11
Хантер проснулся тогда, когда солнце уже поднялось над горизонтом примерно на половину своего диаметра. Он сел и, потянувшись, сладко зевнул. Тут проснулся и Христиан. Несколько мгновений он смотрел на учителя, потом сказал:
— Доброе утро.
— Доброе, доброе, — промолвил Хантер.
Умывшись в ручье, они обнаружили росшее возле него рыбное дерево. Конечно, зимой оно не плодоносило, но, порывшись в валявшейся под деревом листве, Хантер нашел несколько рыбных орехов. Они были размером с кулак и почти прямоугольные. Вскрыв с помощью ножа один из орехов, охотник обнаружил, что его мякоть ничуть не испортилась. По вкусу она удивительно напоминала слегка подсоленную рыбу.
Позавтракав и вдоволь напившись воды из ручья, два путника вернулись на дорогу.
К этому времени солнце поднялось уже довольно высоко. Дорога была пустынна. Только вдалеке на нее выскочил какой-то динозаврик — «птичий вор», постоял, поводя по сторонам узенькой, увенчанной острым гребнем головкой, и исчез в кустах так быстро, как будто его сдуло ветром.
Хантер окинул дорогу задумчивым взглядом, закинул копье на плечо и сказал:
— Ну, стало быть, пошли дальше. Может быть, сегодня нам удастся даже добраться до города.
— Может, и удастся, — весело отозвался Христиан. — А если и нет… Кстати, какая будет сегодняшняя ночь?
— Погоди, сейчас соображу…
Хантер немного подумал, потом щелкнул пальцами.
— Великий дух, да ведь сегодня будет ночь любительской магии.
— Ой-ой-ой, — сказал Христиан. — Точно. Она самая и есть. Если нам сегодня попадется какой-нибудь город… я вот подумал… Может, мы в него входить не будем? Переждем эту веселенькую ночку в лесу. А уж завтра…
Хантер помотал головой:
— Нет, не согласен. В город мы войдем. И на всякий случай устроимся в гостинице.
— Ты не понимаешь, — промолвил Христиан. — Сразу видно, что зимой ты по другим городам не путешествовал уже давно. И эту ночь встречал в собственном доме.
— Ну и что?
— Как это что? — удивился мальчик. — Да ночь любительской магии — единственная, во время которой от опасности могут не спасти и стены гостиницы.
— Ладно, давай сначала дойдем до города, а там и решим, — промолвил Хантер.
Они пошли по дороге. Но Христиан все не мог успокоиться. То и дело забегая вперед Хантера, он заглядывал ему в глаза и говорил:
— Я знаю, ты чокнутый, но не до такой же степени! Ночь любительской магии! Была бы она профессиональная. А эти любители… Они такое могут натворить… Этой ночью в любом городе будет происходить такое!..
Наконец Хантеру это надоело, и он объяснил:
— Конечно, ночь любительской магии очень опасна, но подумай и о другом. В предыдущем городе черного мага не было. Значит, в этом он обязательно должен быть. Понимаешь?
— При чем тут черный маг? — спросил Христиан.
— Как при чем? У черного мага охранная сеть. Он наверняка следит за всеми, кто появляется в городе. А из-за этой ночи нам остаться незамеченными будет гораздо легче. Конечно, мы рискуем попасть под чью-либо глупую любительскую магию, но, уверяю тебя, это лучше, чем сражаться с черным магом, который знает о том, что ты в городе.
Хантер вспомнил, как сражался с тенью мага, и слегка поежился. Уцелел он тогда чудом.
— Может, ты и прав, — сказал Христиан. — В конце концов, ты учитель, тебе виднее.
— Правильно, виднее, — промолвил охотник. — И поэтому…
— Ты будешь отвечать за все, — докончил Христиан.
— Это уж обязательно, — невесело сказал Хантер. — От этого я никуда не денусь.
Подошвы их ботинок глухо постукивали по дороге. В ветках деревьев перекрикивались какие-то птички. На одной из полян, находившейся недалеко от дороги, проходило собрание старых пней. Один из них, самый большой и невероятно замшелый, устроившись в центре поляны, вещал:
— И вот теперь, когда попраны самые святые идеалы, на основе которых мы дружно шли ко всеобщему одеревенению при личном участии великого борца за экологическое равенство, непримиримого сторонника всеобщего озеленения, могучего пня столетнего дуба, настал момент объединить свои усилия и сплоченными колоннами пойти в поход за правое дело, за…
Остальные пни стояли полукругом вокруг своего лидера и благоговейно внимали. Многие из них держали в сучках куски гнилой коры, на которых было нацарапано: «Вся власть совету леса».
— Болваны, — вполголоса сказал Христиан.
— Ну, зачем ты их так, — промолвил Хантер. — Пусть развлекаются. Чем бы дитя ни тешилось…
— Если бы, — сказал Христиан. — Я как-то заночевал в лесу. Так такие же пни ко мне втихаря подкрались, окружили и хотели одеревенить. Под предлогом, что в их ряды должно влиться молодое пополнение.
— А ты? — спросил Хантер.
— Что я-то? У них сучки вон какие острые! Совсем было пропал, да тут по дороге шли два дэва, услышали мои крики и прибежали на помощь. Эти идиоты сразу же стали тихими и смиренными, стали говорить, будто пошутили. И вообще, что с них, дескать, возьмешь — старые, трухлявые, заслуженные. Плюнули дэвы, отпустили их, а меня взяли с собой. Только я видел: один из этих пней меня провожал до самого города. Видимо, все еще надеялся, что я передумаю и позволю себя одеревенить. Может, огоньку им подпустим?
— Ни в коем случае, — сказал Хантер. — Они же разбегаться кинутся. От них обязательно загорятся другие деревья. В результате — лесной пожар. Можем пол-леса спалить.
— А жаль, — сказал Христиан. — Они, по-моему, только на дрова и годятся. Больше ни на что.
— Да забудь ты о них, — махнул рукой охотник. — Все-таки, похоже, город близко. Эти старые пни, они далеко от города не отходят, хотя и кричат на каждом углу, будто осваивают периферию.
Поляна с пнями осталась позади. Потом два путника перешли по деревянному, видимо, построенному совсем недавно мосту еще одну речку. По сторонам дороги опять потянулся лес.
К полудню путники сделали привал. Ничего съестного им так и не попалось, поэтому они ограничились тем, что поймали несколько молочных жуков и вдоволь напились свежего сладкого молока. После этого они, конечно, жуков отпустили, и те, обиженно гудя, улетели в лес.
— Ничего, нового наберут, — сказал Христиан. — Им это нетрудно.
Они отдохнули и тронулись в путь.
До города, видимо, было и в самом деле не так уж далеко, поскольку где-то через час они встретили бродячего торговца. Тот ехал на повозке, в которую было запряжено три карликовых зауролофа. Повозка торговца была завалена какими-то ящиками, корзинами и тюками.
— Эй! — крикнул он, останавливая свою повозку. — Вы что, в город идете?
— Точно, в город, — ответил Хантер.
— Поворачивайте обратно. Сегодня ночь любительской магии. В городе ее встречать опасно. Вы что, из другого мира? Не знаете таких простых вещей?
— Конечно, знаем, — ответил Хантер. — Только у нас в городе дела.
— Да плюньте вы на эти дела! — крикнул торговец. — Разворачивайтесь! Кстати, могу подвезти. Места на повозке хватит. Ну, поехали?
— Нет, — покачал головой Хантер. — Нам нужно в город.
— Как знаете! — заявил торговец.
Он хлопнул кнутом, и зауролофы, смешно потряхивая гребнями, потащили его повозку дальше. Хантер проводил ее мрачным взглядом и сказал Христиану:
— Врет он все.
— То есть как? — спросил мальчик.
— Никакая ночь любительской магии тут ни при чем. И вообще он так поспешно смывается из города совсем по другой причине. Ты заметил, какие у него линии судьбы?
— Нет.
— Жулик он и враль и вообще человек довольно подлый. Накуролесил в городе, вот быстренько и уносит ноги.
— А нам тогда зачем предлагал с ним поехать?
— Не знаю. Может, боится, что на него в дороге кто-нибудь нападет. Ладно, бог с ним, не стоит на него тратить время.
— Не стоит, — согласился Христиан.
— Кстати, думаю, часа через два мы окажется в городе.
— И что-нибудь поедим.
— Да, заморить червячка не мешает. Вот только денег у нас осталось не так уж и много.
— Не беда, — беспечно заявил мальчик. — Деньги — вещь наживная. Тем или иным способом мы их раздобудем.
Действительно, не прошло и двух часов, как, одолев очередной подъем, охотник и его ученик увидели островерхие домики, которыми начиналась окраина города, и дальше — квадраты зелени, отмечавшие скверики, а также высокие, крытые красной черепицей башни центра.
— Вот пришли, — сказал Хантер.
Даже отсюда он видел висящую над городом разноцветную ауру, которую могла дать только сеть черного мага.
«И еще ночь любительской магии, — подумал Хантер. — Ко всему прочему».
У него было предчувствие, что это еще не все. Сейчас, глядя на город, он не мог отделаться от ощущения, что перед ним очень сложная, хитро сделанная ловушка. Наверняка из нее ускользнуть будет очень трудно, а может быть, даже и невозможно.
Христиан, видимо, тоже что-то почувствовал. Он глядел на город и хмурился.
«Да что с тобой? — мысленно спросил у себя Хантер. — Неужели ты испугался какого-то черного мага? Мало ли ты их на своем веку убил? Осилишь и этого».
И все же он хорошо знал, что всего лишь успокаивает себя, поскольку дело не только в черном маге. Было что-то еще. Оно ждало его там, в этом городе, и оно было посерьезнее какого-то черного мага.
— Скажи, этот отсвет над городом, — спросил Христиан. — Он мне только чудится или существует на самом деле?
— Он существует, — ответил Хантер.
— А что он означает?
— Это отсвечивает сплетенная из линий судьбы паутина. В городе живет черный маг.
— Слушай, если ты решил наплевать на опасности ночи любительской магии, может, мы на него поохотимся?
В голосе мальчика слышался неподдельный азарт. Хантер посмотрел на него и хмыкнул.
— Скорее всего — нет.
— Почему?
— Любая охота на черного мага является довольно рискованным делом. Имеем ли мы сейчас право рисковать? Скорее всего — нет.
— Так, значит…
Хантер покачал головой.
— Скорее всего именно так. Как я уже говорил, мы очень осторожно проберемся в город, переночуем в гостинице и отправимся дальше. И постараемся сделать так, чтобы черный маг нас не заметил.
— Жаль… — огорченно промолвил Христиан. — Очень жаль. А я уже подумал, что мы сейчас устроим большую драку, прикончим черного мага и освободим этот город от его владычества. Может быть, все же попробуем?
— Нет, только в самом крайнем случае.
Хантер сказал это почти приказным тоном. Христиан бросил было на него умоляющий взгляд, но, осознав, что учитель от своего решения отступать не намерен, сник.
Они еще постояли, разглядывая город. Сейчас они здорово смахивали на двух волков, вернее, на старого опытного волка и юного волчонка, которые вышли из леса на открытое место и теперь стоят, принюхиваясь и прикидывая, стоит ли им идти дальше. Может быть, имеет смысл вернуться обратно в такой знакомый и понятный, а стало быть, и безопасный лес? Может быть, не стоит рисковать, выходя на открытое место, которое так любят собаки и их хозяева — люди?
— Пошли.
Хантер махнул рукой и стал спускаться к городу. Мальчик безропотно следовал за ним.
Когда до первых домов осталось совсем немного, он спросил:
— А ты научишь меня, чем нити черного мага отличаются от любых других?
— Обязательно, — сказал Хантер. — Вон посмотри: впереди поперек дороги лежит большая сиреневая нить. Видишь?
— Угу.
— Это сторожевая нить. Самый край сети черного мага. Она совершенно безвредна, но если на нее наступить, черный маг тотчас же узнает, что в его городе появились какие-то новые люди, причем наделенные свойством видеть нити судьбы. Как ты думаешь, это его встревожит?
— Обязательно.
— Именно поэтому мы с тобой через сторожевую нить просто перешагнем. И пусть черный маг думает, будто в его городе все спокойно. Только учти: сторожевые нити будут попадаться и дальше. Так что ты должен смотреть в оба. Не дай бог заденешь хоть одну из них. Тогда город сейчас же превратится в большую ловушку, из которой будет не так-то легко ускользнуть.
— А тебе случалось попадать в такие ловушки?
— Случалось, — ответил Хантер.
Он подумал, что, собственно говоря, весь этот поход, вся эта история началась именно с того, что он попал в подобную ловушку. И была это самая обыкновенная охота. Ничего особенного. Он выследил черного мага и убил. Так же как и многих других перед ним. После этого надо было лететь домой. Он так и собирался сделать. Да задержался. На свою беду. А может, и нет?
Короче, он задержался и вдруг обнаружил, что сеть убитого им мага исчезла, но вместо нее появилась новая. Как будто в городе остался еще один черный маг.
Конечно, это его заинтересовало. Он нашел хозяина сети и выяснил, что это некое существо, вылупившееся из убитого им черного мага. Так и не разобравшись до конца, что оно собой представляет, Хантер назвал это существо тенью мага и ухлопал. Кстати, с большим трудом и не без помощи одной вампирша, с которой во время войны с тенью мага познакомился.
Он остался жить и, обдумав все, что узнал во время войны с тенью мага, пришел к любопытному выводу. Он понял, что черные маги не появляются сами. Их кто-то готовит, кто-то создает, учит и отправляет в этот мир.
Кто именно? Кому это было нужно?
Хантер вернулся домой и, поскольку охотничий сезон уже кончился, занялся своими обычными делами. Между тем те, кто населял этот мир черными магами, решили, что с них хватит. Тот маг, которого убил Хантер, оказался последней каплей. И они послали по следам охотника ищейку. Почти такую же сильную и умную, как обычный черный маг. Может быть, она и была черным магом, только несколько другого вида.
Ищейка вполне профессионально нашла город, в котором жил Хантер, и устроила возле его дома засаду. Надо думать, чтобы покарать убийцу черных магов.
Ей не повезло. Она наткнулась на ту вампиршу, которая помогла охотнику убить черного мага, непонятно зачем оказавшуюся как раз в это время в городе. Вампирша ищейку и убила. К этому времени у Хантера поселился Христиан, а также возник конфликт с местным населением.
Поскольку воевать с целым городом не имеет никакого смысла, охотнику и Христиану пришлось спасаться бегством. Они наткнулись на труп ищейки. Возле него Хантер и нашел ту коробочку, которую сейчас использовал как компас. Похоже, она и в самом деле показывает то место, в котором скрываются хозяева черных магов.
Что остается делать охотнику, потерявшему дом и имеющему прибор, который может привести его в то место, где скрываются враги?
Ну конечно, отправиться в путь, чтобы найти их и убить. Так Хантер и Христиан вышли на дорогу. А началось все с того, что охотник попал в ловушку.
— И что же ты тогда делал? — спросил мальчик.
— Действовал в соответствии с обстоятельствами, — ответил охотник. — Как видишь, я все еще жив.
Христиан улыбнулся:
— Стало быть, это единственный рецепт, с помощью которого можно выбраться из ловушки?
— Почему? Кроме этого, нужно еще уметь думать и обладать хорошей реакцией. А также некоторым везением.
Они благополучно миновали сторожевую нить и вошли в город. Первыми, кто им встретился, были два дэва. Обычные, ничем не отличающиеся от остальных стражей порядка, здоровенные, вооруженные дубинками. Внимательно оглядев охотника и его ученика, они загородили им дорогу.
— Нельзя, — коротко сказал один из дэвов.
На его кожаной куртке был серебристый шеврон, очевидно, означавший, что он в этом патруле старший.
— Это почему? — спросил охотник.
— Побродяжкам сегодня в наш город вход запрещен.
Лежавшая в метре от него сторожевая нить из сети черного мага шевельнулась, словно прислушиваясь к их разговору.
— А почему вы решили, что мы побродяжки? — спросил Хантер.
— Видно. Очень видно. Чем вы занимаетесь?
«Ого! — подумал Хантер. — Они и в самом деле намерены не пустить нас в город. Надо что-то придумать».
Он не успел ответить, как вместо него это сделал Христиан:
— Мы бродячие певцы, — гордо сказал он.
— Певцы? А где же ваши музыкальные инструменты?
— Они нам ни к чему. Мы поем так. Тот, кто хорошо умеет петь, тому музыкальные инструменты не нужны.
— Гм, — осклабился дэв. — Тогда докажите, что вы не побродяжки. Спойте!
— Ничего не может быть легче, — ответил Христиан.
Хантер только удивленно таращил глаза. Все же у него хватило благоразумия сделать вид, будто все происходит так, как и должно быть. На всякий случай он прикинул, что, если дэвы начнут орудовать дубинами, он наверняка успеет вонзить свою дагу в живот тому из них, который стоит ближе.
Христиан выставил вперед правую ногу, заложил руки за спину и задумчиво опустил голову. Видимо, в этой позе, по его мнению, петь было легче всего.
— Песня о королевских подземельях! — объявил Христиан.
— А почему твой товарищ не хочет петь? — спросил дэв.
— Ему сегодня нельзя, — не моргнув глазом объяснил мальчик. — У него голос… гм… в переломной фазе. Если он запоет раньше полуночи, то может его потерять вовсе. А потеря голоса для бродячего певца, сами понимаете, страшное несчастье.
— Хорошо, — кивнул дэв. — Пой.
— Итак, песня о королевских подземельях… Вам медленно петь или скороговоркой?
Стражи порядка переглянулись. Дэв с шевроном сказал:
— Конечно, медленно.
— Прекрасно. Значит, песня о королевских подземельях… Да, чуть не забыл… Вы желаете услышать полный вариант или вам будет достаточно вступления?
Уши у дэвов побелели. Кажется, они начали выходить из себя.
— Спой вступление для начала, — прорычал тот, который был с шевроном.
— Да, так вот, песня…
— О королевских подземельях! — гаркнул дэв с шевроном. — Пой, скотина, а то я тебе голову проломлю.
Хантер незаметно сделал к нему полшага. Рука охотника уже лежала на рукояти даги. Христиан сделал ему едва заметный жест и слегка помотал головой.
— Терпение, терпение, — успокаивающим тоном сказал он дэвам. — Служенье муз не терпит суеты. Я приступаю. Итак…
— Если ты сейчас же не запоешь, — очень спокойно промолвил дэв, — мы, за издевательство над представителями власти переломаем тебе руки и ноги, а потом обмажем смолой, обваляем в перьях и кинем тебя на съедение обитающему в пещере недалеко от города кракозябру.
— Ой, — сказал Христиан. — Ну хорошо, я приступаю. Итак, песня о королевских подземельях.
Дэвы издали звук, напоминающий вой, и синхронно подняли дубины.
И тут Христиан запел. Песня была грустная, что называется «жалисная». Он пел о подземельях, в которых, прикованные ржавыми цепями к холодным, осклизлым стенам, сидят узники, о мрачных их думах, об их тоске по дому и свободе, об их преступлениях и муках совести, о безжалостных тюремщиках, о тех, кто и думать-то забыл об узниках, считая их погибшими. Он пел так, что заслушался даже Хантер, не говоря уже о дэвах.
А потом, когда прозвучала последняя строфа, он некоторое время стоял с закрытыми глазами, словно чего-то ожидая.
— Неплохо, совсем неплохо, — промолвил дэв с шевроном. — А я думал, ты над нами издеваешься… ладно, черт с вами, похоже, вы и в самом деле не побродяжки. Те умеют только клянчить, тащить, что плохо лежит, да еще колдовать, причем так неумело, что от этого один только вред. Проходите.
Дэвы освободили дорогу.
Когда Хантер и Христиан прошли мимо них, один из дэвов сказал:
— Только обязательно на ночь устройтесь в гостиницу. Этой ночью на улице находиться не рекомендуется. Сегодня все колдуны-любители будут показывать, на что они способны. Идиоты! Сегодня в городе небезопасно.
— Хорошо, — крикнул Христиан. — Мы так и сделаем.
Когда дэвы остались далеко позади, Хантер осторожно спросил:
— Где ты научился петь?
— На дороге, — весело ответил мальчик. — Надо же как-то зарабатывать на жизнь. Меня научил этому один совершенно спившийся бард. В благодарность я полгода, тогда, когда он уходил в запой, а было это частенько, воровал для него выпивку и еду.
— А что потом стало с этим бардом?
Мальчик пожал плечами:
— Как обычно. Однажды мы повстречали на лесной дороге страшное сусло, и оно его проглотило. А меня оставило.
Мальчик вздохнул.
Хантер положил ему руку на плечо.
— Так бывает в жизни, малыш. Тому, кто обладает способностью создавать нечто необычное, нельзя становиться слабым. Расплата за это обычно бывает страшной. Кому много дается, с того много и спрашивается.
— Я знаю, — проговорил Христиан.
Они свернули за угол и увидели гостиницу.
— Нам, похоже, туда, — сказал Хантер.
