Глава 11

– Так все же, почему вы решили спасти наследника от собственной охраны, подкупленной братом, но сделали это в самый последний момент? – подозрительно уточнила графиня в следующую же секунду после того, как мы пришли к предварительному соглашению.

– Ну, – обескураженно протянул Мальграм и с надеждой посмотрел в потолок, видно, пытаясь отыскать ответ на заданный ему вопрос. Сочинять хорошую ложь времени не было, а потому придется выдавать правду, лишь с небольшими поправками, внесенными экспромтом. – Должен сказать, в том, что нас всех свела здесь судьба, есть прямо-таки нечто мистическое.

– В общем, так сложились обстоятельства, ваше высочество, что мы с коллегой попали под облаву егерей, которую те проводили на путников, с не до конца понятными целями, – перехватил инициативу я. – Конечно, их бы легко можно было разогнать или перебить, но привлекать к себе внимание нам не хотелось, а потому мы притворились полностью покорными судьбе и проследовали в расположенную в подвале тюрьму.

– Прямо так взяли и проследовали? – удивился принц, рассматривая побоище в комнате. – Но почему? Уверен, прорвать оцепление, выставленное вокруг замка, удалось бы и куда меньшими силами, чем те, которые были использованы здесь и сейчас.

– А зачем? – вопросом на вопрос ответил Мальграм, видимо, понявший общий замысел. – В случае нужды из подобных заведений не так уж трудно выбраться, пример чему стоит перед вами. И потом, уничтожать гвардейцев чревато серьезными проблемами со стороны закона. Награда за голову, охота со стороны сослуживцев, поставленные в известность о происшествии маги, которые дружно начнут преследовать обладателя уникальных знаний.

– Нам обоим такая головная боль была абсолютно не нужна, – согласился с ним я, окончательно возвращая себе привычный облик, где из конечностей есть только руки и ноги, и перехватив инициативу. А заодно нагибаясь и стаскивая с ближайшего относительно целого эльфа золоченую кирасу. Тонковата, легковата, но лучше уж такая защита между возможными неприятностями и телом, которое не хочет встречать врагов одной лишь драной рубахой. Так, а почему они все без шлемов? Непорядок! – А потому было решено просто немного подождать и заодно отдохнуть от дорожных тягот. Тепло, стены со всех сторон, крыша есть, кормят бесплатно, много и вкусно, а отпустить обещали сразу же, как только наследник уедет из крепости. Почти курорт, менять который на преследование со стороны властей было бы глупо, вот только сегодня кто-то по вентиляции спустил в темницу распыленный в воздухе яд, сначала убивший заключенных, а потом поднявший их в виде жаждущих крови мертвецов. Мы, не очень любящие порождения некромантии, были вынуждены немного сменить обстановку и чисто случайно оказались здесь. Все.

– Графиня? – обратился наследник к своей родственнице.

– Я тут ни при чем! – возмутилась любительница алхимии. – Дэриел, малыш, как ты мог такое обо мне подумать? И потом, рецепт подобного яда, если не ошибаюсь, известен с глубокой древности, а значит, для меня интереса не представляет. Но вот твой братец мог вполне измыслить эдакое злодейство, чтобы использовать его потом как официальный повод для казни слабой женщины, немного балующейся разными интересными составчиками и, видимо, свихнувшейся. Ну и для объяснения причин непредвиденного несчастного случая с ее племянником, кинувшимся защищать любимую тетю от агрессивных покойников.

– Да, от него можно ожидать подобного, – был вынужден признать старик. – На редкость беспринципный вырос юноша. Мне жаль, что я учил его различным наукам. Такие чудовища в человеческом обличье должны быть немытыми дикарями в набедренных повязках, а не то они уничтожат весь мир. А лучше бы им вообще не быть.

– А может, кто-то введет нас в курс дела? – осведомился Мальграм. – А то, собственно, мы двое мало интересуемся жизнью двора и политикой и очень бы хотели понять, куда влезли.

– Вкратце? – уточнил пожилой педагог, скептически подняв бровь. – Тогда вот. Король Далар Шестой был однажды помолвлен и однажды женат. И от обоих женщин, с которыми он устанавливал официальные отношения, имеет по сыну, коих по древним законам стоит признать законнорожденными. Но один претендует на престол, исходя из того, что он старше…

– Он бастард! – зло выпалил принц, яростно сжимая кулаки. – Ублюдок, появившийся на свет лишь в результате нелепой ошибки, что бы там ни говорили разные замшелые страницы древних кодексов, которые давно пора сжечь!

– Ваше высочество, нужно быть объективным как к себе, так и к своим врагам, – наставительно заметила ему тетка и пояснила в ответ на мой недоумевающий взгляд: – Сестра отбила короля у герцогини фон Мейн, той еще дешевки, уведя его буквально из-под венца, и, понятное дело, близкие герцогине люди и их сторонники мигом стали оппозицией для нас. А когда у них появился законный по крови отпрыск его высочества, то его воспитали в соответствующем ключе, приучая к мысли, что именно он должен следующим воссесть на престол. Понятное дело, с этим уже были не согласны королева и ее свита, и так при дворе образовались две отчаянно борющихся друг с другом партии, в которые так или иначе вошли почти все могущественные люди страны.

– И это послужило началом для сегодняшнего кризиса, – вздохнул старик. – Шли годы, дети взрослели, а Далар Шестой, несмотря на все усилия магов-медиков, не молодел. Сейчас же, когда дни его сочтены, чтобы не ввергнуть страну в пучины гражданской войны и хаоса, он был вынужден принять довольно жестокое решение. Обоих принцев, вместе с их ближайшими сторонниками, несколько дней назад свели в этом удаленном замке, откуда, после столь стремительного обострения ситуации, скорее всего, выйдет только один из них. Упустить такой шанс наши враги не намерены, а мы бы и рады переиграть ситуацию… но не можем. Даже сбежать не получится, догонят, ведь на их стороне армия, включая и гвардейскую часть, якобы охраняющую крепость.

– Король – козел, – вздохнул принц, подозрительно шмыгнув носом, и сразу же стало заметно, как он молод. Практически ребенок. – Проклятье! Ведь сразу же было понятно, что партия брата, да и он сам, куда сильнее, опаснее и влиятельнее! Неужели нельзя было отправить меня в другую страну, находящуюся на другом конце света? В монастырь? В изгнание, в конце-то концов!

Мда, не позавидуешь пацану. Однако как государственный деятель его папаша поступил, скорее всего, правильно. Лучше самый кровавый дворцовый переворот, во время которого будет выпилена лишь часть аристократии и, может быть, немного войск, чем полноценная междоусобица, вполне способная даже поставить крест на самом существовании страны. Еще более жестоким по отношению к собственным детям и еще более рациональным было бы физическое устранение одного из них руками какого-нибудь доверенного лица, но на это его величество не пошел, видимо, все-таки не растеряв на своей руководящей должности неких моральных принципов.

– А от чего умирает король? – подозрительно уточнил Мальграм. – Вроде бы не так уж он и стар, шестидесяти нет.

– Официально осложнения после перенесенной в юности травмы, – пожала плечами графиня. – А на самом деле просто допился. Да, понимаю, при наличии под рукой целителей, священников и лекарей самых высших рангов звучит бредово, но Далар не просыхал после трагической гибели моей сестры почти десять лет, а когда все-таки соизволил прийти в себя и увидел, что его дети искренне ненавидят друг друга и даже уже успели устроить на соперника по дороге к трону парочку покушений, пусть даже руками своих старших родственников, то снова схватился за бутылку.

– Мда, я так понимаю, – Мальграм оглядел залитую кровью и телами комнату, – что о перемирии заикаться уже поздно?

– Мою маму отравили четырнадцать лет назад, – просто сказал принц. – И следы тех, кто это сделал, вели в сторону лагеря брата. Через полгода после трагедии он тоже стал наполовину сиротой, заодно лишившись еще энного количества родственников, включая сводную сестру, погибших при пожаре, напрочь игнорировавшем попытки потушить его магией. Причем пламя там полыхало зеленого цвета. Алхимиков нужного уровня, чтобы создать и заставить сработать смесь, способную вызвать такой огонь, в стране на тот момент, да, впрочем, и сейчас, всего четверо. Бабушка, две ее кузины и глава кафедры трансмутаций в магической академии, который своего рабочего места в тот день точно не покидал.

– Мама не хотела таких разрушений и жертв, – вздохнула графиня. – Но ветер… проклятый ветер далеко сильно разнес брызги зажигательного зелья.

– М-м, тетя, а не слишком ты много говоришь? – скосил на родственницу глаза принц.

– Малыш, – женщина взлохматила племяннику волосы, – из этого замка ты либо выйдешь королем… ну, тем, кто без всяких сомнений займет его место, либо не выйдешь вообще. А потому верным соратникам предстоит узнать куда более неприглядные тайны и даже самим приложить руки к появлению новых. Если, конечно, твой брат чисто случайно не подавится за обедом тем супом, в который я внесла чуть-чуть весьма экзотических приправ. Но это вряд ли, у него хорошие дегустаторы, и сегодня одним из них, наверное, станет меньше.

– Жестоко, – мрачно пробормотал Мальграм, нервно потирая подбородок. – Да, кстати, может, мы уже перейдем в другое помещение? Более чистое хотя бы.

– И не обладающее окном, через которое вас может подстрелить не только снайпер, но и мало-мальски опытный лучник, которых среди гвардии должно быть довольно много, – поддержал его я.

– Резонно, – согласилась с нами обоими графиня, первой направляясь к двери. – Впрочем, другие комнаты не столь безопасны… Но стоит ли заботиться об этом, когда двери выбиты, а стража убита? Кстати, не могли бы вы навесить на нас какие-нибудь защитные заклинания? Увы, но имеющегося скромного дара едва хватает на алхимические превращения. И запас веществ, пригодных для использования в бою, по большей части остался в моем доме. А те незначительные мелочи, которые были всегда со мной, уже кончились, выиграв нам время для отступления сюда.

– Кхм, к сожалению, в этом я также не силен, – смутился Мальграм, ступая следом за ней, и с каким-то хитрым выражением лица взглянул на меня. – Вряд ли вам сильно помогут чары, не позволяющие истечь кровью. Ведь всех раненных в борьбе за трон безжалостно добьют.

– Аналогично, – пришлось констатировать свое бессилие, быстренько посоветовавшись с живым артефактом. В принципе, тот мог, пользуясь умениями, доставшимися ему по наследству от Джулии, создать на посторонних людях каменную броню. Или даже что-нибудь посерьезнее. Но не сейчас. Не с таким количеством доступных ему ресурсов, которые можно изъять без опаски, не слишком сильно ослабив владельца этого странного предмета. – Мои таланты в большей степени лежат в области повышения физических кондиций, живучести и маскировки.

Последнее ввернул, вспомнив, что не должен слишком уж активно выделяться на фоне обывателей, по словам покойной ведьмы. Я же не колдун. А сплавившегося с телом симбионта-паразита просто не видно, пока он наружу не вылезет.

– Последняя вам явно удалась, – с некой завистью протянула графиня. – Я разных волшебников видала, в том числе и старающихся сойти за простых людей, но мало кому удавалось столь же эффективно избавиться от излишков энергии в ауре. А уж колдовать при этом… Методике, разумеется, обучите?

– Конечно, – я выдержал некую паузу, – нет. Увы, но это не тот навык, который можно приобрести, не заплатив за полученное крайне неприятную цену. В частности, придется обзавестись хищными извивающимися украшениями, наподобие моих, поверьте, вам они не пойдут.

Женщина, пригласившая нас в соседнюю комнату, судя по длинному столу, обеденную залу, где, конечно же, не было ни слуг, ни, к сожалению, еды, лишь скептически хмыкнула, получив отрицательный ответ. Видно особу, добивающуюся поставленных целей любыми средствами. Интересно, как далеко она будет готова зайти, чтобы получить ответы на свои вопросы? Согласилась бы она носить в себе живой артефакт, вполне способный под настроение или в результате программной ошибки, ну или чем он там управляется, взять и скушать своего носителя? Худшие варианты возможны, но, пожалуй, сводятся к одному очень емкому понятию: «потеря души».

– Какой расклад сил в настоящее время? – уточнил Мальграм у того из эльфов-охранников, который выглядел попредставительнее и явно находился выше по своему положению. – Кого против могут послать в следующей волне убийц и, самое главное, кто может поддержать нас?

– Ну, – задумался ушастый. – Вообще-то на стороне принца Дэриела находятся представители старшей аристократии и жрецы храмов… Но последних в замке сейчас нет, да и не было никогда, а первых уже перекупили. Как и большую часть личной охраны. Так что мы одни.

– Чем же могли соблазнить тех, кто был так близок к претенденту на трон? – не на шутку заинтересовался волшебник.

– Золотой эликсир, – мрачно буркнул наследник. – Мой проклятый братец смог где-то раздобыть шесть порций. Целых шесть! И разделил их между предателями, составляющими мою свиту!

Я присвистнул. Мальграм тоже. Если выпить столько этого легендарного напитка, то… то… Не знаю точно, насколько изменится после этого обычный человек, но он станет крут. Безумно и безмерно. Или, может быть, превратится в младенца, а то и того хуже – сперматозоид и яйцеклетку, чрезмерно омолодившись?

– Принцев, волей короля буквально в один день засунутых в этот удаленный замок, сопровождали лишь их обычные спутники в виде младших представителей благородных родов, поддерживающих того или иного кандидата на престол, – пояснил старик. – Ну и прочие личности, очень близкие к ним. Фаворитки, камердинеры, телохранители. В общем, кто был во дворце в тот злополучный день, когда его величество принял столь необычное решение, тех и сплавили сюда приказным порядком. Вот только в лагере наших противников к подобному ходу явно были готовы. Иначе как объяснить, что у них оказались не только много умеющих держать в руках оружие людей и представитель конклава магов, но и столь шикарная взятка, проигнорировать которую смогли не все.

– Угу, – мрачно согласился с ним эльф, отправивший своего сородича куда-то на разведку следить за входом в апартаменты. – Понятное дело, главы родов, чьи отпрыски нарушили их клятвы, будут недовольны… Но меньше, чем если их младшие родичи будут просто убиты. А уже когда те с ними поделятся золотым эликсиром, вряд ли его прямо здесь весь выпьют, не оставив ничего для семьи, то практически все ограничатся лишь злобным бурчанием и бряцанием оружия. Такая цена может оправдать даже предательство сюзерена, тем более пока еще номинального.

– Гнусно, но правдиво, – вздохнув, подтвердила графиня. – Сестре на свадьбу в качестве подарка досталась всего одна склянка зелья. И мне, полностью бездарной, пусть и весьма образованной девушке, из нее она дала отпить примерно пятую часть, сохранив остальное для себя и нашей семьи. С тех пор старею в два раза медленнее, чем должна, за несколько месяцев научилась алхимии и некоторым слабейшим чарам, а также позабыла про болезни.

– Хочу! – пронеслась в голове мысль, видимо, ради разнообразия бывшая не посланием от живого артефакта, а вспышкой врожденной жадности. Или, быть может, резкой активизацией практичности и здравого смысла. – Так, предатели должны оставить часть полученной ими взятки для старших родственников, которым придется удовольствоваться такой подачкой вместо упущенной близости к трону. Значит, они еще могли не все выпить. Хорошо. Возможность пошарить по их карманам стоит того, чтобы поддержать слабейшую сторону конфликта. Шесть порций было? Отлично. Как минимум одну еще наверняка можно наскрести, даже с учетом того, что придется делиться с Мальграмом. А уж если две…

– Кто из высших магов страны здесь? – спросил вперивший свой взгляд в графиню волшебник.

Да уж, хороший вопрос. Что-то я излишне размечтался. Колдун такого уровня меня, скорее всего, легким жестом руки развеет по ветру вместе с имеющимся сопротивлением чарам и живым артефактом. А может быть, даже и без такой малости, как хотя бы одно движение, обойдется, ограничившись одним лишь мысленно-волевым заклинанием.

– Дидиректор! – В комнату ввалился выставленный дозорным эльф. – Сюда идет Директор!

Не знаю, как, но он умудрился произнести это слова оба раза так, что сразу стало понятно, оно пишется с большой буквы. А также с пиететом и трепетом.

– Каюк, – выдохнул побледневший, словно мел, волшебник и рванулся к стене. Добежать ему, впрочем, до нее не дала графиня, перехватившая своего давнишнего знакомого в лучших традициях восточных единоборств и грохнувшая его, кажется, позабывшего, как сопротивляться и творить волшебство, об пол. – Лучший менталист страны, глава академии магии, чье имя давно уже забылось из-за должности, ставшее прозвищем! Пусти, дура! Надо бежать! Спустимся вниз по стене, там через стену прошмыгнем, а дальше уж как-нибудь до леса…

– Ну, нет, Мальгри! – буквально прошипела графиня, не отпуская своего пленника. – Я не хочу подыхать под корягой, как загнанная охотниками лиса! Ну же, будь мужчиной! Вставай! Сражайся!

– Да слезь с меня, идиотка! Пусти! Насчет обороны надо посоветоваться!

Чудом, не иначе, вырвавшийся из рук многоопытной аристократки волшебник увлек меня в уголок и, склонившись к уху, зашептал:

– Директора нам не взять, что поодиночке, что всем сразу. Он слишком матерый зубр, с более чем трехсотлетним опытом и милой привычкой кипятить мозги всем, кто ему не нравится. Хоть и выглядит старый змей добрым дедушкой, но в академии при входе стоят клетки, как раз под окном его апартаментов. И он, занимаясь рутинными делами и обучая новые поколения чародеев, любит слушать, как кричат, протягивая через прутья руки наружу, те, кто вызвал его гнев. Кричат, раздирая высохшее от жажды горло и царапая железо своих темниц сорванными в кровь ногтями, пока не умрут, до последнего надеясь на милосердие и не получая его!

Я сглотнул и, запустив руку в ворот трофейной кирасы, почесал грудь, на которой затянулись выжженные руны подчиняющей вязи. Прямо сквозь порванную мечами и щупальцами и заляпанную кровью, своей и чужой, рубашку. Джулия говорила, что после ее подчиняющих чар мозгам уже ничего не страшно, вот, похоже, и подвернулся случай проверить, насколько же она тогда была правдива. Хотя у подобного типа, занявшего столь высокий пост, наверное, найдется и чем еще незваного гостя встретить. И выследить. А потому сигануть в ближайшее окно и скрыться, к сожалению, не вариант. Высота-то меня не убьет, скорее всего, но вот погоня точно доканает.

– Вы с ним лично, что ли, знакомы, раз в таких подробностях рассказываешь? – уточнил я. – И, кстати, откуда взял обновку? Неужели с собой пронес запечатанной?

– В тайнике нашел, – поморщился волшебник. – Там в шкафу задней стенки не было, видно, плотники на ней сэкономить решили, в камне выемка неприметная, но подозрительно гладкая была. Дернул, открылась ниша, а там эта тряпка лежала, вместе со своим последним владельцем. Были тут когда-то казармы, как я говорил, но потом что-то случилось, и один из их обитателей, боевой маг, остался в секретной комнатушке, положив руку на активатор древней ловушки. Ну, той, в полу. У него еще в спине кинжал ржавый торчал, но дырка маленькая и почти незаметная. Так как будем драпать?

– А может, все-таки попробуем сразиться? – попробовал заинтересовать его я. – Ведь у этих типов есть золотой эликсир! Раз уж ты умеешь сквозь камень ходить, то, может, подкрадешься к Директору и…

– Да не умею я ходить сквозь камень! – Зашипел в ответ магистр истории. – Я просто выучил в совершенстве общие принципы архитектуры и секретный язык гномов, для непосвященных выглядевший как случайные царапины! Пользуясь этим, пролезаю в оставленные при строительстве ниши и щели, которые бородатые недомерки, испокон веков являющиеся лучшими строителями, специально для себя оставляют! А магия воды помогает просачиваться туда, куда человек в жизни не протиснется, только кошка или подгорные жители, умеющие делать свои кости и связки пластичными, будто глина!

– А как же твое прозвище и репутация? – Врет? Не врет? Как проверить?

– Да раздул я ее! Специально раздул, чтобы быть не просто мелким колдунишкой, зарабатывающим продажей краденого, а легендарным охотником за артефактами, умеющим ходить сквозь стены и способным утечь откуда угодно прямо через каменный пол! На публику играл, в заранее подготовленных местах и на глаза попадался лишь там, где хорошие тайные ходы есть, про которые хозяева забыли! Меня же теперь даже и не ловят почти, ибо бесполезно и опасно, так как уйду и отомщу!

Каюк. Нет, ну точно каюк. Может, все-таки попробовать сделать ноги? И перед этим самому прибить принца. Вряд ли заговорщикам, добившимся главной для них цели, станет так уж нужен одинокий беглец. Ну, глава академии магии точно не попрется лично искать такого, а против кого-то чином пониже шансов будет значительно больше.

– Где Директор? – требовательно насел на своего соотечественника ушастый, схватив разведчика за грудки и тряся, как грушу. – Откуда он тут взялся? Эта двуличная тварь ведь должна была быть в столице! Ну же! Отвечай!

– Не знаю! Ничего не знаю! Но по балюстраде идет старик с синей паутиной вокруг глаз, и его сопровождает сам принц! Они уже поднимаются по лестнице на наш этаж!

Удрать достаточно далеко не успею, по горячим следам найдут. Значит, попробуем дать встречный бой, авось и выйдет что путное. На одной только наглости, внезапности и большой физической силе.

– Ваше величество, – обратился я к принцу, мысленно уговаривая живой артефакт выжать сейчас из себя максимум скорости. Быть может, удастся ударить первым, а там как знать, будет ли великий маг способен ответить, к примеру, с оторванной рукой? – Пожалуй, будет правильно для меня пойти ему навстречу. Бои с использованием волшебства и прочих не совсем обыденных приемов, боюсь, будут не безопасны для окружающих. Если не вернусь, то можете считать павшим героем.

– Идите, – царственно кивнул наследник престола и сел на ближайший стул, чтобы не было видно, как дрожат у него ноги. – И возвращайтесь с победой.

Уже поворачивая к выходу, я заметил, как Мальграма, начавшего медленно красться к шкафу с потайной дверью в секретную комнатку, вновь поймала в охапку графиня.

– Тетя, ну во имя богов, ведите себя прилично! – раздалось за спиной, стоило сделать всего лишь четыре шага к выходу. – Если уж вы пытаетесь заставить сэра Мальграма сражаться с врагами, то раздевать-то его зачем?! Вам не кажется, что сейчас не место и уж тем более не время?

– Прости, малыш, привычка. И потом, как показывает весь мой богатый опыт, без штанов даже самые отважные герои далеко не убегают, а вот размахивать мечом или колдовать, спасая свою шкуру, очень даже могут.

Коридор, из которого были двери в еще какие-то комнаты, окончился полукруглой аркой, щеголявшей лишь петлями, сиротливо торчащими из каменных стен. Деревянные створки были сорваны и лежали под ногами вперемешку с некоторым количеством трупов. В висках слегка стрельнуло, видно, перенесенные нагрузки начали негативно сказываться на организме даже несмотря на обезболивающее воздействие живого артефакта. Впереди в большинстве своем те же эльфы и гномы, однако же есть и парочка людей. Но все они почему-то в одеждах, мало похожих на облачение воинов, скорее уж здесь медленно начинают разлагаться горничные, повара, конюшие и прочий обслуживающий персонал. Ломота в голове стала куда более острой, я вздохнул и приложил ко лбу холодную сталь меча. Полегчало. Интересно, все-таки почему во всей гвардии, которую удавалось увидеть, не было ни одного человека? Представители нашей расы хуже дерутся? Менее верные? Слишком дорого обходятся казне, по сравнению с неприхотливыми коротышками, способными жрать все подряд, и худенькими от природы остроухими, судя по фигурам, всю свою вечность сидящими на диетах? Стоило отнять клинок, как в мозгу буквально бомба взорвалась, заставив смачно выругаться.

– Ну наконец-то есть эффект, – с каким-то нервическим смешком сказал кто-то совсем рядом. – Вы соизволили заставить меня изрядно поволноваться, молодой человек. Кхм. Ну, во всяком случае ваша аура соответствует именно такому обращению, хотя едва ли не абсолютная сопротивляемость ментальной магии у представителей данной расы обычно не встречается.

– А в чем, собственно, дело? – Не знаю, как, но эту фразу удалось произнести полностью спокойным тоном и лишь потом осторожно выглянуть наружу, повернув голову в направлении на голос. Наверное, артефакт, сплавившийся с плотью, сейчас работал на пределе сил, неведомым путем воздействуя на нервную систему и обеспечивая своему владельцу все возможные преимущества. Иначе бы я уже подох. В десяти шагах от меня, снаружи, на галерее, куда выводил коридор, стоял Директор. Другого слова для этого импозантного типа, буквально являющегося воплощением архетипа волшебника и наставника, подобрать было сложно. Высокий, длиннобородый, в синей мантии, чем-то похожей на ту, которую спер себе Мальграм. Но не старый, морщин нет, волосы черны, как ночь, а судя по фигуре, дядечка может подрабатывать в таверне для великанов вышибалой. Подумать только, он крупнее меня! И, конечно же, мускулистые руки крепко сжимали посох из белого дерева, чья поверхность была целиком покрыта некими рунами, а верхушку артефакта украшал большой хрустальный шар. Из образа выбивались лишь глаза. Белые, почти как у слепца, с сжимавшимся в точку зрачком, их окружала паутина темных вен, отчетливо видимая под туго натянутой лоснящейся кожей. И их расположение явно не было продиктовано природой, ибо в нем тоже читались некие символы. Интересно, какую модификацию своего организма этот тип произвел?

Небольшая группа поддержки, стоящая у мага за спиной, сейчас почему-то как опасность не воспринималась, пускай и состояла примерно из полусотни людей и нелюдей. Ну не смотрится даже стая пираний на фоне белой акулы, способной заглотить в один присест не то что просто человека, а даже его лодку.

– Да так, мелочи. – Волшебник смотрел на меня и недовольно хмурился. Однако тон его был на редкость вежливым, прямо будто не схватка двух чудовищ сейчас будет, а светская беседа. – Я не могу заглянуть в ваш разум.

– Да, а позвольте спросить, чего вы там забыли? – Моя попытка выдержать ответ в том же тоне откровенно сорвалась. – Поверьте, ничего интересного в этой голове нет. Так, мусор один.

– В таком случае потрудитесь убрать ее подальше, – даже угрозу маг произнес так, будто давал хороший, добрый совет непутевому приятелю. – А не то здесь станет еще более грязно, чем раньше, когда всякая дрянь разлетится по окрестностям. Не спорю, ваш гибрид статичного отражения и динамической псевдоличности, обладающей крайне запутанной системой передачи импульсов, хорош. Но то, что его нельзя обмануть с ходу, не значит, что его нельзя просто сломать.

Это он сейчас с кем говорил? Я понял лишь отдельные слова, да и то, пожалуй, половину неправильно. И вообще, раз неожиданного нападения не получилось, надо драпать. А принцу в качестве утешения остается надеяться на то, что его канонизируют. Любят представители разных религий проводить такую процедуру с разными неудачливыми и потому невинноубиенными претендентами на власть, а у него вроде бы как раз связи с храмами налажены.

– Да пожалуйста, – делаю пару шагов от выломанных дверей в сторону, давая дорогу колдуну и переключаясь на его свиту. Если сам Директор со мной связываться не станет, то именно они становятся следующей проблемой, ибо вряд ли согласятся просто так отпустить чужака. Так, кто у нас тут? Люди. Почти все в роскошной одежде, предназначенной скорее для пиров, а не для сражений. Ну, этих можно почти не опасаться. Эльфы. Соотношение между солдатами и придворными равно примерно пятьдесят на пятьдесят. Гномов совсем нет, так, парочка случайно затесалась. Интересно, почему? И, кстати, на одном из них шлем! Мой шлем из черепа гидры!

– Нагло действуете. – Волшебник не спешил двигаться со своего места ни на миллиметр. А вот налившихся темной кровью вен вокруг его белых глаз стало ощутимо больше. В коридоре же, ведущем к комнатам со спрятавшимися там людьми, начала бушевать настоящая радуга. Вспышки света разных цветов, искры, по-моему, даже какая-то тварь, напоминающая крылатого младенца с содранной кожей, на пару секунд в реальность явилась, чтобы потом рассеяться в воздухе без следа. – Так нагло, что я даже почти поверил, будто неизвестный сторонник одного из принцев, умудрившийся остаться незамеченным даже главой охраны наследника и способный спрятаться от лучших сканирующих заклинаний, которыми был проверен весь замок перед началом активной фазы переворота, действительно намерен отступить.

– Ну как бы да, – согласился с ним я, раздумывая, не сделать ли еще пару шагов назад. С сожалением от данной мысли пришлось отказаться, открытые проявления трусости могут быть истолкованы как прямой призыв к атаке. – Имеется такое желание. Или есть какие-то претензии?

– Не вижу впереди ловушки, – печально нахмурился Директор. – Хотя использовал уже все известные сканирующие заклятия, применение которых вообще возможно в столь малый промежуток времени. Однако же она должна быть там, ибо умственные способности графини Сейлел заслуживают всяческой похвалы. Да и такая система защиты, аналогов которой вот так вот сразу и не припомню, не оставляет и тени шанса, что вы действительно настолько слабы, чтобы сдаться без боя. Не скажу, что она заслуживает порции золотого эликсира… но и обратного утверждать без долгих исследований не буду.

– М-м, не улавливаю логики, – признался я после нескольких секунд раздумий. – Вы хотите идти вперед? Так идите. Не хотите, так не идите.

– Даже та-ак? – задумчиво протянул Директор, и шар на его посохе засветился, а между нами возникла отливающая алым полупрозрачная пленка. – Сзади тоже ловушка? Умно, умно…

В тот же миг двери на первом этаже распахнулись и из них вырвалась орава мертвецов, стремительно бросившихся вверх по лестницам… Впрочем, а мертвецов ли? Сейчас люди, заполняющие все свободное место, явственно дышали. У них поднималась и опускалась грудная клетка, взгляд был живым и осмысленным, руки цепко сжимали оружие или какой-нибудь способный сойти за него хозяйственный инвентарь, вроде ухватов и вил, а каких-либо фатальных повреждений тела не наблюдалось. Перепачканы разными физиологическими жидкостями они были изрядно, но вылившаяся изо ртов кровь лишь немного пятнала их тела. Может, тот странный яд, распыленный в воздухе, вовсе не убивал тех, кто его вдыхал, а просто погружал их в некое подобие летаргического сна? Сна, в котором некто, превосходно знающий магию разума, легко может управлять лишенными воли телами, делая их покорными и крайне опасными марионетками.

– Так и было, – подтвердил живой артефакт в ответ на обращенный к нему вопрос. – Отрава не была смертельна. Но содержала в себе магические компоненты, близкие по фону к магии стоящего перед нами человека.

– Тогда почему ты об этом не сказал? – Нет, ну что у него за перепады уровня интеллекта, то почти разумное существо, то как будто говорящая инфузория! Или просто мыслит этот паразит-симбионт уже совсем нечеловеческими категориями?

– А ты не спрашивал.

– Не вижу, не чувствую, – бормотал Директор, закрыв зачем-то один глаз, а вторым, наоборот, усиленно в меня пялясь.

– Да нет тут никаких ловушек, – попытался успокоить я волшебника, явно страдающего паранойей в острой форме, когда все пространство за его спиной оказалось заполнено народом.

– Хитрый план, – по-моему, меня даже не слышали. Директор устремил взгляд в глубины своего хрустального шара и принялся раскачиваться, напоминая своей фигурой чудовищную двуногую змею. – Ой, хитрый… на обычных смертных припасенный вами сюрприз не реагирует, да? Ну, конечно, должен был догадаться. Что значит сотня или даже тысяча простых солдат рядом с одним истинным магом, способным оставаться для их усилий попросту недосягаемым. А этих раздолбаев-помощников и преподавателей, что всегда крутились вокруг, сейчас нет. Вы же знали, вы точно знали, вы рассчитывали…

– Мессир? – Один из разряженных, как попугай, типов, в обтягивающих лимонно-желтых штанах, кроваво-алом пиджаке и с неприлично большим количеством перстней на пальцах, отважился привлечь внимание волшебника, вероятно, должного освободить для убийц дорогу. – Может, мы попробуем…

Договорить он не успел, схватившись за глаза, начавшие кровоточить, и осев на пол. А из его одежды вылетела интересного вида скляночка, напоминающая вытянутую до размеров руки пипетку. Заполненная едва лишь на треть некой мутно-желтой жидкостью.

– Предлагаю сделку, – обратился ко мне Директор. – Вы объясняете, как провернули этот трюк, и получаете вот эту вот, половинную порцию золотого эликсира. Допускаю, позволяющий уничтожить меня прием стоит больше, но получить свою порцию у архимагов юга, знаете ли, удается далеко не всем. Да, они не скупясь платят чудесным зельем за новые знания и приемы, единственное, необходимость в чем испытывают, но добраться к ним удается далеко не каждому. Даже мне это было сложно, а четверть предложенной им информации оказалась забракована, так как они ее уже знали раньше.

Так-с, одной тайной мироздания стало меньше. Или даже двумя. Источник легендарного напитка раскрыт – выжившие в междоусобной резне древние маги, не желающие делиться своими секретами с молодым поколением и не высовывающиеся из своей крепости, куда, судя по всему, даже по предварительному приглашению черта с два доберешься из-за все более и более совершенствуемой системы безопасности, которая не дает нормально жить энному количеству народа. Хотя, с другой стороны, кто его держит там, где живут старые волшебники? Хотели бы – давно б ушли, и не надо говорить про могу, не могу. На земле люди и моря на плотах переплывали, не то что эмигрировали подальше от родного дома. А хорошо ребята устроились. Им – новые знания, единственный продукт, которому нельзя подобрать аналога никакими из существующих в природе методов, а они в ответ всему миру – эликсир, который могут выпускать, наверное, если и не тоннами, то явно не в столь мизерных количествах. Так, как бы теперь убедить этого подозрительного мозголома просто пройти пару десятков метров и прибить принца, чтобы получить на халяву ценнейший препарат? Предложить самому принести венценосную голову? Подержать по дороге до комнаты, где все сидят, Директора за руку? Приставить чей-нибудь меч к своему горлу? Ну нет, пожалуй, последнее уже будет излишним, вдруг тот тип споткнется или рука дрогнет?

– Согласен, – кивнул я, демонстративно роняя на пол катану и развязывая шнуры, удерживающие на моем теле кирасу. – Малграм!!! Все отменяется!

– Это какой Мальграм? – насторожился белоглазый колдун. – Уж не Исчезающий ли? По портрету, считанному из памяти одного из гвардейцев, проводившего задержание подозрительных путников, был один тип, подходящий под его описание.

– Он самый, – надеюсь, мне удастся заверить волшебника в том, что где-то рядом есть могущественный союзник, и, соответственно, обманывать или тем более атаковать подозрительного лысого бугая рядом с собой Директор не станет, опасаясь удара в спину от способной проходить сквозь камень личности. – Не то чтобы мы с ним партнерствуем… но ради достижения поставленных перед собою целей временно заключили союз.

– Два волшебника с уникальными талантами, аналогов которых мне изучать не доводилось, это слишком, – задумчиво пробормотал глава академии магии и разделяющая нас стена исчезла. – Ловите!

Моя рука цапнула небрежно кинутый флакон, на котором неизбежно сосредоточилось все внимание, и в тот же миг глаза волшебника, так похожие на незрячие бельмы слепца, вспыхнули белым огнем, а по голове мне будто врезали со всего размаха кувалдой. Из сжавшихся в точку зрачков колдуна бил настоящий прожектор отчетливо различимого белого света, и я находился в самом его фокусе. Чужой разум, тренированный и безжалостный, вломился в мозг, парализуя волю, стирая способности к сопротивлению, перетряхивая личность, будто корзину с бельем. Если моя сопротивляемость магии и действовала, то, чтобы остановить такой напор, ее явно не хватало. Живой артефакт тоже пытался сопротивляться, и я это явственно чувствовал, но и его возможности были далеко не безграничны. А драгоценный фиал, вывалившийся из разжавшихся пальцев, разлетелся вдребезги при соприкосновении с камнями пола.

В воздухе, примерно в метре по направлению к волшебнику, из глаз которого бил поток некого излучения, прекрасно видимого обычным зрением, появилось изображение, повторяющее облик самого обычного землянина в рваной рубашке и узковатых трофейных штанах, которые давно надо было почистить. Вокруг него тотчас же стали возникать некие дополнительные конструкции в виде символов, буквенно-цифровых абракадабр, понятных лишь посвященным, и даже каких-то графических подобий диаграмм. Еще ближе к чародею замер странный фантом, напоминающий медузу, частично растекшуюся по формочке в виде тела человека и пронзившую ее сотнями и тысячами нитей, будто грибница. Вероятно, так сейчас выглядит слившийся с телом носителя живой артефакт.

Судя по паническим образам, доносящимся от него, опытнейший менталист уже заковал его аналог сознания в нечто вроде саркофага и теперь осторожно пытался пробраться внутрь, так как думал, будто там есть еще один слой. Понимание того, что один из сильнейших волшебников то ли страны, то ли мира сейчас запросто выжжет нам мозги или их заменитель, как никогда раньше сплотило человека и нечто, бывшее в не таком уж и далеком прошлом молодой и привлекательной ведьмочкой по имени Джулия. И тут Директор попал, его заклинания, нашарив в странном творении, получившемся из добровольной жертвы волшебницы и магии некоего древнего покровителя гномов, ведущие куда-то далеко ниточки, потревожили их. И даже, кажется, прошли по ним дальше, вызвав ответную реакцию.

Словами это ощущение не передать. Кто-то древний, голодный и дьявольски мудрый смотрел на мир через меня. Через артефакт. Через нас. Млфурий, от этого имени, всплывшего в сознании мучительно-болезненным мыслеобразом, веяло древностью, тьмой и вечной тишиной под недрами разрушившихся от собственной старости гор. Мы были его глазом, ртом и конечностью одновременно. И близко, очень близко находилась замечательная во всех отношениях еда, равная которой попадалась ой как редко.

Директор успел закричать, когда из моей груди вперед ударил буквально фонтан длинных тонких и хищных щупалец, состоящих не столько из плоти, сколько из желания потревоженной волшебником сущности утолить мучающий ее голод. Смертный гордец, испугавшийся, но не сломленный, приготовился к, пожалуй, самому тяжелому в своей жизни бою, а бессмертная тварь, способная растворить в себе, наверное, саму ткань мироздания, была твердо намерена не упустить попавшее в зону ее досягаемости лакомство. Завязалась короткая, но страшная битва, исход которой до последнего момента был неясен.

Находящиеся под воздействием чар люди дружно взывали и поперли вперед так, словно каждый из них являлся олимпийским чемпионом по многоборью, наглотавшимся допингов до полной потери чувства самосохранения. Они перепрыгивали через препятствия, отбрасывали в сторону вменяемых заговорщиков, словно кукол, карабкались по почти гладким стенам с ловкостью обезьян. Но моментально добраться до места схватки все-таки не могли.

Часть протянутых к волшебнику отростков вспыхнула огнем, часть промахнулась, отброшенная невидимой ударной волной, несколько штук оказались превращены в ничто ударившим с навершия посоха темным лучом, но две или три ловких конечности достигли своей цели, пронзив тело мага и буквально всасывая все, что они нашли внутри него. Кровь. Мясо. И, похоже, даже душу. Вот только Директор, похоже, не зря считался одним из опаснейших магов мира, да к тому же он имел дело не с самим Млфурием, а скорее с некоей его частичкой, способной просочиться в реальность через канал, связывающий гномьего то ли бога, то ли демона и созданный при помощи его силы живой артефакт.

От волшебника во все стороны ударила волна мертвенно-зеленого света, оставившая от столпившихся за его спиной людей лишь медленно кружащую в воздухе пыль, оседающую на пол одежду и брякнувшееся о камень оружие. По протянутым к нему щупальцам пронеслась волна некоего неприятного сияния, но они оборвали себя раньше, чем та успела достичь их источника. Отброшенные необычные конечности практически сразу сгнили. Та же участь постигла и ближайших зачарованных людей, уже практически добравшихся до нас.

– Меня так просто не возьмешь! – тяжело выдохнул волшебник, не обращая внимания на панику среди нормальных людей, шедших за его спиной, задетых краем его чар и затаптываемых сейчас ордой живых марионеток, завывающих, будто волки в голодный год. Из необычайно густой паутины вен, покрывшей теперь уже все его тело, вниз на каменный пол стекали тонкие струйки крови, в животе зияла громадная дыра, через которую можно было рассмотреть позвоночник, но он все еще стоял.

Млфурий заскрежетал зубами, если, конечно, у него были зубы, от злости, во всяком случае мысли этого древнего существа, которые не получалось не чувствовать, были окрашены именно дичайшей смесью раздражения, злости и голода. Дичь уходила! И древний покровитель гномов был этим фактом сильно расстроен. А я, больше не парализованный исчезнувшим белым светом и не управляемый чужой волей жестокого древнего могущественного монстра, упавший на колени и вопящий вслух от боли, осознал, что совсем рядом есть хорошее средство для исправления ситуации. Длинный и чуть изогнутый меч. Сейчас живой артефакт меня не усиливал, но я все равно оставался обладателем далеко не самых слабых мышц, да к тому же наделенным некоторым сопротивлением магии. А нас с волшебником разделяло всего несколько метров.

– Меня тоже! – Обхватить пальцами рукоять и броситься вперед было необычайно сложно, особенно тяжелым оказался первый шаг. Туловище, из которого торчали слабо подергивающиеся обрывки щупалец, казалось, весило целую тонну, а коленные суставы, очевидно, были заменены на едва ли не цельнолитые аналоги, для ходьбы, а тем более для бега совершенно точно не предназначенные. Директор, видя приближающуюся к нему угрозу, не стал пользоваться ментальной магией, очевидно, малополезной против меня, и коротко, без замаха пустил вперед волну пламени из выставленной вперед ладони. Вот только за секунду до этого я рухнул, наполовину желая увернуться, наполовину просто потеряв равновесие, ведь первоначально планировалось вовсе не неуклюжее падение, а изящный перекат.

Огонь прошел большей частью поверху, а меньшая скатилась по коже, словно вода.

– Вперед, смертный! – Мыслеобраз, пришедший от Млфурия, был мучительнее, чем любой ожог. – Убей его ради меня!

– Исполняю, – прохрипел я и метнул свое оружие вперед. Судя по звону, обо что-то оно там ударилось. Неужели волшебник успел отбить клинок посохом? Впрочем, почему нет, этот бугай еще крупнее и мускулистей меня, а значит, наверное, умеет пользоваться своим телом. И, кстати, слишком долго лежать на одном месте вредно для здоровья.

Секундой позже догадка, заставившая перекатиться поближе к Директору, подтвердилась. На то место, где я только что лежал, с размаху опустился хрустальный шар, венчающий конец посоха. И он оставил в камнях неплохую такую вмятину! А в следующий момент меня схватили руки подконтрольных менталисту людей и распяли, крепко потянув сразу за все конечности в разные стороны, будто диковинная пыточная машина.

– Ну, вот и все, – не отказал себе в маленькой радости напоследок позлорадствовать волшебник, направляя в мою сторону свободную от оружия руку, но вдруг вздрогнул и медленно обернулся вокруг своей оси, явив воткнутый в спину ржавый кинжал.

– Лезвие из холодного железа – лучшее средство, чтобы убить волшебника, даже самого могущественного, – широко улыбнулся Мальграм, выглядевший сейчас последним оборванцем, грязным и потасканным. – Стоит ему проникнуть внутрь ауры, и та больше не способна к управлению энергией. А еще оно не видимо для следящих чар. Особенно если человек, несущий его, но старательно избавившийся от всей собственной магической энергии, будет атаковать не со стороны перекрытого заклятиями узкого прохода, ведущего к принцу, а с совершенно неожиданного направления.

Вероятно, находящиеся вокруг люди-марионетки могли бы нас растерзать. Если бы получили команду. Но ее не было. Хрипящий Директор, несмотря ни на что все еще живой и упорно не желающий просто сдохнуть, пытался дотянуться до спины, чтобы извлечь кинжал и развеять всех своих врагов по ветру, а чародей-мошенник ему не давал, практически повиснув на мускулистых руках.

– Толкни его на меня! – нашел в себе силы скомандовать я, чувствуя ярость Млфурия, которой бы не стерпел, если бы его добычу прикончил кто-то другой. – Ну же! Быстрее! Пока он не зарастил полученные раны и не завязал тебя морским узлом!

Мальграм ухитрился подставить титану магии, обладающему в соответствии с поговоркой «в здоровом теле здоровый дух» превосходным телом, подножку, и тот покатился по полу. Задев мою грудь, на которой слабо оживленно шевелились короткие обрывки щупалец, рукой. Отростки дернулись, свились вместе и ударили в плоть менталиста, прогрызая себе дорогу. Агония пожираемого заживо волшебника была долгой. Живой артефакт, покалеченный, но функционирующий, не мог ухватить сразу много и переваривал врага по частям. Млфурий на как можно дольше пытался растянуть столь редкое для себя удовольствие. Ну а Директор сопротивлялся, как мог, сыпал угрозами и обещал златые горы вперемешку с морями золотого эликсира, если его отпустят. Безуспешно. Сигналом того, что с ним покончено, стало чувство невероятного довольства, переполнявшее древнюю темную сущность. И в тот же миг я как будто взорвался. Волна хищных щупалец, которых явно было куда больше, чем их могло бы поместиться внутри моего тела, заполнила весь дворец. Я чувствовал, как они находят живую добычу. И пожирают ее, оставляя чистый скелет, с которого слизнули всю плоть. Однако же тех, кто остался верным принцу, причем не только его тетю и охранников в комнате, но и слуг, спрятавшихся в разных щелях и даже парочку раненых гвардейцев, не добитых мятежниками, они не тронули.

– Мама, – сказал Мальграм, чьи волосы встали дыбом, причем, по-моему, даже под мышками, и сел на пол, поскольку ноги отказывались его держать.

– Молодец! – Эти мысли Млфурия, вполне различимые даже по отдельным словам, уже были направлены ко мне. – Хороший слуга. Неправильный, но хороший, вкусную добычу нашел. Становись сильнее, будешь мне еще пищу искать.

И ощущение присутствия чего-то злобного, мощного и древнего исчезло, а я, кое-как вывернувшись из ставшей уже не такой цепкой хватки людей, буквально за несколько мгновений превращенных в чистенькие скелеты, бросился к месту, где разбился фиал с золотым эликсиром. И принялся просто слизывать с пола растекшуюся жидкость, не обращая внимания на стеклянные занозы, впивающиеся в язык. Хотя блокировка боли от живого артефакта и не действовала, а сам он по непонятной причине не отзывался. Ради того, чтобы наконец получить могущество и сопряженную с ним возможность избавиться хоть от части проблем, можно было стерпеть и не такое! Хватит! Хватит! Надоело! Хочу нормальной жизни, без темной магии, поединков с архимагами и, самое главное, древних мифических хищных богоподобных монстров, которые через меня способны за пару секунд сожрать население целого замка! И то, что оно по большей части были дистанционно управляемыми чудовищами, ничего не меняет!

– Ты свихнулся, что ли? – опасливо уточнил Мальграм, пытаясь по мере сил отодвинуться подальше.

– Потом объясню, – уверил его я, втягивая очередную мутную каплю, наверняка содержащую в себе немало пыли и, может быть, две-три острых крупинки флакона. – Но поверь, этот поступок, пожалуй, самое рациональное решение в моей жизни.