Глава 14.Особое поручение
Этот гул, а также шкала счетчика радиактивности предупреждали, что они так же надежно защищены и отрезаны от внешнего изобилия, как если бы смотрели на все это с поверхности Саргола или Марса. Выход из-под действия защитных экранов «Королевы» в эту прекрасную зеленую страну означал бы для них такую же верную смерть, как если бы снаружи с ракетами наготове их поджидал патрульный крейсер. Спасения от этой радиации не было — она проникала через воздух, которым бы они дышали, через кожу. А дикая местность цвела и манила к себе.
— Мутации, — пробормотал Рип. — Клянусь Великим Космосом, Тау сошел бы с ума, увидев все это.
Произнесенное имя врача напомнило им, зачем они приземлились. Дэйн прислонился к наклоненной стене рубки.
— Нам нужен врач…
Рип кивнул, не отрывая глаз от экрана.
— Можно ли защитить один из флиттеров? — продолжал расспрашивать помощник суперкарго.
— А это мысль! Али знает как… — Рип потянулся к микрофону интеркома. — Инженерная секция!
— Вы живы? — послышался голос Али. — Долго же вы не отзывались. Где мы? То, что мы стали кривобокими после ученической посадки, я вижу.
— В Большом Ожоге. Иди сюда. Хотя подожди, как Уикс?
— У него сильная головная боль, но он в сознании. Похоже, что иммунитет все-таки действует. Я отправил его в каюту, дав успокоительные таблетки. Итак, у нас получилось.
Поскольку Али должен был присоединиться к ним, Рип только произнес в микрофон:
— Некоторым образом…
Стук башмаков на лестнице предшествовал появлению Али в штурманской рубке. Ему дали возможность посмотреть на местность снаружи и изучить показания приборов, потом Рип повторил вопрос Дэйна:
— Можно ли защитить один из флиттеров так, чтобы он мог взлететь? Я не сумею снова поднять и приземлить «Королеву».
— Я убежден, что ты не сможешь, — ответил помощник инженера. — Возможно, нам удалось бы взлететь, но сесть мы уже никуда не сумели бы — не хватит горючего. Флиттер? Ну, что ж, у нас есть защитные экраны. Но это будет нелегкая работа. Во всяком случае, мы постараемся… — Он нахмурился, обдумывая полученное задание.
С короткими перерывами на торопливую еду и уход за больными Рип и Дэйн превратились в руки, направляемые мозгом и знаниями Али. Они работали без отдыха. Выспавшись, Уикс уже испытывал меньшие боли и, несмотря на слабость, пытался им помогать.
Флиттер — летательный аппарат, предназначенный для исследовательских работ на чужих планетах и способный нести троих человек, — сначала был освобожден от всего менее необходимого, так что остались лишь кресло пилота и двигатель. Затем они принялись устанавливать защитные экраны из плит особого сплава, не пропускающего радиацию. Неоднократно они хвалили предусмотрительность Штоца, который всегда запасал множество различных материалов и инструментов. Тем не менее многого не хватало, и Али отчаянно импровизировал, превращая разнообразное оборудование в единое целое. Когда они закончили, Али все еще не был удовлетворен.
— Он полетит, — признал Али, — и лучше мы все равно бы не смогли сделать. Но многое зависит от того, сколько времени ему придется лететь над «горячей» местностью. Куда же его направить?
Рип изучил карту Земли — маленькую карту, найденную среди записей, которые хранились для развлечения экипажа.
— Большой Ожог занимает три четверти этого континента. Нет смысла лететь на север — опустошенная местность тянется до полярных районов. Остается запад — там найдется несколько участков на берегу моря, где можно встретить людей. Итак, я беру флиттер, нахожу врача и привожу его на корабль…
— Не выйдет! — возразил Дэйн. — Ты останешься здесь. Если «Королеве» суждено еще раз взлететь, то только ты сумеешь ее поднять. То же самое касается и Али. Я же не могу участвовать в старте ни как пилот, ни как инженер. Уикс же болен. А это значит, что в поисках врача должен участвовать я.
Все были вынуждены согласиться с ним.
«Дэйн, ты не герой, — думал Дэйн, бросая на следующее утро последний взгляд на свою каюту. — Просто так велит поступать здравый смысл».
Маленькая каюта, почти без мебели и с голыми стенами, казалась ему самым желанным и безопасным местом на свете.
Космический скафандр, достаточно тяжелый и неуклюжий в условиях пониженной гравитации A-станции на астероиде, оказался вдвое тяжелее и неудобнее на Земле, но Дэйн с помощью Рипа облачился в него, а тем временем Али уложил во флиттер второй скафандр — для человека, которого обязался привезти Дэйн. Прежде чем он надел шлем, Рип дал ему последний приказ вместе с неожиданным оружием. Увидев оружие, Дэйн осознал, каким отчаянным считает Рип их положение, ибо только смертельная опасность могла заставить помощника штурмана воспользоваться ключом капитана Джелико и открыть запечатанную кладовую оружия и извлечь его оттуда.
— Если понадобится — используешь, — мрачно произнес Рип.
Али, уложив скафандр, поднялся и вышел в коридор, а Дэйн занял его место, сев в кресло пилота. Внутренняя дверь шлюзовой камеры закрылась, и он остался один. С удручающей медлительностью внешняя стенка шлюзовой камеры начала расходиться. Руками в металлических перчатках, отчего они напоминали клешни, Дэйн расстегнул два предохранительных пояса, и флиттер начал опускаться наружу к сиянию начинающегося дня, к яркому солнцу, которое слепило даже сквозь защитные очки шлема. Несколько опасных мгновений флиттер раскачивался взад и вперед на пусковом механизме, счетчик радиации бешено взвыл, загорелся красный сигнал тревоги. Раздался скрежещущий звук, и флиттер замер у хвоста «Королевы».
Дэйн нажал рычаг и посмотрел, как втягивается спусковой аппарат и закрывается вход в корабль. Затем он взялся за рычаги управления. Используя слишком много энергии, Дэйн резко взвился в воздух. Прошло некоторое время, прежде чем он приноровился к управлению флиттером. Тогда он выправил машину и повернул ее на запад. Солнце светило ему в спину, под ним раскинулось зеленое море джунглей, а впереди маячила слабая надежда на незараженную радиацией местность, где он сможет найти помощь.
Миля за милей проплывали под флиттером зеленые ландшафты джунглей, а красный сигнал на счетчике свидетельствовал о том, что земля непригодна для человека. Даже в скафандре, предохраняющем человека на чужих планетах, оставаться здесь долго было опасно, и Дэйн, надежно изолированный от радиации, сознавал эту опасность. Если зараженная территория тянется дольше, чем на тысячу миль, эта опасность будет не проблематичной, а станет свершившимся фактом.
Дэйн определил лишь общее направление полета, означенное по клочку карты, найденному Рипом. На западе, неизвестно как далеко, дугой тянулся берег моря, достаточно удаленный от отравленной земли, чтобы быть населенным. В течение нескольких поколений население Земли, сократившееся в результате ядерной войны и последующих полетов к планетам Солнечной системы, а затем и расселения по планетам других звезд, вновь начало увеличиваться. Люди возвращались из космоса, чтобы провести свою старость на родной планете и умереть здесь. Потомки далеко разлетевшихся колонистов, прилетая в гости на родную планету, ощущали зов древних инстинктов и тоже оставались. И теперь население земных поселков увеличивалось, а сами поселки начали наступление на незаселенные земли.
Вскоре после полудня Дэйн заметил, что зеленый ковер под флиттером начал редеть, появились лишенные растительности участки, которые постепенно сливались в большие складчатые пустыни. Взглянув одним глазом на счетчик, Дэйн отметил, что красная лампочка, горевшая непрерывно с момента вылета с корабля, теперь мигала. Земля внизу понемногу «охлаждалась» — возможно, он уже преодолел наиболее опасную часть путешествия, но насколько он и флиттер успели заразиться радиацией во время полета, Дэйн не знал. Али придумал способ защиты пустого скафандра, предназначенного для врача, но выдержит ли защита? В ближайшем будущем его ждало множество подобных вопросов. Мутировавшая растительность теперь превратилась в желтые клочья. Если люди и проникали в Большой Ожог на такую глубину, то у них не было никакого представления о том, что творится дальше.
Огонек счетчика все больше слабел, между вспышками уже были интервалы в несколько секунд. Дэйн пожалел, что у него нет с собой радионаушников. В центре Большого Ожога из-за гула радиации они оказались бесполезны, и он оставил их на корабле, а теперь с их помощью он сумел бы обнаружить на земле селение. Оставалось найти берег моря и лететь вдоль него. Дэйн не составлял планов на будущие переговоры, надеясь на импровизацию. Для него, как для вольного торговца, быстрые действия в неожиданных условиях являлись обязательным элементом жизни. В дальних углах Галактики, где звездные торговцы осуществляли свои операции, быстрота мышления и способность мгновенно менять планы были так же необходимы, как и искусство владения бластером. И очень часто язык вместе с мозгом не поспевали за руками.
Солнце теперь светило Дэйну прямо в лицо, и он увидел участки незараженной земли с обычной растительностью вместо «горячих» джунглей, оставшихся позади. Ночь ему предстояло провести на краю луга, где счетчик уже не показывал наличие радиации и где можно снять скафандр и заснуть под звездами, ощущая рукой прикосновение родной земли. Запах растительности сменил сухой воздух корабля и томные ароматы Саргола. Он лег на спину, прижавшись к земле, частью которой он был, глядя на темную чащу неба. Было так трудно сопоставить эти далекие ледяные огоньки, которые складывались в знакомые созвездия, с солнцами, чьи лучи покрыли кожу космическим загаром.
Солнце Саргола, солнце, которое светило над мертвой Лимбо, солнце Накоса, его первого космического порта, — все они прибавили ему загара. Чужие солнца, красные, оранжевые, голубые, зеленые, белые, отсюда выглядели одинаково — искорками огня.
Завтра на рассвете он отправится дальше. Дэйн отвернулся от звезд, а под щекой оказалась трава, мягкая, зеленая. Однако он не имеет права на эту траву, пока не добьется успеха. Дэйн постарался изгнать мысль о завтрашнем дне из головы и подумать о чем-нибудь приятном. В конце концов, он уснул глубоко, без сновидений, как будто прикосновение к родной земле успокоило его напряженные нервы.
Проснулся он перед восходом солнца, окоченевший и продрогший. Серость предрассветного неба давала немного света. Пролетела какая-то птица. Значит, здесь есть птицы или далекие потомки птиц из «горячей» земли. Поют ли они, приветствуя рассвет? Дэйн проверил флиттер маленьким счетчиком и облегченно вздохнул, убедившись, что они под руководством Али хорошо защитили флиттер от радиации. Нужда в скафандре отпала на время, и теперь он смог свободно сидеть у рычагов управления. Как приятно освободиться от металлической тюрьмы!
Поднеся к губам тюбик, он ощутил во рту солоноватый вкус пищевого концентрата, и его настроение поднялось, пока флиттер взлетал. Настал день, когда он найдет то, зачем летит.
Спустя два часа после восхода солнца Дэйн нашел, что искал. Деревня, представляющая собой группу из пятидесяти домов, протянулась вдоль берега залива. Он скользнул вниз и приземлился в укромном месте между скалами, которые полностью закрыли флиттер. Дэйн был уверен в безопасности убежища.
Отлично, он пойдет в деревню. А что дальше? Врач… Незнакомец, появившийся на дороге в форме вольного торговца, вызовет подозрение. Надо выработать какой-то план. Дэйн снял верхнюю одежду. Надо бы поменять и космические башмаки, но, возможно, они придадут больше правдоподобия его рассказу. Он убрал бластер под одежду. Несколько разрывов на одежде, несильный удар ножом, вызвавший небольшое кровотечение… Он не сумел осмотреть себя, чтобы решить, насколько эффектен его внешний вид, но пришел к выводу, что этого вполне достаточно.
Случай испытать это представился даже раньше, чем он ожидал. К счастью, Дэйн находился в укрытии, иначе на него наткнулся бы мальчик, который, посвистывая, шел по дороге с удочкой через плечо и с корзиной в руке. Дэйн придал своему лицу выражение, которое, по его мнению, должно было обозначать боль, и двинулся вперед, чтобы неожиданно встретиться с мальчиком.
— Помогите! — сильное волнение, которое он испытывал, придало убедительность его стону.
Удочка и корзина полетели на землю, а мальчик после минутного колебания бросился вперед.
— Что случилось? — Его глаза остановились на космических башмаках, и он добавил «сэр» в знак уважения к этой героической профессии.
— Спасательная шлюпка… — Дэйн махнул в сторону моря.
— Врач… Мне нужен врач.
— Да, сэр. — Единый земной язык хорошо звучал в устах мальчика. — Мне вам помочь или вы можете идти сами?
Дэйн кивнул и не слишком сильно оперся на плечо своего спутника.
— Мой отец врач, сэр. Мы живем под этим склоном в третьем доме, и отец пока не ушел. Он собирался в инспекторскую поездку на север.
Дэйн почувствовал отвращение к взятой на себя роли. Увидев врача, он должен будет его похитить, чтобы спасти «Королеву», но он раньше не предполагал, что придется похищать семейного человека. Только сознание необходимости своего поступка, а также твердое решение не подвергать врача лишней опасности помогло ему продолжить исполнение задуманного плана. Оказавшись в начале деревни, Дэйн увидел, что она совершенно пуста. Но поскольку в его роль не входили недоуменные вопросы, он решил ничего не спрашивать. Выручил его юный проводник, дав этому разъяснение.
— Большинство вышло в море. Идет красная рыба…
Дэйн понял. С давних времен красная рыба была желанным украшением стола землян. Если в окрестностях появляется косяк этой рыбы, то нет ничего удивительного, что большая часть населения поселка отправилась в море.
— Сюда, сэр, — пригласил мальчик к дому справа. — Вы из торговой службы?
Дэйн обрадовался, что его одежда может точно указать род его занятий.
«Было бы хорошо, — с горечью подумал он, — прикрепить знак „Интерсолара“, это бы совсем запутало дело».
Однако он ответил, причем ответил гордо:
— Да.
Мальчик покраснел от возбуждения.
— Я хочу учиться на врача для службы в торговом флоте и в прошлом месяце сдал главный экзамен. Но я еще не проходил психологической проверки.
Картины прошлого замелькали в сознании Дэйна. Не так давно на психологическом экзамене машина-психолог, фактически машина по распределению, решила его судьбу, предназначив его для «Королевы Солнца», на корабль, где его способности, знания и возможности будут приносить наибольшую пользу Службе. Тогда он пожалел об этом назначении, даже стыдился того, что станет вольным торговцем, в то время как Артур Сэндз и другие одноклассники получили назначения в большие компании. Теперь же он понял, что не променял бы самый маленький винтик с «Королевы» на новейший корабль «Интерсолара» или «Комбайна». А этот мальчик из далекой деревни напоминал самого Дэйна пятью годами раньше. Только они никогда не знали своего дома, попав в школу из одного из многочисленных детских приютов.
— Желаю удачи! — сказал Дэйн, и краска на лице мальчика стала еще ярче.
— Спасибо, сэр! Сюда, пожалуйста, кабинет отца за этой дверью.
Дэйн позволил ввести себя в кабинет и сел в кресло, а мальчик отправился искать отца. Рука его нащупала бластер. Придется ему выполнить это задание, на которое напросился сам, отступления нет. Но рот его скривился, когда он вытащил бластер и направил на дверь. Вдруг у него в голове мелькнула другая мысль: а что, если рассказать о другом тяжело раненном человеке, оставшемся среди обломков корабля! И он снова спрятал оружие, надеясь, что его не видно под одеждой.
— Сын сказал мне…
Дэйн поднял голову. В кабинет вошел человек средних лет. Приятное лицо и глаза, устремленные на Дэйна. Врач мог бы быть братом Тау. Быстро пройдя через комнату, он остановился перед Дэйном и протянул руки, чтобы отбросить обрывки окровавленной одежды, но Дэйн отвел его руки.
— Мой товарищ… — сказал он. — Он там, среди обломков…
— Дэйн указал на юг. — Нуждается в помощи.
Врач нахмурился.
— Большинство людей в море. Джордж, — обратился он к вошедшему вслед за ним мальчику, — приведи Лекса и Хартога. А теперь, — он попробовал усадить Дэйна в кресло, так как тот встал, — позвольте мне взглянуть…
Дэйн покачал головой.
— Некогда, сэр. Мой товарищ тяжело ранен. Вы сможете пойти со мной?
— Конечно. — Врач взял медицинскую сумку. — Вы способны сами идти?
— Да. — Дэйн был возбужден, так как исполнялся его замысел.
Среди скал он достанет бластер и заставит врача сесть во флиттер.
«Нам все-таки везет», — подумал Дэйн.
Глава 15. Врач Хован сообщает
К счастью, дорога из разбросанного по берегу поселка сильно извивалась и вскоре их уже невозможно было увидеть из домов. Дэйн немного задержался, как будто дорога утомила его. Врач обернулся, чтобы помочь, и увидел направленный на него бластер.
— Что?! — Рот его раскрылся и нижняя челюсть отвисла.
— Вы пойдете впереди меня, — спокойно сказал Дэйн. — За скалами нас ожидает флиттер.
— Вероятно, я не должен задавать вопросов?
— Можете, но не сейчас. Некогда. Пошли!
Врач, больше не удивляясь, повиновался. Только когда они приблизились к флиттеру и доктор увидел космический скафандр, его глаза широко раскрылись, и он воскликнул:
— Большой Ожог!
— Да И мы в отчаянном положении…
— Или вы действительно в отчаянном положении, или вы сошли сума. — Врач поглядел на Дэйна, покачав головой. — Что у вас, зачумленный корабль?
Дэйн сжал губы. Его пленник оказался слишком проницательным. Но он ничего не ответил и указал жестом на скафандр, уложенный Али на сиденье.
— Надевайте его, и побыстрее!
Врач потер рукой подбородок.
— Да, я думаю, что вы в отчаянном положении, раз уж вынуждены столь мелодраматично размахивать этой штукой, — он указал на бластер.
— Я не хочу вас убивать. Но бластер…
— Да, это будет очень больно, я знаю, молодой человек. — Он пожал плечами, положил медицинскую сумку и принялся надевать скафандр. — Я не хочу заставлять вас грузить меня силой в ваш корабль. Ладно уж.
Сдавшись, он сел так, как показал ему Дэйн. Торговец принял дополнительные меры предосторожности, привязав заключенные в металл скафандра руки врача к телу. Затем он сам надел скафандр. Теперь они могли объясняться только с помощью взглядов через стекла шлемов. Дэйн нажал рычаг управления, и флиттер поднялся в воздух как раз перед появлением небольшого отряда из трех человек — мальчик и двое жителей поселка, вызванных им, пришли слишком поздно. Флиттер спиралью поднимался в сверкающее солнечное небо, и Дэйн подумал, сколько пройдет времени, прежде чем сообщение об этом новом нарушении закона достигнет ближайшего полицейского или патрульного поста. Но хватит ли у полицейского крейсера смелости последовать за ним в Большой Ожог? Дэйн надеялся, что радиация заставит полицейских повернуть назад.
Управлять флиттером не было надобности — память машины приведет ее прямо к «Королеве». Дэйн взглянул на своего молчащего спутника. О чем он размышляет? Врач воспринял свое похищение с таким послушанием, что это начало беспокоить Дэйна. Ждет ли похищенный погони? Может, исследование Большого Ожога продвинулось дальше, чем это официально сообщалось?
Уменьшив скорость Флиттера, так как они преодолевали скалистую гряду, Дэйн с радостью заметил, что земля под ними превратилась в безжизненную пустыню, которая ограничивала зараженную зону. Закованная в металл фигура рядом с ним не шевелилась. Но вот врач повернул голову в шлеме — казалось, он внимательно изучает местность внизу. Вспыхнула лампочка счетчика радиации, и Дэйн понял, что им, возможно, придется ночевать в зараженной местности. Попадались участки с мутировавшей под влиянием радиации растительностью, и что-то в позе врача свидетельствовало, что это для него было новостью. В полдень участки этой растительности слились в сплошные джунгли. Лампочка счетчика теперь горела непрерывно. Когда приблизился вечер, темнота не наступила — деревья, вьющиеся растения и ветви излучали свой собственный бледный и зловещий свет, свидетельствующий о радиактивности.
Иногда этот свет сгущался и протягивал жадные пальцы к пролетавшему над ним флиттеру. Время подходило к полуночи, когда Дэйн увидел сквозь бледный, голубоватый ореол красную точку, которая обещала ему конец пути и отдых, хотя обычно этот свет вызывал противоположные чувства. «Королева» приземлилась с красными сигналами тревоги и после посадки их забыли выключить. Теперь они, как маяк, звали флиттер к месту стоянки. Дэйн посадил флиттер на оплавленную землю в том месте, откуда он взлетал. Его прибытие заметили, и наверху, в стене корабля, открылся люк. Ленты подъемного механизма опустились и защелкнулись на флиттере магнитными присосками. Потом они начали втягиваться в корабль, поднимая флиттер.
Когда внешний люк шлюзовой камеры закрылся, Дэйн отвязал своего спутника. Врач встал и с небольшой тревогой огляделся. Открылся внутренний люк, и Дэйн жестом пригласил пленника в небольшое помещение, которое должно было служить обеззараживающим карантином. Сняв скафандры, они прошли через другой люк в главный коридор «Королевы», где их ожидали Рип и Али. При виде врача их встревоженные лица прояснились.
— Итак, это зачумленный корабль? — первым заговорил врач.
— Нет, сэр, — покачал головой Рип. — И только вы можете помочь нам доказать это.
Врач прислонился к стене, и лицо его ничего не выражало.
— Вы выбрали несколько странный способ для просьбы о помощи.
— У нас не было другого выхода. Буду откровенен, — добавил Рип, — нас разыскивает Патруль.
Глаза врача переходили с одного осунувшегося лица на другое.
— Вы не похожи на отпетых преступников, — заключил он.
— Это весь ваш экипаж?
— Остальные больны. Именно из-за них… Если вы только захотите… — Широкие плечи Рипа опустились.
— Мне не приходится выбирать, не так ли? Если на борту больные, я должен действовать в соответствии с клятвой медика и независимо от того, ищет вас Патруль или нет. Чем они больны?
Они провели его в лабораторию Тау и рассказали свою историю. Выражение недоверия у врача сменилось тревожной заинтересованностью, и он захотел вначале осмотреть пациентов, а потом зверьков, хранившихся в холодильнике. Где-то в середине этих осмотров Дэйн, поддавшись усталости, охватившей его после напряжения последних дней, добрался до своей койки и согнал с нее Синдбада, который, как только Дэйн лег, вскочил обратно и лег рядом с ним. Когда Дэйн проснулся, отдохнувший телом и душой, «Королева» тоже была иной. Это был корабль, в котором поселилась надежда.
— Хован установил причину болезни! — восторженно сообщил ему Рип. — Это несомненно яд с клешней маленьких дьяволов, что-то вроде наркотика, вызывающего глубокий сон. Врач как раз работает над этим.
— Отлично! — Дэйн отбросил всю остальную информацию, которая в других условиях заинтересовала бы его, и задал вопрос, казавшийся ему самым важным: — Он может поставить на ноги наших людей?
— Пока неизвестно. — Лицо Рипа слегка омрачилось. — Он пробует разные средства.
— И неизвестно, как долго это будет продолжаться, — добавил Али.
«Время, — впервые за последние дни Дэйн вспомнил об этом, — время!» В его мозгу всплыло воспоминание о деле, забытом за последние тревожные недели — о контракте со жрецами. Даже если им удастся избавиться от обвинений, если все члены экипажа поправятся, он был уверен, что им не удастся в срок вернуться на Саргол с обещанным грузом, плата за который уже была на борту «Королевы». Они нарушат свое обещание и не смогут восстановить торговые права на эту планету, если их вообще не занесут в «черные списки» Торговой Палаты. «Интерсолар» немедленно воспользуется их затруднениями, даже если компания и не виновата в их несчастьях, хотя на борту «Королевы» все были убеждены в обратном.
— Мы нарушим контракт, — громко сказал он, и это сразу убавило уверенности у Рипа и Али.
— Что ты об этом думаешь? — спросил Рип у Али.
Помощник инженера отрицательно покачал головой.
— У нас хватит горючего, чтобы подняться и опуститься где-нибудь, например, в Террапорте. Однако на более далекое расстояние полет без дозаправки невозможен. Нет, придется оставить всякую мысль о полете на Саргол. Заправиться нам не даст Патруль. Торсон прав, мы нарушим контракт.
Рип опустился в кресло.
— Что ж, выходит. «Интерсолар» возьмет над нами верх?
— Остается лишь одна возможность, — проговорил Дэйн. — Мы можем представить нарушенный контракт на рассмотрение Службы. Но прежде надо избавиться от преследования и обвинений Патруля. А как это сделать?
— Хован на нашей стороне. Он согласился лечить наших больных и поддержать нас. Он мог бы поручиться перед медицинской комиссией, что у нас на борту нет инфекции.
— Как это сделать, если мы лишены всех прав? — спросил Али. — Мы здесь окружены, и клятва Хована не поможет. Он врач из отдаленного поселка. Я не хочу сказать, что он плохой специалист, но у него нет достаточного авторитета. И для защиты от «Интерсолара» и Патруля нам понадобится что-то большее, чем слово одного врача…
Рип перевел взгляд с пессимистически настроенного Али на Дэйна, и его вопрос прозвучал как утверждение:
— Ты знаешь, что нам делать?
— Я кое-что вспомнил, — поправил его Дэйн. — Вспомнил прием, который использовал Ван Райк на Лимбо, когда Патруль пытался лишить нас прав на эту планету после ареста банды.
— Он грозил, — нетерпеливо сказал Али, — поговорить с ребятами из телевидения и радио, рассказать им о кораблях, пойманных установкой Предтечь, и о лежащих на планете сокровищах. Но какое это имеет значение для нас сейчас? Мы отдали свои права на Лимбо за монополию Кама на Саргол, и это не принесло нам ничего хорошего.
— Ван угрожал распространить сведения при помощи радио и телевидения о Лимбо и тем самым затруднить положение властей. Но при этом действовал Ван совершенно законно. Мы же вне закона, но обращение к публике может нам помочь. Многие ли из землян знают об этом неписаном законе войны против зачумленных кораблей? Кто, кроме космонавтов, знает о положении тех, кого бросают на Солнце или сжигают, не давая возможности доказать, что на борту нет опасной болезни? Если мы громко обратимся ко всему населению Земли, может быть, нас и услышат…
— Выступим, конечно, прямо с радиостанции Террапорта? — насмешливо спросил Али.
— А почему бы и нет?
В каюте наступило молчание, все задумались. Молчание вновь прервал Дэйн.
— Мы ведь приземлились здесь, а ведь этого никто никогда не делал.
Рип чертил коричневыми пальцами на поверхности стола только одному ему известную кривую. Али уставился на противоположную стену, будто бы это был механизм, который ему предстояло наладить.
— Это, разумеется, будет трудная работа, — спокойно заметил Али. — Ребята, а может, мы слишком долго болтались в космосе и «шепчущие» заговорили нас? Рип, ты сможешь посадить корабль достаточно близко от радиостанции?
— Можно попробовать. Как бы при этом не разбить нашу старушку. Перед ангарами компаний в Террапорте есть такая площадка. Обычно она свободна, а мы, снижаясь, дадим предупредительный сигнал. Но все же это самое последнее средство.
Дэйн увидел, что после этого обескураживающего замечания Рип отправился прямо в каюту капитана и выбрал микрофильм, содержащий сведения о Террапорте и инструкции о посадке в этой столице международных линий. Приземление там без предупреждения обеспечит им широкую известность, а если им удастся и выступить по радиостанции Террапорта, их услышат не только на Земле, но и во всей Солнечной системе. Новости из Террапорта передавались по всем каналам каждый час днем и ночью, и ни один телезритель не мог их избежать. Но прежде нужно посоветоваться с Хованом. Захочет ли он поддержать их своими профессиональными знаниями и авторитетом? Или способ, которым его заставили посетить корабль, теперь будет действовать против них? Они решили, чтобы Рип задал врачу несколько вопросов.
— Итак, вы посадите корабль в центре Террапорта? А затем вы хотите, чтобы я убедил всех в том, что корабль не заразен? Не слишком ли вы многого желаете? — Это было первое замечание врача, когда временный капитан «Королевы» разъяснил ему сложившееся положение.
— Я понимаю, как это выглядит с вашей стороны, сэр. Мы похитили вас и Силой заставили лететь, но мы не можем заставить вас говорить, если вы откажетесь.
— Не сможете? — поднял брови врач. — А как насчет вашего юного хулигана с бластером? Его аргументы были достаточно убедительны. С другой стороны, у меня есть сын, который мечтает о звездах. Если я передам вас Патрулю, он будет упрекать меня. Хотя вас и разыскивает Патруль, вы не кажетесь мне законченными уголовниками. Видимо, вы оказались в критическом положении и действовали так, как вам показалось лучше. Ладно, я пойду с вами. Если повезет, то до посадки в Террапорте кто-нибудь из больных будет уже на ногах…
Они считали, что местонахождение «Королевы» не обнаружено. Вряд ли кто-либо отважится преследовать похитителя врача в Большом Ожоге. И, естественно, они надеялись, что их заметят слишком поздно или примут за обычный корабль, направляющийся на посадку. Это вполне вероятно, и Рип с Али проводили время за проверкой механизмов и подготовкой к старту, в то время как Дэйн с выздоравливающим Уиксом помогали Ховану в его попытках поставить на ноги больных. Дэйн трижды посетил грузовой трюм и убедился, что квикс больше не поймал ни одного вредителя. После этого Дэйн посадил разгневанное голубое существо в клетку и пошел в каюту.
В это время Али сказал по интеркому, что сейчас по радио будет важное сообщение.
— Подключи к радиостанции интерком, — сказал Рип.
Али подключил интерком и сделал это очень вовремя.
«… Повторяем. Передается важное сообщение, передается важное сообщение, — послышался голос из интеркома. — Каждый, кто знает об исчезнувшем корабле „Королева Солнца“, обязан сообщить об этом ближайшему полицейскому или патрульному пункту. Люди с корабля, несомненно, вооружены и весьма опасны. Помогите их отыскать, сообщите любые сведения в Террапорт или в ближайший патрульный пункт».
— Звучит грозно, — заметил Дэйн, выслушав сообщение. — Достаточно для того, чтобы нас сразу начали обстреливать…
— Что ж, если мы сядем быстро, — отметил Рип, — они не смогут стрелять, иначе им придется вместе с нами уничтожить половину Террапорта. Не думаю, чтобы они на это пошли.
Дэйн надеялся, что Рип прав. Если только Шэннон сумеет точно посадить корабль! Он не мог оценить действий Рипа и даже не всегда понимал, что тот делает, но он знал достаточно, чтобы оставаться на своем месте, не задавая вопросов, и с пересохшим горлом и сильно бьющимся сердцем ждать результата. Наступил момент, когда Рип взглянул на него и странно высоким голосом сказал:
— Ну, Дэйн, молись, мы садимся!
Дэйн услышал в наушниках громкие голоса и, оглушенный, уже хотел сорвать с себя наушники. Рип собирался сесть как можно ближе к Центру связи. Он держал палец на кнопке предупредительного сигнала, чтобы нажать ее в самый последний момент. Садясь без предупреждения, они могли лишь уповать на то, что место посадки окажется незанятым.
Дэйн считал секунды. Две, три, четыре, пять… Еще немного, и они будут слишком низко, и их не смогут перехватить. Позади оказалось последнее мгновение, когда корабль еще был уязвим для стрельбы. Дэйн с облегчением вздохнул. Еще один шанс спастись. В наушниках звучало множество недоуменных вопросов, приказов и распоряжений.
«Пусть болтают, — подумал Дэйн, — скоро они поймут, что все это значит».
Глава 16. Схватка в телестудии
Очень уверенно, несмотря на охватившее его напряжение, Рип произвел образцовую посадку, такую посадку, которая, учитывая обстоятельства, должна была принести ему громкую славу среди опытных пилотов межзвездного пространства. Но Дэйн сознавал, что, если они потерпят неудачу, эта посадка приведет Рипа лишь к долгим годам работы в лунных шахтах. Сотрясение от посадки поглотилось предохранительными ремнями посадочных кресел, и они мгновенно оказались на ногах, готовые к действию..
Последующая операция была спланирована заранее. Дэйн взглянул на экран — «Королеву» окружали здания Террапорта. Любая попытка нападения на их корабль очень опасна для этих сооружений. Рип посадил корабль не на обычное поле, а на площадку между распределительным центром и телевизионной башней. Обычно это место пустовало и использовалось лишь для посадки правительственных флиттеров.
«Насколько пострадала эта площадка от пламени садившейся „Королевы Солнца“!» — подумал Дэйн.
Как слаженный механизм, четверо членов экипажа приступили к действию. Али и Уикс ждали у внутреннего люка. Здесь же был и врач Хован. Помощник суперкарго облачился в громоздкий космический скафандр, еще два таких костюма были приготовлены для Рипа и Али, которые поспешно надевали их. Скафандры могли послужить защитой от бластера или парализующего пистолета. Затем вместе с Хованом, бросавшимся в глаза обычным костюмом, они забрались в один из корабельных краулеров. Уикс привел в действие внешний люк, и спусковой механизм с головокружительной быстротой опустил краулер к основанию корабля на оплавленную площадку.
— Двигай к башне, — прозвучал в наушниках голос Рипа.
Дэйн взялся за рычаги управления, а Али в это же время отцепил зажимы спускового механизма, который связывал их с кораблем. Сквозь стекла шлемов они могли видеть необычное оживление в порту. Муравейник, в который сунули и дважды повернули палку, не мог сравниться с Террапортом после необычной посадки «Королевы».
— Патрульный мобиль с юго-востока, — довольно спокойно предупредил Али. — Похоже, у них на носу портативный огнемет.
— Вижу, — ответил Дэйн и изменил направление движения так, чтобы между ними и мобилем все время было здание таможни, после чего выжал предельную скорость из неповоротливой машины.
— Над нами полицейский катер, — вступил в разговор Рип.
Им не удалось избежать стычки. В то же время Дэйн чувствовал уверенность, что преследователи не станут нападать на них открыто, поскольку в их группе отчетливо выделялся незащищенный Хован. Но такое настроение, как оказалось, было слишком оптимистичным. Приглушенное восклицание Рипа заставило его повернуться и посмотреть на врача. Он успел увидеть, как Хован безвольно упал вперед и вывалился бы из краулера, если бы его не подхватил Шэннон. Дэйн достаточно уже успел познакомиться с действием парализующих лучей, чтобы понять, что случилось.
Полицейский катер использовал наиболее безвредное оружие, и только космические скафандры, приспособленные для работы в космосе и на чужих планетах, спасли трех торговцев от той же участи. Дэйн подозревал, что и его собственная реакция замедлилась, хотя он и не подвергся полностью действию лучей. И пока Рип удерживал потерявшего сознание врача на сиденье, Торсон продолжал вести краулер к башне, где находились системы телевидения.
— Нас догоняет патрульный мобиль!
Дэйн был раздражен этим предупреждением Рипа, поскольку и сам заметил этот черно-серебристый наземный вездеход и отлично сознавал угрозу, исходящую от оружия, установленного на носу мобиля и направленного на краулер торговцев. Тогда он решил идти напролом, как это сделал Рип во время посадки.
— Спрячьте Хована за борт, — громко приказал он. — Я взломаю дверь башни.
Последующее поспешное движение доказало, что бесчувственное тело врача надежно укрыто за корпусом машины. К счастью, краулер приспособили для использования на планетах, не имеющих дорог. Дэйн был уверен, что у машины хватит скорости и массы, чтобы прорваться в здание, даже взломав дверь. Обескураженные их маневром, полицейские не стреляли, и Дэйн поблагодарил их за несколько минут отсрочки. Гусеницы машины гремели на ступенях, ведущих к входу в башню. Прошло еще несколько секунд, и они очутились перед дверью.
Тяжелый нос машины ударил по двери, и силой удара их подбросило на сиденьях. Покрытая гравированной бронзой тяжелая дверь не выдержала такого удара. Ее створки распахнулись, и торговцы оказались в просторном нижнем зале телебашни.
— Несите Хована в лифт. Берегите его, — приказал Дэйн.
— Я постараюсь задержать их.
Он чувствовал, что каждую секунду его тело может прожечь луч полицейского бластера и даже космический скафандр его не защитит. В дальнем конце зала были видны служащие и посетители. Они разбегались, напуганные ворвавшимся краулером. Среди них появились две закованные в железо фигуры торговцев, поддерживавших бесчувственное тело врача. Используя вспомогательные антигравы своих поясов, они одной рукой поддерживали Хована, а другой сжимали парализующие пистолеты. Друзья без колебаний пустили в ход оружие и поливали лучами помещение до тех пор, пока все законные обитатели башни не оказались на полу в глубоком сне.
Увидев, что Рип и Али оказались хозяевами положения, Дэйн вернулся к своим заботам. Он пустил краулер задним ходом и принялся маневрировать с той легкостью, которая появилась у него в результате практики на бездорожье Лимбо. Захлопнув таким образом дверь, он развернул машину и прижал ее к двери изнутри. Он надеялся этим сберечь несколько драгоценных мгновений. Ведь придется пустить на полную мощь огнемет, чтобы прорваться в зал.
Выбравшись из машины, он обнаружил, что трое с «Королевы» исчезли, а все их возможные противники лежат на полу. Вероятно, трое воспользовались лифтом и поднялись на этаж, где располагалась студия. Дэйн поспешил вслед за ними, держа в руках свое наиболее убедительное доказательство — импровизированную клетку, в которой находился вредитель, пойманный в грузовом отсеке. Это доказательство вместе с выступлением Хована по телевидению должно было убедить всех, что они не зачумленные.
Дэйн добежал до входа в лифт и увидел, что кабины лифта нет. Сообразят ли Рип и Али, что он ждет внизу лифт?
— Рип, верни лифт, — сказал он в микрофон, установленный в шлеме скафандра.
— Успокойся, лифт возвращается, — прозвучал в наушниках холодный голос Али. — Не забудь захватить главный экспонат.
Дэйн не ответил, его мысли были заняты другим. На бронзовой двери, от которой он только что отошел, появилась ярко-красная точка раскаленного металла — они пустили в ход огнемет. Дверь недолго продержится, и скоро полицейские будут в зале. Этот лифт… Боясь потерять равновесие в своем неуклюжем костюме, Дэйн не заглядывал в шахту лифта, но когда его нервы были уже на пределе, появилась кабина лифта. Дэйн сделал два шага и, все еще держа в руках клетку, оказался в относительной безопасности. Нервная попытка нажать кнопку подъема толстым пальцем перчатки не удалась. Вторично он нажал слишком сильно и понесся вверх с такой скоростью, которая возмутила даже его привычные к ускорениям внутренности. Он потерял равновесие и прибыл наверх, лежа на полу кабины лифта.
Однако Дэйн не утратил предусмотрительности и, прежде чем выйти из кабины, привел кнопку подъема в такое положение, чтобы лифт, поднявшись вверх, там и остался. Это не только оторвало преследователей от торговцев, но и мешало тем подняться быстро на этаж. Своих Дэйн обнаружил в круглом центральном зале телевизионной секции. Он узнал помещение, которое тысячу раз видел позади диктора, читающего последние новости. В одном углу Рип, который уже снял скафандр, наклонился над бесчувственным врачом, а Али с угрюмой усмешкой разговаривал с человеком в форме связиста.
— Все в порядке? — спросил Рип, отрываясь от своего бесполезного занятия.
Дэйн поставил клетку и начал снимать свой скафандр.
— Когда я уходил, они начали прожигать входную дверь.
— Вам не удастся уйти отсюда… — начал связист.
Али улыбнулся, но в этой улыбке не было веселья.
— Послушай, друг мой, к чему ты это говоришь? Это не особенно оригинально. И запомни мои слова: мы сумели войти сюда, мы приземлились в Террапорте без разрешения, нас преследует Патруль. Уж не считаешь ли ты, что один человек сможет удержать нас от того, что мы задумали? И не оглядывайся в поисках подкрепления — в этих комнатах мы усыпили всех. Ты можешь включить все каналы радио и телевидения для передачи непредвиденного сообщения или нам заставлять тебя это сделать? Мы — вольные торговцы! — Связист на глазах терял свою самоуверенность, переводя взгляд с одного лица на другое.
— Я вижу, — продолжал Али, — ты понимаешь, что это значит. Я знаю по меньшей мере пятьдесят способов заставить тебя сделать это, и десять из них не оставят никакого следа на коже. А теперь приступай!
— Вы за это поплатитесь! — выкрикнул связист.
— Совершенно верно, но вначале мы выступим перед всеми. Может, в будущем, когда другой корабль окажется в нашем положении, его судьба будет лучшей. Ступай на свое место. И мы все время будем следить за тобой, помни об этом. Если ты не выпустишь нас в эфир, мы тут же узнаем об этом. Рип, как Хован?
— Он получил полную дозу, я не могу привести его в себя.
Было ли это концом их самоуверенных действий? Пусть они выступят, пусть покажут клетку с вредителем, но если их утверждение не будет подкреплено профессиональным мнением врача, им никто не поверит. Ну что ж, везение должно когда-нибудь кончиться. Но что-то в душе Дэйна мешало ему смириться с поражением. Он подошел к врачу, лежащему на кушетке. Казалось, Хован был погружен в глубокий сон, но на самом деле его сознание было погашено действием парализующих лучей. Сам он, вероятно, посоветовал бы им, как вывести человека из такого положения, но себе он помочь не мог. Через несколько часов он придет в себя? Через сколько?! Задолго до этого они будут арестованы полицией или Патрулем.
— Хован в обмороке, — констатировал Дэйн, кладя конец всем надеждам.
Но Али казался озабоченным еще чем-то. Он стоял возле врача со странным выражением на своем красивом лице, как будто пытался вспомнить что-то глубоко запрятанное в памяти.
— Где тут у вас АДИОС? — обратился он к связисту.
— Кажется… — изобразил удивление связист.
Али сделал резкий жест.
— Пошли! — крикнул он и пошел вместе со связистом в другую комнату.
Дэйн посмотрел на Рипа в поисках объяснений.
— Во имя Большой Галактики, что это такое?
— Я не инженер. Возможно, это какое-то приспособление, которое поможет нам выйти отсюда.
— Вроде пары крылышек? — съязвил настроенный саркастически Дэйн.
Его преследовали воспоминания о раскаленном круге на двери, находившейся на двенадцать этажей ниже их. Терпение полицейских не увеличивается от преодоления препятствий, которое торговцы нагромоздили у них на пути. Если они доберутся до людей с «Королевы Солнца» раньше, чем они успеют выступить перед всем человечеством;, не стоит ожидать ничего хорошего.
В дверях появился Али. Дэйн и Рип перенесли врача в соседнюю маленькую комнатку, где Али и связист установили небольшое легкое кресло, которое их неискушенному взгляду показалось комбинацией каких-то полос и брусков. Подчиняясь указаниям Али, они усадили врача в это кресло и закрепили в нем его тело, в то время как Хован продолжал спокойно спать.
«Не понимаю, что происходит», — подумал Дэйн.
Рип и Дэйн отступили в сторону, а связист под внимательным наблюдением Али подрегулировал установку и наконец тронул несколько переключателей. Дэйн обнаружил, что не может внимательно следить за тем, что происходило дальше. Он считал, что привык ко всему — к опасности гиперпространства, к ускорениям и к антигравитации, но созерцание этого раскачивающегося безвольного тела и качающегося кресла лишало его равновесия и казалось в высшей степени опасным. Но когда сквозь гудение удивительной машины донесся слабый стон, все поняли, что помощник инженера нашел решение этой проблемы и врач проснулся. Когда они отвязали Хована, глаза того были затуманены и он пошатывался. В течение нескольких минут врач, казалось, не сознавал окружающее и не мог понять, как попал сюда.
Полиция, вероятно, уже давно ворвалась в холл нижнего этажа и сейчас, должно быть, разыскивает лифт, чтобы добраться до этажа, где размещалась студия. Али заставил связиста проверить работу всех устройств, обеспечивающих выход в эфир, но успеют ли они выступить по телевидению, никто из них не знал. Время бежало слишком быстро.
Поддерживая шатавшегося Хована, они вернулись в студию, и связист под наблюдением Али сел за пульт управления. Дэйн поставил клетку с вредителем на стол диктора и ждал, когда за него сядет или Рип, или Али, но Рип сказал:
— Ты умеешь говорить лучше нас. Пора использовать это твое умение.
Такого же мнения придерживался и Али. Конечно, помощник суперкарго должен быть самым умелым оратором на корабле, но ведь это касалось прежде всего торговых сделок.
«И как же я могу стоять здесь и говорить от имени всего экипажа „Королевы Солнца“? — подумал Дэйн. — Ведь я позже всех вошел в состав экипажа, да еще и самый молодой по возрасту…»
Рот у Дэйна пересох, нервы напряглись, но на его лице и на поведении это не отразилось. Привычка не показывать своих переживаний, которую он вырабатывал под руководством Ван Райка после окончания школы, сыграла свою роль. Никто не заметил его нерешительности-, с которой он подошел к месту диктора.
Дэйн сел на это место и поставил рядом клетку с вредителем. Али щелкнул пальцами, и раздался далекий звук, показывающий, что передача началась. Хотя Дэйн и не заметил никаких отклонений, он интуитивно понял, что комната и все, что в ней находилось, появились на экранах телевизоров. Сейчас вместо обычных новостей телезрители станут свидетелями мелодрамы, так похожей на их любимые космические приключения. Теперь не хватает только вторжения полиции, чтобы сходство стало полным.
Али направил на него указательный палец, и Дэйн подался вперед. Он видел перед собой лишь занавес на противоположной стене, но знал, что на самом деле перед ним море лиц, от которых зависит судьба «Королевы» и ее экипажа.
Когда он начал говорить, его голос обрел спокойствие, как будто он решал в присутствии Ван Райка очередную задачу размещения груза в трюме.
— Люди Земли!..
Марсиане, жители Венеры, колонисты на астероидах — все они оставались землянами, и он обращался к ним, своим собратьям.
— Люди Земли, мы просим вас о справедливости! — слова у Дэйна вылетали почему-то легко, а слово «справедливость» он произнес с чувством уверенности.
Глава 17. В заключении
— … Тем из вас, кто никогда не странствовал меж звезд, наш случай может показаться невероятным. — Слова лились легко, и Дэйн произносил их уверенно, стараясь внушить зрителям доверие, заставляя их понять, что значит быть вне закона. — Нас преследует Патруль, и мы поставлены вне закона, как зачумленный корабль, — откровенно сказал он. — Но вот наша история…
Дэйн даже не ожидал, что сможет говорить так гладко. Он быстро рассказал о Сарголе и о вредителях, которые проникли к ним на корабль с этой планеты. В этот момент он протянул руку в перчатке и извлек из клетки извивающееся создание, щелкающее своими челюстями и клешнями. Дэйн подержал его над столом, чтобы все видели, как оно меняет цвет, и поняли, почему его сразу не обнаружили на корабле. Дэйн продолжал рассказывать, как постепенно выходили из строя члены экипажа и об их вынужденном нападении на A-станцию компании «Интерсолар».
— Потребуйте, чтобы и «Интерсолар» сказал правду, — обратился он к аудитории за стенами студии. — Мы не пираты. Они обязаны предъявить нашу расписку, которую мы оставили на станции…
Затем Дэйн описал странную охоту, когда они во главе с хубатом обнаружили и изолировали угрозу, и их посадку в центре Большого Ожога. Он рассказал о своем полете за медицинской помощью и о похищении Хована. В этот момент он повернулся к врачу.
— Вот врач Хован. Он согласился выступить и подтвердить, что я говорю правду. «Королева Солнца» не имеет никакой болезни, а члены экипажа отравлены ядом этого животного и их можно вылечить…
В течение следующих нескольких секунд он не знал, сможет ли врач выступить. Хован выглядел совершенно больным. Было похоже, что он все еще не может прийти в себя после решительных средств, которые вызвали его пробуждение.
Но Хован нашел скрытые источники необходимой энергии. И его появление стало именно таким, на какое друзья рассчитывали. Он все время использовал постоянные медицинские термины. Но от такого описания того, что он обнаружил на корабле, и средств, которые он использовал для прекращения действия яда, их шансы лишь увеличивались, подумал Дэйн. Когда врач закончил, Дэйн добавил несколько заключительных слов:
— Мы нарушили закон, — откровенно признался он. — Но мы сделали это для самозащиты. И все, что мы просим сейчас, это беспристрастного расследования и права защищать себя — такое же, какое имеете вы перед земным судом… — но закончить он не успел, его прервали.
Из динамика над ним послышался резкий голос:
— Сдавайтесь! Это Патруль. Сдавайтесь! Или будете нести ответственность!..
Слабый звон, который сопровождал выход передачи в эфир, прекратился. Связист с довольной улыбкой отвернулся от пулы та управления:
— Они разомкнули цепь, передача окончена.
Дэйн взглянул на клетку, в которой теперь сидел невидимый вредитель. Он сделал все, что мог, они сделали все, что могли…
Он не ощущал ничего, кроме чувства огромной усталости, беспредельной слабости, не столько физической, сколько моральной.
Рип нарушил тишину вопросом, обращенным к радисту:
— Вы можете связаться с теми, внизу?
— Захотели вступить в переговоры? — Лицо его прояснилось. — Да, здесь есть интерком, и я могу включить его.
Рип встал. Он расстегнул пояс, поддерживающий оружие, и положил его на стол, обезоружив тем самым себя. Не говоря ни слова, Али и Дэйн последовали его примеру. Игра была закончена, и продолжать борьбу дальше не имело смысла. Тогда временный капитан «Королевы» отдал последний приказ:
— Передайте им, что мы спускаемся вниз безоружными. Мы сдаемся. — Он помолчал и взглянул на Хована. — Вам лучше остаться здесь. Если что-то произойдет, лучше не вмешиваться в это.
Хован кивнул в ответ, и трое с «Королевы» вышли из помещения. Дэйн, вспомнив о том, что он сделал с лифтом, предложил:
— Мы можем подождать и здесь.
— Какая разница, где мы с ними встретимся? — пожал плечами Али, зевнул, и глаза его потемнели. — Не думаю, чтобы они дали нам возможность спокойно выспаться. Как ты считаешь? — обратился он к Рипу. — Насколько успешно мы все это проделали?
Однако Рип воздержался от оценки происшедшего.
— Мы использовали наш единственный шанс. Теперь слово за ними… — И он указал на стену, на бесконечный населенный мир за этой стеной.
— Я вижу, что мы оставили это чудище Ховану? — криво улыбнулся Али.
— Он хотел проделать с ним какие-то опыты, — ответил Дэйн. — Думаю, он заработал это…
— А теперь сюда направляются те, которые осуществят то, что заработали мы, — прервал его Рип, услышав шум лифта.
Может, стоит укрыться? — Движение бровей Али подчеркнуло его слова. — Представители закона и порядка могут начать разговор с бластера.
Но Рип не шелохнулся, неотрывно глядя на дверь лифта. Али и Дэйн подошли к нему и образовали единую группу. Что бы ни случилось, люди «Королевы» встретят это вместе.
Али был прав — четверо появившихся держали бластеры наготове. Двое из них были в серебристо-черной форме Патруля, а двое других — в зеленой форме земной полиции. Все они выглядели как люди, с которыми шутки плохи. Стало ясно, что они готовы не давать поставленным вне закона никаких шансов. Несмотря на то что люди «Королевы» не оказывали сопротивления, на них надели наручники. Короткий обыск показал, что они безоружны, и им приказали пройти в кабину лифта. Сопровождали их двое полицейских. Остальные, по-видимому, отправились осматривать телестудию. Полицейские не разговаривали. За все время они обменялись между собой лишь несколькими словами и кратко приказали пленникам двигаться вперед. Вскоре оказались в нижнем холле. Перед ними были остатки краулера и дверь с прожженной большой дырой.
— Отличная работа! — прокомментировал Али. — Им пришлось повозиться!..
— Вперед! — Тяжелая рука толкнула его в спину.
— Держи руки при себе! — повернувшись, проговорил Али, и его глаза колюче сверкнули. — Мы еще не заключенные на лунных шахтах!
— Вы вне закона! — Полицейский был откровенно враждебен.
Дэйн похолодел. Впервые он по-настоящему понял всю сложность их положения. Люди, поставленные вне закона, могли быть расстреляны без предупреждения и без суда первым встречным. Если это положение будет распространено на весь экипаж «Королевы», у них практически нет никаких шансов. Увидев, что помощник инженера больше не возражает, он понял, что и у Али те же соображения. Теперь все зависело от того, какое впечатление на слушателей произвело его выступление. Если общественное мнение на их стороне, они смогут защищаться законным путем. В любом случае лунные шахты были для них лучшим исходом.
Их вывели наружу на ослепительный солнечный свет. Здесь стояла «Королева», и ее борта, поврежденные метеоритами, отражали свет родного Солнца. А вокруг на безопасном расстоянии расположился целый армейский корпус. Власти хотели быть уверенными, что бунтовщики больше не смогут скрыться. Дэйн решил, что сейчас их погрузят в мобиль или в катер и увезут, но их провели через ряды огнеметов на открытую Площадку, где их стало видно с корабля. Офицер патруля, на эмблеме которого, в виде скрещенных мечей, ослепительно. Отражалось солнце, стоял у громкоговорителя. Убедившись, что трое пленников доставлены, он поднял микрофон и заговорил. Его голос полетел над полем и, несомненно, достиг ушей Уикса в закрытом корабле.
— Через пять минут вы должны открыть люк. Ваши люди схвачены. Через пять минут открывайте люк и сдавайтесь!
Али рассмеялся.
— Интересно, как они собираются проникнуть в корабль? — произнес он, ни к кому не обращаясь, но явно рассчитывая на внимание окружающих полицейских. — Им потребуется что-то другое, помимо огнеметов, если старушка не откликнется на это предложение.
Дэйн про себя согласился с ним. Он надеялся, что Уикс решит не открывать люк корабля. В конце концов, хуже, чем теперь, не будет. Никакое оружие, стянутое сюда, и никакой инструмент не могли нарушить защиту «Королевы», а на корабле достаточно запасов продовольствия, чтобы Уикс смог продержаться не одну неделю. Поскольку Тау уже приходил в себя, он, возможно, за это время выздоровеет и поставит на ноги всю команду «Королевы». Все зависело от решения, которое примет Уикс.
Как долго продолжалось бы затишье, никто не знал, ибо в этот момент на сцене появилось еще одно действующее лицо. Через ряды осаждающих пробился Хован, сопровождаемый патрульными. Что-то в его поведении свидетельствовало, что он готов на бой. Разговор у микрофона был слышен по всему полю, чего, вероятно, совсем не хотели патрульные.
— На борту корабля больные! — прогремел голос Хована. — Я требую разрешения вернуться к своим обязанностям!
— Когда они сдадутся, они немедленно получат необходимую медицинскую помощь, — ответил офицер, но его ответ не произвел впечатления на врача из далекого поселка, в лице которого «Королева» получила большую поддержку, чем даже могла рассчитывать.
— «Pro bono publico!» — произнес свой девиз медицинской службы Хован. — Для общественного блага!
— Зачумленный корабль… — начал было офицер, но Хован насмешливо прервал его:
— Ерунда! — его голос гремел над полем. — На борту нет чумы, и я могу это доказать перед Советом медицины. И если вы оставите этих людей без необходимой медицинской помощи, я обвиню вас перед Советом!
Дэйн глубоко вздохнул — Хован был на их стороне. Не будучи членом экипажа «Королевы» и имея достаточно оснований быть недовольным людьми «Королевы», он тем не менее всем своим профессиональным авторитетом заступался за них. Офицер Патруля, не готовый к такому повороту дела, после некоторого раздумья ответил:
— Если вы согласны отправиться на борт корабля, идите!
Хован отобрал у него микрофон.
— Уикс! — нетерпеливо сказал он. — Я иду! Иду на борт один.
Все глаза обратились к кораблю. Какое-то мгновение казалось, что Уикс не поверил врачу, но вот на носу корабля открылся один из спасательных люков, которые используются лишь в самых крайних случаях, и оттуда звено за звеном стала спускаться пластмассовая висячая лестница. Боковым зрением Дэйн заметил какое-то движение слева от себя. Наручники мешали ему, он повернулся всем телом и увидел полицейского, который направлял ствол станкового пулемета на открытый люк. Прыгнув, он ударил полицейского плечом, сбил его, и они оба покатились по бетонной площадке. Рип крикнул, и чья-то рука схватила беспомощного Дэйна. Он встал на ноги, ощущая во рту соленый привкус крови, текущей по губам, разбитым сильным ударом полицейского. Он сплюнул красную слюну и гневно посмотрел на окружающих.
— Почему вы не бьете его ногами? — презрительно спросил Али. — Ведь у него закованы руки, это будет веселая шутка.
— Что случилось? — спросил пробравшийся через кольцо полицейский офицер.
Полицейский поднял пулемет, сбитый Дэйном.
— Ваш парень выбрал себе цель в открытом люке, — ответил Али. — Это ваш обычный прием, сэр?
Офицер ответил сердитым взглядом и приказал полицейскому убраться. Дэйн с прояснившимся взглядом следил за «Королевой». Хован взбирался по лестнице и был уже на расстоянии протянутой руки от открытого люка. Тот факт, что врач оказался на лестнице, а потом и на корабле, подействовал на них ободряюще, но друзьям не позволили долго радоваться их маленькой победе.
Их увели с поля, посадили в мобиль и увезли в город, находившийся в нескольких милях. Они были в заключении у патруля, а не у земной полиции. Дэйн не знал, хорошо это или нет. Как вольный торговец он испытывал невольное уважение к организации, за действиями которой мог наблюдать Лимбо.
Немного позднее с них сняли наручники, и они очутились в небольшой комнате с голыми стенами и единственной скамьей, на которую с облегчением опустились. Дэйн увидел предостерегающий жест Али — они находились под невидимым наблюдением. Очевидно, их разговоры подслушивались.
— Им есть о чем подумать, — заметил помощник инженера, прислоняясь к стене. — Мы либо отпетые преступники, либо герои.
— Если мы герои, — насмешливо спросил Дэйн, — то почему же нас заперли здесь? Мне больше нравится земной комфорт, начинающийся с еды…
— Ни отпечатков пальцев, ни психологических тестов, — бормотал Рип. — Нас не пропустили через проверочную систему.
— Но мы, несомненно, не забыты. Вытри лицо, ребенок, — обратился Али к Дэйну, — ты все еще капаешь.
Помощник суперкарго провел рукой по подбородку, и она стала липкой и красной, но зубы, к счастью, уцелели.
— Видимо, Хован мало рассказал им, — заметил Камил. — Тебе нужна медицинская помощь.
Дэйн слегка прикоснулся ко рту. Ему не так уж была и нужна эта помощь, но он предположил, что Али говорит для тех, кто в настоящий момент за ними наблюдает.
— Кстати, о Ховане. Интересно, что стало с теми вредителями, которых он хотел изучить? Выйдя из башни, он не захватил с собой клетку, — сказал Рип.
— Если вредитель спрячется в этом здании, у них будет немало проблем. — Дэйн позволил себе подбросить кое-что своим тюремщикам для размышления. — Он практически невидим и ядовит. И, возможно, способен размножаться. Мы же о них почти ничего не знаем…
— Интересно! — рассмеялся Али. — Только представьте себе добрую сотню таких созданий, бегающих по телецентру. И единственный на Земле квикс принадлежит капитану Джелико!.. Он сможет поставить любые условия. Весь город будет полон спящими, пока они смогут договориться.
Заставили ли эти слова патрульных поторопиться в телебашню на поиски клетки с вредителем? Мысль об этом была приятна для космонавтов.
Через час их покормили. В стене на уровне пола раскрылась щель, и через нее продвинули три подноса. Рип сморщил нос.
— Теперь я понял! Нас считают зачумленными и держат в изоляции под наблюдением — не упадем ли мы, покрывшись красными пятнами.
Али снял крышку с подноса, потом неожиданно встал и поклонился пустой стене.
— Большое спасибо! — заявил он. — Не может быть ничего лучшего — еда командного состава. У нас сохранятся самые лучшие воспоминания об этом, и мы высоко оценим вашу заботу А когда нас об этом спросят.
Пища действительно была отличной. Из-за разбитых губ Дэйну приходилось есть осторожно, но будущее представлялось ему в розовом цвете. То обстоятельство, что их не подвергли процедурам, обычным при обращении с преступниками, уже стало многообещающим. Патруль не был уверен в том, кто же они.
— Нас накормили, — сказал Али, доедая последний кусок со своего подноса. — Теперь нас, вероятно, уложат спать, а мне понадобится несколько суток, чтобы выспаться.
Но их намек не поняли, и они продолжали сидеть на скамье. Время шло. По расчетам Дэйна сейчас уже наступала ночь, но искусственный свет продолжал освещать комнату без окон. Что обнаружил Хован на корабле? Осталась ли «Королева» неприступной или ее уже заняли полицейские и патрульные? Дэйн очень устал. Казалось, что ему под веки насыпали горячий песок, все тело болело. В конце концов, он погрузился в дремоту, из которой его вывела судорога шеи. Рип откровенно спал, опираясь плечами и головой о спину Али, который сидел с закрытыми глазами. Хотя помощник суперкарго был уверен, что Али устал не меньше своих товарищей, он понял, что Али чего-то ждет. Дэйн снова задремал. Ему чудилось, что он вновь идет по рифам сарголийского моря, но оружия у него не было, а поверхность воды скрывала горпов. Когда он споткнулся о щель в омываемом волнами рифе, из воды вынырнуло паукообразное чудище, а он беззащитен. Он даже убежать не мог, его не слушались ноги…
— Проснись! — Али тряс его за плечи. — Уже не заболел ли ты лунатизмом?
— Горп… — Дэйн пришел в себя и смутился, не желая признаваться Али в кошмарах.
— Здесь нет горпов. Ничего, кроме…
Слова Камила прервались скрежетом открываемой двери. Но не патрульный в серебристо-черном мундире пришел звать их на суд. В проеме стоял Ван Райк, благожелательно улыбаясь не вполне проснувшимся пленникам.
— Ну-ну, вот и они, наши заблудшие.
Его мурлыкающий голос показался Дэйну самой прекрасной музыкой.
Глава 18. Сделка заключена
— …Так мы приземлились, сэр, — закончил констатирующим голосом свой доклад Рип, как если бы он докладывал об обычном грузовом рейсе «Террапорт — Луна-сити», который прошел без происшествий.
Весь экипаж «Королевы Солнца», за исключением Тау, собрался в одной из комнат огромной штаб-квартиры патруля. Помещение напоминало комфортабельный конференц-зал, и Дэйн подумал, что сейчас их положение несколько отличается от положения преступников, объявленных вне закона. Но он был также уверен, что, если бы им вздумалось покинуть это здание, их попытка не привела бы к успеху. Ван Райк флегматично расположился в кресле, похлопывая себя по животу. Он сидел так же пассивно, как и капитан, пока Рип не дошел в своем рассказе до их ареста. Хотя остальные слушатели проявляли явный интерес к их истории, старшие офицеры его не выказывали и не делали никаких замечаний. Теперь Джелико повернулся к суперкарго.
— Что вы скажете, Ван?
— Ну что ж, что сделано, то сделано…
Приподнятое настроение Дэйна пропало, словно унесенное ветром, — суперкарго не одобрял их действий. Значит, они знали какой-то другой выход, но младшие члены экипажа из-за неопытности не смогли его найти.
— Если бы мы стартовали сегодня, то не нарушили бы наш торговый контракт.
Дэйн вздрогнул. Вот оно что! Это обстоятельство они совершенно упустили из виду в последние дни. Не было никакой возможности стартовать сегодня, да и вообще в ближайшие дни, даже если дело будет решено в их пользу. Итак, они нарушили контракт, а Торговая служба этого не прощает. Можно бороться против Патруля, вольные торговцы всегда соперничали с патрульными, но никто не может противостоять Торговой службе и оставаться в космосе. Капитан Джелико выглядел весьма мрачно после напоминания Ван Райка.
— «Интерсолар» готов занять наше место. Хотел бы я знать, почему они были так уверены, что у нас на борту чума?
— Я могу предложить пять гипотез, — фыркнул Ван Райк.
— Во-первых, они могли знать о существовании этих зверьков и, увидев, что мы грузим на борт красное дерево, сумели легко предсказать результат. Во-вторых, они могли сами прихватить этот яд на Сарголе… Но мы ничего не можем доказать! Все идет к тому, что они перехватят у нас контракт с сарголийцами. Но если… — Он неожиданно замолчал, уставившись на стену между Рином и Дэйном, и его помощник понял, что у Вана возникла идеям суперкарго все относились с большим уважением, и капитан не тревожил суперкарго лишними вопросами. Первым заговорил Рип.
— Знаете ли вы, что они собираются с нами делать? — обратился он к капитану.
На лице Джелико появилась сардоническая улыбка.
— По-моему, они сейчас составят полный список ваших преступлений и, может быть, используют для этого большой компьютер. Пока ярлык на вас не навесили. Мы передали все ваши автоматические регистрационные записи — им достаточно пищи для размышлений.
Дэйн подумал: «Что же можно извлечь из этих записей за последние недели?» Ван Райк встал и подошел к двери. Она открылась так быстро, что Дэйн убедился, что за ними постоянно наблюдают.
— Торговое дело — дело святое и связано с торговым контрактом, — убедительно проворчал суперкарго. — Проводите меня к закрытому передатчику.
Контракт не был так же священен для Патруля, как для торговцев, но и у Торговой службы тоже была своя власть. И так Ван Райк — невольный свидетель проделок трех беспокойных членов экипажа «Королевы» — не был официально обвинен в преступлении, его проводили к передатчику. Но дверь за ним закрылась, и это послужило им предупреждением, что они не свободны. Джелико откинулся в кресле и потянулся. За долгие годы совместной работы он убедился, что суперкарго разбирается не только в торговых и погрузочных делах и способен разрешить такие запутанные проблемы, которые не поддаются прямым и решительным действиям капитана. Прямые действия привели их к теперешнему положению — настала пора Ван Райка, а уж он-то не упустит ни одной возможности.
Но они недолго оставались одни. Дверь открылась, и вошли несколько старших офицеров Патруля. Никто из вольных торговцев не встал. Принадлежа к другой службе, они считали себя равными вошедшим и предметом их гордости было то, что интересы галактической цивилизации, представляемые черно-серебристыми патрульными на дальних форпостах звездных трасс, совпадали с интересами торговцев. Они вместе завоевывали Вселенную.
Рупу, Али, Дэйну и Уиксу пришлось ответить на целый ряд вопросов. Они подробно рассказали о своем посещении А-станции и о приземлении в Большой Ожог, а также о похищении Хована. Дэйн упрямо доказывал свою правоту. Как в таких же обстоятельствах поступили бы их командиры, старшие офицеры, сидящие здесь? А они каждый раз делали заключение, что его участие в этих событиях является незаконным. Конечно, закон и порядок должны существовать, они должны защищать человека на освоенных планетах и в изученных системах. Он не может отрицать, что был рад встретить на Лимбо патрульных, которые бластерами проложили себе дорогу в тайную штаб-квартиру бандитов, овладевших этой сожженной планетой. Он никогда не относился к патрулю с презрением, но, подобно всем вольным торговцам, он был убежден, что слишком часто законы, проводившиеся в жизнь Патрулем, служат богатству и власти больших компаний. Если это нужно компании, законы нарушаются, и Патруль поступает несправедливо, особенно в отдаленных районах, куда не достигает власть Центра.
Вот и теперь он был убежден, что «Интерсолар» употребил все свое влияние против людей с «Королевы», а влияние у «И-С» было огромное. В конце разговора их заявления были зачитаны, и Дэйн приложил свои пальцы в знак точности записи.
«Были ли это просто заявления или же это показания на допросе, — подумал Дэйн, — но своим рассказом они проложили себе дорогу на лунные шахты».
Во всяком случае, никто не собирался их выпускать. Когда Уикс приложил палец к концу записи, взял слово капитан Джелико. Он посмотрел на часы.
— Сейчас десять часов, — заметил он, — моим людям необходим отдых, и все мы хотим есть. Что вы на это скажете?
— Вы остаетесь в карантине, капитан, — ответил один из старших патрульных. — Вашему кораблю не разрешается взлет, но вы будете удобно размещены…
Через множество пустых залов их провели в другую часть огромной штаб-квартиры Патруля. Здесь не было окон, но зато стояли койки, и было особое помещение вроде кают-компании. Али, Дэйн и Рип больше нуждались во сне, чем в пище. Последнее, что запомнил помощник суперкарго, был капитан, серьезно беседовавший со Стивом Вилкоксом. Оба при этом потягивали из чашек настоящий земной кофе. Но, проспав двенадцать часов, они уже не были так довольны своим положением. К ним никто не приходил, и Ван Райк тоже не возвращался, хотя этот факт и внушал экипажу определенные надежды. Значит, суперкарго где-то борется за их интересы и весь огромный запас знаний, все свое умение обходить острые углы и распутывать сложные и запутанные проблемы Ван Райк использует, чтобы вырвать для них всевозможные уступки.
Пришел врач Тау, принес с собой хубата. Оба выглядели усталыми, но торжествующими, и сообщение Тау ободрило приунывших было торговцев.
— Мы вколотили это в их глотки, — объявил Тау. — Они были вынуждены признать, что это отравление, а не чума. Кстати, — он оглянулся сначала на Джелико, а потом осмотрелся по сторонам, — а где Ван? Нам предлагают продать этих козлят, которые спят в глубоком охлаждении. Лаборатория Террапорта желала бы их изучить. Я сказал, чтобы они обратились к Вану. Он сможет извлечь из этого выгоду. Где же он?
— Он улаживает дело с нашим контрактом, — ответил капитан. — Что нового слышно о нашем положении?
— Что ж, им пришлось опять дать предупреждение о зачумленном корабле. Да, еще новость. Более двадцати телевизионщиков ожидают Патруль, пытаясь извлечь кого-нибудь из нас и доставить в студию. Кажется, эти дети, — он ткнул пальцем в троих помощников, — кое-чего добились. Их выступление стало самой большой сенсацией в Системе. Все интересуются их судьбами. Я уже дважды был на телестанции, они показывали и хубата.
Подошедший врач Хован кивнул.
— И меня приглашали на передачи, которые будут идти три недели, — весело усмехнулся он. — Хотят, чтобы я выступил в передаче «Герои звездных дорог» и в двух развлекательных программах. А что касается вас, юный преступник, — обратился он к Дэйну, — из-за вас воют все телестудии и радиостанции. Говорят, вы здорово выступили. — Последнюю фразу он произнес как обвинение, и Дэйн смутился. — Все-таки вы кое-чего добились своими сумасшедшими трюками. Кстати, капитан, три человека хотят купить вашего квикса. Думаю, они собираются показывать его как охотника на этих вредителей. Так что будьте готовы.
Дэйн представил себе передачу, где в главных ролях появляются он и хубат, и содрогнулся. Все, чего Дэйн теперь хотел, так это улететь с Земли на какую-нибудь спокойную и мирную планету, где все проблемы решаются при помощи бластера и парализующего пистолета и где неизвестно телевидение.
Услышав, что снаружи их ожидают, люди с «Королевы» более терпеливо переносили Свое заключение в карантинной секции. Но время шло, и их беспокойство снова вернулось. Теперь они стали уверены, что наказание, наложенное на них Патрулем или земной полицией, не будет слишком строгим, но нарушенный контракт — это другое и гораздо более серьезное дело, которое может привести их к изгнанию из космоса быстрее, чем любое нарушение закона. Джелико расхаживал по комнате, Танг и Уикс сражались в трехмерные шахматы, а Штоц устало смотрел на стену, очевидно, полностью погруженный в свои невеселые мысли. Так проходило время, и каждый уходящий час напоминал им о нарушении контракта с сарголийцами. В беспокойном ожидании начался второй день, и тут появился Ван Райк.
Суперкарго выглядел очень усталым, но не озабоченным. Наоборот, он появился, бурча нечто, что, по его мнению, было популярной мелодией. Джелико ничего не спросил, только посмотрел на своего офицера и вопросительно поднял брови, но остальные окружили вошедшего. Стало ясно, что Ван Райк доволен собой, а это означало, что он каким-то фантастическим способом отвел угрозу от «Королевы Солнца» и теперь полностью контролирует положение. Он остановился в дверях и с напускной строгостью посмотрел ка Али, Дэйна и Рипа.
— Вы нехорошие мальчики, — сказал он, покачав головой и сделав ударение не прилагательном. — Вы заслуживаете понижения на десять рангов.
«Это опустило бы нас на самое дно, — быстро сообразил Дэйн, — и даже ниже».
Хотя он и не понимал, что может быть ниже должности помощника, но его, однако, такая перспектива не обескураживала. По сравнению с лунными шахтами такое название ровным счетом ничего не значило, а Дэйн знал, что Ван Райк сначала всегда излагает самые плохие новости.
— Вас оштрафуют на сумму, равную плате за рейс, — продолжал суперкарго, но капитан прервал его:
— С Центром все улажено?
Когда суперкарго кивнул, Джелико добавил:
— Штраф выплатит корабль.
— Я им так и сказал, — согласился Ван Райк. — «Королеве» в течение десяти лет запрещается приземляться в Террапорте.
— Ничего страшного. Другие вольные торговцы, случается, по двадцать пять лет не навещают родную планету.
Наказание было настолько легче того, которого все ожидали, что друзья встретили сообщение со вздохом облегчения.
— Мы лишаемся контракта с Сарголом.
Вот это было хуже. Но они и ждали этого в те часы, когда находились в карантине, и понимали, что уже не успеют к сроку на благоуханную планету.
— Контракт у «Интерсолара»? — задал главный вопрос Вилкокс.
Ван Райк улыбнулся, как будто оставил под конец самое веселое.
— Нет, у «Комбайна».
— У «Комбайна»? — повторил капитан, а за ним и все остальные.
Всем казалось, что в этом деле главный соперник «Интерсолар».
— Мы заключили с «Комбайном» сделку, — сообщил им Ван Райк. — Я не хотел, чтобы «Интерсолар» наживался на нашей неудаче, и поэтому пошел к Виккерсу из «Комбайна» и обрисовал ему ситуацию… Он понял, что у нас хорошие отношения с сарголийцами, а у «Интерсолара» их нет. А он давно ждал случая наступить на хвост «Интерсолару». Погрузка уже идет полным ходом, а завтра новейший крейсер стартует на Саргол. Он поспеет вовремя.
Да, большой крейсер, один из тех, которыми располагали всемогущие компании, мог совершить рейс на Саргол и прибыл бы туда даже с запасом времени. Штоц кивком одобрил это решение.
— Я отправлюсь с ними…
Это решение всех ошеломило. Ван Райк оставляет «Королеву» — это также немыслимо, как и представить, что капитан Джелико уходит в отставку и становится фермером.
— Только на один рейс, — поспешил разъяснить Ван Райк.
— Я облегчу им контакт со жрецами и присмотрю, чтобы снова не вмешался «Интерсолар».
— Вы считаете, что «Комбайн» действительно перекупил у вас контракт, а не просто отобрал? — перебил его Джелико. — Каковы условия сделки?
Ван Райк улыбнулся еще шире.
— Они покупают не только контракт, но и наши хорошие отношения с сарголийцами.
— И что же мы получаем взамен? — от имени всех спросил Вилкокс.
— Двадцать пять тысяч кредиток и контракт на перевозку почты между отдаленными планетами Ксечо и Тресголд. Они слишком далеки от Земли для регулярного сообщения. Патруль проводит нас и проследит, чтобы мы принялись за работу, как и подобает вольным торговцам. Нам предстоит два года спокойных рейсов за постоянную плату. А потом, когда власти забудут о нас, мы сможем вернуться к обычной торговле.
— А какова оплата?
— Почта первого и второго разрядов.
— Когда мы стартуем?
— Оплата стандартная, оплачивается отдельно каждый рейс, ее гарантирует сам Центр, — начал он отвечать на многочисленные вопросы. — Почта включает и правительственную корреспонденцию. Работу начинаете сразу по прибытии на Ксечо и замените там корабль компании «Комбайн», который сейчас занимается этими перевозками.
— А вы в это время отправитесь на Саргол? — спросил Джелико.
— Да, я отправлюсь на Саргол. Но у меня есть замена. — Он положил руку на плечо Дэйна. — Судя по тем штучкам, что откалывали эти юноши, мы можем доверять им несколько больше, чем раньше. В конце концов, работа суперкарго при перевозке почты не очень сложна, а погрузку и выгрузку Торсону можно доверить, это-то он знает. — И, оставив Дэйна в недоумении, то ли похвалив его, то ли поругав, Ван Райк продолжил: — Я присоединюсь к вам после второго рейса. «Комбайн» доставит меня на Тресголд. В ближайшее время нам не о чем беспокоиться, в почтовых рейсах ничего не происходит.
— Он посмотрел на троих младших членов экипажа. — Немного поскучаете, но это вам только пойдет на пользу. Как следует выполняйте свою работу, и понижение вас в должности будет отменено. Ну, а теперь я иду на крейсер «Комбайна», — он направился к двери. — Думаю, вы не очень-то хотите встретиться с ребятами с телевидения? — Увидев их реакцию, он рассмеялся. — Ну, а Патруль очень не хочет этого, не хочет, чтобы разглагольствовали о «жестокости официальных лиц», так что через час можете отправляться. «Королева» уже на стартовой площадке. Вас туда доставят на скутере. Полное обслуживание в Луна-сити. Там корабль отремонтируют для полетов в глубокий космос. Вообще, чем скорее вы уберетесь отсюда, тем лучше и для Патруля, и для вас. Пусть Центр забудет о «Королеве Солнца» и ее сумасшедшем экипаже. Ведь вы на самом деле нарушили кучу законов, но не будем об этом.
Капитан Джелико встал.
— Вряд ли они больше нас хотят, чтобы мы улетели отсюда. Вы отлично закончили это дельце, Ван. Мы легко отделались.
Ван Райк поднял глаза к потолку.
— О, вы еще не знаете, насколько легко! Наше счастье, что «Комбайн» стремится вставить палки в колеса «Интерсолару». Мы воспользовались этим. Дайте здешним акулам возможность вцепиться друг другу в глотки, и они позабудут обо всем. Этот способ простой, но действенный. Ну, а мы отправляемся в спокойную и мирную безвестность. Благодаря духу Вольной торговли, никакие трудности и заботы не ожидают нас в этих тихих и безопасных почтовых районах.
Назад: Часть вторая
Дальше: Планета колдовства
