15
Леон Картрайт шел к люку.
— Лучше будет, если вы сейчас исчезнете, — сказал он Бентли. — Я хочу поговорить с Верриком.
Шеффер отдал краткие указания.
Прибежала группа телепатов и служащих.
— Это ничего не даст, — сказал майор Картрайту. — С равным успехом Бентли может оставаться здесь: он не сумеет покинуть станцию, и Веррик знает, что он здесь. Лучше постараться раз и навсегда поставить точки над «и».
— Веррик имеет право войти сюда? — нетерпеливо спросил Бентли.
— Разумеется, — ответил Картрайт. — Это общественная станция, а он не убийца, а обычный гражданин.
— Вы можете остаться9 — задал Шеффер вопрос Бентли. — Это может оказаться трудно.
— Я остаюсь.
Через люк пролезла небольшая группа прибывших во главе с Верриком.
Они сняли комбинезоны и недоверчиво огляделись.
— Салют, Веррик, — приветствовал его Картрайт.
Они подали друг другу руки.
— Идите сюда. Вот кофе. Мы только что кончили обедать.
— Спасибо, — проговорил Веррик. — С удовольствием Он выглядел суровым, но спокойным.
Вслед за Картрайтом он проследовал в столовую.
— Вы ведь знаете, что Пеллиг улетел?
— Да, — ответил Картрайт. — Он направляется к астронефу Джона Престона.
Остальные прибывшие вошли следом и расселись за уже убранным Мак–Милланом столом. Роботы спешно расставляли чашки с блюдцами. Бентли расположился рядом с Ритой, по возможности подальше от Веррика, который увидел его, но, казалось, не обращал на него никакого внимания. Шеффер, телепаты и служащие сели в стороне и сразу же включились в разговор.
— Полагаю, что он найдет его, — объявил Веррик. — В момент нашего отбытия из Фарбена он был уже на расстоянии восьмидесяти девяти астрономических единиц.
Он принял чашку черного кофе и с жадностью приник к обжигающей жидкости.
— Спасибо. Сегодня немало всего произошло.
— Что, по–вашему, сделает Мур, если ему удастся овладеть открытиями Престона? — спросил Картрайт.
— Трудно сказать. Мур — одиночка. Я снабжал его необходимым оборудованием, а он работал над своими проектами. Это парень — необычайный, блестящий талант.
— Он произвел на меня такое же впечатление. Он единственный автор проекта Пеллига?
— Это была его идея. Я санкционировал. Я знал цену Муру и не пытался объяснять ему, что следует делать.
В столовую бесшумно вошла Элеонора Стивенс. Очень взволнованная, она, сцепив руки, постояла мгновение в нерешительности, затем молча, с выражением испуга на лице, села в дальнем углу, почти растаяв в полумраке.
— Я хотел бы знать, где вы были, — спросил ее Веррик. — Ведь я вас ждал, а вы опередили меня на… — он посмотрел на часы, — всего на несколько минут.
— Вернется ли к вам Мур, если ему удастся достичь желаемого? — спросил Картрайт.
— Сомневаюсь. У него не будет для этого достаточно серьезных оснований.
— А его клятва?
— Он никогда не придавал большого значения такого рода вещам. Веррик быстро осмотрел зал.
— Это похоже на своеобразную моду среди наших блестящих молодых людей. По–моему, сейчас клятвы не имеют больше той ценности, как раньше.
Бентли хранил молчание. Его оружие было холодным и влажным от вспотевших рук. На столе перед ним стоял нетронутый кофе. Рита нервно курила сигарету за сигаретой.
— Вы собираетесь созывать второй Конветет Вызова? — спросил Картрайт Веррика.
— Не знаю. Во всяком случае, не сразу.
Веррик сплел пальцы. Его отсутствующий взгляд блуждал по залу.
— Я здесь в первый раз. Станция принадлежит Директории?
— Мы всегда стараемся все предусмотреть, — объяснил Шеффер. — Вы, конечно, помните космическую станцию около Марса, которую мы в свое время подготовили для вас? Она была построена во времена господства Робинсона.
— Робинсон?.. Да, помню. С тех пор прошло уже десять лет. Как давно…
— Зачем вы прибыли сюда? — взорвалась Рита.
Веррик недовольно нахмурил густые брови. Он вопросительно посмотрел на Картрайта, который пояснил:
— Это моя племянница.
Он представил их друг другу. Рита, опустив глаза в чашечку с кофе, поджав губы и сжав пальцы рук, хранила молчание. Казалось, Веррик забыл о ее существовании и вновь задумчиво сплел пальцы.
— Да, — наконец произнес он. — Не знаю, что рассказал вам Бентли, но, надеюсь, вы понимаете мое теперешнее положение.
— То, что Бентли не рассказал мне, Шеффер сам прочел в его мозгу, — ответил Картрайт.
Веррик пробормотал что–то, затем поинтересовался:
— Стало быть, нет необходимости в том, чтобы я давал вам объяснения?
— Нет, — подтвердил Картрайт.
— Я не склонен обсуждать действия Херба Мура. Что касается меня, то это дело решенное.
Он запустил руку в карман и вынул огромный суперскорчер, который положил напротив своего стакана с водой.
— Однако я не могу убить Бентли, пока мы сидим за столом. — Ему в голову пришла интересная мысль. — На самом деле, я не обязан убивать его здесь. Он может меня сопровождать, и я убью его где–нибудь по дороге.
Шеффер переглянулся с Картрайтом.
Веррик не заметил этого. Он смотрел прямо на свой скорчер и на свои огромные лапы.
— Детали неважны, — ответил Картрайт, — но лучше было бы поставить точки над «и». В настоящее время Бентли связан клятвой со мной. Он произнес клятву посту Ведущего Игру.
— Это невозможно! — взревел Веррик. — Он нарушил клятву, связывающую его со мной. Это лишает его возможности принести другую клятву.
— Мне не кажется, что он нарушил клятву, связывающую его с вами, — пояснил Картрайт.
— Вы предали его, — пояснил Шеффер.
Веррик долго размышлял, затем сказал:
— Я не вижу никакого предательства. Я выполнил все возложенные на меня обязательства.
— Это абсолютно не верно, — перебил его Шеффер.
Осмотрев напоследок свой скорчер, Веррик, ворча, сунул его в карман.
— Надо бы проконсультироваться, — объявил он. — Попробуем вызвать судью Воринга.
— Это приемлемо, — согласился Картрайт. — Желаете ли остаться здесь до прибытия?
— Спасибо, — согласился Веррик. — Я ужасно устал.
Он огляделся:
— Здесь, по–моему, идеальное место для отдыха.
Судья Феликс Воринг был старым ворчливым карликом. Он был одет в черный, изъеденный молью костюм и старомодную шляпу.
Этот белобородый старик был самым известным в системе юристом.
— Я все знаю о вас, — пробурчал он и одарил Картрайта взглядом. — И о вас также, — добавил он, чуть кивнув Веррику. — О вас и о вашем миллионе долларов золотом. Ваш Пеллиг развалился, не так ли?
Он усмехнулся.
— Он не вызывал у меня доверия. Слишком мало мускулов.
На станции было «утро». Из корабля, привезшего судью, непрерывным потоком выходили Мак–Милланы — информаторы, бюрократы Директории и служащие Холмов.
Техники инвик–связи, прибывшие в другом корабле, тянули через всю станцию кабель.
К полудню станция превратилась в гудящий узел.
— Все в порядке? — спросил высокий служащий Директории у техника инвик–связи.
— Не совсем. Что это такое вон там?
— Зал для игр.
— Подойдет превосходным образом. Может, акустика здесь и не очень хорошая, но это не страшно.
— Ну нет! Мы не хотим, чтобы было эхо. Выберите помещение поменьше.
— Не сломайте шар, — предупредил солдат группу рабочих, тянувших кабель.
— Не бойтесь. Все это было построено с расчетом на туристов и пьяных буянов.
Зал для игр был полон мужчин и женщин в пестрых костюмах для отдыха.
Они бегали и играли, а между ними техники устанавливали столы и аппаратуру.
Неловкие Мак–Милланы, как всегда, виднелись повсюду.
Бентли мрачно смотрел на оживленную суету игравших: в моде были крокет, ручной мяч и футбол. Интеллектуальные игры были запрещены: это была станция физического отдыха, и все игры на ней имели целебное значение.
— Здесь приятно, — сказала ему Рита на ухо. Он согласно кивнул. — У нас есть еще немного времени до того, как они начнут.
Она задумчиво бросила пестрый диск в самую гущу роботов–гусей. Как и полагается, один гусь упал замертво. Это было сразу же отмечено на светящемся табло.
— Хотите сыграть во что–нибудь? Немного поразмяться? Мне страсть как хочется попробовать себя в некоторых из этих игр.
Рита и Бентли проследовали в гимнастический зал. Солдаты Директории, скинув свою униформу, измеряли с помощью специальных приспособлений свои магнитные поля, способность ходить под искусственной гравитацией и прочие свои возможности. В центре зала группа людей с интересом наблюдала за борьбой между солдатом и роботом Мак–Милланом.
— Для здоровья здесь все предусмотрено, — зло произнес Бентли.
— А я обожаю это место. Вам не кажется, что Леон воспрянул духом? Он сейчас выглядит наилучшим образом.
— Без сомнения, он доживет до глубокой старости, — заверил ее Бентли.
— Зачем вы так говорите? Вы ни к кому не можете быть милостивы? Вы думаете только о себе.
Бентли отошел от нее. Но через мгновение Рита вновь была радом.
— Сможет ли судья Воринг принять решение под шум всех этих энтузиастов?
Они остановились перед высоким длинным гамаком, в котором загорали распластанные под солнцем тела.
— Все развлекаются. Даже у Мак–Миллапов хорошее настроение. Опасность миновала. Убийца исчез.
Она радостно скинула одежду, доверила ее механическому сторожу и бросилась в трепещущий гамак. Контрполе низкой гравитации расслабило ее тело, она с головокружительной быстротой завертелась в глубоком гамаке, затем, красная и задыхающаяся, выскочила из него, стараясь удержаться за какой–нибудь неподвижный предмет.
Бентли помог ей сохранить равновесие.
— Я забыла о слабой гравитации.
Возбужденно смеясь, она высвободилась из его рук и еще глубже нырнула в гамак.
— Идите сюда, я никогда не думала, что это может быть так забавно!
— Я ограничусь созерцанием, — ответил Бентли.
Он не заразился ее весельем.
Гибкое, ловкое тело Риты исчезло. Гамак ходил ходуном. Наконец она вынырнула на поверхность и томно разлеглась, предоставив свое мокрое от пота тело палящим лучам искусственного солнца. Закрыв глаза, она сладко зевнула.
— Как хорошо отдыхать, — прошептала Рита.
— Это идеальное место для отдыха, — подтвердил Бентли, перефразируя Веррика. — Если нет других забот.
Рита не ответила ему. Она уснула.
Засунув руки в карманы, Бентли стоял неподвижно посреди этого сумбура движений, красок и игр. В стороне Картрайт беседовал с могучим человеком. Это был Гарри Тейт, президент Инвик–службы. Он поздравил Ведущего Игру со счастливым исходом в единоборстве с убийцей.
Бентли наблюдал за ними, пока они не ушли. Затем он перевел взгляд и увидел перед собой Элеонору Стивенс.
— Кто эта девушка? — спросила она твердым и ясным голосом.
— Племянница Картрайта.
— Вы давно ее знаете?
— Я с ней только что познакомился.
— Она хорошенькая, но она ведь старше меня?
Лицо Элеоноры стало холодным, как металл. Она натянуто улыбнулась.
— Ей, должно быть, по крайней мере, тридцать.
— Ну, не совсем, — парировал Бентли.
Элеонора пожала плечами:
— Впрочем, это неважно.
Внезапно она отошла от него. Тед последовал за ней.
— Хотите что–нибудь выпить? — спросила его Элеонора, не оборачиваясь. — Здесь так жарко, а от всех этих криков у меня вообще разболелась голова.
— Нет, спасибо, — сказал Тед, пока она выбирала в стенной нише коктейль. — Я воздержусь.
Вертя в руках стакан с коктейлем, Элеонора сделала несколько шагов.
— Они сейчас начнут. И решать будет этот глупый старый козел.
— Я знаю, — спокойно ответил Бентли.
— Он абсолютно не в курсе дел. Веррик заставит его плясать под свою дудку, как он это сделал с Конвететом. Есть что–нибудь новое о Муре?
— По просьбе Картрайта Инвик–служба установила экраны. Веррик не препятствовал, словно его это не касается.
— И что они показывают?
— Я не ходил смотреть.
Бентли замер.
Сквозь полуоткрытую дверь он только что увидел стол, стулья, записывающую аппаратуру.
— Что это и есть…
— Они оборудовали эту комнату.
Внезапно Элеонора закричала:
— Тед, умоляю тебя, увези меня отсюда!
В дверь только что вошел Риз Веррик.
— Он знает, — сказала Элеонора ледяным голосом. — Я приехала, чтобы предупредить тебя. Он знает это, Тед.
— Это ужасно, — невыразительным голосом произнес Бентли.
— Тебе это все равно?
— Я в отчаянии, но я не могу ничего сделать против Риза Веррика. Если бы можно было что–то предпринять, полагаю, я сделал бы это, хотя и не уверен.
— Ты можешь его убить!
В ее голосе послышались истерические нотки:
— Ты вооружен. Убей его, пока он не убил нас обоих!
— Нет, я не стану убивать Риза Веррика. Это исключено. Я подожду дальнейшего развития событий. И хватит об этом.
— И со мной тоже… хватит?
— Ты знала о существовании бомбы? Элеонора задрожала всем телом.
— Что я могла сделать?
Обезумев от страха, она шла за Бентли сквозь сверкающую, смеющуюся толпу.
— Тед, я ничего с этим не могла поделать. Ты согласен, Тед?
— Ты знала об этом во время нашей ночи и тем не менее посоветовала мне работать с вами.
— Да!
Элеонора с вызовом преградила ему путь:
— Да, я знала это. Но все, что я говорила тебе той ночью, — правда. Все, Тед.
— О господи! — пробормотал Тед, с отвращением отводя глаза.
— Выслушай меня! — Она умоляюще взяла его за руку. — Риз тоже знал. Все знали. С этим ничего нельзя было поделать: кто–то ведь должен был быть в теле Пеллига в тот момент, так ведь?
Он резко высвободился, и она, задыхаясь, побежала за ним.
— Ответь мне! — завопила Элеонора.
Бентли попятился назад, потому что перед ним прошел старик, бормоча что–то в свою седую бороду. Он вошел в комнату и шумно положил на стол огромную книгу, которую все время таскал под мышкой. Не спеша высморкавшись, он критически оглядел расставленные стулья и занял место во главе стола.
Риз Веррик, с холодным видом сидевший напротив окна, обменялся с ним несколькими словами. Мгновение спустя появился и Картрайт.
Медленно и как бы сожалея обо всем, вновь застучало сердце Бентли. Заседание начиналось.
