Глава 6
– Это ты сделал!
– Нет, ты!
– И что? Так даже теплее!
– По-моему, мне стало даже холоднее! Ты знаешь, никогда не думал, что действительность так отличается от того, что пишут в балладах.
– Чем же? Хотя я знаю ответ: сходить по-большому – приключение, да?
– Да-а-а… это кошмар какой-то! Я скачу, как лягушка, снизу у меня уже все звенит, как колокольчики, ощущение, что я сейчас примерзну! Я бы убил этих демоновых балладников, распевающих песни о том, как герои преодолевают препятствия и с песнями идут вперед! Почему-то никто не рассказал о таких гадостях. А сколько мы уже не мылись? Неделю? От меня воняет, как от козла! А представляешь, девчонки как себя чувствуют? Бррр… интересно, как арды тут на севере вообще живут? Завшиветь – раз плюнуть. Помыться-то негде! Нет возможности!
– Тсс… Неда разбудишь! Жалеешь, что пошел с Недом?
– Хм… нет… надо ведь все попробовать, чтобы было с чем сравнить. А ты жалеешь?
– Не-а… будет о чем вспомнить! Так-то, если не считать некоторых моментов, вполне приемлемо. Жрать есть чего. Выпить тоже, спать – тоже есть где. Девчонки горячие, греют. Долго только идем, а?
– Долго. Снегу навалило – арды сказали, что они сами такого не ожидали. Я уж хотел предложить Неду повернуть назад, попробовать потом пойти, а как глянул в его глаза – и не стал ничего говорить. Обложит в три этажа, и все. Если он что-то вбил себе в голову – теперь это никто не выбьет!
– Это точно. Кстати, беспокоюсь насчет жратвы. Скоро жрать-то будет нечего… Я заметил, как арды с Недом шептались. Я заклинание сотворил, подслушал – говорят, еды осталось на три дня. А мы ведь еще не дошли! Скорее всего, ничего у нас не получится. Придется возвращаться. И дай боги дойти живыми. Понимаешь?
– А чего молчишь-то? Вот ты скотина… я тебе брат или не брат? Как тебе спину прикрывать – так брат, а как новости рассказать – молчишь?
– Да я хотел рассказать и уснул. Сейчас вот рассказываю, не гони волну! Как думаешь, вернемся?
– А чего гадать-то? Без жратвы – куда мы пойдем?
– Эй, хватит шептаться! – проворчал Харалд. – Всех перебудили. Все вас уже полчаса слушают! Или вы нарочно? Ведь нарочно, не иначе! Впрочем, оно и к лучшему. Нед, так что будем делать? Домой пойдем? То есть в город вернемся?
– Продовольствие на исходе, – мрачно сказал Нед, потягиваясь во тьме снежной пещеры, – и корм лошадям тоже. Другого выхода у нас нет нет. Вернемся, побудем в городе, пока закончатся метели, и снова в поход. Если, конечно, нет какого-то способа добыть необходимое. Зигар, Агор – что скажете?
– Я уже говорил: нужно было поворачивать еще дня два назад, – мрачно ответил Зигар, – но ты конор, тебе виднее. Скажешь – мы все здесь останемся, под снегом. Если сейчас повернуть, дойти будет трудно. Придется забить одну из лошадей. Мы-то прокормимся, а вот они… Груз перераспределим на остальных лошадей. Другого выхода нет, если только…
– Если только? – заинтересовался Харалд. – Ну, что? Есть еще какой-то выход?
– Я вчера определился на местности, – хмыкнул Агор. – Мы в районе Клыка Дракона. Это скала такая на берегу моря, торчит одна, как клык. Так вот, в полудне пути от нас – селение бесклановых. Мы могли бы отсидеться там. Если, конечно, они нас примут. И если захотят иметь с нами дело. Я бы лучше повернул назад, не связывался с этими бездомными! Себя не уважать – иметь с ними дело! Вот так вот! Не хочу с ними иметь дело. И вам не советую.
– Интересно. А пояснить? Честно сказать, я не очень сведущ в том, кто такие бесклановые и почему они живут вместе. Это клан такой, что ли?
– Нет, конор, это бесклановые, – буркнул Агор и пояснил: – То есть те, кого кланы не захотели видеть в своих рядах. Бездомные, в общем. Кто-то в бегах, кто-то не желает выполнять законы клана, а другой клан его не принял. Как бы это лучше пояснить… сброд всякий, в общем. Живут сами по себе, законы у них какие-то есть – законы того селения, где они живут, но законам кланов не подчиняются, их голоса не учитываются на Сборах. Среди них есть и потомки рабов – замарских и даже черных. Кого только нет…
– Стоп! Что получается – клана нет, но клан есть? – хмыкнул Нед. – Фактически ведь есть? Я имею в виду – каждое селение бесклановых суть клан? Со своими законами, своими конорами?
– Нет! – хором выкрикнули все арды и ардки, и в темноте снежной пещерки раздался дружный смех.
– Нет, не клан. С чем мы сравнить… город. Свой глава, да. Свои законы. Но не клан. Клан – это большое, это честь, это… это… все! А бесклановые – они никому не подчиняются, они как звери!
– Интересно. Очень интересно. А каковы их отношения с кланами? Как кланы терпят их существование? И с какой стати? Если там скрывающиеся преступники и всякая пакость? Если все их так ненавидят?
– А кому надо связываться с бесклановыми? Ну, уйдут они в тундру, и все. Гоняйся потом за ними. Ну да, можно разорить селение. Но ведь бесклановые не будут спокойно смотреть, как их дома грабят, они люди отчаянные. Да и кроме того – что у них брать? Живут бесклановые грабежом, потом все спускают в городе, пропивают, прогуливают.
– Хрень какая-то… я не понимаю! Это нелогично, вы что, не понимаете? Бродячие шайки, которые никому не подчиняются, и никто не попытался прибрать их к рукам? И даже – не бродячие… не удивлюсь, если главы селений бесклановых поддерживают между собой связь! Кстати, а разве другие арды не живут грабежом? Чем бесклановые отличаются от клановых? Стоп! А если кланам выгодно, что у них есть такие бесклановые? Бывает такое, чтобы кланы набирали себе наемников из бесклановых?
– Не слышал о таком. Если только тайно…
– А что – нанять бесклановых, не трогая своих! Направить их на тех, кто не угоден, в том числе и на сокланников, оставшись в стороне. Или на тех, кто не желает войти в клан. Третья сила? М-да.
– Ты с кем сейчас говорил? – хихикнул Магар. – Ты лучше скажи, потащимся назад или пойдем к этим дикарям?
– К дикарям! – решительно заявил Нед. – Будем отсиживаться там.
– Тогда готовьтесь к походу, – хмуро сказал Агор и, расстегнув застежки спального мешка, кряхтя вылез наружу, касаясь головой заваленного снегом навеса. – Сейчас прокопаем в снегу дыру, сходим до ветру – парни так это все расписали, что я еле терпел! Попьем кипятка – эй, девки, подъем! Пора готовить! Лошадок покормим, ну и… двинемся – навстречу неприятностям.
* * *
– Ой, пар валит от меня! – Магар нагнулся, сбрасывая ледышки с покрытого инеем платка, закрывающего лицо. – Сдохну я! Это просто невозможно! Я за эту неделю похудел в два раза!
– Зато стал стройнее, красивее! – хмыкнула Хелда. – Шагай, шагай! Ты же по следам идешь, чего плачешь-то? Агору труднее приходится, по целине идет!
– Все равно тяжко! И ветер не кончается! Тут что, всегда так дует?
– Нет. Это мы такие удачливые, – покачала головой девушка. – Такие метели за всю зиму бывают раза два-три, и надо же было нам так угадать! Не повезло. Мы бы уже вернулись, если бы все было нормально.
– Бы да бы! – огрызнулся Магар. – Еще не факт! Интересно, как в таких условиях выживают драконы?! Тут вообще никто не может выжить! Откуда столько снега в этом забытом богами месте?!
– Море рядом, – пояснил Нед. – Вода испаряется, напитывает небеса, а потом замерзает и падает вниз снегом. А вот насчет ветра, это да – что-то мы очень везучие. Или я? Меня как будто останавливают, не дают идти вперед! Гадство какое-то! Агор, далеко еще?
– А вон, видишь, дымок? Ну вон там, на горизонте?
– Да ни демона тут не рассмотришь, метет все! Как ты можешь в такой мутной хрени вообще находить дорогу?! Колдовство какое-то!
– Хе-хе… что есть, то есть – мой отец и я всегда славились способностью находить нужное направление. Что в море, что в тундре – без разницы. Это передается по наследству, не знаю, откуда что взялось. Но я знаю, что идти нужно именно туда, а не в другом направлении. Честно сказать, я тоже не вижу никакого дыма, это я так… пошутил. Но если мы в течение двух часов не найдем селение, придется снова ночевать в поле – лошади устали. Снег по грудь лошадям, и, даже если он рыхлый, больше четырех часов подряд они идти не могут. Тем более после недели такого похода. Вот же угораздило нас, а?
– Не сыпь соль на рану, – буркнул Нед. – Я все больше убеждаюсь, что затея с зимним походом была просто дурацкой! Лучше бы летом, на корабле! Уж как-нибудь отбились бы от пиратов. Хотелось побыстрее, и вот результат!
– Что у тебя не отнимешь, конор, умеешь ты признавать ошибки, – хмыкнул ард. – А это для властителя большое дело. Не все, совсем не все властители могут вслух признаться…
– Стой! – перебил Нед, и ард послушно замер на месте, неосознанно схватившись за топорище на поясе. – Я что-то чувствую!
– Что?! Люди? – настороженно оглянулся ард. – Лошади волнуются!
– Что-то впереди. Стойте на месте, я проверю!
– Нед, я с тобой! – всполошился Харалд. – Что ты чувствуешь?
– Зло. Ожидание. Голод. Ярость. Он нас чует! Он знает, что мы рядом! Агор, какой зверь может сидеть под снегом в тундре? Это зверь! Стоп! Он не один! Стая! Стая! Они чуть дальше и ждут сигнала!
– Сирвалы! – ард яростно взмахнул рукой и скомандовал: – В круг! В круг, скорее! Сейчас будет атака! Держитесь! О боги, дай нам удачи!
Арды выхватили мечи и топоры. Игар положил руки на плечи Магару, и так они замерли, оглядывая тундру, в которой крутились снежные вихри.
Внезапно снежные сугробы по курсу каравана взметнулись вверх, будто из них ударили фонтаны, и на людей помчались существа размером с небольшую лошадь. Их было пятеро – пять средоточий злобы, ярости и голода. Последнее, о чем подумал Нед: «Хорошо бы сейчас армейские копья и щиты!»
Огненные шары, пущенные Магаром, выбили крайнего – здоровенного самца с черным пятном на груди. Он вспыхнул, как факел, и завыл от боли, корчась на снегу и кусая себя за бок, будто пытаясь избавить от огненного зверя-шара, прогрызающего его внутренности. Двух других успел срезать Нед – его шары отбросили нападавших назад, и следующая серия превратила их в обугленные статуи зверей на шипящем снегу.
Две оставшиеся в живых твари взметнулись вверх и обрушились на лошадей, мгновенно располосовав трех несчастных кобыл, жалобно заржавших и оросивших сухой снег струями горячей крови. В стороны полетели клочья спальных мешков, пологов – теперь волей-неволей путешественникам придется идти в гости к неклановым, ночевка в поле сделалась проблематичной.
Вырвав из еще живых лошадей огромные куски мяса торчащими из пасти кинжалоподобными зубами, твари бросились в пургу, намереваясь уйти от возмездия, а возможно – приготовиться к новой атаке. Нед и Магар не дали этого сделать – выстрелы огнешарами спалили снежных грабителей, будто сухой хворост.
Люди замерли, боясь поверить, что все закончилось. Они ждали новой атаки, но ее не было. Нед прощупал пространство вокруг – чисто, никаких эмоций, никаких спрятавшихся агрессоров.
– Все! Закончилось! – хрипло сказал Нед. – Больше никого! Кто это вообще был-то?
– Сирвалы! Белая смерть! Все целы? Не может быть! Чтобы выдержать нападение стаи сирвалов и не было убитых и раненых?! Чудо! Конор, ты великий колдун, честное слово! И вы, парни, молодцы! Вообще-то я ожидал, что нас станет в три раза меньше… никто не остается цел после нападения сирвалов!
– Да что за сирвалы-то?! – раздраженно переспросил Харалд. – Что за твари?!
– Звери. Живут в тундре. Зимой ищут поживу, прячутся под снегом. Охотятся стаями. Ну что еще… как размножаются, где живут – неизвестно. Если зачуют караван – жди беды. Вообще-то редкий зверь. Они живут в основном на островах – там еды больше, тюлени, моржи. А сюда приходят по льду, в большие морозы. Шкура очень ценится – жаль, что они сгорели, мы бы за них получили много денег. Впрочем, клыки тоже ценятся. Я сейчас выбью у них клыки – за них можно будет получить и ночлег, и еду. А вы пока соберите барахло – все, что уцелело! Освежуем лошадей – мяса возьмем, сколько унесем. Остальное бросим – потом можно будет сходить подобрать. Все-таки боги нам благоволят, соклановцы! Сегодня Смерть приходила, но промахнулась!
* * *
– Чуете запах дыма? – Ард сдернул повязку и, как зверь, поводил носом из стороны в сторону, широко раздувая ноздри. – Тут! Вон там! Я бывал тут в юности. Хотелось посмотреть, что за бесклановые, мир повидать, вот и пустился в глупые поездки с двумя приятелями. Они здесь и остались…
– Что, их убили? – глухо, из-под затянутой инеем повязки, спросил Харалд.
– Ну… в общем, да. Один остался лежать в чужой земле – в набеге, другой был убит в поединке из-за женщины. А я потом опомнился, вспомнил о чести и вернулся в клан. Вот так.
– Хм… что-то вроде вольницы для молодых? – пробормотал Нед себе под нос. – Хочешь покуролесить, иди к бесклановым? Забавно.
– Да, можно назвать и так, – услышал его ард. – Кстати, в отличие от клановых, там больше мужчин, чем женщин. Женщины неохотно идут за приключениями к бесклановым. И еще – женщины там совсем не в таком положении, как у нас, клановых. Они там примерно в том статусе, как в Замаре. Не зря же в бесклановых много потомков рабов. Ладно, все. Ищем вход в селение – там должен быть столб с черепом. Вон, вон он! Видите? Дорожки занесло – в такую погоду все сидят в землянках, кому охота нос морозить? Набега в такую погоду ждать не надо – какой дурак сунется сейчас в тундру? Хм… м-да, кроме нас. В общем, сидят по домам. Глохчут брагу да развлекаются.
– Чем? Драками и пьянством?
– И этим тоже. Слушают балладистов, спят, едят. Зимой развлечений немного… нам надо найти главу селения. У него самый большой дом в центре – само собой, самый большой. Вот туда и отправимся.
– Как нам себя вести? Кем себя представим?
– Кем? Да тем, кто есть, – идем, чтобы посмотреть драконов, попали в метель. Мы не с набегом идем, обычные путешественники, потому, надеюсь, они не встретят нас копьями…
– И я надеюсь. Не хотелось бы снова воевать.
* * *
Стены у селения не было. Никаких укреплений. Ряды землянок, по крышу вкопанных в землю и теперь представляющих собой сугробы, из которых шел дым, разбрасываемый колючими лапами метели.
Нед прикинул, куда поставить лошадей, но так и не увидел ни конюшни, ни какого-то загона. Как будто услышав его мысли, ард пояснил:
– Конюшня тоже под землей. Тут все закопано в землю. Тепло берегут. Сам видишь – с теплом хреновато, нужно беречь. Щас все найдем, не переживай, конор! Эй, ребята, стойте пока тут! Я с конором к главе! Укройтесь за лошадьми – скоро будем в тепле! Потерпите! Пошли, конор…
Нед зашагал по еле заметной тропинке, глядя в широкую спину бородача, и в очередной раз подумал о том, что без этих двух угрюмых мужчин это путешествие закончилось бы ничем. Арды знали, где заночевать, как выкопать в снегу подобие землянки, в которой всем будет тепло и уютно, как укрыть от ветра лошадей. Знали все, что нужно человеку, чтобы выжить в этих совершенно нечеловеческих условиях. Их не смущал ни холод, ни отсутствие малейших удобств. Видно было, что арды могут жить так годами, десятилетиями, не испытывая ни малейшего неудобства. Девушки-ардки мало чем уступали мужчинам-ардам – за все время путешествия Нед не услышал от них ни слова жалобы. И это при том, что они уже привыкли жить с комфортом в гостеприимном, теплом Замаре. Впрочем, все спутники Неда показали себя достойно. Даже близнецы, которые хоть и ругались, стонали и ворчали, но исправно шли вперед и даже умудрялись хулиганить, время от времени стараясь попасть плевком в затылок друг друга, – плевок на лету замерзал, и в голову попадала ледышка, летящая, как камень из пращи. Близнецы утверждали, что таким способом они осваивают новый способ единоборства – если умело плеваться, можно ледышкой выбить глаз противнику и лишить его способности сопротивляться.
Нед не протестовал против их шалостей – что бы ни делали, лишь бы не ныли. Нытья он не переносил категорически и приходил от него в ярость. Его характер с некоторых пор стал гораздо более взрывным, а преодолеваемые трудности не прибавляли спокойствия душе Неда. Он на самом деле терзался мыслью, правильно ли поступил, отправившись в это путешествие. Все-таки нужно было дождаться лета… наверное.
Толстая деревянная дверь открывалась внутрь дома. Это и понятно: если завалит вход, а дверь открывается наружу – как выбираться на белый свет? Судя по следам, из дома сегодня выходили, но следы были уже прочно заметены метелью. «Похоже, что обитатели дома не очень-то торопятся подышать свежим воздухом», – подумалось Неду.
Агор толкнул дверь – массивный деревянный щит, окованный железом, даже не вздрогнул от толчка крепыша. Тогда ард несколько раз сильно ударил в дверь ногой, крепко выматерившись и буркнув что-то вроде «заснули, животные!». Тогда, минуты через две, дверь внезапно открылась, выпустив наружу струю теплого, пахнущего псиной, хлебом и горелым маслом воздуха. В узком дверном проеме показалась физиономия, украшенная густой бородой и уродливым шрамом через все лицо, сделавшим физиономию владельца «украшения» подозрительно-злобным, страшным, как у демона из сказок. Впрочем, и без шрама человек явно не отличался добрым и покладистым нравом, его бесцветные глаза из запавших глазниц смотрели с прищуром, как в прицел арбалета. Окинув взором Агора, Неда, улицу со стоящими на ней путешественниками, человек утробно рыкнул:
– Чего надо?! Кто такие? Пошли вон отсюда, пока брюхо не пропорол!
– Эй, Шрам, не узнаешь? – хмыкнул Агор. – Смотрю, ты, как всегда, добр и весел!
– Это кто тут вякнул? Дуб? Ты? Чего приперся? Ты же вроде снова вернулся в свой дерьмовый клан!
– Но-но, потише насчет клана! – нахмурился Агор. – И вообще, я сейчас в другом клане! Вот мой конор! И хватит дурака изображать! Мы хотим поговорить с главой! Где твой братец, спит, что ли?
– Среди дня? Ночи хватит спать-то! – буркнул Шрам. – Заходи, коль приперся! Нахлебничать, что ли? Со жратвой в этом году не шибко хорошо, а ты сам приперся, да еще нахлебников притащил!
Темный зев подземного дома принял двух путешественников, как если бы их проглотила огромная морская рыба. Внутри этой «рыбы» царил полумрак, и поначалу, после улицы, разглядеть нутро дома было трудно. Мелькали какие-то огоньки, по всей видимости, язычки огня масляных фонарей или, скорее, жировых, потому что стоял запах горелого рыбьего жира. По деревянным лавкам возле стен сидели люди, они сидели и возле огромного стола посреди дома, над которым тоже висели фонари. Под ногами бегали собаки, мокрыми холодными носами тыкавшиеся в руки вошедших, на удивление мирно восприняв появление чужаков.
Главным объектом в этом доме была печь – огромная, длинная, с вделанными в нее котлами и чугунными плитами. От нее дышало жаром, и люди вокруг были по пояс обнажены – кроме женщин, замотавших грудь в тонкую ткань, обрисовывающую формы. Мужчины – крепкие, массивные, поросшие шерстью, как звери, – ели, пили, теряя капли на лоснящуюся от жары грудь, и громко смеялись, от избытка чувств стуча по столу толстыми, покрытыми шрамами руками.
– Эй, Лапа, гляди, кто к нам пришел! – рявкнул Шрам, перекрывая гул голосов, и смех сразу же затих, а глаза сидящих за столом обратились к вошедшим. – Дуб нас посетил! Да не один! Припер с собой каких-то нахлебников! Говорит, это конор его!
– Конор?! – рыкнул сидящий во главе стола мужчина с седой бородой и могучими узловатыми ручищами, будто сделанными из корня старого дерева. – Что за конор? Откуда здесь конор?! Ну-ка, посмотрим, что это за конор такой… Добавьте огня!
Мужчина легко, несмотря на массивность и возраст, встал с места, двигаясь ловко, как призовой боец, и, подойдя к Неду, сунул фонарь к его лицу, впиваясь в черты гостя темными, колючими глазами.
– Ни хрена себе! Это что такое?! Свей?! Каким судьбами?! Зря ты сюда пришел, Свей. Здесь тебе не рады. От души тебе скажу – ты отсюда не уйдешь, обещаю! Слишком много парней здесь тебя «любят». Но ты смелый! Прийти сюда, зная, что оставишь тут свою башку?! Я бы так не смог! Что, обложил селение? Парни, проверьте! А ты стой и не шевелись! Одно движение – и в тебе будет торчать стрела!
– Лапа, это не Свей! – прогудел Агор. – Ты не слышал, что Свей убит?! И убил его этот человек, наш конор, Нед Черный! Вы что тут, совсем от мира оторвались, ничего не знаете?!
– Ты кому мозги крутишь, Дуб?! Какой Нед?
– Это ты крутишь, Лапа! А я ничего не кручу! – рявкнул Агор. – Спроси у своих, тех, кто ездил в город последний месяц! Вся Ардия знает – Свея давно нет в живых! Хватит изображать дурачка!
– Эй, Кит, что там в городе говорят? Правда, что Свея убили? Или врут?
– Ну я же тебе рассказывал, Лапа! – Мужчина у стола вытер губы кулаком и встал, отставив глиняную кружку. – Точно, убили! Битва была, теперь они между собой грызутся за место конора. Вернее, грызлись, до весны затихли. До весны – какая грызня? Надо жрать, пить, спать, баб валять – на холоде какое удовольствие грызться?
– Да?! А я забыл! – хитро сверкнул глазами Лапа. – Может, ты мне плохо рассказал, что я забыл? Ладно, поверю тебе, Дуб! И чего ты вернулся? Ты же сказал, что тебе честь дороже, что пора семью заводить, а не болтаться по тундре, как стая плешивых волков! Так зачем ты теперь к плешивым волкам вернулся? Или выперли тебя соклановцы? И зачем ты привел этого «конора»? Конора чего?! Какого клана?
– Что-то меня все это уже раздражает, – тихо сказал Нед. – Может, подсадить ему демона, чтобы немножко покорчился на полу? Или башку снести?
– Не надо, – прошептал Агор, – попробуем пока договориться без драки. Лапа, нам нужна помощь. Нужно отсидеться, пока не кончится метель, нужен корм для лошадей. Потом мы уйдем. За корм и постой заплатим. Нас десять человек и семь лошадей. Люди мерзнут на улице, сам знаешь, какой там холод, так что давай поскорее решим проблему.
– А какая проблема? – ухмыльнулся Лапа. – Я сейчас соображаю: то ли вас сразу прибить, то ли немного погодя?! Бабы у вас есть? Могу обменять постой на баб! Нам свеженьких нужно, эти старые, поросшие мхом бревна надоели!
Нед шепнул несколько слов, и демон первого круга незаметной темной точкой рванулся к Лапе, исчезнув в его внутренностях. Лапа ничего не почувствовал – ну, может, кольнуло в животе, так то бывает и от переедания! Он продолжал что-то говорить, что-то требовать, развлекаться – стало видно, что он тяжко пьян. Настолько, что обычный человек давно бы свалился и уснул, проспав сутки в беспамятстве. Этот же стоял, говорил, но большая часть мозга у него работала только на поддержание равновесия, на другие мысли почти ничего не осталось. Минуты через три глава почувствовал боль. Ему показалось, что в живот будто воткнули кол, – Лапа пошатнулся, побледнел, сел на скамью и, замолчав, махнул рукой кому-то в углу:
– Эй ты, лекарь, сюда! Сюда иди! Лечи! В животе заболело!
Со скамьи поднялся худой человек, не похожий на здешних ардов. Нед присмотрелся и с удивлением поднял брови – он, не он? Сомнения развеял Агор:
– Ты?! Поганый лекаришка! Жаль, не поймали тебя, когда ты привел Свея! Тварь! Жаль, не нашли! Но это можно еще исправить! – Ард шагнул вперед, потянув из петли на поясе топор, но был остановлен рыком Лапы:
– Не трогать! Мой лекарь! Иди, лечи! Ты, Дуб, что-то слишком разошелся! Откуда ты знаешь этого лекаря?
– Он в нашем роду жил. Привел врага в наш дом, – сумрачно пояснил Агор. – Предатель это. Заслуживает смерти.
– Я не знаю еще, чего вы заслуживаете, – фыркнул Лапа. – Вот сейчас полечусь и решу – может, вас голыми на мороз выкинуть?! Или башку всем отрезать. Стой и не суетись – ты тут никто!
– Когда отрежешь им головы, дай мне, я из них чаши сделаю, – многообещающе кивнул лекарь, лицо которого нервно перекосилось. – Проклятые замарцы! Этот вот – он замарец! Его нужно убить!
– Чаши – это, конечно, хорошо, – задумчиво сказал Лапа. – Только и тут замарцы есть. И потомки замарцев. Так что потише языком, а то ведь выйдешь до ветру, а кто-нибудь тебе нож в спину воткнет. Это тебе не в клане языком трепать, тут надо быть потише. Ну что ты мешкаешь? Лечи! У меня кишки от боли сводит!
– Лечу, – растерянно пожал плечами маг. – Только не получается. Что, так и болит?
– Болит, – поморщился глава селения, – просто выворачивает! Что за хрень такая?!
– Ну так что, Лапа, примешь нас? – спокойно осведомился Нед, переглянувшись с Агором. – Продашь корму для лошадей? Позволишь пожить несколько дней?
– Да не до тебя теперь! – натужно рявкнул глава, хватаясь за живот и выпучивая глаза. – Подыхаю! Лекарь хренов! Если сейчас не вылечишь – башку оторву!
– Да не могу! – покраснел лекарь, нервно дергая глазом. – Не получается!
– Толку тогда от тебя! – захрипел Лапа, опускаясь на руки соратников, обступивших его с двух сторон. – Отнесите меня на лежанку!
– Я могу помочь, – повысил голос Нед, – могу вылечить. Надо?
– Что хочешь за это? – угрюмо спросил Шрам. – Хотя и так знаю. Лапа, позволишь ему лечить? Он хочет, чтобы выполнили его просьбу. Согласишься? Или, может, наш лекаришка что-то сделает?
– Пошел он… наш лекарь! Можешь – лечи, замарец! Обещаю, будете жить у нас столько дней, сколько надо, чтобы переждать бурю. Корм продам. Пущу в дом пожить и поставлю лошадей. Если вылечишь. Не вылечишь – вас всех убьют. Всех до одного! Нет – баб оставите, бабы всегда нужны.
– Может, у них нет баб? – угрюмо переспросил Шрам.
– Есть. Они всегда с собой баб таскают! Они же под бабами живут, ублюдки! Лечи, все сделаю, чего стоишь?! Ох… умираю! – Лапа задергался в болезненной судороге, и Нед поспешил подойти – эдак ард и вправду помрет, а им сейчас это никак не нужно.
* * *
– Что за камни? – Нед с сомнением пошевелил серые пластины, наваленные возле печи. – И это горит?
– Еще как горит, видишь же, – хмыкнул Агор. – Сейчас нагреем воду, наварим конины, приготовим похлебку – мм! Вкусно! Здорово вышло с Лапой! Только не говори ему, что это ты наслал на него демона! Хотя, знаешь, он может оценить «шутку». Ты не смотри на его звероподобный вид, он совсем не дурак. И посмеяться может. Только вот смех у него бывает наособицу. Не смешной для окружающих. Смертельный. С придурью мужик, да. Что, замерзли, ребята? Грейтесь… Сейчас печь как следует разогреется, жарко будет, разденемся. Главное, лошадей пристроили, сами спрятались – теперь не страшно. Я вот что предлагаю – пару клыков Лапе подарить, в знак уважения и за постой, а остальные – отдать за корм лошадям и еду. Эй, ну что вы застыли? Давайте, давайте готовить еду, застилать лежанки, подметите – не ходить же по костям и остальному мусору! Здешний люд к чистоте относится без восторга, не то что чистюли в Замаре.
Дверь в дом распахнулась, и ввалился Шрам, с неудовольствием глядя по сторонам. Заметив Неда, подошел и, откашлявшись, сообщил:
– Лапа зовет. Хочет с тобой поговорить. И с Дубом. Сейчас можешь прийти?
– Ну-у… сейчас подойду. Надолго? А то мне хотелось бы помыться. Да и отдохнуть тоже не мешало.
– Как получится, – пожал плечами Шрам. – Нужно посидеть, выпить с парнями, с главой, оказать уважение. Или ты не уважаешь нашего Голову? Считаешь, что тебе ниже твоего достоинства посидеть с Головой за пиршественным столом? Съесть с ним кусок мяса?
– Нет, не ниже достоинства, – вздохнул Нед. – Хорошо, я сейчас приду. Мы придем. Агор еще нужен? То есть Дуб?
– Ну да… можешь взять с собой и какую-нибудь из твоих женщин, если хочешь. Голова тогда посадит за стол свою жену. Она хочет поговорить с вашими бабами, посплетничать.
– А может, тогда ваших женщин сюда пришлем? – усмехнулся Нед. – Поговорят, посплетничают, заодно помогут нашим убраться в доме. Воды надо натаскать, чтоб помыться, то есть снега, воды-то тут нет.
– Хорошо. Так и сделаем, – кивнул Шрам, – я скажу Лапе. Я пошел, ждем вас.
Ард вышел, оставив за собой облако морозного пара и запах рыбьего жира, а Нед остался стоять, раздумывая о том, что предстоит рассказать Лапе. И стоит ли рассказывать, ради чего они отправились в морозную тундру.
Нед оглянулся на своих спутников, они стояли в ожидании приказа. Он пожал плечами и коротко сказал:
– Мы с Агором уходим, вы остаетесь. Поговорите с женщинами – уверен, они очень много знают. Могут что-нибудь подсказать по нашему делу. И попросите у них какие-нибудь корыта! Помыться хочется, а придется тащиться на пир. И почему нельзя это сделать завтра?
– Нельзя, – серьезно кивнул Агор. – Голова есть Голова. Он здесь конор. А мы гости. Если он приглашает – надо идти.
– Ну что же, пойдем, я не против, – вздохнул Нед и запахнул меховую куртку. – Возьми клыки этих тварей, будем торговаться…
* * *
– А ты хорошо держишься! Ты выпил не меньше меня, а сидишь как столб! – проревел Лапа, наклонившись к уху Неда и перекрывая завывания балладера, бренчащего на ужасно громком музыкальном инструменте. Кроме того, все, кто сидел за столом, в такт музыканту стучали кулаками, потому расслышать Голову было проблематично. Однако зычный голос арда, а тем более то обстоятельство, что он уткнулся мокрыми усами в ухо Неда, способствовали слышимости. У Неда даже мурашки пошли по коже, а ухо на короткое время оглохло, не выдержав рыка ардского предводителя.
Уже два часа они беспробудно пили какую-то мутную дрянь, и, если бы не способность Неда восстанавливаться не только от ран, но и после отравления, лежать бы ему на столе, как Агору, удобно устроившемуся на недоеденной лопатке неизвестного зверя, – скорее всего, тюленя.
Нед, глядя на своего спутника, завидовал его безмятежному сну и ужасно хотел бы сейчас завалиться на лежанку и уйти из этого мира часов на десять. Но, увы, ускользнуть от гостеприимного хозяина не было никакой возможности. У того вдруг проснулось неистребимое желание поболтать обо всем, что его интересовало, интересовало же его все на свете… А особенно – кто он, Нед, такой, откуда взялся, что произошло, когда он встретился со Свеем, что происходит в Замаре и так далее. Его интересовало все, и в подробностях, так что до цели путешествия Неда они добрались только через два часа возлияний, жрачки и пустопорожних разговоров. Нед рассказывал, конечно, не все, многое умалчивая, но и того, что он выложил Лапе, хватило, чтобы тот восхищенно качал головой и в восторге стучал кулаком по столу, требуя все новых подробностей.
Нед его понимал: в замкнутом мирке людей, занятых выживанием, а сейчас вынужденным бездельем, путешественники явились кладом информации и единственным развлечением, скрашивающим тусклые дни жителей селения, ведь каждый из этих дней похож на предыдущий, на последующий, на все дни этой длинной, тягучей зимы. Одни и те же лица, одни и те же события – ничего не меняется, ничего не случается, а весна так далеко, что кажется забытым сном, нереальным, как красивая мечта.
– Так, значит, на вас напала стая сирвалов?! И вы их уложили?! Молодцы! Завтра пошлю людей, пусть соберут мясо! Чего пропадать лошадям? Кстати, сирвалов тоже можно есть! Я тебе потом покажу: мясо сирвала, если его вымочить с травой сотрак, будет вкусным – язык откусишь! Понял, замарец?! О-о-о! Я знаю толк в мясе! И в браге – тоже! Как тебе эта брага? Мы добавляем в нее грибы, которые растут в тундре весной у Клыка Дракона, – сушим вначале, конечно, но результат очень, очень хорош! Так что ты там говорил насчет драконов? Я так и не понял – вы что, всерьез собирались идти на остров, в драконье гнездо?
– Серьезно. Ты можешь что-то рассказать об этом гнезде? Там правда есть драконы?
– Ты скажи, только честно, зачем тебе драконы? Я слышал когда-то, что они вроде как золотишко собирают, только ты не верь! Дерьмо это все! Ха-ха, точно дерьмо! Там дыра в горе, и в ней одно дерьмо! Они гадят и гадят, гадят и гадят, гадят и гадят… тьфу! Воняет – как от ящерицы! Гадость такая! А говны знаешь какие? С нас ростом! Хо-хо-хо! С нас ростом! Лежат – и с нас ростом, говны-то! Хо-хо-хо! Если бы я мог такие говны…
– Слушай, Лапа, – Нед прервал яркие воспоминания арда, некогда потрясенного видом драконьего дерьма, – драконы живы?! Они есть? Только без вранья – есть драконы или их нет?!
– Хм… – озадачился ард. – Ты знаешь, давно не видал. Может, ночью летают? Они вообще-то ночью любят летать! Днем не любят! Днем – они спят! Точно, точно – днем спят! Ночной охотник! Я молодой еще был, когда в эту пещеру попал. Был, как ты, поживлюсь, думал, наберу золотишка, богатый стану. Корабль заведу, свою дружину – и двину на промысел в Замар! Баб себе наберу молодых, красивых. Рабов возьму – чтобы таскали меня в кресле, а я на них плевал! Дом построю – настоящий, с деревянным полом, с ванной! Как в Замаре! Ну и… шиш! Говны одни! Здоровые такие! Ух, здоровые! Да эта пакость еще – шипит, плюется, бегает, как лошадь! Когти – во! Здоровенные! А сама в три роста человеческих высотой! А может, и выше! Плюнула огнем, тварь, – еле ушел. А со мной два братка были, из моей шайки, так их спалило на месте, как кусок мяса! Вот, глянь! – Ард достал из-под стола босую ногу и, задрав ее, положил грязной пяткой прямо на столешницу. – Глянь, глянь – вот! Видишь? Видишь, что тварь сделала?
На ноге арда виднелся след сильного ожога, поднимавшийся от ступни до колена и, вероятно, выше, под штанину. Лапа закатал ее только до колена, и не было видно, обожжено бедро или нет. Скорее всего, обожжено, потому что шрам не заканчивался на видимом пространстве.
– Видал? Это дракон! Тварь эдакая! Если бы я был не таким шустряком, так бы и остался в пещере, на корм гаду!
– А он что, людей ест? – поинтересовался Нед, пытаясь сосредоточить мысли, расплывающиеся в хмельном угаре.
– Нет, он их трахает! – заржал Лапа. – Что он еще с ними может делать-то?! Не будь дураком!
– Постой. Дракон, получается, один? Или есть еще драконы?
– Вроде один, – пожал плечами ард, наблюдая, как на открытом пространстве схватились бороться двое мужчин, подбадриваемые радостными воплями собутыльников. – Да чтоб он сдох! Больше моржей и тюленей останется! Он же, тварь, повадился выхватывать их у нас из-под носа! Только мы к лежбищу подкрадемся, а гад сверху – рраз! И нет моржа! А остальные разбегаются!
– И часто он так? Ну, это – ррраз!
– Да нет, – подумав, сказал ард, – но раза два было, точно. Года два назад разок… и… в юности тоже видел. Так что, Нед, насчет золотишка ты пролетел… как дракон на лежбищем! Хе-хе-хе! Нет там ничего! Кроме смерти и дерьма! Здоровые говны, да! Ох, здоровые! Видел я…
– А убить не пробовали? – перебил Нед. – Дракона этого самого? Взять копья и воткнуть ему в брюхо! Неужели не нашлось смельчаков?
– Ну почему… смельчаки находились. Только потом их не находили! Хе-хе-хе! Ты что думаешь, это кит с мягким брюхом? Или тюлень? У него чешуя почище брони! Я ведь успел топором его врезать – ты думаешь, чего он за мной галопом скакал? Я по брюху ему врезал топором так, что и броня бы не выдержала! А ему все по хрену! Только разозлил! Топор от него отскочил и чуть башку мне не снес! Но как я бежал – знаешь, никогда в жизни так не бегал ни до, ни после того. Сирвалы не сравнятся по скорости – я бы мог обогнать их в ту минуту как детей!
– А магов привлекать не пробовали? Ну, чтобы убить чудовище?
– А зачем? Ну на кой нам с ним бороться? Ну да, попрет он у нас моржа… раз в два года. И что? Да и где у нас маги? Этот недоделанный, что ли? Ты смеешься? У бесклановых – маги? Хрен с ним, летает ящерица и пусть летает. Если не сдохла уже… Ты наливай, наливай! Чего кружка пустая?! Веселись! Ты крепкий парень, это хорошо! Будет с кем выпить долгими вечерами!
* * *
В «свой» дом Нед шел качаясь, даже демону трудно переварить такое количество выпитого. Тем более что под конец пира Лапа приказал подать что-то особо огнедышащее, шибающее запахом птичьего дерьма. Глава многообещающе подмигивал, наливая это пойло в кружку своему гостю, и Нед понял почему, когда его ноги отказались держать многострадальное тело, а перед глазами поплыли красные круги. Как заявил Лапа, после такого напитка душа отлетает к небесам и видится с богами, иногда не желая возвращаться обратно.
В то, что душа может и не вернуться в тело, Нед легко поверил – человека послабее эта демонская штука могла наверняка убить, да и сильного тоже.
Лапа вырубился после второй кружки. Нед же еще смог встать, надеть на себя куртку, шапку и выйти из дома. Прислуга и женщины хозяина предлагали Неду остаться, обещая ему место на лежанке рядом с Лапой, но Нед упорно, цепляясь за остатки разума, побрел к своим, пытаясь выдавить из мозга тяжелый хмель.
Выдавить хмель пока не получалось, но вот исторгнуть из себя ядовитую жидкость получилось – как только Нед оказался на свежем воздухе. Сугроб у входа принял в себя содержимое желудка Неда, скрыв следы «преступления» белой, завывающей, как зверь, метелью.
На улице было темно. Снег перестал идти, но сильный ветер наметал сугробы, скрывал тропинки, и Нед вначале растерялся, не зная, куда идти; пришлось минут пять стоять, мучительно соображая и выбирая направление движения. Направление никак не приходило, и Нед уже собрался повернуть назад – не замерзать же тут, между домами, позорно не найдя дороги? Но внезапно к нему метнулась темная тень, и кто-то обхватил его за пояс, положив руку себе на плечи:
– Пойдем! Пойдем, я отведу!
Нед мотнул головой и послушно пошел туда, куда повела его Гира, прижавшаяся с левого бока. Ему не хотелось думать, не хотелось быть большим командиром и великим магом, ему хотелось прижаться к кому-нибудь, чтобы его вели, чтобы им командовали. А еще – хотелось упасть и никуда не идти. Вообще никуда.
Эта мысль внезапно развеселила его, Нед начал глупо хихикать, потом его снова затошнило, и они с Гирой стояли, пока тошнота не прошла. Снова пошли по тропе, где был только след Гиры, – видимо, она выскользнула из землянки тогда, когда никто не видел и все спали, почувствовав, как Нед пытается пробраться к дому.
Они еще не прошли и полдороги, когда их встретили двое «теней» – Хелда и еще одна девушка, видевшие, как Гира выходит на улицу, и понявшие зачем. Они подхватили Неда, и последующее передвижение сделалось гораздо быстрее.
Следующий час Нед запомнил плохо – его мутило, голова кружилась, он будто плавал в пространстве, а над ним нависали огромные головы, в которых он узнавал то Гиру, то Хелду, то других девушек охраны.
Его раздели, не обращая внимания на вялые попытки сопротивления, усадили в здоровенное корыто и начали поливать горячей водой, вертя, как куклу, из стороны в сторону. В корыте он совсем расслабился и уснул, похрапывая. Неда вынули из корыта, насухо вытерли и, не обращая внимания на смешки Харалда и близнецов, проснувшихся и наблюдавших за процедурой, как за представлением комедиантов, отнесли на лежанку в дальнем, почетном углу возле печи, накрыли меховым одеялом, и только после этого в доме стало тихо – если не считать завывания ветра где-то над головой да гула пламени в печи, уничтожавшего странные серые камни, которые горели не хуже, чем дрова.
Нед спал как убитый, и скоро его организм почти полностью восстановился, уничтожив одуряющий напиток, отравивший организм. Через два часа Нед уже спал как обычно – как спит усталый человек, отмахавший несколько ли по рыхлому снегу под ураганным ветром и страшным морозом, превращающим в ледышку даже плевок.
Ночью ему приснилось, что он лежит рядом с Амелой. Во сне она почему-то летала обнаженная, прекрасная, какой он запомнил ее в последнюю ночь. Амела смеялась, грозила ему пальцем, а потом… опустилась на лежанку, спрятавшись под одеялом и прижавшись к боку Неда упругим, горячим телом. Неду до воя захотелось ее обнять, прижать к себе… она будто почувствовала это, обхватила его руками и ногами… и все случилось. Ему было очень хорошо, но страшно хотелось спать. И Нед забылся – уже без снов, без видений.
* * *
Гира тихо лежала рядом с Недом, боясь шевельнуться. Рука любовника лежала на ее груди, едва прикрытой тонкой тканью рубахи, задранной до пояса. Несколько минут назад она с трудом сдерживала стоны, страстно вжимаясь в Неда, прижимаясь к нему всем телом, будто пытаясь вобрать его в себя без остатка, наслаждаясь каждым мгновением случайной близости… ведь когда еще доведется? То, что эта близость случайна, было ясно с самого начала. Нед до сих пор не отошел от выпивки, Гира чувствовала его опьянение, чувствовала, как его мозг с трудом осознает действительность, – она и сама-то была как в тумане, получая через магическую связь волны опьянения. Впрочем, не такие сильные, одуряющие, как это можно было бы ожидать. Как это было раньше. Может, она научилась блокировать ощущения? Скорее всего, это Нед каким-то образом научился притуплять свои ощущения, не передавая их девушке. При его способностях немудрено…
Хотя многое из того, что он чувствовал сегодня, Гира ощущала во всей красе – как будто это не он выпивал, а девушка сидела рядом с ним за столом и поднимала кружку за кружкой.
Почувствовала она и его растерянность, когда он не мог найти дорогу домой и стоял между домами на обжигающем, пронизывающем ветру.
После того как Неда положили под одеяло, девушка выждала время, дождалась, когда в доме все затихнет, и тихонько прокралась к Неду под бок. Будто ожидая этого, Нед с готовностью принял ее в объятия и, не просыпаясь, овладел Гирой так страстно, так сладко, как она всегда и мечтала. Даже не поняв, что переспал со своей «обидчицей». Впрочем, так ли это? Может, и понимал, но мозг, расторможенный алкоголем и долгим воздержанием, не выдержал напора ее страсти…
Да, вероятно, завтра ей достанется за то, что она без спросу влезла в его постель и соблазнила его, но… это будет завтра. А сегодня – ее ночь. Ну пусть не ночь, пусть полчаса – но все ее!
Никогда ей не было так хорошо – к ее ощущениям от соития с мужчиной добавились страсть и наслаждение Неда, и ее удовольствие увеличилось в несколько раз! После такого секса, как сегодня, ей уже никто не нужен. Ни мужчины, ни женщины…
С тех пор как Гира связала себя с Недом магическими узами, она не знала покоя, думая, переживая, правильно ли она сделала? А еще – что будет впереди? Что будет с ней? Что будет с Недом?
Конечно, она понимала, что совершенное ею нехорошо. И что Нед должен сейчас ее ненавидеть. Должен… но ненависти не было. Он злился оттого, что хотел ее, желал ее, и больше всего – оттого, что Гира знала об этом. Теперь что-то скрыть от нее невозможно. Все эмоции, желания, чувства, ощущения – все, чем жил Нед, было для нее таким же, как если бы это были ее эмоции и желания.
Честно сказать, она сама не ожидала такого эффекта. Ну да, знала – будет связана, будет ощущать эмоции, но это казалось таким забавным, таким нестрашным. И только по прошествии времени Гира поняла, что она натворила. Вот только уже было поздно.
Нед шевельнулся, и девушка замерла, крепко сжав губы. Рука Неда шевельнулась и переместилась на голое бедро Гиры, где и замерла, погладив ее бархатную кожу, покрывшуюся мурашками от ласки сильной руки. Нед улыбался во сне – похоже, что ему что-то приснилось, и Гира тихонько вздохнула – вряд ли ему приснилась она. Скорее всего, одна из его женщин.
Девушка не раз думала о том, как встретят ее Амела и Санда. Убить, конечно, не убьют – это все равно как если бы они убили Неда, но что Гира им скажет? Как вообще сложатся отношения?
Неожиданно для себя Гира улыбнулась – Нед нажил себе проблем! Впрочем, многие из мужчин были бы счастливы попасть в такие ласковые сети. Разве Нед иной? Ведь все, что от него требуется, – позволить себя любить. А они, женщины, уж как-нибудь между собой договорятся. Мужчины всегда думают, что они правят миром… а разве правят они?
Хихикнув, Гира закрыла глаза, отдалась объятиям бога сна, навевающего спящему человеку мечты и видения будущего. В конце концов, она ведь провидица, она знает, что все будет хорошо. По крайней мере – с Недом и с ней, Гирой.
