Глава 13

– Вы были правы, Женевера! Что-то меня убеждает, что вы всегда правы, – усмехнулся Зайд. – Вам следовало родиться мужчиной.

– Вы думаете, это комплимент? – усмехнулась Великий Атрок. – Почему считается, что женщины глупее мужчин? Да вы ни одной интриги не можете провести как следует – прямолинейные до дури! За что ни беретесь – вам лишь бы сломать через колено, вы не способны на красивую интригу, на долговременные планы!

– Ну-ну… не преувеличивайте, – криво улыбнулся генерал. – Если вы такая мудрая, почему же вы связались с нами, дураками?

– А так проще, – холодно отрезала женщина, и на секунду Зайду показалось, что перед ним не живая красивая женщина, а мраморная статуя, настолько ледяным, холодным, совершенным был ее профиль. – Легче управлять вами, чем вылезать на свет и пытаться взять власть на себя. В случае проигрыша вам перережут горло, а я останусь в стороне, ничего не потеряв.

– Вы циничная, бессердечная… – задохнулся генерал, сжимая в руке надушенный кружевной платок.

– Да, да – и бойтесь сделать что-нибудь не так! Не так, как я скажу! – Голос Женеверы звенел, как ледышка, упавшая на замерзшее ардское море. – По большому счету вы мне не нужны. Я в любой момент могу вас убрать. Если вы, наконец, не поймете, кто здесь хозяин. Или, вернее, хозяйка. Ну, хватит хмуриться, господа, – улыбнулась Великий Атрок, и оба генерала едва не вздрогнули – таким резким и неожиданным был переход от воплощения Смерти до воплощения богини любви Селеры – прекрасной, веселой и обаятельной. Когда, в какой момент Женевера была настоящей? Возможно, она и сама этого не знала… – Перейдем к нашим насущным делам, если не возражаете, – улыбнулась женщина и тихонько погладила выпуклый живот. – Из письма этого дебила Юбара мы узнали, что он прогадил всю операцию, уложив под стенами крепости Неда половину своего войска и всех магов. Кстати, это ваша вина, какого демона вы поставили во главе армии этого идиота? У вас есть какие-то оправдания данному факту? Заткнитесь! Нет оправданий! Зайд, он ваш троюродный брат, так? Так. Решили возвысить его на гребне маленькой победоносной войны? Дали возможность пограбить ардов?

– Ну, родственник, и что? – вяло бросил генерал. – Какие-то арды, чего там сложного? Нам нужно прогнать армию через горнило войны, подготовить солдат. Исфир не дремлет, сами потом скажете, что подготовленных войск у нас мало и что, кроме Корпуса, воевать некому. Мы дали ему крепкую армию, не наша вина, что он не смог взять жалкую крепость. Да, мы собирались поставить его командующим вооруженными силами, это был экзамен. Юбар с ним не справился. Значит, уберем Юбара, засунем его в какую-нибудь дыру, пусть на границе с Исфиром хлебает дерьмо.

– Ладно, – внезапно сменила гнев на милость Великий Атрок. – Корпус сумеет взять крепость? Осечки не будет? Ваше мнение?

– Почему не возьмет? – пожал плечами Зайд. – Еще не было такой задачи, которую не выполнил бы Корпус. Кроме того, мы ведь послали военные корабли с лучшими камнеметалками, а еще – корабли с огненными сифонами. Мы просто выжжем их, как заразу!

– Да, с сифонами – это хорошо, – довольно кивнула Атрок. – Некогда Северный испас Братства Ширдуан только сифонами и смогли взять. А тот испас был как раз на месте Черной крепости. История повторяется, не правда ли? Забавно. Как думаете, они уже на месте?

– Точных сведений нет, но вообще-то корабли должны уже пройти Шусард – последняя почтовая птица пришла как раз тогда, когда они приближались к городу. Полковник Серт доложил, что все идет как полагается, без происшествий. Погода благоприятствует, и скоро корабли смогут подойти к городу… если его можно назвать городом, конечно! Вообще-то не понимаю, как это Юбар не смог взять крепость, где из защитников всего-навсего горстка ардов?! Как это может быть?

– Не будьте глупцами, господа, арды лучшие в мире бойцы! – резко бросила Атрок. – Если они не применяют современной военной тактики, это не означает, что они не могут разбить башку солдату Замара, который лезет на стену! А еще им есть что защищать – свой дом, свои семьи. Они будут драться до последнего человека, их можно убить, но не победить! Как некогда Северный испас. Кроме того, там еще недавно был Нед, и он сумел организовать оборону. Скажите спасибо, что в настоящий момент он пропал где-то в Ардии, иначе давно кишки вашей армии висели бы по кустам!

– Нашей армии, господа Женевера, нашей армии, – усмехнулся Эвор, – вы зря отделяете себя от нас. Если мы потерпим неудачу, следующая на очереди – вы. Думаете, Нед простит вам заговор? Мы не будем молчать, мы все расскажем – кто тут всем командовал. Зря вы считаете, что удержитесь у власти без нас.

– Посмотрим… – Женщина бросила на генерала холодный леденящий взгляд, и ему вдруг на долю секунды показалось, что между ее полными, сочными губами мелькнул раздвоенный черный змеиный язык.

– Десять кораблей. На четырех – флаги Корпуса морской пехоты, остальные – транспортники, военные корабли с камнеметалками и самое страшное – два корабля с зажигательными сифонами.

– Что за сифоны? – нахмурился Геор. – Не слышал о таких.

– Их редко применяют. Очень редко, – пожал плечами Жересар. – Если честно, я за все время службы в Корпусе только слышал о применении сифонов, но ни разу не видел, чтобы их использовали. Страшное оружие, если верить хроникам. Там специальные насосы и трубы, длина которых может увеличиваться в зависимости от необходимости. Сам корабль – фактически плавающая бочка, заполненная горючей смесью. Эта смесь – одна из самых охраняемых тайн государства. Я думал, что секрет изготовления этой смеси вообще утерян. Она горит в воде, на земле – где угодно. Потушить ее можно, только засыпав землей. Горят камни, сталь, дерево – все, на что она попадет. Избавиться от нее практически невозможно. Где они выкопали эту пакость, не знаю. Вероятно, вскрыли тайные запасы государственного хранилища оружия. Видно, им очень хочется нас уничтожить…

– Какова численность Корпуса? – осведомилась Устра, бледная, отекшая – беременность вкупе с последними событиями ее совершенно не красила.

– Пять тысяч, – ответил Жересар, постукивая пальцами по столу, – плюс-минус сотня-две. Впрочем, может, и больше. Потери в исфирской войне были, но шла вербовка, так что скорее всего Корпус полностью укомплектован. Пять тысяч самых боеспособных солдат этого мира. Плюс самые умелые и сильные маги, среди которых достаточное количество черных магов. Если не случится чуда – не вернется Нед, то нам конец. Это наверняка, не сомневайтесь.

– Ты строишь слишком мрачные прогнозы, Коста, – усмехнулся Геор. – Мы от двадцати тысяч отбились, а тут пять! Сифоны? Устроим им… сифоны… хреновы. Вот маги – это да. Маги – это серьезно. Как думаешь, что они сделают с самого начала? С чего начнут?

– Давай так – магов пока опасаться не нужно. Маги будут работать с земли. Чтобы им высадиться – нужен порт. Порт мы прикрываем, простреливаем – здесь они не сойдут на берег, бесполезный риск. Им нужно было пойти из Шусарда и присоединиться к армии Юбара, а потом… Хм… – Жересар вдруг застыл, замолк и, прищурясь, посмотрел в пространство. – Если только они не высадились к Шусарде и уже не едут к нам по суше. Может, потому корабли и застыли на рейде…

Жересар снова замолчал и посмотрел в окно, на зелено-голубое пространство моря, как будто хотел рассмотреть вражеские корабли. Помолчав, взял кружку с разведенным колодезной водой красным вином, отпил, вытер губы чистой тряпкой, подобранной со стола, продолжил:

– Скорее всего, они так и сделали – высадили магов где-нибудь в Шусарде и с мощным эскортом отправили сюда. Через день-два следует их ждать. До тех пор они вряд ли предпримут атаку – я бы не рискнул. Зачем зря губить солдат?

– Не понимаю, – пожал плечами Геор, – тогда зачем вообще пригнали сюда Корпус, если можно было обойтись одними магами? Прислали бы магов! Они бы все тут решили! С нами…

– Во-первых, эти маги – часть Корпуса. Они там служат. Сами по себе маги не бродят. Они слишком ценны. Во-вторых, должна быть обеспечена их безопасность. В-третьих… а в-третьих, мне думается, в ближайшие часы нужно ждать переговорщиков. Если прибыло войско, то штурм может начаться, но так бывает не всегда. На их месте я бы вначале попробовал договориться о сдаче. Офицеры в Корпусе, как правило, очень разумны, Хеверад дураков не терпел и выживал их всеми возможными средствами. Скоро пришлют команду на переговоры. Скорее всего, приедет командир Корпуса – я слышал, что командиром поставили майора Серта, вернее – бывшего майора Серта, ныне полковника Серта. Раньше он заведовал службой безопасности, был заместителем майора Шентеля. Когда Нед убил этого самого Шентеля, Серта поставили командовать безопасностью.

– Как убил? – заинтересовался Геор. – И ему ничего за это не было?! Как так?

– Там сложная история, – поморщился Жересар, – когда-нибудь расскажет… если захочет. Шентель напал на него со спины, хотел убить. Наркотиков нажрался, решил отомстить. Не в том дело. Насчет Серта – это хитрый, неглупый и очень осторожный человек. Настоящий безопасник. Потому я уверен – скоро он появится у нас, будет разговаривать по поводу сдачи. Будет обещать все, что угодно, – только верить ему нельзя. Как только мы сдадим город – нам конец. Вырежут до единого. Мы половину армии Юбара уже положили. Они до сих пор опомниться не могут – ни одной попытки штурма больше не было, даже когда прибыли обозы. Дух солдат упал. Однако с прибытием Корпуса солдаты оживятся. Корпус – символ победы. С кем Корпус, тот и будет побеждать.

– Неужели Корпус настолько хорош? – недоверчиво помотала головой Устра. – Что-то мне не верится. Солдаты как солдаты… что в них такого?

– Лучше тебе не встречаться с ними в бою, – усмехнулся Жересар, – лучше не проверять. Это я тебе как ветеран Корпуса говорю…

– Коста, а душу не скребет? – нахмурил брови Геор. – Это же твои бывшие товарищи… А тебе, Арни? Ты же с ними ел-пил у одного костра. Как вы будете с ними драться?

– Как обычно, – нахмурился Арнот. – А что делать? Если на тебя набрасывается безумный товарищ с мечом в руках, что ты сделаешь? Дашь себя убить? Как-то не хочется помирать. И что значит дружба? Это у вас род, клан, а там – солдаты по контракту. Работают за деньги. Как я работал. С кем-то дружишь, кого-то не любишь – все как в обычной жизни.

– Ему проще, – кивнул Жересар, – а я всю жизнь провел в Корпусе. Мои сыновья служили здесь. Я знаю всех офицеров, а многие из солдат прошли через мои руки, я их лечил, выхаживал. Да, трудно будет, но верно сказал Арнот: если на тебя нападает безумный товарищ – не подставлять же свою башку? Будем драться, что же еще. Только вот что скажу – шансов у нас никаких. Скорее всего, Нед вернется к остывшим углям на месте домов. И всей крепости.

– Значит, мы все умрем и попадем на небеса! Значит, так тому и быть! – Устра упрямо наклонила голову. – Но мы все сделаем для того, чтобы не попасть туда до времени! А я считаю – наше время не пришло! Давайте думать, давайте решать, что и как делать! В конце концов, кто тут мужчина – я или вы?! Заладили: нет шансов, нет шансов! Шансы всегда есть! Думать надо!

– Ну что же, давайте думать, – слегка улыбнулся Жересар. – Герлат, ты чего все молчишь? Есть какие-то предложения? А ты, принц?

– Из меня военный – как из дерьма арбалетный болт! – тут же отреагировал Бордонар под смех присутствующих. – Книжная моль, что я могу насоветовать таким ветеранам, как вы? Сижу и думаю – буду ли жить через день, два… хочется все-таки посмотреть, что там, впереди, в будущем! Хочется увидеть драконов в небе, хочется семью, детей… Да, да, не смейтесь! Семью хочется! Никогда не думал, что так скажу… а вот теперь, когда понял, что могу и не прожить этой недели, так остро захотелось семьи, покоя, детей, сесть у камина с книжкой и не думать, что сейчас тебя поджарят из поганой трубы незатухающим пламенем…

– Да мы и не смеемся, – грустно заметила Устра. – Каждый нормальный человек хочет детей, семью… я тебя понимаю.

– Примерно то же самое, что и принц, хотел сказать я, – усмехнулся Герлат, – только добавлю: устал я неимоверно. Лучше пойду посплю, если не возражаете. Руки и ноги трясутся. Вы думаете, что лечить магией – простое дело? Военные планы – ваше дело. А я буду лечить. Вы – калечить. Простите…

Герлат тяжело встал с места и вышел в соседнюю комнату. Через некоторое время заскрипела кровать под тяжестью большого тела, а члены военного совета переглянулись.

– Вымотался, – хмыкнул Жересар, – тяжкое дело – лечение. Итак, какие будут предложения? Давайте, давайте! Что угодно, первое, что придет в голову, пусть самое безумное! Все равно нам уже терять нечего…

– Кто в лодке?

– Вон тот, на корме, – это и есть Серт. Рядом – капитан Эстон, командир мечников, майор Нивор, командир батальона, и… хм… сержант Дранкон? Он тут откуда? Похоже, вытащили всех ветеранов, обобрали Базу. Интересно, кто там остался, на Базе? А вон тот – Брантар, черный маг. Держите его на прицеле, если он начнет колдовать – сразу валите. Он настоящий задиристый петух, постоянный неприятель Неда – он ненавидит демонологов лютой ненавистью. И, по-моему, он вообще всех ненавидит. Кстати сказать, черные маги никогда не отличались уравновешенным характером и любовью к людям. Мне кажется, это одно из свойств их сущности. Главы корпусной агары нет, да и понятно – Зарагор теперь глава всекоролевской агары, чего ему таскаться по сражениям.

– Спустимся к ним?

– А надо ли? Только время терять. Мы и со стены услышим, что они хотят сказать.

Жересар внимательно всмотрелся в группку людей, несущих красный флаг переговоров, и тяжело вздохнул – на душе погано. С этими людьми прошел огни и воды, сидел рядом за одним столом. А теперь – страшнее их врагов нет.

Офицеры медленно подошли к крепостной стене, подняв головы, посмотрели наверх, стараясь рассмотреть защитников города. Затем сержант Дранкон крикнул хриплым, но звучным голосом, привыкшим к командам:

– Эй, на стене! Мы хотим говорить с вашими командирами!

– А ты кто? – немного насмешливо откликнулся Геор, заглядывая за парапет. – И вообще – кто вы такие?

– Слушай, ард, не дури! Ты прекрасно знаешь, кто мы такие, – отозвался Дранкон. – У вас же отступник Арнот, он прекрасно знает цвета флагов Корпуса, если вы, арды, их не знаете. Давайте поговорим! Здесь командир Корпуса полковник Серт. А ты кто?

– Я глава рода Геор, – откликнулся ард. – Хочу предупредить: если вон тот человек в черном начнет двигать руками и бормотать свою чушь – получит стрелу в живот, обещаю! Никакого колдовства во время переговоров!

– Да никто и не собирается колдовать! – пожал плечами Дранкон. – Не о том речь ведете. Выслушайте, что вам скажет полковник Серт. Готовы слушать?

– Пусть говорит, – хмыкнул Геор. – Только сомневаюсь, что он скажет что-то дельное.

– А что это сомневаешься-то? – поднял брови полковник. – На вашем месте я бы выслушал. У вас нет никаких шансов, вы должны это понимать, если у вас есть хоть частица разума. Мы разрушим стены, возьмем город. Мы не будем гнать солдат на стены – просто спалим вас, как головешки. Ты знаешь, что такое «черный огонь»? Ты знаешь, как плавятся стены, как кипит песок, как лопается кожа от нестерпимого жара? Если не знаешь, имеешь шанс это узнать. В ближайшее время. Кстати, а где ваши корабли? Мне доложили – у вас есть флот! Где же он? Дайте-ка догадаться – ушли в море, да? Причал пустой. Рассчитываете на помощь с моря? Зря. Спалим, как хворост! Сдавайтесь, и после справедливого суда мы решим вашу судьбу – возможно, вы и останетесь живы. Кроме тех, кто запятнал себя предательством! Кроме тех, кто пошел против присяги, против своих короля и королевы! Видишь – я честен перед вами, не обещаю того, что обещать не могу. Что скажете на мое предложение? Честно говоря, мне на вас плевать. Но я не хочу губить своих солдат на этих поганых стенах!

– Серт, а с чего ты взял, что тут предатели? – прогудел мощный голос, и офицеры Корпуса едва не вздрогнули, раскрыв рты и задрав голову вверх. – Тут нет предателей, Серт! Предатели сидят в Совете! Это они устроили покушение на короля и королеву! Это они захватили власть! Эти подонки – Броган, Зайд и Эвор, клятвопреступники и негодяи!

– Это кто там говорит?! – растерянно переспросил Серт. – Жересар, ты?! А нам сказали, что тебя убили! Или ты не Жересар?!

– Я Жересар, и я объявляю – все, что вам сказали о Неде, о Бордонаре, обо всех остальных, – ложь! Совет захватил короля и королеву, препятствует тому, чтобы мы нашли противоядие и разбудили их! Совет хочет править сам, от лица короля и королевы! Ребята, это предательство! Нивор, ты знаешь меня пятнадцать лет – я хоть когда-нибудь запятнал себя нечестным поступком? Эстон, я был у тебя на свадьбе, мы с тобой дружили семьями, наши дети дружили – ты знаешь хоть один случай, чтобы я вел себя как подлец, как клятвопреступник?! Эстон, они убили моих мальчиков, моих сыновей – те защищали королевскую чету до последнего вздоха, подлецы прислали наемников и убили их! Как убили Имара Шорокана! Как хотели убить меня, но я, на их несчастье, выжил и могу рассказать о предательстве! Дранкон, старый ты пень, сколько мы с тобой знакомы? Двадцать лет? Сколько я зашил на тебе ран? Вправил костей? Сколько мы с тобой выпили пива и вина? Ты знаешь хоть один случай, чтобы я покривил душой, чтобы наподличал? Чтобы нарушил клятву? Ребята, вас послали на неправедное дело! Эти люди, арды, – друзья, считайте, семья Неда. Нед сейчас в Ардии, ищет лекарство для Санды и Хеверада, эти люди ему помогают. Он привел их сюда, чтобы арды встали на поддержку королевского трона, и что они получили? Неда здесь нет, как нет и Игара с Магаром, они в северной пустыне, и Совет знает это – ведь Совет сам и послал их туда! У нас грамоты от Совета! С их печатями, подписями! Вы сами подумайте – как так может быть, чтобы Совет одной рукой подписывал грамоты, дающие нам широкие полномочия, а другой – отдавал приказ нас уничтожить?! Парни, вы же не дураки, вы должны чувствовать, что я не вру! Я вообще не умею врать, вы же знаете меня! Парни, вас послали на смерть – если Нед вернется, он разнесет всех, кто встанет на его пути! А если он вернется, а вы успели нас уничтожить, – как вы думаете, что он сделает?! Вам не жалко Замара?!

– Я услышал тебя, – перебил Жересара полковник Серт. – Коста, у меня приказ. Я рад, что ты жив. Сдайся – я обещаю тебе справедливый суд. Большего я предложить не могу. Нед вернется, разнесет? Он бог? У нас сорок магов, архимагов. Среди них два черных мага. Мы сотрем крепость с лица земли. Если она сможет устоять после атаки магов – мы зальем ее «черным огнем». Сдайтесь! Положение безнадежно! Коста, я не знаю, кто из вас прав – Совет или ты. Там сидят люди, которых я тоже знаю много, много лет и не доверять которым у меня нет причин. Они мои непосредственные командиры, и я связан присягой. И они приказали уничтожить крепость, если она не сдастся. Вместе со всем содержимым. Вместе с ардами, вместе с местными жителями, которых, как мне сказали, вы держите в рабстве. Я не ожидал встретить тебя здесь, честное слово, не ожидал. И надеюсь на твой разум – ты прошел не одну военную кампанию, ты же знаешь – шансов нет! Мы уничтожим Черную крепость, чего бы это нам ни стоило! Корпус не проигрывает битв! Сдайся, Коста! На размышление вам – сутки. После этого мы начинаем обстрел крепости и штурм. Завтра в полдень вы должны выставить черный флаг сдачи, открыть портовые ворота, открыть северные и южные ворота и выстроиться возле них – без оружия. Оружие сложить перед собой в кучу. Каждый, кто будет захвачен хотя бы с ножом в руке или на поясе, будет убит на месте. Я все сказал. Прости, Коста, я ничего не могу больше для тебя сделать. Господа офицеры, за мной!

Полковник Серт четко, как на плацу, повернулся и пошел к лодке, где ожидали матросы и солдаты, слышавшие весь разговор. Офицеры последовали за ним – хмурые, молчаливые. Они не смотрели друг на друга – теперь операция не казалась им такой однозначной, и у каждого в голове бродили совсем не уставные мысли.

Быстро погрузившись в лодку, офицеры сели на скамьи, матросы ударили веслами, и огромная спасательная лодка, больше похожая на маленький корабль, понеслась к флагману флота вторжения – десантному кораблю «Меч возмездия», где и обитал полковник Серт.

– Что скажете, господа? – Полковник Серт был мрачен. Его видавшая виды душа безопасника чувствовала, что от всего этого дела ощутимо пованивало, но что он мог поделать? Приказ есть приказ!

– А что мы должны сказать? – поднялся майор Нивор. – Весь Корпус гудит. Известия разнеслись, солдаты обсуждают, матросы обсуждают, офицеры обсуждают – одни обсуждения! Вот и мы собрались – обсуждать! Тьфу! Воняет от этого дела, вам не кажется, господин полковник?

– Точно, воняет! – поддержал капитан Эстон. – Я знаю Жересара – он никогда бы не пошел на клятвопреступление! Ни-ког-да! Что бы там кто ни говорил! А про сыновей – это выдумать нельзя! Они были его жизнью! Его смыслом существования! Кстати, Нед был честнейшим парнем! И вдруг он испортился?! Я не знаю, что там случилось у него с Советом, но то, что тут дело нечисто, – это ясно даже идиоту!

– Я не знаю, что тебе там ясно, Эстон, – скривился Серт. – Мне ничего не ясно, кроме одного – у меня есть приказ взять крепость! И я должен его выполнить! А законна эта власть Совета или незаконна – это может сказать один-единственный человек! Нет, два человека – король и королева! И больше никто! Вот они мне скажут, что все вранье, что Нед – их человек, что Зайд и Эвор суть демоны, тогда я поверю! А пока есть приказ, и мы должны его выполнить!

– Господин Серт, – сержант Дранкон был мрачен, как грозовая туча, – я давно служу. Вышел из солдат, вы знаете. Никто не может сказать, что я хоть раз не выполнил приказ. Я сам бы снес плетью шкуру человеку, не выполнившему приказ командира! Но я не верю в вину Неда, и тем более Жересара. Корпус волнуется, люди обсуждают то, что здесь происходит. Вы уверены, что они с охотой пойдут на стены крепости? Солдаты говорят, что в столице нечисто, что Жересар зря не скажет – его знает каждая вошь в этой армии! И ему верят! В Корпусе никогда не было бунта. Это может произойти в первый раз. Поверьте, я никогда не говорю зря, вы меня знаете. Я все сказал.

– Я услышал тебя, Дранкон. – Серт стал еще мрачнее, чем был. – А что нам скажет глава корпусной агары, господин Брантар? Что вы думаете по нашему вопросу?

– Маги прибудут в армию Юбара завтра. Вы должны высадить меня на побережье, там, где можно, и под охраной препроводить туда же, куда прибудут мои люди. Мы будем атаковать, нам не интересны настроения ваших солдат. Мы и без солдат снесем эту крепость с лица земли. Одними магами. Потом в крепость войдут войска Юбара. Так что можете сидеть на корабле и продолжать пить дрянное вино. – Брантар скривился, как будто в рот ему попало что-то гадкое, кислое, противное. – Я вообще не понимаю, что вы обсуждаете! Есть приказ, его надо исполнить! Солдаты отказываются выполнять? Рубить им головы! Мягкотелость – вот второе название нынешней армии! Кстати сказать, два корабля с «черным огнем» подчиняются непосредственно агаре! Этот состав сделали наши алхимики совместно с магами, и, если вы не решаетесь сделать то, что положено, я возьму ответственность на себя! Я выжгу этот город дотла! Я все сказал!

– Еще будут какие-то мнения, господа? – вяло осведомился Серт. – Что, больше никто не хочет ничего сказать?

– А что говорить? Кто в крепости главный? Нед! Где он? Может, Нед уже достал лекарство, сейчас оживляет короля, и тот скажет: «Вы, твари, гниды, вы что вытворили?! А ну-ка, пожалуйте на плаху!» – ухмыльнулся Дранкон. – Кто хочет на плаху? Есть тут такие? Почему бы не дождаться Неда и не попробовать узнать, что же все-таки происходит? ЗАЧЕМ уничтожать этот демонов город, никто не скажет? Арды никому не угрожали, никуда не пошли. Высадились на материке? И что? Они кого-то грабили? Нет. Строили город, наняли людей, дали им работу – вы же все знаете! Мы день стояли в Шусарде, ни одного плохого слова про ардов не было! И про Неда тоже! Все разговоры, что арды держат местных рабами, – чушь, бред и поклеп! Поясните мне смысл операции! Где вторжение, которое нам расписали? Где угроза государству? Вы что, не чуете, что от этого всего воняет дерьмом?! Я лично чую, что нас втравливают в какую-то пакость, и мы может за это огрести больших неприятностей. Предлагаю дождаться Неда и выяснить ситуацию.

– И сколько мы будем ждать? Месяц? Два? Ты сам-то понимаешь, что говоришь, Дранкон? – не выдержал Серт. – А если он вообще не вернется?!

– Мы можем стоять на рейде не одну неделю. Воду можно взять из реки, она втекает в море рядом с портом. Продуктов хватит – транспортные корабли забиты под завязку. Можем подождать. – Нивор утвердительно кивнул, глядя на Серта. – Определенных сроков нам ведь не ставили, так что приказ мы не нарушим. Подождем, чем это все закончится. Брантар настолько самоуверен, что считает, будто обойдется без армии, – так дадим возможность нашим доблестным магам проявить себя! Пусть подымут зады и повоюют – посмотрим, как они справятся без армии. Мягкотелой армии. Хотят зажигательные корабли – дайте им! Пусть, пусть воюют, умники! А если эти умники обделаются – с них и спрос. Пусть хоть немного отвечают за свои слова!

– Пусть! Пусть отвечают! – зашумело офицерское собрание. – Дело говорит Нивор! Хотят – пусть попробуют повоевать без армии, заносчивые болваны!

– Попробуем, – холодно улыбнулся Брантар, – а вы все будете отвечать перед Советом, когда мы вернемся и я доложу о ваших изменнических речах! А крепость я возьму, не сомневайтесь. Господин Серт, подпишите приказ о том, что я командую экипажами зажигательных судов. И обеспечьте мне охрану во время высадки на побережье.

– Как думаешь, что они сейчас сделают? Нет, не так – о чем сейчас они говорят и что в конце концов будут делать? Как ты считаешь, прислушались офицеры к твоим словам, поверили?

Жересар задумчиво посмотрел за окно, потом повернулся к Бордонару, задавшему вопрос, и вздохнул:

– Серт действительно получил приказ и действительно должен его исполнить. В противном случае это будет государственная измена. И есть только два человека, которые могут ему приказать или отменить приказы, два человека, чьи приказы будут для него неопровержимы, не считая членов Совета, конечно. Это король и королева. Если Серту дали приказ взять крепость в определенные сроки – он это сделает. Если же ему дали приказ без сроков, и это скорее всего, – ну какой идиот будет ставить временные ограничения в таком важном деле? – тогда у него есть возможность маневрировать. Полковник, возможно, поверил мне, ну и что? Ну и поверил – дальше что? У него своя жизнь, своя карьера, и если сейчас он увидит возможность возвыситься, пусть даже за счет выполнения незаконного приказа, Серт это сделает. Однако существует фактор неопределенности – третья сторона, непонятная, темная – Нед. И вот этот пункт может перевесить все, что существует. А вдруг Нед и правда так силен, что может противостоять всему государству, если он сейчас вернется и достанет из мешка противоядие для королевской четы, поднимет короля и… дальше что? Совет низложен, а человек, исполнивший заведомо неправедный приказ, на всю жизнь запятнан как возможный участник заговора; если не лишится головы, то будет засунут в такую дыру где-нибудь на границе с Исфиром, что рискует никогда оттуда не выбраться.

Жересар хмыкнул, помолчал и криво усмехнулся:

– Серту не позавидуешь…

– Я сейчас заплачу от жалости к этому надутому гуссану! – буркнул Геор. – Ты ближе к делу давай, плевать на судьбу Серта! Что они сделают, ты должен знать, ты всю жизнь прослужил в Корпусе! Что могут сделать сейчас остальные офицеры? Они решатся на бунт?

– Никогда, – решительно отрезал Жересар. – Офицеры никогда не решатся на бунт! Корпус – самая боеспособная и лояльная трону воинская часть! Но, замечу, трону, не Совету.

– Не понимаю, – растерянно пожал плечами Геор. – Бунтовать не будут, выполнят приказ. И при этом они лояльны трону, но не Совету – это как? Что за мешанина?

– Пойми, есть неопределенность. Есть король и королева, которые не могут управлять, вместо них правят другие люди, и сомнения в праведности этих людей имеются. Корпус сейчас меж двух огней: если он выполнит приказ Совета и тот окажется неправ – кто ответит? Командир Корпуса. Если не выполнит приказ – кто ответит? Командир Корпуса – Совет повесит на него обвинение в измене. А если Совет все-таки прав и Нед с товарищами предатель, изменник? Что бы вы сделали, будучи на месте этого командира? Ты, Бордо, что бы сделал?

– Ничего. Я бы ничего не делал! – усмехнулся принц и, глядя на недоуменные лица товарищей, добавил: – С точки зрения командира Корпуса, лучшая тактика сейчас – ни во что не вмешиваться, сидеть себе на корабле и ждать, пока все не разрешится само, пока нарыв не лопнет тем или иным способом. Еды у них хватает, воды – вон целая река впадает в море. Спи, ешь, пей – и ничего не делай. Пусть себе Нед дерется с Советом, пусть уничтожают друг друга, а Корпус в стороне – целый, сохранный. Это аргумент, который можно будет положить на весы любой из сторон, когда придет время. Верно, Жересар? Верно. Вот только ты забыл еще один фактор неопределенности – маги. Брантар. Как они поступят?

– Ну а ты как думаешь? – серьезно спросил лекарь. – Ты ведь уже неплохо знаешь магов и про Брантара слышал. Что сделают они? Попробуй представить.

– Они будут воевать, и уверен – у них отдельное задание, не зависимое от командования Корпуса. Совет должен был подозревать, что может произойти что-то подобное, и дать отдельные, дополнительные указания и Серту, и Брантару. Маги не зря идут по суше – они присоединятся к войску Юбара, и, когда они там обоснуются, последует атака всеми магами сразу. И тогда нам не поздоровится. Но больше всего меня беспокоят два зажигательных корабля: они ушли от эскадры в сторону Шусарда – почему? Арни, ты как думаешь, почему?

– Брантар. Это он ушел. Они высадят его на сушу, скорее всего – в десяти ли от крепости, он возглавит группу магов, а с зажигательными судами договорится о каком-нибудь сигнале. Маги начнут атаку с одной стороны, а корабли – с другой. И тогда все. Нам конец. Корабли скоро вернутся.

– Верно. Только я не понимаю – почему Серт отдал эти два корабля Брантару? С какой стати? Дополнительные распоряжения Совета? Герлат, ты что думаешь?

– Там должны быть свои маги, на этих судах. Поддерживать длину огненной струи, руководить процессом. Маги-алхимики. Это же их состав – «черный огонь». Так что вполне разумно, что эти корабли подчиняются именно Брантару. Вы прекрасно знаете, насколько сильны противоречия между магами и кадровыми военными. Они ненавидят друг друга, не доверяют друг другу. Мне даже кажется, что Серт может нарочно подставить Брантара под ситуацию: если маг возьмет крепость и Совет расправится с Недом, со всеми остальными – Серт скажет, что это его заслуга, что он сделал то, зачем его послали. Если же Брантар облажается – это щелчок по носу всем магам, что приятно, – это докажет глупость и непрофессионализм магов в воинском деле, их вторичность, ущербность. Ну а если Нед все-таки не преступник и разберется с Советом как положено – можно сказать, что Корпус отказался выступить против Неда, Корпус не участвовал в заговоре. Со всех сторон хорошо!

– Гадость какая! – поморщился Геор. – Все-таки вы, замарцы, такие интриганы, такие… у меня слов нет!

– А что ты хотел? Вы там живете родами, в дикости, а тут королевство! – хихикнул Бордонар.

– Плевал я на такое королевство! – буркнул Геор. – Ничего не делаете по-простому, все интриги, все какие-то хитрости…

– Да ладно тебе! – отмахнулся Герлат. – У вас в Ардии тоже хватает интриг и вероломства! Только масштабы поменьше да все попроще, а в общем – похоже. Мы верно разложили ситуацию, вот только теперь нужно понять, как устоять против сорока магов, разрушающих стены, а еще против двух кораблей, испепеляющих все, что попадет под прицел их труб?

– Есть план, – мрачно кивнул Жересар, – только он мне не нравится…

– Вот они! На якорях стоят… – Громкий шепот в ночном воздухе показался грохотом, Жересар тряхнул рыбака за плечо и зажал ему рот здоровенной лапищей. Потом притянул голову парня поближе и, приложив губы к его ушам, шепнул:

– На воде звуки разносятся на много шагов! Молчи! Действуем так, как договорились. Главное – вовремя уйти.

Парень кивнул, и Жересар удовлетворенно вздохнул, окинув взглядом своих спутников.

То, что он собирался сделать, было невероятно опасно, и чем закончится сегодняшнее приключение, лекарь не знал. Из числа добровольцев выбрали тех, кто был готов пойти на авантюру. Им не объяснили до конца, что будет сделано, – сказали лишь, что будет твориться большое колдовство и что необходима их помощь. Нашли рыбака, готового предоставить свою лодку для нужд защитников крепости.

Надо сказать, рыбак легко согласился участвовать в предприятии. Уже весь город знал о том, что будет с его жителями в том случае, если войска возьмут крепость и те, кто раньше жил в деревне Черный Овраг, и те, кто переехал сюда из Шусарда, – все сотрудничали с ардами. Судьба у всех теперь одна – жить вместе или умереть вместе. Это понимал любой житель крепости, даже ребенок.

Жересар очень не хотел делать то, что сейчас собирался сделать, но… другого выхода не было. Когда наблюдатели доложили, что зажигательные корабли вернулись на рейд крепости, тут же подготовленная группа, состоявшая из шести ардов, рыбака – хозяина лодки и Жересара, отправилась в ночное плавание. Арды гребли, рыбак правил, Жересар же сидел и думал, как жить дальше. И как выжить.

Они выбрали глухое время суток – Час Демона. Вахтенные на корабле должны сейчас потерять бдительность, это было бы очень, очень хорошо. Ведь лодке предстоит приблизиться на сто шагов…

Жест гребцам – и лодка застыла на месте. Тихо, ни ветерка, слышно, как с весел падают капли. Под расходящимися от упавших капель кругами возникает свечение – кружатся в вечном хороводе мелкие существа, обитающие в морской пучине. Пахнет рыбой, морем, водорослями, а еще перегаром – кто-то из гребцов не так давно выпивал, и запах браги перебивает ароматы моря.

«У меня теперь слишком острый нюх», – с усмешкой подумал Жересар. Он бросил на дно лодки куртку, спустился со скамьи и сел, опершись на борт качнувшегося суденышка.

Лекарь закрыл глаза, его голова опустилась на грудь – со стороны казалось, что он заснул. Арды и рыбак уважительно уставились на распластавшееся большое тело и замерли в ожидании, как приказал этот человек, которого люди уважали безгранично, – одни за силу, ярость и стойкость в бою, другие – за незлобивость, доброту и мудрость, какие нечасто встретишь в этом жестоком мире.

Лодка осталась внизу, и Жересар мгновенно переместился к ближайшему кораблю, чернеющему на глади моря. На палубе горел небольшой масляный фонарь, и два охранника сидели на палубе, прислонившись спиной к борту. Солдаты передавали друг другу флягу, отхлебывали из нее и вели неспешную беседу о жизни, о бабах, о жалованье и стертых ногах – о чем могут еще разговаривать двое взрослых мужчин, которые слегка подпили, хотят спать, но боятся, как бы их не застал командир. Вообще-то и пить-то на посту было нельзя, но что может случиться сейчас, когда они стоят на якоре, а враг заперт в крепости и боится высунуть оттуда нос?

Повисев над двумя нарушителями дисциплины, Коста рванулся к каюте капитана, прошел сквозь стену, повисел над спящим человеком. Подумал – нет, не то! Где маг? Неужели его здесь нет?

Маг спал в соседней каюте – на стуле форма черного мага, у кровати мягкие дорогие сапоги. Жересар его не знал – видел как-то в столичной агаре, но лично знаком не был. Знал только, что тот состоит в группе алхимиков, занимавшихся изготовлением снадобий, исследованиями.

Мужчине было сорок с небольшим лет, довольно крупный, но, конечно, не дотягивающий до размеров Жересара. Руки в давно заживших шрамах от ожогов – непременный атрибут алхимика, волей-неволей хватавшегося за раскаленные тигли и жгучие препараты.

Медленно опустившись на тело, Жересар бесплотным облачком проник в мозг человека, обволакивая его, пропитывая, как вода пропитывает пористую губку. Мозг не отторгал агрессора – он спал и видел сны. Магу снилось, что он в большом зале агары, стоит на трибуне и весь зал ему рукоплещет – ну как же, победитель злобных ардов! Уничтожитель предателей, врагов королевства!

Жересар не стал углубляться в сон – мозг вдруг начал проявлять признаки беспокойства, и канальцы, через которые душа Жересара проникала в глубь сознания спящего, стали закрываться. Тогда лекарь со всей силой рванулся вперед, раздирая, ломая эти каналы, грубо вламываясь в сущность человека.

Душа мага заверещала, как раненый зверь, завыла, но лекарь железной лапой схватил ее и… раздавил, разодрал, как перезрелый плод. Теперь, даже если бы маг очнулся, он уже никогда не стал бы магом. Вообще никем бы не стал. Его душа была уничтожена, осталась лишь живая оболочка, которую держал под контролем Жересар. Уйди он, тело перестанет дышать и умрет за считаные минуты.

В нос ударил запах смолы, пропитавшей переборки корабля, а еще – непонятный запах, чужой, резкий. Он не был сильным, одуряющим так, чтобы болела голова, но явственным, бьющим в нос непривычному к нему человеку.

Лекарь спустил ноги с кровати и сел, ощупывая тело, неуклюжее, не такое, как у него. Посидел с минуту, привыкая к ощущениям, затем встал, качнувшись, как лодка на волне, поймал равновесие и уже решительнее шагнул к лежащим на стуле штанам и рубахе. Вообще-то ему было плевать на свою наготу – разгуливать можно и голышом, но пока не стоит привлекать излишнее внимание.

Надел штаны, рубаху, натянул сапоги, еще немного подождал, обдумывая дальнейшие действия, привыкая, затем толкнул дверь каюты и вышел наружу.

На палубе темно, хоть глаз коли. Когда Жересар летал в виде бестелесного призрака, он видел как днем. Почти как днем. Цветов не различал, все было оттенками белого и серого, но видел совершенно отчетливо. Теперь же палуба, стены каюты, борт скрывались в темноте, тем более непроницаемой, что луна как раз спряталась за облаками. В последние недели под утро обычно шел небольшой дождь, так что следовало поторопиться. После дождя начинался предутренний ветер, и лодку с телом могло отнести от кораблей, – хоть Жересар и приказал держать ее на одном месте, но вдруг в темноте ошибутся и суденышко унесет, и тогда… тогда лекарь не знал, что с ним случится. Скорее всего – выдернет из занятого им тела, как пробку из бутылки с шипучим молодым вином.

На палубе никого из команды не было – все спали, двое охранников сидели дальше к носу и не обращали внимания на корму, где и находилась каюта. Жересар прошел к двери капитанской каюты, поднял руку, чтобы постучать, и… передумал. Отошел к борту, встал, разглядывая соседний корабль, стоящий на якоре впереди, в семидесяти – ста шагах от этого судна. Посмотрел на небо – облака сгущались, и уже почти не было прогалов, в которых виднелись звезды. Скоро дунет ветер…

Лекарь вернулся в «свою» каюту, нашел там фонарь, кресало, вышел на палубу и зашагал туда, где сидели охранники. Они быстро вскочили, увидев мага; один из них, тридцатилетний мужчина в сдвинутом на затылок шлеме, тревожно спросил:

– Что-то случилось, господин маг?

– Случилось, – кивнул Жересар, – проводи меня в трюм, к емкости с зельем. Возьми со стены топор. Надо кое-что поправить.

– А как же мой пост? – нахмурился солдат. – Как я могу уйти? Получу нагоняй от сержанта!

– Получишь еще больший нагоняй, когда он узнает, что ты пил на посту. И за то, что не выполнил мое приказание! – холодно ответил маг. – Быстро бери топор и пошли!

– Как скажете, – растерянно протянул солдат, шагнул к стене палубной надстройки и снял с нее топор на длинной рукояти, предназначенный для обрубания снастей, если сломается мачта. Жересар почиркал кресалом, зажег фонарь и передал солдату, который пошел вперед, держа фонарь в руке.

Люк был заперт только на засов, и Жересар облегченно вздохнул: он боялся, что будет висеть замок и ему понадобится шуметь, сбивая запор. Откинуть крышку люка – дело секунды, и вот двое мужчин уже спускаются по деревянным ступеням туда, откуда идет резкий запах горючего вещества. Солдат приостанавливается и со страхом говорит:

– А можно ли сюда с фонарем? Нам же говорили, что с огнем сюда нельзя! Может загореться!

– Не бойся, я же с тобой, – хмыкнул Жересар.

Он внутренне содрогнулся от жалости – несчастный солдат оказался не в то время, не в том месте. Однако такова воля богов.

Маг захлопнул за собой люк и под недоуменным взглядом охранника запер на здоровенный засов, мысленно поблагодарив строителей за такой подарок. Непонятно, зачем этот засов был изнутри. Предположение можно строить разные: например, чтобы магу не мешали работать с содержимым емкости, расположившейся вдоль судна по самой его середине, укрепленной специальными захватами. Из емкости впереди выходила труба, упирающаяся в нос судна, она торчала и снаружи. Это и был выход для страшного вещества, покоящегося в дубовой цистерне, – метательная труба. По бокам цистерны стояли насосы, которые приводились в действие вручную и могли выбрасывать жидкость через трубу на большое расстояние.

– Дай сюда фонарь, – приказал Жересар, принял медный сосуд с огоньком за мутным стеклом, поставил светильник на полку у стены, потом протянул руку: – Дай топор.

– Зачем вам топор? – с внезапным страхом спросил солдат, но лекарь молча вырвал древко у него из рук.

Охранник внезапно понял, что происходит непредвиденное, непонятное, странное, потянулся за висящим у него на поясе мечом, но… умер.

Топор лекаря с хрустом разрубил его голову на две половинки, и помявшийся шлем со звоном покатился по полу. Эти звуки, вероятно, услышал второй охранник, потому что он постучал в крышку люка и негромко спросил:

– Что там у вас? Что происходит?

– Все нормально, – спокойным голосом ответил Жересар, прикидывая, куда лучше ударить. Примерился и стал равномерно рубить стенку емкости, окованной стальными полосами. Твердое дерево подавалось с трудом, но Жересар не оставлял попыток пробить дыру и думал только о том, что, на его счастье, маг обладал довольно сильным телом. Не таким мощным, как у него, Жересара, но сильным.

С очередным ударом доска громадной бочки не выдержала, потекла черно-зеленая вонючая жидкость, булькая, источая невыносимый запах, теперь уже бьющий в голову, отравляющий, удушающий, как дым преисподней. В глазах Жересара плыло, но он продолжал рубить, расширяя дыру, заполняя все пространство между бочкой и бортами судна. Жидкость хлестала резво, как вешние воды с крутой горы, и скоро уровень вытекшей субстанции поднялся выше щиколоток. Убедившись, что жидкость льется как надо, Жересар переключился на борт корабля, решив пробить в нем дыру – пусть жидкость вытечет из него на поверхность моря и достанет до другого судна.

Он уже замахнулся, чтобы ударить, когда вдруг подумал о том, что действует не совсем правильно: а почему не обеспечить свободный выход жидкости через метательную трубу? Если получится, конечно.

Жересар бросился вперед, уже почти по колено в едкой жидкости, и поднялся по лесенке к носовой трубе. Там он с радостью заметил задвижку, перекрывающую выход из трубы, – открыть ее, и выход жидкости обеспечен. Вот только она оказалась на замке, запирающем рукояти открывания задвижки.

Лекарь приостановился, переводя дыхание, и только сейчас услышал крики, стук в люк, удары топоров, врубающихся в дерево, – команда поднялась по тревоге и пыталась добраться до трюма – зачем, непонятно. Достать его? Так уже поздно. Стоит бросить этот фонарь в лужу…

Жересар осторожно поставил фонарь на бочку, снова поднял топор и начал бить по замку мощными ударами, вкладывая последние силы отравленного испарениями тела. После десятка сильнейших ударов замок все-таки сдался, дужка отлетела, освободив механизм открывания задвижки. Через минуту труба была свободна, а палубный люк наконец сдался усилиям толпы людей.

По лестнице громыхали ноги охранников и матросов, когда Жересар бросил в слегка светящуюся лужу масляный фонарь, затрещавший и выбросивший сноп искр. Затем вырвал себя из чужого тела и взвился в вышину, поднявшись над судном выше мачты.

Это был похоже на извержение вулкана. Громадные столбы пламени поднялись так высоко, что их было видно судам, которые плыли за горизонтом. Столбов получилось два: один вертикальный – пламя ушло вверх огненным фонтаном – и второй косой, в направлении, на которое указывала боевая труба-сифон, – горючая жидкость, вытолкнутая из бочки при взрыве, полетела огненной струей в сторону стоящего на якоре второго зажигательного корабля, и струя эта была такой длинной, что ударила судну в борт, облизав его сине-зеленым пламенем.

На втором судне завопили, закричали, забегали, попытались поднять якоря, уйти от расплывающегося горящего пятна, образовавшегося вокруг первого судна, уничтожаемого жадным пламенем, но нет, куда там – горящая жидкость, ударившая в борт, прилипла и начала прогрызать себе дорогу в недра судна, прожигая дерево все глубже и глубже, пока наконец на палубу не хлынул поток воды вперемешку с неутолимым огнем. И тогда команда начала бросаться в воду с другой стороны судна, куда огонь еще не дошел.

Не успели. Пламя так быстро проедало себе дорогу, что через считаные минуты оно добралось до емкости со страшной жидкостью. Емкость взорвалась, выбросив фонтан огня и огненный шар. Никто не уцелел. Люди сгорели на судне и на воде, умерев в одно краткое мгновение.

И тогда Жересар опомнился и посмотрел, где находится лодка с его телом, и обнаружил, что пламя подкрадывается прямо к ней, – остались считаные шаги до борта судна. Арды держались, почти не трогались с места и лишь тихонько отгребали, боясь нарушить приказ Жересара. Он прикинул – такими темпами пламя догонит лодку через несколько секунд.

Лекарь метнулся в свое тело, взвыл от боли – быстрое внедрение в тело вызвало невероятную головную боль, встрепенулся и хрипло приказал:

– Гребите, быстро! БЫСТРО!

Арды ударили веслами так, что те согнулись дугой. Мощные плечи, руки северян трещали от напряжения, но лодка рванулась вперед так, будто ей дали пинка.

Синее пламя, крадущееся по волнам, замерло на расстоянии двух шагов от лодки, не в силах ее догнать, а гребцы все увеличивали и увеличивали скорость, отрываясь от синей горячей смерти.

Жересар, задыхаясь, смотрел туда, где полыхал страшный костер, а еще – на корабли эскадры, стоящие на рейде на расстоянии ли от пламени. Били колокола, бегали матросы – никто не мог понять, что происходит, и на всякий случай суда стали поднимать якоря.

Впрочем, пламя так не дошло до эскадры. Оно растеклось по поверхности воды, но подул ветер, и горящую жидкость начало уносить в сторону от кораблей, на их счастье.

Жересару вдруг пришло в голову: а хватило бы у него духа захватить один из зажигательных кораблей, подойти к десантным судам и спалить их вместе с содержимым? Вместе с людьми, которые там находятся? Вместе с теми, с кем он служил, кого знал, с кем дружил семьями и ел за одним столом? И Коста Жересар, командир лекарей Корпуса морской пехоты, не смог ответить на свой вопрос…