Глава 10
«Юнгер» на службе космического прогресса
Нет, широк человек, слишком даже широк, я бы сузил.
Ф.М. Достоевский
На груди Кокамеля, Хозяина Страха, была закреплена бомба. Плоская темно-серая пластиковая коробка с ушками по углам.
К ушкам крепились ремни, при помощи которых коробку можно было повесить на спину или грудь диверсанта так, что она полностью скрывалась под одеждой. Если не присматриваться, заметить бомбу было непросто.
Собственно, бомбу эту нам аборигены продемонстрировали мельком, объяснили, что да как, после чего она скрылась под просторной курткой-дождевиком Кокамеля.
Я не специалист по армейским подрывным спецсредствам. У нас по ним была только пара ознакомительных занятий. И все-таки я знал, что такая бомба, а точнее, целое семейство бомб различного калибра и комплектации называется «Циклон».
Это отнюдь не «устаревшие», а самые что ни на есть свежеразработанные устройства, которые предназначены для нанесения фатального ущерба крупным целям. Например, если бы средненький такой «Циклон» (скажем, модификации 2 Bat) был подложен кем-то внутрь аварийного контура Копей Даунинга, то могущества боеприпаса хватило бы, чтобы в образовавшуюся воронку провалился весь надземный заводской комплекс.
Одним словом, это была чертовски дорогая и мощная штука. Как ее занесло на Грин, в лапы этих буйных психов, я не знал и знать не хотел. И с большим удовольствием обменял бы разгадку этой паршивой загадки на то, чтобы никогда не встречаться с Эвертом Вальдо и не слышать ни о каком Грине.
Правила игры были простыми и жестокими.
Если мы попытаемся подать сигнал тревоги на «Юнгер» – бомба будет взорвана без промедления. То, что при этом вместе с нами и нашим катером в молекулярную пыль превратится и вся банда из девяти сумасшедших Воинов Обновления, их главаря совершенно не смущало.
– Смерть неизбежна, – заметил по этому поводу Вок. – А потому нам нет нужды о ней беспокоиться. Смерть будет рада прийти, если только вы ее позовете.
С моей точки зрения, подобное объяснение было самым невнятным из всех, слышанных мною когда-либо. Но недаром Вок назывался у них Хозяином Намерений. Его ясный, отнюдь не «безразличный к происходящему», а наоборот, внимательный, любопытствующий взор говорил о том, что с головой у него лады.
И если человек, пребывающий в трезвом уме и здравой памяти, полагает логичным, что «ему нет нужды беспокоиться о смерти», поскольку «она будет рада прийти», значит, так и есть. Значит, Воинам Обновления лучше не перечить.
Пилоты катера объявили о пятиминутной готовности к контакту со стыковочными серверами «Юнгера».
Мы приближались к родному кораблю, на борту которого ни одна собака не подозревала, что на планете Грин нами обнаружена форма разумной жизни. О том, что эта форма разумной жизни агрессивна и располагает средствами для уничтожения корабля, на «Юнгере» не знали и подавно.
Славно мы смотрелись! Пассажирская палуба повышенной комфортабельности этого типа катеров, LSSR, была посимпатичнее, чем у штурмовых машин LAS. Но принцип расположения кресел оставался тем же: в два ряда вдоль стен, лицом друг к другу. В одном ряду сидел весь наш злополучный взвод, к счастью – в полном составе. В другом ряду – Отряд Обновления, в неполном составе.
Всего их было девять: пятеро мужчин и четыре женщины. Всю компанию мы уже успели узнать во время жертвоприношения.
У одного из мужчин, значит, была бомба. У всех остальных – обычное стрелковое оружие. У каждой женщины, в придачу к автоматическому пистолету, имелся еще походный мешок из домотканого полотна. Содержимое мешков оставалось загадкой, равно как и содержимое их инопланетных, хотя вроде бы и человеческих, мозгов.
Семеро Воинов были с нами в десантном отсеке, еще двое – женщина и мужчина – контролировали действия пилотов в носовой кабине катера.
В общем-то это было хорошо. Пилоты могли с перепугу начудить. Рассказать, например, о подлинном положении вещей капитану «Юнгера».
А тот, точнее – та (поскольку звали ее Мэрион Голдсмит) прикинула бы, что лучше потерять катер и наш взвод, чем рисковать целым рейдером. И просто расстреляла бы нас, пока мы еще не подошли вплотную.
Или, например, Голдсмит могла постараться нейтрализовать «террористов» (а с точки зрения любого устава Воины Обновления, конечно же, сейчас представляли собой именно заурядных террористов) прямо в док-камере рейдера, при выходе из катера. Тоже ничего хорошего. Потому что бомба разнесла бы рейдер в клочья и в этом случае.
Ума большого, увы, не требовалось. При остановке сердца Кокамеля бомба взрывалась. При резком хлопке ладонью по ее поверхности продавливалась мембрана-детонатор. Бомба опять же взрывалась.
Да что там говорить! В конце концов взрыватель мог инициировать и Хозяин Намерений, послав кодовый радиосигнал со своего милитума. Да-да, этот варвар умел обращаться и с милитумом!
– Эверт, и что мы будем делать дальше? – спросил я вполголоса. По идее, разговоров правила игры нам не запрещали.
– А что? По-моему, наши друзья высказались совершенно однозначно: мы должны предоставить «Юнгер» в их распоряжение.
Одна из женщин – насколько я понял, ее звали каким-то лягушачьим именем Тепеу – не сводила с меня глаз. Но неудовольствия тем, что мы снова начали болтовню, не выказала.
– Неужели у нас нет никаких шансов нейтрализовать бомбу? Тогда с какими-то разумными потерями мы могли бы исправить ситуацию.
– Никаких «разумных потерь», – сказал Эверт тихо, но твердо. – Я уже говорил и повторю еще раз: мы должны сделать все, чтобы избежать кровопролития. Поверь мне, Серж: эти люди – именно то, что я искал.
– Выходит, мы искали банду головорезов с бомбой «Циклон»?! – фыркнул я. – Да таких «находок» можно было навербовать в любом притоне Дальней Периферии! К тому же раньше вы нас уверяли, что мы ищем изъяны в каких-то апельсинах. А теперь оказалось, что нашей целью были люди. Вы, Эверт, что-то недоговариваете.
– Вы правы, Серж, недоговариваю, – примиряюще улыбнулся Эверт. – Потому что я капитан аналитической разведки, а вы всего лишь капрал.
В клетках, которые стояли у двери в двигательный отсек, забеспокоились два ублюдка. Длинноногие прямоходячие динозаврики снежно-белого цвета с кожистыми «воротниками» вокруг сплюснутых, вытянутых головок. В пастях – частокол острых зубов, на хвостах – соцветия шипов. Не исключено – ядовитых.
Отродясь подобной мерзости не видел. Если не считать кровернов и той развеселой флоры-фауны, которая сопровождала их экспансию.
Это были, видите ли, подарки. Которые Воины Обновления посчитали необходимым взять с собой на небо. Кому и зачем они собрались этих тварей дарить – разумеется, не признались. Посчитали ниже своего достоинства.
Я бы не удивился, если бы оказалось, что подарочки предназначены кровернам. Кто еще заинтересован в такой «гыдоте», как верно определил белых дьяволят Гайдамака? Может, кроверны в них души не чают, как мы, земляне, в щенках и котятах?
Последние две минуты полета меня всего трясло. Хотелось бы верить, что от злости, но, боюсь, от страха. Не знаю почему, но после напоминания Вальдо о том, что я «всего лишь» капрал, на меня тигром накинулось раздражение.
Я – маленький глупый капрал, который вляпался в премерзкую историю. Мне даже непозволительно знать, как, собственно, обстоят дела. Все кончено… Команда рейдера с перепугу начнет пальбу и – конец…
Как только стыковочные серверы завели наш катер в док-камеру и отошла вверх арматура жесткой фиксации, Вальдо поднялся. Он подошел вплотную к Воку и принялся что-то шепотом ему втолковывать.
Вок нехотя кивнул.
– Лечь на пол, руки за голову! Внимание: если вы не выполните приказ, все мы погибнем. Они не шутят! Повторяю: не шутят!
– Я держу его на прицеле!
– Бышковиц, не стрелять!
– Не стрелять, подтверждаю приказ!
– Мы можем снять обоих!
– На пол! Как капитан аналитической разведки я приказываю…
– Ребята, да не лезьте же в бутылку!!!
– Мы должны связаться с капитаном…
– Это не кроверны и не сигомы! Это люди. Внимание: люди, раса Т! У них бомба. Они взорвут ее, если вы немедленно не выполните моих указаний!
А теперь самое смешное: сами-то Воины Обновления как воды в рот набрали. За них разорялись капитан Вальдо и ворэнт Свечников. Переговорщики долбаные!
А до чего же тупые все-таки эти космофлотчики оказались! Просто как задница меоравиоля, я не знаю…
Эверта Вальдо по просьбе самого же Вальдо – именно об этом он перешептывался с Воком – выволокли из катера две женщины-воина. Одна пряталась у него за спиной, другая вела его под локоть. Рядом с двухметровой дылдой Эвертом обе смотрелись просто козявками.
Но каждая козявка располагала пистолетом.
Ствол одного смотрел Вальдо в затылок, второго – в висок. Всякие там мичманы-флаинги из палубной команды, которым полагалось контролировать стыковочные серверы, встречать нас традиционной стопкой водки и прислеживать за разгрузочными кибермехами, похватались за оружие.
Рефлексы у космофлотчиков оказались что у твоего штурмового пехотинца. А вот мозгов – еще меньше, увы.
Стоим мы, значит, под двойным прицелом. Среди нас – Воины Обновления со стволами на взводе, которые смотрят прямехонько в наши головы и сердца. А в довершение всего среди Воинов – Хозяин Страха, который уже и ладошку отвел, чтоб по бомбе хлопнуть.
Тут уже я не выдержал. Отпустите, говорю, я все улажу.
К моему удивлению, молодой вихрастый Воин Обновления, с именем которого я пока еще ознакомиться не удосужился, меня понял и отпустил.
Я сделал пять шагов по направлению к ближайшему флаинг-офицеру с пистолетом в трясущейся руке и – хрясь ему по морде! Рефлексы-то хорошие, а пистолет – на предохранителе.
Забрал пистолет, снял с предохранителя, чтобы все видели, что я не шучу, приставил к балде и говорю:
– Вни-ма-ни-е. Сейчас мы все выглядим так. То есть как конченые дятлы. Сами себе приставили к виску по стволу и трясемся-уссыкаемся. Команды ждем от горячо любимой сениоры Голдсмит, чтобы наконец дружно застрелиться. Братья-сапиенсы, если кто не понял, объясняю: мы – в заложниках. Корабль захвачен группой граждан нейтрального государства… Грин. К сожалению, мы все должны выполнять приказы этих граждан, иначе они взорвут «Циклон». Есть такая бомба, очень мощная. Кто не знает.
Вок сделал знак Хозяину Страха. Тот поднял-опустил нижний край своего дождевика. На секунду показался серый корпус «Циклона». Невзрачный с виду, как и любое по-настоящему опасное оружие.
Тут до палубной команды наконец-то дошло.
Аплодисменты.
Так горстка дикарей из дегенеративной ветви расы Т проникла на борт рейдера дальней разведки «Юнгер» и сломила вялое сопротивление палубной команды.
Правда, оставалась надежда, что управлять кораблем они самостоятельно не смогут. И соберись Воины Обновления, например, направиться к Земле, а потом разрядить в нее торпедные аппараты рейдера, у них бы ничего не получилось.
Если это соображение можно было признать успокаивающим – я был спокоен.
Наиболее забавным было то, что самое веское слово при захвате корабля выпало сказать мне. Таким образом, при большом желании со стороны кренделей типа капитана Арагве мне можно было пришить преступный сговор с жителями Грина. Правда, с другой стороны, выходило, что я спас от уничтожения ценный корабль Космофлота. Как обычно: меня можно было либо отправить под трибунал, либо представить к награде.
О награде я не думал. Хватит с меня одного «Огненного Креста». Я уповал всего лишь на жизнь. Потому что намерения Вока и его присных по-прежнему оставались тайной и вызывали нешутейные опасения.
На борту рейдера, помимо нашего взвода и Отряда Обновления, находился еще сорок один человек.
В это число входили офицеры и низшие чины Космофлота – собственно экипаж и обслуживающий персонал корабля, а также шесть младших офицеров ВКС: два основных и один запасной экипажи высадочных катеров.
Всю эту публику требовалось срочно и внятно оповестить о перемене власти на борту корабля, потому как любой инцидент был смертельно опасен. Одно неправильно истолкованное движение – и масенькая искорка сто двадцать шестой звездной величины на пару мгновений внесет разнообразие в унылую астрокарту этого сектора Галактики.
А примерно через четыре тысячи лет взрыв маршевых гипердвигателей «Юнгера» будет зафиксирован одним из орбитальных телескопов в окрестностях матушки-Земли. Чей это будет телескоп – наш или кровернов? Редкий случай: кажется, от нас в этом вопросе что-то зависело.
Когда мы предстали перед командиром корабля, корветтен-капитаном Мэрион Голдсмит, чарующей и необузданной негритянкой средних лет, она была уже оповещена Эвертом Вальдо о сложившемся статус-кво по интеркому. Корветтен-капитан, однако, не спешила поделиться этой новостью со своими подчиненными. Чтобы представить друг другу Вока и Мэрион, мы и оказались в кают-компании.
В «боевой рубке», как по традиции назывался ИНБП-1, «интегрированный навигационно-боевой пост номер один», Голдсмит принять нас наотрез отказалась. Оно понятно: пуще смерти капитану не хотелось пускать чужаков в святая святых своего корабля.
Нас было шестеро: Эверт, я, Свечников, Вок, Хозяин Страха и свирепая красавица Шканиль.
Офицеров Космофлота – двое. При Голдсмит находился первый комендор Иштван Радуль. К счастью, оба воздержались от бессмысленных и утомительных потрясаний табельным оружием перед носом Хозяина Страха.
– Приветствую тебя, хип-водительница, – церемонно произнес Вок и даже не поленился учтиво поклониться Голдсмит.
– К черту приветствия! Немедленно объясните мне, кто вы такие! Нет. Лучше сразу послушайтесь моего совета. Поставьте бомбу на предохранитель. Вернитесь на борт того катера, на котором сюда прибыли. Наши пилоты, так и быть, отвезут вас домой. А потом вы сможете направить к нам официальное невооруженное посольство. И сказать то, что хотите сказать.
– Твое предложение лишено смысла, хип-водительница. Говорить нам не о чем. Равно как и нет нужды возвращаться с небес на Яшкин. Мы хотим, чтобы ты и все твои люди подчинились нашей воле. Потому что у нас много воли. Отдай нам оружие, которое висит у тебя на поясе. И пусть твой хип отвезет нас к Вукуб-Цикин.
На лбу Голдсмит выступили микроскопические капельки пота. Кажется, для негроида это означает «побагроветь от ярости». Но Вальдо поспешил опередить вспышку ее гнева:
– Сениора корветтен-капитан, не следует обижаться на жителей Грина. Они выражают свои мысли в предельно доступной форме, отчего иногда кажется, что они хамят. Однако с ними можно найти общий язык. В сложившейся ситуации наша задача – сохранить корабль и людей. Сдайте, пожалуйста, оружие. И попросите экипаж сделать то же самое. Мы обсудим все в спокойной обстановке и придем к взаимовыгодным решениям.
– Сениор Вальдо, я не знаю, чему вас учили в аналитической разведке, но в Космофлоте считается, что оружие офицера – это его честь. Сдать оружие я не могу. Также я не вправе отдавать подобные приказы старшим офицерам корабля. Даже под угрозой уничтожения.
– Сениора корветтен-капитан, вы должны понять…
– Сениор Вальдо! Вы слышали мой ответ.
Шканиль вопросительно смотрела на Вока. По-моему, она была уверена, что сейчас получит от него указание застрелить Голдсмит и комендора Радуля на месте.
– Хип-водительница, слово для тебя важнее жизни. Не так ли? – поинтересовался Вок.
– Я не понимаю.
– Честь – это слово. Значит, слово важнее жизни. Верно?
– Можно так сказать, – после небольшой заминки кивнула Голдсмит. Кажется, она не была готова к столь резкому переходу в сферу абстрактных обобщений.
– Это странно, – процедил Вок и замолчал.
Похоже, Хозяин Намерений крепко призадумался. Во дает!
Вердикт Вока был изумительно прост:
– Видимо, для вас это действительно важно. Но скажи, а вот эти люди – у них тоже была честь? – Он беспардонно ткнул в меня и Свечникова указательным пальцем.
– Да, – согласилась Голдсмит.
– Тогда они, лишившись оружия, должны были бы искать смерти. Но они ее не искали.
– У нас честь другая. Маленькая, – поспешил вклиниться я, лихорадочно соображая, чего б еще такого приврать. – К тому же наше оружие вы получили в честном бою, значит, оно принадлежит вам по праву. Наши обычаи позволяют нам сохранить себе жизнь в этом случае. А хозяева хипа – они так не могут. Они из другого… рода.
– Сословия, – поправил Вальдо.
– Хозяева хипа из Западного Тулана? – полюбопытствовал Вок. – Обличьем вы не похожи.
– Мы не знаем, что такое Западный Тулан, – устало вздохнул Вальдо.
– Западный Тулан это Сени-та-вири. Сентавр, так.
Ну ничего себе! Значит, и о Центавре они что-то знают! И центаврианские шмотки на одном из них – это не случайная находка, выуженная из гробанувшегося с центаврианского корабля аварийного контейнера.
– Хозяева хипа с Земли, – ответил за Голдсмит Вальдо. – Но представления о чести у них действительно напоминают центаврианские. Это, однако, не важно. Я нашел выход. Капитан и ее офицеры могут дать слово чести, что не употребят свое оружие во вред Воинам Обновления. То есть нарушить это слово для них будет хуже смерти.
На том и сошлись. Таким образом Голдсмит и еще несколько старших офицеров выторговали себе право ходить с пистолетами. И пообещали отвезти Вока, куда он попросит. Хотя, признаться откровенно, никто понятия не имел – куда же именно?
