6
В скоротечной сшибке на малых дистанциях главное — подвижность, маневренность, скорость, реакция. И плотность огня. На оценку ситуации, принятие решения — от силы половина секунды. Если по истечении ее не начать активных действий, то их начнет противник. Посему надо максимально использовать фактор внезапности.
Отсюда основные требования к экипировке и вооружению. Надежная и легкая броня, мощное, удобное и безотказное оружие, высокое останавливающее действие боеприпасов. Меньший калибр и высокое пробивающее действие здесь не подходят. Потому как тратить на каждого врага много времени и пуль — значит потерять время. Противник должен выйти из строя сразу после первого же попадания. И не иметь возможности открыть ответный огонь. Те, кто идет впереди, не могут оставлять за собой живых врагов…
— … Левый бок тянет. Ослабь… Хорошо.
— Дышать можешь?
— Да. Все нормально. Давай разгрузку.
— Защелку шлема поправь, торчит у подбородка…
— … Ламист, твои готовы?
— Да.
— Невед, ты как?
— В норме. Техника готова. Можем переходить.
— Профессор?
— Контакт установлен. Готовность — двадцать секунд.
— Хорошо. Всем внимание! Готовность к работе! Оружие к бою.
Защелкали предохранители «формов». Сухо лязгнули системы подключения питания автоматических пушек. Едва слышно опустились забрала шлемов.
У самой установки стояли пять затянутых в броню фигур со стрелковыми комплексами в руках. Сразу за ними — двое бойцов тоже в броне, с пушками наперевес. Уже за ними — три техника. И они защищены по полной программе, только без оружия. У них взрывчатка и аппаратура. Десять человек — штурмовая группа, которая должна через полтора десятка секунд прыгнуть в другой мир, в самое сердце вражеской колонии, захватить и уничтожить их установку и быстро вернуться назад.
На все про все от силы две минуты. Потом скоротечная сшибка грозит перерасти в позиционную оборону против превосходящих сил противника. Что недопустимо.
— Пять секунд… Три… две, одна… Старт!
— Пошли!
Первые бойцы синхронно шагнули вперед, одновременно кладя указательные пальцы правых рук на спусковые крючки, выбирая свободный ход. В тот момент, когда переход закончится, они вдавят крючки до упора…
… Это произошло через день после памятной встречи в баре. Позвонил Антон и сказал, что меня ждут на базе через час. Я тут же отыскал в редакции Милену, сказал, что уезжаю к друзьям, на всякий случай взяв резерв и обозначив срок возвращения с запасом времени. Потом собрал необходимое, тщательно закрыл изнутри квартиру и шагнул в «контур» установки…
— Колония Анкивара, — рассказывал Оскольт. — База с установкой неподалеку от леса и озера. Установка там. Охрана снаружи стандартная, внутри всего несколько человек. Но на базе есть небольшой отряд быстрого реагирования. Неполный взвод. Карта помещений весьма приблизительна, но привычное размещение персонала и охраны есть. Установка отключена…
Мы слушали внимательно, глядя то на Оскольта, то на экран компьютера, где была выведена карта. Командир значительно возросшего отряда самообороны Годиана, ставшего, по сути, довольно приличным гарнизоном, уже успел донести до нас общие сведения о планете, уровне развития цивилизации, особенностях географии. А также сведения о колонии Анкивара. Теперь речь о главном.
Разведка хорошо поработала, собрала достаточно много сведений, что, безусловно, облегчало работу. Теперь наступал наш черед.
— В качестве отвлекающего маневра мы подготовили атаку штурмовиков и несущей платформы. Они нанесут удар по базе, местам дислокации войск колонии, техническим предприятиям и узлам.
— Думаю, этого не потребуется, — заметил Марк. — Хотя, конечно, силы держать наготове надо…
— Тогда все. Можно приступать…
И мы приступили. Разработка плана, холостое «проигрывание» операции, оттачивание взаимодействия, устранение ошибок и неисправностей… Потом короткие сборы, и — вперед. Закрывать очередной мир.
… Нервы на взводе, тело как тугая пружина, все чувства обострены до предела. Еще миг и… все, вышли. Работаем!..
… Яркий свет ударил в глаза, но не смог пробить защитные светофильтры забрала. Глаза разом схватили обстановку, отметили высокую, здоровенную конструкцию в центре зала и несколько человеческих фигур поблизости. Руки сами довернули оружие в нужную сторону, а палец додавил до конца спусковой крючок. Все это происходило в движении, ноги несли меня в левый угол просторного помещения, в сторону двойных ворот.
Марк, выходивший вместе со мной в первой паре, рванул вправо, скашивая тех, кто стоял в той стороне. А следом за нами уже вываливались Сергей с Антоном и Толик. Штурмовая группа прошла…
Помещение, где расположена установка ПСД, — это прямоугольник около двухсот квадратных метров площадью, с высоченным потолком и двумя входами. Один для персонала — стандартная дверь в углу. Второй — широченные ворота для грузов. Сейчас входы и были главной целью. Надо как можно быстрее их блокировать.
Четыре охранника в форме и с оружием и несколько человек из технического персонала. Эти вообще не вооружены, копаются во внутренностях установки. Сама конструкция ПСД открыта, щитовые заслонки сняты, кожухи обшивки — на полу. Местные мастера в который раз пробуют оживить аппаратуру.
Никто не успевает толком среагировать на вторжение, только один из охранников, стоявший дальше всех от места прорыва, судорожным движением рвет карабин с плеча, падает на колено, одновременно снимая оружие с предохранителя и поднимая его на уровень груди и… опрокидывается назад, получив в грудь и голову не менее трех пуль.
Другие охранники и персонал падают на пол, не успев толком понять, что и произошло и кто, собственно, напал.
Я и бегущий за мной Антон зачищаем левую сторону. Марк и Серега — правую. У Толика своя задача. Под прикрытием Бутурмена и его напарника он должен блокировать входы. И пока мы в быстром темпе проверяем трупы, он тащит к воротам контейнер с быстро застывающей смесью. Наводит шланг на стык ворот со стеной и нажимает кнопку пуска. Смесь под сильным напором вылетает из шланга, попадает на стены и ворота и моментально застывает. И так по всему периметру ворот.
Теперь ворота открыть невозможно. Если только вышибить. Но у противника нет под рукой техники и оружия, чтобы провести эту операцию. А пока сообразят что к чему, пока притащат — пройдет не менее чем двадцать минут…
Серега уже дал сигнал на Годиан, и Харким с двумя помощниками успели перейти «контур». Сейчас они колдуют возле вражеской установки. Им надо уничтожить сначала программное обеспечение, а потом и само «железо».
— Толик, быстрее!.. Надо дверь закрывать!
— Ламист, держите вход! В ворота уже не полезут!
— Марк, бей по датчикам и камерам! Вон, под потолком.
Крики команд отчетливо слышны сквозь приглушенный звук выстрелов. Потом в дело вступают пушки бойцов прикрытия, срубая с технических ниш и выступов камеры видеонаблюдения, датчики контроля обстановки и системы противопожарной безопасности.
Толик, залив двумя слоями смеси ворота, бежит к дверям. Но не успевает. Широкая дверь открывается, и в помещение залетают два охранника. В наброшенных наспех жилетах, без шлемов, с карабинами наперевес. Серега и Марк, держащие тот сектор, встречают их длинными очередями из комплексов. Буквально через секунду свою лепту вносит Бутурмен. Снаряды его пушки прошибают не только тела вражеских бойцов, но и дверь. Марк срывает с разгрузки две гранаты, активирует их и зашвыривает в коридор. Там здорово бабахает, мелькают огонь и дым.
— Толик, где ты там?! Закрывай!!
Персонал станции пока еще не успел толком среагировать, лишь дежурная смена вступила в бой, и то в усеченном составе. Но через пару минут сюда сбегутся человек десять. А еще через десять минут их будет около пятидесяти. И тяжелое вооружение подкатят. По нашим сведениям, станцию и базу охраняют довольно значительные силы.
— Невед! — вызывает инженера Серега. — Что у вас?
— Заканчиваем. Пульт управления, программы уничтожены. Готовим подрыв.
— Не тяните.
Толик и помогающий ему Антон начали заливать смесью дверь, уделяя внимание и пробоинам от пушки. Я и Марк шарим глазами по потолку и стенам, отыскивая скрытые камеры, датчики, а то и оружие. В таких местах любят расставлять колпаки с пулеметами. Но судя по тому, что еще ничего не стреляло, здесь их нет.
Серега в темпе осматривает тела, ища что-то нужное, но, кроме оружия, боеприпасов, инструмента и кое-какой документации рядом с техниками, ничего не находит. Документацию, конечно, забирает…
Прошли три минуты с начала операции. Противник, без сомнения, уже знает, что произошло нападение, но пока не начал активных действий. В запасе есть немного времени. Потом начнется…
Дверь надежно блокирована, Толик извел на нее весь запас смеси. Мы держим оба входа под прицелами, готовые открыть огонь при малейшем намеке на попытку прорыва.
За стенами не слышно ничего, но там наверняка уже царят паника и неразбериха. Бегают сотрудники, гремят оружием военные, кто-то отдает приказы, зачастую нелепые и невыполнимые. Кто-то с кем-то сталкивается, кто-то роняет вещи. Обычная для таких эпизодов картина…
— Готово! — докладывает через минуту Харким. — Можно взрывать.
— Отходим! — подает команду Серега. — Невед, уводи своих. Ламист, ты следом. Толик, Антон, потом Марк и Артур.
Пульт подрыва — у Сергея. Он и будет уходить последним.
Штурмовая группа сворачивается и начинает отход. В мерцающем прямоугольнике «контура» исчезают техники, потом прикрытие. Тащат контейнер Толик и Антон. Мы с Марком пятимся назад, не спуская глаз с двери, в которую уже колотят чем-то тяжелым. Вот-вот подведут заряд и попробуют взорвать. Смесь выдержит килограммовый заряд толимпена, но если сюда приволокут штук пять…
— Живее, — торопит нас Серега.
Встает у «контура», пропуская нас, активирует пульт подрыва и бросает его на пол. Потом ступает через «контур». Когда мощный взрыв разносит на мелкие осколки установку ПСД, корежа не только ее, но и стены и полок, Серега уже будет далеко отсюда.
В то же время в другом полушарии планеты две группы производят закладку аппаратуры блокировки и тут же ее активируют. Еще один мир второго сектора заблокирован.
Очередная операция прошла успешно. Быстро, слаженно, без потерь. В который раз тщательная подготовка, отработанное взаимодействие и внезапность сыграли свою роль. Ну и конечно, удача была на нашей стороне, куда ж без нее…
* * *
— … Больше колоний не нашли? — спросил сразу после возвращения Антон.
— Нет пока, — развел руками Битрая. — Ищем.
— Жаль… А то бы сразу и махнули.
Не переодеваясь. Мы стаскивали броню, снимали промокшую форму, стягивали ботинки. Несмотря на то что вся вылазка заняла не больше пяти минут, нервов и сил было затрачено много. За пять минут мы выложились полностью, и теперь наступало эмоциональное истощение.
Хорошо зная об этом, мы не давали себе расслабиться. Побросали в баки форму, двинули в душ, а потом пошли в местный центр релаксации. Немного отдохнуть.
Центр — двухэтажное строение, причем один этаж под землей. Несколько кабинетов отдыха, сауна, тренажерный зал, медицинский бокс и два бассейна. Один большой — тридцать на десять метров. Второй меньше раз в десять. С гидромассажем, подачей минеральной воды, местами душ сидения. Прямо у бортика длинный холодильник, забитый до отказа алкогольными и прохладительными напитками, тониками и соком. Спиртное большей частью привезли мы, остальное — местные продукты. Довольно хорошего качества.
Мы уже бывали здесь несколько раз, заведение понравилось даже больше, чем наши традиционные бани и сауны. Вот и ходили всякий раз после операций. Конечно, когда время было. Как, например, сейчас…
— Классная работа, — расслабленно говорил Марк. — Три часа подготовки, пять минут боя и расслабон! Так долго можно воевать.
— Еще не надоело?
Марк повернул голову к Сереге, вяло махнул рукой.
— Если понемногу, то можно и повоевать. В режиме раз через пять. Разок вышел на пять минут, потом пять суток отдыхаешь.
— Ага! И если бы платили при этом, — подал голос Антон. — По штукарю баксов за выход.
— Размечтался…
— Еще навоюемся, — заметил Марк. — Не все колонии обнаружены, не все миры «закрыты». Да и на Земле-4 девять датлайцев сидят. Хватит на нас…
Марк подплыл к краю бассейна, дотянулся рукой до дверцы холодильника, открыл ее и достал полулитровую бутылку ледяного мартини. Поколдовал с бутылкой, бокалом и льдом и через минуту опять ушел в воду по грудь, сжимая запотевший бокал.
— Класс!..
— По поводу датлайской разведки на Земле-4, — сказал вдруг Толик, повторяя манипуляции Марка. — Есть одна мысль по этому поводу.
— Высказывай.
— Основную часть работы мы сделали. Установки у нас, ядро разведотряда выбито. Уцелевшие разведчики не представляют угрозы. Что они могут? Техники нет, связи с Датлаем нет. Мир заблокирован. Любые их действия не принесут вреда ни нам, ни кому-то другому.
— И к чему ты клонишь? — спросил Антон.
— А может, ну их на хрен, этих парней? Гоняться за ними — не самое интересное дело. Да и сидят они хорошо, под охраной, в больших городах. Проведение операции по их поиску и уничтожению займет много времени и сил. У нас и так дел по горло. Найти и уничтожить установки в колониях, закончить блокировку сектора. Пусть эти датлайцы и дальше живут на этой планете. Как идея?
Толик посмотрел на нас, сделал неплохой глоток из бокала. Парни молчали, обдумывая предложение. Оно явно не лишено здравого смысла и содержит трезвую оценку ситуации.
— Я бы их загасил, — нарушил молчание Антон. — Даже если твои выкладки принять за истину — просто из перестраховки. Черт его знает, на что сейчас способен Датлай?.. Вдруг сумеет пробить дыру в кольце блокады! Не хватает только встречи с уцелевшей группой.
— Нелогично, — покачал головой Толик. — Если Датлай сумеет пробить блокаду, уже будет не важно, встретит он своих разведчиков или нет. Да и как он это сделает, если техника Годиана превосходит технику любой из сторон? Уж у нас-то было время убедиться в этом.
Антон пожал плечами, показывая, что контраргументов у него нет. Однако упрямо повторил:
— И все же перестраховаться не мешает.
Серега тоже подплыл к борту, достал из холодильника бутылку тоника, открыл ее и жадно отпил почти половину. Потом повернулся назад и спросил Марка:
— А твое мнение?
Тот отвечать не спешил. Спокойно отпивал из бокала мартини, сосредоточенно глядя перед собой. Думал. Размышлял. Потом поставил бокал на бортик и вытер вспотевший лоб.
— Логика в словах нашего Анатолия присутствует. Однако есть одно «но». Противник точно знает, что на планете действует вражеская разведка. Он понимает, что поиск будет продолжен. И конечно, предпримет все, чтобы не попасть в лапы врага. Но вот что он сделает, мы не знаем. И какие козыри у них в запасе — тоже.
— Но мы же допросили командира отряда и его помощников! Нет никаких секретов! И запасов тоже. Утаить они не могли, мы бы знали.
— Верно, знали. Но о мерах дополнительной предосторожности каждой из групп мы не спрашивали. Просто не додумались. Потому и не слышали.
— Что ты имеешь в виду, Марк? — спросил его Сергей.
— Да что угодно! Резервная техника, выход на высокопоставленных лиц в правительствах крупных стран, наличие ядерного оружия.
— Какая техника? Какое оружие? Наша разведка ничего не нашла. А ядерное оружие — не пулемет, на рынке не продается. И какой прок от знакомств с чиновниками, если они не смогут помочь в организации связи с Датлаем. Ты перегрелся, Марк, вот и несешь чушь! Или мартини перепил!
Тот равнодушно пожал плечами, обмыл лицо водой.
— Я высказал мнение. И считаю, что оставлять врага в живых нельзя, даже если у него вырваны ядовитые зубы. Черт знает, возьмут и изложат свою историю в письменном виде с приведением доказательств. А потом доведут это заинтересованным лицам. Вдруг местные поверят? И начнут искать следы чужого присутствия. Еще набредут на нашу технику блокировки.
— Не найдут, — заверил Антон. — Ее хорошо спрятали. Даже если прочесывать планету вдоль и поперек, с привлечением сил и средств всех стран, лет двести понадобится. Кто на это пойдет? Хотя признаю, этот довод самый весомый.
— А ты что молчишь, Артур? — повернулся ко мне Толик. — Кто у нас спец по планете и ее обитателям? А? Артур? Чего глаза закрыл?.. Артур? Артур?!!
… Я отчетливо видел и слышал разговор. Различал оттенки голосов, понимал, о чем речь. Но ни шевельнуть пальцем, ни сказать слова не мог. Организм вдруг перестал меня слушаться. А потом стало уходить сознание. Краем уха я еще слышал голос Толика, видел тревогу на его лице и рванувшиеся ко мне фигуры друзей…
Как оказалось, я следил за ними сквозь закрытые веки, хотя изображение было отчетливым. Потом свет стал меркнуть, холод сковал тело, а в мозгу ощутимо шарахнула яркая вспышка. Прикосновения рук и голоса друзей я уже не различал…
— … Держи его!
— Голову под воду не упускай!
— Вытаскивай!
— … Какой же он тяжелый, черт побери! Я не могу его подхватить!
— За ноги бери. Переваливай через борт, не тащи!..
— Серега, вызови кого-нибудь! Пусть Новистре позвонят!
— Давай его к дивану!..
— … Осторожнее, не уроните! Он и вправду потяжелел!
— Да еп!! Выскальзывает, мокрый весь.
— Где персонал? Епона мать, куда все провалились?!.
— Вытри его, а то не дотащим!
— Серега, где местные?
— Вызвал уже. Новистра едет.
— Черт, да что с ним?
— А не видно? Мутация, чтоб ее!.. Тяжелый стал и холодный, как…
— Не каркай, блядь! Не каркай! Вытирай давай…
Кое-как дотащив ставшее невероятно тяжелым тело друга до дивана, парни вытерли мокрыми руками лбы и стали торопливо одеваться, поглядывая на вход. Где доктор?
… Новистра прибыл через десять минут. Сопровождаемый парнями, объясняющими на ходу суть дела, подошел к дивану, сел рядом с неподвижно лежащим телом, потрогал лоб, проверил пульс, оттянул веко. Достал из кейса небольшой аппаратик, поднес к груди Артура.
— Что с ним, доктор?
— Откуда я знаю? Мне еще ни разу не приходилось иметь дело с мутантами…
Он сердито посмотрел на парней, убрал аппаратик и встал.
— Срочно ко мне в центр!
… Еще через двадцать минут Артура переложили на операционный стол с помощью манипуляторов тележки, на которой привезли туда. Поднимать его руками стало трудно.
Ассистенты и помощники Новистры были уже здесь, техника включена и готова к работе. Профессор по старой привычке помыл руки, надел робу, проверил все системы медицинского оборудования и выгнал из операционной парней.
— В зал, смотреть со стороны!
— Но, доктор…
— Здесь я командую! Вон!
Не став спорить, парни вышли в зал и сели на диванах перед большим монитором. Ошарашенные, пораженные, убитые произошедшим, они смотрели за происходящим, не зная, что и думать. Как это все понимать? Продолжение мутации? Или… финал?
Мысли о последнем они упорно гнали прочь, сжимая руки в кулаки и сверля глазами экран. Оживет ли Артур? И когда?..
… Через два часа профессор вышел из операционной. Он был мокрый, как из-под дождя, с бледным лицом и потухшими глазами. Помощник подал ему бутылку с водой, и Новистра осушил ее в два приема. Тщательно вытер руки тампоном с очищающей жидкостью, поправил волосы. Косо взглянул на собравшихся.
Кроме парней, здесь были и Битрая, и Эгенворт, и Оскольт. Они приехали недавно, побросав срочные дела, и вместе наблюдали за работой врачей.
Никто не осмелился задать вопрос первым, ждали вердикта профессора.
Тот подавил вздох и глухим голосом сказал:
— Он в коме. По крайней мере это выглядит как кома. Температура тела — двадцать три градуса. Держится стабильно, не падает. Реакции организма никакой. Активность виртуальной области мозга близка к нулю, но все же есть. Сам мозг работает на пределе возможного. Нервная система реагирует на какой-то раздражитель. Сердце практически стоит, кровь гонит со скоростью один удар в три минуты. Остальные медицинские показатели… да не важно, все равно не поймете. Словом, это уже не живой человек, но и не труп. Попытки вернуть его не принесли результата. Организм и мозг не реагируют на вмешательство… вот и все…
Он обессиленно махнул рукой, подошел к дивану и сел. Битрая сел рядом. Положил руку на плечо, утешая.
— Есть надежда, что он проснется?
— Есть. Это вообще все, что у меня есть. Но проснется он только сам. Все мои попытки ни к чему не приведут.
Парни переводили растерянные взгляды с доктора друг на друга, катали желваки на скулах и сужали глаза.
— Что теперь делать?
— Ждать. И вам, и мне, и… всем.
… На следующее утро, проторчав у медицинского бокса два часа и сломав головы в попытке понять происходящее, парни устроили короткое совещание.
Что делать дальше? Что делать с датлайской разведкой на Земле-4? Как быть с постановкой блокировки в секторе?
Но еще раньше, до разговора, Сергей сказал:
— Надо предупредить его девчонку.
— Что?
— Надо предупредить его девчонку. Милену. Сказать, что Артур уехал по делам, или что-то еще сочинить. Чтобы не переживала.
— Думаешь, у него это серьезно? — изумился Толик. — Артур же менял девчонок едва ли не каждый день!
— Менял. Но тут иная ситуация. Я думаю, Артур впервые влюбился. Хотя это и звучит невероятно. Так что надо предупредить девчонку. Антон.
— А?
— Ты у нас спец по женской части! Не хуже Артура. Тебе и объяснять его подруге, что и как.
— И что я скажу?
— Придумай! Командировка, болезнь легкая, работа… Что угодно.
— Ладно, — кивнул Антон. — Сделаю.
— Прямо сейчас. А уж потом будем решать основные вопросы.
Что-то обдумывать, принимать решения, действовать им не хотелось. Произошедшее с другом выбило всех из колеи. Однако жить надо. И работать надо. Посему нервы в кулак — и продолжать дело. И надеяться на лучшее.
… Он вернулся через четыре часа. Мрачный, злой, с расцарапанными костяшками правой руки. На немой вопрос друзей хмуро буркнул:
— Нет ее. Не смог найти. Она куда-то выехала с сотрудниками редакции еще вчера. С тех пор ни слуху ни духу. Может, уехала к отцу.
Артур успел рассказать друзьям о некоторых подробностях своего знакомства с Миленой, и парни были в курсе.
— А это что? — кивнул на руку Толик.
— Так… — Антон сосредоточенно промокал костяшки тампоном с защитным составом. — Иногда наши коллеги бывают непроходимо тупы. Слова не действуют, добрых намерений не понимают. Приходится разговаривать на доступном им языке.
— Трупов много?
— Ни одного. Только синяки…
Антон отбросил тампон и махнул рукой. Ерунда, мол. Сев на диван, достал бутылку воды и быстро осушил ее.
— Давайте думать, что делать с Землей-4. Там наша база, там квартира Артура. Оставлять нельзя. Еще нагрянут гости дорогие…
— Базу оставляем. Пока не придем к определенному решению. А вот квартиру Артура надо навестить и прибрать. Остальное потом решим.
… Через три часа ссадины на руке Антона затянулись, а к утру и вовсе исчезли. Этот приятный пустячок вопреки ожиданиям не вызвал радостных эмоций. Парни видели неподвижную фигуру Артура в специальной камере и понимали — перед ними пример того, что в будущем произойдет со всеми. И если Битрая, Новистра и все боги всех Вселенных не помогут, в медицинском боксе будут пять тел вместо одного.
Мутация начала поворачиваться другим лицом. Истинным.
* * *
— … Его организм меняется. Происходят какие-то процессы. Что-то с кровью, кожным покровом, костями. С органами. Даже с мозгом.
— То есть?
— Не знаю. Такое впечатление, что у Артура происходит какая-то замена.
— И что, у него будут другие внутренности?
— Форма органов, основные характеристики, может быть, останутся прежними. Но вот функционально… У него и так произошли серьезные изменения. Например, кровь.
— Что не так с кровью?
— Все. Это уже не кровь. Правда, прежние показатели в норме, даже цвет сохранен. Но вот из чего она состоит — непонятно. Моя аппаратура не может определить этого.
— Но у вас же лучшая аппаратура во вселенной!
— Верно! Только создана она для людей.
— А Артур?
— А Артур уже не человек. Совсем. Хотя и выглядит как человек, дышит, говорит, даже думает. И внутри у него вроде все как у человека. Но это не homo sapiens.
Новистра сам поежился от своих слов и взглянул на землян. Они выглядели подавленными. Слова профессора звучали как приговор.
— Но я боюсь иного.
— Чего? — обреченно спросил Антон.
— Что теперешнее состояние Артура — это инкубационный период. Организм мобилизовал все силы, все резервы для того, чтобы докончить преобразование, начатое раньше.
— А потом?
— А потом мутация завершится, и перед нами предстанет другое существо. Я даже не смогу назвать его человеком.
— Вы думаете, он превратится во что-нибудь эдакое… с пятью руками и хвостом?
Новистра поморщился и взглянул на Марка как на несмышленого ребенка.
— Не надо было увлекаться низкопробной фантастикой, молодой человек! Под иным я понимаю сознание. Что станет для него главным в жизни, какие приоритеты будут? Уцелеет ли хоть что-нибудь человеческое? Ведь ход мутации показывает, что ничего людского в нем не остается…
— Пожалуйста, яснее, профессор! — звенящим голосом попросил Сергей.
— Не могу яснее. Сам не знаю. Но не исключаю, что это будет другое существо. С другой структурой мышления. И не исключено…
Новистра замолк на полуслове, обвел взглядом землян, набираясь духу, чтобы закончить фразу.
— Не исключено, что он не сможет существовать с нами. И попробует нас убрать или изменить.
— Артур-то? — едва не хором воскликнули Толик и Антон. — Бред!
— Бред! — легко согласился профессор. — Но я бы не стал сбрасывать его со счетов. Надо быть готовым к тому, чтобы защищать себя от него.
— То есть вы хотите сказать, что мы в случае непонятного развития ситуации должны будем убить нашего друга?! Вы в своем уме, профессор?
Новистра отлично знал, что земляне друзья, знал, что не раз рисковали, выручая друг друга из беды. И осознавал, как они воспримут такие слова. Потому и говорил как можно более мягко, деликатно. Но когда Марк повысил голос, Новистра не выдержал.
— Я в своем уме! И привык отвечать за свои слова! А если вы лучше знаете, что может произойти, тогда прошу занять место врача! С радостью уступлю! Я не призываю вас убивать его! А только напоминаю об осторожности.
— Извините, доктор, — сказал Сергей, кладя руку на плечо Марка, который уже и сам жалел о внезапной вспышке. — Он сорвался. Поймите, в каком мы положении. Мы и сами заражены этой дрянью. И должны знать, что нас ждет.
Новистра остыл быстро. Кивнул Сергею и взглянул на Марка. На его лице — ярость, боль, сострадание, смущение… Странный букет для такого человека.
— Мы можем рассчитывать, что он придет в себя в обозримом будущем?
— Хотел бы и я рассчитывать. Не знаю. Надежда есть, вот признаков улучшения пока нет. Процесс идет. Температура тела прежняя, параметры имеют незначительные колебания. Мозг работает с нагрузкой, раз в пять превышающей все мыслимые нормы. Не знаю…
Он повернул голову к экрану монитора, на котором была видна камера и лежащий в ней Артур. Большое тело, до пояса накрытое легкой простыней зеленого цвета, датчики на руках, корпусе и голове. Полная неподвижность и покой.
Кто проснется в назначенное время? Человек или неведомое существо? Что оно будет делать? Как отнесется к ним? Парни допускали, что Новистра прав, но представить себе ситуацию, когда они станут стрелять в Артура, не могли. Нонсенс!
Шел десятый день странной комы…
