Четыре
«Возможно, — размышлял Рик Декард, — меня беспокоит, что со мной может случится то же самое, что с Хейвом. Анди, достаточно умный для того, чтобы подстрелить Хейва, мог бы прошить и меня». Но, кажется, дело было не в этом.
— Я вижу, ты притащил брошюру об этом новом мозговом устройстве, — сказал инспектор Брайант.
Он положил трубку видеофона.
— Да, — подтвердил Рик. — До меня уже дошел слух. Сколько замешано анди и как далеко продвинулся Хейв?
— Всего восемь анди, — пояснил Брайант.
Он сверился со своими записями,
— Хейв устранил двоих.
— Оставшиеся шестеро находятся здесь, в Северной Калифорнии?
— Да, насколько нам известно, Хейв так считает. Вот его записи.
Брайан достал бумаги из ящика стола.
— Он записал здесь все, что ему известно.
Брайант постучал пальцем по стопке листков. Пока что он что–то не проявлял желания передать записи Рику. Он продолжал перелистывать их, хмурясь и проводя языком по губам.
— У меня ничего не предвидится, — с готовностью объявил Рик. — Я готов заменить Хейва.
— Испытывая подозреваемых, — задумчиво проронил Брайант, — Хейв использовал тест Байт–Кампфа. Ты понимаешь, конечно, что этот тест не рассчитан на новый тип мозга. Нужного теста вообще пока нет. У нас есть лишь шкала Байта, усовершенствованная три года назад Кампфом.
Брайан сделал паузу, размышляя.
— Хейв считал, что тест оправдывает себя. Возможно, он прав, но я предложил вот что, прежде чем ты возьмешься за оставшуюся шестерку.
Он постучал по пачке бумаг.
— Слетай в Сиэтл и поговори с людьми из организации Розена. Путь они дадут тебе на проверку один из экземпляров нового андроида с мозгом «Узел–6».
— И я проведу испытание по Байт–Кампфу, — понял Рик.
— На словах это легко, — уточнил Брайант, — как будто.
— Что?
— Наверное, пока ты будешь в пути, я сам поговорю с представителями «Розен Асосиейшн».
Потом он некоторое время смотрел на Рика. Наконец вздохнул и решил, что должен ему сказать.
— Я хочу с ними обсудить возможность испытать не только андроида, но и нескольких человек вместе с андроидами. Но кто есть кто, ты знать не будешь. К моменту прибытия все уже будет готово. Эта идея целиком моя, правда, осуществить ее удастся только вместе с производителями андроидов.
Брайант вдруг посуровел и ткнул пальцем в Рика.
— Ты первый раз станешь действовать как старший охотник. Хейв очень многое знает, у него годы и годы опыта за плечами.
— У меня тоже, — заметил Рик напряженным голосом.
— Ты получал задания, которые выбирал для тебя Хейв. Он всегда сам решал, что передавать тебе, а что нет. Но теперь у тебя их целых шесть, шесть анди, которых Хейв сам собирался отправить на покой. И один из них ухитрился первым уложить его. Вот этот.
Брайант развернул стопку листков, чтобы Рик сумел рассмотреть.
— Макс Полоков, — пояснил он. — Так он, во всяком случае, себя называет. И это практически все, что мы знаем. Тест Байт–Кампфа Хейв применил только к трем первым. Двух Хейв отправил на покой, а потом появился этот Полоков. Во время тестирования все и произошло — Полоков подстрелил Хейва из лазера.
— Это доказывает правоту Хейва, — прервал его Рик, — иначе ведь у Полокова не было бы причин покушаться на его жизнь.
— Отправляйся в Сиэтл, — повторил Брайант, — но ничего там не объясняй. Я все устрою сам. Послушай…
Он встал из–за стола, подошел к Рику и остановился перед ним с самым серьезным видом.
— Если во время проведения теста один из людей не выдержит…
— Этого не может быть, — возмутился Рик.
— Однажды, несколько недель назад, я разговаривал с Хейвом как раз на эту тему. Он думал примерно так же, как и я. Я получил памятную записку от русских. Она была разослана по всем полицейским управлениям мира и планет–колоний. Группа психиатров из Ленинграда сделала следующее предположение. Они попытались применить новейшие методы составления психопрофиля личности, то есть, другими словами, тест Байт–Кампфа к группе тщательно подобранных лиц с шизоидными и шизофреническими отклонениями. А точнее, к тем, кто имел симптомы «понижения аффекта». Ты об этом слышал.
— Это как раз то, что измеряет наш тест, — уточнил Рик. — Это уже давно всем известно. Вопрос не нов. Он возник с того момента, когда мы впервые столкнулись с проблемой андроидов, выдающих себя за людей. Полиция опирается на выводы известной вам статьи Лури Кампфа «Ролевое блокирование у шизофреников последней стадии». Кампф сравнивал снижение способности к сопереживанию у душевнобольных с внешне сходной, но в основе своей…
— Ленинградские психиатры, — резко перебил Рика Брайант, — считали, что некоторые больные могли бы провалить тест Байт–Кампфа. При испытании их вполне могли бы принять за андроидов. Ошибка была бы обнаружена слишком поздно, когда они все были бы вполне мертвы.
Брайант замолчал, ожидая ответа Рика.
— Но все эти люди, — сказал Рик, — находились бы в…
— Да, в специальных учреждениях, — согласился Брайант. — Они не смогли бы функционировать в обществе нормальных людей, не смогли бы скрыть того, что они серьезно психически больны, хотя болезнь могла обостриться внезапно и никто бы не обратил пока внимания. Вот что могло бы случиться…
— Один шанс из миллиона, — обронил Рик. Но он понимал, куда гнет Брайант.
— Хейва особенно беспокоил этот новый тип андроидов, «Узел–6», — продолжал Брайант. — Розен уверял нас, что новые усовершенствованные андроиды типа «Узел–6» могут быть выделены с помощью стандартной процедуры психопрофилирования. Теперь мы вынуждены — и мы знали, что это произойдет, — самостоятельно проверить все это. Вот чем ты должен заняться в Сиэтле. Ты понимаешь, что неудача чревата двумя тяжелыми последствиями. Если нам не удастся выявить гуманоидных роботов из всех, представленных на испытание, то, значит, у нас нет надежного инструмента для анализа, и мы никогда не найдем тех, кому уже удалось бежать и внедриться на Земле. Если же тест определит испытуемого человека как андроида…
Брайант раздвинул рот в ледяной улыбке.
— Ситуация сложится щекотливая, хотя даже люди Розена не разгласят этой новости. Нам придется сидеть сложа руки, и как долго, неизвестно. Мы, конечно, проинформируем русских, те сообщат в Ленинград. В конечном итоге данные просочатся в печать. Но к тому времени мы, возможно, разработаем новую шкалу тестирования.
Брайант снял трубку видеофона.
— Итак, за дело! Возьми служебный кар, заправься на нашей станции.
Поднявшись, Рик спросил:
— Могу ли я взять с собой записи Хейва Холдена? Я хотел бы посмотреть их в дороге.
— Давай подождем до испытаний, — предложил Брайант.
В его голосе не было сочувствия, и Рик Декард отметил это.
Когда он посадил аэрокар департамента полиции на крышу здания ассоциации Розена в Сиэтле, то обнаружил, что его встречает молодая женщина. Она была черноволосая, стройная, глаза ее были закрыты модными пылезащитными очками. Она подошла к кару, руки ее были глубоко засунуты в карманы яркого полосатого пальто, на маленьком лице с резкими чертами застыло выражение сердитого отвращения.
— Что случилось? — спросил Рик, выйдя из кара.
— Я не знаю, — уклончиво отвечала девушка. — Вроде не понравилась манера разговаривать по телефону. Впрочем, неважно.
Она вдруг протянула руку. Рик машинально пожал ее.
— Меня зовут Рейчел Розен. А вы, кажется, мистер Декард?
Рик улыбнулся в ответ.
— Да, инспектор Брайант нам объяснил. Но вы официально представляете департамент полиции Сан–Франциско, который не верит, что наша организация служит общему благу.
Она внимательно смотрела на него из–под длинных черных ресниц, видимо, настоящих.
— Гуманоидный робот подобен любой другой машине. Он очень быстро превращается из благодеяния в опасность. Как благодеяние, он нас не интересует, — сказал Рик.
— Но как опасность, — добавила Рейчел Розен, — сразу привлекает ваше внимание. Это правда, мистер Декард, что вы охотник за андроидами?
Рик неохотно кивнул и пожал плечами.
— Значит, вы рассматриваете андроида, как кусок неживой материи, — спросила девушка, — и с легкостью «отправляете его на покой», как вы говорите?
— Вы уже отобрали для меня группу испытуемых? — спросил Рик. — Я бы хотел…
Он замолчал, потому что вдруг увидел животных, принадлежавших ассоциации.
Рик подумал, что, конечно, мощная корпорация может себе это позволить. Более того, где–то в глубине души он ждал чего–то подобного. Позабыв о девушке, Рик тихо подошел к ближайшему вольеру. Он уже чувствовал их запах, вернее, запахи нескольких животных, стоявших, сидевших или, вот как этот енот, спавших.
Рик никогда в жизни не видел настоящего енота. Он был ему знаком только по стереофильмам, которые показывали по телевидению. Почему–то пыль нанесла по этому виду живых существ почти такой же тяжелый удар, как и по птицам, а ведь те практически не выжили, ни один вид. Рик автоматически выудил потрепанный экземпляр каталога Сидни и отыскал раздел «Енот».
Цены, естественно, были напечатаны курсивом. В данный момент на рынке не было свободных для продажи экземпляров. Ни за какие деньги. Каталог Сидни просто регистрировал цену последней продажной стоимости енота. Цифра была астрономическая.
— Его зовут Билл, — пояснила из–за спины Рика девушка, — Билл–енот. Мы приобрели его всего лишь в прошлом году у одной компании.
Она указала на охранников, которых только сейчас заметил Рик. Охранники были вооружены автоматами, легкими и скорострельными, марки «шкода», их глаза были устремлены на Рика с той самой секунды, как он посадил на крышу свой кар. «А ведь на каре, — подумал он, — ясно видны опознавательные знаки полиции».
— Крупнейший производитель андроидов, — проговорил он задумчиво, — вкладывает прибыль в животных.
— Посмотрите на сову, — предложила Рейчел Розен. — Сейчас я разбужу ее специально для вас.
Она направилась к небольшой клетке, в центре которой находилось высохшее, но ветвистое дерево.
«Совы уж больше не существуют, — хотел прокричать Рик, — или так нам говорили до сих пор». В каталоге сова числилась как «вымершая», о ней все было напечатано мелким шрифтом. Пока девушка шла к клетке с совой, Рик проверил себя еще раз. Он не ошибся.
«Сидни никогда не врет, — пояснил он сам себе, — и нам это известно. Ведь нам больше не на что полагаться».
— Она искусственная, — сказал он вдруг.
Рик понял, в чем дело. Разочарование было нестерпимо острым.
— Нет, — улыбнулась девушка.
Рик увидел, что у нее красивые ровные зубы.
— Но Сидни… — добавил Рик.
Он попытался показать ей каталог.
— Мы у Сидни ничего не покупаем, — ответила девушка, и у других зооторговцев тоже. Все, что мы приобретаем, мы приобретаем у частных охотничьих фирм, и цены не оглашаются. Кроме того, у нас есть наши собственные натуралисты. Сейчас они работают в Канаде. Там еще остались довольно обширные, относительно конечно, леса и в них уцелели животные, а иногда попадаются и птицы.
Он долго стоял, рассматривая сову, которая дремала на своем насесте.
Тысячи мыслей проносились у него в голове — и о войне, о тех днях, когда начали падать с неба совы. Он помнил, что был еще мальчишкой, когда обнаружилось, что все виды животных начинают вымирать. Вид за видом.
Газеты сообщали об этом: сегодня утром вымерли лисы, вчера — барсуки. Вскоре люди перестали читать бесконечные сообщения о гибели животных.
В Рике проснулась естественная неприязнь к электроовце, о которой ему приходилось заботиться, будто она была живая. «Тирания предмета, — подумал он. — Предмет не знает, что я существую. Как и андроиды, предмет не обладает способностью воспринимать существование других».
До этого мысль о сходстве анди и электрических животных не приходила ему в голову. «Электрическое животное, — подумал Рик, — может рассматриваться как подвид андроида, разновидность очень примитивного робота. Или, наоборот, андроида можно рассматривать как высокоразвитое электроживотное».
Обе точки зрения показались Рику отталкивающими.
— Если бы вы продавали свою сову, — сказал он Рейчел Розен, — сколько бы вы захотели за нее и какую часть нужно было бы внести сразу?
— Мы никогда не продадим нашу сову, — ответила девушка.
Она рассматривала его со смешанным чувством жалости и удовольствия.
— Даже если бы мы ее продавали, вы едва ли смогли бы заплатить. У вас дома какое животное?
— Овца, — сказал он. — Черномордая саффолкская порода.
— Ну, тогда вы должны быть довольны.
— Да, — заметил Рик. — Просто я всегда хотел сову, еще до того, как они вымерли.
Он тут же поправил себя:
— Все, кроме вашей.
— Сейчас наша ближайшая цель — заполучить еще одну сову, которая могла бы спариваться со Скреппи, — пояснила Рейчел.
Она показала на дремавшую птицу. Та на секунду приоткрыла глаза — желтые щели — потом снова погрузилась в сон.
Грудь ее поднялась и опустилась, словно сова тяжело вздохнула.
Оторвавшись от терзавшего его душу зрелища, Рик проговорил:
— Теперь я хотел бы заняться тестами. Спустимся вниз?
— Мой дядя разговаривал с вашим начальником, и сейчас он, наверное…
— Вы родственники? — перебил ее Рик. — Такая большая корпорация — и семейное предприятие?
Продолжая фразу, Рейчел Розен произнесла:
— Дядя Элдон уже давно подготовил группу андроидов и контрольную группу. Пойдемте.
Она направилась к лифту, снова засунув руки глубоко в карманы яркого пальто.
Она не оглянулась, и Рик, помедлив секунду, чтобы подавить раздражение, потащился вслед за ней.
— Почему вы со мной так разговариваете? — спросил он, когда они спускались.
Девушка задумалась, словно этот вопрос был для нее неожиданным.
— Ну, вы — мелкий служащий полицейского управления, вы оказались в уникальном положении. Вы понимаете, о чем я?
Она бросила на него косой, полный угрозы взгляд.
— Какой процент вашей продукции состоит из андроидов с мозгом типа «Узел–6»? — поинтересовался Рик.
— Все сто.
— Я уверен, что шкала Байт–Кампфа окажется пригодной для них.
— Если нет, то нам придется убрать с рынка все типы андроидов с подобным мозгом.
Черные глаза ее вспыхнули. Она сурово смотрела на Рика, пока лифт не остановился и не раздвинулись створки дверей.
— И только потому, что ваше управление не смогло до сих пор справиться с таким ничтожным делом, как выявление мелкой группы бежавших андроидов с устройствами «Узел–6»…
Пожилой, худощавый, щегольски одетый мужчина приблизился к ним, протягивая руку.
На его лице отражалась озабоченность и поспешность, словно в последние часы все начало происходить слишком быстро.
— Элдон Розен, — объявил он Рику.
Они пожали друг другу руки.
— Послушайте, Декард, вы ведь понимаете, что здесь, на Земле, мы ничего не производим. Верно? Мы не можем просто снять трубку и попросить доставить пару образцов продукции. Нет, это не значит, что мы хотим с вами сотрудничать. Во всяком случае, я сделал все, что мог.
Его рука, чуть дрожа, пробежала по редеющим волосам.
Показав на служебный чемоданчик, Рик пояснил:
— Я готов начать.
Нервный тон старшего Розена усилил его уверенность в себе. «Они боятся меня, — осознал вдруг Рик с удивлением. — Все, Рейчел Розен. Видимо, я мог бы вынудить их прекратить производство андроидов типа «Узел–6». То, что я стану делать в течение ближайшего часа, окажет сильное воздействие на характер их торговых операций. Это может даже в значительной степени определить будущее корпорации Розена. Здесь ли, в США, или на Востоке, или на Марсе…»
Два члена семьи Розенов внимательно наблюдали за ним. За их вежливыми манерами Рик чувствовал ужас пустоты — он принес с собой безмолвие экономической гибели. Ведь эта корпорация стала одним из стержней всей индустрии страны. Она так тесно связана с программой колонизации, что друг без друга они существовать не могут. Ассоциация Розена, естественно, все это превосходно понимала.
Элдон Розен, вероятно, тоже размышлял над этим, с того самого момента, как позвонил Гарри Брайант.
— Я бы на вашем месте не очень беспокоился, — предупредил их любезно Рик.
Оба Розена сопровождали его по широкому, ярко освещенному коридору. Сам он чувствовал полное удовлетворение. Он никогда еще не был так доволен своим положением.
Что ж, очень скоро они будут знать, что может его аппарат и чего он не может.
— Если вы не доверяете шкале Байт–Кампфа, — сказал он наставительно, — то ваша организация могла бы разработать собственный тест.
Розены ввели его в уютную, весело меблированную небольшую комнатку с коврами, модными выдвижными столиками, на которых валялись последние выпуски журналов, включая — Рик сразу это заметил — февральский номер приложения к каталогу Сидни, которого он сам до сих пор еще не получил.
Собственно, номер должен был выйти только через три дня. Да, ассоциация Розена явно имела особого свойства связи с компанией Сидни.
Он раздраженно подхватил выпуск каталога.
— Это покушение на общественное доверие. Никто не должен получать преимущество, первым узнавая новые цены.
По правде говоря, нарушался федеральный закон. Рик попытался припомнить соответствующую статью, но не смог.
— Я забираю это с собой, — пояснил он.
Рик открыл чемоданчик и сунул туда приложение к каталогу Сидни.
Последовала пауза, потом Элдон устало сказал:
— Послушайте, офицер, это совсем не в наших правилах — упрашивать…
— Я не офицер, а охотник на андроидов, — уточнил Рик.
Он выудил из чемоданчика аппарат Байт–Кампфа, уселся за ближайший кофейный столик розового дерева и начал собирать довольно простое тестирующее устройство.
— Можете пригласить первого испытуемого, — сообщил он Элдону Розену.
Тот выглядел теперь еще более изможденным.
— Я хотела бы посмотреть, — попросила Рейчел.
Она присела к столику.
— Я еще никогда не видела, как проводят тест на эмпатию. Что же должны измерять эти штуки?
Рик поднял диск с клейкой поверхностью и сетью проволочек.
— Вот это измеряет степень расширения капилляров в коже лица. Это первичная рефлекторная реакция, так называемая краска смущения или стыда из стимул–шокирующей природы. Это не поддается волевому контролю, как это случается при исследовании проводимости кожи, частоты дыхания или сердцебиения.
Он показал ей другие приборы, в том числе и излучатель света.
— Этот прибор с помощью тонкого луча регистрирует перемену напряжения внутриглазных мышц. Обычно одновременно с реакцией покраснения регистрируется слабое, но заметное движение…
— И у андроидов этого не бывает, — уточнила Рейчел.
— Биологически они существуют, но прибор их не фиксирует.
— Испытайте меня, — попросила девушка.
— Зачем? — спросил Рик озадаченно.
Элдон Розен заговорил хриплым голосом:
— Мы избрали ее в качестве вашего первого испытуемого. Возможно, она андроид. Мы надеемся, что вы сможете это выяснить.
Двигаясь как–то судорожно и отрешенно, Розен сел, закурил и принялся наблюдать за Риком.
