Глава 10

– Представляете, а ведь раньше думал, что у меня бывают приступы острой паранойи, – доверительно поведал я окружающим, наблюдая за тем, как медленно перестают светиться камни пола. Раздробленные на очень-очень много кусочков, обработанные дезинфицирующими заклятиями на основе магии смерти, а после еще и прожаренные на всякий случай до состояния расплава и теперь медленно остужаемые. – Но теперь, после сравнения с открывшимися здесь мерами безопасности, они выглядят просто жалко и не заслуживают даже звания легкой фобии!

– Сказал тот, чью собственную систему безопасности я не то что обнаружить – засечь не могу, – тихонько пробормотал себе под нос некромант, вероятно, будучи уверенным, что его не услышат. Возможно, будь нынешний глава разведки Азалии чуть менее вымотанным, такого просчета он бы не допустил, но долгий путь по катакомбам порядочно измотал всех, кто в нем участвовал. Даже благословения жрецов, придающие сил, как-то не очень помогали в этом странном месте, похожем на кошмарный сон любителя компьютерных игр, пересмотревшего на ночь ужасов.

Стая древних умертвий, сила достаточная, чтобы опустошить целый квартал, оказалась лишь первой ласточкой на пути тех, кто хотел добраться до логова вампиров. Проваливающиеся плиты пола, сходящиеся стены и падающие участки потолка с матом и руганью обезвреживались геомантами, при помощи собственного волшебства либо разрушающими механизмы ловушек, либо, если они умудрялись их пропустить при обследовании территории, вынужденными мериться силой с частными случаями перехода потенциальной энергии в кинетическую. Пока осечки у толпы чародеев, за счет количества способных отразить практически любую атаку, случались лишь дважды, когда им не хватало реакции задержать каменные плиты хотя бы на несколько секунд, нужных, чтобы остальные волшебники включились в игру и уничтожили угрозу, и стоили нам трех жизней. Неплохой результат, если подумать и вспомнить все те западни, десятками, если не сотнями встречающиеся на нашем пути. Более опасные преграды также имелись, причем в немалых количествах, но за счет сложности использованных в них элементов, где без магии не обходилось, не один, так другой одаренный вовремя их засекал и успевал предупредить остальной отряд. А затем мы вместе долго думали, как же их обезвредить, и находили в конце концов правильное решение, пусть даже оно и стоило нам нескольких потерянных минут. Кроме того, изрядно злил тот факт, что дворцовых големов и всех простых солдат пришлось оставить снаружи. Местами потолок становился слишком низким для железных болванов, а нагнуться или тем более ползти на четвереньках магические роботы не могли в силу своей конструкции. Простые же вояки в условиях ограниченного пространства против врагов, подобных умертвиям и высшим вампирам, не котировались вообще никак. Скорее уж твари выстроят баррикаду из тел подобных вторженцев, чем те сумеют нанести им хоть какой-то урон.

Последним приветом, предназначенным для незваных гостей хозяевами подземелья, оказался участок пола, источенный ходами колонии хищных плотоядных жуков размером с небольшую кошку, умеющих грызть своими челюстями не только тела, но также заклинания. Данные дальние родственники огородных вредителей, чье название Фильери вспомнил, хотя и не с первой попытки, были выведены еще древними магами на основе представителей фауны какого-то из нижних планов, отравляющих жизнь местным демонам, и повсеместно считались запрещенными к разведению из-за крайней опасности. Хорошо хоть паладины, благодаря устойчивости к темным силам и общей бронированности идущие в первых рядах отряда, смогли коллективными усилиями создать барьер, не допустивший их до людей. А то, чувствую, всего лишь парой-тройкой покусанных мы бы не отделались. Колдунам пришлось приложить немало усилий, прежде чем их муравейник, ну, или как там называется жилище подобных созданий, был уничтожен и больше не извергал из себя хищных тварей, стоило лишь к нему приблизиться.

– Дальше какие-то комнаты, – оповестил нас маг-воздушник, пославший вперед поисковое заклинание и, самое главное, получивший от него ответ. Попытки просканировать далеко расположенные от нас места натыкались на противодействие, и чары разрушались. Очевидно, вампиры не смогли не заметить проникновения в их дом и сейчас, как могли, противодействовали нам, не вступая, однако, в прямую схватку. По единодушному мнению всех присутствующих, выманивали на удобную для них позицию или старались выиграть время для отступления. Но тут уж было ничего не поделать, единственное решение, которое мы смогли придумать, чтобы наверняка поломать им планы, заключалось в развороте на сто восемьдесят градусов и возвращении обратно, но, по понятным причинам, оно являлось абсолютно неприемлемым. Хорошо хоть, тот, кто делал это подземелье, построил не лабиринт, а четкую структуру, идущую по спирали и забирающуюся все глубже под землю. У самого входа, где существовали какие-то отводки воды из реки, мы обыскали несколько ванных комнат и даже большой бассейн, не обнаружив там ничего, кроме вороха грязного белья, предназначенного для стирки. Дальше по пути попадались кладовки с разным хламом или даже вообще пустующие, выкопанные, наверное, про запас. Один гимнастическо-фехтовальный зал с кучей учебного оружия самых разных форм и размеров. Два жилых помещения из нескольких комнат, несущих в себе следы поспешного бегства хозяев, вроде незакрытых тайников в стенах и полу или еще не окончательно остывшего тела какого-то бедолаги. Кому-то мы испортили обед, жаль, не заявились в гости часом раньше. Хотя, думаю, тут и так найдется кого спасать, должны же кровососы держать в своих хоромах небольшой запас пищи на всякий случай.

Мои размышления прервал тревожный возглас волшебника, при помощи своих чар разведывающего нам путь.

– В воздухе впереди та же друидическая дрянь, с которой мы сталкивались у вас в подвале, мессир, – пояснил он. – Пусть и в куда меньшей концентрации. И она медленно движется к нам!

– Залить огнем все перед нами! – немедленно скомандовал некромант. – Это проще, чем потом бороться с прорастающими прямо в легких паразитами!

Боевые маги немедленно исполнили приказ. А потом, стоило нам пройти метров пятнадцать, мы снова были вынуждены перегораживать подземелье валом пламени и двигать его вперед. А затем еще раз и еще. Остающийся вне зоны видимости друид лишь едва-едва обозначал угрозу, но тем не менее игнорировать ее не получалось – его атака, пропущенная к организму, вывела бы попавшего под нее человека из строя. Вылечить жертву буйной магической растительности у нас бы получилось без проблем, но вот в дальнейшем ее боеспособность сильно снизится, поскольку совсем не оставлять после себя неприятных последствий прорастающий в теле куст для нормальных людей не мог.

– Мы не должны тратить столько сил на то, чтобы пресекать подобные угрозы, – мрачно заметил один из волшебников, когда до всех стала доходить неприятность сложившейся ситуации. – Придется делать перерыв, а иначе вампиры, если вдруг они все же соизволят показаться нам лично на глаза, порвут нас, вымотанных подобными ударами, как тряпку. Может быть, жрецы смогут наложить какое-то благословение, чтобы избавить нас от угрозы поражения этой пакостью…

– От магии смерти, крови и тьмы мы вас уже защитили настолько, насколько могли, – покачал головой Вторун, шествующий сразу же за своим сыном, возглавляющим клин паладинов. – Но это чары природы. Тут помог бы лишь собственный друид, но среди вас, как я посмотрю, ни одного представителя данной школы нет. Все после гибели Эрлида Полуэльфа, выступавшего оппонентом мэтру Проглоту в борьбе за место главы ковена, разбежались.

– При короле есть несколько, в гвардию входят, – припомнил некромант. – Но пока мы за ними пошлем, пока они сюда дойдут… Да и не выглядели те волшебники особо опытными. Ушастики, обязанные поставить некоторое количество своих магов, только-только отучившуюся молодежь прислали. А здешние вампиры не одну сотню лет опыта за плечами имеют.

– Хм, – я оглядел коридор. В принципе, не так уж он и широк, от одной стены до другой всего лишь метров пять, вот если бы они еще не обваливались, не проваливались, ну и так далее… Эх, ладно, лучше немного пострадать сейчас и все-таки добраться до вампиров, чтобы потом спать спокойно, чем остановиться и в дальнейшем закрывать глаза только в запираемых изнутри помещениях без окон, чтобы туда никакой кровосос ночью не влез. Да и простые ловушки уже относительно давно не попадались, может, мы уже вышли из пояса, призванного задержать незваных гостей? Ведь не могут же клыкастики постоянно ходить по аналогу минного поля, рано или поздно обязательно бы подорвались. – Так, расступитесь в сторону, ребятки. Сейчас будет немного особой, подземной магии.

Пространство передо мной освободилось моментально. Никому не хотелось попасть под чары главы ковена, все-таки великая вещь – репутация. А также живой артефакт, благодаря которому я ее и приобрел. Магический симбионт, получив приказ своего носителя, начал создавать дополнительные конечности. Щупальца, вышедшие из открывшихся в доспехах бойниц, начали сплетаться передо мной в щит. С каждой секундой он все больше и больше увеличивался, щели между дополнительными конечностями уменьшались, и вскоре проход перегородила плотоядная и время от времени пульсирующая стена, готовая сожрать любого, кто в нее врежется. Ну, или послужить фильтром для рассеянных в воздухе спор. А заодно симбионт, имеющий изрядное сродство с магией стихии земли, думаю, сумеет обнаружить наиболее примитивные ловушки, когда дотронется до камня, имеющего какие-нибудь аномалии вроде наложенных чар или скрытых механизмов. Главное, не забыть, что вся эта конструкция является не просто чарами, а фактически деталью моего тела. Если по ней ударят, это ладно, думаю, повреждения удастся быстро восстановить, да и ресурсы пополнить за счет противника труда не составит. Но вот если совместное творение сумрачного человеческого разума и древних темных сил банально перевесит остальное туловище, пусть даже и наряженное в отнюдь не легкие доспехи, то я очень даже несолидно хлопнусь на пол, в прямом смысле слова уронив свой собственный авторитет.

Быстрое продвижение вперед остановил взрыв, отшвырнувший меня вместе с обрывками щита из щупалец на строй паладинов и обрушивший своды тоннеля. Показалось или я успел разглядеть между падающими камнями выход на какое-то открытое пространство, вроде большой естественной, ну или искусственной, за пару столетий можно и не такое вырыть, пещеры?

– Мы почти на месте, – сказали одновременно верховный иерарх Ремеса Торговца и маг-воздушник, наблюдая, как геоманты заставляют завал самостоятельно себя разбирать, возвращая камни на занимаемое ими ранее место лишь скупыми движениями рук, бровей да отдельными фразами.

– Впереди вампиры, высшие, – продолжил Вторун, недобро оскаливаясь, что весьма странно контрастировало с его обликом безобидного старичка. – Я чувствую их темные душонки, насквозь провонявшие гнилым запахом украденной жизни и чужих страданий. Все четырнадцать столичных высших, известных по своим деяниям и именам, с каждым три-четыре ближних слуги, мало чем уступающих ему самому. И, если не ошибаюсь, они, чтобы увеличить свои силы, выпили столько крови, сколько нашли.

– Воздух принес запах псины, чародеи, – добавил волшебник-сенсор. – Не менее полутора десятков оборотней, а скорее, все два. Крупная стая, очень крупная.

– Столичная, – нервно пошутил кто-то из паладинов, явно не привыкших к такому количеству противников, едва ли не имеющих численное преимущество перед всем его орденом. – У нас здесь все большое и высококачественное.

Медленно и осторожно, так, чтобы не попасться в очередную ловушку, в постановке которых кто-то из наших противников изрядно набил себе руку, мы вытянулись из прохода и оказались как бы на дне небольшого амфитеатра. Во всяком случае, под ногами скрипел крупный белый песок, вероятно, взятый из недалекой речки, а вверх несколькими ярусами уходила спиральная галерея, в которой виднелись отверстия, ведущие в неизведанные глубины логова вампиров. Те из магов, которые освещали наш путь при помощи волшебства, спешно рассеивали свои чары, так как здесь в них не имелось нужды. Практически каждый свободный сантиметр стен и даже далекого потолка был увит какой-то странной лозой, изредка образующей подозрительного вида бутоны, очертания которых рассмотреть удавалось с трудом, так как они заменяли в этом странном месте привычные мне по жизни на Земле лампочки. С большим успехом, вот бы такую флору на улицы выставить вместо фонарей, но ведь нет, без ухода хорошего друида, дерущего за свои услуги с клиентов так, будто те их выращивают, подобные волшебные мутанты, нежизнеспособные сами по себе, обязательно завянут. Хм, зелень в таком количестве и качестве, скорее всего, опасная штука, ведь здесь мастеров магии природы целых два, и готов поставить свою самовосстанавливающуюся мантию против грязного носового платка, они способны вмиг превратить систему освещения еще в один рубеж обороны. Да и прочие вампиры тоже определенно не подарок. Вон как внушительно выстроились стеночкой, едва просматривающейся из-под прикрытия чего-то вроде облака тьмы, окутывающего их. Даже объединенный отряд из паладинов и боевых магов замер, не решаясь с ходу навалиться на тварей.

– Выследил все-таки, Проглот, – неприязненно сказал старейшина, оказавшийся впереди строя своих подчиненных и потому видимый куда четче всех остальных. Чары скрывали его облик, но характерную примету, шесть мечей, перепутать с чем-нибудь другим было сложно. Против ожиданий, Иоган Клест оказался не бугаем мне под стать и не утонченным аристократически сложенным типом, едва ли не шатающимся от благородной худобы, а коротышкой чуть выше среднестатистического гнома. В опущенных к земле руках покоилось по короткому клинку, сложенные за спиной крылья, такие же коротковатые, как и сам их обладатель, изгибались странным образом и тоже крепко сжимали по рукояти, а еще один комплект оружия пока мирно висел за спиной кровососа, судя по торчащим из-за спины рукоятям. А как он их таскает, когда нет нужды обнажать оружие? В каком-нибудь кармане со свернутым пространством или просто всюду ходит в сопровождении специального оруженосца? – Интересно, кстати, при помощи каких чар? Твоих книг в этом месте никогда не было, более того, даже те, кто их нес, сюда не заходили, а значит, выследить по меткам на имуществе ты не мог.

– А где они сейчас? – полюбопытствовал я о судьбе нескольких ящиков картинок для взрослых в твердом переплете. Почему бы и не побеседовать, раз уж противник расположен тянуть время? Моим сопровождающим не помешает лишняя минутка, чтобы перевести дух, наметить себе цели или заметить какую-нибудь ловушку, в которую нас всех вполне могут попробовать заманить. Хм, надеюсь, те из службы безопасности ковена, кто ответствен именно за это дело, сейчас относятся к своим обязанностям не спустя рукава. Стоять на мине, у которой кто-нибудь поджег запал, и болтать, не замечая укорачивающегося фитиля, будет крайне глупым поступком. – Кстати, раз уж ты, как вижу, не чужд голосу разума и не спешишь бросаться с голыми клыками и шашкой на строй превосходящих сил противника, может, сдашься?

– А смысл? Так и так помирать, – цинично заметил вампир, делая еще один шаг вперед из тьмы, окутывающей его фигуру. Оу, а он не молод. Вернее, на момент своей трансформации в вампира уже приближался к старости, на висках седина, лицо морщинистое, нос красный, с множеством лопнувших сосудов, характерный признак изрядного выпивохи, да и пивное брюшко имеется. – Мое гнездо воспитано в традициях истинных детей ночи и не потерпит над собой хозяина-человека, а ты не оставишь в живых столь опасного противника. Да и потом, много нас, всех не прокормить даже главе ковена, и я не обратил ни одного птенца, достаточно глупого, чтобы не понять такой простой вещи.

– Плохие новости, – полуобернулся ко мне Вторун, по-прежнему находясь за спиной своего сына. Впрочем, тыл первого паладина, ну или как там правильно называлась его должность, вероятно, одно из самых защищенных в подземелье, да и в мире вообще, мест. Опасность, которой он не сумеет сопротивляться с большим успехом, вообразить, честно говоря, сложно. – У этих уродов где-то здесь тайное святилище Матери-Ночи, причем на алтаре, вероятно, не одну сотню лет жертвы приносили. Не полноценный храм, его бы было просто не спрятать в черте города, но культовое место силы однозначно. Благословения и молитвы других богов здесь работать не то чтобы совсем не будут, но полной силы не обретут. Да и малое воплощение Ремеса Торговца, способное в одиночку уделать всех тварей, не успевших вовремя удрать, не призвать. Скорее, сами они из глубин нижних планов подмогу себе выдернут. Собственно, подготовительные ритуалы, похоже, уже проведены, реальность дрожит и колеблется, готовая прорваться. Ненадолго, слуги богов не задерживаются в обычном мире, но нам хватит, чтобы умыться кровью, а может, даже и проиграть.

– Неприятно, когда вдруг лишаешься своего заведомого преимущества, правда, бурдюк со святой кровью? – издевательски уточнил старейшина, и рукояти мечей за его спиной медленно поползли вверх, буквально по миллиметру в секунду. А по лезвиям клинков, сжимаемых в руках и крыльях, начали проскальзывать всполохи, свидетельствующие о пробуждении магии, таящейся в артефактах. Будто в поддержку его действиям, из-за спины кровососа ударил торжествующий волчий вой, оборотни, по природе своей импульсивные, не смогли или не захотели сдерживать своих эмоций. – Делаю вам встречное предложение, смертные. Вы даете клятву, разумеется, подтвержденную соответствующим образом перед высшими силами, трепетно относящимися к данным однажды словам, не преследовать нас и не мешать уходу гнезда с наступлением ночи, а за это мы вас не тронем. Без потерь, огромных потерь, если здесь и сейчас начнется бой, все равно не обойдется, а потому решайте, разойдемся ли мы миром или схватимся насмерть.

– Мэтр? – осторожно осведомился некромант, перстень на пальце которого пульсировал, будучи готовым извергнуть из себя призраков. Хотя как могли неупокоенные духи повредить вампирам, понятно не было, во всяком случае, такому профану в искусстве волшебства, как нынешний глава ковена магов. – Предложение старейшины выглядит… разумным.

– Да скорее мужчины начнут беременеть после ночи с женщинами и рожать, чем мы отступим! – вспылил главный паладин и попытался шагнуть вперед, но рука отца удержала его. Верховный иерарх Ремеса Торговца определенно не желал развития событий, при которых он может лишиться сына, идущего на острие атаки, хотя и способного навалять практически любым противникам, но все же простого смертного, априори уступающего посланцу темных богов, которого, скорее всего, призовут клыкастики, чтобы остановить наши тяжелобронированные и полные силы Света войска или прорваться к уязвимым в ближнем бою магам. Судя по полуприкрытым глазам старика, он отчаянно просчитывал все возможные варианты действий и их далеко идущие последствия. А может, молился, надеясь все-таки доораться до покровителя и получить от него достаточно существенную поддержку, чтобы обойтись небольшими потерями с нашей стороны в случае конфликта.

– Дело говоришь, неудачная пародия на истинных детей ночи, – сказал вампир, жестом останавливая концерт, устроенный оборотнями в поддержку его слов. Кстати, отличить их от кровососов в этой тьме, окутывающей строй врагов, крайне проблематично, во всяком случае, тех, кто стоит на двух конечностях, а не на четырех. – Не так давно, во время войны, вы уже заключали взаимовыгодное соглашение с народом ночи. И хотя я не слишком люблю баронессу Скаледи и хотел бы увидеть сердце нахальной провинциалки в своей руке, но готов последовать ее примеру.

– Между прочим, это секретная информация, за разглашение которой положена кара, – буркнул я, наконец-то придя к окончательному решению. Ну, и заодно под прикрытием брони достав из висящего на шее мешочка со свернутым пространством шесть десятков боевых артефактов и надев каждый новый браслетик, цепочку, кулон, подвеску или кольцо на отдельные щупальца, пусть тонкие и слабые, но крайне многочисленные. Теперь главное – сотворенные темной магией конечности в стороны развести, чтобы формирующиеся чары друг с другом не соприкоснулись и взрыв не вызвали. Удобная вещь – запасники Академии, столько артефактов низшего класса, изготовленных студентами на практических занятиях, там скопилось, что можно из себя настоящую артиллерийскую установку поизображать. И даже если треть их не сработает, а каждая десятая вещичка оторвет конечность, на которую надета, не беда. Можно бы и большую мощность залпа создать, благо при себе еще две сотни «зарядов» имеется, но тогда щупальца перестанут помещаться под доспехами и придется выпустить их наружу, дав понять противнику свои намерения. – Хм, знаешь, Иоган, а у меня ведь есть несколько подчиненных-вампиров. А также специалист, изучающий их на вполне профессиональном уровне и с полным содействием добровольного подопытного материала.

– Жалкие предатели, позорящие свой народ, – кивнул старейшина. – Не будь их, кто знает, быть может, мы бы говорили сейчас совсем по-другому.

– Опустим, что когда ты присылал мне соглашение о сотрудничестве, то обещал сколько угодно рабов из своих необращенных собратьев, – ухмыльнулся я клыкастому лицемеру. – Речь сейчас не совсем о них, а скорее о всей вашей братии. Выводы, сделанные на основе многолетних наблюдений и экспериментов, позволили доказать одну простую вещь. Порог агрессивности у вампиров изрядно занижен, равно как и чувство самосохранения. При виде врага они всегда стараются кинуться в атаку. Если только не боятся его до такой степени, что на самом деле желают удрать куда подальше, да вот беда, некуда. Тогда они начинают юлить и изворачиваться, всеми силами оттягивая конфликт. И, думаю, для тебя характерны точно те же реакции. Блеф, безусловно, хороший способ решения проблем. Но только в тех случаях, когда он работает.

– Не. Смей. Сравнивать. Этих. Низших. Животных. Со. Мной, – отчеканил старейшина, и клинки за спиной, окончательно покинув ножны, зависли в воздухе. Кстати, они оказались не такими же короткими мечами, практически кинжалами-переростками, которые он сжимал в руках и крыльях, а длинными кавалерийскими саблями. Судя по тому, как их слегка изогнутые лезвия разошлись в стороны, будто клещи или жвалы гигантского насекомого, свою цель они будут бить с разных сторон на сходящихся траекториях, чтобы отразить удар было не так просто.

– Ну что, святое воинство, – вместо ответа обратился я к паладинам, изнутри ослабляя крепления доспехов, чтобы скинуть грудную пластину лат. Конечно, такая брешь в обороне весьма опасна, но без нее не получится выдать одновременно уже подготовленные чары, накрыв кровососов залповым огнем. – Сейчас все зависит лишь от вас. Магам-то я, как глава ковена, приказывать могу, а вот вам нет. Рискнем шкурами ради того, чтобы вырвать клыки этой гадине?

– Сайммойноймер!

Сначала я принял этот возглас вампира за какое-то ругательство или команду, призывающую его сородичей броситься в атаку. Но реальность оказалась значительно хуже. Откуда-то сверху донесся короткий пронзительный вскрик боли и ужаса, вероятно, последний в чьей-то жизни, и тотчас помещение залила волна темной магической силы, настолько плотная, что ее, казалось, можно различить невооруженным глазом, а также раскаты злорадного шипящего смеха. Божество клыкастиков прислало своего эмиссара на помощь пастве, умаслившей его жертвой. Вероятно, весьма щедрой – если бы за одну-единственную жизнь из-за грани мира приходили такие бойцы, то демонологию и смежные с ней дисциплины, вроде призыва слуг темных богов, не удалось бы практически стереть с лица земли. Оживший сгусток мрака, чернее самой темной черноты, принявший очертания девушки со змеиной головой, весьма похожей на раздувшую свой капюшон кобру, упал вниз с такой скоростью, будто мог обогнать даже свет. Мгновение назад его не было, и вот он уже тут. Вот только вместо того, чтобы наброситься на нас, существо зависло в воздухе рядом со старейшиной, на его фоне смотрящимся откровенным карликом, и разглядывало людей то ли с плотоядным интересом, то ли даже и с недоумением. Нет, все же определенно с последним. Не знаю как, но я это чувствовал. Видимо, частое мысленное общение со своей ручной демоницей мало-помалу развивало у меня способности эмпата.

Возможно, Иоган Клест надеялся такой демонстрацией своего могущественного союзника выиграть время и все-таки вытрясти договор о ненападении, по крайней мере сегодня. Ему было что защищать. Его гнездо, фактически семья, пусть даже и очень своеобразная. Накопленные за века жизни в столице и правления ночным народом богатства, наверняка хранящиеся здесь же. Вряд ли вампиры смогли бы унести с собой совсем уж все, но самое ценное – несомненно. Собственная жизнь, наконец. Даже для воплощенного слуги божества глава ковена магов и верховный иерарх отнюдь не последнего в мире культа являлись более чем крепкими орешками, а ведь у нас еще был и численный перевес. Но я не стал ждать, помня из книг о том, что даже самым могущественным существам, призванным в наш мир, нужно некоторое время на акклиматизацию, хотя бы пара минут, во время которых они теряют не меньше половины боеспособности. И ударил. Изо всех сил.

Улетела в сторону вышибленная страшным ударом грудная пластина лат, съездив кому-то из паладинов по бронированной спине и, возможно, даже оставив после себя синяк, а я уже поднялся над толпой на импровизированных ходулях, которыми выступали несколько вышедших из сапог щупалец, и, расправив остальные конечности далеко в стороны, начал сеять смерть и разрушение по заранее составленному и продуманному списку. К цели, в роли которой оказался старейшина вместе со змееглавой особой и всеми, кто стоял рядом с ними, унеслись двадцать девять огненных стрел, пять огненных шаров, десяток снарядов из спрессованного до состояния камня горючего масла, аналог обычных водяных кулаков, но сделанных по спецзаказу какого-то опытного охотника на нежить и перехваченных мной у артефакторов Академии во время набора боеприпасов для войны с кровососами, столько же миниатюрных ураганов, пусть не особо опасных, но раздувающих пламя и не дающих слишком близко подойти к нашим порядкам вампирам и оборотням, признанным мастерам ближнего боя, а также шесть молний. Вместо последних хотел изначально применить кислотные снаряды, но, видимо, перепутал в своем мешочке со свернутым пространством нужные артефакты на ощупь. Помнится, основа и для тех, и для других изготавливалась в виде колечек с равномерным вкраплением мелких полудрагоценных камней по всей окружности, только у одних они отливали желтым, а у других голубым.

Огонь всесокрушающим тараном врезался в тьму, укутывающую вампиров, но она, как оказалось, тоже была отнюдь не только камуфляжем. Пламя как будто натолкнулось на стену из плотного льда, принявшую на себя удар, заставивший внешние слои защитной магии распасться и взаимоуничтожиться вместе с атакующим волшебством. Рассыпались безобидными синенькими искорками молнии, за мгновение превратившиеся из вытянутых стрел электричества в расплющенную по незримой преграде паутину электрических разрядов. Трещали, постепенно угасая, лужи алхимической горючей смеси, медленно-медленно продавливаясь к полу сквозь застывший на их пути воздух, насыщенный сверхъестественными энергиями. Кое-где, правда, установленный хозяевами подземелья барьер оказался не столько плотен, или же просто выпущенные мной чары ударили в одно и то же место, и до кровососов долетели жалкие отголоски выпущенной в них мощи, оставив после себя пару ожогов, но особой роли данный факт не играл. В общем и целом можно сказать, что первый ход с нашей стороны в сегодняшней схватке, причем сделанный козырной картой, окончился громким пшиком, будто засунутый в ведро с водой факел. Однако сигнал к началу боя получился хороший, тут уж не поспоришь.

С неразборчивым шипящим кличем на неизвестном языке, понять который вряд ли мог кто-то, кроме присутствующего здесь старейшины, змееголовая посланница божества вампиров метнула мгновенно возникший в ее руке дротик бледно-зеленого огня. Как показалось сначала, в ближайших к ней паладинов. Как выяснилось секундой позже, в меня, видимо, из-за продемонстрированной огневой мощи сочтенного главной угрозой. Удар материализованной в виде оружия магии был страшен. Возникшие на его пути то ли три, то ли четыре наколдованные преграды, выставленные теми боевыми магами, которые готовились играть от обороны, он не заметил. Равно как и ударивший в него встречным курсом поток света из рук какого-то жреца, казалось, просто проигнорированный. Трех представителей святого воинства, оказавшихся на его пути, разорвало на обугленные клочья, как и чародея-сенсора, до сих пор стоявшего за ними, будто мы еще продолжали плестись по длинному коридору, полному ловушек, которые надо обнаруживать. Ну а финальной точкой траектории злополучных чар оказался не кто иной, как я. Пожалуй, если бы атака этой твари не растратила часть своей мощи на оказавшиеся на ее пути живые щиты, ну, или же шла не по прямой, а, скажем, навесом, то тут бы должность главы ковена и освободилась, к вящей радости стоявшего рядом некроманта.

Собственно, то, что целились и, самое главное, попали именно в меня, я сообразил уже после. Секунд через тридцать, когда вернулась способность думать, а вырывающийся изо рта вопль жуткой боли несколько поутих. Не то чтобы неприятные ощущения, вызывающие инстинктивную реакцию организма, исчезли, вовсе нет. Просто сорвал голосовые связки, а регенерировать их не получалось. Я уже и раньше замечал, что живой артефакт крайне негативно реагирует на силу служителей светлых богов, и, в общем-то, находил такое поведение вполне приемлемым для творения темной магии. Но, как оказалось сегодня, представители темной стороны, заседающие в местном пантеоне, а также их слуги для созданного волшебством симбионта не менее опасны. Вокруг кричали, рычали, лязгали сталкивающимся железом, колдовали, убивали друг друга, а персона, в прямом смысле слова загрызшая многих сильнейших магов страны, только и могла лежать на холодном камне и ошалело пялиться в потолок. Во всяком случае, до тех пор, пока ее не подняли за шиворот, вызвав новый протестующий вопль.

– Осторожно, криворукие вы имбецилы! – Более ласковых слов для своих соратников в тот момент не нашлось. А те немногие понятия о культуре речи, которые еще оставались со времен школы и привитых тогда норм этикета, выветрились, едва лишь удалось утвердиться на своих ногах. Похоже, сломанных. И не по одному разу. Удар той пакости будто пропустил свою цель через ряд гравитационных аномалий, чьи векторы были направлены в разные стороны. Во всяком случае, левый железный сапог был повернут вправо, вместе с находящейся в нем ногой, а вот правый загнулся вертикально вверх, хорошо хоть, лишь у кончиков пальцев, а не в середине ступни. Остальному телу тоже досталось, латы прогнулись в разные стороны, словно их долго колотили молотами озверелые кузнецы-недоучки, и судя по тому, как тяжело дышалось, ребра подобных экспериментов над собой не выдержали. Руки не могли подниматься выше живота, при попытке продолжить движение взрываясь невыносимой болью в плечевых суставах, да и пальцы, принявшие одно им ведомое положение, отчаянно не желали разгибаться, протестуя против подобного произвола, будто успевший основательно загнить зуб, не получавший к тому же лечения дантиста по меньшей мере неделю и успевший полностью проникнуться воспалительным процессом. А самое главное, боль от полученных повреждений прекрасно чувствовалась и напрочь забивала все способности к логическому мышлению или тем более к дальнейшим попыткам ведения боя. Кажется, я излишне привык к чувству практически полной неуязвимости и личному комфорту или хотя бы иллюзии таковой, даруемой живыми артефактами своим носителям даже в те минуты, когда их режут на куски, и теперь жестоко платил за свою слабость. Полагаю, сражающиеся рядом паладины с подобными неприятными ощущениями махали бы мечами как ни в чем не бывало, но мне хотелось только прилечь обратно на пол и свернуться в комочек. Как ни странно, но торс, где защита из-за отсутствия части доспеха могла считаться равной нулю, пострадал в наименьшей степени. Даже примерно половина щупалец, отходящих оттуда, уцелела и теперь подергивалась на земле, словно конечности выброшенного на берег осьминога, не предназначенные для передвижения в такой непривычной для них среде.

– Лекаря мэтру! – скомандовал какой-то маг, и я немедленно дал себе зарок устроить ему быстрое продвижение по службе. – Куда прешь со своим святым благословением, баран? Да, я знаю, что лучше жрецов целителей еще поискать надо, но он же с человеком только внешне и схож, нет у людей плотоядных щупалец! Устроишь ему аллергическую реакцию на светлую магию, кто потом с этими тварями разбираться будет? Пары дней, чтобы можно было наплевать на последствия и подождать, пока разболтанная таким лечением аура вернется в норму, позволив колдовать на том же уровне, что и раньше, у нас нет! Алхимика сюда тащите с его микстурами, концентрат энергий жизни повредить еще никому в мире не смог!

– Обезез… обезболивающее, – еле слышно смог я пробормотать со второй попытки, сплевывая идущую горлом кровь и борясь с застилающей сознание пеленой боли. – Неважно какое, запрещенное, токсичное, вызывающее привыкание с первой дозы или даже проклятое, только действенное, быстро! Если вживсчас… Если выживу сейчас, потом регенерирую любые повреждения.

В распахнутые челюсти немедленно затолкали с полдюжины каких-то таблеток, начавших с шипением испаряться прямо на языке. Их пары как будто напрямую попали в мозг, за считаные секунды вычищая его от всяких посторонних примесей и оставляя лишь кристально чистое сознание. А если подумать хорошенько, в ковене наблюдается явный дефицит руководящих кадров. Тут же и умение командовать присутствует, и боевые навыки – раз здесь и сейчас на операцию пошел – имеются, да и мозги в черепушке явно не только место занимают. Пора искать себе толковых подчиненных, заменяя чародеев, съеденных живым артефактом, пристукнутых во время неудавшейся смены власти или сразу после, ну, или просто откочевавших от источника таких потрясений куда подальше. Ладно, это все потом, а какова у нас оперативная обстановка?

Схватка разворачивалась с переменным успехом. Тьма, сдержавшая мой удар и до поры до времени скрывавшая и защищавшая хозяев подземелья, рассеялась почти без следа, лишь в паре мест у земли лениво колыхались ее отдельные клочья, тормозя наступивших в эту субстанцию, словно жирная липкая грязь. У противоположного конца амфитеатра Вторун вместе с парой своих подчиненных, отпрыском и десятком то ли послушников, то ли паладинов – правильно идентифицировать их знаки различия, нанесенные прямо на латы, я так и не научился – блокировал призванную вампирами змееголовую особу, окружив ее кружочком радиусом эдак метра два, внутри которого бушевал чистейший свет, режущий глаза при прямом взгляде. Их охраняли штук двадцать жрецов и магов во главе с Фильери, обращавших в прах всех, кто пытался к ним приблизиться. Барьер, который установили служители светлых богов, изнутри, с темпом и настойчивостью дятла, долбили новым зеленым дротиком и время от времени поливали кислотно-желтой гадостью, брызгавшей из раскрытой в шипящем крике ярости пасти. Два трупа, лежавшие у тонких девичьих ног призванной сущности, похожей сейчас на вырезанную из чистой тьмы уродливо-прекрасную статую, показывали, что поймать ее в эту ловушку было далеко не просто. А длинная, похожая на алебарду штуковина, покоившаяся в кучке пыли, тлеющих костей и рваной черной одежды, расположенной там же, могла свидетельствовать об опасности волшебства, созданного представителями церкви за счет дарованных им свыше сил. Во всяком случае, для вампиров, так как алебарды ни у кого из идущих с нами в руках я не видел. Кстати, если тварь, прекратившая размахивать оружием и пытающаяся в прямом смысле слова попробовать не дающую ей добраться до людей преграду на зуб, и в родстве с кобрами, то явно с саблезубыми. Как у нее такие клыки, каждый едва ли не в руку длиной, во рту-то помещаются, а? Складные они, что ли?

Остальное пространство битвы теперь представляло собой настоящий хаос. Неровная линия паладинов, находившаяся метрах в десяти впереди, зияла многочисленными прорехами и прорывалась рассыпавшимися по помещению чудовищами в обе стороны. Правда, на клинках представителей святого воинства уже нашли свою смерть многие вампиры и оборотни, трансформировавшиеся в наиболее удобный для битвы, с их точки зрения, облик и выглядевшие кто во что горазд. Высшие кровососы вообще отличались весьма высокой вариативностью своего тела, лишь немного недотягивая до полноценных метаморфов, а потому дополнительной парой конечностей в виде крыльев, временами больше похожих на руки, как у старейшины, шерстью по телу или там широкой улыбкой, позволявшей открыть пасть на девяносто градусов для более удобного укуса, они никого не могли удивить. А уж о такой мелочи, как шикарные когти на руках и ногах в дополнение к клыкам, и заикаться не стоило. Иные вервольфы, застывшие на середине смены облика в форме, позволяющей и перемещаться на двух ногах, и откусить противнику голову, обладали куда более скромным естественным оружием. Дети ночи бегали по стенам, чтобы зайти в тыл людям, летали, швырялись заклинаниями или какими-нибудь метательными предметами в виде ножей, топоров и даже молотов.

Отдельной группкой сражались длинными, слегка изогнутыми мечами шесть или семь кровососов, окутанных тьмой, с успехом заменяющей им латы и вполне успешно противостоящей оружию паладинов и чарам боевых магов. Единственные из наших противников, кто сделал ставку не на скорость и ловкость, а на грубую мощь (ведь даже присутствующие здесь оборотни, существа, по единодушному мнению всех, кроме них самих, не слишком умные, особенно в звериной ипостаси), пытались за счет своей скорости движений, далеко превосходящей человеческую, сделать выпад когтистой лапой или зубастой пастью и отскочить на безопасную дистанцию от противника, чтобы избегнуть ответного удара, а не сходиться с врагом лоб в лоб, наплевав на сохранность собственной тушки. Помнится, встречался я с одним типом, использующим подобную версию магической брони, страшный был противник. Особенно когда сдох. Судя по уровню грязи, обнаружившемуся на его теле, лишившемуся покрова чар, не мылся он лет двадцать и пах потому соответствующе. Интересно, эти такие же вонючки?

Маги и жрецы, не занятые сдерживанием призванной сущности, расположились у входа в амфитеатр, где к ним, по крайней мере, со спины, не могли подобраться, и вели артиллерийскую поддержку наших бойцов ближнего боя, отвечая на малейшую попытку к себе приблизиться или запулить в нашу сторону какой-нибудь дрянью массовыми ударами собственных чар. Вернее, занимались этим в основном первые, а почти все вторые замерли в молитвенных позах возле множества непонятно откуда появившихся раненых, тем не менее получивших недостаточно серьезные повреждения, чтобы сразу отправиться на встречу с богами. Судя по громкой ругани исцеляющихся, их попыткам расползтись в стороны и на глазах смыкающимся ранам вместе с останавливающейся кровью, если битва не кончится минут за пять, то они вернутся в строй. И тогда тем, кто их покалечил, и, возможно, заодно и тем, кто наспех лечил, пренебрегая обезболиванием, придется солоно.

Прямо у меня на глазах тройка вампиров, до того без всяких крыльев беспорядочно носившихся между полом и потолком, уворачиваясь от зенитного огня и, в свою очередь, метая какие-то чары, едва видимые в обычном спектре, но заставляющие дрожать и рассыпаться воздвигнутые на их пути магические барьеры, на создание которых энергии не жалелось, неожиданно составили пирамиду, а потом тот из них, кто оказался на плечах двух других, развел в стороны руки, и между ними начало медленно образовываться облачко грязно-белого тумана с чем-то вроде фиолетового ядра в центре. От одного взгляда на эту штуку на душе почему-то становилось крайне мерзко, а в голове начинал звучать вроде бы едва слышный, но ужасно отвлекающий шепот. Его группа поддержки подбадривающее хрипела, корча жуткие гримасы, чему немало помогала стремительно разлагающаяся плоть их лиц, но довести до конца свое волшебство группе воздушных акробатов так и не удалось. Практически все чародеи, толпящиеся у выхода в амфитеатр, вскинули руки, глаза, жезлы или посохи, в общем, спустили курок, и вал боевых заклинаний оставил от троицы назойливых детей ночи лишь кровавые ошметки да частично обрушившуюся лестницу наверх. Упс, а до этого момента я ее как-то и не замечал. Думал, тут все либо летать умеют, либо по вертикальным гладким стенам карабкаться вынуждены научиться. Правда, униточжение вражеских колдунов стоило нам собственных потерь. Пользуясь затишьем в обстреле, к импровизированному лазарету пробился десяток оборотней, прорвавших оцепление ценой нескольких дырок в боках и спине, и прежде чем их успели уничтожить прицельным кинжальным огнем или, по старинке, мечами (даже умирающие паладины оставались способными дать по морде разинувшему на них клыки чудовищу), твари изрядно сократили число излишне увлекшихся процессом исцеления чужих ран жрецов.

После уничтожения отряда перевертышей все тотчас вернулось на круги своя, то есть маги стали палить неорганизованно и туда, куда им хочется. М-да, когда все это кончится, надо будет заняться отработкой командных взаимодействий, а то мощи-то у них много, а вот эффективность ее применения хромает. Тем более что примерно треть их чар упорно обрушивалась не куда-нибудь, а на увитый зеленью и подозрительно шевелящийся потолок, время от времени пытавшийся дотянуться до волшебников своими лианами, вновь отращиваемыми вместо уничтоженных побегов. Еще ввысь неслись множественные проклятия засевшему среди листочков и веточек друиду, а то и не одному, упорно не показывавшемуся на глаза и не желавшему становиться мишенью. Не знаю, сколько у него под рукой доступной для управления флоры здесь растет, но, судя по степени паранойи, с которой вампиры готовили вход в логово, она может закончиться куда позже, чем запасы маны у колдующих. Кстати, стало гораздо темнее, осветительная растительность, находившаяся вблизи от места схватки, уже давно была уничтожена.

С пронзительным воплем, от которого из ушей всех стоящих рядом выплеснулись струйки крови, на меня со стены попыталась прыгнуть вконец свихнувшаяся и по какой-то причине дымящаяся вампирша, еще секунду назад бывшая абсолютно невидимой, а теперь невесть с чего изображающая из себя японский истребитель-камикадзе. Конец ее был в целом предсказуем. Голову этой пикирующей истребительницы магов еще на подлете оторвало чьим-то заклинанием, а посох главы ковена, так и не выпущенный из рук и рефлекторно выставленный на пути угрозы, пробил ее тело насквозь. Уже окончательно мертвый труп с громадной дырой в груди, только чудом не распавшийся на две половинки, нижнюю и верхнюю, смог лишь запачкать и так не блистающую чистотой одежду и оповестить о том, что живой артефакт понемногу начинает оживать от пережитой встряски. Так, если я смог опередить в скорости движений кровососа, может, и регенерация уже запустилась? Ох, судя по тому, как болят руки, если попытаться их поднять к лицу (боль пробивалась даже сквозь алхимическую блокаду), еще нет. Но, по крайней мере, уцелевшие щупальца уже довольно активно и, главное, подконтрольно шевелятся, а значит, система залпового огня имени Проглота может начинать перезарядку.

– Вы в порядке? – на всякий случай уточнил тот, кто привел меня в чувство, посылая в приблизившихся к нам трех оборотней массу взявшейся из ниоткуда воды. Причем рукотворная волна не просто отшвырнула всех нападавших, она еще и собралась в компактную сферу, в которой забултыхался один из них, тщетно пытаясь выбраться наружу, к так нужному ему кислороду. Но долго эта помесь ловушки и своеобразной газовой, вернее безгазовой, камеры не просуществовала. Один из вампиров, недалеко от нас фехтовавший с паладином, отвлекся от своего занятия и плеснул в жидкость собственной кровью, вышедшей из мгновенно открывшейся и тотчас исчезнувшей раны. Творение гидроманта перестало существовать, рассыпавшись на отдельные лужи и быстро впитываясь в песок, а получивший свободу вервольф попытался прыгнуть на спину противника своего спасителя. Но в полете получил кинутое кем-то копье под хвост и закономерно промахнулся. Странно, стража, укомплектованная подобным оружием, вроде бы осталась на поверхности. Неужели кто-то из наших воспользовался трофеем? Или просто тварь попала под «дружественный огонь»?

Мешочек со свернутым пространством на груди вновь подвергся безжалостному разграблению, но на этот раз я не выбирал оттуда определенные вещички, а греб все подряд, бытовых амулетов там все равно не было. Не в последнюю очередь потому, что они сложнее и дороже, так как разрушать всегда легче, чем созидать или приводить в порядок, а значит, и структуры для мирного применения должны быть куда более сложными, чем для военного, где требуется, собственно, лишь одно: произвести каким-либо образом насильственную деформацию цели. Отработавшие свое артефакты превратились в бесполезные украшения – ну, во всяком случае, если их перезарядкой не займется настоящий мастер своего дела или не тот же, кто их создал, – а потому остались на своих местах, просто к первому комплекту висюлек и блестяшек добавился второй. Так, вся моя интуиция мага, ну, или просто личности, умудрившейся не только выжить в чужом для себя мире, но и проделать путь с помойки до вершин власти, вопит о том, что кого-то в этом рукотворном хаосе не хватает. Кого-то хотя и маленького, но крайне опасного и умеющего ко всему прочему драться сразу шестью мечами.

– Где этот вампирический Наполеон, почему не со своими войсками? – прохрипел я, не прекращая вооружаться. В ответ получил взгляд, полный непонимания и опасений, что больному дали излишнюю дозу лекарств и теперь дело придется иметь не только с местными чудовищами, но еще и с вроде своим главой ковена, не иначе как поймавшим нехилые галлюцинации. – Коротышка старейшина где? Его не видно фехтующим с паладинами, до нас он не добрался, иначе бы куски рассеченных тел уже летели во все стороны, а раз признанный мастер меча клинки в ход не пускает, то, значит, готовит пакость феерических размеров! Не хуже, чем призыв этой змееголовой гадости!

Уже открывшего рот, чтобы ответить, волшебника сбило в сторону снарядом, в роли которого выступал погнутый и окровавленный шлем. Удар воздвигнутая на его пути магическая преграда, рассыпавшаяся в клочья, остановить не смогла, так как железка была наполнена энергией света. А в следующую секунду волшебника, державшегося чуть впереди меня, сбил на землю и разорвал ударом ноги на две несимметричные части неопознанный прямоходящий объект, похожий на вставшего на дыбы шерстистого носорога, вместо безобидных копыт приладившего на лапы по заточенному ковшу от экскаватора. В спине его засел чей-то меч, воткнутый по самую рукоятку, на которой еще висела то ли оторванная, а то ли отгрызенная кисть руки в латной перчатке, но не похоже, чтобы монстра данный факт особо беспокоил. Это что еще за метатель трофейных доспехов, напоминающий скорее неуязвимого киборга-гиганта, чем живое существо, тут выискался? Конечности у него были прикрыты металлическими перчатками с торчащими из них лезвиями, голова вообще в каком-то ящике, формой и, вероятно, толщиной и прочностью похожем на сейф, а торс пересекали несколько толстых армированных ремней с какими-то бляшками, светящимися от выбитых на них рун. Вот, значит, как он вообще смог дотронуться до вещи одного из паладинов без того, чтобы заполучить себе серьезный ожог – перчатками воспользовался, судя по неяркому ореолу энергии вокруг железа, вышедшими из-под рук артефактора, да и остальной комплект одежды, зуб даю, зачарован не хуже. Очередной монстр, вызванный черт знает откуда? Да нет, вроде не похож, аура совсем не та, вполне заурядное чудовище из плоти и крови, а не гость из-за грани реальности, пусть даже странное примерно в той же степени, что и я сам. Только больно уж здоровое. Хм, назвал бы оборотнем, общее строение организма и мохнатость прямо-таки твердят об этом, но не бывает их таких огромных. Ну, во всяком случае, не должно быть.

Мысли не помешали мне разрядить в тварь штук десять боевых артефактов и полюбоваться на то, как нелепые и нефункциональные на первый взгляд ремни просто втягивают в себя всю враждебную магию, ударившую в громадное, покрытое шерстью тело. Кое-какой вред чары ему, конечно, нанесли, но вряд ли парочка небольших синяков или ожогов сможет остановить живую машину смерти, особенно если ее регенерация соответствует размерам. Попытка отбросить чудовище, используя непрямое воздействие – кто-то из-за спины отлевитировал прямо в него здоровенную каменную глыбу, наверное, вырванную прямо из стены, – с треском провалилась. Вернее, разлетелась мелким щебнем под ударами боевых перчаток, раскрошивших снаряд с одного удара. М-да, ситуация не из приятных. Впрочем, мне уже случалось встречаться с большими и неуязвимыми для волшебства существами, а если быть совсем уж точным, то драконами. Если забыть о том факте, что я уцелел сначала чудом, а потом вмешательством Млфурия, почуявшего одного из своих старых врагов, то все прекрасно – по сравнению с владыками неба сегодняшний противник лишь агрессивный щенок-переросток. И, кстати, надо бы решить эту проблему поскорее, волшебники в ближнем бою традиционно слабы, а если они сбавят интенсивность обстрела монстров заклинаниями, вынужденные отвлечься на спасение собственных шкур, то мы как минимум понесем большие потери, а как максимум – будем вынуждены отступать. Проиграть не проиграем, слишком уж нас много, чтобы у обитателей этого логова получилось нанести незваным гостям полный разгром, но больно они оказались круты и куда более многочисленны, чем виделось даже в самых пессимистичных предварительных прогнозах Вторуна, уже не первый десяток лет лелеявшего планы уничтожения главного столичного гнезда и собиравшего о нем информацию.

– Цуцик, – позвал я чудовище, водившее закованной в сталь башкой из стороны в сторону, перебрасывая всесокрушающий посох главы ковена из руки в щупальце. А то, в свою очередь, немедленно поползло далеко назад и в сторону, чтобы иметь возможность зайти с фланга или и вовсе ударить цель в спину. Конечно, был риск провалиться с подобным маневром и лишиться чудесного оружия, но лучшего плана придумать за столь ничтожное время не получалось. Счастье еще, что странное создание, отдаленно похожее на оборотня, то ли никак не могло определить, на кого же из здесь присутствующих ему стоит наброситься следующим, то ли в его шлеме, закрывающем всю голову и не имеющем отверстий, видимость была неудовлетворительной. Ну, или сам обладатель столь странного доспеха надевал его не так уж и часто и теперь никак не мог приноровиться к изменившемуся взгляду на мир. Знакомая проблема, сам так долго мучился, прежде чем привык к цельному комплекту лат. И все равно защитой для самой важной части тела частенько пренебрегал, делая выбор в пользу большего комфорта и лучшего обзора. – Куть-куть сюды.

– Ч-чего?! – глухо, но на удивление членораздельно прорычало это существо спустя примерно секунд десять молчания. Ну слава богу, а то уж боялся, что оно глухое. Или просто по-человечески не понимает. – Т-ты это мне? Мне?! Порррву!

– Сожру! – выдохнул я ему в закрытое угловатым шлемом лицо, к счастью, пока еще находившееся в нескольких метрах, свой боевой клич, нанося удар. И позорно промазал. Оказалось, что скорость движений монстра я изрядно переоценил, и потому метнувшийся сзади посох попал ему не в спину, а пролетел перед носом. А сжимавшее его щупальце порвалось под ударом ноги в стальном ботинке, покрытом лезвиями, как гнилая веревка. Понимая, что в следующее мгновение буду разорван если и не на атомы, так на очень-очень мелкие кусочки, собрать которые вряд ли получится и у живого артефакта, особенно контуженного, я решил уйти по-английски, не прощаясь. А поскольку соревноваться в беге с этим шерстяным воплощением смерти стало бы лишь крайне изощренной формой самоубийства, то оставалось только одно. Попытаться повторить подвиг моего почившего коллеги-шарлатана Мальграмма Исчезающего, уверившего всех, что он, будучи вполне живым и обычным человеком, а не призраком или какой-нибудь демонической и, как следствие, полуматериальной сущностью вроде Джулии, умеет ходит сквозь камень. Понятное дело, просачиваться сквозь твердую породу я не умел, но зато мог, воспользовавшись своим даром геоманта, заставить ее расступиться подо мной и снова сомкнуться над головой. О том, как выбираться из убежища или хотя бы наладить там вентиляцию, чтобы не задохнуться, можно будет подумать и позже.

План удался примерно наполовину. В смысле, я погрузился примерно по пояс в землю, прежде чем чудовище в поглощающих магию доспехах до меня добралось. Но нет худа без добра, поскольку свой богатырский замах оно начало из расчета встретиться со стоящим прямо чародеем, выглядевшим крайне высоким и крупным даже на фоне признанных каланчей из местных жителей, то когда рост его уменьшился наполовину, лапа, запрятанная в боевую перчатку с острейшими лезвиями, просвистела где-то над моей головой. Я понял, что забуриться в безопасный грунт, увы, уже не получится, и мне не осталось ничего другого, как атаковать, в надежде хотя бы сбить следующий удар монстра, а там, может быть, кто-нибудь да и придет на помощь. У нас все же битва, а не дуэльный поединок, а потому меч, воткнутый в спину противнику, будет встречен с полным пониманием и одобрением. Хотя нет, меча в спину как-то маловато будет, вон, торчит один уже, а толку? Лучше хороший удар секирой поперек шеи, а не то, боюсь, достаточно быстро честная сталь на это чудище не подействует.

Уцелевшие щупальца живого артефакта, с каждой секундой слушающиеся приказов носителя все лучше и лучше, взметнулись вверх и выстрелили в живот твари плотным облачком темной взвеси, вызывающей во всем, к чему она прикасалась, ускоренный распад и разложение. Мой едва ли не самый эффективный и очень долго перезаряющийся козырь, конечно, хотелось бы приберечь на будущее, но боюсь, если промедлить, то в будущем придется искать себе новую черепную коробку.

Странное облачение на оборотне вспыхнуло всеми цветами радуги, ремни полопались, руны осыпались песком или взорвались, но доспех твари выполнил свою работу и спас жизнь своему хозяину, отделавшемуся лишь здоровенным пятном седины во весь живот, в центре которого образовался воняющий тухлым мясом гнойник диаметром два сантиметра. Хорошо хоть атака вызвала болевой шок, и вместо того, чтобы разорвать обидчика на две половинки, он инстинктивно прижал свои лапы к пострадавшему месту и согнулся, как человек, получивший хороший пинок ниже пояса. Впрочем, эту область, не жизненно важную, но крайне дорогую для каждого мужчины, как раз таки тоже зацепило – сказалась наша разница в размерах и небольшая утопленность меня в пол. А разогнуться получивший такой эффективный, хотя и не летальный удар монстр уже не сумел, мои щупальца обвили его, словно канаты, и вгрызлись в плоть. Два, три или даже десяток плотоядных конечностей вервольф-гигант бы порвал небрежным движением плеч. Возможно, справился бы и с большим в два-три раза числом. Но напрячься достаточно сильно, чтобы одолеть сразу шесть десятков приступивших к трапезе отростков живого артефакта он все же не сумел, а потому я едва не оглох от воя пожираемой заживо твари и искупался в фонтанах ее крови, вырывавшихся из широких рваных ран, оставляемых магическим симбионтом. Пытаясь спасти свою жизнь, монстр сумел-таки подцепить одной из своих перчаток, покрытых острыми лезвиями, окутывающий его плотоядный покров и серьезно надорвать его, почти освободив себе левый бок, но к отрезанным было кускам живо присоединились оставшиеся под моим управлением части хищных шлангов, мгновенно приросшие назад и продолжившие свое мрачное и жуткое пиршество.

– Готов, – пробормотал я секунд тридцать спустя, когда все-таки смог заставить своего симбионта поглощать не что попало (разделывать сопротивляющегося оборотня, даже учитывая количество плотоядных конечностей и бездонную вместимость по отношению к чужой плоти, пришлось бы долго, и нам могли бы помешать), а сосредоточиться на прогрызании себе дороги к сердцу и позвоночному столбу шеи. Не было бы шлема, успешно сопротивлявшегося попыткам его скинуть или прокусить, противник отмучился бы быстрее, а так сам виноват в своих страданиях, думаю, куда более продолжительных, чем ему бы самому хотелось. Хотя статьи за жестокое обращение с противником в этом мире и не имеется, но все же превращать его гибель в долгую пытку мне как-то не по нутру.

– Хе. Ха. Хе! Ха! – Сбитый шлемом волшебник лежал на земле и истерически смеялся.

М-да, пожалуй, все же слишком сильно ему не стоит помогать с карьерным ростом. В верхах персоны со слабыми нервами если и оказываются, то долго там не продержатся. Либо, распереживавшись, совершат какую-либо серьезную ошибку, недопустимую на их посту, либо просто сгорят. Впрочем, руководители среднего уровня стране, вернее, ковену магов, тоже очень даже нужны, и кандидатов на такие места куда меньше, чем желающих заседать в роскошных кабинетах.

– Ты чего, болезный? Контузило? – осведомился я, между делом отрастив новые щупальца взамен утерянных и надевая на них уже по третьему комплекту артефактов.

Так, ну куда все-таки делся старейшина, а? Его отсутствие теперь, когда никто большой и страшный больше не будет пытаться оторвать голову и есть время побояться более удаленных угроз, чем те, которые могут отправить на тот свет в ближайшие секунд пять, меня здорово нервирует.

– Как вы его! Хе! – продолжал смеяться боевой маг, пытаясь приподняться. Но руки у него подламывались, а тело продолжало вздрагивать от истерического хохота. – Это же был Волк Предвещающий Гибель! Самый старый и самый матерый вожак оборотней всей Азалии, еще сотню лет назад вырезавший деревни на севере страны одну за другой, причем в одиночку! Ха! А мне на курсе по изучению знаменитых бестий из-за него экзамен не зачли, хе! Я билет с ним позабыл напрочь и сказал, что при обнаружении его следует брать не меньше чем двумя стандартными группами из трех магов-охотников и десятка бойцов, а препод, зараза, раскричался, что уровень угрозы оценен критически неверно и меньше чем шестью отрядами, причем лишь на заранее подготовленной территории, связываться с ним самоубийственно! Ох, как мне потом от отца влетело из-за этой твари, по вине которой целый курс завалил… А вы его в одиночку, раз и все! Ха! Ха! Хе!

– Понятно, детская травма психики, – смерил я взглядом поверженную живую… точнее, уже мертвую легенду. Кинуть его, что ли, куда-нибудь в тыл, чтобы в горячке боя шальным заклинанием такой трофей не попортили? Если не найду, куда выгодно продать его останки после сдачи их в аренду чучельнику, то всучу кому-нибудь. Думаю, подобная ценность на роль универсального подарка вполне сгодится. Оригинально, эксклюзивно, а самому мне на фиг не нужно. – Тааак-с! А что это за фигня сверху лезет, а?

Из центра потолка, густо покрытого растительностью и непрестанно пытающегося кого-нибудь захватить своими лианами, вниз на тонком стебельке спускался подозрительного вида не то овощ, не то фрукт. Объемом примерно с сорокаведерную бочку, темно-зеленого цвета, вытянутый и шипастый, он сильно напоминал рекордных размеров огурец-мутант, но зуб даю, данная растительность имеет отношение не к сельскому хозяйству, а к боевому друидизму. Рядом с ним качались маленькие темно-красные шарики. Магия крови, профильный, можно сказать, для вампиров раздел волшебных умений.

– Ой, проклятие! Опять! – вроде бы неспособный встать волшебник ртутной каплей отскочил к выходу из амфитеатра. Впрочем, туда же спешно откочевали практически все маги, а паладины, до сих пор сохранявшие пусть не строй, так его подобие, начали медленно пятиться назад и почему-то прикрывали головы щитами, будто спасались от дождя. Один из них подобрал мой посох и вернул его владельцу. Вторун и Фильери на противоположном конце арены громко, дружно и практически синхронно матерились и судорожно создавали у себя над головой щиты, даже перестав атаковать вампиров. Впрочем, те тоже не спешили воспользоваться полученным преимуществом, а уходили вверх и прятались в глубинах своего жилища, эвакуируя заодно на своем горбу и уцелевших оборотней, коих осталось не так уж и много, всего штук пять. Обрадованная смятением в рядах своих тюремщиков змееголовая личность смогла высунуть за пределы сдерживающего ее барьера руку и рассечь одному из чародеев шею. Конечность, вооруженную вроде бы не большими, но, как оказалось, очень острыми когтями немедленно отсекли сияющим мечом, но у призванной сущности секунды за полторы выросла новая. – Сейчас он рванет! Видите, сколько у нас раненых? Таким же посекло, когда сдуру вперед сунулись, желая врагов к стенке прижать, а твари назад отступили! Только он вроде как меньше был раза в три. Или даже в четыре. Взрывом нас разделило, основной отряд здесь, а остальные кто уже в лучшем мире, а кто вон там, в стороне, эту пакость призванную сдерживают. Ее, кстати, потому и скрутили, что она на паладинов кинулась, в самом эпицентре оказалась и потому тоже временно из строя выбыла.

Я, не желая видеть, как сработает вражеское чудо-оружие, а тем более попасть под его действие, разрядил примерно половину артефактов прямо в цель, однако сферы крови, расположенные вокруг нее, оказались не чем иным, как узловыми точками барьера, окружившего набухающий на глазах и еще больше увеличивающийся снаряд. Не знаю, насколько прочным его сделали, но шквал низкоуровневых заклинаний вражеские чары перенесли просто блестяще. Несколько колдунов скооперировались и врезали по нему чем-то вроде тарана из магмы, но один из красных шариков, метнувшись ему навстречу, сыграл роль активной брони, заставив ухнуть потраченную чародеями мощь на пустое место. К тому же откуда-то из глубины жилых помещений логова по нам открыли огонь из луков и арбалетов. Стрелы, посылаемые вампирами, естественно, уступали в своей убойности их же когтям и клыкам, но проигнорировать их оказалось невозможно – среди простых снарядов попадались и зачарованные, прошивавшие общие барьеры, с ходу поставленные магами, а потому им приходилось тратиться еще и на щиты. Да и чары время от времени обитатели подземного убежища в ход пускали, правда, демонстрировали они еще более низкую эффективность. Профессиональные чародеи, натренировавшись на поединках с себе подобными, рассеивали плетения клыкастых дилетантов с необыкновенной легкостью. Хорошо хоть в меня никто не целился. Видно, сочли вероятность поражения главы ковена такими примитивными средствами исчезающе малой величиной. А ведь на самом-то деле имели неплохие шансы на успех.

– Песец! – мрачно пробормотал я, наблюдая, как выращенный местными магическими Мичуриными аналог тяжелой авиационной бомбы, судя по торчащим в разные стороны шипам осколочной, еще больше увеличивается и достигает уже двух метров в обхвате. Маги, порядочно вымотанные схваткой, пытались ее раскромсать, но, очевидно, не успевали завершить свой труд раньше, чем она рванет. А рядом с нею потолок принимает вид злобно кривящейся морды старейшины. Кстати, метавшиеся вниз лианы внезапно сменили цель и стали атаковать не людей, а тела некоторых монстров. Но зачем им мертвые… или не мертвые? Выпущенное мной из артефакта заклинание, оказавшееся быстро летящим каменным лезвием, обрезало ближайших из таких подъемников, и плюхнувшееся на землю голое тело, очевидно, принадлежащее вервольфу, перешедшему из звериной обратно в человеческую ипостась, глухо застонало. Значит, раненых эвакуируют, понятно. – Здравствуй, толстый полярный лис. Пора отсюда сваливать! Эй, вы там! Хватайтесь! Попробую вас выдернуть всех разом!

Я бросился к выходу, а мои щупальца удлинились и поползли к волшебникам, занятым удержанием барьера на противоположной стороне амфитеатра. Если они ослабят преграду, сдерживающую змееголовую сущность, то она вырвется и оказавшимся с ней рядом быстро станет кисло. Кто-то, может, и удерет, а кто-то гарантированно нет. Но если подтянуть их сюда всех разом, воспользовавшись дополнительными конечностями как лебедками, то многих она схватить не сможет. А тут уж толпой отмахаемся, да и вообще, может, ее прощальный подарок вампиров пришибет, если удачно брякнется. Главное, чтобы он все подземелье не обрушил. Хотя… Да нет, не должен, они же еще не ушли, обстрел-то ведут еще, пусть и с безопасного места. И наши им даже отвечают, а прямо под ухом какой-то боевой чародей излишне радуется удачному попаданию, снесшему «пол клыкастой хари».

– Дети и слуги мои, – проникновенно он обратился к своим вольным и невольным слушателям. – Эту битву нам не выиграть, идите все в зал крови, мы будем отступать по тропе королей! Жалкие бурдюки с кровью пожалеют о том, что осмелились разрушить наш дом!

– Да щас! – голос, возразивший иллюзии, я привык слышать при озвучивании дежурных ругательств. Глава паладинов Азалии отвлекся от удержания призванной сущности. – Боги, дайте мне силы разрушить зло!

С вскинутого меча паладина вверх устремилась волна света, окружившего вражеский нехороший гостинец сверкающим коконом. Сила, призванная представителем церкви, не стремилась уничтожить угрозу, напротив, она окружила ее надежным барьером. Чтобы, когда рванет, урон оказался меньше. Или чтобы вообще детонация не случилась. Если столь экзотическому снаряду нужна команда на срабатывание, понятное дело, магическая, она может и не пройти сквозь устроенные помехи. А самого воина света Вторун посадил на свои сухие старческие плечи и припустил по направлению к выходу, громко крича, чтобы я вытаскивал остальных. Ну, я и подчинился, подсекая народ дополнительными конечностями, как вытаскиваемых из реки пескарей. Интересно, пробовал кто-нибудь рыбачить таким количеством удочек одновременно?

Освободившаяся змееголовая, двигавшаяся с едва различимой даже при моем ускоренном восприятии мира скоростью, метнула вслед беглецам свой зеленый дротик, который, пробив возникшую вокруг священнослужителей защиту, буквально катапультировал их головами вперед и едва не расплескал о стены амфитеатра. Хорошо, какой-то маг успел создать волшебную сеть и их туда поймать, обеспечив относительно мягкое торможение. Впрочем, верховный иерарх Ремеса Торговца, принявший на себя основной удар, все равно внешним видом мгновенно стал напоминать несвежего зомби, которого упокоила толпа крестьян, вооруженных мотыгами и лопатами. А бросившаяся в погоню за эвакуируемыми при помощи щупалец тварь успела схватить трех или четырех паладинов – из-за доспехов они были куда тяжелее и потому двигались к спасению несколько медленнее, чем остальные, – но тут висящая под потолком растительная бомба наконец взорвалась. Ударная волна, идущая вертикально вниз, подняла в воздух весь песок с ложа амфитеатра, порядочно углубила его дно и нашинковала получившийся котлован шипами так густо, что он мог бы служить местом массового ночлега для желающих совершенствоваться в искусстве лежания на гвоздях йогов. Куда в этом хаосе подевалась призванная сущность, обнаружить не удалось. Будем надеяться, развоплотилась, а не притаилась где-нибудь в темном уголочке, ожидая удобного момента для нападения. Не хотелось бы еще раз получить тем ее зеленым дротиком. Вторун после близкого с ним знакомства шевелился, ругал своего сына, пытающегося оказывать ему первую помощь, и громко сетовал на невозможность исцеления полученных травм раньше, чем его донесут хоть до какого-нибудь храма его покровителя, но умирать однозначно не собирался. Однако, как бы то ни было, серьезных и невосполнимых потерь мы избежали, погибшим боевым чародеям, паладинам и служителям культа рано или поздно найдется адекватная замена, а выведенный из строя на несколько часов, возможно дней, жрец не в счет. Уже хорошо.

– Ха, это ты сейчас так говоришь, – хрипло пролаял лежащий где-то под ногами тяжело раненный оборотень, чью печень можно было изучать в разрезе. Как оказалось, последние слова я сказал вслух, и на них нашлось кому ответить. Удар меча вспорол вервольфу с переломанными лапами живот, а кровопотеря сильно ослабила, но перевертыш все еще оставался жив и, если его не добьют, имел все шансы поправиться. – Тропа королей называется так по одной простой причине. Она выходит в подвалы дворца! Вы убили моего вожака! Убили мою самку! Убили моих детей! Но теперь старейшина кровососов убьет вашего короля! Он давно подготовил такой план мести на тот случай, если наш дом все-таки будет кем-нибудь найден и разрушен!

Вот теперь точно песец! Нет, даже не так, Песец! Очень большой и о-о-о-о-чень толстый!