Книга: Спектр
Назад: 2
Дальше: 2

Часть седьмая
Фиолетовый

Пролог

Фазан по-богемски – блюдо для России экзотическое. Полсотни лет миновало со времен фильма «Бриллиантовая рука» – а «дичь» так и осталась символом разухабистой гулянки, уделом либо охотников, либо людей всесторонне подозрительных.
Зато на невеликих просторах Чехии дичь можно встретить в любом приличном ресторане. Пусть пузатые немецкие бюргеры и голодные до впечатлений русские туристы жадно набрасываются на «печено вепрево колено», шпикачки и прочие блюда из лучшего друга Винни-Пуха. Пусть американские туристы, уверенные в диетических свойствах «колы-лайт», кушают в «Макдоналдсах» гамбургеры. Человеку же серьезному, склонному контролировать уровень холестерина в крови и длину брючного ремня, следует обратить внимание на дичь во всех ее видах. Шницели из косули, мясо дикого кабана под медовым соусом – вот наш выбор.
И фазан по-богемски – достойный представитель племени вкусной и здоровой пищи.
Конечно, само по себе фазанье мясо суховато, потому тушка перед жаркой должна быть обвязана длинными полосками шпика. Жариться фазан должен не менее часа, регулярно поливаемый собственным соком. Позже в этот сок добавим сметаны и белого вина, получив замечательный соус. Прекрасно оттенит вкус птицы краснокочанная капуста – в тушеном виде обретающая затейливый фиолетовый цвет.
Кстати говоря, в домашних условиях точно так же можно приготовить и курицу…
Но в тот давний вечер Мартин сидел вместе с дядькой в маленьком ресторанчике в Карловых Варах, на столе был фазан, в бокалах – пиво, а в маленьких рюмочках – неизбежная в этом городе «Бехеровка».
– Попомни мои слова, – мрачно говорил дядя, – скоро здесь не протолкнуться будет от Чужих.
– Они же не покидают своих Станций, – пытался возражать Мартин. Они тогда был ощутимо моложе, а ключники еще оставались главной темой разговоров и звались попросту – Чужие.
– Покинут! – изрек дядя. – А не они сами, так другие хлынут. Ну ты посмотри – какая чудесная у нас планета! Не зря же Чужие к нам прилетели…
Мартин огляделся и подтвердил, что планета у нас красивая, в этом районе – особенно, а Чужие прилетели не зря. Но ведь, кроме вооруженной экспансии, существует и мирный туризм, что они с дядей и подтверждают своим примером…
Дядя возмущенно фыркнул. В юности он как раз служил в группе советских войск в Чехословакии, потому слова Мартина воспринял как насмешку или деликатный укор.
– Мартин, поверь старому хрычу. – В ту пору дядя еще хорохорился и с удовольствием называл себя стариком. – Не может быть дружбы и добрососедства между двумя расами с таким огромным дисбалансом в развитии, таким несходством культуры и психологии!
– Что-то подобное я читал в «Эксперте», – буркнул Мартин, нарезая фазана.
– И пусть они нам только добра желают, – продолжал дядя, – но откуда нам знать, каково их добро? Мы ведь тоже чехам только добра желали… все удивлялись, чего они от нашего добра нос воротят…
– А это я где только не читал, – заметил Мартин.
– Эх, Мартин, – провожая взглядом симпатичную официантку лет двадцати, горестно сказал дядя. – Ты молодой, ты еще многое увидишь. И убедишься, что я прав. Когда твои личные интересы, твои персональные мечты не совпадут с планами ключников.
Мартин промолчал. После возвращения с курорта, где дядя вроде как лечил печень, запивая минералку пивом, а Мартин пил пиво, не пренебрегая минералкой, он как раз собирался пройти Вратами и посмотреть на какой-нибудь чужой мир… неопасный, конечно, откуда люди уже возвращались… тем более что один случайный знакомый, удачливый бизнесмен, готов был заплатить немалые деньги за экзотические вещи с чужих миров…
Так что пока Мартин считал ключников благом, их прилет – огромной удачей, а предложенные людям технологии – прорывом в счастливое будущее.
– Рано или поздно… – наворачивая на вилку фиолетовые капустные плети, сказал дядя. – Рано или поздно ты поймешь. Тогда позвонишь мне, если еще жив буду, и скажешь: «Дядька, ты был прав…»

 

…Мартин поднялся, опираясь на ружье. В душе было пусто и горько.
– Здесь нет телефона, дядя, – прошептал он. – Но ты был прав.
Он подогнал снаряжение. Ружье подвесил на пояс наподобие шпаги – благодаря короткому стволу это выглядело естественным.
Ключники не появлялись. Никто не появлялся. Мартина старательно игнорировали.
Он прошел по коридору, заглядывая во все встречные комнатки. Обнаружил двух деловитых дио-дао, занятых разговором, чету гуманоидов незнакомой расы – на Мартина они уставились с таким испугом, что тот предпочел выйти и не пугать туристов-новичков.
И лишь на веранде, уже вдохнув прохладный пьянящий воздух Талисмана, Мартин увидел ключника.
Одного-единственного.
Старого сгорбленного ключника, чья левая рука заканчивалась беспалой культей. Первый раз Мартину довелось увидеть ключника-инвалида.
И ключник этот ждал Мартина.
Ярость уже ушла, переплавилась в тоску и глухую обиду. Мартин подошел к ключнику, заглянул в глаза. Спросил:
– Зачем?
Ключник молчал. Подслеповато щурился, глядя на человека.
– Если вы не могли спасти Ирину… – прошептал Мартин. – Если знали, что она исчезнет…
– Мы не боги, – сказал ключник. – И если мы видим дальше, это еще не значит, что мы видим все.
– Так ты отвечаешь? – спросил Мартин. – А, ключник? Ты поговоришь со мной? Ты развеешь мою грусть и одиночество?
Но ключник молчал.
– Кто я для вас? – спросил Мартин. – И что для вас человечество? Чего вы боитесь? К чему стремитесь?
– Талисман ждет тебя, – сказал ключник.
– Если я найду, как вас уничтожить, – сказал Мартин, – я вас уничтожу. Это угроза.
– Найди, – просто сказал ключник.
И исчез.
А Мартин побрел к сходу с веранды.
К белой пене облаков, лижущих ступени Станции.
Облаков, ползущих по черным зеркальным скалам, что редкими айсбергами выглядывали из белой равнины. Белых облаков под фиолетовым небом, прибитым над планетой крошечным, раскаленным добела гвоздем солнца…
Это было словно в детском мультфильме, где можно бегать по облакам, кувыркаться в упругой вате и лепить из пара снежки. Мартин знал, что сказок не бывает, что если странная субстанция Беззара держит человеческое тело, то облака Талисмана на такие фокусы не способны.
И все-таки, опуская ногу на плотный белый туман, он задержал дыхание – будто ожидая, что облако выдержит его вес.
Туман разошелся – как и положено приличному туману.
Мартин стал спускаться, чувствуя под ногами все те же ступеньки. Туман поднимался все выше, пока не дополз до подбородка. Тогда Мартин на миг остановился. Вокруг простиралось холмистое белое поле, медленно ползущее по воле ветров. Ослепительная точка солнца жгла макушку. В поле зрения было не меньше десятка скал – самая высокая поднималась над облаками метров на сто, и в ломаных черных зеркалах отражалась Станция с нервно подмигивающим маяком.
Станция была нестандартная и очень красивая, похожая на маленький замок из черного камня с крытой белой черепицей крышей.
Что ни говори, а ключники отличались хорошим вкусом…
Как был бы счастлив Мартин, окажись с ним рядом Ирина! Как хорошо было бы подурачиться, фотографируя друг друга по горло в облачном молоке, изображая, будто и впрямь идешь по облакам, ловя удачный ракурс – к примеру, отражение Станции в зеркальной скале… Как жутко, но сладостно было бы вместе входить в пену облаков, держаться за руку, слышать дыхание друг друга…
Но Ирины – его Ирины – больше не было во Вселенной.
Она не просто умерла, она исчезла. Ее стерли невидимым курсором, словно опечатку, словно лишнюю букву, случайно возникшую на мониторе жизни.

 

Осталась лишь память. Тепло ее руки все еще грело ладонь Мартина – так ноет ампутированная конечность, не желая смиряться со смертью…
Мартин окинул Станцию ненавидящим взглядом.
И шагнул, окунаясь в облако с головой.
Это ничуть не походило на какие-нибудь многократно воспетые лондонские туманы… впрочем, Мартину никогда не удавалось застать Лондон в тумане. Но и на привычный туман, что стелется осенью по перелескам Подмосковья или прицельно стекается к аэропортам, облака Талисмана не походили. Они мгновенно скрыли от Мартина маленькое злое солнце, но остались светлыми, почти светящимися – будто идешь в облаке жидкого света. И еще – почти не чувствовалось сырости. Сухой пар, как от испаряющейся углекислоты, но при этом теплый…
Мартин зашагал по круто уходящей вниз лестнице. Камень вскоре кончился, вместо него пошло дерево.
Туман сиял, казалось даже, что он не скрывает окружающий мир, а засвечивает его собой. Под ногами поскрипывали деревянные ступени. Несколько раз Мартин уклонялся в сторону, натыкался на туго натянутый канат – импровизированные перила, а заодно и опору лестницы. Наконец Мартин сдался и пошел вдоль каната, скользя по нему рукой.
Невозможно было понять, один ли он на лестнице – или впереди спускаются другие свежеприбывшие путники, а навстречу бредут утомленные Талисманом туристы. Видимость не более двух-трех метров, звуки тонут в тумане. Лишь слабый монотонный скрип ступеней…
А может быть, оно и к лучшему. Мартин знал, что Станция расположена на высоте едва не двухсот метров от поверхности планеты. И пусть в толще тумана почти нет ветров, но спускаться по хлипкой натяжной конструкции вдоль крутого склона все равно неуютно.
Свет тумана постепенно мерк. К концу пути Мартин шел в тусклом неуютном полумраке, но зато впереди показались электрические огни. Поселок Амулет, неофициальная столица Талисмана, утопал в искусственном свете. Местным жителям никогда не требовалось экономить электроэнергию.
Первого старателя Мартин встретил, едва сойдя с лестницы. Под ногами теперь был зеркальный черный камень, кое-где блестящий, скользкий, будто лед, но большей частью потрескавшийся, истертый.
Старатель сидел на корточках перед «сейфом» – выступающим из камня круглым лючком диаметром в полметра. Разумеется, люк был из того же черного камня, что и вся твердь Талисмана.
– Мир вам! – сказал Мартин, подходя так близко, что смутный силуэт старателя обрел четкость.
Старатель, молодой неопрятный парень, обернулся и окинул Мартина настороженным взглядом. Затем дернул подбородком и неохотно ответил:
– Мир…
– Как успехи? – кивнув на крышку «сейфа», спросил Мартин.
Старатель неопределенно пожал плечами. В этот самый момент его часы пискнули, и, мгновенно забыв о Мартине, старатель принялся откручивать крышку против часовой стрелки. Крышка явно была тяжелой, но помощи парень не попросил.
– Успеваете? – спросил Мартин. – Помочь?
Парень с сопением сдвинул крышку. Заглянул в «сейф» – маленькое углубление в камне. Внутри ничего не оказалось.
– Повезет в другой раз, – пробормотал парень и принялся закручивать крышку. На каменном диске яркой флюоресцентной краской был написан восьмизначный номер и буква «S». Закончив, парень коснулся часов, выставляя таймер.
– С интервалом в сорок три минуты? – блеснул эрудицией Мартин.
– Это быстрый сейф. С интервалом в двадцать четыре с половиной… – неохотно ответил парень. – Чего тебе? В старатели подался? Зря, хреновая работа. Со скуки взбесишься.
– Да нет, я по другим делам, – вежливо ответил Мартин.
Голос парня сразу потеплел.
– А что, тут забавно… не угостишь табачком?
Мартин молча протянул ему почти полную пачку.
– Ого… – жадно сказал парень. – Можно две штучки?
– Оставь все.
– Благодарю, – с чувством произнес старатель. – Добрые люди – редкость в наши дни. Андрей!
– Мартин, – без особого энтузиазма пожимая давно немытую руку, ответил Мартин. Присел рядом. – Слушай, и часто что-то ценное попадается?
– Да не очень, – вздохнул старатель. – Один раз на сто – сто тридцать открываний что-нибудь найдешь. Схемки, пурпурный порошок, спиральки… но это мелочь. На жизнь хватает – и ладно.
– А что-то интересное находят?
– Находят, – жадно затягиваясь, сообщил Андрей. – Везет некоторым… Одна девчонка на прошлой недели ключ нашла.
– Ключ? – насторожился Мартин.
– Ну, его так прозвали. Цилиндр, – парень обрисовал в воздухе что-то вроде толстого карандаша, – с насечками и выпуклостями. Ясное дело, может, и не ключ вовсе, но в скупке уже готовы тридцать тысяч евриков за него отсыпать!
– Круто, – согласился Мартин. – Но ведь еще ни одну находку не удалось приспособить к делу?
– Пурпурный порошок лечит насморк, – серьезно ответил парень. – Враз, стоит только вдохнуть. Спиральки очень хорошо ток проводят, говорят, почти как сверхпроводники… вояки их охотно скупают. И ваши, европейские, и штатовские, даже наши…
– Я русский.
– С таким именем? – Парень хихикнул. – Ну дела… Да мне вообще-то поровну, нужна эта дрянь кому-то или нет. Главное, что деньги за хабар платят.
– Курорт для сталкеров, – вздохнул Мартин.
– Это еще что такое? – насторожился парень.
– Из одной книжки… не забивай себе голову… – с любопытством разглядывая лючок «сейфа», сказал Мартин. «Сейфы» были главной причиной, по которой на Талисман стекались люди и Чужие. Никто не знал, как они действуют, но в герметично закрытом «сейфе» периодически возникали странные, не знакомые ни одной цивилизации предметы. Важно было лишь выяснить интервал, с которым работал «сейф», и вовремя открывать крышку – предметы задерживались не больше чем на пару минут, после чего бесследно исчезали. Ходила версия, что сеть «сейфов» связана между собой гиперпространственными переходами – ведь никакие тайные проходы к «сейфам» не вели, а аккуратно вырезанный вместе с куском скалы «сейф» продолжал работать еще некоторое время. Применения найденным предметам толком так и не нашли, но все расы на всякий случай старались скупать неведомые артефакты.
– А я вот что думаю, – закуривая вторую сигарету, сказал парень – будто прочитал мысли Мартина, – никакая это не транспортная сеть. Наши-то идиоты чего решили? Лежат эти штучки по сейфам и ради пущей безопасности скачут туда-сюда…
– А ты как думаешь?
– Я думаю, – гордо сказал старатель, – это помойка. Где-то там, внизу, живут Чужие. Весь свой мусор они гонят на поверхность, в помойные ящики. Он тут полежит-полежит, да и уничтожается… А мы повадились открывать ящики и рыться в отбросах…
– Интересно, – согласился Мартин, с большим уважением поглядев на парня. – Но почему мусор такой однообразный? Почему не уничтожается на месте? Почему некоторые штуки все-таки работают… зачем их выбрасывать?
– Никогда не доводилось случайно хорошую вещь выбросить? – ответил Андрей. – Часы там… кольцо… батарейку…
– Согласен, – кивнул Мартин.
– Во! А почему не на месте уничтожают… может, они такие чистюли, неприятно им мусор в доме жечь. Однообразный мусор потому, что большую часть они перерабатывают во вторсырье, выкидывают лишь полную ерунду…
– Браво, – сказал Мартин. – Напиши статейку в «Дайджест для путешественников».
– Так и собираюсь, – скромно сказал парень. Часы его вновь пискнули, и он принялся открывать «сейф». На этот раз Мартин рискнул помочь – парень не возражал. Они сдвинули тяжелую крышку – и в только что девственно чистом углублении обнаружили пригоршню пурпурного порошка.
– День прожит не зря, – обрадовался старатель. – Это верные две сотни евро!
Достав из рюкзака стеклянную баночку, маленький совок и кисточку, он покосился на Мартина и сказал:
– Но, согласно моей версии, пурпурный порошок – экскременты Чужих.
– Значит, насморк им не лечишь? – уточнил Мартин.
– Лечу, – аккуратно собирая порошок, сказал парень.
– Ну, удачи тебе, – пожелал Мартин. – Пойду я… где лучше остановиться?
– «Дохлый пони», – лаконично ответил старатель.
Мартин крякнул. Кивнул и двинулся к огням поселка – окликнув Андрея уже с порядочного расстояния:
– Слушай, а как девчонку зовут, что ключ нашла?
– Вижу, как ты хабаром не интересуешься! – развеселился парень. – Ирина ее зовут!
– Понял, – откликнулся Мартин.
– Только не хочет она ключ продавать, зря губу раскатал… – донеслось из тумана.
Мартин не ответил, он уже шел по черному камню к огням поселка. Пару раз попадал на скользкие участки, один раз даже упал и прокатился, полюбовавшись перекошенным отражением своего лица в черном зеркале.
Потом он вышел на одну из электростанций поселка. Обнесенные символическим низким ограждением, из скалы торчали с десяток металлических прутьев, косо вбитых в камень. Прутья были попарно соединены в цепь, дальше к поселку уходил толстый, хорошо изолированный кабель.
Электричество на Талисмане было везде. Только копни поглубже – и поищи две точки с хорошей разностью потенциалов. Со временем таинственная электростанция истощалась, но на полгода-год ее вполне хватало.
Мартин пошел вдоль кабеля – и вскоре оказался на окраине Амулета. Нетрудно было понять, почему именно это место выбрали под поселок – здесь текла мелкая широкая река. Из спокойной, вялой воды вставали приземистые деревья – источник пищи и стройматериалов. Старичок с ружьем за спиной сидел у берега – караулил плантацию. На Мартина он посмотрел доброжелательно, но все же с профессиональным вниманием вахтера.
Мартин помахал ему рукой. Не собирался он покушаться на общинное (а может быть, и частное) достояние.
Ему была нужна Ирина.
И ключ от тайн Талисмана.

1

Здесь не любили мягких красок.
Опалесцирующий белый туман и без того скрадывал цвета. Превращал красный – в розовый, ультрамарин – в бирюзовый, хаки – в оливковый, коричневый – в цвет загара.
И каждый домишко в поселке сражался с навязчивой пастелью, одевался в кричащие цвета. Уж если малиновый – так до глянцевого блеска, до сочности свежей крови. Уж если лазурь – то звенящая, будто утреннее небо над Средиземным морем. Уж если зелень – то густая, мятная. Уж если синий – то настоящий синий; то, что в английском языке называется royal blue, а в русском – не называется никак со времен большевистской революции.
И даже кремовые стены таверны «Дохлый пони» были выкрашены чем-то столь кремовым, что скромный пастельный тон превратился в пронзительный, торжествующий сливочный взрыв, в волшебный домик из вареной сгущенки, который могли бы придумать братья Гримм, угоразди их родиться в Советском Союзе.
Мартину запоздало припомнилось, что одним из лучших товаров для Талисмана считались краски. Теперь он знал почему.
А у дверей «Дохлого пони», одетая в короткое платье василькового цвета, стояла Ирина Полушкина.
Мартин остановился в шаге от девушки. Он молчал – слова были бесполезны.
Медленно, будто во сне, Ирина шагнула навстречу. И прижалась к его груди.
– Мы никуда не уедем, – прошептал Мартин, пряча лицо в ее волосах. – Слышишь, Иринка? Никуда. Мы останемся на Талисмане. Навсегда. Ты и я. Слышишь?
Слова вязли в тумане. Брели мимо шелестящие тени прохожих, из-за закрытых дверей таверны слабо доносилась незнакомая музыка. Ирина все вжималась и вжималась в Мартина, будто не было у нее сил оторваться и посмотреть в глаза своему незадачливому спасителю и любовнику.
– Как? – все-таки прошептала девушка.
– Просто исчезла, – ответил Мартин. – Ты была на Станции Шеали. На Станции Талисмана тебя не стало.
Он наконец-то решился взять Ирину за руку.
Ладонь была теплой и живой.
Той же самой.
– Я давно знала, – сказала Ирина. – Еще после… после Прерии догадалась. Тут еще разговорилась с одним человеком… в общем, чем кончится – стало ясно. Я потому и сидела на месте, ждала…
– Меня? – спросил Мартин.
– Вначале – старуху с косой, – спокойно ответила Ирина. – А потом стала ждать тебя.
Она оторвала лицо от Мартина. Их взгляды встретились.
Глаза Ирины были сухи и спокойны.
– Мне кажется, что я – ее вестник, – прошептал Мартин.
Ирина покачала головой:
– Нет. Ты ее соперник. Только никому из людей не удавалось выиграть этот бой. Идем, Мартин.
Она мягко потянула его к дверям «Дохлого пони».
– Ирина… – сказал Мартин.
Девушка прижала палец к губам. Прошептала:
– Тс-с! Потом. Все – потом.
И улыбнулась.
В этот миг Мартин с ясностью обреченного понял, что он никогда не сможет спорить с Ириной Полушкиной, последней и настоящей. Что его слова «останемся на Талисмане» – не просто слова, что он и впрямь не сможет ее покинуть.
И что он больше не сможет жить без этой девчонки.
Так что Мартин не сказал больше ни слова, а взял поудобнее тепловое ружье и вслед за Ириной вошел в таверну «Дохлый пони».

 

Пони был на месте. Стоял на каменном постаменте у большого камина, печально смотрел на посетителей стеклянными глазами. Короткая шерстка кое-где вытерлась – не иначе, как от дружелюбных касаний подвыпивших гуляк, но в целом чучело смотрелось прилично.
– Почему пони? – риторически спросил Мартин, пробираясь вслед за Ириной в дальний угол обеденного зала. Народу было немного, но Ирина явно собиралась сесть в самом уединенном месте. Внутри таверны вездесущего туманного флера не было, и это как-то даже напрягало, заставляло ощущать себя голым и беззащитным. – Зачем тащить сюда бедное животное?
– Как вьючную силу, – мрачно ответила Ирина. Тоже, наверное, жалела пони, издохшего на чужой планете.
– А от чего он помер-то?
– Вот так просто взял – и помер, – философски ответила Ирина. – Знаешь, как его звали? Фродо!
Мартин кивнул. Чего-то подобного он ожидал.
Хозяином «Дохлого пони» оказался невысокий грустный человечек, походивший на качественную, но портативную копию скандинава – голубоглазый, с длинными светлыми волосами, с правильными чертами лица. Ему бы еще рост выше метра шестидесяти – и все посетительницы его!
– Мир вам, – печально поприветствовал он Мартина, лично подойдя к столу и обмахивая чистенькую скатерть пластиковой щеткой. – Впервые на Талисмане?
– Да, не довелось раньше… – осторожно ответил Мартин. Хозяин трактира ему кого-то напоминал. Даже не лицом – печальными глазами… – Простите… вы недавно покидали Талисман?
– А смысл? – задумчиво спросил трактирщик. Внезапно насторожился, посмотрел на Мартина: – Что, встречали кого-то похожего?
Мартин покосился на Ирину. Но девушка сидела спокойно… да неужели она не видит сходства?
– Знаете, если вас подстричь, хорошенько помучить, заставить скитаться по разным планетам, потом надеть ермолку и повесить на пояс револьвер…
– Угу, – сразу успокоившись, кивнул трактирщик. – Понял. Ирочка тоже рассказывала… она его на Прерии-2 встретила…
– Родственник? – уточнил Мартин, мучительно решая – рассказать о смерти маленького ковбоя или промолчать.
Трактирщик вопросительно посмотрел на Ирину. Та кивнула:
– Расскажите ему, Юра. Он – поверит.
Кивнув, трактирщик молча удалился к стойке. Вернулся с тремя полными бокалами пива – явно баночного, уж больно быстро налил, по пути еще успев что-то строго приказать официантке и вежливо переговорить с другим клиентом. Сел напротив Мартина, поднял бокал, сказал:
– Угощаю.
– Ваше здоровье, – отозвался Мартин.
Трактирщик сделал полный глоток и сказал:
– В общем – рассказываю один раз, повторять не буду, спорить – тоже. Не поверите – так не поверите… Я – Юрик-один. А он – Юрик-два.
Мартин вежливо ждал продолжения. Было понятно, что трактирщик любит рассказывать эту историю и выработал определенный ритуал.
– Десять лет назад я решил попытать счастья на Талисмане. Нагрузил Фродо выпивкой и кой-какой посудой… понимаете ли, любезный незнакомец…
– Мартин, просто Мартин, – торопливо представился Мартин.
– Понимаете ли, Мартин, я человек начитанный и прекрасно знаю – при любой золотой лихорадке… – а что у нас сейчас происходит, как не золотая лихорадка?.. – разбогатеть можно по-разному. Дурак пойдет искать клады, трудяга – копать золото, авантюрист – грабить караваны. А я человек спокойный, мирный… когда-то даже был интеллигентным. Выбрал Талисман – сюда всегда народ будет стекаться. И решил организовать здесь трактир. Куда придет разбогатевший внезапно старатель? В магазин? В свою жалкую хижину? В банк? Нет, Мартин. Вначале он придет ко мне! Отметить свою удачу. И я нагрузил пони…
– Очень разумный подход, – подтвердил Мартин. Окинул взглядом трактир – крепкие каменные стены, затейливую железную решетку перед камином, обилие стеклянной посуды и бутылок за стойкой. Либо покойный Фродо имел грузоподъемность слона, либо Юрик оказался гениальным торговцем, а старатели Талисмана – все поголовно алкоголиками.
– Боялся я проходить Вратами… – признался Юрик. – Ну… первый раз и на девку-то влезть боишься… простите, Ирочка.
– Ничего, – кивнула девушка, отпивая свое пиво. Историю она явно уже слышала, но сейчас наслаждалась ею повторно.
– Я выпил… для храбрости. Видимо, перестарался… к Вратам подошел – море мне было по колено. Выбрал Талисман. Прошел… – Трактирщик снова отпил пиво. Вызывающе посмотрел на Мартина и заявил: – А потом подходит ко мне ключник и начинает извиняться!
– Ого! – восхитился Мартин.
– То-то и оно. Подвела их хваленая техника. Он уж извинялся… говорил, что Землю тогда только-только подключили и на людях толком Врата не испытывали… В общем, когда я пьяным через Врата проходил, во мне вроде бы как две личности существовало. Юрий-один и Юрий-два. И техника ключников их обоих за людей засчитала. Я на Талисман прошел… а тот, второй…
– Вышел на другой планете! – воскликнул Мартин. Под обиженным взглядом трактирщика быстро добавил: – Я верю, верю!
– Нет, не сразу он вышел. Все еще хуже. Его вроде как растянуло между всеми Станциями во всех мирах! И стало потихонечку выбрасывать – там одного, там другого. Кого-то сразу, кого-то – через год-другой. Последних два года назад выбросило. Несколько сотен этих, вторых, получилось, прежде чем ключники успели процесс остановить. Я им говорю – так вы лишних сотрите! А они наотрез отказались. Разум, говорят, это священный дар. И уничтожать ни в чем не повинных двойников они не станут. Тем более что те и сами быстро погибнут – от разных случайностей. Вроде как законы мироздания не терпят подобных происшествий и природа сама собой начинает лишних убирать…
Мартин нашел под столом руку Ирины и крепко сжал. Ирина понимающе кивнула.
– Вот я тут и застрял… – мрачно продолжил Юрий. – Дело ведь в чем? Если я пойду через Врата, пока хоть один мой двойник на свете живет, то я из реальности исчезну. Во Врата войду, а из них не выйду. Так что… когда можно мне будет вернуться – ключники сообщат. Но пока тех еще много гуляет. Поначалу они быстро гибли – и от случайностей этих самых, и просто от нервов – им ведь тоже ключники ситуацию объяснили, а планеты кое-кому достались паршивые. Некоторые даже бандитизмом занялись… однова живем, выхода нет, гуляй, душа!
– Вот почему за ним гнались охотники за наградами! – понял Мартин.
– Вряд ли. Тех, кто на кривую дорожку ступил, в первые годы постреляли, – покачал головой Юрик. – Тут другое… Ограбит мой двойник кого-нибудь или убьет, прижмут его к стенке – и кинется он от дури к Вратам. Войдет – и не выйдет… да и хрен с ним! А если погоня за ним продолжается? Охотников за наградами не переводится. Рано или поздно наткнутся на другого второго, совсем в другом мире. Примут за беглеца. И потребуют – иди с нами. А ему в Станцию входить нельзя! Вот и… – Юрик развел руками.
– Слава Богу, – сказал Мартин. – Такой милый, симпатичный человек… не хочется думать, что он был негодяем.
– Это я – милый человек! – отрезал трактирщик. – Юрик-один! А за Юрика-два я не отвечаю.
– Да, жизнь его не щадила, – кивнул Мартин. – Он выглядел… гораздо старше, потертее…
Трактирщик поколебался, но все-таки ответил:
– Не в том дело. Я ключникам такой скандал устроил… раз я по их вине здесь застрял неведомо насколько, что же мне тогда делать? Чем жить, а годы зря прожитые кто компенсирует? Вот они и постарались. Сделали моложе, симпатичнее… и любые грузы для трактира доставляют с Земли бесплатно.
– Ого… – Мартин уважительно кивнул. – Что ж, это доказывает…
– Что я и есть настоящий, – гордо сказал Юрик-один. – Потому что другим таких подарков не сделали.
Он помолчал, потом осторожно спросил:
– А тот, что на Прерии… что он был за человек-то?
– Настоящий человек, – с чувством сказал Мартин. – Не повезло ему. Скажите, а вы их… не чувствуете?
Ирина пнула его под столом.
– Иришка то же самое спрашивала, – усмехнулся Юрик. – Нет, никакой мистики. Я сам по себе, вторые – сами по себе. Иногда хожу к ключникам, узнаю, сколько вторых осталось, сколько умерло… Те, что остались, они вроде как адаптировались, или природа притерпелась. От несчастных случаев почти не умирают, только в перестрелках. А раньше чего только не случалось! Кого аборигены сожрут, кто ядовитыми фруктами отравится. Двое упали в кратеры вулканов. Семеро утонули, причем один – в ванне! Один завел собачку, спаниеля. Так тот, сволочь ушастая, взбесился и ночью ему горло перегрыз! Подавились пятеро, от гриппа умерли трое, застрелены ревнивыми мужьями шестеро, отравлены собственными женами – двое…
Трактирщик пристально посмотрел на Мартина:
– Нет, скажи, ты мне веришь? Мне никто не верит. Даже гэбэшник один тут шастал, тезка мой…
– Юрий Сергеевич… – машинально сказал Мартин.
– Точно. Даже он не поверил, зараза… Ты что, тоже оттуда?
Мартин хотел было гордо отречься, но сообразил, что ныне и впрямь является сотрудником госбезопасности.
– Да.
– Хоть ты расскажи на Земле, что в мире случается! – обрадовался Юрик. – А то… – Он махнул рукой. – Ладно, обедайте. Я уж взял на себя смелость, заказал вам наше, фирменное. Угощаю. Я всех, кто первый раз ко мне приходит, угощаю. Имею такую возможность… – Запрокинув голову, трактирщик крикнул в потолок: – Спасибо, благодетели! За ласку, за заботу – за все спасибо!
Никто из посетителей не отреагировал. Видимо, к подобным выходкам трактирщика привыкли.
Выждав, пока Юрик-один вернулся за стойку, Мартин повернулся к Ирине:
– Ты знала!
– Я – знала, – кивнула Ира. – Уже неделю. Я знала, что случайности станут убивать нас… всех нас. И если даже кто-то из девчонок прорвется к Станции – исчезнет в пути. Но я же не могла им ничего сказать, Мартин! Мне надо было умереть, чтобы моя память стала общей. Я…
Мартин осторожно кивнул:
– Понимаю. Никто не решился бы на такое, Иринка. Не казни себя.
– А ведь ты предпочел бы предыдущую Иринку, – вдруг сказала девушка. Улыбнулась: – Верно, Март?
Мартин молчал.
– Она во мне, – тихо сказала девушка. – Вот в чем беда. Она во мне. И все остальные во мне. И я могу вернуться… теперь. Наверное, могу. Нам не надо оставаться на Талисмане до скончания веков. Вот только я тебе не нужна.
– Ира…
– Глупо, – прошептала девушка, глядя мимо Мартина. – Я – она. Но я другая. Мы все были чуть-чуть разные. Достаточно одного дня, чтобы стать совсем другой…
Она резко повернулась к Мартину. И улыбнулась – сквозь слезы.
– Все пустое. Забудем об этом, ладно? Лучше поговорим о деле.
– О каком еще деле?
Ирина пожала плечами:
– Нам надо спасти галактику.
– Опять… – прошептал Мартин.
– Дай листок и ручку, – деловито потребовала Ирина. – Спасибо… сейчас…
Мартин терпеливо ждал, пока Ирина пишет на листе простенький список:
1. Библиотека
2. Прерия-2
3. Аранк
4. Мардж
5. Беззар
6. Шеали
7. Талисман
– Правильно, – подтвердил Мартин, чтобы хоть как-то поучаствовать в процессе.
Ирина насмешливо посмотрела на него и дописала:
1. Библиотека – мертвый мир, бессмысленное познание, памятник прежней цивилизации.
2. Прерия-2 – человеческий фронтир, процветающая колония, экспансия разума.
3. Аранк – чужой мир, совершенный разум, тупик.
– Почему тупик? – возмутился Мартин, вспоминая любезного господина Лергасси-кана и его славного сынишку.
– Потому что если у тебя нет души или если ты веришь, что ее нет, твоя жизнь – тупик, – отрезала Ирина. – Тут все ясно… дальше сложнее…
Она дописала:
4. Мардж – чужой мир.
5. Беззар – чужой мир.
6. Шеали – чужой мир.
7. Талисман – ничейный мир.
– Ну? – спросил Мартин.
– «Ну?» – передразнила его Ирина. – Думай, сыщик! Или предоставишь глупой девчонке во всем разбираться?
Задетый Мартин отобрал у нее лист, помедлил секунду и дописал:
4. Мардж – чужой мир, прошлое в настоящем, тупик.
– Молодец! – одобрила его Ирина.
5. Беззар – чужой мир, будущее в прошлом, тупик.
6. Шеали – чужой мир, отказ от разума, тупик.
– Так! – воскликнула Ирина. – А дальше?
7. Талисман – ничейный мир…
Некоторое время Мартин крутил ручку в пальцах, потом пожал плечами:
– Извини, про Талисман я ничего сказать не могу… Да к чему все это?
– Ты думаешь, что случайно посетил семь планет в таком порядке? – спросила Ирина.
Мартин покачал головой:
– Нет, теперь я думаю, что случайности встречаются крайне редко. Но…
– Ты должен был пройти эти миры, – убежденно сказала Ирина. – Все семь миров. Пройти и что-то понять… ну, как с этими рассказами ключников…
– Кстати, ты мне так и не объяснила, зачем им нужны рассказы, – вспомнил Мартин.
– Они им не нужны. Совершенно.
– Верю, но почему они отвергают одни истории и принимают другие?
– Им нужен ты… им нужен любой, кто находит в себе силы и дерзость пройти Вратами. Им нужен шаг, который ты сделаешь по бесконечной лестнице. Им нужно, чтобы, пройдя через новый мир, ты что-то понял… что-то очень важное для себя. Историю, которую ключники засчитают тебе, другой человек расскажет впустую. Каждый раз, когда ты садишься перед ключником, ты держишь экзамен, Мартин. Экзамен на право учиться дальше.
– Допустим, – признал Мартин. – Это куда больше походит на правду, чем скучающие ключники… И я могу поверить, что не случайно посетил эти семь миров в таком порядке. Но зачем?
Ирина развела руками:
– Наши что-то знают. Недаром же эти планеты были в списке. Твой куратор ничего не говорил?
Мартин покачал головой:
– Нет, он темнил. Потребовал отправиться на Шеали и Талисман, но даже не задал последовательности. Ира, давай попробуем обобщить, что нам уже известно…
– Давай, – легко согласилась девушка.
– Только ответь вначале на один вопрос. Ты сама – не из госбеза?
Ирина не обиделась. Покачала головой.
– Ты действительно отправилась на Станцию случайно? Не по просьбе отца… или Юрия Сергеевича?
– Мартин, мне восемнадцать лет.
– Будет, – уточнил Мартин.
– Надеюсь, будет… Нет в гэбэ таких молодых агентов.
Мартин вздохнул:
– Ладно. Ты извини, но когда все интриги земные и небесные мешаются в одну кучу…
Ирина умоляюще посмотрела на него:
– Мартин, честное слово…
– Проехали, – решил Мартин. – Давай разбираться. Тысячи лет назад уже существовала предыдущая транспортная сеть ключников. Так?
Ирина кивнула.
– Существование Станций позволило всем расам нашего космоса сотрудничать, развиваться, торговать… видимо, каких-то страшных войн не было, напротив, все шло очень мило… – Мартин побарабанил пальцами по столу. – Что произошло дальше? Очевидно, связанные воедино цивилизации утратили потребность в дальнейшей эволюции разума… назовем ее ментальной эволюцией. От качественных изменений разумные существа перешли к количественным, и этого вполне хватало. Наступил золотой век. Благоденствие, бессмертие, неограниченное познание, расцвет искусства и культуры… что-то в этом роде?
– Угу, – подтвердила Ирина. – Примерно та линия развития, что навязывается массовой культурой. Закусочные на Луне, курорты на Сириусе…
– Какие там могут быть курорты, – с содроганием отозвался Мартин, вспоминая Сириус. – Хорошо, примем это за аксиому. Экстраполируем Прерию-2 на всю галактику… Что происходит дальше?
– Потоп. – Ирина усмехнулась. – Глобальные катаклизмы, ударившие по всем обитаемым мирам сразу. Катаклизмы, за которыми стоял не конкретный враг, а само мироздание! Вероятно, каждая планета получила свой вариант апокалипсиса, но результат был один – транспортная сеть погибла, обитаемые миры были отброшены назад, в дикость. Какие-то миры, возможно, погибли полностью.
– Ключники? – спросил Мартин. И сам же ответил: – Часть видоизменилась. До неузнаваемости – как беззарийцы. Фактически создали новую расу для новых условий жизни… Часть, очевидно, ушла на следующий виток эволюции. А большинство откатились к своей звездной системе – и стали готовить новую попытку.
– Им было проще, у них сохранился флот от первой экспансии, – добавила Ирина. – Верно? Или какие-то механизмы… которых мы и представить-то себе не можем. Нанороботы, дрейфующие в атмосфере планеты-гиганты и штампующие новые корабли!
Мартин кивнул. Воодушевленная Ирина продолжала:
– А еще – навигационные станции на тех планетах, что когда-то входили в транспортную сеть. Надежно замаскированные, подающие навигационные сигналы… а может быть, еще и анализирующие обстановку на планетах?
– Очень правдоподобно, – согласился Мартин. – Давай примем и эту аксиому. Что там у нас с Библиотекой?
– Памятник, – легко сказала Ирина. – Возможно, в этих обелисках и впрямь есть информация… история прошлого витка… но это не важно.
Мартин поморщился. Ох опасное это дело – объявлять что бы то ни было не важным! Но возразить было нечего, и он сказал:
– Аранки?
– Мне кажется, – осторожно начала Ирина, – они – люди. Точнее, в родстве с нами, хотя на генном уровне какие-то отличия и есть. Вот только… когда происходил прошлый апокалипсис, аранки предприняли какие-то странные действия. Поняли, что катастрофа – наказание за остановленную ментальную эволюцию. И… и?..
– И сделали что-то с собой, – продолжил Мартин. – Навсегда закрыли для себя саму возможность ментальной эволюции.
– Отказались от души. – Ирина с легкой опаской посмотрела на Мартина, будто опасалась очередной насмешки.
Но Мартин сейчас был добр и благостен.
– Можно сказать и так… Ира, а ведь, похоже, они добились, чего хотели. Их общество и впрямь… развитое. И счастливое. Идем дальше?
Ирина покосилась на листок:
– Дио-дао?
Мартин подумал. И сказал:
– А ведь это тоже попытка выскользнуть из-под удара… избежать эволюции разума, затормозить прогресс… и при этом получить бессмертие. И рыбку съесть, и… ох, извини.
– Ничего. – Ирина поморщилась. – Только бессмертие у них вышло странное.
– Оно иным не бывает, – азартно ответил Мартин. Было в этом словесном жонглировании цивилизациями и эпохами, эволюцией и деградацией, апокалипсисами и душами что-то бесшабашное, залихватское. Будто во сне или после обильного возлияния, когда очищенный от медленных нейронов мозг запросто оперирует сколь угодно смелыми категориями. – Иринка, с прошлым мы разобрались…
– Беззар! – подбросила ему новую тему Ирина.
– Легко! – ответил Мартин. – Искусственно созданная разумная раса, предельно долгоживущая, абсолютно адаптированная к своему мирку. Эволюция и бессмертие как бы и не нужны…
– Геддар?
– Хм… – Мартин задумался. – Вот за них решать сложно… их общество насквозь пропитано теологией, при этом геддары уверяют, что их теология… как бы это сказать? Прикладная! Это даже не религия получается, а магия. Выполнил те или иные действия – получил от Бога нужный ответ. Что еще у геддаров странного? Их женщины неразумны, это общеизвестно.
– Ты встречал женщин-геддаров? – спросила Ирина.
– Нет, – отмахнулся Мартин. – Зато они пытаются развить разум в кханнанах и почти преуспели в этом. Так…
– Ты знаешь хотя бы один случай, когда на планете изначально существуют две разумные расы? – спросила Ирина.
– Нет. – Мартин покачал головой.
– А хоть одну расу, которая обязательно таскает за собой своих домашних животных? Собачек там, птичек, лошадок?
Мартин поперхнулся. Ирина торжествующе смотрела на него.
– Не может быть… – Мартин протестующее замотал головой. – Быть того не может! Это разные биологические виды!
На них стали оглядываться, Ирина коснулась его руки, прошипела:
– Да тише ты! Может! Кханнаны – самки геддаров. Одновременно и животные, и брачные партнеры. Женские особи жили в прибрежных водах, мужские – охотились на суше. Очень удобно. Постоянно два источника пищи, самая продуктивная прибрежная полоса полностью заселена. Мужские особи эволюциониро-вали – жизнь на суше более непредсказуема, более требовательна к наличию разума… А может быть, такое разделение случилось после апокалипсиса? Женщины вернулись в моря, мужчины остались на суше?
– Откуда ты узнала? – спросил Мартин. – Опять «досье для служебного пользования»?
Ирина покачала головой:
– Я видела, как геддар спаривается с кханнаном. На Библиотеке. Так получилось.
– Они тебя заметили? – быстро спросил Мартин.
Ирина пожала плечами:
– Разве что самка… Не знаю. Да и не важно это, Мартин. Лучше скажи, может такая ситуация быть еще одной попыткой ускользнуть от ментальной эволюции?
– Может, – кивнул Мартин. – Еще как может. Глобальная катастрофа… разум отныне – проклятие… но какой-нибудь мятежный ТайГеддар отказался регрессировать до уровня животного…
– Все крутится вокруг разума, – кивнула Ирина. – Дар или проклятие. Финальный этап или остановка в пути.
– Те расы, которые полностью отказались от разума, мы и не замечаем, – прошептал Мартин. – Все те планеты, что нынче колонизируются… мы-то думали, что на них никогда не было разумной жизни, а она была… и какие-то из местных зверей – бывшие хозяева планеты!
– Аборигены Тропы все-таки были когда-то разумными, бедняги оулуа деградировали, но не до конца, – принялась перечислять Ирина. – Шеали выбрали самый экзотический вариант – разумны дети, взрослые от разума отказываются.
– И наверняка есть еще варианты, – прошептал Мартин. – Боже мой… как же нам повезло…
– Ты так считаешь? – скептически спросила Ирина. – А расклад геддаров тебе не нравится? Сидела бы девочка Иринка дома, кушала и резвилась на лужайке… Пришел, выбрал, поселил в прихожей на коврике. Всегда тебе рада, виляет хвостиком, тапочки в зубах носит…
– Тьфу, – сказал Мартин, глядя в ее улыбающиеся глаза. – То-то счастливчики геддары носятся со своими женщинами, пытаются научить их думать.
– А то смотри… – Ирина задумчиво посмотрела в потолок. – Выучу как следует язык шеали, пройду обряд в их храме…
Мартин перегнулся через стол – и поцеловал девушку.
– То-то, – сказала Ирина через минуту. – Все, давай думать дальше. Раз уж умеем.
Мартин искоса оглядел зал. Вроде бы их страстный поцелуй внимания не привлек. Спасибо старателям Талисмана за деликатность…
– А что думать? – спросил Мартин. – Прошлая попытка ключников принести в галактику мир и изобилие закончилась катастрофой. То ли законы природы, то ли суровый Господь, можно особо разницей не озадачиваться, устроили взбучку своим ленивым детям. Кто-то, возможно, смирился и ушел на следующую ступень эволюции. Их мы просто и заметить-то не в силах. Кто-то скатился до уровня животных… с вариациями. Их мы замечаем и числим по разряду добычи. А большая часть оправилась, заново размножилась и принялась за старое. В том числе и ключники. Отсюда следует – будет новая взбучка.
– Альтернатива – убедить ключников разорвать транспортную сеть.
– Во-первых, не получится, – покачал головой Мартин. – Во-вторых, это будет лишь отсрочка. Все расы самостоятельно придут к тому же итогу.
– Но должен быть и другой выход, – сказала Ирина. – Не зря же в списке был Талисман.
Мартин вздохнул. Ну сколько можно повторять, что его знания о Талисмане почерпнуты из «Дайджеста для путешественников», «Гарнеля и Чистяковой», «Энциклопедии миров» от «Майкрософта» и тому подобных изданий.
– Иринка, если тебе есть что сказать… – начал он.
Но в этот момент к ним наконец-то подошел официант с фирменным блюдом от «Дохлого пони».
И Мартин облегченно прекратил дозволенные речи.
Назад: 2
Дальше: 2