12
Гостиница была большой, с прочной, окованной железными полосами дверью. Узкие, похожие на бойницы окна первого этажа закрывали ставни.
— Кстати, а почему ты не стал петь сразу? — спросил Хантер. — Тянул время. Зачем?
Христиан усмехнулся.
— Этому приему меня научил все тот же бард. Чтобы усилить эффект от песни, публику надо заинтриговать, нужно сделать так, чтобы они из тебя эту песню просто выдирали, чтобы они захотели ее услышать.
— Стало быть, у тебя все было очень тонко рассчитано?
— Еще бы, — сказал Христиан. — На дороге тот, кто не умеет рассчитывать буквально все, как правило, умирает от голода.
Они вошли в гостиницу. Худой и длинный как жердь хозяин объяснил им, что на эту ночь мест нет. Он сказал, что очень сожалеет, но устроить их у себя никак не может. Вот появись они часа на два раньше, комната для них уж наверняка нашлась бы. А сейчас…
В самом деле, обеденный зал гостиницы был заполнен полностью, и две смазливые служанки едва успевали обслуживать постояльцев. Кого только среди них не было! В зале сидели наездники ихтиозавров в своих отливающих серебром костюмах и собиратели голубого меда в остроконечных шапках и зеленых кафтанах, а также парочка мальбов, вооруженных кривыми саблями, с которыми они не захотели расстаться, даже садясь за стол, и еще многие другие.
— Похоже, в этой гостинице и в самом деле нет мест, — сказал Хантер.
— Учитывая, какая предстоит ночь, это неудивительно, — промолвил Христиан. — Наверняка мест нет и во всех других гостиницах.
— Вы правы, — сказал хозяин гостиницы и слегка улыбнулся. — В город приехали жители многих окрестных деревушек и поселений, чтобы посмотреть на колдовство волшебников-любителей. А поскольку в эту ночь от волшебства спасают лишь стены гостиниц, все комнаты раскуплены.
— Стены гостиниц спасают во время ночи любительской магии? — переспросил Хантер. — Ты хотел сказать: не спасают вовсе?
Хозяин гостиницы бросил на него настороженный взгляд.
— Я сказал, — промолвил он, — то, что хотел сказать. И не более. А вам, путники, думаю, лучше убраться отсюда. И побыстрее.
После этого он махнул рукой, и из глубины зала появился здоровенный мальб в украшенной железными бляхами куртке, вооруженный огромным двуручным мечом.
Хантер бросил на него задумчивый взгляд и решительно тряхнул головой.
— Стало быть, вот этот мальб и охраняет твое заведение?
— Разве он плох? — самодовольно улыбнулся хозяин гостиницы. — Если бы вы знали, как быстро и ловко он ломает руки и ноги… Впрочем, у вас есть шанс это узнать. Если, конечно, вы не уберетесь отсюда в течение десяти секунд.
— Нет, не уберемся, — промолвил Хантер. — Мы считаем, что ты обманываешь своих постояльцев, а стало быть, они об этом должны узнать.
Он шагнул к мальбу. Тот замахнулся мечом, но ударить не успел. Указательный палец Хантера попал точнехонько в болевую точку, расположенную на правой стороне живота охранника. Выронив меч, мальб схватился за живот и стал оседать на пол. Хозяин гостиницы вытаращил глаза.
— Что, что это вы сделали? — спросил он.
— Мальбы, так же как и люди, имеют болевые точки, — пояснил Хантер. — Конечно, у мальбов их гораздо меньше. Но тот, кто знает, где они расположены, запросто уложит любого самого здорового мальба.
Он подошел вплотную к хозяину гостиницы и окинул его задумчивым взглядом.
— Что вам нужно? — пролепетал тот.
— Ночлег, — ответил Хантер. — У нас была трудная дорога, и мы хотим отдохнуть. Просто отдохнуть и хорошо поесть.
— Ага, понятно. — Хозяин гостиницы хитро прищурился. — Значит, просто ночлег? И не обязательно в гостинице?
— Точно, — подтвердил Хантер.
«Ему очень не хочется, чтобы мы остались здесь и распугали его постояльцев рассказами о том, что гостиницы не спасают в ночь любительского волшебства от колдовских штучек, — подумал он. — Сейчас этот субчик спровадит нас куда-нибудь подальше».
— Тогда, может быть, вам подойдет частный дом?
— А плата? — спросил Христиан. — Он будет стоить дороже, чем комната в твоей гостинице?
— Даже дешевле, — ответил хозяин. — Видите ли…
— Можешь не продолжать, — сказал Хантер. — Наверняка хозяева гостиниц не только распустили слух, будто в их заведениях можно спастись от действий неумелых волшебников, но и подняли плату за комнату до астрономических высот.
Хозяин гостиницы хитро улыбнулся:
— Конечно.
— Ох, ну и жулик же ты, — проворчал охотник.
— А как же иначе? — развел руками хозяин гостиницы. — Честные люди в нашем деле разоряются в течение месяца.
— Ладно, ближе к делу. Где находится тот частный дом, в котором мы сможем переночевать?
— В двух кварталах отсюда. Выйдете из гостиницы, свернете направо, и через два квартала будет высокий дом с черными колонами перед входом. В нем живет смотритель облаков. Скажете, что вы от меня, и он предоставит вам комнату.
— Хорошо, мы уходим.
— Уходите, уходите побыстрее, — проговорил хозяин гостиницы. — А то на вас уже стали обращать внимание постояльцы.
Действительно, некоторые из тех, кто обедал в зале и не мог не видеть, как Хантер расправился с мальбом, теперь не без любопытства рассматривали охотника и его ученика, видимо, гадая, кто же они такие. Обращать на себя чье-либо внимание вовсе не входило в планы Хантера.
— Мы сейчас уйдем, — сказал он хозяину гостиницы. — Только учти, если нам что-то у этого смотрителя облаков не понравится, мы вернемся. И тогда каждый твой постоялец узнает, что стены гостиницы от колдовства этой ночи не спасают, а также о плате за комнаты, которой вдруг ни с того ни с сего свойственно подскакивать вверх.
— Уходите, уходите, — торопил хозяин гостиницы.
Он даже проводил их до выхода, а потом постоял возле двери, провожая взглядом. Хантер мог бы поклясться, что те слова, которые он беззвучно бормотал им вслед, были отнюдь не пожелания доброго здоровья.
Впрочем, нити судьбы хозяина гостиницы говорили о том, что он ничего не понимает в колдовстве, поэтому на все эти проклятия можно было не обращать внимания.
— Итак, мы все же нашли для себя ночлег, — сказал Христиан. — И это неплохо. По правде говоря, я совсем не против эту ночь провести в постели, а не на земле, покрытой всего лишь слоем листьев.
— Не говори гоп, пока не перепрыгнешь, — промолвил Хантер. — Кто знает, может быть, этот смотритель облаков на самом деле окажется каким-нибудь пожирателем случайно забредших в его дом путешественников? А когда мы вернемся в гостиницу, чтобы сказать ее хозяину все, что о нем думаем, нас уже будет ждать засада из пары десятков мальбов и дэвов.
— Вряд ли.
— Конечно, вряд ли. Но нужно быть готовым к любым неожиданностям.
Город, по которому они шли, был почти таким же, как большинство городов этого мира. Конечно, имелись и кое-какие отличия. Так, например, дома в нем были несколько более узкими и высокими, чем обычно, на улицах чаще встречались те, кто кормился морем. Другими словами, всяких там наездников ихтиозавров, собирателей драгоценных медуз и доильщиков питательных губок было в нем больше, чем в других городах. Очевидно, через город протекала река, по которой можно было добраться до моря.
Кстати сказать, к предстоящей ночи в городе готовились. На окнах и дверях многих домов висели всевозможные амулеты, виднелись каббалистические надписи. В домах же, на которых всех этих средств защиты от магии не было, наверняка жили волшебники-любители. Как правило, из труб таких домов шел дым. Это любители готовили всяческие отвары и снадобья, которые должны были использовать с заходом солнца.
Дом, который им был нужен, охотник и его ученик нашли без труда.
— Ну вот, — сказал Хантер. — По крайней мере здесь нас хозяин гостиницы не обманул. Посмотрим теперь, живет ли в этом доме смотритель облаков.
Домик был небольшим, аккуратным. Флюгер на его крыше был сделан в форме подзорной трубы.
Хантер постучал в дверь, и она почти тотчас же отворилась. Хозяин дома оказался сухоньким старичком с белоснежной бородкой. На носу у него сидело большое пенсне в золотой оправе.
— Что вам нужно? — поинтересовался он.
— Нас послал хозяин гостиницы, которая расположена в двух кварталах отсюда, — объяснил Хантер. — Он сказал, что вы можете нас на эту ночь приютить у себя.
— А, худой Криг, — улыбнулся смотритель облаков. — Если вас послал именно он, то у меня комнатка для вас найдется. Заходите.
Хантера и Христиана упрашивать было не нужно. Они вслед за старичком вошли внутрь дома и вскоре оказались в гостиной, своей стерильной, неживой чистотой говорящей об отсутствии в доме женских рук. Здесь им было предложено сесть за изящный, покрытый затейливой резьбой столик.
После этого смотритель облаков сейчас же объявил, что напоит их чаем, и убежал на кухню, видимо, поставить чайник. Воспользовавшись его отсутствием, Хантер показал мальчику пальцем на проходившую через середину гостиной толстую оранжевую с сиреневыми точками нить.
— Будь осторожен, — сказал он. — Это тоже сторожевая нить. Не наступи.
— Угу, понял, — тихо сказал мальчик.
Потирая сухие, в белых пигментных пятнах ладошки, появился старичок.
— Ну вот, — сказал он. — Минут через пять чай уже будет готов. А пока мы можем поговорить. Надолго ли вам нужна комната?
— Нет, всего лишь на ночь, — сказал Хантер.
— Ага, понимаю, — кивнул смотритель. — Понимаю. Вам нужно переждать эту ночь под крышей, поскольку на открытом воздухе опасность несколько больше. Хорошо, вы получите комнату. Надо сказать, что я сдаю ее нечасто, поскольку с тех пор, как умерла моя дражайшая супруга, привык жить в одиночестве. Но когда меня просит кто-то из моих друзей…
— Стало быть, хозяин гостиницы является вашим другом, — сказал охотник.
Старичок тихо засмеялся.
— Конечно, он, как и многие хозяева гостиниц, не привык упускать свою выгоду. Что поделаешь, таково ремесло, которым он зарабатывает себе на жизнь. Но, уверяю вас, он человек с определенными принципами и этих принципов старается придерживаться. В этой части он предсказуем, а стало быть, может быть другом. Самые лучшие друзья получаются из тех людей, действия которых предсказуемы.
— Очень мудро, — проговорил Хантер.
— Учитывая мой возраст, — снова хихикнул старичок, — это не такая уж большая мудрость. Скорее, некое полезное наблюдение.
— И все же… — Хантер улыбнулся самым любезным образом.
— Надо сказать, что некоторую роль сыграла и та профессия, которой я зарабатываю на хлеб, — промолвил смотритель облаков. — Видите ли, она учит наблюдать и анализировать, обобщать и делать вполне логичные выводы.
— Да, у вас очень интересная профессия, — сказал Христиан. — Я о такой даже и не слышал, хотя и побывал во многих городах. Что вы делаете? В чем она состоит?
Старичок вдруг подскочил на стуле и воскликнул:
— Чайник! Как я мог о нем забыть?!
Он почти опрометью выбежал из гостиной.
— Милый старичок, — сказал Христиан. — И вполне безопасный. До темноты осталось часа три. Может быть, мы еще успеем прогуляться?
— Успеем, — согласился с ним Хантер. — А насчет безопасности старичка я бы не сильно торопился делать выводы. Что-то я у него на окнах и дверях не заметил ни одного охранного амулета. Либо он полностью уверен, что этой ночью с ним ничего не случится, либо…
Христиан почесал в затылке.
— Ты думаешь…
В этот момент появился смотритель. Он нес поднос, на котором стояло три чашки чая, а также сделанная в виде плавающего лебедя вазочка с овсяным печеньем.
— Вот и чай, — возвестил старичок. — Прошу отведать. Печенье тоже неплохое.
Когда чашечки опустели наполовину, а Христиан принялся за пятое печенье, Хантер осторожно напомнил:
— Вроде бы вы, наш уважаемый хозяин, хотели нам поведать, в чем состоит ремесло смотрителя за облаками.
— Ах, мое ремесло… — Старичок опять потер руки и, бросив на постояльцев несколько рассеянный взгляд, улыбнулся. — Да, мое ремесло состоит в том, что я слежу за облаками. Все тонкости потребуют слишком долгих объяснений, но суть моей профессии я сказать могу.
Он немного помолчал, словно собираясь с мыслями, и, задумчиво помешивая ложкой в чашечке с недопитым чаем, продолжил:
— Задумывались ли вы когда-нибудь о том, какое влияние на нашу жизнь оказывают облака? Вряд ли вы думаете, будто слишком уж большое. И смею уверить — ошибаетесь. Облака оказывают на жизнь людей просто громадное влияние. Начнем с того, что они заслоняют солнце. То самое солнце, которое наполняет нас энергией, которое может влиять на поведение людей. И влияет, смею вас уверить. Многие люди, даже не осознавая этого, зависят от солнца. Причем от того, как оно светит, зависит их работоспособность, самочувствие, здоровье и настроение. А теперь представьте, что облака играют роль неких преград, которые то отсекают людей от этого источника жизненной энергии, то, наоборот, позволяют солнечным лучам свободно воздействовать на людей. Понимаете?
— Пока не очень, — признался Христиан и взял шестое печенье.
Старичок вздохнул.
— Да это же совсем просто. Солнце может воздействовать на людей как положительным, так и отрицательным образом. Единственное, что может влиять на его воздействие, это облака.
— Вы хотите сказать, — промолвил Хантер, — что можете управлять облаками?
— Да, — ответил смотритель.
— И в зависимости от того, какую энергию солнце посылает на землю, либо загораживать наш город от его света этими облаками, словно огромным щитом, либо же, наоборот, убирать их, чтобы свет солнца лился на жителей этого города беспрепятственно.
— В самую точку! — воскликнул смотритель. — Совершенно верно.
— А как же вы определяете, какая энергия в данный момент исходит от солнца? — спросил Христиан.
— С помощью приборов, — промолвил старичок. — Они очень древние, эти приборы, но до сих пор действуют просто превосходно. Если у вас есть время, мы можем подняться на чердак моего дома, где они установлены.
— А как вы управляете облаками? — спросил мальчик.
— Для этого у меня… гм… тоже есть методы.
— Понятно, — сказал Хантер. — Мне очень, просто чертовски было приятно с вами познакомиться.
Он поспешно допил чай и, хлопнув по руке Христиана, который тянулся за следующим куском печенья, сказал:
— Все было просто чудесно. А сейчас нам бы хотелось посмотреть на нашу комнату. После этого мы пойдем прогуляться, а до того, как стемнеет, вернемся.
— Конечно, конечно, — опять засуетился старичок.
Он показал им комнату с двумя кроватями. Комната была тоже удивительно чистая, а белье на кроватях абсолютно свежее. После этого охотник и его ученик расплатились со смотрителем, отклонили его предложение выпить еще чаю и покинули дом, в котором им предстояло переночевать.
Оказавшись на улице, Хантер хмыкнул и сказал:
— Может, вернемся и набьем физиономию хозяину гостиницы, который нас послал в этот дом?
— Не мешало бы, — согласился с ним Христиан. — Только он уже наверняка принял меры безопасности, и у него в гостинице скорее всего сидит и поджидает нас парочка дэвов. Мы можем набить морды и им, да только ты, кажется, хотел проскользнуть через этот город как можно незаметнее?
— Это верно. — Хантер понурил голову. — Это верно. Скандал нам сейчас ни к чему. А жаль! Нет, додуматься же надо! Он послал нас в преддверии ночи любительского колдовства к самому настоящему колдуну-любителю.
— А вдруг он все-таки не любитель, а профессионал? — спросил мальчик.
— Сомневаюсь, — ответил Хантер. — Очень сомневаюсь. Видел я волшебников-профессионалов. Они на какие-то облака не размениваются. Нет, скорее всего с этим старичком мы сегодня ночью хлебнем горя. Еще как хлебнем.
— Послушай, — промолвил Христиан, — какая тебе разница? Можно стоять в десяти метрах от жерла вулкана, а можно и в ста. Если начнется извержение — так и так погибнешь. Понимаешь, что я имею в виду?
— Наверное, ты прав. — Хантер скривился и махнул рукой. — Поэтому давай-ка на время забудем об этом странном старичке и пойдем где-нибудь поедим. Ты не против?
— Только об этом и мечтаю, — признался мальчик.
— Тогда пошли.
Они двинулись вдоль по улице, старательно выглядывая какую-нибудь харчевню или закусочную. Надо сказать, что улица была почти пустынна, поскольку многие жители города, несмотря на то, что ночь должна была наступить еще часа через три, предпочитали не покидать домов.
Единственные, кто, похоже, не сильно боялся предстоящей ночи, были городские дворники, неторопливо перемещавшиеся по улицам и собиравшие мусор огромными, усеянными множеством шипов клешнями. Собственно говоря, поскольку они являлись созданиями наполовину магическими, этой ночи им в самом деле бояться было нечего.
Наконец Хантер углядел неказистого вида харчевню. Над входом в нее висела вывеска: «Эта штука».
— Почему не «та»? — спросил Христиан, прежде чем они вошли внутрь.
— Потому что «эта», — усмехнулся охотник и открыл дверь.
Оказавшись внутри харчевни, они увидели, что посетителей в ней немного. Впрочем, в данном случае это было не так уж и плохо. По крайней мере, не успели Хантер и Христиан усесться за столик, как возле них появился хозяин харчевни, здоровенный толстяк в серого цвета переднике, украшенном несколькими жирными пятнами.
— Чего желаете?
Они желали. Для того чтобы принести все заказанное, хозяину пришлось сделать к их столику два рейса, причем поднос, который он тащил во второй раз, был ничуть не менее тяжелым, чем тот, который он принес в первый.
— Сейчас поедим, — пробормотал Христиан, окидывая взглядом стол, за которым они сидели.
Он был так плотно заставлен тарелками, мисками, мисочками, а также кружками, что казалось, что-то еще поставить на него было просто невозможно.
Хантер расплатился с хозяином харчевни и молча взял в руки вилку. В течение некоторого времени за их столом происходило самое разнузданное обжорство. Они ели и пили, ели и пили…
Когда первый голод был утолен, Хантер выпил, не отрываясь, кружку пива и, откинувшись на спинку стула, огляделся. Ему было хорошо. В желудке чувствовалась приятная тяжесть. Христиан продолжал как ни в чем не бывало орудовать ножом и вилкой.
Между тем несколько сидевших в харчевне выпивох, безошибочно угадав в них людей дороги, решили слегка повеселиться.
Один из них, громко хлопнув по столику кружкой, заявил:
— Гляди-ка, кажется, один из этих побродяжек наконец-то утолил голод.
Второй, здоровенный тип самой бандитской наружности, правый глаз которого закрывала черная повязка, мерзко осклабившись, промолвил:
— Погоди, вот сейчас он минутку передохнет и снова примется за дело. Уж тут-то, будь уверен, он не остановится, пока не слопает все, что есть в харчевне, до последней крошки.
Хантер совершенно спокойно взял еще одну кружку и сделал из нее пару глотков.
— Сейчас начнется, — возвестил одноглазый. — Сейчас он примется. Гей, ребята, следите внимательно за своими кружками и тарелками. Когда они покончат с тем, что у них на столе, то доберутся до ваших, не успеете даже охнуть.
Эти слова вызвали дружный смех всех сидевших в харчевне.
Хантер аккуратно поставил кружку на стол, придвинул к себе тарелку с жарким из диплодока и стал неторопливо есть, всем своим видом давая понять, что плевать хотел на слова каких-то выпивох. Христиан покосился на одноглазого, но не произнес ни слова, а только быстрее заработал челюстями.
Однако одноглазого это остановить не могло. Похоже, он уже давно искал кого-нибудь, над кем можно было вдоволь покуражиться. Хантер и Христиан показались ему вполне подходящими для этого кандидатурами.
— Эй вы, побродяжки! — снова закричал он. — Небось то, что вы жрете сейчас, несколько отличается от тех объедков, которые вы привыкли собирать в канавах?
— Не везет нам сегодня, — вполголоса сказал Хантер. — Просто наваждение какое-то.
— Точно, — промолвил Христиан и отправил в рот сочный ломоть окорока игуанодона. — С этим надо что-то делать.
— Ничего, — сказал Хантер. — Ровным счетом ничего. Пусть себе кричит. На большее он не осмелится. Мы поедим и уйдем.
Дальнейшие события показали, что он ошибался.
Видя, что слова на двух путников не действуют, одноглазый подумал, что они путники совсем уж безобидные, и решился на то, что, будь он несколько благоразумнее, не сделал бы ни за что.
Как раз в этот момент Хантер обнаружил, что все стоявшие рядом с ним кружки пусты, и крикнул:
— Эй, хозяин, еще пару кружек!
Не успел хозяин харчевни принести пиво, как одноглазый завопил:
— Ага, ты хочешь пива, грязный побродяжка?! Ну так получай, и бесплатно.
Привстав, он выплеснул пиво из своей кружки прямо в лицо Христиану. Надо отметить, довольно метко. Плесни он пивом на Хантера, тот бы только улыбнулся, но оскорбление, нанесенное его ученику, охотник вытерпеть не мог. Холодно улыбнувшись, он вытащил из кармана носовой платок и протянув его мальчику, спросил:
— Как ты думаешь, как поступает настоящий охотник, когда ему не везет?
Вытирая лицо, Христиан пожал плечами:
— Не знаю. Наверное, он пытается вести себя очень осмотрительно.
— Обычно. Но бывают случаи, когда стоит забыть о невезении и делать то, что хочется.
— И ты хочешь сказать, что такой случай…
— Ну да. Наступил.
Хантер ловко встал и, сделав два шага к одноглазому, врезал ему в челюсть. Тот слетел со стула и, шмякнувшись на пол, закричал:
— Бьют! Глядите, бьют!
Ловко уклонившись от брошенной кружки, Хантер стал отступать к двери. Христиан уже стоял по левую руку от него. Заметив, что мальчик положил руку на рукоять засунутого за пояс ножа, охотник сказал:
— Не надо оружия. Если ты вытащишь нож, вместо того чтобы пытаться набить нам физиономии, они попробуют нас убить. Конечно, это им не удастся. Но все-таки… зачем обременять свою совесть убийством, которого можно запросто избежать?
Между тем одноглазый уже вскочил на ноги. Он и еще трое таких же выпивох набросились на Хантера и мальчика.
— Вот это дело! — воскликнул охотник и ловко пнул в живот ближайшего из нападавших. В этот момент одноглазый попытался нанести ему удар по лицу, но охотник ловко увернулся и врезал ему локтем левой руки в солнечное сплетение. Одновременно с этим Христиан схватил стул и ударил им по голове третьего из нападавших. Стул разлетелся на кусочки, а выпивоха как подрубленный рухнул на пол.
— Прошу прощения за стул! — крикнул Хантер. — Мальчику надо было чем-то компенсировать свой юный возраст.
В этот момент последний из оставшихся на ногах нападавших попытался пнуть его между ног. Охотник опередил его на долю секунды. Носок ботинка Хантера угодил выпивохе точнехонько под коленку. Издав вопль, тот стал валиться на пол, и в этот момент Хантер нанес ему короткий удар кулаком в нос.
— Вот такие приемы использовать — нечестно, — сказал он.
Вся драка заняла лишь несколько секунд. Оглядев валявшихся на полу четырех выпивох, Хантер честно расплатился с хозяином харчевни за сломанный стул. Несколько не участвовавших в драке выпивох в течение этой процедуры не произнесли ни слова и старательно прятали глаза.
После этого охотник и его ученик покинули не слишком гостеприимную харчевню. Правда, прежде чем выйти за дверь, Христиан укоризненно сказал:
— Какие-то вы негостеприимные. Нехорошо это.
Ответом ему было гробовое молчание. Выпивохи не пожелали высказать по этому вопросу свое мнение. Хозяин харчевни старательно пересчитывал деньги, полученные за разломанный стул.
Когда они оказались на улице, Хантер назидательным тоном сказал:
— Вот видишь, иногда полезно действовать, не думая о последствиях. Но только иногда… Если не делать этот принцип системой, случается, он и оправдывается.
— Точно, — согласился с ним мальчик.
— Стало быть, сейчас мы идем к дому нашего уважаемого смотрителя облаков, — сказал Хантер. — Мне кажется, сегодня стоит лечь спать пораньше. По крайней мере, даже если ночью нам придется туговато, несколько часов сна мы все же урвем.
Они и в самом деле пошли к дому смотрителя облаков.
Когда харчевня скрылась за углом, Христиан спросил:
— Скажи, а сторожевые нити черных магов могут быть желтыми с сиреневым отливом?
— Могут, — пожал плечами Хантер. — А почему ты это спрашиваешь?
— Понимаешь, — несколько замялся Христиан, — когда я брал стул, которым ударил выпивоху… мне кажется, в тот момент я как раз на такую нить и наступил.
