Киллер

Задача у нас была очень непростой: сцепиться с людьми дона Витторио и чтобы наша стычка выглядела абсолютно убедительной в глазах наблюдателей Синдиката, которых мы пока не знали. Тех, кто контролировал уже покойных русских киллеров, отозвали – об этом Марио предупредили, – но, похоже, они были классом пониже, нежели надзирающие за нашей группой. По крайней мере, ни я, ни горбун так и не смогли вычислить кого-либо из них, хотя опыта нам было не занимать. А это говорило о высочайшем профессионализме топтунов. И о том, что среди нас есть их осведомитель.

Наконец "день контакта" настал…

Нас было трое; Кестлера горбун куда-то услал – естественно, под благовидным предлогом. Мы хотели убить двух зайцев: разворошить осиное гнездо Большого Дона и определить, кто за нами ходит. Поскольку хитрец Педро отсутствовал, контролеры его обязательно должны были продублировать, а значит, выползти на свет ясный.

Ресторан – "гнездо" грифов-падальщиков Большого Дона – находился в южной части Марселя. Заведение, в общем, так себе: стены какие-то серые, унылые, хотя кое-где тронутые старой позолотой – в основном поверх гипсовых розеток, люстры запыленные, паркетный пол, почерневший от времени, окна небольшие, тусклые, и лишь скатерти на столах светились крахмальной белизной, будто ромашки на старом кладбище. Найти это логово нам не стоило большого труда: почти все обитатели марсельского "дна" знали, где обретаются круто сваренные парни Дона по очень тривиальной причине – там в любое время дня и ночи можно было разжиться по приемлемой цене порцией наркоты.

Впрочем, ресторан посещали не только отбросы общества, но и вполне приличные люди. Притом, как ни странно, местные жители. Разгадка такого феномена, учитывая мрачную репутацию дона Витторио (формально заведение было записано на кого-то из его присных), оказалась проста, словно выеденное яйцо: нарушителей порядка, кем бы они ни были, аккуратно брали под белы рученьки и, проводив до выхода, вышвыривали на улицу, будто мешок с дерьмом. Петь, плясать, веселиться, да-же спать в тарелке с салатом – это пожалуйста; плати только бабки – и все дела. Но бить посуду или зеркала, переворачивать столы и пытаться кулаками начистить кому-нибудь фейс – ни в коем случае. Это правило строго соблюдалось с первого дня открытия ресторана и, как рассказали опрошенные, являлось особой гордостью Большого Дона. Любой ущерб (даже маленькая царапина), причиненный клиенту не важно кем – другим посетителем заведения или (нечаянно!) его парнями, немедленно оплачивался крупной суммой и, ясное дело, из кармана нарушителя спокойствия. Потому от посетителей не было отбоя; а что касается кухни, то она вполне соответствовала респектабельному имиджу ресторана.

В ресторан мы попали "случайно" – у нас неожиданно "сломался" движок, и как раз буквально в двух шагах от светящегося рекламного плаката заведения на фасаде. Все это было проделано для предполагаемого "хвоста", который так и не проявился, хотя мы смотрели во все глаза. Подождав, пока машина технической помощи утащила наше средство передвижения, мы, бестолково потоптавшись для вида и сокрушенно поразводив руками, направили свои стопы в приветливо распахнутую дверь, где не менее любезно улыбался могучий швейцар в ливрее и, как мне показалось, с приклеенной бородищей. Бросив взгляд в его сторону, я сразу же отметил под раззолоченным одеянием выпуклость с левой стороны. Похоже, под мышкой балаганного лакея покоилась "дура" приличного калибра.

В гардеробе, вместо обычной для таких заведений девушки, тоже торчал лох под два метра ростом, но уже во фраке. Он проводил нас таким липким взглядом, что мне захотелось немедленно сбросить одежду и забраться с мочалкой под душ. Мы разыгрывали из себя крутых и немного приборзевших – для большего понта. Правда, костюмчики у нас были не очень, и в них наша троица смахивала на киношных американских гангстеров, но так было и задумано. Главное – броситься в глаза парням Большого Дона. Хотя от одного взгляда на галстук Марио самый спокойный испанский бык мог сойти с ума от ярости.

Мы заказали виски, но больше налегали на прохладительные напитки, даже Эрнесто.

– Есть! – радостно прошептал Эрнесто, когда нам принесли жаркое на зелени.

– Где? – сразу понял Марио.

Мы, едва усевшись, сразу разделили обеденный зал на секторы – чтобы легче было наблюдать за посетителями.

– Справа от тебя, за фонтаном. Двое. Один цветной, второй, мне кажется, немец.

Фонтанов – вернее, фонтанчиков – было два; вокруг них стояли вазы с живыми цветами, а в бассейнах плескались золотые рыбки.

Выбрав момент, Марио скосил глаза в ту сторону, куда указал Эрнесто, и нахмурился.

– В чем дело? – спросил я.

– Чико… – злобно пробормотал горбун, уткнувшись в тарелку. – Будьте предельно осторожны. Говорят, что Чико умеет читать по губам.

– Кто он? – Эрнесто старался не смотреть в сторону "хвоста".

– Бывший кадровый сотрудник ЦРУ. Мексиканец. – Марио бубнил под нос, почти не шевеля губами. – Опасней гремучей змеи. Правая рука шефа внутренней безопасности. Но я думал, что его уже похоронили…

– Что так? – Я тоже мельком зыркнул на Чико.

Ничего особенного. Только челюсть тяжеловата и волосы гладко зачесаны назад и набриолинены. Чико и его напарник сидели в тени, скрытые от нескромных глаз цветником в стилизованных под абстрактные фигуры вазах; наши контролеры просматривались отдельными фрагментами, но и того, что я увидел, хватало для вполне определенного вывода – серые лошадки. Именно: не темные, а серые. А это как раз самый опасный вариант, так как сразу трудно определить, чего от них ждать.

– Два года назад он "прокололся" на одном деле. С той поры о нем никто не слыхал. – Горбун вяло тыкал вилкой в тарелку.

– Всплыл… – Эрнесто выругался сквозь зубы. – Дерьмо нигде не тонет.

– Ты тоже с ним знаком? – полюбопытствовал я.

– Нет, – скривился, словно съел пучок щавеля, Эрнесто. – Всего лишь заочно.

Я не стал больше допытываться. Похоже, это "заочное" знакомство не относилось к разряду приятных. Скорее наоборот.

– А ведь Чико "засветился"… – сказал я задумчиво. – С чего бы?

– Перестань, – запротестовал Эрнесто. – Это уже твои выдумки. Они очень даже неплохо замаскировались. Людей, как видишь, здесь полно, а мы ведь, по идее, не знаем, что за нами "хвост".

– А ты как определил, что они наши "коллеги"? – спросил я со злой иронией. – Ясновидящим стал?

– Ну, знаешь, я не первый раз замужем, как говорится, – напыжился Эрнесто. – Опыт…

– Поконкретней можешь?

– Второй, который белокурый, уж очень внимательно к нам приглядывался.

– Вот-вот. И это, между прочим, если верить Марио, бывшие асы спецслужб. А они, кстати, знают, что и мы не пальцем деланные.

– Так ведь никто от ошибок не застрахован…

– Только не такие спецы. До этого дня они почему-то изображали фантастических невидимок, а сегодня споткнулись на ровном месте. Чушь!

– Мигель прав… – озабоченно сказал Марио. – Я хорошо знаком с Чико. Он работает практически без промахов.

– Ты ведь сам только что говорил, будто Чико два года назад "прокололся", – вяло сопротивлялся Эрнесто.

– Здесь не тот случай. Тогда он просто превысил свои полномочия. А боссы, сам знаешь, этого не любят.

– Тогда почему?..

– Все очень просто, – перебил горбун Эрнесто. – Чико нас предупреждает.

– Не понял… – Эрнесто с глупым видом уставился на Марио.

– Это значит, что он разгадал наш трюк с Педро, – объяснил я очевидное для меня. – И теперь весьма доходчиво растолковывает, что мы на крепком поводке.

– А также, что, кроме него и немца, нас "пасут" еще, как минимум, трое: вспомогательная группа из двух человек и водитель авто, ожидающий Чико на улице.

– Но он просто не может знать, что именно мы задумали! – закипятился Эрнесто.

– Тише! – резко приказал Марио. – Осади чуток. Да, не может. И не знает. Потому и торчит здесь, чтобы мы не наломали дров.

– Все, что ни есть – к лучшему. – Мимолетная мысль вдруг сформировалась в интересный замысел. – Есть идея…

– Рвануть когти отсюда… – буркнул Эрнесто, недовольный командным тоном горбуна.

– И то… – согласился я. – Но прежде мы все-таки разыграем партию, как планировали. Только теперь затащим в игру и этих голубков.

– Объясни, – приободрился Марио.

– Судя по тому, что нас контролируют лучшие из лучших, мы сейчас для Синдиката на вес золота. Я не прав?

– Наверное… прав.

– А значит, случись заваруха и нам будет туго, Чико и компания просто обязаны вмешаться.

– Скорее всего. – Горбун хищно прищурился. – Да, идейка – высший сорт. Я понял тебя. Но как конкретно это сделать?

– Просто внесем некоторые коррективы в первоначальный замысел. Правда, это может быть очень опасно… – Я испытующе глянул на Эрнесто.

– Я что, труса когда-нибудь праздновал?! – разозлился он.

– Не припоминаю. Но только сегодня тебе – да и всем нам – понадобится не только смелость, но и хладнокровие.

– Я буду невозмутим, как Кордильеры.

– Смотри… Иначе завтра по нас закажут заупокойную мессу.

– Было бы кому… – саркастически покривился Эрнесто.

– Это я к слову. А теперь слушайте…

К вечеру ресторан был забит до отказа. Мы наконец вычислили тех, кто эскортировал меня и Марио от виллы дона Витторио. Я видел их мельком, когда мы прятались с машиной в проулке за картонными ящиками, а они медленно проезжали мимо, разыскивая нас, но запомнил достаточно хорошо. Впрочем, спутать этих "горилл" с нормальными людьми и обычному человеку не просто. На их ущербных физиономиях гены нарисовали все мыслимые и немыслимые пороки, а жизнь "на дне" общества еще добавила и шрамов, по которым их мог узнать любой, даже совершенно не смыслящий в криминалистике. Возможно, в машине их было больше, однако я заметил только этих двух, сидевших впереди; они отличались лишь цветом волос, но рыжий был с небольшим брюшком, а белобрысый (даже не белобрысый, а какой-то бесцветный) отличался неимоверной ширины плечами и тумбообразной толстенной шеей. Они сидели в компании таких же уродов и о чем-то непринужденно болтали, лапая повизгивающих шлюх – правда, не очень подержанных, достаточно молодых, но раскрашенных, словно пасхальные яйца.

Мы решили, что Эрнесто должен до поры до времени оставаться в тени, так как подручные Большого Дона его еще не видели и не знали. Поэтому после короткого совещания он попылил к бару, где сразу же нашел родственную душу – довольно смазливую женщину, скорее всего испанку, надирающуюся в полном одиночестве; она напрочь игнорировала подъезжающих к ней на цирлах любителей "клубнички" в собственном соку. Но наш донжуан, похоже, выбрал верный тон, и вскоре они ворковали, как два голубка, только Эрнесто изображал трезвенника (по вполне понятной причине) и пил коктейли не крепче перебродившего крюшона, а его подружка невозмутимо продолжала вливать в себя "золотую" текилу.

Первым в "атаку" пошел я. Изображая человека в подпитии, я продефилировал прямо перед носом белобрысого, который при виде меня, как мне показалось, оледенел от неожиданности. Уже сворачивая к туалетам, я краем глаза заметил, что он привстал и, склонившись к своему дружку, начал о чем-то возбужденно рассказывать, размахивая своими ручищами перед самым его носом.

Как я и предполагал, долго засидеться в туалете мне не дали. Когда трое мордоворотов ввалились в нужное заведение, я успел намылить руки всего лишь в третий раз.

Действовали они вполне грамотно: двое разошлись по бокам, а третий, все тот же белобрысый, подошел сзади и ткнул мне под подбородок ствол "пушки".

– Дернешься – мозги вышибу, – пробасил он хрипло и, схватив меня за волосы, развернул лицом к остальным.

– Вы чё, мужики?! – испуганно пролепетал я по-испански.

– Что он там базлает? – Так перевел я с французского вопрос рыжего.

– Я не говорю по-французски! – выкрикнул я на английском, изображая отчаяние. – Что вы от меня хотите?!

– Стой смирно, красавчик! – рявкнул мне прямо в ухо белобрысый. – Иначе умоешься кровью.

Он сноровисто обшмонал меня и, к удовольствию всей шайки-лейки, вытащил из моего кармана старенький полицейский "МАК-35" – как ни искали, хуже ствола мы найти не могли.

– Где твой напарник? – спросил белобрысый, когда два его дружка скрутили мне руки за спиной.

Я мысленно вздохнул: увы, для большей правдоподобности и чтобы не заподозрили подвоха, придется немного пострадать… Сконцентрировавшись, я вошел в мгновенный транс, чтобы пустить в ход главное оружие мастеров хэсюэ-гун – невероятную, с точки зрения нормального человека, нечувствительность к боли.

Они били меня вполне профессионально, в основном под дых и по почкам – чтобы я имел вполне "транспортабельный" вид. Ударов я практически не ощущал – тренированные мышцы "гасили" их совершенно рефлекторно, – но, дабы не разочаровать "горилл", я пытался кричать, хотя мне и зажали рот, делал вид, что вырываюсь, страдальчески гримасничал, раз даже изобразил потерю сознания, после чего меня сунули под кран с холодной водой… Короче, дал возможность этим уродам "повеселиться" всласть – так, как они привыкли отводить душу на неугодных Большому Дону.

Наконец после особенно сильного пинка я "раскололся" и "выдал" Марио.

– Дерьмо… – разочарованно пробормотал белобрысый, толкнув меня на пол. – И это те крутые, о которых говорил босс? Я могу его просто размазать по стенке.

– Это точно, – подтвердил его слова приятель. – Интересно, "пушку" он на свалке нашел? – Рыжий с брезгливым интересом рассматривал "МАК-35".

– Босс никогда не ошибается, – мрачно буркнул третий. – Мы просто застали этого красавчика врасплох. Лучше держите его на мушке.

Он смотрел на меня холодным, оценивающим взглядом, и я поторопился отвести глаза. Третий проигрывал в габаритах двум остальным, но в его поджарой тренированной фигуре чувствовалась взрывная, а значит, и самая опасная сила. Я это успел ощутить на своих ребрах – он бил коротко, почти без замаха, и в болезненных даже для меня тычках присутствовала энергия максимальной концентрации. Видимо, он был знаком с боевыми искусствами Востока, хотя о болевых точках и энергетических меридианах тела имел весьма смутное представление. Что, если честно, меня весьма порадовало. Трудно было определить его национальную принадлежность, однако смуглая или очень загорелая кожа и черные глаза предполагали в крови третьего наличие досадных примесей; возможно, мамаша этого парня ответила взаимностью какому-нибудь алжирцу или индусу.

– Забираем второго и сваливаем, – скомандовал рыжий.

Он не был старшим, но пользовался авторитетом, так как после его слов меня поставили на ноги, а белобрысый предупредил:

– Будешь брыкаться – грохнем прямо в ресторане.

Они разговаривали почти все время на французском, но, к своему удивлению, я понимал многое из сказанного. Впрочем, у меня еще в школе была способность к языкам, которая развилась за время моих скитаний по белому свету. Видимо, мои, пока недолгие, занятия французским все-таки дали кое-какие результаты. Между прочим, хороший способ не заплесневеть от безделья.

– Мы вас отвезем к боссу… чтобы поговорить, – торопливо сказал рыжий. – Ведите себя прилично и останетесь в живых. Ответите на вопросы и валите на все четыре стороны.

Как же, так я тебе и поверил… Я угрюмо кивнул, соглашаясь, а сам мысленно спросил – неужто я похож на лоха, способного принять за чистую монету едва-едва замаскированную ложь?

Марио в это время изображал недоумение и растерянность по поводу моего исчезновения. Завидев меня издалека, он привстал и замахал руками, приглашая побыстрее подойти к нему. Мои чувства были обострены до предела, и я успел заметить, как напрягся Эрнесто и сел поудобнее, чтобы без помех достать оружие, если понадобится, и как полезли глаза на лоб у невозмутимого Чико, мгновенно определившего, что я под конвоем.

Наша компашка подошла к столу, где сидели я и горбун. На нас никто не обращал внимания – народ веселился, пил и плясал под оркестр. Музыканты, наряженные средневековыми венграми, наяривали что-то похожее на чардаш, и толпа танцевала кто во что горазд. Только метрдотель, седой, представительный мужчина лет пятидесяти, просек ситуацию и как-то незаметно слинял в направлении кухни.

– Где тебя носит?! – набросился на меня Марио, будто и не замечая моих спутников.

– Заткнись, ты, обезьяна! – цыкнул на не-го белобрысый.

А в это время смуглый и рыжий многозначительно пошевелили в карманах стволами, нацеленными прямо на горбуна.

– Что… в чем дело?! – вспетушился Марио. – Какого черта!

– Это люди Дона… – устало пробубнил я, глядя себе под ноги, чтобы не рассмеяться.

Марио сыграл свою роль блистательно. Я и не знал, что под уродливой личиной скрываются такие артистические таланты. Он даже попытался выхватить пистолет – правда, чересчур медленно, но его тут же буквально пригвоздили своей массой к столу рыжий и белобрысый.

Для понта немного потрепыхавшись, Марио в конце концов смирился и дал себя увести. Я мельком осмотрел стол и остался доволен – пока я, так сказать, справлял нужду, прибор Эрнесто убрали, и стол был накрыт на двоих. Весьма предусмотрительно…

Мы вышли на улицу покорные, как две овцы. К нам присоединился и четвертый, длинноногий малый с шебутными глазами и волосами, связанными в косичку. Это был водитель.

Машина, "пежо" последней модели, поджидала нас в проулке.

Топая в окружении "горилл", я несколько раз посмотрел по сторонам, но ни Чико, ни его людей не заметил. Неужто наш план не сработал?

– Куда их? – спросил водитель.

– В корзину, – хихикнул белобрысый. – Открывай багажник. Там для них места вполне достаточно.

Ну нет, багажник меня как-то не устраивал. Пора приниматься за дело…

Я словно взорвался. Конечно, я бил не до упора – нам нужно было совсем иное, – но и руку особо не сдерживал: гору мяса и жира оплеухой с места не сдвинешь. Главное, чего я добивался, так это прикрыть Марио, не отличающегося ни физическими данными, ни соответствующей подготовкой. Конечно, он прекрасно владел любым холодным оружием, отменно стрелял, но ему махать кулаками (даже кулачками, так малы были его руки) против этих верзил – кишка тонка.

Короче, я устроил кучу-малу, постепенно раскручивая маховик приемов – для большего внешнего эффекта и чтобы наши контролеры, если они следят за дракой, не сомневались в ее подлинности и в том, что нам угрожает смертельная опасность.

Но вот, наконец, пришел черед и смуглого. Я его оставил на закуску, так как он сразу понял, с кем имеет дело, а потому не надеялся, как его приятели, на голую силу и кулаки. Смуглый выхватил пистолет и уже готов был пустить весьма солидную "дуру" в ход без малейшего сомнения, но я молниеносно перехватил руку с оружием и без особых усилий направил дуло в сторону, несколько раз нажав его же пальцем на спусковой крючок.

Грохот выстрелов расколол ночную тишину на множество осколков. Кто-то закричал дурным голосом, где-то неподалеку взвыла полицейская сирена. Я хотел было уже проехаться по челюсти совсем ошалевшего от неожиданности смуглого, как вдруг он безвольно мотнул головой и завалился на асфальт. Присмотревшись к его лицу, я едва не вскричал – есть! Прямо посреди лба темнело аккуратное входное отверстие от пули, и тонкая, в свете фонарей почти черная, струйка крови стекала в правую глазницу.

Все было кончено в считанные секунды. В запарке выстрелов людей Чико мы практически не слышали – стреляли из оружия, снаряженного глушителями и, похоже, лазерными прицелами, – только несколько неясных теней мелькнули неподалеку и растворились в ночи. Мы остались одни в окружении четырех трупов.

– В машину! – скомандовал Марио, поднявший оброненные водителем ключи.

Когда мы сворачивали в переулок, к ресторану, сверкая мигалками, подрулил полицейский автомобиль. Марио глянул в его сторону – и неожиданно рассмеялся.

– Ты чего? – спросил я недоуменно.

– Чико – ты представляешь, сам Чико! – купился, как пацан.

– Не говори гоп…

– Что-что? Не понял.

– Есть такая народная поговорка.

– Какого народа?

– Не имеет значения. Следи лучше за дорогой.

– Не сердись. – Благодушная улыбка не покидала лицо горбуна. – Мы сработали выше всяких похвал. А что будет дальше – посмотрим.

Я кивнул, соглашаясь. В этот момент меня больше всего волновал Эрнесто – он сейчас на взятой напрокат машине следил за людьми Чико. Я представлял, каких титанических усилий стоило ему сдержаться и не ввязаться в свалку…

Когда мы подъезжали к кварталу, соседнему с нашим, где Марио намеревался оставить "пежо", громыхнул гром, и крупные капли дождя мгновенно испещрили ветровое стекло прозрачными кляксами. Удушающая жара, терзавшая Марсель больше двух недель, похоже, собиралась пойти на убыль. Была середина августа 1997 года.