была видна одна чрезвычайно яркая желто-белая звезда; Макс решил, что это была Тета Центавра, солнце планеты Гарсона, на которой будет их первая остановка. Вскоре он отошел от окна, не желая встречаться с кем-либо в пассажирском отделении. Затем он быстрее, чем обычно, сменил коробки с песком, которые служили оправданием его визита, и к завтраку вернулся в отделение экипажа.
Полет к планете Гарсона занял почти месяц, даже при той скорости, которую мог развить корабль с двигателем Хорста-Конрада. Элдрет все так же приходила навещать Мистера Чипса, а также чтобы поболтать и поиграть в трехмерные шахматы с Максом. Он узнал, что, хотя Элли и родилась в Окленде на Земле, она тем не менее считала своим домом Эсперу.
— Отец послал меня на Землю, чтобы из меня там сделали леди, но у них ничего не получилось.
— Что вы имеете в виду?
Она усмехнулась.
— Я — трудный ребенок. Поэтому за мной и послали. Вам шах, Макс. Чипси! Поставь фигуру на место. Мне кажется, этот маленький чертенок вам подыгрывает.
Постепенно по обрывкам разговоров он понял, что она имеет в виду. Школа миссис Мимси была третьей, из которой ее исключили. Ей не нравилась Земля, она хотела во что бы ни стало вернуться домой, и в каждом учебном заведении, куда ее отправляли, она устанавливала террор и диктатуру. Ее вдовый отец желал, чтобы она получила должное образование, но она находилась в более выгодном стратегическом положении, чтобы диктовать свою волю. А адвокаты ее отца на Земле умыли руки и отправили ее домой.
Сэм сделал ошибку, подшутив над Максом насчет Элдрет.
— Она уже назначила дату, старик?
— Кто назначил? Какую дату?
— Ну-ну! Все на корабле знают об этом, за исключением, вероятно, капитана. Зачем же скрывать от старого приятеля?
— Я не понимаю, о чем ты говоришь.
— Да я не критикую. Я восхищаюсь. У меня бы самого не хватило мужества замахнуться так высоко. Но, как говаривал мой дед, есть только три способа подняться наверх: либо надо быть гением и к тому же трудолюбивым, либо родиться в высокопоставленной семье, либо жениться на дамочке из такой семьи. Из этих трех способов жениться на дочери босса — самый лучший, потому что… Эй! Не горячись!
Сэм отскочил назад.
— Возьми свои слова обратно!
— Беру, беру. Я был неправ. Нормой слова — лишь выражение моего восхищения. Я ошибался. Признаю. Так что я извиняюсь и забираю назад свое восхищение.
— Но…
Макс не смог сдержать улыбку. На Сэма невозможно было сердиться. Конечно, он был негодяй, вероятно, дезертир, ужасный циник, который видит во всем только плохое, но что тут поделаешь — Сэм ему друг.
— Я знал, что ты шутишь. Как я мог думать о женитьбе, когда мы с тобой собирались…
— Тише! Так ты решил?
— Да. Думаю, это единственный выход. Я не хочу возвращаться на Землю.
— Молодец! Ты никогда не пожалеешь об этом. — Сэм задумался. — Нам будут нужны деньги.
— У меня есть немного на счете.
— Не говори глупостей. Если ты попытаешься снять больше, чем необходимо на мелкие расходы, тебя никогда не выпустят с корабля. Но не беспокойся… собирай свои чаевые, все, что тебе позволит оставить этот толстяк, а я сам раздобуду нужную сумму. Теперь моя очередь.
— Как?
— Есть много способов. Забудь об этом.
— Ну… хорошо. Послушай, Сэм, что ты имел в виду, когда… хм… предположил, что я хочу жениться на Элли? Конечно, ни о какой женитьбе не может быть и речи: она совсем ребенок, и в любом случае я не из тех, что женятся… но все-таки? Какая кому разница?
Сэм посмотрел на него удивленно.
— Ты не знаешь?
— Зачем бы я тогда спрашивал?
— Ты не знаешь, кто она?!
— Хм? Ее зовут Элдрет Коубен, и она возвращается домой на Эсперу, она там живет. Ну, и что из того?
— О, бедняжка! Она не сказала тебе, что является единственной дочерью Его Высокопревосходительства сэра Джона Фитцджеральда Коубена, генерала, Кавалера Ордена Британской Империи, Рыцаря Ордена Бани и Черт Знает Чего Еще, Имперского Уполномоченного и Верховного Комиссара Эсперы?
— Вот это да!
— Въезжаешь, парень? Немного ловкости — и ты, по крайней мере, не будешь знать нужды в деньгах и сам сможешь выбрать любую планету для жительства, кроме Эсперы.
— Выбрось это из головы! В любом случае она всего лишь милый ребенок.
Сэм ухмыльнулся.
— Еще бы. Как говорил мой дед: «Плох тот ветер, что не рвет сети».
То, что рассказал Сэм, обеспокоило Макса. Он догадывался, что Элдрет не бедна, хотя бы потому, что она была пассажиром. Но богатство никогда его не впечатляло. Он относился к людям с гораздо большим уважением, если они сами достигли чего-нибудь в жизни, как, например, его дядя. Но знание того, что Элдрет происходит из настолько знатной и невозможно высокой по своему положению семьи — и что он, Максимилиан Джоунз, считается на корабле охотником за богатой невестой и карьеристом, было очень неприятно.
Он решил положить этому конец и начал с того, что намеренно отложил работу на последний момент, чтобы был предлог отказаться от игры в трехмерные шахматы. Но Элдрет подключилась к работе и помогла ему.
Играя неизбежную партию, которая последовала за этим, он попытался объясниться напрямую.
— Послушайте, Элли, мне кажется, вам не следует оставаться здесь и играть со мной в шахматы. Сюда приходят другие пассажиры навестить своих любимцев, и они нас видят. Они начнут сплетничать.
— Какая ерунда!
— Но это так. Мы с вами знаем, что мы ничем таким не занимаемся; но другим это кажется странным.
— Вы хотите сказать, что у нас с вами могут быть неприятности? Вы сейчас очень похожи на мисс Мимси.
— Вы можете приходить сюда навещать Чипси, но вам лучше приходить с кем-нибудь из владельцев других животных.
Она хотела возразить, но лишь пожала плечами.
— Хорошо, все равно это не самое удобное место. Теперь мы будем играть в салоне палубы «Би» и днем, когда вы заканчиваете работу, и по вечерам.
Макс возразил, сказав, что мистер Джиордано не отпустит его, но она быстро ответила:
— Не беспокойтесь насчет вашего босса. Я могу из него веревки вить.
Элли показала, как она будет это делать.
Представив огромного мистера Джи свитого в веревку, Макс не сразу нашелся, что ответить, но в конце концов он выдавил из себя:
— Элли, члены экипажа не могут пользоваться салоном. Это…
— Могут. Я часто видела, как мистер Дюмон пьет там кофе с капитаном Блейном.
— Вы не понимаете. Мистер Дюмон — почти офицер, и если капитан приглашает его к себе в гости, то это привилегия капитана.
— А вы будете моим гостем.
— Нет, не буду.
Он попытался объяснить ей, что существуют строгие правила и члены команды не должны общаться с пассажирами.
— Если бы капитан увидел нас сейчас, он бы очень разозлился… не на вас, а на меня. А если он застанет меня в пассажирском салоне, то он меня пинками загонит в самый глубокий трюм.
— Я не верю.
— Но… — Он пожал плечами. — Хорошо. Я приду сегодня вечером. Конечно, он не будет пинать меня на самом деле; это ниже его достоинства. Он отправит мистера Дюмона сказать мне, чтобы я уходил, а утром вызовет меня. Я не прочь заплатить штраф размером в месячную зарплату, если это необходимо, чтобы показать вам истинное положение дел.
Он увидел, что она наконец призадумалась.
— Но почему?! Я считаю, это совсем несправедливо! Все имеют равные права! Таков закон.
— Равные? Ну, это только если смотреть с высоты.
Вдруг она встала и вышла. Максу снова пришлось утешать Мистера Чипса, но не было никого, кто мог бы утешить его. Он понимал, что не слишком скоро придет день, когда они с Сэмом затеряются, исчезнув за горизонтом.
На следующий день Элдрет вернулась, но в компании миссис Мендозы, преданной своей чау-чау и похожей на нее Элдрет обращалась с Максом обезличенно вежливо, как леди, которая пытается быть доброй к своему слуге, за исключением одного краткого момента, когда миссис Мендоза отошла от них на порядочное расстояние.
— Макс?
— Что, мисс?
— Я вам покажу «мисс»! Послушайте, Макс, как звали вашего дядю? Случайно не Честер Джоунз?
— Но почему…
— Просто так.
В это время миссис Мендоза снова присоединилась к ним, и Макс был вынужден оставить этот разговор.
На следующее утро его разыскал кладовщик.
— Эй, Макс! Пузач тебя спрашивает. Тебе лучше бы поторопиться: по-моему, он чем-то недоволен.
По дороге к мистеру Джи Макс начал волноваться. Вроде бы никаких нарушений за последнее время у него не было; он пытался откинуть ужасную мысль, что вызов каким-либо образом мог быть связан с Элли.
Было ясно, что мистер Джиордано был чем-то недоволен, но он сказал только, чтобы Макс представился в офис казначея и поторапливался, что Макс и сделал.
Казначея на месте не было, и его принял мистер Квипер. Осмотрев его холодным взглядом, он сказал:
— Надень чистую униформу, и побыстрее. Затем представься в каюте капитана.
Макс не пошевельнулся и сглотнул слюну от удивления. Мистер Квипер гавкнул:
— Ну! Двигайся!
— Сэр, — объяснил Макс, — я не знаю, где находится каюта капитана.
— Что? Разрази меня гром! Рабочая палуба, радиус девять ноль вне борта.
Макс вышел.
Капитан был в своей каюте. С ним был мистер Сэмьюэлз, казначей, мистер Уолтер, помощник, и доктор Хендрикс, астрогатор. Макс понял, что ему предстоит пережить что-то необычное. Но он не забыл доложить:
— Помощник стюарда третьего класса Джоунз прибыл по вашему приказанию, сэр.
Капитан Блейн взглянул на него.
— Хорошо. Садись.
Макс присел на край стула. Капитан обратился к первому помощнику:
— При сложившихся обстоятельствах, Датч, я думаю, что это самое лучшее решение, хотя и несколько радикальное. Вы согласны со мной, Хэл?
Казначей согласился. Макс подумал о том, насколько оно радикально и каким образом оно касается его.
— Мы занесем это в бортовой журнал в качестве исключения, док, и я напишу объяснительную комиссии. В конце концов, правила для того и существуют, чтобы их нарушать. Дело решенное.
Макс подумал, что его просто хотят выкинуть в космос и думают, как объяснить это позже.
Капитан повернулся к своему столу, давая понять, что встреча окончена. Помощник капитана откашлялся.
— Капитан… — он указал глазами на Макса.
Капитан Блейн снова посмотрел на него.
— Ах, да! Молодой человек, вас зовут Джоунз?
— Да, сэр.
— Я смотрел ваш послужной список. Там указано, что некоторое время вы проходили испытание на должность картографа на «Туоле»?
— Так точно, капитан.
— Вам не понравилась эта работа?
— Да нет… — Макс спросил себя, что бы на его месте ответил Сэм. — Ну, в общем, практически я только высыпал окурки из пепельницы в беспокойной… в рубке управления. — Он затаил дыхание.
Капитан улыбнулся.
— Ну что ж, иногда и такое случается. Хотели бы вы снова попробовать?
— Что? Да, сэр!
— Датч?
— Капитан, как правило, я не считаю целесообразным дважды пробовать кого-либо на одно и то же место. Но здесь дело касается личностей.
— Да, конечно. Вы можете без него обойтись, Хэл?
— О да, капитан. Он у меня всего лишь обслуживает нижние палубы. — Казначей улыбнулся.
Капитан тоже улыбнулся и обратился к астрогатору.
— Я не имею возражений, Док. Хотя, конечно, такие вопросы должна решать Гильдия.
— Келли желает его испробовать. У него не хватает одного человека, вы знаете.
— Хорошо…
— Минутку, капитан. — Астрогатор обратился к Максу: — Джоунз… у вас был родственник в моей гильдии?
— Да, сэр. Мой дядя Честер Джоунз.
— Я служил под его командованием. Надеюсь, что вам от него досталась часть его таланта к цифрам.
— Надеюсь, что так, сэр.
— Посмотрим. Доложите о своем назначении главному оператору компьютеров Келли.
Макс сумел найти рубку управления, не спрашивая ни у кого, как туда пройти, хотя он едва видел, куда идет.
