Глава 5
«До сих пор жив… крепкий парнишка оказался. Организм сопротивляется, не хочет умирать. Сколько дней? Пять? Нет, семь. Семь дней держится. Выживет? Вряд ли. Уже нарывы начались… Жаль, очень жаль. Жить бы ему да жить… проклятая чума! Давненько ее не было…»
Жересар взял мокрую тряпку, намоченную в растворе уксуса, и стер испарину со лба парнишки, тяжело дышащего на капитанской кровати.
Это был последний из членов экипажа, оставшихся в живых. Все остальные сейчас лежали в трюме, уложенные штабелями, как дрова. Хоронить в море лекарь их не стал: не дай боги выбросит на берег – начнется мор. Да и заражать местных крабов и рыбу не хотелось. Лучше уж спалить вместе с кораблем, когда умрет последний человек из экипажа судна. А он все не умирал и не умирал. Отказывался уйти со Смертью.
Жересар присел у стола капитана, посмотрел на больного и нахмурился, подумав о том, как мало знают люди, как ничтожны их знания о болезнях и вообще – о мире. Откуда берется чума, что это такое – никто не знает и скорее всего никогда не узнает. Говорят, что чуму насылают боги, когда людей в мире становится слишком много. Эту болезнь не берет ничего – кроме очищающего пламени. Или магии. Но мало кто из магов решится лечить чумного больного – ведь для этого нужно подойти вплотную, а это равносильно тому, как если бы маг воткнул себе в сердце нож.
Жаль сжигать корабль, но еще жальче людей. Ведь у каждого есть близкие, которые будут переживать, плакать… как Жересар, потерявший сыновей.
Лекарь потер лоб огромной ладонью, потом в сердцах стукнул кулаком по краю стола, едва не сломав полированную дубовую пластину. Его раздражало собственное бессилие, невозможность сделать что-то такое, чтобы изменить положение вещей. Должно же быть какое-то лекарство от чумы! Должно быть!
Усмехнулся – если болезнь от богов, тогда нужно попросить лечить эту болезнь демонов!
«Оп! Демонов? Я-то не болею, а что это значит? Это значит, что мой демон убивает болезнь. Как он это делает – другой вопрос. Сродни тому, откуда взялась чума. Не узнаешь – не поймешь. Но результат имеется, а это главное.
Попробовать? Почему бы и нет? Что я теряю? Хм… а вдруг он умрет в тот момент, когда я буду в его теле? Что будет со мной? Да ладно… как влетел, так и вылечу. Наверное…
Пробовать надо. Может, и спасу парня. В конце концов, я лекарь или кто? Впрочем, уже не разберешь – кто… но… попробую. Хуже уже не будет… надеюсь».
Жересар ушел в каюту помощника капитана и лег на кровать, закрыв глаза. Для того чтобы выйти из своего тела, ему понадобилось меньше секунды.
Оставив свое бездушное тело, воспарил вверх, к потолку каюты, повисел с минуту, привыкая к новому состоянию, затем медленно потащился к стенке каюты, перемещаясь к больному. Осторожно прошел сквозь стену и завис над мечущимся в горячке парнем.
Опускаться в тело больного было страшно. Очень страшно. Одно дело – залезть внутрь здорового человека, да еще тогда, когда тебе угрожает опасность и деваться некуда, когда на кону стоит твоя жизнь, и совсем другое – когда ты входишь внутрь полутрупа, зараженного самой страшной из болезней мира.
Да, ощущение оказалось не из приятных. Жересара начало бить в лихорадке, тело, которое он занял, чуть не подпрыгивало на кровати, сотрясаемое крупной дрожью. Ему стоило больших усилий не клацать зубами, сдерживая биение больного организма.
Дрожь успокоилась только минут через пять. Жересар не руководил процессом излечения, с интересом наблюдая, как нарывы на руках бледнеют, рассасываются, исчезают – сами по себе. Демон на глазах восстанавливал тело, убивая болезнь.
Для полного излечения понадобилось около часа. К истечению этого времени личность парня, загнанная куда-то в глубины мозга, очнулась и начала паниковать – его душа металась, в ужасе пытаясь освободиться из той темницы, в которую ее загнали, и Жересар опасался, что парень совершенно спятит, не понимая, что с ним происходит. Потому лекарь срочно вышел из тела парнишки и полетел к себе, с облегчением снова став самим собой.
Уже очнувшись от транса, подумал о том, что хорошо, конечно, на какое-то время стать молодым, как этот мальчишка, но… свое тело все-таки роднее и приятнее.
* * *
– Герсер! Герсер, ты спишь?!
– Нет, не сплю! – Жересар сел на кровати, привыкая к собственному телу. Возвращение требовало времени – душа будто пропитывала тело, и пока она не заселится как следует, заполнив все уголки тела, взяв над ним контроль, тело ощущалось как чужое – онемелое, неловкое. После того как он вернулся из организма парнишки, прошло всего минут пятнадцать, и лекарь до сих пор не успел восстановиться – видимо, потому, что пробыл вне тела довольно долго, больше часа.
– Герсер, я жив!
– Правда?! Не может быть! – Лекарь пока чувствовал себя не очень хорошо, и потому желчь сочилась из него легко и свободно. – А ты проверь, может, ты уже умер?
– Герсер, правда, я жив! Поверь, жив! – Парнишка не понял юмора, и Жересар устыдился. Разве парень виноват, что лекарь немного устал?
– Ладно, ладно, верю. Есть хочешь?
– Хочу… Скажи, как так получилось? Ведь от чумы не выздоравливают! Это ты меня вылечил?
– Хм… ну… в общем-то да. Я вылечил. Но насчет чумы у тебя сведения неверные. Кое-кто выживает, но… мало. Очень мало. Пойдем приготовим что-нибудь на обед.
Лекарь тяжело поднялся и, хромая, пошел к двери, чувствуя, что ноги наконец обрели прежнюю чувствительность.
– А я больше не заболею?
– Имеешь в виду – чумой? Честно сказать, не знаю. Вроде не должен. Чумой болеют один раз. Впрочем, выживших настолько мало, что никто не может знать наверняка.
– А как дальше? Что мы будем делать дальше? Куда мы теперь?
– Сейчас мы пообедаем тем, что послали нам боги и мой друг Герлат. Потом поднимем флаг вызова, и к нам приплывет лодка с берега. Мы сообщим радостное известие о том, что нас, распространителей страшной заразы, теперь двое. Они, счастливые, поплывут к Герлату, тот подготовит нам дом, который потом не жалко будет сжечь, и мы немножко поплаваем. Ты хорошо плаваешь? Умеешь?
– Я моряк, сын моряка, как я могу плохо плавать? – Парнишка гордо задрал нос и тут же, вздохнув, добавил: – Честно сказать, пловец из меня не очень. Дерьмовый пловец. Но шагов пятьдесят проплыву, пока не отправлюсь на корм крабам.
– Вот еще незадача… – проворчал Жересар. – До берега пятьсот шагов, и я не для того тебя воскрешал, чтобы накормить рыб и крабов. Хреново дело. Ладно, что-то придумаем. Пошли готовить. И кстати, меня Жересар звать на самом деле. Лекарь Жересар.
– Жересар… а что с нашими? Остальные… умерли?
– Умерли. Все. Я ждал, пока ты умрешь, чтобы уйти на берег. Сжигать тебя живьем было как-то неправильно.
– Почему сжигать? Зачем сжигать? – Парнишка судорожно сглотнул и вцепился в косяк побелевшими руками.
– А ты как думал? Все, что тут есть, будет сожжено, – сумрачно пояснил лекарь. – Сейчас тебе нужно найти чистую одежду, вымыться как следует. А на берег мы уйдем голые. Не возьмем ничего. На берегу нам дадут все что нужно. Понял?
– Понял. – Парнишка снова сглотнул, закашлялся, с минуту никак не мог успокоиться. На его глазах показались слезы, лицо покраснело, и лекарь с неудовольствием подумал о том, что болезнь могла задержаться в легких, вот откуда и кашель. Это было бы очень, очень нехорошо. Десять дней, не меньше, нужно будет провести в доме отдельно от всех, чтобы выяснить, не принесли ли они с собой Черную Смерть.
* * *
– Вот такие дела, брат Герлат. – Жересар вытянул ноги, откинувшись на спинку кресла, и покосился в окно, за которым на таком же кресле сидел маг. – Теперь ты все знаешь.
– Коста, мне очень, очень жаль твоих ребят, – печально ответил Герлат, потирая лоб ладонью, – не знаю, что и сказать. То, что я разрезал бы этих гадов на кусочки за твоих парней? Ты это и так знаешь. Или то, что им теперь не жить? Что Нед вывернет их наизнанку? И это ты знаешь. Что будешь делать? Каковы твои планы?
– Дней десять надо сидеть в этом доме и ждать, пока Нед не вернется. Потом пойду с ним в столицу. Что будет после – не знаю. Я имею в виду – после того, как мы всех гадов порвем. Так далеко я не заглядываю.
– Коста… а как же жена, Эльза? Как твоя дочь? Разве их нет в твоих планах?
– Есть. Но после того, как я уничтожу негодяев. Только после того.
– Да, Коста, ты изменился. Прежде ты вначале подумал бы о жене и дочери и лишь потом о мести.
– Раньше мои ребята были живы. – Голос Жересара не дрогнул и был жестким, как сталь клинка. – Никогда не прощу.
– Ну что же… будь что будет, – вздохнул Герлат, – ждем Неда. Кстати, не расскажешь ли, как вылечил этого парнишку? Похоже, что мне у тебя придется кое-чему поучиться. Я так и не понял, как ты это сумел. И вот еще что, Коста… ты уверен, что Санда и Хеверад погибли? Ты ведь не видел их трупов.
– Трупов не видел. Но то помещение, где они находились, обрушилось. Они, должно быть, раздавлены. Спастись не было ни одного шанса. Впрочем, ты прав, пока не увидим их трупы, будем считать, что они живы. Кстати сказать, если их даже и раздавило, есть шанс оживить. Не будем забывать, что они не просто живые существа, они «замороженные». То есть если голова не раздавлена, есть шанс, что они выживут. Вылечим. Где они находятся, я помню. Откопаем – увидим.
– Слушай, а что за история в Шусарде? Ты, случайно, там не нашумел? До нас слухи дошли о каком-то гиганте, который сумел выбраться из темницы, непонятным образом открыв двери и вырубив толпу стражников. Это не ты?
– Я, – хмыкнул лекарь. – Меня ограбили, хотели осудить и отдать в рабство. Им ноги поотрывать бы надо. Негодяи! Не лучше этих тварей из Совета!
– Расскажешь?
– Расскажу… Кстати, это связано с лечением парня. Эй, парень, иди отсюда, нечего подслушивать! Это не для твоих ушей. Да, да, на кухню вали! Так-то ничего парнишка, но любопытный… как и все они в этом возрасте. Лезет, нос сует, расспрашивает. В общем, слушай…
* * *
– Гады! Ну какие гады, а?! – Герлат был в ярости, его лицо покраснело, а руки сжались в кулаки. Попади ему в руки один из этих стражников – разорвал бы.
– Плевать на них, – холодно бросил Жересар, – мы до них еще доберемся, будет время. Главные гады там, в столице. Они виновники всего. Если бы я мог – достал бы их сам. Но боюсь, что без Неда я прогажу все дело. Погибну, а до негодяев не доберусь. А я должен добраться. Хочу сам лично их убить!
– Я уже тебе говорил – чуть-чуть не успел. Они за день до тебя ушли. Смотри, что получается: семь дней ты был на корабле и тут день. Нед предполагал, что вернется дней через десять, если все нормально будет. Остается лишь ждать. Он вот-вот появится.
– Скажи, а если Нед не вернется? Если с ним что-то случится? Он сильный маг, убить его очень трудно, но… возможно. Потому нужно рассмотреть вариант, когда Неда нет. Вообще нет. Мы сможем что-то сделать без него?
– Сможем, – нахмурился Герлат, – хотя я не верю, что с Недом что-то случилось. Он живуч, как… как… не знаю, с чем сравнить! Более живучего и везучего существа нет в мире! Но если все-таки с ним что-то случится… мы все равно сможем отбиться и наказать тех, кто должен понести наказание. Иса в Шусарде, а под ним вся организация Суры. У нас есть деньги, есть люди – мало Совету не покажется!
– Не покажется… – эхом повторил Жересар и замер в кресле, полуприкрыв глаза, – надеюсь.
* * *
– Ой! – Здоровенный парень с тупым, похожим на бычью морду лицом вскрикнул и недоуменно посмотрел на небольшую стрелу, которую верткий мальчишка-вор только что вынул из его шеи. И тут глаза парня закатились, и он упал как подкошенный, свалившись под ноги своим соратникам на заплеванную землю рынка.
– Ты чего, Бык, ты чего? – заволновался мальчишка, недоуменно глядя на валяющегося под ногами громилу. – Эй, Брюск, глянь! Бык свалился! Что-то не то с ним! Ой! – Он вздрогнул и недоуменно посмотрел на стрелу в своих руках. На ее тупом конце был пристроен клочок ваты, а сама стрела напоминала шип дерева гоук – впрочем, им некоторое время назад она и являлась.
Тот, кого звал воришка, опасливо оглянулся и, не оглядываясь, припустился бежать по рынку, сбивая прохожих и перепрыгивая через прилавки, к испугу торговок и заезжих крестьян. Через пять минут он подбежал к будке стражников возле выхода с рынка и, задыхаясь, влетел внутрь, к недоумению четырех блюстителей порядка, катающих кости по усеянной крошками и чешуей крышке стола.
– Девад! Девад! – Брюск от возбуждения и бега не смог сказать ни слова, покраснел и закашлялся, брызгая слюной на ближайшего к нему стражника. Тот брезгливо стер липкие слюни со своей щеки. Капрал недоуменно уставился на своего родственника, хмыкнул и возмущенно спросил:
– Сдурел? Ты чего врываешься, как к себе домой? Ты видишь – мы заняты? Мы должны когда-то обедать, придурок?! Эй, что случилось? – сменил гнев на милость негласный глава рынка. – Ты мне такое везение перебил! Я три раза подряд выкинул «удачу»! А тут ты! Вот гадство!
– Девад! – выдавил Брюск, и капрал раздраженно сплюнул:
– Да что ты заладил – «Девад, Девад»! Всю жизнь уже Девад! Девадом и помру! Дайте ему что-нибудь попить, что ли, иначе слова не дождешься!
Один из стражников подал Брюску кувшин, тот жадно схватил и начал пить, пуская дорожки пахнущей хмелем жидкости по грязному подбородку. Девад раздраженно посмотрел на Брюска, испортившего хорошее пиво, которое капрал собирался выпить минут через десять, вздохнул и приготовился выслушать плохие новости. В том, что они плохие, капрал не сомневался. Чтобы так напугать Брюска, не отличающегося особым воображением, нужно сильно постараться.
– Успокоился? Рассказывай!
– Убивают нас! Кто-то нас убивает! – выдавил Брюск и бросил на стол стрелку, взятую у воришки. – Вот! Прилетает, парни падают, и… все. Вначале ничего не поняли, потом я понял – кто-то убивает! Эти стрелы ядом намазаны, точно!
– Кому дорогу перешли? – деловито нахмурившись, спросил капрал. – Кто-то зарился на рынок? Кто-то наезжал?
– Нет, ты что! Все давно поделено! Мы работаем на рынке, никто не смеет влезать! Отстегиваем свою долю, работаем как всегда!
– Кстати, как твоя челюсть? – вдруг спросил капрал. – Вылечил?
– Вылечил, – дернул плечом Брюск. – Обошлось в двадцать золотых! Убил бы этого придурка! Стой! Ты почему спросил?! Ох ты… точно! Все, кто тогда был со мной, когда мы этого клопа хотели развести, – все убиты! Ты голова, Девад!
– Потому я тут главный, – кивнул капрал, – а не ты. Худо дело. Похоже, непростой это был парень. Ну какого демона ты на него полез?! Других не было?!
– Да что – он первый, что ли? Не он первый, не он последний! Мы живем с этого, не забыл?! А если он деловой – надо было объявиться, узнать, кто тут рулит, на рынке!
– Поздно! – В тишине стражницкой вдруг прозвучал незнакомый бесцветный голос, и дверь в помещение сама собой закрылась, задвинув засов.
– Кто здесь?! – Девад вскочил с места, схватив меч и оглядываясь по сторонам, как вор, застигнутый при краже.
– Твоя смерть… – прошелестел голос, и в воздухе свистнул клинок, врубившись в ключицу капрала. Из-под клинка выхлестнул фонтанчик крови, капрал как-то странно икнул, закатил глаза и мешком свалился на пол, подрагивая в последних судорогах. После этого воздух как-то странно замерцал, открыв небольшую худощавую фигуру человека, лицо его было закрыто тканевой повязкой. Его темные глаза смотрели в прорезь повязки безжалостно и строго на замерших в ужасе людей. Потом человек негромко сказал:
– Вы напали не на того человека и за это будете наказаны.
– Мы не знали! – с мольбой выкрикнул Брюск, падая на колени. – Прости нас! Мы не хотели!
– Это неважно, – почти весело заявил незнакомец и одним ударом снес голову бандита. Она стукнулась об пол, моргнула и замерла, касаясь ноги одного из стражников, от которого вдруг резко запахло мочой, – он напустил под себя здоровенную лужу, и в тишине стражницкой было слышно, как на пол капают вонючие капли.
– Это все Девад, это он! – затрясся стражник. – Это он нас заставлял!
– Я знаю, – кивнул незнакомец, – но ведь ты не отказался. А мог. Потому – умри! – И он вонзил узкий меч в горло говорившему.
Два других стражника, очнувшись от ступора, в который впали при виде расправы, вскочили с мест, выхватили мечи и, приняв боевую стойку, напали на убийцу. Эти стражники не были трусами и вполне сносно владели своими железками, но как они могли сравниться с учеником Имара? С атроком? Он мог убить их голыми руками, этих пропитанных пивом и мазисом увальней, засидевшихся на своем сытном месте.
Но сделал это мечом, располосовав, как свиные туши.
Закончив свое дело, вытер клинок о форменные штаны ближайшего стражника, удовлетворенно хмыкнул, вздохнув, активировал амулет невидимости. Из кармана достал небольшую бумажку, нагнулся, вынул из ножен на поясе Брюска кинжал с причудливой рукояткой, выполненной в виде женской ноги, несколько секунд любовался затейливым изделием оружейников, а потом одним быстрым движением приколол бумагу к столу.
Был позыв присвоить кинжал себе – больно уж интересная вещица, скорее всего, бандиты отобрали ее у кого-то из жертв, – но Иса преодолел это желание и, открыв дверь, вышел наружу. То, что он хотел сделать, он сделал. Лично. Хотя Арнот и предлагал ему воспользоваться услугами убийц Суры. Но Исе хотелось самому наказать обидчиков Жересара, и, кроме того, ему претила мысль, что они живут на деньги, которые получают вот от таких бандитов, и косвенно сами виновники того, что те напали на лекаря. Хотелось хоть как-то загладить свою вину. А еще – наказать стражников, которые вместо того, чтобы ловить бандитов, бороться с преступниками, сами нарушают закон.
Выйдя из стражницкой, Иса прошел через ворота рынка, отошел туда, где его никто не увидит, – под сень густых колючих кустов, которыми заросла базарная стена, отключил амулет и дальше, до дома, шел уже как обычный прохожий – худощавый молодой человек приятной наружности, хорошо одетый – типичный юноша из приличной семьи, прогуливающийся после занятий в школе фехтования либо собирающийся навестить друга, такого же, как и он, молодого человека, мечтающего о любви и карьере.
Записку, оставшуюся на столе в стражницкой, нашел торговец мясом, который пришел, чтобы «заслать» свой процент от торговли всемогущему Деваду.
Записка гласила:
«Они плохо несли службу и сотрудничали с преступниками. Так будет с каждым, кто нарушит служебный долг».
Иса не смог отказать себе в удовольствии внести смятение в головы стражников. Если хоть один из них, узнав о смерти коллег-мздоимцев, оставит свои преступные намерения – разве это плохо? Может, одним честным стражником станет станет больше?
Наивный парень – даром что хладнокровный убийца!
* * *
– Зачем?
– Их надо было наказанать! Это справедливо.
– Ты что, рассказал ему и про деда?!
– Я что – идиот?! Нет, конечно. Пока нет. Нед появится – тогда и расскажем. Иначе Иса может сорваться и помчаться в столицу. И погибнуть. Он сильный воин, но – всего лишь юноша семнадцати лет.
– Это правильно. Жаль…
– Что жаль?
– Жаль, что я не видел, как подыхает этот капрал! Разорвал бы! Откуда берутся такие гады, как думаешь?
– Честно? Даже не думаю. У меня много гораздо более важных проблем, которые нужно обдумать, – каждый день, каждый час. Стройка, лечение, устройство новичков-магов – я же агару делаю, не забыл?
– Как мне надоело тут сидеть… жуть! Уже неделю сижу! С тоски сдыхаю! Что-то давно нет Неда, тебе не кажется?
– Кажется. Но что я могу сделать?! Хочешь – покричу: Не-е-ед! Не-е-ед! Легче станет? Ладно, прости… у меня самого уже голова не в порядке… волнуюсь.
– Я понимаю. Завтра выйду. Хватит уже сидеть в этой конуре. Палить дом будем?
– Смысл? Не вижу смысла. Есть вино тройной перегонки – обольетесь, вымоете все, чего касались, и все.
– Лучше спалить… не хватало еще ползать с тряпкой в руках!
– Обленился… хе-хе… ничего, немного разомнетесь. Парня заставишь – пусть работает. Матросы, они привычные к работе, не переломится. Ну все, Коста, пора мне. Сегодня первое занятие агары – надо с новичками поговорить. Странное ощущение – стоим у истоков чего-то большого, чего-то нового… Здорово! Мне нравится.
* * *
– Вы уверены? Это верные сведения?
– Вернее некуда. Мне передали с голубиной почтой тайные агенты из Шусарда. Нед основал на севере материка город-крепость. И, насколько нам известно, обладает могуществом выше архимагов. Если мы сейчас не пресечем его деятельность, то последствия могут быть непредсказуемы. Он узнает о том, что вы убили его женщину, Санду, придет сюда и ваши кишки развесит по стенам!
– Как и ваши, замечу, – проворчал Зайд, хмуря густые брови, – как и ваши. И почему бы вам им не заняться? У вас же были с ним какие-то личные счеты? Или я ошибаюсь?
– Не ошибаетесь. Но я посылала за ним три группы своих людей. Все они погибли. Более того, он подмял под себя филиал Братства Ширдуан в Шусарде. Но самое главное – теперь я не могу его убить. По определенным, не касающимся вас причинам. Впрочем, возможно, я вам о них и расскажу… И вот еще что – а с чего вы взяли, что он мои кишки развешает по стенам? Я не убивала его жену. Я не убивала его друга Имара, кстати, моего отца! Это сделал ваш человек! Мой враг! И я ношу ребенка Неда. Он не станет убивать мать своего ребенка, какая бы она ни была.
– Это еще что такое?! Вы беременны от Неда? – поразился генерал Броган. – Зайд, ты слышал? После этого я уже ничему не удивляюсь! Как это произошло, Женевера? Вернее, госпожа Асторт!
– Да. Госпожа Асторт. И не забывайте об этом, господин генерал! – холодно парировала Великий Атрок. – Что касается того, как это произошло… Я сняла одежду совсем, да. Люблю этим делом заниматься нагой. Потом Нед… Продолжить? Или вы уже большой и знаете, как это бывает между мужчиной и женщиной?
– Как ни странно, знаю, – покраснел от ярости генерал Броган. – Если только вы не применяли при этом каких-то особых приемов. Впрочем, я готов послушать, как ЭТО у вас происходило. Подождите, только пошлю слугу за вином, и вы продолжите. Люблю слушать баллады со всеми удобствами.
– Ну хватит, хватит, господа! – вмешался генерал Эвор. – Не время для склок! Вернемся к насущным проблемам, главной из которых является Нед Черный! Итак, что мы имеем? Усиление Неда и в магических способностях, и в военной силе. Сколько, вы сказали, у него ардов? Две тысячи? Около того, да? Это серьезная сила. А если он наберет рекрутов, подомнет гарнизон Шусарда – немаленький, скажу я вам, гарнизон, – он представит собой большую опасность! А если он пойдет на столицу? Что будет?
– Да ничего не будет, – пренебрежительно отмахнулся Броган. – Столицу не взять никому. И уж не каким-то там полудиким ардам – точно. Хватит нагонять панику! Госпожа Асторт, есть еще какая-то информация о Неде? О его планах? О том, чем он в настоящее время занимается?
– Судя по всему, он до сих пор не знает о том, что случилось с Сандой и Хеверадом, – устало закрыла глаза Великий Атрок. – Нед занят своими делами, и ему не до вас. Он ищет лекарство для своей женщины. А вот когда найдет, тогда вам всем можно заказывать гробы. Вы какие гробы предпочитаете – из красного дерева или белой угры? Я бы советовала из красного дерева – оно не гниет и хранится сотни лет. Но стоит дорого.
– Опять она свое несет! Ну что за женщина! – взревел Броган. – Вы хоть слово можете сказать без… без… тьфу! Ничего дельного, одна желчь!
– Я пытаюсь вбить в ваш разум мысль о том, что Нед для вас смертельно опасен! – холодно отчеканила Женевера. – Настолько опасен, что вы сейчас должны просто обделаться от страха, а не сидеть со скучающими физиономиями, будто обсуждаете забег лошадей в честь праздника плодородия! Вы сейчас, немедленно, должны решить – что делать, как избавиться от Неда, прежде чем он придет и попытается избавиться от вас! Да, мы приняли все меры, чтобы у него здесь ничего не вышло, у нас подготовлена ловушка и все возможные барьеры на его пути, но это же Нед! Вы просто не представляете, ЧТО это такое! Честно говоря, сейчас и я не представляю, что это такое – Нед, – внезапно пробормотала Атрок, снизив голос, – если он восстановил магию, его уровень может быть феноменально высок. Он может быть выше высшего уровня, а мы по сравнению с ним – дети! И еще он нашел способ перемещаться в пространстве – мгновенно, на огромные расстояния, через какие-то магические порталы. Какие – выясняю. Как он это делает, какими заклинаниями – тоже выясняю. Еще раз – я не могу отдать приказ его убить! Скажу, ладно – он теперь Великий Атрок Северного испаса! Как это вышло – тоже предстоит выяснить. Но те люди, что мне донесли, врать не будут. А раз так – я не могу лично на него напасть, не могу позволить напасть на него ни одному своему человеку. Иначе вся система подчинения Братства Ширдуан посыплется – если можно нападать на одного Великого Атрока, значит, можно и на другого. А я не хочу копать яму под себя. Более того, я не могу нападать ни на одного человека Неда – все эти арды теперь суть Ширдуан! Закон Братства Ширдуан запрещает нападать на членов Братства Ширдуан, кроме как по решению Совета Ширдуан! А Совета нет! Не существует! Значит, нападать нельзя вообще!
– Зачем вы это нам рассказали? – после недолгого молчания осведомился генерал Эвор. – Это же, как я понял, тайна Ширдуан? Вы так нам доверяете?
– Я вам?! – рассмеялась Атрок. – Я вам вообще не доверяю! Никак! Вы мне нужны потому, что через вас я получаю свой кусок власти, вот и все. Не обольщайтесь, новоиспеченные генералы. Если Нед вас прижмет – я палец о палец не ударю, чтобы вас выручить. Мне своя жизнь дороже.
– Но вы же говорите, что беременны от Неда? – осторожно осведомился Броган. – Он вас не тронет. Почему же вы опасаетесь за свою жизнь? С какой стати? Противоречие, не находите?
– Никакого противоречия. Если взбесить быка – он не разбирается, кто перед ним стоит, – усмехнулась Женевера. – Поднимет на рога и дальше помчится. Я с вами, и я ваша советница. Мне нужно, чтобы вы остались у власти, потому – я сделаю все, чтобы вы остались наверху. Думайте, как уничтожить Неда и Северный испас. Однажды это уже случилось, хотя и не без серьезных потерь. В далеком прошлом. История повторяется. Северный испас должен быть уничтожен! Но вашими руками.
– Ах вот как… – усмехнулся Зайд. – Я понял. Вы не можете сами убрать конкурентов, потому до сих пор держитесь за нас. Вам нужна наша армия и наши агары, так?
– Именно так, – невозмутимо кивнула Атрок, – вы должны уничтожить Неда и его испас. Это в наших общих интересах. Я снабдила вас нужной информацией, помогу и в будущем. Но силовые действия должны производить только вы.
– Теперь ясно, – усмехнулся Эвор, – все на свою сторону одеяло тянут, но тут все едины в желании уничтожить Неда. Из этого и будем исходить. Говорил я вам, преждевременно мы начали операцию по захвату королевы и Хеверада, не так надо было. Поспешно сделано и глупо. Не послушались… теперь вот будем расхлебывать. Госпожа Асторт, у вас есть какие-то предложения, план – как уничтожить нашего врага?
– Только не с помощью Корпуса! – тут же отрезала Атрок. – Корпус морской пехоты не должен участвовать в этой операции!
– Почему?! – удивился Зайд. – Это самое боеспособное подразделение королевства! Да он растопчет ардов, как тараканов! А Неду будет жаль уничтожать своих бывших товарищей, потому он не применит своих, как вы говорите, богоподобных способностей. Возможно, не применит. Ну а если и применит – что же, солдаты подписали контракт, пусть его выполняют.
– А вы уверены, что у Неда в Корпусе не будет тайных помощников? Вообще-то он пользовался в Корпусе огромным авторитетом, и его многие помнят. И еще – я вас огорошу! – вы знаете, что жив Жересар?
– Жересар? Только не говорите, что он у Неда в городе, – нахмурился Зайд, – это плохо. Его все любили, все в Корпусе знают. Они с Жересаром и в самом деле могут внести в ряды Корпуса разброд и шатание. Да, в ваших словах есть смысл.
– Кроме того, даже если Корпус сумеет взять Черный город, Корпус будет перемолот, практически уничтожен. А вы сами сказали, это наиболее боеспособное соединение. И, если его уничтожат, кто будет защищать Замар от Исфира? Или от тех же ардов? Вы подумали? У вас и без корпуса хватает солдат. И тяжелой пехоты, и лучников. Предлагаю сделать вот что: объявить Неда государственным преступником – официально, с чтением указа на рынках. Чтобы каждый государственный человек, который его заметит, был обязан арестовать преступника. Затем выдвинуть к Черному городу десять полков тяжелой пехоты, прихватить и гарнизон Шусарда. Из агары столицы собрать всех магов, что есть, – возможно, придется сровнять Черный город с землей. И не возможно, а придется. Нужно уничтожить всех, кто там есть. Безжалостно, до единого человека.
– И местных?
– И местных. Всех! Срыть эту крепость с лица земли! Как королевский дворец! Как дом Хеверада!
– Добрая ты, Женевера… – усмехнулся Броган.
– Другого выхода нет. – Великий Атрок бросила на Брогана быстрый взгляд и слегка скривила губы, – в прямом столкновении с Недом ваша армия не устоит. Этот человек очень опасен. Да и человек ли он?
– Ну что же, госпожа Асторт, мы вас услышали, – кивнул генерал Эвор, – теперь нам нужно обсудить информацию. Я лично за ваше предложение. У меня только одно замечание: а кто сказал, что агара пойдет на Неда?
– Может, и не все, но маги пойдут! – уверенно кивнула Атрок. – А мы можем помочь им принять решение. Они все зависят от государства, финансируются из государственного кошелька. Откажутся – останутся без единого медяка.
– А если их заставить другим способом? – предложил Зайд. – У них семьи… Да и сами они боятся смерти. Пара-тройка загадочных смертей, слушок, что те, кто не подчиняется Совету, вдруг умирают, и агара у нас в кармане. Как вам такое предложение?
– Я легализовалась не для того, чтобы вызывать удар на себя, – нахмурилась Атрок, – и не желаю ссориться с магами. Я же сказала: вы будете решать проблемы с силовыми операциями. Я помогу вам информацией и… советом.
– Удобное решение, – усмехнулся Броган. – В случае выигрыша она вроде как участвовала, в случае проигрыша – участия не принимала и вообще ни при чем! Да еще, оказывается, таскает в животе отпрыска главного врага! Я ей не верю, господа!
– Да мне плевать, во что вы верите, генерал, – презрительно сморщила носик Великий Атрок. – Совет вполне может состоять из двух генералов. А может из двух генералов и женщины-советника. Не задумывались над этим?
– Угрожаете?! Мне угрожаете?! – Броган, красный, потный, схватился за рукоять меча и привстал на месте, нависая над маленькой сухощавой женщиной, бесстрастно взирающей на беснующегося вояку. – Как ты посмела, сучка! Мне, боевому офицеру?!
В воздухе что-то свистнуло, и в шее генерала вырос маленький «цветок»-стрелка. Броган вздрогнул, закатил глаза, захрипел и рухнул на пол, забив пятками в судорожной попытке прожить еще немного, еще несколько секунд. Потом затих.
– Броган виноват в смерти моего отца, господа, – спокойно сказала Великий Атрок, белоснежным платком стирая с рукава шелкового зеленого платья брызги слюны покойного генерала. – Он бы в любом случае умер – не сегодня, так завтра. Все его дела – пьянствовать да с девками валяться. Его дом давно уже превратился в бордель. Теперь вы поняли, что я в любой момент могу убить любого из вас? Не спасут никакие охранники, никакие замки. И я могла это сделать давно – как сегодня. Только пальцами щелкнуть – и вы покойники. Но вы мне нужны. Я не собираюсь править официально. Тем более что, если Нед доберется до столицы, мне это совсем ни к чему. Впрочем, я всегда могу исправить положение и перевести вас в статус вашего товарища. Легко. Есть такое желание? Судя по вашим расстроенным лицам, нет, такое желание отсутствует. Итак, ваши замечания?
– В общем-то, Броган мне никогда не нравился, – хмыкнул Эвор, – но что мы объявим народу?
– Генерала Брогана убил мятежный Нед Черный, что же еще-то? – усмехнулась Атрок. – Вот вам и преступление. Формулировку придумаете сами. Зайд, вы как? С нами?
– Куда же я денусь, мать вашу?! – выругался генерал. – Сделаем. С агарой будет проблема, уверен. Но магов найдем. На Неда многие злы – человек тридцать недовольных точно найдем, особенно если пообещаем им какие-нибудь блага. Деньги, власть – что угодно можно пообещать. Дворянство. Жалко, что ли? Пусть тешатся. Потом с ними разберемся.
Генерал помолчал, подумал и продолжил:
– Неделю нужно на сборы армии. Дней десять до места будут плыть корабли. Итого… в общем, берем три недели, не меньше. А вы говорите, что Нед может перемещаться мгновенно? Как бы он за это время не появился в столице и не оторвал нам головы, а?
– Я постараюсь обеспечить вас охраной, – улыбнулась Атрок. – Как вы уже поняли, вокруг вас всегда мои люди. Кстати, не забывайте об этом, если начнете строить козни против меня. Вы умрете в ту же минуту, как я об этом узнаю.
– И с кем мы связались, – простонал Эвор, – зачем мне это все надо? У меня огромное желание бросить все, уехать в горное имение и сидеть там, пока вы грызете друг другу глотки! Может, так и сделать?
– Не сделаете, – усмехнулась женщина. – Во-первых, слишком любите власть, вы уже попробовали ее, вкусили сладости беспредельной власти, отказаться от нее уже не сможете. А еще – я вам не дам этого сделать. Убью и вас, и ваши семьи – жену, детей, внуков – всех! Я хочу власти, и вы мне нужны, чтобы ею владеть! Все понятно?! Вижу – понятно! Завтра в десять утра встречаемся здесь, вы должны предоставить ваши мысли о том, как взять Черный город. Ваши мысли. Свои у меня есть. И вот что – я подготовлю бумагу, что все состояние Броган завещал мне, его дальней родственнице. Вы подпишете. Ведь все равно у него нет близкой родни – кроме Санды, конечно, а она умерла. Вы подпишете указ. А вот это – план того, что уже настроил Нед. Кстати, сооружения серьезные, хотя и не до конца готовые.
Женщина положила на стол сложенный вчетверо лист бумаги, «украшенный» подозрительными бурыми мазками, похожими на кровь, и, не прощаясь, вышла из зала, оставив бравых боевых генералов сидеть в прострации.
«Твари! У, твари какие! Грохнуть обоих! Ненавижу! Если бы вы не были мне нужны! – мысленно восклицала Великий Атрок. – Поставить вокруг них охрану… Если Нед придет их убивать, он должен будет пройти через моих людей. И как только он убьет хотя бы одного из них, закон будет нарушен и руки у меня развязаны. Ибо сказано: ”Если член Братства нападет на другого члена Братства без решения Совета, он ставит себя вне закона, и жертва имеет право защищаться и безнаказанно убить нападавшего”.
Приманка? Да, приманка, но… не совсем приманка. Они мне и правда еще нужны. Приманкой перестанут быть тогда, когда я полностью возьму в руки исполнительную власть. И кстати, кто сказал, что убивать могут только Ширдуан? Поставить стрелков со стороны, армейских или наемников, с приказом стрелять только в голову, устроить ловушки, поставить магов, навесить защитные заклинания – какой бы ты ни был великий маг, не пройдешь! Ведь я не просто маг, я Великий Атрок и знаю, как бороться с Великими Атроками. Жаль Бордонара! Если будет возможность, нужно его сохранить. Впрочем, а зачем? Ведь он нужен мне только ради власти, а как мужчина… я предпочла бы Неда. Жаль, что придется убить Неда».
Великий Атрок покинула здание Совета с чувством выполненного долга. Все идет как надо. Пока – как надо.
* * *
– Ты проснулась?
– С ума сошла! Как я могу проснуться, когда я вообще нахожусь во сне? Я сплю! Как я могу проснуться и одновременно с тобой говорить?
– Почему и нет? У сна много уровней. Есть такой, в котором ты никогда не проснешься.
– Это смерть…
– Ну да, смерть… но сон ведь? Вечный сон! Полетели, посмотрим мир? Мне хочется тебе чего-нибудь показать. Правда, тут ничего нет…
– Насмешила! Как ты мне покажешь то, чего нет?
– Ты будешь себе представлять, а я вроде как показывать. Давай?
– Мне кажется это скучным… давай просто поговорим? О вас, о мире, обо мне?
– Давай… чего еще делать-то. Спрашивай. Все какое-то занятие.
– Почему никто из людей до сих пор не смог попасть в Межмирье? И что вообще такое Межмирье?
– Хм… я давно здесь, очень давно. Думала над этим. То, что нам рассказал Наставник… в общем, мало рассказал. Почти ничего. Мы рождаемся уже с запасом знаний. Можем летать, можем есть, пить, ходить. Понимаем речь и даже умеем читать – знаешь, что такое «читать»? Ага, знаешь. Ну вот. А потом нас воспитывают Наставники. И взрослые. Драконы, так ты нас называешь? Ну а что – почему бы и нет… драконы так драконы. Раньше мы назывались по-другому. Ну вот, что нам успели рассказать, то мы и знаем. Итак, Межмирье – это то место, куда уходят наши сны, то место, где обитают наши мечты, куда уходят наши души после смерти. Красиво, правда? Это я сама придумала! А на самом деле никто не знает, что такое Межмирье. Наставник говорил что-то про мир, отличающийся от нашего на долю секунды. Вроде мир – и не мир. Мы должны были учить это года через три, не меньше. Вот. Поняла?
– Ничего не поняла. По-моему, ты сама не знаешь и только важно раздуваешь щеки! Между прочим, я в школе училась! И не дура!
– А что такое школа? И откуда ты знаешь, что училась? Ведь ты не помнишь, кто ты такая?
– Не помню… но помню, что училась в школе и у меня было два брата!
– Хм… это уже интересно. А можешь их описать? Братьев? Они такие же, как ты? Как их звали? Чем они занимались?
– Дразнили меня… но я их все равно люблю. Они хорошие. А как их имена… не помню. Знаешь, у меня такое ощущение, что я вот-вот что-то вспомню, вот-вот, сейчас, еще секунду! И тут же ощущение пропадает. И я печалюсь. Мне хочется плакать. Но плакать я не могу – ведь я же во сне!
– Ну… сон – понятие растяжимое. Может, и не сон! А хочешь, я покажу тебе сны людей?
– Как это – покажешь? Ты же сказала, что сюда не могут попадать люди? Что, кроме драконов и демонов, тут никого нет?
– Тут – да. Но я тебе покажу другое Межмирье! Хочешь?
– Само собой, хочу! А что нужно сделать?
– Захотеть. Представить, что ты вышла из этого пузыря и летишь. Представь, что у тебя крылья! Вот, вот – получается! А теперь – что пузыря нет! Что ты висишь в пространстве, в чистой пустоте! Крылья тебе не нужны. Тут летаешь усилием мысли.
– А за каким демоном ты потребовала, чтобы я отрастила эти самые крылья?
– Ну так… красиво же! Разве может быть красивым существо без крыльев? Ты посмотри, какая у меня красота! Они в точности как настоящие!
– Я сейчас отращу клыки, как у тебя, и тяпну тебя за это красивое крыло!
– А ты попробуй догони! Давай за мной! Быстрее! Еще-е-е быстрее-е-е!
Чувство полета! Жемчужный шар внизу переливается всеми цветами радуги, а звезды на темном небе подмигивают, как старые знакомые. Чтобы лететь быстро, надо всего лишь захотеть.
Самое смешное – оказалось, можно переместиться и одним желанием, словно ты вначале несешься по скрученному в кольцо листу бумаги, а потом прокалываешь в нем дырочку и перемещаешься кратчайшим путем, мгновенно, через эту самую дырочку. Ну а как тогда быть с удовольствием от полета? Если ты представишь себе свист воздуха, струи, обдувающие тебя в небесах, то их и получишь! Даже если обдувать тебя нечему…
– Вот, смотри! – Дракончик повис перед черным Ничто, разделяющим Межмирье и то, что они сейчас перед собой видели. – Смотри, какие пузыри! Постарайся представить, что они приблизились и ты можешь рассмотреть их содержимое! Видишь? Видишь, что там?
– Что это?
– Я думаю, это сны всех существ, которые живут в обычном мире. Каждое существо создает себе свой мир. И этот мир здесь, в Ничто, появляется и живет до тех пор, пока сущность видит сон. А потом – этот мир исчезает. Знаешь, мне иногда кажется, что мы сами живем в сне какого-то существа… может, так и есть? Его сон рождает чудовищ – демонов, как ты их называешь. А другой сон – людей. Третий сон… не знаю. Много, много чего может создать спящий разум неведомого существа. Тут – скопление снов, потому мы их видим, и я полагаю, что это скопление снова здесь потому, что сны не могут быть далеко от своих создателей. И таких скоплений множество – видишь, в Ничто сверкают точки? Это сны других миров, неведомых. Только я еще не научилась перемещаться к этим снам. Пока мы с тобой живем в одном сне, в Межмирье.
– Ты меня совсем запутала… Так что же, Межмирье – это сон? Тогда ЧЕЙ это сон?
– Может, бога? Спящего бога? А может, его домашнего зукра? Ты спрашиваешь такие вещи, о которых не может сказать никто. Ты о другом думай. Пытайся вспомнить, кто ты такая, откуда пришла. Так хочется узнать что-то новое…
– А мне хочется попасть туда, в сны! В чужие сны!
– Думаешь, мне не хочется? А ты попробуй, ткнись туда, ну! А! Вот! Отталкивает, да? То-то и оно! Сколько раз я пробовала, столько и не получалось… Я бы только и делала, что путешествовала по этим мирам. Зачем мне мой сон? Он скучный!
– Сон разума рождает демонов… Интересно было бы разбудить это существо, во сне которого мы летаем!
– Дурочка! Не будет сна, не будет и нас! Где нам тогда летать?! Хорошо хоть в этот сон пробились! Вообще-то я сплю в замке, вместе с моими братьями и сестрами, не забыла? И похоже, ты где-то рядом спишь. Как и мы. Потому и оказалась рядом с нами. Со мной.
– Замок? Я помню какой-то замок… он пустой, в нем хозяйничают духи. Они приносят то, что ты хочешь, и, если захочешь, покатают тебя на невидимых руках. Да, там есть комната, и в ней маленькие драконы. И яйца – да, точно, яйца! Большие такие…
– Из таких мы вылупляемся, – хмыкнул дракончик. – Я помню, как вот этим когтем прорезала скорлупу. И лицо Наставника помню. И Наставника-дракона. Годы учебы помню… а вот почему я стала спать – не помню. Кстати, многого не помню, да. Но я уже это говорила, правда? Давай подумаем, как нам добраться до чужих снов. Есть какие-то соображения? Впрочем, не спеши. У нас времени полно, все равно чем-то нужно заняться… Расскажи, что еще ты видела в замке…
