Книга: Предел невозможного
Назад: 6
Дальше: 8

7

Всю дорогу до дома я пытался успокоить нервы и выбросить Милену из головы. Выходило плохо, но я прилагал все усилия. Мысли о ней мешали сосредоточить внимание на главном. На деле.
Дерзкая, своенравная девчонка упрямо возвращалась, вставала перед глазами, вышибая остальные мысли.
Я уже хотел было плюнуть и сменить направление размышлений, но в этот момент прозвучал чей-то голос. Очень похожий на мой.
— Оставь! Она не помешает! Она не может тебе помешать! Ни она, ни он.
От неожиданности я опешил, замер на лестнице и спросил:
— Кто — он?
— Узнаешь. Потом.
— Опять потом? Ты достал!
Двойник не ответил. Он уже сказал, что хотел. Снял один камень с души и положил другой. Подожди, приятель. Я за все отыграюсь…
Как ни странно, но двойник помог. Мысли о Милене больше не мешали. И я спокойно занялся делом.
Идея, пришедшая в голову еще в управлении, была на грани фола. Но до сих пор ничего другого я не придумал.
Ехать через территорию, занятую врагом, на машине — подписать себе смертный приговор. При соблюдении всех мер предосторожности все равно засекут. Никакой погони — очередь вслед, и все. Сливай бензин.
Я это понимал. Голыбин, по идее, тоже. Но на него давили. И он вынужден был искать выход. И нашел. Меня. Человека странного, загадочного, но, без сомнения, опытного в военных делах. Того, кто уже доказал свою состоятельность.
Тут была обоюдная выгода. Голыбин получал результат, я — помощь влиятельного руководителя. Но для этого мне предстояло совершить чудо. Прорваться сквозь позиции противника. И главное — выжить.
Поэтому я и решил использовать… установку. Чтобы преодолеть километры, отделяющие Самак от Доручи. Конечно, стартовать из города нельзя, надо засветить себя и джип на выезде. Я знал пару укромных мест, где можно развернуть установку и нырнуть в нее. А вынырнуть в паре километров от поселка. Подождать там немного, дабы выдержать временной интервал, и въехать в Доручу.
А дальше по обстановке. Разумеется, обратный путь надо проделать так же. Вот только как нейтрализовать Бориса? Ничего, на месте придумаю…
Составив план действий, я приступил к сборам. «Типков», пистолет, гранаты, разгрузка. Стандартный набор снаряжения, канистра с бензином, радиостанция…
Во дворе я тщательно осмотрел машину. Ходовая, мотор, бак. Проверил крепежи в кузове. Норма. «Алдан» ни разу не подводил меня, думаю, и в этот раз не подкачает.

 

К южному выезду из города пришлось ехать окольными путями. Всюду баррикады, завалы, патрули. Пропуск действовал безотказно, меня никто не останавливал. Но провожали пристальными взглядами. Кое-где рекомендовали не лезть за город.
Уже на самом выезде, где начиналось шоссе, я заметил позицию артиллеристов. Две противотанковые пушки были замаскированы в зарослях орешника. Позиция выбрана удачно — под контролем чистый отрезок дороги с видимостью никак не меньше двух километров. Для машин и бронетехники другого нормального пути в Самак здесь нет. Либо по оврагам и целине, либо под пушки.
Артиллеристы были весьма кстати. В случае чего они подтвердят, что видели меня, выезжающего из города. Я махнул рукой им и бойцам поста охраны и покатил прочь.
Доехав до поворота, свернул налево, проскочил еще метров сто и съехал с дороги в рощицу. Остановил машину, заглушил мотор, прислушался. Было тихо. Канонада громыхала километрах в семнадцати — двадцати западнее. Здесь пока никакой активности каганата.
Внимательно осмотрев местность в бинокль, проверив на всякий случай соседние кусты и полянку, я начал готовить установку. Прямо в кузове машины. Чтобы потом не терять время на перенос.
«Контур» обозначился в пяти метрах перед джипом. Почти идеальной формы квадрат два на два метра. Срок его действия определен в шестьдесят секунд.
Я завел мотор машины, приготовил на всякий случай пистолет и гранаты, проверил характеристики «контура» и медленно повел машину вперед. Так медленно и въехал в «контур», привычно выдержав удар ледяного ветра. Через пару мгновений все закончилось.
Машина стояла на окраине рощи в километре от Доручи. Той самой рощи, где я позавчера охотился за минометом. Сейчас здесь было тихо, и только многочисленные следы обуви, гильзы, обертки перевязочных пакетов, бумажные упаковки от патронов выдавали недавнее присутствие воюющих сторон.
Отключив установку, я спрятал ее в чехол, сверху привалил тряпками и достал бинокль.
Двухминутное наблюдение за поселком принесло результат. Я заметил двух бойцов, сидящих в полуразрушенном доме на самой окраине. И нескольких местных жителей, шмыгающих во дворах.
Значит, Капителов и его люди здесь. Ждут. Только чего — помощи или врага?
На всякий случай решил сделать крюк и заехать в поселок с другой стороны. А то примут за врага и пальнут. Конечно, противник может подойти с любого направления, но больше внимания все-таки на юг.
Объезд занял минут двадцать. Я рулил на небольшой скорости, наблюдая за обстановкой. Кто знает, что на уме у противника, может, он решил взять поселок именно сейчас?..
Выехав на дорогу в километре от Доручи, достал кусок белой тряпки, привязал его к зеркалу заднего обзора и неторопливо покатил вперед.
Метрах в тридцати от крайнего дома на дороге лежало толстое бревно. Своеобразный знак «стоп». Едва я затормозил, в окне дома мелькнула фигура, и хрипловатый голос скомандовал:
— Глуши мотор, выходи из машины. Руки вверх!
Я выполнил требования, оставив карабин на сиденье. Встав перед машиной, выкрикнул:
— Томилин из управления строительства. Позови Капителова! Или инженера Бориса. Они меня знают.
— Я тоже тебя знаю, — донесся ответ.
Фигура мелькнула в окне еще раз. А через несколько секунд из дома вышел боец отряда с карабином наперевес. Его лицо было мне не знакомо, я же не всех видел в тот приезд. Но главное, что он меня помнил. И признал своим…

 

— Сюда больше не лезли. Не захотели тратить время. Обошли по шоссе. У нас не было возможности остановить их. А вчера вечером пришли люди из Краменеца. Четверо. Один раненый. Теперь нас десять. Трое раненых, но еще на ногах. Ну и я тоже… раненый. Надо бы уходить, но жители… Как их бросить?..
— Они жили и до вашего прихода. Проживут сейчас. Старики никому не нужны.
— Это так. Но топать пешком столько километров, рискуя налететь на врага…
Капителов здоровой рукой подхватил со стола бутылку с водой, отпил, вытер рукавом обветренные губы.
— В общем, ждем, что будет.
— Почему не ушли в рощу? Там можно спрятаться.
— Зачем? За нас примутся, если противник возьмет город. До тех пор сюда никто не полезет.
— Это верно… — согласился я.
Мы сидели в штабе гарнизона, в большой комнате. Капителов на диване, я и Борис — на стульях. Командир отряда выглядел плохо. Рана на руке воспалилась, Капителова кидало то в жар, то в холод. Он прилагал огромные усилия, чтобы быть на ногах, но с каждым часом слабел. Лекарств в аптечке не хватало, врачи далеко.
Когда придет помощь, неизвестно. Капителов, выходя на связь со штабом, просил прислать транспорт для раненых и подкрепление. Ответ был уклончивым. Штаб хотел провести спасательную операцию по выводу всех гарнизонов, но потом передумал. Причин Капителов не знал, а я не стал говорить, что, по сути, лично отсоветовал высылать помощь.
Теперь командир отряда не знал, как быть. Из десяти человек четверо ранены. Они на ногах, но им нужна помощь. Плюс инженер, как оказалось — важная шишка. Уйти из поселка можно, но куда и зачем? Пешком до города дойти можно и за сутки, но везде враг, легко влипнуть. А сидеть в роще или идти к лесу нет смысла. Здесь крыша над головой, запасы воды и продовольствия, арсенал.
— Штаб рекомендовал вести разведку и совершать диверсии на дороге, — говорил Капителов. — Но как? До дороги три километра. Нападать на противника там? Нас быстро обнаружат и перебьют. А вести разведку? Что искать? Считать проезжающие машины? А куда они едут, сколько и чего везут — как узнать? Не знаю. Я с этим не сталкивался…
Я опять промолчал. Капителова никто не учил воевать партизанскими методами. Все, что ему успели преподать, — это основы боя в обороне и организация гарнизонной службы. Разведка, поиск, засада — об этом он только слышал.
— Где остальные люди?
— Здесь. Раненые отдыхают, двое в охранении, еще двоих из краменецкого гарнизона я отпустил. Они по пути сюда спрятали в лесу ящик с патронами и гранатами. Тяжело было нести. А нам боеприпасы нужны. Пусть принесут.
— Это далеко?
— Километров семь на запад.
— Рискованно. Могут обнаружить.
— А что делать? У нас патроны к пулемету на исходе. Да и гранат мало. Парни сказали, что еще пять одноразовых гранатометов спрятали.
Капителов закрыл глаза и тяжело вздохнул.
— Извини, что-то хреново мне.
— Ничего.
— Кстати, как ты прорвался? Я ведь не спросил.
— Повезло, — улыбнулся я. — Проскочил.
— Надо раненых забрать.
— Надо. Бориса и раненых. И тебя тоже.
— Нет. Я не могу. Кого оставлю старшим?
— Кого угодно. У тебя вот-вот начнется гангрена. Погибнешь без толку.
— Ничего, — скрипнул зубами командир отряда. — Сутки продержусь. А потом все решится. Либо каганат возьмет город, либо наши их отбросят. Вот тогда и будем думать.
Я молча кивнул. Он прав. По крайней мере со своей точки зрения.
— Когда поедешь?
— Как будут готовы раненые. Борис-то готов. Да? — повернулся я тому.
Инженер отвел взгляд и кивнул. Ему было немного стыдно, что он обманывал меня раньше. И стыдно от того, что покидал бойцов, уезжая вместе с ранеными.
— Я отдам приказ, все сделают…
Капителов с огромным трудом встал, морщась и скрипя зубами.
— Готовь машину.
Когда он вышел, инженер кашлянул и виновато сказал:
— Артур.
— Да?
— Извини. Я не мог никому говорить, что работаю на разведку.
— Не надо. Это правильно. Такие вещи посторонним не говорят.
— Конечно. Но… — Он развел руками, выдавливая невеселую усмешку.
— К тому же я знал, что ты не тот, за кого себя выдаешь.
— Как знал? — опешил инженер.
— Догадался. По твоему поведению.
— Но!.. Но как? Я ведь и вправду инженер. Представитель разведки штаба южного направления попросил меня…
— Кое-что выяснить в прилегающих к Самаку населенных пунктах, — закончил я за него. — Не продолжай. Мне нет никакого дела до его просьбы. Просто само прикрытие было не идеальным. Какие, к черту, телефонные линии, если эти территории толком не заняты республикой?! Одна авантюра с магистралью чего стоила! Я тоже не сразу понял, к чему затеяли это строительство.
— Что? — Инженер удивленно вскинул брови. — Что ты имеешь в виду?
— Так… Некоторые догадки относительно мотивов происходящего и конечной цели дела.
— Не понимаю.
— Не бери в голову. Лучше собирайся. Скоро выезжаем.
Оставив Бориса в недоумении, я вышел из дома и направился к машине готовить кузов под перевозку людей.

 

* * *

 

Разгадка головоломки, как это часто бывает, пришла внезапно. Все кусочки мозаики, все элементы встали воедино, высветив полную картину происходящего.
Конечно, ниоткуда разгадка взяться не могла. Это стало следствием длительной и нудной работы по сбору и анализу огромного пласта информации, получаемой из разных источников.
Мне надо было только дождаться момента, когда количество материала перейдет в качество. И ответ сам всплывет в голове. Как, собственно, и произошло.
Это была большая политика. Политика мирового масштаба. Когда желания, стремления, надежды отдельных лиц и целых народов значат очень мало. Когда на первый план выходит государственная целесообразность.
К осени девяносто первого года на территории бывшей Русинии сложилась тяжелая и донельзя запутанная обстановка. Факт развала империи признал весь мир. Единое государство рухнуло, породив почти два десятка отдельных образований различного толка и политической ориентации.
Миновал период образования новых государств и объединений, пришло время становления. Пришло время закреплять границы, столбить захваченные территории и строить взаимоотношения.
Четыре новообразованные республики, четыре гиганта на фоне остальных образований из последних сил расширяли зоны владений, стремясь вернуть прежние границы Русинии. Но теперь за небольшими формированиями — каганатами, анклавами, княжествами и прочими обществами — стояли не только противники бывшей Русинии. Но и мировое сообщество. Признавая право на самоопределение у всех возникших стран.
В таких условиях вести политику захвата территорий становилось все труднее. Уже не раз и не два вставал вопрос в Лиге безопасности о том, чтобы призвать Русию, Югорскую, Сибирскую и Приморскую республики прекратить войну и сесть за стол переговоров с недавними противниками. Иначе Лига безопасности грозила принятием санкций вплоть до изоляции и военной помощи небольшим формированиям.
И хотя другие проблемы и кризисы отвлекали внимание от бывшей Русинии, о северном гиганте никто не забывал. Каждая страна мечтала извлечь выгоду из сложившейся обстановки.
В этих условиях все меры, предпринимаемые большими республиками по возвращению территорий, выглядели агрессией по отношению к новым соседям. Это грозило перерасти в очередную мировую войну.
Вот тогда некоторые умные головы в правительствах республик и решили провести масштабную провокацию, которая позволит продолжить захват территорий и не вызовет гнева мирового сообщества.
Первыми начали действовать Югорская республика и Русия. Они объявили о плане строительства магистрали, связывающей обе страны. Для этого был выбран район — недавно захваченная область Самака. Самое подходящее место. На юге сразу два непримиримых противника — Орду-улемский и Харальский каганаты. Достаточно сильные и амбициозные формирования. За ними — Западная Европа, Ближневосточные Эмираты и Североамериканский союз.
Расчет был верен. Эти страны не упустят случая напакостить республикам, не принявшим нормы и мораль западного мира. Они будут науськивать каганаты на северных соседей. Тем более у тех перед глазами лакомый кусок — магистраль.
План был такой. Показать миролюбивый настрой республик, продемонстрировать это наглядно — строительство магистрали — и задекларировать намерение мирно решать все проблемы. И тогда любые действия каганатов можно рассматривать как агрессию по отношению к мирным соседям. Мол, мы тут строили, строили, а они пришли и все разрушили. И теперь ничего другого не остается, как защищать свое.
Действительно, в таких условиях Лига безопасности просто не сможет ничего сказать, когда республики решат покончить и с каганатами, и с другими образованиями.
Противник в лице всех врагов Русинии клюнул. Да еще как! Заглотал наживку, не пробуя на зуб. Был в срочном порядке разработан план совместного наступления сразу четырех образований — Харальский и Орду-улемский каганаты, Южно-Югорский и Алтайский анклавы. Был выбран район главного удара — Самак. И цель — магистраль.
Югорская республика даже специально ослабила этот участок, оставила в Самаке небольшой гарнизон и несколько отрядов плохо обученных добровольцев. Чтобы не вызвать подозрений, был усилен натиск на других направлениях, куда перебросили все резервы.
В результате враг перешел в наступление. Прошел сквозь поселковые гарнизоны, сбил охранение магистрали, разрушил строительство и подготовился к захвату Самака.
Теперь никто не мог сказать, что Югорская республика и ее союзники сами разжигают вражду. Теперь никто не мог упрекнуть их в имперских замашках. Мировое сообщество увидело, кто на самом деле является агрессором. А кто только защищает свои интересы.
И вот сейчас республика могла начинать основную фазу операции. Контрнаступление на юг, возвращение территорий и… выход на старую границу.
По идее, венчать этот план должно совместное заявление четырех больших республик об объединении и воссоздании единого государства.
… А погибшие солдаты гарнизонов, строители, мирное население поселков, уничтоженная техника, железная дорога и трубопровод и даже Самак — разменная карта в большой игре. Та пешка, которую жертвуют в гамбите, чтобы добиться стратегического преимущества.

 

* * *

 

Я в этой партии не фигура и не действующий игрок. А сторонний наблюдатель. Наверное, это позволило мне беспристрастно и спокойно оценить обстановку и сделать вывод. Помог, конечно, прежний опыт и… Странно признавать — и мой загадочный двойник. Ведь единую картину происходящего я увидел во сне. Да еще с комментариями.
Вот и ругай после этого свое второе «Я»!
Разумеется, выкладывать это кому-либо в мои планы не входило. Да и кому? Голыбин и начальник гарнизона — не те фигуры, чтобы быть посвященными в планы верхушки республики. А кричать на каждом углу «Я все знаю!» — глупо. От таких демонстраций своего ума и сообразительности я отвык еще в школе.
Инженер помог уложить на дно кузова пару старых матрацев и несколько одеял. Это для раненых. Туда же загрузили пластмассовую канистру с водой, корзину с продуктами. Конечно, последнее явно лишние заботы — ехать по веем прикидкам час-два. По крайней мере так думал инженер. Но пусть уж будет.
Раненые уже выходили из дома, когда в поселок прибежали посланные за брошенными боеприпасами бойцы. Оба взмыленные, с красными лицами и с выпученными глазами.
— Танки противника!
— Что? — опешил Капителов. — Где?
— Там! На дороге. В нескольких километрах от поселка! — Боец судорожно выдохнул и взмахнул рукой, показывая направление. — Вместе с пехотой!
— Что они делают?
— Стоят.
— Что?
— Стоят.
Глотая слова, то и дело переводя дыхание и сбиваясь, бойцы пересказали увиденное.
Отыскав место, где были брошены ящик и гранатометы, они пошли обратно. И едва не влипли. В том месте, где раньше переходили дорогу, был враг.
Два грузовика с солдатами, два или три легких джипа-багга, бронетранспортер старой модификации с прицепленной позади пушкой и танки. Много танков…
— Шесть или семь, мы толком не разглядели, — выдохнул боец. — Они сошли с дороги и встали на лугу. Мы вовремя их обнаружили и перешли шоссе за взгорком. Потом побежали сюда.
— Гранатометы хоть не растеряли?
— Н-нет. Принесли.
— Уже хорошо.
Капителов тяжело вздохнул и глянул на меня.
— Что это? Резерв противника?
— Похоже. Каганат стягивает силы для штурма города. А это — небольшой отряд. Хотя насчет небольшого я, наверное, погорячился…
Семь танков — это рота по временным штатам военного времени. Два грузовика с солдатами и БТР — тоже рота, но пехотная. Еще пушка. Жаль, бойцы не могут сказать, какая именно — противотанковая или гаубица. Неплохой резерв. Еще пару таких, и вот вам ударный кулак, способный проломить и без того не сильную оборону города. Даже отряд прапорщика Щедрова вряд ли сдержит этот кулак. Только зачем они встали на дороге? Привал? Ожидают других? Или…
— Твои люди никого возле поселка сегодня не видели? — спросил я Капителова.
— Нет. А что?
— Да так. Шальная мысль. Этот отряд на дороге, может быть, идет на зачистку.
— Какую зачистку?
— Обычную. Зачищать поселки, в которых до этого были обнаружены гарнизоны.
— Столько много?
— А сколько, по-твоему? Двух человек послать? Они же не знают точно, сколько людей сидит здесь. И в других местах. Вот и выслали крупный отряд, способный сломить любое сопротивление.
На лице Капителова отразилась тревога. На лицах его людей — тоже.
Кое-что вспомнив, я достал карту. Отыскал Доручу, перевел взгляд чуть западнее и южнее. Ну да! Вот он — мост. Почти в трех километрах от поселка. Пересекает реку. Крепкий такой мостик, судя по обозначению. Бетонный. Способный выдержать нагрузку до сорока тонн. Очень важный объект. Река в этих местах не такая уж широкая, но глубокая. Берега высокие, крутые. Не враз и брод найдешь. Конечно, командование противника захочет взять мост под контроль. А заодно и близлежащее селение — Доручу.
Странно только, что в штабе самакского гарнизона о мосте забыли. Или не забыли?
— Слушай, тебе о мосте в штабе что-нибудь говорили? — отвлек я Капителова от разговора с бойцами.
Тот пожал плечами.
— Да вроде нет. Это ты о том, что западнее поселка?
— Именно. Есть подозрение, что отряд на дороге будет охранять его.
— Что, весь отряд? С танками?
— Нет, танки, конечно, пойдут дальше. А вот часть пехоты может остаться. Но сперва они все вместе проверят и мост, и поселок. Здесь и встанут.
Капителов замысловато выругался. Только этого не хватало!..
— Вот что, командир. Я бы на твоем месте выслал наблюдателя с радиостанцией и биноклем к реке. И готовил отряд к уходу.
— Думаешь, пойдут сюда?
— Почти уверен.
Командир отряда поморщился, наклонил голову, пережидая приступ боли, потом подозвал одного бойца.
— Поднимай всех. Оружие, боеприпасы, снаряжение — с собой. Местных предупреди о приближении противника. И что будет бой.
— Какой бой? — не понял я. — С кем ты хочешь сражаться? С танками?
— Надо задержать их. Если танки пойдут к городу, будет худо.
Черт! Этот упрямец все еще продолжает играть в защитника. А может, и не играет, а всерьез выполняет долг. Только есть большая вероятность, что переусердствует и положит всех. Против таких сил у него никаких шансов.
По идее, мне надо забирать раненых, инженера и уматывать. Но сейчас хрен кого увезешь. Раненые, услышав противнике, уже покинули машину и готовились к бою. И Борис особого желания покидать поселок не выказывал. Не тащить же его силком в самом деле!.. Но участвовать в авантюре, какую, без сомнения, готовит Капителов, я не хотел. В мои планы героическая смерть не входила.
— Федор! — впервые назвал я по имени Капителова. — А что ты хочешь сделать?
— Для начала предупредить штаб о танках, — рассудительно сказал тот. — А потом… Черт его знает! Напасть на них. Или держать оборону в поселке.
— Оборона простоит минут двадцать от силы. Если ты думаешь, что будет бой за каждый угол, то ошибаешься. Они подгонят танки и разрушат выстрелами дома, где сядут бойцы. И выкорчуют все деревья. А потом под прикрытием пушек и пулеметов пойдет пехота. И добьет уцелевших. А на дороге… Тридцать секунд обстрела от силы. Потом они придут в себя и врежут в ответ. У них броня, машины. Обойдут, зажмут и положат.
Капителов развел руками, посмотрел на меня.
— Подскажи, что сделать! Я так понимаю, ты в этом разбираешься.
— Самое простое — уходить.
— Нет. Пусть мы погибнем, но хоть немного врага задержим.
— Ты уверен, что все твои люди разделяют такую точку зрения?
— Да. Здесь все добровольцы. Они знали, на что шли.
Вот чем сильна республика, так это людьми. Четыре года гражданской сделали из обычных обывателей ярых патриотов своей страны, пусть и не такой большой, как раньше. Готовых защищать ее до последнего. Конечно, не обо всех такое можно сказать, но о большинстве точно. Действительно погибнут, но будут стоять до конца.
— Ясно… Тогда так…
Я посмотрел на карту, думая, как быть. Если принять за истину вариант взятия моста под охрану, то противник обязательно вышлет к поселку разведку. Выяснить обстановку, узнать, где гарнизон, не ушел ли. Потом сюда придет подразделение, которое станет охранять мост.
На разведку пошлют, конечно, багги. Когда тех встретит огонь, багги вернутся назад и приведут танки с пехотой. Подкрепление проскочит мост и свернет на грунтовку. И подойдет к поселку с северо-запада. Это самый короткий путь. Не от рощи же им идти — слишком большой крюк сделать надо. Если, конечно, командир вражеского отряда не захочет нанести удар с двух сторон…
Да нет, это слишком долго. И при заходе с двух сторон есть риск пострелять своих. Значит, с северо-запада…
Чем остановить танки? Есть пять гранатометов. Что еще?
Я поднял голову и посмотрел на Капителова, молча ждущего моих слов.
— Противотанковые мины у вас есть?
— Одна.
— А взрывчатка?
— Тротил. Двадцать шашек по четыреста грамм.
— Угу…
«Отряд каганата встал у дороги недавно. Выбор места, проверка техники, принятие решения — полчаса на все про все. Потом вышлют разведку. Те сперва проверят мост, потом поедут сюда. Это еще минут двадцать. От места стоянки до моста километр с небольшим. От обзора тот закрыт взгорком. В запасе у нас минут десять. Надо успеть».
— Есть одна идея, — сказал я. — Ты, Борис и раненые занимаете оборону здесь. Ваша задача — встретить разведку противника и ударить по ней. Долгого боя не будет, они сразу отойдут и вызовут помощь. Лично или по радиостанции — не знаю.
— А остальные?
— Остальные вместе со мной идут к мосту. Едут. Там мы и встретим их. Мост — единственный шанс остановить танки. Сразу говорю — весь их отряд мы не положим. В лучшем случае подобьем один-два танка и сколько-то солдат. Главное — задержим их. Мост скоро не починят. Как сделаем дело — вернемся. И тогда вы все отсюда уйдете.
Капителов покивал, оценивая предложение, потом хлопнул рукой по ноге.
— Идет. Только я пойду с вами.
— Нет. Ты и так на ногах едва стоишь. А там надо будет бегать. И шустро. Извини, — видя, что он открыл рот, перебил я. — Нет времени на споры. Еще минут пять, и будет поздно. Противник вот-вот появится. Помни, ваша задача только отпугнуть его. Не надо идти в штыковую.
— Ясно. Не такой уж я дурак, — с обидой заметил он. Я виновато улыбнулся — неудачная шутка — и примирительно сказал:
— Понял. Связь по радиостанции. Какой у вас запасной канал?
— Сорок девять и пять.
— Успеха.
— И вам.
Несколько минут ушло на сборы. Отобранные бойцы — шесть человек — загрузились в джип. Остальные — раненые под командой Капителова — поспешили занять позиции.
Инженер тоже хотел ехать к мосту, но я не позволил. И пригрозил сообщить в Самак о его самодеятельности. Борис успокоился.

 

* * *

 

Из Доручи мы выехали по северной дороге. Я хотел сделать крюк, чтобы не налететь на разведку противника. В том, что она уже выслана, я не сомневался. Буквально перед самым выездом на меня нахлынуло привычное состояние, и перед глазами возникла картинка — три багга (по два человека в каждом) отъезжают с моста и сворачивают с шоссе на грунтовку. Водители и пассажиры в очках, в импортных разгрузках, в перчатках с обрезанными пальцами. В руках пассажиров-стрелков штурмовые карабины.
Организм, переведенный в режим боя, показывал новые способности. А так как такой фокус он проделывал не впервые, я понял — это подконтрольное мне чувство вроде слуха или зрения. Очередной подарок мутации. Подарок «двойника».
«Мы не враги, мы друзья», — однажды сказал он мне во сне. Похоже, его слова начинают сбываться.
Назад: 6
Дальше: 8