Глава 5
Холодно…
Кажется, лежу на бетоне.
Темный подвал едва озарен светом тусклой диодной лампочки.
Не знаю, как это случилось. Не помню, как снова угодил в ловушку.
Тощая фигура нависает надо мной. Начальник охраны Цебеля? Странно, сейчас он кажется выше ростом. Без холеных усов и бородки. Но все равно я могу его узнать.
Быстро же он меня нашел…
– Где ты спрятал груз? – лениво щурится Кот.
Я хочу выругаться в ответ.
И вдруг замечаю, что мы не одни. Еще чье-то тело привязано вниз головой к крюку в потолке. Оно раскачивается. Свет тусклой лампочки озаряет лицо. Да ведь это… Джокер!
Старый мой товарищ… Живой, но беспомощный, с заклеенным скотчем ртом.
Я уже не смогу его спасти.
Начальник охраны улыбается и невероятно длинной рукой достает из-под резинового фартука нож:
– Стань таким, возьми свое. Или…
…Холодно!
Почему так холодно?
И свет… будто от тусклой диодной лампочки?
Я дергаюсь и вскакиваю. Целых пять секунд сижу на полу и дико озираюсь по сторонам.
Тьфу, припадочный, возьми себя в руки! Раздели явь и сон!
Никакой это не подвал «мясника». Всего лишь заброшенная панельная высотка, которую ты сам же выбрал для ночлега.
Луна заглядывает в окно. В ее сиянии легко различить все признаки подмосковного комфорта: стены с ошметками обоев, бетонный пол с остатками линолеума. А в качестве мебели – драный, изъеденный мышами матрац.
Еще можно увидеть блеск инея на старом одеяле, в которое ты упорно пытаешься закутаться. Откуда иней? Осень внезапно превратилась в зиму?
Преодолевая озноб, я тянусь к куртке, которую с вечера повесил на гвоздь в стене. Надеваю ее поверх свитера, застегиваюсь и снова укрываюсь.
Становится теплее.
Настолько, что я опять решаю заснуть, подложив рюкзак под голову.
Только лунный свет не дает расслабиться. Приходится встать и передвинуть матрац подальше в тень.
Дремота окончательно развеивается.
В памяти оживают события вчерашнего дня…
…Секунду я стоял на бортике крыши, раскачиваясь от порывов ветра, сквозь струи ливня всматриваясь вниз. Но для сомнений уже не было времени.
И я сделал шаг. Всего один – в пустоту.
Полетел вниз.
Кажется, у Седого вырвался вздох. А я… упал на мягкую, как надувной матрас, поверхность облака.
Под клубящимся туманом она оказалась достаточно упругая и колыхалась подо мной, будто живая. Понятия не имею, почему эту хрень занесло так далеко от аномального района. Но главное, она меня выдержала! Не взорвалась плазменным разрядом!
Значит, я определил все точно – ближайшие минуты облако сохранит стабильность.
– Карен! – взмахнул я рукой, пытаясь подняться, чтоб он меня увидел, чтобы тоже понял.
Только это никак не удавалось. Серое желе под бугристой коркой уходило из-под ног. А ветер нес облако дальше. Стремительно росла отделявшая меня от здания пустота.
Надо бы крикнуть громче…
Нельзя.
Охрану внизу легко заинтересовать странным облаком. Тогда хватит одной автоматной очереди – даже не прицельной. Лишь одна пуля в бугристую поверхность – и вспышка плазмы поставит всему жирную точку…
– Карен! – отчаянно повторил я.
В эту секунду его удивленная физиономия возникла над бортиком крыши. Теперь нас разделяло более двух метров. И с каждым мгновением это расстояние увеличивалось.
Объяснять что-то – уже бесполезно.
Но Седой и не нуждался в лишних словах. Он просто вскочил на бортик и прыгнул.
Да, я знал, что возраст ему не помеха, – только, честное слово, даже вообразить не мог ТАКОГО прыжка!
Как диковинный мутант или киношный герой, он перемахнул эту неодолимую пустоту и плюхнулся у самого края облака. Почти соскользнул вниз – к счастью, я успел схватить его за руку и потащил на себя.
Есть!
Он рядом. Мы распластались, переводя дух, вжимаясь в серую упругую поверхность.
Мы ждали, отсчитывая время ударами сердца. Если снизу заметили его прыжок – все должно закончиться быстро…
А облако плыло сквозь косые струи ливня. И равнодушно клубилось над нами грозовое небо.
Минут пять прошло. Или более?
Ничего не происходило.
Я выждал еще столько же. Лишь тогда осмелился поднять голову и увидел, что мы уже пролетели над охранным периметром цебелевской «крепости». Высокий забор с колючкой и сторожевые башни угадывались позади. Но их очертания понемногу таяли в дымке.
Пулеметы с башен – только они могли нас достать.
Еще одна минута – длинная, вязкая, как смола. Выстрелов не было…
Все!
«Крепость» скрылась из виду – словно зловещий мираж. Осталась лишь пелена дождя. И заросший кустарником косогор – в десятке метров под нами.
Я вздохнул.
Не то чтоб расслабился – глупо расслабляться, когда сгусток аномальной плазмы несет тебя по воздуху. Во всяком случае, поверил, что с каждой секундой мы дальше от тех, кто жаждет порезать нас на ремни.
Карен негромко засмеялся:
– Почти как в песне!
– Что? – не сообразил я.
И он, едва слышно, опять фальшиво завел:
Облаком, сизым облаком ты полети отсюда к дому…
– …Отсюда – к родному дому! – неожиданно для себя подпел я хриплым, срывающимся голосом. Хотя и знал, что на целой Земле нет места, которое я мог бы так называть.
Черт…
Не о том думаю. Я надеялся, что постепенно мы будем снижаться – все-таки облако за счет нас здорово потяжелело. Только ниже десяти метров эта хрень упорно не опускается!
Хотя мы отмахали уже километра два от резиденции Цебеля.
«Остановите поезд – нам пора сходить…»
Пора!
Только из невероятных рассказов, из трикстерских баек, где к реальности всегда примешана хвастливая выдумка, слыхал я о смельчаках, оседлавших облако. Но почему-то в этих рассказах всегда упускали важную деталь – как лихим героям удалось вовремя слинять с такого шаткого транспорта?
Аномальная плазма – вещь нестабильная…
Очень капризная. И то, что более двадцати минут она не переходит в «нормальное», огненное состояние – само по себе щедрый подарок судьбы…
Я опять глянул вниз.
Десять метров.
Четвертый этаж…
Вполне достаточно, чтоб свернуть шею, – даже при падении на склон, заросший буровато-зеленой осенней травой. В лучшем случае – переломы конечностей…
Когда-то в подобной ситуации мне сильно повезло.
И я не могу опять напрягать удачу!
«Судьба не лошадь, а ты не всадник», – говорил мне бандит Варавва. Та еще мразь, но дураком он не был.
Кажется, ветер несет нас к лесу. Темная масса впереди понемногу вырастает из дымки, обретает очертания…
Сосновый бор.
Я помню, как прошлый раз мы встретили облако. Помню, что случилось, едва оно зависло над верхушкой сосны. Но, может, мы раньше успеем присмотреть подходящее высокое дерево?
Да, не слишком удобный способ десантирования. И все-таки тормозить о крону приятнее, чем лететь до самой земли…
– Тень, смотри! – прошептал Карен.
Указывал он совсем в другую сторону. Я повернул голову и похолодел.
Дальний от нас край облака подсветился изнутри бледными огоньками. И с каждой секундой их становилось больше.
– Что это? – потерянно пробормотал Седой. На идиотский вопрос – идиотский ответ:
– Скоро узнаем, – выдавил я.
Веселые искорки одна за другой проступали сквозь туманный ореол – все ближе к нам.
А косматая стена леса – слишком далеко.
Но понемногу мы туда движемся. Если бы еще ветер посильнее, если б проклятое облако шло, как парусник, – по прямой, не выписывая длинные зигзаги…
Ага, по моим молитвам – настоящий, пронизанный ливнем шквал!
Мы вжимаемся в облако. Кажется, еще чуток, и нас начнет сдувать с его неровной, тепловатой поверхности.
Брызги воды застилают глаза. Но когда я опять поднимаю голову – с ужасом вижу, лес почти не приблизился.
Так, словно аномальной плазме под нами плевать и на ветер, и на мой страх…
Голубоватое сияние расползается под клубами тумана, среди которых мы лежим – две жалкие фигурки на готовой взорваться электрической бомбе.
– Надо прыгать! – кричу я сквозь дождевой шквал.
И Карен смотрит на меня растерянным, остановившимся взглядом.
До земли сейчас метров пятнадцать – потому что облако пролетает над оврагом. Зато через пару секунд мы будем над вон тем одиноким деревом.
Давай, ветер! Быстрее гони наш обреченный корабль.
Бугристая поверхность, на которой мы лежим, уже ощутимо нагрелась…
А чтоб тебе!
Проклятый ветер!
Теперь он сменился на северо-западный. С отчаянием я понимаю, что нас несет влево.
Одинокая ель уже где-то сбоку. И недоступная стена леса опять уходит в дымку.
Медленно наливаясь огнем, облако движется вдоль оврага.
Пятнадцать метров до чахлых кустов, до пожухлой осоки внизу склона. Почему, почему я не «сошел», когда вниз было только десять?
Сердце гулкими ударами отмеряет наш путь.
А что это желтеет там впереди?
Я отчаянно вглядываюсь.
Но мгла опять все скрывает. И очень скоро мы входим в нее вместе с облаком. Дождь опять слабеет до противной мороси. Земля и небо растворяются в тумане.
Я утираю лоб рукавом – пот смешался с дождевой водой.
Сколько сейчас до земли?
Я не знаю – ни черта не рассмотреть в этом белом молоке…
– Тень… – бормочет Седой, трогая меня за рукав.
– Тише, – и сам вижу полосу яркого света, медленно приближающуюся к нашему краю облака. А еще, затаив дыхание, я вслушиваюсь.
Секунда… Вторая…
Хотя что там надеюсь разобрать сквозь стук сердца в висках?
Стоп. Угомонись, «пламенный мотор», гоняющий кровь по жилам… Я почти не дышу.
Показалось?
Или нет.
– Прыгаем! – хрипло озвучил я за пару мгновений до ослепительной вспышки и раскалывающего мир грохота…
…Вода.
Она везде. Не дает дышать, холодной массой забивая горло. Тянет вниз – в зеленоватую тьму.
Но я еще жив.
И потому в несколько мощных гребков достигаю поверхности. Выныриваю, отфыркиваюсь, откашливаюсь…
Я жив!
Ведь все угадал точно – смог уловить за густой дымкой чуть слышный плеск воды. Облако взорвалось, уже когда я падал в реку.
Автомат потерял, но это мелочь. Главное, я дышу!
Кожу на руках и лице печет, но не сильно. Кажется, меня обожгло. Здорово, что одежда раньше успела промокнуть под дождем. И хорошо, что электрический разряд не ушел в реку, – иначе бы тут плавал труп.
Кстати…
А не плавает ли он рядом?
Я ведь не знаю – успел ли Карен прыгнуть вместе со мной? Если замешкался хоть чуток…
Я оглянулся по сторонам. Мгла слегка поредела после взрыва, но опять быстро затягивалась. И там, где я мог видеть, – была только темная речная гладь.
– Карен! – позвал я.
Плеск воды, и ничего.
– Седой! – крикнул я громче.
Никто не ответил. «Значит, не успел…»
Я выждал еще немного, плавая кругами по ледяной воде. И двинулся прочь через туман.
Рюкзак тянул меня вниз, но я не собирался его бросать. Хотя понятия не имел, где берег. Главное, что где-то он есть!
А спустя пару минут я увидел моторную лодку.
В ней сидел человек в брезентовом прорезиненном плаще с капюшоном. По-моему, его слегка контузило. Когда я начал карабкаться в лодку, он медленно повернулся, глянул на меня осоловелыми глазами и выдавил что-то испуганно-невнятное.
Я перелез через бортик, тяжело плюхнулся на скамью и сказал:
– Добрый день.
Снял рюкзак. Расстегнул куртку, как бы невзначай поправил кобуру. Вода уже вылилась из пистолетного ствола, и оружие опять готово к делу – но сейчас это и не требовалось. Хозяин лодки, мужик лет пятидесяти в латаном плаще, – точно не из бандитов. На носу лодки – рыбачьи снасти, а вон там, на борту, закреплен решетчатый судок для улова.
Ага, не пустой.
Только сегодня, боюсь, клева уже не будет.
Я тронул хозяина за плечо:
– Дружище, мне надо к пристани…
– А может, сперва меня подберем? – послышался рядом недовольной голос.
Я дернулся, оборачиваясь. Почти не поверил глазам. И засмеялся, подавая Карену руку:
– Что, такие, как мы, не горят?
– Главное, что не тонут… – пробурчал он, забираясь в лодку.
В его коротких седых прядях запутались водоросли, рукав куртки почти оторвался, и все-таки Карен был цел. Взрывом его отшвырнуло в другую сторону. Но получается, что даже в тумане он плыл мне навстречу.
Видать, надолго повязала нас судьба.
Невидимыми ниточками, которые бывают крепче стали…
– Запускай мотор, – приказал я контуженому рыбаку и подкрепил слова энергичными жестами. Тот испуганно кивнул.
Двигатель затарахтел. Лодка плавно двинулась вверх по течению.
Карену я объяснил:
– Поднимемся вверх до излучины, а там от старой пристани километров семь по лесу…
– По аномальному лесу? – мрачно уточнил он, оглядываясь на проплывающую во мгле стену деревьев. Берег – тот самый, с которого мы пришли в логово Цебеля, думаю, до железнодорожного моста тут всего минут пятнадцать на моторке. – Извини, Тень, но больше я туда не сунусь…
– То есть как? – опешил я.
Седой поежился – то ли от холода, то ли от воспоминаний – и качнул головой:
– Не те у меня годы… Хватит на сегодня приключений!
– Забыл? Мы оставили в поселке мотоциклы.
Он криво усмехнулся и вдруг полез во внутренний карман своей куртки – извлек оттуда герметично перемотанный скотчем файл. Внутри были упакованы какие-то бумаги и пара банковских карточек:
– Сейчас я могу купить тебе хоть десять таких мотоциклов!
Понятно. Не зря он так долго рылся в столе Цебеля.
– И что ты предлагаешь?
– Поднимемся прямиком до Лебяжьего, а там разживемся транспортом.
Я вздохнул.
На мой взгляд, особого выигрыша в этом не было – по безопасности, так точно. Нет аномалий, зато место людное.
Одно здорово – не надо тащиться пешком. Да еще в насквозь мокрой одежде. После купания мышцы буквально сводит судорогой, все тело ноет. Вероятно, меня все-таки зацепило взрывом.
– Согласен, – кивнул я.
Помню карту – до Лебяжьего хорошей моторке полчаса ходу. Там, если что, легко будет разжиться и сухой одеждой. А еще в городке имеется банк…
– Прибавь жару своей колымаге! – фыркнул Седой на лодочника.
Ну да.
Мне стало почти смешно. Понятно, почему мой компаньон навострил лыжи именно в речной городок. Ему не терпится заняться обналичкой. Несмотря ни на что – Седой все-таки в выигрыше.
Мой напарник ставил вполне конкретные цели. И уверенно шел к их достижению.
А вот куда идти мне?
Теперь, когда со смертью Цебеля и Джокера обрублены все концы этой паскудной и запутанной истории?
Куда?
Я снял куртку, футболку, кое-как отжал воду и опять напялил на себя влажную одежду. Сел, обхватив плечи руками и пытаясь согреться.
Получалось не очень. Вдобавок опять заныло ребро. И, кроме муторного настоящего, впереди маячило такое же темное будущее.
Я выжил. Но еще дальше от разгадки, чем сегодня утром…
Единственный уцелевший из моей группы. И по-прежнему главный кандидат на роль предателя. Обреченный бегать и от своих, и от чужих – пока реальная, неведомая мне «крыса» продолжает вольготно сидеть в Центре и вести новые группы к гибели.
Я не смог этого изменить…
– Ты чего опять смурной? – подмигнул Карен.
– Холодно, – глухо ответил я. Отвернулся и долго смотрел на проносившийся в тумане берег.
Будто надеялся увидеть там подсказку.
«Эх, Ромка… Как же мне исполнить свое обещание?»
Закрыл глаза и долго сидел, вслушиваясь в мерное гудение мотора.
Потом вдруг вспомнил.
И достал из кармана небольшую мятую карточку – ту, что я нашел зажатой в мертвых пальцах Цебеля. Она чуть размокла, но все-таки рисунок вполне читался на желтоватом картоне – небрежный, словно детской рукой сделанный – солнце-смайлик, поднимающееся между двумя холмами. А ниже адрес в скайпе: merry_valley11.
Не все концы обрублены.
Одна, самая тонкая, нить уцелела.
Линия крови
Путь тебе укажет.
– …Линия крови, – прошептал я вслух. Поднялся с драного матраца и сел, прислонившись спиной к холодной бетонной стене, – я чувствовал этот холод даже через одеяло и куртку.
Да, зима решила нагрянуть внезапно.
Через разбитые стекла ветер заносил крупные снежинки. В лунном сиянии они сверкали, как крохотные алмазы.
Из темной половины комнаты я следил за их беззвучным полетом. И вспоминал события прошедшего дня – не упустил ли что-то важное?
В Лебяжьем все прошло гладко.
Так что с деньгами у нас теперь нет проблем.
Проблемы совсем в другом. Утром я начну их решать.
Хотя и понятия не имею, как это сделать.
Интернет я уже прошерстил, теперь имею массу ценной информации про merry_valley, «веселую долину» по-русски. Так называется гостиница в Ирландии. Еще есть сеть продуктовых маркетов в Швеции – весьма обширная, со своими фермами по производству экологических чистых фруктов и овощей.
Можно сказать, я на верном пути. Ведь все знают: сбывать просроченные баклажаны и слегка подгнившие яблоки – офигенно прибыльный и очень криминальный бизнес…
Тьфу!
Кроме этого, масса всякой англоязычной лабуды – от салона эротического массажа во Флорида-Бич до лагеря скаутов под Монреалем.
В русскоязычном – подобный мусор, только его меньше. Лишь единственное упоминание на московском форуме хоть как-то заслуживает внимания.
Xenia_shelott> что, тоже решил намылиться в Веселую Долину?
Hobober> не-а, я еще столько не заработал.
Это больше месяца назад.
С тех пор Hobober исчез из Сети, а Xenia_shelott активно предавалась обычной бабской болтовне – о музыке, кофточках и котиках. Даже разыскивать в реале ее было неохота. Ясно, что ни фига путного я из нее не вытяну.
Холостой заряд, как сказал бы Ракетчик.
Пустота…
Я поежился, плотнее кутаясь в одеяло.
Снежинки алмазным вихрем кружились по комнате. Падали и превращались в капли воды на грязном линолеуме.
Белое становилось серым. Красота превращалась в грязь…
Зачем?
Я вздохнул. Не выдержал и опять достал из кармана мятую карточку с номером скайпа. Повертел в пальцах, в который раз изучая буквы и цифры, тисненные по картону. Так, словно надеялся – они заговорят. Но они молчали.
Эти молчаливые знаки – по-прежнему самое ценное, что у меня есть.
Кстати, номер скайпа в Сети вообще не засвечен. Жаль, что там никто не отвечает. Хотя я набирал номер уже раз двадцать.
Молчание.
Пустота…
Есть лишь один человек, способный даже по этим крупицам отыскать для меня верную тропинку. Человек, который так много знает про упырьи кланы, что давно считается покойником.
Но он жив. И сегодня утром я с ним встречусь.
А пока надо вздремнуть хотя бы пару часов.
Я встал, нашел в соседней квартире несколько старых портьер, замотался в них поверх одеяла, свернулся калачиком на матраце и опять провалился в сон – глубокий, безмятежный, исцеляюще крепкий…
