– Предал кто-то, – сказал Арио негромко. – Нас явно ждали, слишком быстро организовались.

Он лежал на просторной дубовой кровати, высоко поднявшись на пышных подушках. На столике рядом стоял кувшин воды, вино, фрукты в корзинке лежали. Повязка у него была свежая, из белоснежной марли, а вот лицо совсем измученное.

– Уверен, что не могли случайно заметить? – спросил я. – Кто-то увидел и узнал.

– Времени бы не хватило. Они ведь еще днем успели своего человека поселить, он ставни и открыл. Разве время было бы подготовиться? Когда, говоришь, ты этого бросателя пустых бомб приметил?

– Как с высокосвященным встречались, тогда и приметил.

– Нет, не успели бы они так случайно. Сдал нас кто-то.

Арио повернулся к прикрытому жалюзи окну, лучи света через которое частой гребенкой падали на пол. Я сидел напротив, на широком мягком топчане, следя за тем, чтобы спиной на каменную стену не опереться – всего час как маленький смуглый врач, приехавший на двуколке в сопровождении Злого, вытащил мне оттуда осколок гранаты и зашил рану.

– И кто мог быть?

– Да кто угодно, – поморщился он. – Сейчас не до этого, а если все сделаем как надо… то и без разницы уже будет. Все равно ничего не отменяется, только планы чуть изменились. Хотя узнать хотелось бы, таких наказывать надо.

– Это верно, – сказал Злой, сейчас развалившийся в мягком вытертом кресле и покачивающий ногой в начищенном сапоге. – Не наказав такого, вроде и дурачком себя чувствуешь. А ты точно уверен, что это один из тех, что тогда с вами стрелялись? – спросил он уже у меня.

– Точно, – ответил я уверенно.

– Ну, можно тогда поискать будет и нанимателя, все какой-то след есть.

– След есть, а смысла нет, – повернулся к нему Арио. – Гербер это, дураку понятно. Ладно, тогда вот что сделайте: надо на дороге пост выставить, дождаться валашцев. Арвин, это к тебе, пока ты людьми богат. Перехватить где-то сразу после границы и переправить… вон Злой объяснит.

Я только кивнул.

– Злой, вы с Тесаком с Торком свяжитесь, договоритесь, как будете теперь общаться. – Перехватив мой вопросительный знак, пояснил: – Это тот, что с высокосвященным Бергом приходил. Пока и все, дальше по обстоятельствам. А сейчас отдохнуть дайте немного, в голове плывет все.

Мы лишь кивнули, да и вышли из комнаты.

Укрывались мы на большой винодельне, которая, как подозреваю, «Усадьбе купца Зарама» и принадлежала. Стояла она на берегу, за городом, соседей не было, построек много. Несколько старинных каменных зданий, дом, флигель да сараи, погреба, стены, а вокруг стен чисто поле. Охраняли ее двое «работников» вида вполне нерабочего, и заправлял всем старикан лет семидесяти, по виду так сущий отставной разбойник. Числилась винодельня неработающей, вроде как владелец ее в дальнем отъезде, так что только охрану нанял.

Место выглядело вроде как безопасным, подойти скрытно и вовсе не получится. В доме главной усадьбы даже башня была, на верхнем этаже которой сейчас Риф Белый дежурил, по сторонам поглядывая. А еще на винодельне была конюшня, а на конюшне с десяток лошадей, так что передвигаться мы могли быстро, случись чего.

Вообще по всему выходило, что «Усадьба» в Улле корни пустила крепко. Со слов Арио выходило, что и с городской стражей все решить должны, чтобы не копали слишком усердно, а списали перестрелку на спор двух групп контрабандистов, и искать нас никто не станет. Стража не станет, если точнее, а враги-то не преминут.

Похоже, что у князя Вайма насчет Улле планы большие. И почему-то не верится мне, что намерен он ограничиться только тем, чтобы в Городской Совет своих союзников провести. Не тот это человек, которому союзники нужны, он вассалов, а то и вовсе слуг предпочитает.

Жалко было Хорька. Голодный тоже свой был, но он-то что, головорез головорезом, а у них судьба вообще такая, а вот Бире Хорек… с сиротского детства с наемниками, и получается, что и вырасти не успел толком. Зарезали его в коридоре гостиничном, перехватив горло ножом. Так мы его и бросили. И главное, что похоронить по-человечески не получится, закопают там, где всех преступников хоронят, у городской свалки. И Голодного там же. И хлопотать никто не будет, потому что подозрения может это вызвать. Не хочется именно так помереть, если честно. Не для воина такие похороны. Хотя… не каждый воин, в бою павший, похоронен будет. Кто наших вольных хоронил? Хорошо, если всех в одной яме закопали, а не просто в степи бросили, падальщикам на пир.

Кстати, интересно, а тот разбойник, какого я узнал, о чем с буфетчиком разговаривал? Он просто пришел или все же специально к буфетчику? Хотя нет, не думаю, что к буфетчику, тот бы сдал им все: и вход в тайный зал, и потайной выход из него. Там бы нас и накрыли, никто бы не ушел. От кого-то другого весть о приезде Арио ушла.

Кстати, а вот нас, вольных, в расчет не брали. Потому что тогда хотя бы прикрытие возле флигеля поставили, а мои ничего такого не заметили. Что сие значит? Про нас ведь даже хозяин гостинцы знал, ему Арио за флигель вперед заплатил. А значит это то, что предал кто-то не местный и до того, как Арио наш маленький отряд с собой позвал. До Пулиха его предали. Именно что его, не нас.

Мыслями этими со Злым поделился. Тот помолчал, обдумывая и кусая сорванную травинку, потом кивнул:

– Точно. Где-то там крыса. Не могли они просто так тебя без присмотра оставить тогда, когда сами в окно лезли. И не ждал их караульный тебя, говоришь?

– Не ждал. Растерялся, поэтому я его так и свалил легко.

– Тогда никто нам не мешает поспрашивать хотя бы у буфетчика про гостя этого, так? Другим делам это не помеха. Кстати, что планируешь с валашцами Дария делать? Насколько я помню, на Северном тракте у самой границы есть и корчма большая, и при ней постоялый двор. Там много охранников живет из тех, что работу ищут, твоих и видно не будет.

– Так и сделаю.

Сейчас мы сидели на скамейке у колодца, что возвышался посреди двора, и смотрели на то, как красное солнце садится за дальние горы. Из дому вышел Тесак, увидел нас, махнул рукой. Во второй у него оплетенная соломой бутыль вина была. Подошел, сел, с негромким хлопком вытащил пробку.

– Помянем покойных, – сказал он. – За божьего человека Валька, которого знали как Голодного, и за Бире по прозванию Хорек, какому бы жить и жить еще. Покой и свет.

Сказал и приложился к горлышку, после чего, обтерев его рукавом, протянул бутыль мне.

– Покой и свет, – повторил я за ним.

Вино было легким и прохладным, явно из погреба. Третьим, повторив прощальные слова, выпил Злой. Посидели молча, а потом спать разошлись.

Наутро, пораньше, Арио снова собрал нас. Выглядел он не лучше, похоже, что от боли всю ночь не спал, а принимать какие-либо зелья отказался, потому что от них разум туманится, а только разум от Круглого сейчас и требуется. Но я подумал, что ночь помаявшись, Арио все же составил какой-то план.

– Злой, берешь Тесака, коней у хозяина – и езжайте в город. Торк должен нас вечером на постоялом дворе искать, так что его надо перехватить по пути. И заново способы связи проговорить. Он сегодня должен сказать, как много у нас времени до… гм… события осталось.

Злой кивнул, сказал:

– Все сделаю.

– Арвин, теперь к тебе, – обернулся ко мне Арио. – Ты в седле сидеть-то способен?

– Попадало и хуже, с седла не свалюсь, – усмехнулся я.

Не соврал, доставалось мне и хуже. Нельзя сказать, что раны не болели, но беспомощным я не стал, разве что ходил прихрамывая.

– Оставь мне двух человек в охрану и на посылки, случись чего, а сам с остальными выдвигайся к северной границе, понял? Там есть городишко… хотя какой это, к демонам, городишко, – поморщился он, – деревня там, называется Латгаль. При таможне она вроде как, и там же рынок большой, потому что многие купцы оттуда не на город идут, а сворачивают к западу, и оптовики там перекупают товар. И есть там постоялый двор «Придорожный», с большим трактиром, к слову…

– Мне Злой уже описал место, – усмехнулся я.

– Правильно сделал. – На Арио явно накатил приступ боли, он замолчал, закусив губу, я даже увидел, как лоб его покрылся испариной, потом Круглый снова заговорил: – Вот там надо ждать Дария с людьми. Придут они туда обязательно и на ночлег встанут, это приказ у них такой. А вот с утра пойдут на Улле, а уж это нам не нужно. Следует их сюда привести. Не сложно, верно?

– Не сложно, – согласился я.

– По моим расчетам, у нас здесь еще время останется остальное подготовить.

– Арио, а не пора бы уже вслух сказать, что готовим-то? – спросил я, перехватив заодно удивленный взгляд Злого.

Круглый закрыл глаза, и на какой-то момент я подумал, что он просто отключился. И когда я уже почти уверился в том, что это так и есть, он посмотрел на меня.

– Может, и так, согласен.

– И о чем речь идет?

– Нам надо попытаться взорвать высокосвященного Берга. Силами валашских шпионов, разумеется.

– Но не взорвать, – уточнил я.

– Его – нет. Но с ним будет охрана из конного полка, должны погибнуть люди. Кровь нужна. Столько крови, чтобы никто не усомнился в том, что валашцев надо гнать из города раз и навсегда. А высокосвященный Берг, пастырь пылкий и честный, злодею человечества Орбелю Второму поперек горла стоит, от этого тот козни и строит. Он и церковь монофизитствующая.

– Понял, – кивнул я медленно. – Теперь понял.

– А еще нужно чудо, чтобы люди видели, что Брат с Сестрой хранят высокосвященного, что они на нашей стороне и обновленцам покровительствуют. Так надо, – сказал он с усилием, глядя мне в глаза. – Надо.

– Я понял.

Я действительно все понял. Наверное, так действительно надо.