Глава 7. Спаситель-дождь. Сетакор
Гектор был в отчаянии несравненно менее страшном, нежели Тантра, но все ж заставившем его носиться по Мильготу с единственным вопросом:
– Где Тантра Саут?
И каждый раз получал он равнодушный ответ:
– Загребли инквизиторы… говорил я кузнецу, меньше с колдовством балуйся. Не верил… старый дурак…
«Провалил я свою миссию», – подумал Гектор и представил с ужасом, как будет глядеть в лицо Графу.
До поздней ночи слонялся Гектор по городу, потом целый день и на исходе следующей ночи он ожил, ибо услышал шум и понял, что Тантру ведут на казнь.
Лихорадочные мысли, как спасти ее, угнетали его ум, и ни одна из них не была достаточно разумной… точнее говоря, каждая следующая была все бессмысленней.
Вместе с небольшой толпой прошел Гектор к костру. Сложно было разглядеть во тьме Тантру, но он разглядел своим вервольфьим зрением.
– Граф, – шептал он, приблизив к губам кулон, – я не успел… Тантру собираются сжечь…
Кулон отозвался тихим смехом, но Гектор все же прикрыл его ладонью и обернулся.
– Чего ты смеешься? – обозленно переспросил вервольф.
– Если девчонка – не волевая ведьма, то невелика потеря. А если волевая… ты что, и впрямь думаешь, что она позволит себя сжечь? Да никогда. – Тон Графа был небрежный. – Тут Маро и Грэт рвутся к тебе, просят, чтоб я их направил в Мильгот своей магией.
– Что? – рассердился Гектор. – Я сам справлюсь, так и передай.
– Ну-ну. – Насмешка в голосе Грэта была явственно слышна, насмешка, но и беспокойство. – Ты не думай…
– Хватит пустых разговоров! – рявкнул Граф. – Ты просто… в общем, когда она предотвратит свое сожжение, не знаю как, хватай ее и зови меня, я тотчас же перенесу вас обоих. Удачи… – И кулон замолк, вновь став безделушкой.
Гектор отчаянно перевел взгляд на костер. Тихий огонек уже трепетал на хворосте, а Тантра извивалась и пыталась убрать ноги. На краткий миг Гектор вздрогнул, представив, что, не стань Малия его женой, ее ждала бы та же участь. Жалость к горящей девушке пронзила душу оборотня.
– Брось, – пробормотал он, напрягая глаза. Тантра уже больше не дергалась, кажется, она от ужаса потеряла сознание.
«Ну давай, сделай же что-нибудь» – с отчаянием подумал Гектор, – видать, придется прыгать волком в этот костер да грызть веревки… бедная девчонка уже горит», – и когда тело охватило превращение, Гектор остановил его…
Что-то капнуло на лицо. Гектор вытер каплю дождя, но следом свалилась еще одна. И вот целый дождь барабанит по крышам и плошади… но отчего дождь этот, ведром льющийся, так темен? Огонь шипел, борясь со своей смертью, и Гектор лизнул капельку, свалившуюся ему на руку, и вервольфа скрутило, ибо с небес лилась густым потоком кровь…
«Что время-то теряешь, дурак?» – спросил он себя. Меж облаков уже виднелись молнии, гром сотрясал землю, и народ бросился прочь с площади, поняв свойства дождя, а Гектор несся к Тантре.
Горячие бревна опалили ему ноги, но он, не обращая на это внимание, отвязала кое-как Тантру. Сначала ему показалось, что она мертва, но нет – жизнь теплилась еще в ее теле.
«Пытали, наверное…» – с ненавистью подумал Гектор, когда девушка, упав, уткнулась лицом ему в плечо и что-то пробормотала. Не теряя ни минуты, вервольф схватил ее за плечи и воскликнул:
– Ну что, неси нас в замок, Граф! Ох и намаялся я с твоим поручением!
Но к удивлению и возмущению Гектора, оказались они не в уютном зале замка, а в каком-то лесу. Гектор бережно уложил Тантру на расстеленный плащ, а сам громко выразил Графу свое отношение:
– Какого мы здесь оказались? Ты говорил, мы будем в замке?!
– Утихомирься, дружище, – миролюбиво говорил Граф, – ты должен будешь сначала объяснить девчонке, что вообще случилось, а то если она очнется в замке, то, чего доброго, спятит с ума или подумает, что умерла и попала на тот свет.
– А как ее хоть в чувство привести? – нетерпеливо спросил Гектор.
– Ну, там, по щекам похлопай, водичкой облей. – Голос Графа звенел от радости и от сарказма. Чувствовалось, что давно старый вампир не был так доволен.
И Гектор, выругавшись, пошел к ближнему ручью. Он набрал воды, но облить ею лежащую на морозе девушку в одном саване просто не хватило духу. Тогда Гектор обратился в волка, лег рядом и до рассвета грел Тантру своим телом.
А когда первые лучи солнца робко прикоснулись к горизонту, Тантра закашляла и резко открыла глаза. Волк тотчас отошел от нее и обратился в человека. Диким взглядом следила за ним ведьма.
– С пробуждением, – ласково промурлыкал Гектор.
– Я не понимаю… что случилось?
– Ты помнишь, как тебя начали жечь?
– Я почти сразу же потеряла сознание. Я умерла? – с надеждой спросила девушка.
– Нет.
– А почему мы в крови? – Тантра оглядела себя и вервольфа.
– Потому что, когда ты потеряла сознание и стала гореть, пошел кровавый дождь. Он был настолько силен, что затушил огонь. Дальше мне оставалось лишь взять тебя и тихо смыться.
– Зачем?
– А потому что меня не покидает надежда, что в этот раз ты примешь мое предложение.
Повисло долгое молчание. Тантра притянула колени к груди и опустила голову, задумавшись.
– Я согласна помочь вам чем смогу, – промолвила она наконец.
– Я вижу, ты дрожишь. Тебе холодно. Надо сказать этому мучителю, чтоб немедленно вернул нас в замок. – Гектор взял кулон и громко потребовал сего, другой же рукой он ухватил за плечо Тантру, кутающуюся в его плащ. Мир завертелся, а потом все вновь стало на свои места, и Тантра оказалась в маленькой тесной комнатке без окон.
Но и ее оглядела она с великим изумлением.
– Где это мы?
– Подожди здесь. – И Гектор вышел через маленькую дверь.
Минута, одна, другая… Вскоре Тантра потеряла им счет.
Тогда дверь снова легко приоткрылась, и вошла девушка, лет, быть может, на пять старше Тантры, рыжеволосая и приветливая.
– Здравствуй.
– Здравствуй. А где Гектор?
– Пошел отмываться да переодеваться. И тебе то же самое посоветовал. Кстати, я его жена Малия, царица вервольфов.
Тантра сдержала свое изумление при этой новости – платье на Малии было обыкновенное, белое, и следа царственности не было в ее добром и по-своему красивом лице. Бывают же лица, прекрасные не изяществом черт, а именно этой подкупающей простотой.
– Я бы с удовольствием помылась. Только вот где?
– Ну, это я покажу, – рассмеялась Малия, – король вампиров попросил меня рассказать тебе все. Ну, пошли. Сейчас все вампиры дрыхнут, и ты никому не попадешься на глаза. Хотя с твоим умением вызывать кровавый дождь они тебя будут очень сильно любить. – Девушка снова рассмеялась.
Тантра тоже слабо улыбнулась. Глядя на это жизнерадостное существо, никак не верилось, что она бывает волчицей. И никак не верилось, что, глядя на Малию, можно держать дурные мысли либо просто хмуриться. Таким удивительным и прекрасным свойством обладала царица оборотней.
Вместе с нею Тантра вышла из той каморки, и взгляду ее предстал длинный-длинный коридор. Множество факелов освещало его, и множество дверей полосовали его стены.
Малия пошла вперед, затем несколько раз повернула. Тантра покорно следовала за ней.
Но вот коридор закончился. И началась длинная винтовая лестница, и в ней было столько ступеней, что Тантре показалось, будто она отмахала по меньшей мере милю.
По пути Малия коротко рассказала обо всем, что в последнее время случалось. О союзе нечисти, об изгнании Вирта, о Марете, Юлиусе, Упыре и остальных, о планах людей и о том, какую роль должна сыграть во всем Тантра.
А девушка молчала. Тошно было у нее на душе, и даже щебетание Малии не могло это заглушить… Со временем, конечно, и глубокая эта рана закроется, да только – в этом Тантра не сомневалась – часто еще будет она видеть во сне тоскливые глаза молодого слепого. Она тряхнула головой и отогнала все мысли…
– Мы пришли. Вот твоя комната, – сказала Малия, толчком открывая дверь.
Тантра прошла внутрь. Собственно, тут было две комнаты: ванная и спальня.
В спальне в углу стояла большая, отчего-то двуспальная кровать, шторы закрывали полукруглое окно, а в центре комнаты стоял небольшой стол, заваленный едой, и три стула вокруг него.
При взгляде на еду Тантра вдруг вспомнила, что уже больше суток ничего не ела. Это отразилось в глазах ее, и потому лицо Малии вдруг приобрело озабоченное выражение.
– Нет, сначала помоешься, приведешь себя в порядок… иди, там уже все для тебя приготовлено.
Тантра приоткрыла дверь, вошла в ванную, где стояла большая бочка, и заперлась. В комнате было жарко, и пар витал в воздухе. Тантра моментально сбросила с себя окровавленную одежду и бросилась в горячую воду. После мороза ей стало необычайно хорошо ощущать вокруг себя теплоту. Смыв с себя кровь и вдоволь насладившись, девушка вылезла и обнаружила чистую одежду и полотенце. Вытершись, переодевшись и ощущая себя будто заново рожденной, Тантра вышла.
Малия расставила уже на столе съестное, поэтому ближайшие двадцать минут если и глядела куда Тантра, то лишь в тарелку. Насытившись, она откинулась на жесткую спинку стула и вздохнула.
– Так вот, – медленно произнесла Малия, наливая себе вина, – меня попросили рассказать тебе все. Есть ли что-либо, что ты не понимаешь здесь?
– Да, признаться… что именно мне нужно сделать, чтоб, – Тантра вздохнула, – вытащить из могил трупы?
– Мерзкая магия, не понимаю, отчего Граф решил прибегнуть к ней. – Малия сморщила маленький свой нос. – Видать, положение не легкое. Что-то зачастили костры на площадях, но ты обратила внимание на одну деталь?
– Ты о том, что молодые инквизиторы почти все куда-то подевались?
– Да. Как думаешь куда?
– Ты говорила мне… они все стекаются в Катарианс.
– Новый год встретят они там, и полмесяца пройдет, прежде чем выступит их отряд. Всего их будет десять тысяч, и они пойдут к замку. – Малия вздохнула. – Ты почти что единственная надежда, потому что нас, нечистых, будет ну от силы тысячи четыре, и то если собрать всех. На данный момент – три. Так что либо умереть, либо воспользоваться помощью зомби, оживших мертвецов, которые будут подчиняться тебе.
– Неужто так велика моя магия?
– О, Граф закатывает от волнения глаза, когда говорит о ней. – Малия по-девчоночьи фыркнула. – Четырех из пяти каждых рожденных в тысячелетие лишали магии, и вся она в тебе. Так мне объяснили, но ты можешь спросить Графа.
– Ты так и не ответила, что за магический обряд воскрешает мертвецов?
– Я и сама, если честно, не знаю. Должно быть, какое-то заклятие, на которое ни у кого, кроме тебя, не хватит магических сил, – пожала плечами Малия. – Я хоть и сама ведьма, но в высшей магии дуб дубом. По мне, там, отварчик сварить, или порчу, или приворот. – Она легко усмехнулась. – Я была лучшим другом девушек нашей деревни.
– Как получилось, что ты стала оборотнем? – полюбопытствовала Тантра, но просто из вежливости.
– Я познакомилась с Гектором. Представь себе мой ужас, когда я узнала о его сущности. Но потом решила, что для меня он лучше всех, и сама стала такой же. Теперь вот, наследие нашего рода, два растут, еще один поспевает.
Тантра улыбнулась. Невероятно хорошо ей было здесь после купания и еды, но хорошо было лишь телу. Она гнала от себя мысли, а они снова возвращались. Кузнец, слепой…
– Я вижу, что-то гложет тебя. – Проницательно глядящая на нее Малия посерьезнела. – Я не знаю что и не лезу тебе в душу. Но когда-то, когда умерла моя мать, старая ведьма из нашей деревни утешила меня одной легендой.
Тантра молчала, и Малия продолжила:
– Будто бы, сотворив людей, Тиэлец увидел, что слишком прекрасной стала с ними земля. И сотворил он Первые врата и Третьи врата, но не для того, чтоб испортить, а чтоб привести в гармонию. Души еще не рожденных греются за Первыми вратами и ждут своего часа. Души умерших пребывают в покое, за Третьими. Они могут смотреть на нас, помогать нам. Ведь смерть… что такое, в сущности, смерть? Это ведь не значит, что ты не увидишь больше дорогих тебе людей. Смерть – это одна из четырех тайн мироздания, и пока не разгаданы все они, разве можно говорить о том, что душа смертна?
Быть может, и не поняла Тантра, да и не прислушивалась к словам Малии, но сердцу ее почему-то стало малость полегче.
– А теперь я уйду, а ты отдохни как следует. Я потом принесу тебе красивое платье, и ты пойдешь на разговор.
В мягкой постели Тантра проспала, быть может, пару часов. Встала она бодрой и отдохнувшей и нашла висящим на стуле черное платье.
Тантра, зевая, надела его и глянула в зеркало рядом с кроватью. Вампиры не нуждаются в зеркалах, поэтому они имелись лишь в двух комнатах: королевской и вот теперь Тантриной.
Ее худощавость обострилась сильней, скулы уже выпирали, и в глазах – больших, зеленых, блестящих – поселилось выражение недоверия. И выглядит семнадцатилетняя Тантра, пожалуй, старше именно из-за этого мрачного взгляда исподлобья.
Платье ее было по щиколотку. Сверху – тугой корсет, а дальше оно расходилось. Тантра, глядя на себя, усмехнулась.
Ей предстояло ходить в таком наряде, как все вампирши в замке. Рассталась она с ним лишь пятого января, через месяц.
У кровати Тантра обнаружила туфли точно по своему размеру.
– Надо же, неплохо обо мне заботятся вампиры, – прошептала она, надевая их.
Малии долго не было, и Тантра рискнула сама выйти из комнаты. Лестница не показалась ей такой уж длинной, и она быстро спустилась к тому коридору, где, как она поняла, находились вампирские спальни.
Тантра провела рукой по влажной шершавой стене – и тут же отдернула ладонь. Ей показалось, будто она коснулась живого существа.
Повисла тишина, и в ней Тантра явственно услышала чье-то дыхание – мерное, спокойное…
«Сетакор… этим стенам тысяча лет…» – с благоговением подумала Тантра, и перед ее мысленным взором пронеслись сотни бледных красноглазых лиц. Полупрозрачные тени двигались словно призраки, проходили через стены и, щурясь, смотрели на Тантру…
И тут ей показалось, что жгучая боль утихает, сменяясь тихой печалью.
«Замок… он почти как живое существо!» – без страха подумала Тантра и вскинула голову вверх, глядя на высокий потолок. Ей послышался смех, голоса, журчащие через мелкие трещинки в этих дышащих стенах…
На пути ее попадались и вампиры, и вервольфы в обычном облике и в человечьем. Все они поднимали ладонь либо кивали мордой в знак приветствия.
И тут, к своей радости, Тантра увидела Гектора. Тот повернулся и просиял улыбкой.
Нынче он был одет подобающе своему титулу. Гектор подошел и, взяв Тантру под руку, повел дальше.
– Ты уже познакомилась с моей женушкой, но, к сожалению, мы не единственные владыки этого замка. Здесь правит Марет, внук Первоначального. Но он ведь мальчик двенадцати лет, сама понимаешь. Поэтому ему помогают Граф, Юлиус, Упырь и Маро. Мы с моим другом Грэтом почти не вмешиваемся – незачем. Сегодня с тобой хотят поговорить Юлиус и остальные. Не волнуйся, все будет хорошо.
– Надеюсь… – усмехнулась Тантра.
– А через несколько дней, двадцатого декабря, соберем Второй совет. В тот же день ты произнесешь заклинание, которое тебе скажут.
Тантра кивнула.
Гектор раскрыл одну из дверей. Тантра заглянула ему через плечо.
В комнате той ярко полыхал камин, а у камина в кресле сидел хмурый мальчик лет двенадцати. Высокий здоровяк, мускулистый вампир замер у него за спиной. Еще один вампир сидел в кресле у стены, а на коленях у него – красивая женщина.
Двое вампиров стояли у окна, один небольшого роста, черноволосый, другой – высокий, с длинными волосами цвета пепла. Они что-то оживленно обсуждали, но, заметив Тантру, смолкли.
– А где Грэт? – раздраженно спросил Гектор. – То он прям горит жела… – Вервольф осекся. – В общем, где он?
– Смылся куда-то. Я так полагаю, либо в винный погреб, либо в подвал… ну, сам знаешь, за чем… – с усмешкой сказала женщина.
– Познакомьтесь, господа вампиры и король. Это Тантра Саут, наш оплот и наша надежда, волевая ведьма этого тысячелетия.
Тантра кивнула в знак приветствия.
– Это наш король Марет, единственный потомок Первоначального. Это Упырь и Граф, сподвижники предка Марета, это Ванесса, сестра Графа и жена Упыря, это Маро, хранитель подвала, а что там, лучше не знай… А это Юлиус. Вроде все… А с моим другом Грэтом, повелителем вампиров леса, познакомишься, когда он будет в состоянии. – Гектор коротко улыбнулся.
– Присаживайся, – сказал Юлиус, и стул возник из небытия. Тантру чуть передернуло.
– Тебе, разумеется, уже рассказали, зачем ты здесь, – начал Юлиус.
Тантра кивнула.
– Я расскажу тебе, что нужно сделать, но это после. Ты себе не представляешь, насколько сильны вампиры, когда ты с нами заодно, – сказал Граф, – сейчас для тебя самое главное – изучить замок, познакомиться с обитателями. Двадцатого декабря будет Второй совет…
– Зачем ждать до двадцатого? – удивилась Тантра.
Граф тонко усмехнулся.
– Помнится, в моей далекой юности меня частенько обзывали любителем дешевых и показательных фокусов. Однако для этого названия, я бы сказал, были основания.
Тантра больше не расспрашивала, и Граф продолжил:
– Ты разумеешь грамоте?
– Да.
– Отлично. Итак, до двадцатого ты свободна, живи в замке и ни о чем не думай. Если что, спрашивай Гектора или Малию.
Гектор быстро кивнул.
Через пять минут Тантра уже шла одна в свою комнату. Услышанное не давало ей покоя, но ее волнение было вполне предсказуемо.
Вампиры отнюдь не показались ей страшными, какими их рисовали сказания. Обычные люди, только бледны и холодны.
А мальчишку жалко. Должно быть, жутковато жить одному среди вампиров. Но он потомок Первоначального и, быть может, унаследовал всю силу духа своего прославленного деда. Будем надеяться, хотя до них нет мне никакого дела, незачем мне… Зачем я здесь? Пожалуй, от безысходности и тоски, ведь нет у меня приюта, кроме как этот замок. А ведь еще три дня назад была я дома, и ничто не предвещало беды.
* * *
Поев у себя в комнате, Тантра прилегла на кровать и устремила взгляд в высокий потолок, покрытый лепниной. И вдруг та щемящая боль, что жила в каждом мускуле ее тела, растворилась в чувстве безграничного покоя.
Она подняла руки к лицу и увидела, что ни следа от пыток не осталось на них.
«Хорошо, что, когда меня пытали, я была почти без сознания…» – подумала Тантра отстраненно. Воспоминания теперь были подернуты невесомой дымкой – она появляется на них спустя годы после раны на сердце и она же притупляет боль.
Тантра знала точно – лишь Сетакор подарил ей покой.
