Глава 17
Наткет не ошибся. Полицейская сирена надрывалась на соседней улице.
Они бегом выбрались с разнесенного кладбища. Наткет подумать не мог, что будет так рад видеть «жука». Рядом, на сыром песке, темнели следы широких шин. Рисунок протектора безнадежно смазался – теперь даже специалист не сможет вычислить по нему машину. Судя по следам, незнакомец уехал – наверное, его вспугнул учиненный Лапой разгром. Правда, Наткет не понимал, хорошая ли это новость.
Они забрались в машину, и Наткет ударил по газам. Включать фары не стал. Когда полицейский пикап вылетел на улицу перед кладбищем, «жук» успел скрыться за поворотом.
Наткет ехал не разбирая дороги, а спустя четверть часа и вовсе свернул на обочину и остановился. Нервное напряжение не спешило отпускать, давило, точно стены могилы. В горле застыл привкус желчи и крови.
Случившееся отказывалось укладываться в голове. Это вам не сломавшийся флюгер и не сумасшедший енот. Если б отец выдумал прибор для оценки невозможного, ночью на кладбище его бы зашкалило намертво. Процесс, черт бы его побрал, то, что случается с вещами… Ничего себе процесс, если из обычного робота для спецэффектов он способен сотворить подобное чудовище. А до отцовских дневников они так и не добрались.
– У нас есть один альбом, – сказала Рэнди, будто прочитав его мысли.
– А толку от него? – процедил Наткет. – Сто фотографий грибов ничего не прояснят. А на дневниках теперь можно поставить крест.
Добытый из могилы фотоальбом лежал у Рэнди на коленях. Девушка рассеянно листала его, хотя в царившей в машине темноте вряд ли можно было что-то разглядеть. Льющийся через стекла лунный свет углублял тени. Наткет щелкнул выключателем.
– А красивые снимки, – заметила Рэнди.
– У отца был богатый опыт, – усмехнулся Наткет. – Снимал бы на пленку, мог бы печататься в «Национальной географии».
– Но он же не для того фотографировал?
– Это – да, – согласился Наткет.
Невдалеке вновь завыла полицейская сирена, спустя секунду к ней присоединилась еще одна.
– Надо уезжать, – сказала Рэнди, захлопнув альбом. – Скоро они начнут рыскать по окрестностям. Догадываюсь, о чем они спросят, когда застанут нас в таком виде.
Ради демонстрации она щелкнула по кроличьему уху. Костюм был вымазан в грязи, на лице девушки темнели пятна сажи, мокрая челка сосульками торчала вперед. Наткет подозревал, что и сам выглядит не лучше.
– Беда в том, что дорога до маяка сейчас отрезана, – сказал Наткет. – Как и до моего дома.
– А в объезд?
Наткет покачал головой.
– Не думаю. Нам надо где-то переждать несколько часов, пока немного поуляжется.
– Здесь совсем неподходящее место. Нет ничего подозрительнее машины, стоящей у обочины.
– Да знаю, – вздохнул Наткет. – Вернуться к больнице? Хотя в таком виде…
– Если я ничего не путаю, – сказала Рэнди, – то дом… Марвина всего в паре кварталов отсюда. И сейчас там никого нет.
– Точно! – Наткет не стал медлить. Рэнди права: переждать облаву во дворе у Краузе будет спокойнее.
Вскоре «жук» проскользнул под вывеску автосервиса. Наткет отъехал в сторону, пряча автомобиль за оградой, чтобы не было заметно с улицы.
Как бы то ни было, но во дворе у Большого Марва ему стало спокойнее. Все кончилось, и они в безопасности. Наткет еле удержался, чтобы не показать язык невидимым врагам. Он откинулся на спинку кресла и потянулся (насколько это позволяла низкая крыша «жука») – даже у усталости есть свои приятные стороны.
Дом на дереве едва виднелся сквозь густую листву. Спущенная веревочная лестница раскачивалась, точно маятник. Тени дубовых ветвей скользили по темным стеклам, и казалось, что трейлер движется, переползает с ветки на ветку. Как крадущийся по джунглям ягуар – та же игра света и тени на пятнистой шкуре. Сильный, готовый к прыжку хищник… Интересно, а на кого охотятся домики?
Бедный Краузе, как он сейчас? Хотелось надеяться, что кризис действительно миновал. Николь наверняка так и не сомкнула глаз. Хорошо, если ей удалось уговорить отца поспать – сейчас ему это необходимо. Хотя победить болтливость Большого Марва совсем не просто: если он зацепится языком, то и землетрясение не остановит. А может, оно и к лучшему – им есть о чем поговорить.
– Я видела свет фонарика, – неожиданно сказала Рэнди. – В большом доме.
Наткет перегнулся через руль и посмотрел на темные окна. Дом был тих и пуст. Прошла пара минут, но Наткет так ничего и не увидел. По ветровому стеклу кругами ползал толстый мотылек. Наткет щелкнул по стеклу, но насекомое не испугалось.
– Дом заколочен, – сказал он. – Если там кто и есть, то это пауки и мыши. А они фонариками не пользуются. Показалось?
Рэнди пожала плечами.
– Может быть…
Девушка открыла дверь и вышла. В салон ворвался холодный ветер, словно хотел показать, насколько в «жуке» душно, пахнет бензином, потом и мокрой шерстью. Наткет поспешил выбраться на свежий воздух.
Рэнди достала сигареты и долго хлопала себя по карманам.
– Черт. – Она сломала сигарету и отбросила в сторону. Повернулась к дому, словно раздумывала, нельзя ли там раздобыть спички. Наткет хотел напомнить про прикуриватель в машине, но в этот момент Рэнди присела на корточки, прячась за крылом «жука».
– Эй! – громко зашептала она. – Ведь точно кто-то есть! Второй этаж, третье окно справа…
Наткет присмотрелся, и на мгновение почудилось, что он тоже увидел за стеклом желтый отблеск. Страх прошиб, точно удар молнии, но не успели стихнуть последние разряды, а Наткет уже облегченно выдохнул.
– Уф… Это отражается свет от нашей машины.
– Разве? А по-моему, источник внутри.
– Я же говорю – дом заколочен. Если не верите… – Наткет выпрямился и зашагал к дому.
Однако чем ближе он подходил к крыльцу, тем более крадущейся становилась походка. Он обернулся – Рэнди по-прежнему пряталась за машиной. Кроличьи уши заметно подрагивали.
На земле рядом с крыльцом лежали грубо выломанные доски. Дверь была приоткрыта.
Знаками показав Рэнди оставаться на месте, Наткет бесшумно вступил на первую ступеньку. И остановился, не решаясь идти дальше. Он совершенно не представлял, кто мог пробраться в дом Большого Марва. На ум приходил только незнакомец с кладбища, но что ему нужно от Краузе? И тогда где красная машина?
Дверь громко заскрипела на несмазанных петлях. Наткет соскочил с крыльца, готовый бежать со всех ног. Он боялся представить, что может появиться из темного проема. Неожиданно воскресшая Чудовищная Лапа? Светящийся призрак в белых одеяниях? Дом подходил для подобных обитателей.
Но за дверью никого не оказалось. Просто сквозняк.
Наткет выждал с полминуты, собираясь с силами, а затем вошел. Доски пола застонали под его весом. Он прокрался через прихожую и вышел в гостиную. Было так темно, что идти приходилось на ощупь – к счастью, планировка была такой же, как и в его доме.
Глаза постепенно привыкали к рассеянному свету. Окна были заколочены крест-накрест, но для луны это не преграда. Хорошо, что не догадался взять фонарик – сейчас от него было бы больше вреда.
Наткет замер и хлопнул себя по лбу. Идиот! Фонарик фонариком, но надо было захватить хотя бы монтировку. Так нет, полез безоружным. Это не беспечность – глупость чистой воды.
Он осмотрелся – не найдется ли в комнате что-нибудь похожее на оружие. Мебель пряталась под клубами полиэтиленовой пленки, на обеденном столе стояли какие-то коробки. Наткет подошел поближе и увидел, что они забиты книгами. Книгой…
Даже в темноте гостиной он с легкостью разобрал заголовок. Наткет провел рукой по глянцевым корешкам, всколыхнув пару пылевых смерчиков. «Воин Марса»… Сколько же здесь книг? Присмотревшись, Наткет увидел, что коробки стоят и под столом и вдоль дальней стены. Сотни одинаковых книг… В этом была чудовищная цикличность, своеобразная ода бесконечным повторам в природе и в литературе.
Над головой раздались шаги. Наткет вздрогнул. Спустя долю секунды звуки стихли, но не осталось ни малейших сомнений, что в доме есть кто-то еще. Оружие…
В углу стояла искусственная пальма в кадке. Наткет на цыпочках добрался до растения и попытался оторвать от пола. Пальма оказалась на удивление легкой – если бы можно было толком ухватиться, Наткет поднял бы ее одной рукой. Никуда не годится. К тому же, подумал он – припомнив, как выглядит, – обезьяна, размахивающая пальмой, это уже слишком. Карикатура на теорию эволюции.
Из плоских листьев что-то выпало и громко стукнуло об пол.
Наткет замер. Ну вот, теперь он сделал все, чтобы выдать свое присутствие. Осталось запеть. Время шло, а сверху не доносилось ни единого звука. Наткет опустил взгляд. У ног лежало что-то длинное и желтое. Банан? Логично: искусственному дереву – искусственные плоды. Присмотревшись, Наткет понял, что принял за фрукт длинный желтый клюв. Оказалось, что это большой тукан из гипса или похожего материала.
Наткет поднял птицу и взвесил на руке, взмахнул, держа за клюв… То, что нужно! А ведь подарок от Николь – она всегда любила подобные поделки.
Наткет бесшумно поднялся по лестнице и остановился, вжавшись спиной в стену и прислушиваясь. Спустя какое-то время в коридоре раздались тяжелые шаги. Наткет занес птицу над головой, мышцы напряглись…
Но ударить он не успел. Вспыхнувший свет резанул по глазам. Наткет вскрикнул, на мгновение ослепнув, и все же узнал человека.
Калеб же дико закричал и со всей дури врезал Наткету в челюсть.
Должно быть, на несколько секунд Наткет потерял сознание. Последнее, что помнил, – ярко-желтые искры, посыпавшиеся из глаз, и крайнее удивление оттого, что так бывает на самом деле. Очнулся, когда Калеб подхватил его за плечи и грубо поставил на ноги.
– Ну, ничего себе улов! – донеслось до Наткета, сквозь звон в ушах. – Повезло так повезло!
Из разбитой губы сочилась кровь. Наткет сплюнул темный сгусток и поднял взгляд, наткнувшись на ухмылку Калеба. Зубы у него были желтые и кривые. Как Николь могла с таким встречаться?
– Как говорится, на ловца и зверь бежит? Как тебе шутка? – Калеб встряхнул Наткета.
Голова отозвалась низким гулом. Зрение вновь расфокусировалось и перед глазами все поплыло. Какого черта Калеб здесь делает? Не верилось, что громила просто зашел почитать «Воина Марса». Но не мог же он его поджидать? Откуда ему знать, что Наткет здесь появится?
Подхватив Наткета под руки, Калеб стащил его с лестницы. Ступеньки больно били по ногам; Наткет попробовал идти сам, но не получилось. Калеб сильно дернул его вверх.
– Не рыпайся.
От резкой боли под мышками Наткет вскрикнул.
Протащив через гостиную, Калеб швырнул Наткета в кресло. Старый полиэтилен громко зашуршал. Наткет расчихался от пыли, утирая слезящиеся глаза. Калеб подтащил стол и уселся на край.
– Ну, рассказывай, – сказал он.
– Что? – прохрипел Наткет.
Калеб пожал плечами.
– Мне без разницы. Я вот сейчас отдышусь немного, соберусь и сверну тебе шею. Хрусть – и готово.
От этого «хрусть» Наткету стало дурно. Он рефлекторно вжался в кресло, стремясь отодвинуться от Калеба как можно дальше. Тот хоть и улыбался, но говорил абсолютно серьезно. Да и улыбался он как леопард после удачной охоты.
Он что, совсем рехнулся? Неужели мозг настолько атрофировался, что Калеб не понимает, чем это может для него закончиться? Пожизненное, как минимум.
– И охота проблем с полицией? – спросил Наткет.
– А кто докажет? – усмехнулся Калеб. – Затолкаю на чердак, а дом заколочу. Думаешь, найдут? Ничего, я успею придумать, как избавиться от улик. Как называется штука, в которой тела растворяют?
– Лизол…
– Благодарю, – хмыкнул Калеб. – Куплю пару канистр этого лизола, налью в ванную, и лежи себе спокойненько, растворяйся.
– Рано или поздно найдут, – выдохнул Наткет. – Так просто это не проходит.
Калеб только отмахнулся.
– Можно инсценировать несчастный случай, – продолжил он. – Скинуть с лестницы, и вроде как сам упал… Лежишь ты тут, голова на бок, а в это время мы с Ники кувыркаемся. Нравится картинка?
Наткет попытался встать, но Калеб ногой толкнул его обратно в кресло.
– Не брыкайся. Тебе же легче будет – меньше мучиться.
Калеб задумался. Кустистые брови сдвинулись, лоб перечертили глубокие морщины.
– А чего эт ты обезьяной вырядился? Хотя похож, да.
Наткет едва не ляпнул, что Калебу для такого же эффекта костюм не понадобится, но вовремя прикусил язык.
– Хотел прибить меня бананом. Совсем тронулся?
– А тебе какое дело? – огрызнулся Наткет.
Калеб соскочил со стола, шагнул к Наткету и с размаху двинул по уху. Голова мотнулась в сторону; Наткет беззвучно выдохнул самое грязное из известных ему ругательств. Он проглотил наполнившую рот кровь, сдерживая подступивший приступ тошноты.
– Не груби, – посоветовал Калеб.
Он отошел к лестнице и поднял тукана. Повертел в руках.
– Ты чего, думал справиться со мной этим петухом? Не – совсем рехнулся… Суини прав, у вас, зеленых, от овощей мозги в кашу превращаются.
Размахнувшись, Калеб швырнул тукана в стену. Промахнулся – громко зазвенело стекло, а птица вылетела на улицу.
– А, черт! – в сердцах воскликнул Калеб. Он зло повернулся к Наткету.
– Придется подстраивать под самооборону, – сказал он. – Можешь попробовать защититься. Так даже интереснее будет.
Он взялся за край полиэтиленовой накидки на столе и рванул на себя. Коробки с книгами посыпались на пол. Калеб пнул ближайшую ногой – для большего беспорядка. Должно быть, создавал видимость борьбы. Ступая по обложкам «Воина Марса», Калеб шагнул к Наткету, занося руку для удара.
Наткет попытался встать, опираясь о подлокотники. Его замутило, кровь прилила к голове. Наткет рухнул обратно – под хриплые смешки Калеба – и все же попытался снова.
В дверях мелькнуло белое пятно, торчащие в разные стороны уши… Рэнди? Какого черта? Он же сказал ей, чтобы если что, убегала не оглядываясь.
Собрав силы, Наткет выпрямился.
– Так-то лучше, – усмехнулся Калеб. – Встречаем смерть с гордо поднятой головой?
Тукан, вращаясь как бумеранг, врезался в затылок Калеба и развалился на части. Громила сдавленно хрюкнул и осел на пол, окутанный гипсовой пылью. Наткет уставился на это чудо. Пришлось схватиться за край стола, чтобы устоять на ногах.
– Получилось, – просто сказала Рэнди.
– Спасибо, – выдохнул Наткет.
Рэнди пожала плечами, мол, ничего особенного.
– А метко вы его, – похвалил Наткет.
Он поднял отколовшийся клюв птицы, теперь окончательно похожий на банан, повертел в руках. Калебу повезло – если бы тукан ударил клювом, наверняка бы проломил череп.
– Я профессионально занималась этим спортом, – гордо сказала Рэнди.
– Каким? – изумился Наткет. – Метанием туканов?
Рэнди смутилась.
– Игрой в шары… Но в чем-то похоже. Это здесь жила Мартина?
– Как видите. – Наткет указал на разбросанные по полу книги.
Рэнди долго оглядывалась, наконец печально вздохнула – выводы, к которым она пришла, были не в пользу любимой писательницы.
– Кто это? – спросила она, указывая на тело Калеба.
– Так, – сказал Наткет, потирая скулу. – Один знакомый…
– Хорошие же у вас знакомые, – покачала головой Рэнди. – Мне показалось, или он действительно собирался свернуть вам шею?
– Вроде того, – согласился Наткет.
Присев на корточки, он приложил палец к шее громилы. Вена пульсировала. Наткет облегченно вздохнул. Как бы он ни относился к Калебу, смерти он ему не желал.
Калеб застонал и заворочался. Наткет отпрыгнул назад, стукнувшись бедром о край стола.
– Пойдем отсюда, – сказал он. – Пока не очнулся…
– Может, его связать? – предложила Рэнди.
Наткет наградил ее таким взглядом, что вопрос отпал сам собой. Он не сомневался, что в ярости Калеб, разорвет любую веревку. Снова же общаться с ним не было ни малейшего желания. Выяснять, что Калеб делал в доме Краузе, было выше сил Наткета. Сегодняшний день выжал его без остатка. К тому же он уже придумал, как вывести громилу из игры.
Вернувшись к машине, он взял телефон и набрал единый номер службы экстренных ситуаций.
– Полиция? – сказал Наткет, неумело коверкая голос. – Срочно: Кленовая, пятнадцать, автосервис Марвина Краузе. Проникновение со взломом. Похоже, там кого-то убивают…
– Кто это? – раздался удивленный голос девушки-оператора.
– Соседи. – Наткет нажал отбой.
– Уезжаем? – спросила Рэнди.
Наткет кивнул. На губах играла довольная ухмылка.
Они забрались в машину. Наткет дал задний ход, выезжая на улицу. Метров через тридцать он остановился.
Отсюда двор Краузе был виден во всей красе.
– Поехали, – нервно сказала Рэнди.
Наткет мотнул головой.
– Хочу убедиться…
Полицейская машина появилась через пару минут, завывая, как десяток котов весенней ночью. Сполохи синей мигалки заплясали перед глазами.
Ворвавшись во двор, машина взвизгнула тормозами и остановилась. Двое полицейских поспешили к дому, на ходу доставая оружие. Они потоптались под дверью – видимо, спорили, чья очередь идти первым. Лучи карманных фонариков бегали по двору, заглядывали в дом и тут же спешили выбраться наружу. Один из полицейских что-то крикнул в раскрытую дверь и нырнул в дом. Спустя секунду его примеру последовал напарник.
Вскоре они вышли. Перегнувшись через руль, Наткет смотрел, как Калеба выводят из дома. Тот даже не сопротивлялся, когда полицейские заталкивали его в машину. Проникновение со взломом – это не шутки. А Калеба взяли еще тепленьким, прямо на месте преступления. Теперь посмотрим, как он выкрутится.
– И по заслугам, – удовлетворенно буркнул Наткет.
– Поехали, – напомнила Рэнди. – Пока нас не заметили.
Наткет не стал спорить.
– Хотел бы я послушать, как он будет оправдываться, – сказал он, когда машина свернула за угол и дом Краузе скрылся из виду. Ветер донес голос вновь завывшей полицейской машины. До утра Калебу точно придется проторчать в участке, а может, и дольше. Будет знать, как связываться.
– А я хочу снять эти чертовы уши, – сказала Рэнди. – А потом забраться в душ и не вылезать неделю.
Наткет хмыкнул.
– Думаю, это можно устроить.
Николь открыла глаза, пытаясь одновременно понять две вещи: когда она успела уснуть и что ее разбудило. Отец спал; больничное одеяло сползло и комом сбилось в ногах, точно хотело привязать его к койке. Но дыхание Большого Марва было ровным и сильным. Изредка он раскатисто всхрапывал.
Дверь палаты приоткрылась, и в проеме возникла физиономия врача. Увидев, что Николь не спит, он поманил ее рукой.
Как можно тише, чтобы не разбудить отца, она поднялась. Большой Марв заворочался, пробормотал что-то не разборчивое, но глаза не открыл. Выждав пару секунд, Николь вышла.
Доктор прохаживался вдоль стены. Вид у него был растерянный. За время ночного дежурства глаза раскраснелись, а веки слегка припухли. Он так и не снял плотных резиновых перчаток; на рукаве халата темнели коричневые крапинки. Николь вздрогнула, сообразив, что это кровь.
– Что случилось?
– Нет-нет, все в порядке, – доктор замялся. – Как сказать…
– Говорите как есть, – сказала Николь. В груди что-то сжалось. – Не нужно эвфемизмов, не сейчас.
Доктор схватился за подбородок, будто хотел сам себя подергать за бороду.
– Ваш молодой человек… – начал врач.
– Что с ним?! – К удару с этой стороны Николь оказалась не готова. Она прижалась спиной к стене, понимая, что ей необходимо на что-то опереться.
– Успокойтесь, с ним все в порядке, – доктор положил руку ей плечо и тут же отдернул. – Он попросил проверить одну вещь. Глупость, конечно, но мне стало интересно… Здесь на ночных дежурствах бывает жутко скучно.
Он пожевал губу и все-таки дернул себя за бороду.
– Не знаю с чего, но молодой человек решил, что вашего отца укусила тропическая змея. Коралловый аспид… Я провел анализы, и в крови действительно обнаружилось наличие змеиного яда…
– Что?!
Доктор кивнул.
– Я тоже удивился. Доза незначительная, но факт остается фактом. – Он на мгновение замолчал. – Я сперва не поверил, все повторил. И выяснилась одна интересная вещь. Яд есть, но каким-то образом он исчезает из крови. Думаю, дело в специфических антителах; другое в голову не приходит.
– Исчезает?
– Разлагается, – сказал врач. – Я бы предположил, что у вашего отца иммунитет к змеиному яду.
– Странно, – согласилась Николь.
– Не то слово, – вздохнул доктор. – Но на всякий случай я заказал сыворотку.
Николь кивнула и вернулась в палату. Пройдя на цыпочках, она села, не спуская глаз с отца. Змеиный яд? Откуда Наткет мог об этом знать?
Глаза Большого Марва распахнулись. Он подмигнул дочери и широко улыбнулся.
– И что там интересного?
