Александр Селиний, принц Моро, воды, Тендра, лето года 864-го
Сначала Александр не поверил глазам.
Он был совершенно убежден, что Ральф прижмет «Королеву Свениру» почти к самому берегу, вызовет какой-нибудь особый ветер, а возможно что и волну в придачу, и попытается ускользнуть от настырных загонщиков.
Но все вышло не так.
Прямо по курсу «Королевы Свениры» вдруг заволновалась вода — пошла водоворотами, чуть ли не закипела. Берег, который приближался с пугающей быстротой, заволокло то ли дымкой, то ли маревом, какое случается в жаркие дни над нагретыми скалами. Причем, не везде заволокло, а только там, куда целился острый бушприт корабля. Вода по курсу кипела все сильнее…
А потом берег вдруг стал проминаться, как мох под сапогом ступившего человека, и в на глазах возникающий канал стремительно хлынула морская вода.
— Святой Аврелий… — в ужасе пробормотал капитан Филсби, уронив треуголку на палубу.
Александр во все глаза глядел на вершащееся чудо.
Бриг ворвался в рукотворный канал, вздымая пену и расталкивая форштевнем всплывшие шары перекати-поля. Повинуясь какому-то странному наитию Александр взглянул за корму — там продолжала кипеть вода, но как-то по иному, чем перед носом. Вскоре стало понятно почему: суша, ушедшая под воду перед «Королевой Свенирой», вновь восставала из пучины. Было отчетливо видно как на мокром песке бьются и подпрыгивают серебристые рыбины и громоздятся холмики буро-зеленых водорослей.
Некоторое время принц бессистемно метался по палубе — то глядел за корму, то вперед, а то и вовсе вбок — за бортом бурлила грязная пенистая вода, а в некотором отдалении равномерно проплывал обычный берег с травой, деревьями и даже табуном лошадей вдалеке, на полпути к горизонту.
Однако долго любоваться сушей не пришлось: впереди показалась открытая вода, а сотворенный Ральфом канал уже соединился с ней.
Перешеек косы оказался совсем узким, вряд ли больше двухсот ярдов. На «Королеве Свенире» глазом не успели моргнуть, как суша осталась позади. Вода за бортом стала заметно чище; в толще ее отчетливо просматривалось множество мелких медуз. Да и дно, кое-где обильно покрытое водорослями, тоже просматривалось неплохо.
На горизонте виднелась очередная земля, почти везде по окружности, лишь в нескольких местах оставались небольшие разрывы.
— Лево руля! — послышалась команда с носа. Говорил, без сомнения, Ральф, но с голосом его что-то стряслось: в другой обстановке Александр ни за что не признал бы своего флаг-порученца.
— Лево руля! — немедленно подхватил капитан Филсби, к счастью, быстро взявший себя в руки. И не забывший подобрать треуголку. — Шевелитесь, олухи!
Олухи дружно отработали шкотами, рулевой крутнул штурвал. Бриг отклонился к северу, послушный экипажу, словно верный охотничий пес хозяину-егерю.
Как повернули, почти сразу на мостик пришел Ральф — с запавшими, словно после долгой и бессонной ночи глазами, с беспорядочно всклокоченными волосами.
— Алекс! Простите, но мы прибыли к месту раньше, чем я рассчитывал.
Это нужный залив! Вон то — уже Кинбурн, — Зимородок указал на землю у горизонта несколько правее курса. — Впереди и позади — Тендра, она тут изгибается, как серп. А вон там (там — оказалось правее и позади) просто земля, не косы — настоящая земля, большая. Это уже не Таврида, это северные степи.
«Так вот оно что! — наконец-то осознал принц. — Мы не стали огибать косу, мы пересекли ее! «Капитания» может быть прямо под нами! Или чуть в стороне, но ненамного!»
Он, непослушными от волнения руками полез за давно составленной на основе крипта из Амасры схемой.
— Вот, — просипел он и закашлялся.
Не только Зимородка подводил голос.
— А, дьявол! — прокашлявшись, Алекс развернул схему и показал Ральфу.
Тендра сверху действительно походила на гигантский серп, а во внутреннем заливе давно уже был поставлен заветный крестик.
Ральф глядел на схему всего пару секунд, потом взглянул за борт и решительно вытянул руку:
— Это вон там, Алекс! В полумиле от нас! Капитан, правее! Еще правее!
И приготовьтесь убирать паруса.
«Зачем еще правее? — недоуменно подумал принц. — Впрочем, ладно, никто ведь, кроме Ральфа, не знает здешних глубин…»
— Исмаэль! — рявкнул принц. — Готовь ныряльщиков!
«Времени у нас несколько часов, — подумал Алекс. — А потом Сократес и его банда обогнут северную оконечность Тендры и будут тут как тут.
Черт с ним, с золотом, отыскать бы главное сокровище «Капитании» за это время!!!»
— Не надо ныряльщиков, — неожиданно сказал Ральф и устало улыбнулся.
— Я еще далеко не выдохся. Я действительно лучший штарх в здешних водах… да и во всей Эвксине, пожалуй.
Он повернулся и решительно зашагал на нос, где неподвижно сидел и глядел на волны кассат. Ральф встал рядом с ним и впал в рабочее оцепенение, а потом запрокинул голову, обратил лицо к небу и к небу же протянул обе руки.
Если бы с небес на него снизошел ангельский свет — ни принц Александр, ни капитан Филсби, ни матросы уже не удивились бы.
Удивляться не было больше сил.
Примерно пять минут спустя в заливе возник небольшой островок. На нем обильно кучерявились буро-зеленые кустики водорослей, а почти точно по центру одиноко торчала из песка обломанная полусгнившая мачта без рей.
— Туда, — рукой показал вышедший из транса Зимородок. — Там достаточно глубоко, чтобы даже «Королева Свенира» просто уткнулась форштевнем в песок. У нас часа три, потом нужно будет вернуть вызванный остров на дно.
Он поднял на принца внезапно помутневший взгляд.
— Со стихиями нельзя шутить… И, уж конечно, нельзя заставлять их ждать дольше положенного.
А затем, внезапно подпустив в голос жалобных ноток, добавил:
— Алекс, велите принести еды и вина, а? Иначе я просто свалюсь…
* * *
Песок вокруг останков «Капитании» был влажный и копать было нетрудно.
Вкалывали все — и притихшие ныряльщики, и очумевшие матросы, и пропустившие представление солдаты, которых было больше, чем всех остальных вместе взятых. Солдатам, разумеется, шепотом поведали правду. Те посмеивались и скептически качали головами.
Кое-где заступы уже глухо постукивали о полусгнившее дерево.
Александр распорядился готовить мешки.
— Ваше Высочество! — окликнул вдруг вахтенный офицер.
Принц в этот момент находился на восставшем со дна островке, совсем недалеко от сходни, что протянулась от носа «Королевы Свениры» к подсыхающему на солнце песку.
Запрокинув голову Александр взглянул на офицера снизу вверх. Тот перевесился через планшир:
— К нам кто-то приближается! Видны мачты!
«Мачты? — недоуменно подумал принц. — Но ведь еще рано, Сократес не мог так быстро обогнуть северную головку Тендры! Или он и здесь оставил корабли?»
Но в такую предусмотрительность наместника Джалиты верить совершенно не хотелось.
Александр живо взбежал по сходне, обернулся и окинул взглядом залив.
Ни одной мачты он не увидел. Ни единой, только темную полосу берега у самого горизонта.
— Где? — спросил он растерянно.
— Не туда смотрите, Ваше Высочество. Вон там! — подсказал офицер.
Там, где недавно волею штарха и силой стихий ненадолго возник судоходный канал, над узким перешейком серповидной косы именем Тендра, и впрямь высились две мачты. И они неуклонно приближались.
Кто-то точно так же, как перед этим «Королева Свенира», пересекал косу, почти в том же месте.
— Трубу! — процедил принц сквозь зубы.
Мачты над перешейком ему не понравились с первого же взгляда. А второй взгляд, в подзорную трубу, лишь подтвердил его опасения.
Паруса на мачтах были ветхие и рваные, и висели они неопрятным клочьями. А сами мачты были полупрозрачные, призрачные, словно мираж из далеких песчаных пустынь.
— Так-так… Старые знакомые, — буркнул принц. — Канониров на борт звать, полагаю, бесполезно.
Что толку палить из пушек по призрачному кораблю? Однако, насколько помнил Александр, телохранители Альмеи со скелетами из Амасры фехтовали не вполне безуспешно. Скелеты их потрепали, ну так скелетов тогда и больше было, чем телохранителей!
Стискивая рукоять шпаги, принц вновь перемахнул через борт и резво сбежал по сходне. В этот самый миг у левой скулы брига пронесся, заложив молниеносный вираж, дельфин-призрак. Принц Александр отчетливо видел его в толще зеленоватой воды.
— Джуда! — крикнул принц с надрывом. — Исмаэль! Сюда!
Начальника королевской стражи еще ни разу не приходилось звать дважды. По голосу Александра Джуда уже все сообразил. Поэтому он предстал не один, а со своими молодцами-гвардейцами.
Ральф Зимородок, невзирая на усталость тоже вертевшийся у раскопок, словно почувствовал и пришел следом.
Корабль-призрак тенью соскользнул с прибрежного песка в волны внутреннего залива Тендры.
— Ваше Высочество, — подал голос Джуда. — Будет лучше, если вы отойдете в сторону. Желательно, как можно дальше.
— Вот еще! — фыркнул принц. — Только не сегодня! Мы достигли цели, мы нашли «Капитанию», и мне прятаться? Ну уж нет!
Гвардейцы деловито разбились на пары, стали цепью и принялись готовить к бою мушкеты. Было видно, как у наполовину откопанного из песка корабля снуют, строя и пехотинцев тоже, офицеры.
Полупрозрачный корабль с рваными парусами приблизился настолько, что стали видны даже щели в обшивке и потрескавшийся форштевень. По мнению Александра корабль сидел высоковато относительно воды, словно почти ничего не весил. Остатки парусов и истрепанный флаг грязно-никакого цвета колыхались в неприятном несоответствии с ветром — как по направлению, так и по силе. Тем не менее, вскоре Александр уже без труда различал что изображено на флаге — более светлые, нежели невзрачный фон, полумесяц и звезда.
Это до странности было похоже на упрощенную схему, не так давно начерченную им — изогнутый силуэт Тендры и метка в заливчике, обозначающая место, где затонула «Капитания».
Принц невольно втянул голову в плечи.
Корабль-призрак не ткнулся в песчаный откос, как «Королева Свенира», а въехал на берег почти целиком, лишь немного не дойдя до цепочки гвардейцев. Но все-же остановился. Почти мгновенно, словно и впрямь ничегошеньки не весил. Корабль также не издавал и звуков — слышен был только приглушенный плеск волн, облизывающих борта альбионского брига, да иногда такелаж свистел на ветру или бились о мачту туго выбитые фалы.
А потом через борт перевалилось несколько фигур в до боли знакомых черных накидках и плавно, будто пушинки, опустились к песку. Опять же, никак не реагируя на дующий ветер — настоящие пушинки неминуемо снесло бы в сторону от корабля-призрака.
Фигур в черных накидках или плащах насчитывалось пять; как и в Амасре они были наглухо закутаны, а лица скрывали под намотанными кафиями.
Каждый из пятерых сжимал в руке саблю и делал это настолько убедительно, что даже лучшие фехтовальщики из числа гвардейцев вряд ли горели желанием испытать судьбу в поединке с ними. Сейчас черных можно было принять за людей, но Александр ни секунды не сомневался, что под ветхой материей прячутся не тела из живой плоти, а желтоватые костяки. Ночью, в лунном зыбком мареве моряки корабля-призрака не считали нужным запахиваться в плащи наматывать кафии. Но сейчас, когда вовсю светило солнце…
Александр вдруг осознал, что боится этих пятерых. Боится точно так же, как в детстве побаивался темных закоулков королевского дворца, когда все время кажется, будто там, во мраке, кроется кто-то ужасный, потусторонний, готовый вмиг схватить и растерзать лишь только ты издашь какой-нибудь звук или неосторожно шевельнешься.
Пятеро в накидках были чужими, осязаемо и ощутимо чужими здесь, среди людей. Да и во всем этом мире — они явно были не отсюда. Возможно, их миром была Земля до катастрофы, возможно и не Земля вовсе — Александр не знал. Но тут, на залитом солнцем островке они выглядели словно окровавленный топор посреди ухоженного цветника с петуниями.
— Смышленый мальчишка, — выдохнул один из черных. — Ты быстро добрался до «Капудании».
Название затонувшего древнего корабля он произнес на таврийский манер, это не ускользнуло от внимания принца, невзирая что глухой, лишенный интонаций голос заставил похолодеть душу.
— И что ты намерен делать дальше, маленький принц? — спросил черный.
— Скажешь мне?
«Маленький! — подумал Александр, медленно вскипая. — Какого черта?!»
Это хорошо, что принц начинал злиться: он, даже разозлившись, обычно не терял самообладания, зато неосознанный страх перед чужаками начал неумолимо таять.
— Скажу, отчего же не сказать, — ответил принц. Голос его звучал очень достойно — твердо, уверенно, звеня металлом. — Погружу все, что найду здесь, на борт моего брига и отправлюсь домой, к королю и братьям!
— Ты собрался меня ограбить? — в голосе черного неожиданно прорезался некий намек на эмоции: Александру показалось, что произнесенная фраза не лишена сарказма.
— Сокровища принадлежат тому, кто их нашел, — заявил принц. — А этот корабль нашел я.
— Сокровища принадлежат тому, кому они принадлежат, — отозвался черный. — Я уж молчу о том, что без моей подсказки ты ни за что не отыскал бы крипт в Амасре.
«Все-таки я не ошибся, — подумал Александр. — Это именно тот. Из Амасры».
— «Капитания», — произнес принц с нажимом, нарочито подчеркивая альбионский выговор, — поднята со дна моря мной и моими людьми.
Поэтому на ее груз заявляю права, я, принц Александр Селиний Моро, верный подданный короля Альбионского Теренса.
Черный некоторое время стоял безмолвно; потом слабо покачнулся и спросил, как и прежде глухо и почти без выражения:
— Знаешь ли ты, маленький принц, сколько пушек нес этот корабль?
Сабля черного указала на останки «Капитании».
— Если верить книгам, — не задумываясь ответил Александр, — семьдесят четыре. Но мне кажется — больше.
— Больше — это сколько?
— Если исходить из размеров, никак не меньше сотни, — предположил Александр.
— Почти угадал. Сто десять, — сказал черный. — Догадываешься откуда мне об этом известно?
— Представления не имею!
Александр почему-то именно сейчас подумал, что накидки, кафии, шаровары черных, их башмаки с загнутыми кверху носками, сабли, наконец, — все это вовсе не выглядит призрачным. Вполне обычно выглядит. Одежда и обувь, возможно, изрядно поношенные, зато сабли — загляденье! Горят! На фоне полупрозрачного корабля это смотрелось по меньшей мере странно.
— Ну так знай, маленький принц, что я, Капудан-паша, некогда командовал этим кораблем, — сообщил черный. — А имя мое давно умерло, поэтому я не сумею тебе его назвать.
