Глава 8
Дззынь! Бам! Бам! Бам!
– Госпожа, откройте, это я, госпожа! – раздался голос управляющего. Мужчина сильно испуган, он чуть не взвизгивает от волнения.
Чернокожий делает три больших шага. Он как есть, голый, со странным копьем в руках, похожим на меч с длинной, очень длинной рукоятью, не мешкая отодвигает засов на двери. Седовласый мужчина на шестом десятке лет, отдуваясь, вваливается в спальню, утирая пот.
– Госпожа, беда! Дом штурмуют, город захвачен!
– Да кем?! – Пухлые губки беловолосой вдовушки сложились в недоуменную гримаску. – Как это захвачен? Арды?
– Нет, не арды! – Управляющий был бледен, как полотно, едва не бледнее прекрасной хозяйки дома, кажущейся белее снега, особенно на фоне темного, как камень, любовника. – В порт вошли корабли, высадили десант! Говорят, что в городе обосновался предатель, убийца королевы и короля, некий Нед Черный! На рынке и на перекрестках дорог сейчас зачитывают указ Совета! Захвачен банк, осадили дом, где жил Нед Черный! Но он и его приспешники успели сбежать – дом пуст. И денежки с собой успели прихватить – говорят, их счета в банке пусты! Теперь ищут пособников этого самого предателя!
– Да откуда ты все это знаешь? – Женщина, не смущаясь управляющего, встала, потянулась, и ее упругие, крупные груди колыхнулись, приковывая к себе взгляд чернокожего, облизнувшего губы с плотоядной ухмылкой. Подумала и, обращаясь к любовнику, добавила:
– Похоже, что мои родственники указали на тебя. Скорее всего, этот хренов кузен – он все хотел добраться до моей задницы, прыщавая тварь! Бежать тебе надо! Я все улажу, тогда и вернешься. Я этого кузена… в порошок сотру!
– Потомки королей не бегают от врага! – Чернокожий гигант потянулся и ласково потеребил женщину с нереально белой кожей за розовый сосок своими длинными темно-коричневыми пальцами. – Я приму бой!
– Дебил! Это они сейчас тебя «примут», и прямо в задницу копьем! Кузен обещан наткнуть тебя на кол, чтобы ты корчился там три дня!
– Какие неприятные у тебя родственники, Далида! – поморщился чернокожий, почесывая твердую, как камень, задницу. Под его темно-коричневой, почти черной кожей перекатывались длинные эластичные мышцы.
Женщина невольно залюбовалась – ну зверь зверем! Животное! Самец! «Может, это и в самом деле извращение, все равно как с животным? – проскочила невольная мысль. – Но как хорошо с ним! Если это и в самом деле извращение – да идут все куда подальше! Хочу – и буду! Я дворянка десятого ранга! Могу себе позволить маленькие слабости в виде большого чернокожего жеребца!»
Дворянка накинула на себя прозрачную рубашку, потом, подумав, начала натягивать костюм для верховой езды – широкие штаны, приталенную курточку, высокие сапоги. Если придется бежать, лучше это делать в удобной одежде. Впрочем, куда и зачем ей бежать?
– Вернулись люди из города, доложили. Раньше не могли – улицы перекрыты, всех проверяют, везде солдаты, латники. Слышали грохот? К нам пытались ворваться! Сказали, что вы укрываете пособника Неда Черного, его раба, который околдовал вас своими чарами!
– Так и сказали? – поморщилась женщина. – «Околдовал своими чарами»? Тварь! Кузен, я имею в виду. Это его рук дело. Небось послал кого-нибудь к командованию и доложил о Васабе. Ну ничего, к нам не так просто войти! У меня двести человек охраны, ворота окованы сталью, стены высокие – нужно попотеть, чтобы взять наш дом. Не смогут. А я пошлю людей к командиру гарнизона – он же мой дядя, пусть, в конце-то концов, пришлет гвардейцев!
– Госпожа! Начальник охраны сказал, что мы не удержим дом, – хмуро прокомментировал управляющий, – их тысячи! Корабли огромные, как плавучие острова! И кстати, насчет командира гарнизона – он уже не командир гарнизона. Его арестовали и посадили в темницу – за сотрудничество с дезертиром Недом, ардами и вообще… по совокупности деяний. Поговаривают, что его уже повесили. Но, может, и враки.
– Чего они хотят? Ну, те, кто ломится к нам в дом? – Женщина побледнела, хотя казалось – куда уж больше? Белоснежная кожа, светлые, почти белые волосы. Ярко-синие глаза смотрят с испугом и… любовью. Она обожает свою чернокожую «игрушку», неужели это пришли за Васабой?
– Хотят забрать господина Васабу, – подтвердил ее опасения управляющий. – Говорят, что он друг мятежника и убийцы королей. И что его надо повесить за… В общем, не любят они его. И если вы не впустите их, не выдадите господина Васабу – возьмут дом штурмом, а вас… вас… плохо будет, госпожа. Очень плохо.
– Без стенобитных машин не возьмут, – неожиданно трезво и ясно сказала женщина. – Мой покойный муж всегда говорил, что мы можем удержать целую армию и сидеть в доме годами. Стены высокие, на арнийском растворе сделаны, практически монолит. Двери – даже тараном месяц надо разбивать. Колодец есть, запасов еды на годы всему гарнизону. Хрен им, а не господина Васаба!
– Они камнеметалки обещали поставить, – потупился управляющий. – Мы долго не выдержим, если начнут поджигать. Запаса воды в пруду хватит ненадолго… спалят, точно спалят.
– Не спалят! – Женщина, предки которой сотнями лет отбивались от пиратов, воевали с соседями и просто дрались на дуэлях, решительно застегнула куртку и шагнула к шкафу, откуда извлекла длинный кинжал на перевязи. Ножны кинжала потерты, поцарапаны, видно было, что это не игрушка для церемоний, а боевое, испытанное в деле оружие. Он достался ей от деда, а тому – от его деда. Далида умела с ним обращаться, что чувствовалось даже по тому, как она отработанным движением выдернула серебристый клинок до половины и отправила обратно, в ножны.
– У нас воды хватает, слуг полно – потушим. Начальника охраны ко мне. Открыть арсенал, раздать оружие слугам – верным. Рабам не давать. Кипятите воду! Подогреем этих негодяев! Васаба, одевайся. Пойдем на стену.
* * *
Ворота даже не сотрясались, когда здоровенное бревно ударяло в их середину. Разъяренный сержант поливал солдат четырехэтажным матом, вспоминая всех их родственников. Но унылые бойцы все так же безуспешно били в ворота стволом гуары, которая еще вчера росла на перекрестке дорог в трехстах шагах от стены, огораживающей поместье Далиды Шунской. Шунская, недавняя дворянка восьмого ранга, теперь получила сразу десятый – за хорошие деньги. Особого преимущества десятый ранг не давал, но приятно же носить на плече заколку-знак своего довольно высокого ранга. Чтобы соседки умерли от зависти, встречаясь с ней на балу!
Охранники поместья в надвинутых на лица шлемах стояли на стене с оружием наголо. Лучники наложили стрелы на тетивы, арбалетчики приготовили болты – все готовы к штурму, но пока не стреляли, ожидая команды. Охрана Далиды, вышколенная, отборная, была наготове, не выказывая следов волнения или растерянности. Наступил момент, когда они должны показать, за что получают жалованье.
– Госпожа! – заговорил мужчина лет сорока с резкими чертами лица, одетый в кожаный костюм-подлатник. Лат сейчас на нем не было, только кольчуга-безрукавка. Короткие с проседью волосы торчали ежиком, взгляд серых глаз насторожен и колюч.
– Слушаю, Шессель! – Далида внимательно посмотрела в глаза наемнику, он не отвел глаз и отрапортовал:
– Ворота штурмует группа вооруженных людей численностью в несколько сотен человек. По виду типичные солдаты регулярной армии. Сброд, в общем. Полукрестьяне, мать их…
– Без ругани, Шессель, – бросила женщина, оглядывая двор, в котором проносились слуги, перетаскивая корзины и ведра.
– Простите. Солдаты регулярной арии Замара штурмуют наши ворота. Их командир утверждает, что у них есть информация о том, что в доме находится изменник, друг предателя и дезертира Неда Черного. И у них приказ – найти всех пособников Черного и уничтожить. И если мы не выдадим означенного изменника, дом возьмут штурмом и всех в нем уничтожат. Друг этого Неда Черного – чернокожий по имени Васаба. Приказа стрелять я пока не отдавал, ожидая вашего распоряжения.
– А почему меня так поздно позвали? – нахмурилась женщина.
– Вы же сами сказали – не беспокоить вас, даже если с неба спустится Создатель и наложит кучу на городскую управу. Я и не стал вас беспокоить, госпожа.
– Болван ты, Шессель, – поморщилась вдова. – Ну почему меня окружают одни болваны? Это же особый случай! Ты хоть спросил у них, откуда такая информация, что у меня этот самый предатель, изменник и всех законов нарушитель?
– Спросил, – усмехнулся наемник, – так кто мне ответит? Так-то весь город знает, что вы живете с Васабой… господином Васабой. Какие секреты? Кто-нибудь донес. Они ночью высадились, а вы как заперлись в спальне со вчерашнего вечера, так и не выходили. Вот и пропустили эту комедию. Или трагедию. В городе десант, по слухам – собираются идти на Черный город, друзей господина Васабы «ставить на место»… на эшафот. В городе погромы – ищут и находят друзей Неда Черного.
– Каких таких друзей? – не поняла женщина. – Кого они там находят? Управляющий сказал, что друзья Неда сбежали!
– Одни сбежали, а других – нашли. И почему-то все в винных лавках, в трактирах, в лавках украшений – везде были друзья Неда. Грабят город, скоты, будто вражеский. Так что ждать хорошего не приходится. Несколько тысяч латников на десантных кораблях. Что будем делать? Какие будут распоряжения, приказания?
– Какие еще могут быть приказания? Готовимся к осаде, – пожала плечами Далида. – И оденьтесь как следует! Что, вас с кухарки сняли, что ли? Отчего неодетый? Где ваша броня? Мне каждый человек сейчас дорог, особенно начальник охраны! Не дай боги, случайная стрела прилетит! Сейчас же наденьте броню, Шессель! А я пока поговорю с налетчиками. Если это и правда солдаты, они должны предъявить какой-то указ, какое-то распоряжение высшего командования. Неужели так запросто можно ворваться в дом дворянки десятого ранга? Это никому из высшего общества не понравится! Да, вот еще что – приготовьте комнату для раненых и пришлите туда нашу лекарку и женщин в помощь. С бинтами, горячей водой – всем, что нужно. Ну не мне вас учить, вы же воин, а не я!
– Ну, не знаю, – буркнул начальник охраны, и стоящий рядом охранник улыбнулся, покосившись на хозяйку и заметив, как привычно рука женщины сжимает рукоять кинжала на поясе.
Далида в сопровождении непривычно молчаливого и сосредоточенного Васабы пошла к стене, к лестнице, ведущей наверх, на стену. За ней двинулись два телохранителя-охранника. Они поглядывали по сторонам и готовы были в любой момент прикрыть хозяйку круглыми щитами с острыми, начищенными до блеска умбонами.
Подъем на стену не занял много времени. Женщина влетела на стену как перышко, как будто не было бессонной ночи.
За стеной вся площадь была заполнена солдатами – она кишела людьми в броне, как помойка насекомыми. Вояки лежали, сидели, пили, ели, испражнялись, не стесняясь окружающих. Да и кого тут стесняться? Таких же, как они, замороченных службой мужчин, одуревших от муштры и полуденного пекла? Создавалось впечатление, что командиры специально выдерживали солдат на солнцепеке, чтобы те были злее и охотнее шли на штурм – хотя бы для того, чтобы прекратить эту муку. Часть солдат долбила в ворота тараном, и над всем этим сборищем стоял гул голосов и колыхалось облако вонючих испарений, пахнущих мочой, испражнениями и потом. Обычный запах войска, запах войны. Не хватало лишь запаха железа и внутренностей – но этого будет вдосталь, когда армия по-настоящему пойдет на приступ, сколотив штурмовые лестницы. А их уже скоро доставят к стенам дома – на краю площади колотили, пилили, строгали.
– О богиня плодородия! Неужели все они пришли за мной?! – оторопело хлопал глазами Васаба. – Я начинаю чувствовать себя великим королем!
– Ты великий король постели! – ухмыльнулась Далида. – Там тебе нет равных!
– Только там? – обиделся чернокожий. – Ты просто не видела меня в бою! Я разгоню этих хиляков, как крыс, как мышей, как… как…
– Хвастун ты, – хихикнула женщина, осторожно выглядывая за парапет, – языком ты работаешь что надо! Хм… да. Язычок у тебя сладкий. Кто тебя так научил работать им в постели?
– Неважно, – ухмыльнулся Васаба, – после меня ты ничего не сможешь ни с одним из мужчин! Они все будут казаться тебе ничтожными, мелкими, как птичка кури, лепящая гнезда под карнизом! Это я тебе говорю, принц Васабанотуракиторанвал. Мое имя значит: «Тот, кто сильнее всех и кого любят женщины».
– Как, говоришь? Васабанотураки… тьфу! Не выговоришь! То-то у тебя язык такой шустрый – вы нарочно даете детям такие имена, чтобы тренировать языки! Ладно, хватит о любовных потехах. Под нами армия, а мы тут всякую ерунду обсуждаем. Нужно переговорить с этими негодяями, выслушать своими ушами – чего они хотят. Честно, не пойму, почему тебе такая честь – пригнали целый полк, чтобы выколупать нас из дома. Ты же не Нед Черный. И не принц Бордонар. Хм… кстати – его тоже объявили мятежником или нет? Странно, все странно! Кто из них главный, угадать бы… наверное, вон тот, самый громокоголосый. У меня всегда было такое мнение, что командирами назначают тех, кто громче и противнее орет. Мой покойный муж вопил так, что лошади приседали, – когда слуга не успевал ему подать очередную бутылку вина. Вовремя его залягал жеребец – лошади почему-то не любят пьяных. Впрочем, как и я. Если бы его жеребец не затоптал, я бы ему как-нибудь подсыпала яду, так он меня измучил!
– Вот потому твои лошади и не любят пьяных – ты приучила, и ты нашептала жеребцу, чтобы он залягал твоего полковника, – посмеиваясь, сказал Васаба. – Вы, бабы, колдуньи!
– А не надо ему было руки распускать, он же, случалось, пытался меня поколотить! И это при том, что его «дружок» работал раз в год, и то после того, как теребишь два часа! Зачем мне такой муж? Хорошо хоть папенькино наследство не успел пропить, мерзавец!
– Нельзя о покойных говорить плохое, – притворно нахмурился Васаба. – Он был достойным человеком – оставил мне красивую вдову почти нетронутой… хе-хе-хе! Что касается командира – да, это тот придурок в дурацком костюме. Мундир он у вас называется? Идиотство ходить в таком на жаре! Гораздо лучше – как я, правда?
Далида окинула взглядом Васабу, одетого в легкие шаровары и легкую безрукавку, хмыкнула и, снова перегнувшись через парапет, громко закричала, заглушая вопли толпы звучным, как сигнал трубы, голосом:
– Эй, вы там! Командира сюда! Я хозяйка поместья, госпожа Далида Шунская, дворянка десятого ранга! Хочу узнать, кто ответствен за это безобразие?!
Толпа солдат притихла. Раздвигая подчиненных, на расстояние слышимости подошел мужчина в мундире капитана. Он задрал голову и с интересом уставился на белое, как мрамор, лицо женщины, стоящей на стене. Помолчал и звучно, с легкой хрипотцой в голосе сказал:
– Я капитан Эдертон, из второго полка тяжелой гвардии Замара! Я слышал, что вы сказали! Предлагаю вам открыть ворота и впустить моих солдат, чтобы они могли арестовать мятежника – приспешника предателя и дезертира Неда Черного!
– Здесь нет никакого Неда Черного, капитан! Вы что, с ума сошли?! Какой Нед? – возмутилась женщина.
– Вы не так поняли, – слегка смутился молодой капитан, – нам нужен чернокожий, именующий себя Васабой! У нас есть информация, что он друг и приспешник известного дезертира, убийцы и мятежника Неда Черного! Васаба должен быть допрошен по делу Черного и по результатам допроса понести наказание!
– Вот сын пуахи, обгаженной стугами! – пробормотал Васаба. – Чего же я такого наворотил?! Ей-ей, это нашествие – повод просто полазить у тебя по закромам! Тебе не кажется?
– Кажется, – сквозь зубы процедила Далида, – вижу руку кузена моего покойного мужа. Он зарился и на наследство мужа, и на мою упругую задницу двадцати трех лет от роду. Я ему отказала, когда он на второй день после смерти мужа попытался залезть на меня, выжрав бутыль вина для храбрости. Я с ним и с трезвым бы не легла в постель, видеть не могу его мерзкую крысиную морду! Я и мужа-то едва терпела, только ради наследника, так эта пьяная тварь даже наследника не смог заделать своим гнилым огрызком. Только заразил меня дурной болезнью, от которой, слава богам, меня избавила Гира, моя подружка-лекарка. Тварь!
Женщина помолчала, собираясь с мыслями, потом громко закричала:
– Капитан! Не могли бы вы предъявить свидетельство преступлений упомянутого Неда Черного и его приспешников?! Я не хочу кровопролития, у меня тут пятьсот охранников и двести слуг в полном вооружении! Зачем вам терять своих солдат?! Может, договоримся?! Если ваш приказ законен, то Васаба будет вам выдан, как подарок на День Любви, в ленточках и росписи!
– Смело ты прибавила охранников и слуг! Можно подумать, у нас тут армия! – ухмыльнулся чернокожий. – Однако верно придумала, видишь, как призадумались гады.
– А что делать? Я слабая женщина, сильна лишь умом и языком. Кстати, тебе понравилось, как я им работала, языком?
– Ну-у… конечно, можно было и получше, но уже очень хорошо! – широко улыбнулся чернокожий. – Тебе бы на месяц в бордель, на практику, и тогда…
– Мерзавец! – женщина хихикнула и незаметно ущипнула любовника за бок, так вывернув кожу, что та побелела. Но Васаба даже не поморщился и только подмигнул Далиде, хитро щурившей глаза.
– Вам зачитать, госпожа, или вы сами прочитаете? – крикнул капитан, держа в руках футляр – в таких хранились свитки бумаги или пергамента, чтобы не помялись и не намокли при переноске.
– Сама! Кидайте сюда, честью клянусь, верну! – пообещала женщина и вполголоса приказала: – Васаба, лови свиток, у тебя это лучше получится.
Капитан передал футляр стоящему рядом высокому солдату с мощными длинными руками, тот подошел ближе в стене, размахнулся и запустил свиток высоко вверх, по дуге, прямо в хозяйку поместья. Футляр вращался в воздухе, но Васаба ловко схватил его, вынув из воздуха, как птичка, поймавшая стрекозу над прудом.
Далида выдернула футляр из рук Васабы, с легким хлопком раскрыла и, развернув желтоватый свиток, стала читать, бормоча вслух отдельные пункты указа:
– Бла, бла, бла, Совет… бла, бла, бла… преступный принц, желая завладеть троном, не принадлежащим ему по праву, направил своего наемника – дезертира, убийцу и черного мага Неда Черного… бла, бла, бла… предательски убили королеву и короля… бла, бла, бла… скрылись от правосудия и вступили в преступный сговор с пиратами, разбойниками и негодяями из Ардии… бла, бла, бла… Черный город… бла, бла, бла… их приспешники и соратники – Васаба Черный, маг Герлат, маг Магар, маг Игар, дезертир Арнот и все, кто им помогал, – остальных пособников будет выявлять королевское правосудие!
Женщина помолчала. Потом посмотрела свиток на свет, поглядела на печать и приложила к ней перстень с синим камнем, надетый на палец левой руки. Перстень коротко вспыхнул, и Далида удрученно вздохнула:
– Настоящая государственная печать. Плохи дела. Ты на третьем месте в перечне государственных преступников. Интересно, откуда о тебе знают в столице? Только не говори, что о тебе знают во всем мире! Не поверю…
– И я не поверю, – покачал головой чернокожий, – все хуже, чем я думал. Они убили жену Неда. Похоже, заговор.
– Какую еще жену Неда? – недоуменно скривила губы женщина. – Тут о королеве речь шла. Чего ты несешь?
– Я знаю, что несу, – криво ухмыльнулся Васаба, – забудь. Это я так, мыслям своим. Интересно, а почему они не указали в преступниках Амелу, Харалда, Ису? Это наталкивает кое на какие мысли… вот откуда ноги-то растут.
– Откуда? – снова не поняла женщина и рассердилась: – Ты чего загадками говоришь?! Объясни или заткнись!
– Заткнусь, – замолчал чернокожий и после недолгой паузы добавил: – Ну, что делать будем? Крови прольется немерено. Тебе это надо? Давай я выйду к ним? Сдамся. А ты пошлешь гонцов к Неду, в Черный город. Он их по косточкам разнесет, идиотов. Нам бы выиграть время…
– Не отдам тебя! – тут же отреагировала женщина. – Они тебя убьют тут же, на моих глазах! Не хочу! В кои веки мне попался настоящий мужчина, и я должна его отдать на растерзание? Нет уж! Гонца мы пошлем, да и его уже небось послали – слышал, что говорили про дом, принадлежащий Неду? Его штурмовали. А значит, весточка уже летит. Так что нечего чудить, никуда ты не пойдешь. О! Вот и Шессель! Начальник охраны, что там у нас по периметру?
– Обложили, – хмуро сообщил наемник, держа в руках помятый, но начищенный до блеска стальной шлем. – Со всех сторон обложили – цепью стоят. Не выйти. Если что – тут же толпой сбегутся, по сигналу. Госпожа, все готовы, по команде можем начать стрелять. И помоги нам боги!
* * *
– Ты говорила, что мы годы здесь просидим! – Васаба, тяжело дыша, оперся на копье. Он был залит кровью с ног до головы, на предплечье длинная резаная рана – от меча латника. Болт арбалетчика сорвал клочок кожи над бровью, и темное лицо, «украшенное» кровавыми разводьями, напоминало маску бога войны во время ритуала поклонения.
Чернокожий оглянулся на горящий, как факел, дом, на суетящихся вокруг огня слуг, на несколько хладных трупов, что лежали во дворе, и с горечью сказал:
– Говорил я, надо мне уходить! Зря ты меня остановила, Далида! Сколько неприятностей я тебе принес!
– Еще не все закончилось, мой гигант, – криво усмехнулась женщина, поправляя слишком длинную для нее кольчугу. – Стены целы, мы не пустили их. Живы. Так что еще посмотрим, кто кого! А неприятности – что неприятности… плевать. Зато ты мне столько приятного сделал! И сделаешь… надеюсь… иначе я тебя зарежу! И всех твоих баб!
– Госпожа! Еще пара таких штурмов, и защищать стены будет некому. – Начальник охраны был сумрачен, как дождевая туча, и покрыт кровью так же, как и Васаба. – А скорее всего, сейчас они приведут магов и развалят стены и дом. Чуете – успокоились? Скоро начнется. Теперь мы просто так, малой кровью, не отделаемся. Головы нам точно снесут.
– И что предлагаете? – холодно спросила Далида, глядя в глаза наемника. – Сдаться?
– Сдаваться нельзя. Бежать нужно.
– Вниз? – кивнула, смягчившись, хозяйка.
– Вниз. Другого пути нет.
– Куда – вниз? – не понял Васаба, поглядывая то на любовницу, то на Шесселя.
– В тоннели, – нахмурилась женщина, – вначале в канализацию, потом в тоннели.
– Что за тоннели?
– Ты не знаешь, – пожала плечами Далида, – до конца никто не знает. Но вход есть.
– А что молчала-то? – фыркнул Васаба, скаля белые зубы. – Я бы ушел туда! А теперь что делать?
– Переговоры вести. Договариваться, чтобы не тронули слуг, – жестко отрезала женщина. – Уйти, потом открыть ворота. Штурма с магами мы не выдержим.
– А если я уйду у них на глазах? К примеру, спрыгну со стены. Тогда вас не тронут?
– Тронут. После того как мы перебили сотню, не меньше, солдат, нас повесят. Теперь мы мятежники. Впрочем, ты знаешь, мы и до штурма были мятежниками. Если бы открыли ворота, выдали тебя – все равно хорошим бы это не закончилось. Жила с мятежником – значит, мятежница. Тем более что это нападение было не просто так устроено. Не переживай, ты не виноват. Наплевать. Уйдем к твоему другу. Мятежники – значит, мятежники. Кстати, Шессель, где они взяли камнеметалки?
– С кораблей принесли, госпожа. Собрали из деталей – долго ли? Горшки же с «небесным огнем» всегда есть в запасе каждого полка. Что касается тоннелей – это риск. Плана тоннелей нет, неизвестно, куда они выводят.
– Куда ведет каждый тоннель, не знаю, но куда выведет один тоннель – знаю хорошо. Не переживайте, я вас выведу, – усмехнулась Далида. – Я в свое время посылала туда добровольцев – за хорошие деньги. Так, на всякий случай. И сама там бывала… по молодости. У меня есть карта, пусть и не полная.
– Это хорошо, – еле заметно облегченно вздохнул начальник охраны, – вот только дурные слухи ходят об этих тоннелях. Я, конечно, не верю всяким рассказам о живых мертвецах, призраках и всяком таком, но то, что там может водиться какая-нибудь пакость вроде стаи одичавших собак или еще чего похуже, это запросто. Да и разбойники там скрываются. И, говорят, Сура устраивает там свои склады. Как бы не нарваться на неприятности.
– А вы на что? Вы охранники или дети малые? – скривилась Далида. – Мечи есть, броня есть – что может устрашить мужчину?! Появление женщины? – усмехнулась она.
– Точно. Против такой, как вы, никакая броня не поможет, – ухмыльнулся Шессель. – А что со слугами? Мы не сможем их всех забрать с собой. А раненых куда?
– Оставляем. Идут только крепкие боеспособные мужчины. И женщины – если найдутся умеющие сражаться, – нахмурилась Далида. – Остальные пусть тушат дом и… молятся, чтобы их оставили в живых. Сейчас я попробую договориться с капитаном, чтобы выторговать нам отсрочку и успеть уйти. Как только уйдем, слуги откроют ворота. Ну а там уже будь что будет. Дом восстановим – деньги у меня есть, кое-где припрятаны. В конце концов, это не единственное мое поместье. Заберу только свои драгоценности, их не так и много. Я никогда не была любительницей увешивать себя безделушками. Только мамины – они мне дороги как память. Отберите нужных людей, распорядитесь, чтобы каждый взял еды, питья, а я сейчас поговорю с командиром этих ослов!
– Слушаюсь, госпожа, – кивнул Шессель и с улыбкой добавил: – Вам бы отрядом наемников командовать, а не поместьями!
– Всегда жалела, что родилась не мужчиной и что боги дали мне смазливую физиономию вкупе с соблазнительным телом, – рассмеялась Далида и, лукаво посмотрев на Васабу, добавила: – Хотя… иногда это мне нравится. Всё, по местам, парни!
Женщина хлопнула в ладоши, вздохнула и, прижавшись к зубцу на стене, чтобы не попасть под выстрел лучника, громко крикнула в сторону солдат, копошащихся на противоположной стороне площади:
– Эй, вы там! Переговоры! Зовите командира, будем говорить!
* * *
– Это сухой тоннель канализации, он заложен с двух сторон. – Голос Далиды звучал гулко и громко в темноте подземелья. – Через сто шагов будет дверь. Вот там и начнутся настоящие подземелья – здешние так, ерунда, все равно что спуститься в домашний погреб.
Женщина уверенно шагала вперед, держа в руке зажженный фонарь. Васаба усмехнулся, шепнул несколько слов, и над его плечом повис яркий светлячок магического фонаря. Далида округлила глаза и, подняв светлые брови, укоризненно сказала:
– Не знала, что ты маг! Почему не сказал мне об этом?
– Ну… я не хотел хвастаться, – скромно пояснил Васаба, и женщина прыснула со смеху, хлопнув его по заду:
– Ну, уморил! Не хотел хвастаться! Да ты только и делал, что хвастался все дни и ночи, что мы с тобой были!
Васаба посмотрел на смеющуюся подругу и тоже хихикнул. Потом посерьезнел и вздохнул:
– Слабый из меня маг. Почти никакой. Но кое-что могу. А если бы у меня был заряженный магической силой амулет…
– «Если бы» не считается. Но и это хорошо, – Далида кивнула на «светляка», – можно факел гасить, а то он коптит. Шессель, все прошли? Сколько человек?
– Сто сорок. Легкораненых я забрал с собой. Оставил только тех, кто не мог идти. Люк заперли – его не вскроют. Ну а если и вскроют… нас тут уже не будет. Двадцать молодых женщин с нами – это кроме ста сорока бойцов. Пожелали уйти, боятся, что их будут насиловать.
– Хорошо. Уходим!
Женщина решительно зашагала вперед, подтолкнув Васабу, он пошел рядом с ней, прислушиваясь к звукам в тоннеле и держа наготове копье, готовое рассечь любого врага. Сейчас Васаба очень жалел, что Нед не успел заколдовать его копье, посадить туда демона. Раны, перевязанные лекаркой, саднили, а с демонским копьем давно бы зажили. Впрочем, эти раны не мешали ему двигаться и никак не повлияли на боеспособность. Гигант был опаснее двух десятков солдат, и Далида, искоса наблюдая за тем, как он двигался, чувствовала, что кровь приливает к ее лону: «Хорош, мерзавец! Может, и вправду околдовал? Маг же! Не случайно тянет меня к нему днем и ночью! А может, это любовь?»
Далида слышала о так называемой любви, но как-то за двадцать три года жизни ей не пришлось испытать этого чувства. Ее выдали замуж в тринадцать лет, едва пришли первые крови. За блестящего офицера, на поверку оказавшегося настоящей пьянью, едва сумевшего лишить ее девственности и захрапевшего рядом, воняя перегаром. Запах пота из волосатых подмышек усиливал отвращение. После этого Далида решила, что любовь – это придумка досужих балладеров, а постельные удовольствия никак не зависят от мужчин. Лучше уж женщина – чистенькая, пахнущая притираниями, благовониями и свежестью, как подруга Гира, исчезнувшая следом за «мятежником» Недом в Черном городе. Перед тем как поселиться под кровом «бунтовщика», Гира пришла к Далиде, обняла и, сладко поцеловав в губы, туманно сказала: «Я ухожу к своему будущему. Но мы еще встретимся, и не раз. И тебя тоже ждет великое будущее. Все в твоих руках. Не упусти свой шанс!»
Далида долго думала, что значили ее слова, ведь Гира провидица, но так и не пришла ни к какому выводу. Слова пророчиц часто туманны, и, лишь когда событие уже произошло, человек понимает – вот оно, то, о чем его предупреждали. Только уже поздно…
Васабу она встретила в городе, возле рынка, когда ехала в паланкине, – возвращалась от дяди злющая, как демон. После беседы с этим старым идиотом ее всегда колотило от раздражения и хотелось напиться. Или пришибить кого-нибудь. Он опять требовал от Далиды, чтобы та срочно вышла замуж, и настаивал, чтобы это был старый, пахнущий мочой очередной аристократ из «благородного семейства» – конечно, для укрепления влияния дяди в обществе. И вот, когда женщина проезжала мимо рынка, сумрачно глядя на улицу сквозь кисейные занавеси паланкина, ее взгляд упал на чернокожего гиганта, стоящего возле стены дома и опирающегося на странное копье. Вначале она решила, что он чей-то раб, но потом отбросила эту мысль – никакой раб не может ходить с копьем. Кроме того, Васаба носил множество амулетов и украшений, что для раба тоже было странно.
Во внешности чернокожего имелось что-то привлекательное… животное, сильное, он был похож на молодого вороного жеребца, дикого, необузданного, красивого. И Далида внезапно ощутила такое неистовое желание оказаться с ним в постели, что не выдержала и послала слугу – найти чернокожего и пригласить в дом.
В этот же вечер они оказались в постели… и больше не расставались ни на день. Далида мучительно ревновала Васабу даже к друзьям, а он, все-таки вырываясь назад, к своим, скоро возвращался, потому что испытывал к этой женщине такое же влечение, как и она к нему. Вероятно, это была любовь с первого взгляда. Боги любят шутить над смертными… неисповедимы их пути и планы.
– Вот тут. – Далида пошарила рукой по стене, выбрала какое-то место и нажала, после чего кирпич мягко ушел в стену, а сама стена начала бесшумно отодвигаться по смазанным жиром полозьям. Васаба заметил, что полозья только недавно смазали, и вопросительно посмотрел на Далиду, а она подмигнула любовнику. Она ничего не пояснила, а Васаба не стал спрашивать. Захочет – сама расскажет, мужчине не пристало проявлять излишнее любопытство!
Колонна беглецов медленно втянулась в темный тоннель, под гул и треск горящих факелов. Из подземелья тянуло запахом земли, камней, чем-то неуловимо неприятным, как если бы жука раздавили и размазали по мостовой. Что находилось там, в подземельях, никто не знал, потому все люди были насторожены – мужчины держали руки на рукоятях мечей, а женщины боязливо кутались в плащи, скрывающие их с ног до головы. Последней у входа в подземелье осталась Далида, закрывшая за собой тайную дверь, не доверив ее секрет ни одному человеку.
* * *
Они шли уже три часа – Далида и Васаба впереди, за ними Шессель, воины. Женщины шли в середине по распоряжению Далиды. Тоннели ветвились, расходясь в стороны, время от времени предводительница останавливалась, сверяясь с какими-то метками на стенах, и снова шагала дальше, туда, где, по ее словам, должен быть выход на поверхность.
– Сколько еще идти? – Васаба внимательно заглянул в темный ход ответвляющегося вбок тоннеля – ему казалось, что оттуда за ними наблюдают чьи-то глаза. Васаба не любил темных холодных тоннелей, он любил солнце и тепло.
– Часа полтора… или два, – слегка запнувшись, неуверенно ответила Далида, – по расчетам примерно так. Если я не ошиблась в этих самых расчетах.
– Ты тут бывала когда-нибудь? – осторожно осведомился чернокожий.
– Да. Но давно. По молодости частенько тут ходила. Я люблю все необычное, странное. Разве ты не заметил?
– Заметил, – улыбнулся Васаба и неожиданно добавил: – Поедешь со мной в мое королевство? Ты будешь моей королевой! По твоему приказу тысячи воинов будут бросаться в бой и умирать, славя твое имя!
– У тебя много жен? Мне придется их убить. – Далида улыбнулась и, пощупав стенку тоннеля, выдолбленного в белом камне, свернула вправо, туда, откуда тянуло холодным сквозняком. – Я не потерплю рядом с тобой конкуренток!
– Много жен! Очень много! Я отдам их тебе – убивай! У нас есть алтарь богини плодородия, там лучше всего приносить их в жертву. И тебе хорошо, и богине приятно! Дождь даст, урожай даст. Я же должен заботиться о моем народе, правда?
– Правда.
Далида помолчала, потом прыснула со смеху:
– Что, правда отдашь мне их на заклание? Всех своих жен?
– Правда, – сердито ответил Васаба. – Ты что думаешь, я шучу? Я всех своих жен убью по твоему приказу, только скажи, любовь моя!
– Ух… зверь! – Рука женщины ласково обняла любовника за пояс, и ее глаза увлажнились. – Я хочу, чтобы ты бросил к моим ногам все королевство! А я буду вытирать об него ноги!
– Сделаю! Все королевство! Все твое! – довольно кивнул Васаба. – Вот выберемся, и я попрошу Неда отправить нас ко мне домой. Полетишь?
– Я…
– Госпожа! Госпожа! – Шессель прошел вперед, и Далида осеклась. Лицо начальника охраны было мрачным, и у женщины по спине прошел холодок. Глаза охранника расширились, как будто он увидел что-то из ряда вон выходящее.
– Преследование? Что случилось? Очего вы так взволнованы?
– Вам надо это видеть, – сообщил Шессель, – пойдемте.
Они прошли мимо ряда застывших охранников, женщин, с надеждой проводивших взглядом своих предводителей, и остановились в конце колонны, возле группы охранников, разглядывающих что-то на полу тоннеля. Далида, раздвинув их плечом, протиснулась меж ними и оказалась стоящей над молодым парнем в кольчуге и без шлема – он был без сознания или мертв, лицо его опутывало что-то вроде паутины – на вид липкой, прочной, казалось, ее невозможно порвать рукой. Далида потрогала паутину пальцем, и палец откликнулся неприятным жжением, онемел. Женщина тут же стала вытирать его о стену тоннеля, избавляясь от липкой жидкости, – паутина была ядовита!
– Он мертв? – спросила Далида, со страхом вглядываясь во тьму тоннелей.
– Можно считать, да. Не дышит. Госпожа, что это такое? Вы знаете?
– Нет. Так же, как и вы. Раньше такого не было. Возможно, эта тварь поднялась из глубины, с нижних уровней. Тут их много, уровней этих, и никто не знает сколько. Я читала, что на нижних уровнях живут древние чудовища, недоступные разумению людей. Но никогда с ними не встречалась. Он один пострадал?
– Нет. Пропали еще трое. Шли последними. Когда на этого парня напали, он успел вскрикнуть, товарищи услышали. Бросились к нему, но поздно.
– А что заметили? Видели кого-нибудь?
– Что-то видели, но что – никто сказать не может. Какая-то тень мелькнула, рраз – и нет ее. Сколько нам еще идти, госпожа? Люди боятся.
– Часа полтора-два. – Далида посмотрела в мутные глаза парня, потом перевела взгляд на Шесселя и спросила: – Что с ним будем делать?
– А что мы можем… здесь оставим. К нему опасно прикасаться, можно считать его мертвым. Не тащить же его с собой, и кроме того…
Шессель не успел договорить – в тоннеле сбоку что-то застрекотало, и оттуда вышло существо, каких люди не видели никогда. Оно было похоже на гигантскую многоножку – розовое членистое тело, бронированная хитиновая голова с красными здоровенными жвалами, покрытые волосками ноги, заканчивающиеся когтями, а сзади – длинный, упругий хвост, на конце которого виднелся шип, влажно поблескивающий в свете факелов и магического фонаря. Глазки чудовища маленькие, размером с орех, в отличие от тела, толщиной превышающего человеческое. Голова крупная, похожая на голову гигантского муравья. Усики на голове беспрерывно шевелились, будто ощупывая воздух тоннеля.
– О боги! Откуда эта тварь вылезла, из какой преисподней?! – ахнул один из охранников и медленно потянул из ножен меч, одновременно прикрываясь круглым щитом. Его примеру последовали и другие охранники, Васаба же толкнул себе за спину Далиду и встал в боевую стойку с копьем, высоко подняв его над головой и направив наконечник-меч в сторону многоножки.
Существо щелкало челюстями, водило антеннами, и вдруг выбросило из себя несколько петель паутины, накрывших одного из парней, стоящих ближе у чудовищу. Тот успел прикрыться щитом, но часть паутины упала ему на волосы, схваченные сзади воинским хвостом, и те на глазах стали съеживаться, будто сжигаемые невидимым пламенем. Его сосед схватил пучок волос товарища и срезал их почти под корень, бросив отрезанные волосы на пол.
– Не давать упасть паутине на вас! – скомандовал Шессель. – Отступаем! Уходим!
– Если нам дадут это сделать, – проворчал парень справа от Васабы, и, как будто услышав его слова, тварь рванулась вперед, начав атаку молча, без стрекотни и лишних движений. Еще долю секунды назад многоножка стояла – и уже летит по воздуху, обрушиваясь на несчастного парня, которого избрала жертвой. Видимо, что-то в нем привлекало внимание чудовища – может, запах, может, еще какие-то особенности. В любом случае это было уже не важно. Тварь сбила парня с ног – весила она не меньше лошади, по прикидкам Васабы, – и молниеносным ударом вогнала в несчастного ядовитый шип, ударом хвоста пробив стальную кольчугу, как бумажную. Потом мелькнул в сторону и одним движением жвал оторвал руку другому охраннику, вырвав ее из плеча, будто бумажную.
Охранники шарахнулись назад, прикрывшись щитами, Васаба попятился, отталкивая спиной женщину, выхватившую из ножен свой кинжал, а потом дико завизжал и бросился вперед, вращая копьем так, что его очертания слились в туманный круг.
Первый удар пришелся в розовое тело чудовища, не прикрытое хитином, – копье, сделанное из древнего металла, развалило бок гигантского насекомого, оставив в нем прореху, из которой брызнула пенящаяся желтая жидкость, пахнущая раздавленным жуком. Второй удар отсек несколько волосатых ног чудовища, отчего оно завалилось на бок, защелкав жвалами. Третий удар Васаба нанести не успел – длинный хвост стегнул, как плеть, и ядовитый шип воткнулся чернокожему в плечо. Хвост содрогнулся, выталкивая яд, парализующий тело жертвы, и чернокожий стал двигаться медленней, будто засыпая.
Уже падая, Васаба неимоверным усилием воли поднял копье и воткнул его в тело насекомого. Всем весом навалившись на древо, чернокожий приколол чудовище к полу, как булавкой. Существо забилось, пытаясь освободиться и раздирая свою плоть, но охранники уже навалились на него, рассекая мечами и разрывая на части. Мужчины яростно кричали, будто пытаясь отомстить за пережитые минуты ужаса. Через минуту от чудовища остались лишь клочки кожи, белого мяса, лужи вонючего скользкого содержимого брюха да крупная голова, которая щелкала жвалами, не желая умирать и не веря, что все кончено.
Васаба лежал безмолвно, глядя в потолок остановившимися глазами, вытянувшись во весь свой громадный рост. Далида встала на колени, стерла с лица любовника слизь чудовища, кровь убитых охранников, забрызгавшую все вокруг, и глухо сказала:
– Возьмем его с собой. Мы отнесем его в Черный город.
– Госпожа, он мертв… не дышит, – попробовал возразить Шессель, но женщина, из глаз которой не пролилось ни слезинки, холодно, бесстрастно сказала:
– Вы хорошо меня расслышали? Никаких возражений! Мы берем его с собой и отнесем в Черный город. Там лучший лекарь, которого я знаю, – Гира. Вот когда она скажет, что мой мужчина мертв… Взяли и понесли! Вперед! И поставьте самых сильных бойцов в охранение. Боюсь, тварь была не одна.
Женщина тяжело встала, глядя перед собой омертвевшими глазами, поправила пояс с кинжалом и пошла вперед – указывать дорогу колонне.
* * *
– Меня как будто что-то не пускает! Будто я упираюсь во что-то твердое, как скала!
– То-то же… думаешь, я не пробовала перелететь? Считаешь, что вы, люди, совершеннее нас, высших существ, и можете разобраться в том, в чем мы не разобрались?
– Почему бы и нет? Выше нас только боги!
– Боги? Это кто?
– Ну… те, кто создал нас всех. Те, кто управляет нашими поступками.
– То есть это наши Создатели? Те, кто создал драконов, людей, демонов и всё-всё?
– Ну… да. Наверное.
– А тогда кто создал богов?
– Ну что ты пристала, вредное существо! Ну не знаю я! Задаешь глупые вопросы, на которые нет ответа! Создали, не создали, какая разница?
– Просто интересно. Вы считаете, что всеми вашими поступками управляют боги? То есть мои хозяева управляют тобой, когда ты испражняешься? Ты считаешь, что у них нет другого занятия?
– Иди ты в задницу.
– Это еще куда? Какое интересное слово! Расскажешь мне, что это такое? А! Ясно. У нас она называлась… Так что, попробуем еще? Очень уж хочется попасть в чужие сны! Ну так хочется!
– Стоп! Мысль! Я придумала!
– Разве вы тоже думаете? Как и высшие существа?
– Отстань, а? Давай к делу! Мне подумалось – а если объединить усилия?
– Как это?
– Ну, ты что, никогда не делала что-то вместе с кем-то? Поднять что-то, перекатить – вместе, когда не хватает своих сил. Не было у тебя такого?
– Нет. Зачем высшим существам чего-то катать? Для этого есть такие, как ты, – слуги.
– Вот что, дорогая, еще одно слово про высших существ – и я пошлю тебя в… Ты сказала, что такое слово у вас тоже есть. Вот как раз туда. Будешь сама с собой разговаривать. Надоела уже своим зазнайством!
– Прости… признаю свою ошибку. Расскажешь, как это – объединить усилия?
– Прощаю. В общем, так: я обхвачу тебя руками, вроде как обхвачу – мы же с тобой души, а не живые существа, и попробуем объединиться. Подумай о том, что ты хочешь проникнуть, переместиться туда – на ту зеленую лужайку. Вон в тот пузырь. Поняла?
– Поняла… хм… ты думаешь, наши души смогут объединиться? Твоя и моя, выс… хм… прости. Давай попробуем. Что мы теряем? Почему-то мне никогда не приходило в голову, что можно вот так объединиться. Странно.
– А что странного? Вы, драконы, как мне кажется, одиночки. Вам даже в голову не приходит делать что-то вместе. Вас такими создали… Создатели. Слушай, а правда, может, они боги? Ну, эти – Создатели?
– Я не знаю, что такое боги. Мне кажется, их создали вы. Богов.
– Это еще как? Ты чего несешь? Как это мы можем создать богов, если они создали нас?
– Да откуда ты знаешь, что вас создали боги? Ты их видела, как они создавали? Откуда знаешь? Кто-то тебе сказал? А ему кто сообщил? А вот насчет богов – ты не задумывалась, что, если о чем-то долго мечтать, оно может и сбыться? Ты поняла, что я имею в виду?
– Не совсем. Пояснишь?
– Поясню. Если ты представила себе богов, дала им имена, молишься им, то в конце концов они могут и ожить!
– Да ну… я что, создатель богов? Ерунда.
– Ты одна, может быть, и нет. А если миллионы людей на протяжении тысяч лет? То-то же. Вот смотри: мы с тобой тут разговариваем, общаемся – без тел, одной душой. Одним усилием воли. Разве мы не боги? Мы тоже боги. Только ма-аленькие!
– Запутала совсем! Иди сюда, давай-ка займемся делом. Давай я тебя обхвачу руками… так… так… охх! Это что за штука из нас получилась?! Человекодракон? А разделиться сможем? Мне что-то страшно…
– Ап! Вот и разъединились, и чего ты боялась? Что я узнаю твои страшные тайны? Нет, мы не смешиваемся, я не могу увидеть твои воспоминания… увы. Давай попробуем снова. Та-ак… есть! Теперь представляем, что мы перелетели туда, на лужок… ага! А-а-а! Получилось! Девочка, ты высшее существо, признаю! А давай прыгнем туда? В тот пузырь? Приготовились… есть! Отлично! Ох… это не лужок. А чего это они делают? Размножаются? Вы так размножаетесь? Как-то странно… а чего она так вопит, будто из нее яйцо выдирают когтями? Ей что, больно?
– Нет, ей хорошо. Я тебе потом расскажу. Полетели отсюда… похоже, что это сон какого-то юнца.
– Это потому здесь столько девочек? Понятно. Полетели.
– А мне вот что пришло в голову. Вот подумай, мы перелетаем из сна в сон, видя объект, куда нужно переместиться. А если нам поступить по-другому? Представить того, кого знаешь, его лицо, и перелететь в его сон? Если он этот сон видит, конечно. Кстати, а если сон пропадет? Где мы окажемся? Не опасно ли?
– Мне кажется, нас отбросит сюда. А может, мы повиснем между снами. Но в любом случае сможем переместиться туда, куда надо, сны-то рядом. А что касается чьих-то снов – я поняла так, что ты хочешь найти кого-то из близких? Поговорить с ним? Заглянуть в их сны? Ну… почему бы и нет. Забавно. К кому полетим?
– Я знаю, к кому. Цепляйся за меня, и… полетели!
