Пока мы с Максом искали на свою голову приключений в центре Уруапана, П. Алекс неспеша добрался до рынка. Территория базара гудела от разнообразия птичьих трелей, а также кваканья, стрекотания, лая, рыканья, рычания, блеяния, мяуканья, гоготанья, щебетания и прочих всяческих криков зверья как экзотических, так и местных видов. Торговали тут как натуральным живым товаром, так и разнообразными, модными в наше время подделками (которых, тем не менее, многие также считали живыми), тут же были корма на любой вкус и всевозможные принадлежности для содержания и разведения животных домашних и диких видов. Между торговыми лавками, составленными рядами, сновал народ. Кого тут только не было, горожане и фермеры, взрослые и подростки, солидно одетые дамы и простые домохозяйки, но в основной массе это были родители с детьми, ищущие что-нибудь забавное для собственных отпрысков.

Роди доплелся до своего торгового места и без особой спешки стал отрывать массивные металлические ворота «лавки», сделанной из двух накрепко приваренных бок к боку стандартных пятитонных железнодорожных контейнеров. Жар, накопившийся в замкнутом пространстве, нахлынул на него сплошной волной. Лизи отпрянула назад.

— Ну и вонища здесь! — Собака чихнула и заткнула лапой нос. — Похоже, кошка сдохла. Ты дезодорант с собой не прихватил?

— Кошки электронные, помереть не могут. Да и пахнуть так не станут. Надо посмотреть, откуда тут запашок. — Алекс зашел внутрь. — А… вот, кажется, нашел. — Роди вытащил наружу откупоренную консервную банку с надписью на этикетке «Собачья радость». — Ты заныкала?

— Ничего я не ныкала. Просто забыла доесть. Всякое бывает. Убери скорее это тухлое дерьмо, иначе всех покупателей на рынке разгонишь. Наверное сейчас у Мануэля противогазы в лет пошли, у него их два мешка.

— Это, как выражаешься, дерьмо, ты вчера с удовольствием поглощала. Ты что, не понимаешь, что когда ты вскрываешь банку, из нее моментально улетучивается морозящий консервант? При такой жаре все что захочешь может испортиться. — Алекс положил банку в полиэтиленовый пакет, плотно завязал и бросил в мусорную корзину. — А вот насчет противогазов идея интересная. На свалке их полно, нужно только почистить, местами подклеить, где надо заменить фильтры. И вправду, чем не товар? Кому-то ведь наверняка нужен. Тем более по дешевке.

— Не было бы меня, давно бы прогорел со своими канарейками. — Лизи стала усиленно чесать за ухом задней лапой.

— Сколько тебе раз говорить — не чешись. Это некультурно. Тем более, все виды блох вымерли пару десятилетий назад.

— Инстинкт, наверное. Генетическая память дает о себе знать.

— Давай-ка лучше сбегай к Мануэлю и скажи ему, что мне нужен искусственный крысиный глаз. И чтобы без брака. А я пока начну товар раскладывать.

— Ты знаешь, Алекс, я так устала, так устала. Да и потом, вечно я у тебя на побегушках. — Лизи посмотрела на П. Алекса невинными, просящими благосклонности глазами.

— Давай иди, и поторопись. Не будешь помогать мне, продам тебя за бесценок. Хотя, кому нужна говорящая собака, да к тому же бультерьер? Сейчас такое не в ходу. Вот была бы ты канарейкой или амазонским попугаем. Но с другой стороны, знаешь что? На запчасти и псиные потроха наверняка кто-нибудь да возьмет.

— Да ладно, иду я уже, иду. — Лизи демонстративно медленно, покачивая из стороны в сторону задом, двинулась по пыльной дороге. Народ расступался, опасливо поглядывая на пса. Видимо считали, что если бультерьер без хозяина, то сбежал и, не дай бог, еще болеет бешенством. Может, просто боялись, зная хватку этого бойцового вида собак.

Роди начал вытаскивать из контейнера небольшие столики и ставить их впритык друг к дружке. Потом принялся выносить всевозможных размеров клетки. Те, что с животными, он расположил перед собой на сооруженный из столиков прилавок, а клетки с птицами подвесил под крышу и к внутренним плоскостям ворот. Все это зверье выглядело мертвым, чучелами в неволе. Но вот П. Алекс приволок рюкзак, начал доставать оттуда разнообразные пульты дистанционного управления и, нажимая на каждом красную кнопку, стал откладывать их по очереди в сторону. Птицы запрыгали по жердочкам, черепахи принялись ползать, грызуны приступили в чистке шерсти, приводя себя в порядок. Кот мяукнул и стал ходить по клетке взад-вперед. И только игуана, сидя на суке, даже во включенном состоянии не шевелилась, не подавала признаков жизни. В завершении всего Роди вытащил большущий полосатый пляжный зонт и, установив его рядом со своим плетенным из лозы креслом, раскрыл. Тень сразу дала облегчение.

Вскоре из-за угла вдалеке появился Мануэль. Черноволосый, небольшого роста, худой, в общем, настоящий коренной житель Мексики, истинный мексиканец. В огромном сомбреро он походил на гриб с тонкой ножкой. Лизи бежала за ним и видимо что-то ему говорила. И то, что она говорила, очевидно, отнюдь не нравилось Мануэлю, потому что он периодически разворачивался и делал пару резких шагов в сторону собаки, показывая, что собирается погнаться за ней. Бультерьер отбегал, но когда мексиканец отворачивался, Лизи вновь нагоняла его, не переставая при этом что-то лепетать. Когда они подошли поближе, Роди услышал голос своей собаки:

— Шевели ногами, старая кляча, иначе я тебе задницу прокушу.

Мануэль нагнулся, схватил камень и замахнулся, но кидать не решился. Лизи вновь отбежала, при этом сделала попытку залаять, но лай ее получился очень похож на человеческую имитацию:

— Гав, гав, гав…

Мексиканец подошел к П. Алексу и, не скрывая злости, процедил:

— Замочу я когда-нибудь твою сучку. Достала она меня уже.

Лизи быстро прошмыгнула под столики и, спрятавшись за плетеным креслом, на котором расположился Роди, осторожно выглядывала оттуда.

— Не трогай мою собаку. Лучше скажи, ты принес мне крысиный глаз?

— Принес. — Мануэль достал из кармана прозрачный пакетик с двумя черными шариками. Из этих бусинок с одного бока словно пух выходило множество едва различимых волоконных проводков.

— Сколько?

— Шестьсот.

— Не понял! Шестьсот песо? — П. Алекс удивленно приподнял брови.

— Какие песо. Кредитки, только кредитки. А что? Глаза новые, не бракованные. Есть только у меня. В магазине не купишь. Разве что в Южно-азиатский округ заказать. И то пятьдесят на пятьдесят, что вышлют. Если надо гарантию, на пару лет подпишусь.

— Шестьсот кредиток за один глаз? Это же шесть тысяч песо! Да на такие деньги можно несколько месяцев жить.

— Почему за один? — удивился Мануэль. — За два. Комплект все-таки.

— Зачем мне два? Мне нужен только один. У Боливара второй в порядке.

— Нет, П. Алекс, так дело не пойдет. Куда ж я дену второй? Комплект есть комплект. Или оба или ничего.

— А ты поставь его себе, — вмешалась Лизи, — может, изменишь взгляд на мир.

— Замолчи, дьявольское отродье, собачья подделка! Лучше научись вначале лаять, как настоящие псы, а потом будешь иметь свое полноценное мнение.

— А ты…

— И вправду, помолчи, Лизи, — спокойно произнес Роди, посмотрев вниз и при этом нахмурив брови. — Просто по-мол-чи, когда разговаривают люди.

Бультерьер сморщил нос, бросил взгляд на хозяина, но ничего не ответил.

— Значит, так, Мануэль. Мы сделаем вот что. Два глаза стоят шестьсот. Так? Я же куплю у тебя всего один, но за триста пятьдесят. Подумай. А если не согласишься, то я просто поищу око на свалке. И поверь мне, найду, помучаюсь, но найду. Возможно б/у, но зато бесплатно. Ты же эти глаза еще год продавать будешь, если не больше. Ишь как цену загнул. Бери деньги, пока дают. — Роди вытащил пачечку денег и демонстративно пошелестел бумагой. — Ну что ты на это скажешь?

Мексиканец задумался и через несколько секунд согласился. П. Алекс отсчитал несколько сиреневых бумажек и протянул их продавцу глаз. Мануэль достал пинцет и стал раскрывать пакетик, чтобы выудить оттуда одну бусинку.

— Э-э, нет, амиго. Так не пойдет. Я возьму оба ока, — Роди протянул руку. — Если одно не станет работать, придется вставлять другое. После работы оставшееся верну.

— Что-то ты мудришь, Алекс. — Мануэль хитро прищурил глаза.

— Я когда-нибудь тебя обманывал?

— Нет, — мексиканец моментально протянул пакетик. — Когда я получу один назад?

— Завтра я иду на свалку. Думаю, во вторник утром. Устраивает? — Роди сунул запчасти для Боливара в нагрудный карман рубашки.

— Только занеси мне сам. И прошу тебя, не присылай больше ко мне этого щенка.

— От щенка и слышу, — вновь вмешалась Лизи.

— Я занесу сам, — ответил П. Алекс.

— Ну, тогда я пошел.

— Пошел, пошел, пошел… — Бультерьер был неугомонен.

Мануэль повернулся и поплелся по дороге. Лизи выбежала, посмотрела ему вслед, сплюнула и обратилась к хозяину.

— Почему я не умею лаять, как все нормальные собаки?

— Ну ты же не нормальная.

— Ты просто не представляешь, как иногда хочется. Ну просто мочи нет. Сделай мне обыкновенный собачий лай. Наверняка ведь можешь.

— Да ты что, дорогая. Мне досыта хватает твоей болтовни. Ну я-то ладно, еще и лай вытерплю, а вот Мария выгонит нас обоих из дома. Держу пари, твой бывший хозяин поэтому-то и лишил тебя природного голоса.

— Наверное, ты прав. Ничего не помню из прошлой жизни. Кстати, я сейчас подумала, ловко это ты провел Мануэля. Давай побегаю по лавкам, может, кто и купит один глаз за полцены.

— Элизабет, дорогая, я всегда стараюсь держать свое слово. — П. Алекс похлопал ладонью по карману с пакетиком. — Ну, почти всегда. Это поддерживает мой авторитет.

— Эх, прогоришь ты без меня, прогоришь.

— Не пойму, почему ты так невзлюбила Мануэля? Что он тебе такого сделал?

— Да ну его. Вспоминать не хочется.

— Вспоминать что?

— Ну, я не хотела тебе рассказывать, но раз ты настаиваешь, то этот пройдоха заказал меня «ловцам животных». Знаешь, сколько он за меня пообещал? Всего тысячу песо. И знаешь, что самое интересное? Эти кретины согласились. Алкаши проклятые! Но им не повезло. Попугай Чихану предупредил меня. Слава богу, есть наши агенты в ихнем стане. Да и сами живодеры тогда ели на ногах стояли.

— Ты имеешь в виду Пунто и Рохаса?

— Их самых.

— Я поговорю с ними.

— Не думаю, что это лучший выход. Просто замочи их сразу.

— Элизабет, — Алекс удивленно вскинул брови. — Это же люди.

— Ну тогда и разговаривать не стоит. Эта пара идиотов будет все отрицать, да еще скажут, что я у Мануэля запчасти разные ворую.

— А ты воруешь?

— Ну, было пару раз. Ну и что. Не обеднел же он. А я продала его барахло и припрятала три сотни песчанок. Так, на всякий случай. Положение у нас не ахти какое.

— Элизабет, немедленно отдай деньги Мануэлю! Хотя, не надо, я сам отдам, он же просил не посылать тебя к нему. Да, я сам отдам ему триста песо и извинюсь. Слава богу, у меня еще остались деньги! Но мне совершенно не нравится, как ты себя ведешь. Финансов и так в обрез, а тратить лишние три сотни песо я не планировал. Разве что на еду.

— Без меня с таким ведением дел ты точно прогоришь. Пойду-ка лучше позаманиваю покупателей. А ты пока не мог бы приготовить баночку «Собачей радости»? Что-то я проголодалась.

— Пожалуй ты не заслуживаешь еды.

Лизи наморщила нос, после чего взглянула на П. Алекса просящими глазами.

— Черт с тобой, приведешь клиента — банка твоя, — сжалился Роди.

— Договорились. Деньги, три сотни, лежат в боковом кармане саквояжа. Ты туда никогда не заглядываешь.

Лизи побежала в сторону стоящего неподалеку мужчины в белой рубашке и светло-серых брюках, который держал за руку мальчика лет шести одетого в футболку и шорты. Они осматривали прилавок, на котором размещалось множество аквариумов. В воде пестрело разнообразие экзотических рыб. Неизвестно что такого собака сказала этому человеку, но они вместе с ребенком направились именно к лавке П. Алекса.

— Это ваша собака, сеньор? — спросил мужчина, продолжая держать за руку мальчика.

— Моя, — спокойно ответил Роди. — Она вела себя некультурно?

— Нет, нет, ничего такого. Просто ваш пес сказал, что у вас в продаже есть попугай, который может настраиваться на чистоту радиоволн, озвучивая, таким образом, последние новости и музыкальные программы.

— Нет, амиго. Ничего подобного у меня нет. Да и я что-то никак не могу взять в толк, зачем иметь такую птицу? Можно ведь приобрести простой радиоприемник или переносной мини-компплеер.

— Возможно, вы правы, но птица-радиоприемник — это что-то оригинальное. Думаю, этим можно удивить партнеров по работе, зашедших в гости.

— Нет, амиго, я о таких птицах ничего не слышал. Могу предложить простого попугая. Он отлично запоминает слова. Степень интеллекта у этой птицы на приличном уровне.

— При моей работе он будет помехой. Я все дела, большую часть, по крайней мере, веду на дому. А когда работаю, не терплю, чтобы меня отвлекали. Простой попугай будет постоянно выкрикивать непотребные слова. Видел я такое по телевизору. Нет, не надо нам попугая.

— Возьмите хотя бы канарейку, она очень красиво поет. В памяти заложено около тысячи птичьих трелей. Ваш ребенок будет доволен.

— Папа, — произнес малыш. — Давай возьмем птичку. Черепаха, которую ты мне купил на прошлое день рождение, ничего делать не умеет. Только ползает, да травку ест. Неинтересно. Давай купим птичку.

— Сынок, птицы создают много шума.

— Сеньор, — вмешался П. Алекс. — Птицу можно в любой момент выключить. Пульт, клетку и инструкцию по применению отдам в придачу.

— Это уже интересней. Покажите-ка, как это делается.

Роди взял в руку небольшой пульт и начал нажимать на кнопки. Ярко-желтая канарейка в одной из клеток, висящих на двери, запрыгала по жердочкам, периодически меняя песни. Потом он нажал на красную кнопку, и птица застыла, но внезапно ее тельце кувыркнулось вниз и с глухим звуком ударилось о днище. П. Алекс быстро пробежался пальцами по всем кнопкам пульта, но канарейка и не думала шевелиться.

— Что это с ней? — спросил покупатель.

— Пока сам не пойму. Батарейки, что ли, сели? Однако у меня есть еще несколько подобных птиц. Я сейчас покажу…

— Нет уж, спасибо. Я увидел все, что нам надо. Пойдем-ка, сынок, купим тебе просто стайку рыбок. Надежно и без шума.

Мужчина с ребенком отошли от прилавка. Роди пожал плечами, посмотрел на Элизабет и произнес:

— Ну что ж, бывают сбои.

— Да уж, клиент сорвался, — ответила собака.

— Но самое главное, твоя мысль о попугае-радио, пожалуй, гениальна. Это ведь просто. Можно таких наделать сколько хочешь и без особых затруднений. Сама придумала?

— Что б ты без меня делал, — с ехидством произнесла Лизи.

— Ладно уж, банку «Радости» ты заслужила. Какую тебе, — П. Алекс покачал двумя ребристыми цилиндрами в руках, — свинину или курицу?

— Спрашиваешь… свинину, конечно.

— Значит, вкус курицы — мне.

Роди дернул по очереди за открывалки-кольца на торцах банок. Слабым дымком вышел морозящий газ. Наклонившись, он поставил на землю один из цилиндров. Лизи подошла, присела и, взяв ребристую банку когтистыми лапами за бока, поднесла к пасти. Длинным языком собака стала выуживать кусочки мяса и жевать, периодически облизываясь. П. Алекс достал из бокового кармана пластмассовую ложечку, тщательно обтер ее углом выпростанной из брюк рубашки, посмотрел на розоватые кусочки прессованного синтетического мяса, изготовленного для животных, тяжело вздохнул и, произнеся: «Надо экономить», стал есть. Лизи быстро опустошила свою банку, полностью облизав ее изнутри, потом поставила уже бесполезную посудину под кресло и выбежала из-под прилавка на дорогу. Увидев, что вдалеке из-за угла вышла голая бесполая «кукла», она произнесла:

— Мохман голема прислал.

— Ты испортила мне аппетит. — Роди отставил в сторону свою «Собачью радость» и посмотрел вправо.

Голый киборг, лысый, без признаков половой принадлежности, мерной поступью приближался к торговой точке П. Алекса. По сути — слуга, эта модель андроидов когда-то изготавливалась для выполнения несерьезных курьерских поручений. Электронные доставщики бандеролей и посылок использовались хозяевами для всего что только можно и одно время из-за своей дешевизны буквально наводнили улицы планеты. Однако они отличались ненадежностью, часто ломались и постепенно вышли из обихода. В народе роботов подобного класса прозвали големами.

Лысый псевдочеловек, подойдя к прилавку, по-военному повернулся к Алексу.

— Настраиваю канал, — произнес он грубым синтезированным голосом и закрыл глаза.

Пару секунд пожужжав, голем открыл веки и уже голосом Феликса Мохмана сказал:

— П. Алекс… Шшш… Тебе не кажется… — внезапно андроид мелко задергал головой, выгнулся назад и застыл. Подбородок медленно опустился на грудь.

— Кхи, кхи, кхи, — засмеялась Лизи, прикрыв лапой рот. — Этот набитый электроникой синтетический мешок, похоже, испортился. Так ему и надо.

— Да нет, — ответил Роди. — Контакт где-то отошел. Ну а если завис, то надо перегрузить систему. Однако вначале попробуем дедовский способ.

Он обошел голема, встал сзади и, сильно размахнувшись, ударил его кулаком прямо по темечку. Робот встрепенулся и начал водить головой из стороны в сторону. Из ушей и носа кибернетической куклы стали выползать потревоженные черные тараканы, очень любящие все умеренно теплое и электронное. Роди вновь обошел посланника и встал перед ним. Взяв ладонями лицо голема, направил его взгляд на себя.

— Так вот, — как ни в чем не бывало, продолжил говорить чужим голосом андроид. — Тебе не кажется, что пришло время платить долги?

П. Алекс неторопливо зашел за прилавок и, усевшись в кресло, ответил:

— Я сегодня собирался заплатить проценты и погасить часть кредита, но, к сожалению, Феликс, у меня на данный момент не хватает даже на проценты. Моя крыса пострадала, пришлось купить ей новый глаз.

— Да, я уже слышал про беду Боливара, но дружба дружбой, а дела делами. Мне нечего предложить тебе. Жду идей от тебя.

— Все, что я могу предложить, так это отсрочку платежа.

— Это несерьезно, Роди. Почему я должен доверять тебе? Мне нужны гарантии.

— Завтра утром я собираюсь выдвинуться на свалку. День пути туда, день там, день назад. Через трое суток ты получишь набежавшие проценты и большую часть кредита.

— Смеешься? Ты думаешь, мне нужны твои птички, хомячки и котики?

— А как насчет уссурийского тигра, который сбежал из зоопарка? — Лицо Роди выражало полную серьезность.

— А он сбежал?

— Да, и поимкой этого хищника предложили заняться мне, собаколовам это не по уму. Ты же знаешь, им на свалку путь заказан. Мы с администрацией зоопарка сошлись на девяти тысячах сиреневых. Я нашел следы. Без сомнений, тигр ушел на свалку. Думаю, там-то я его и выловлю.

— Ты лопух, Алекс! Такой тигр стоит гораздо больше. Даю тебе за него десять кусков.

— У меня договор, Феликс. — Роди развел руки в стороны.

— Одиннадцать!

— Нет.

— Похоже, тебя не переубедить. Давай так, я прощаю все твои долги, включая проценты. Большего не дам.

— Идет, — не колеблясь сказал П. Алекс.

— О!? Так ты, похоже, все-таки торговец.

— А ты приглядись, разве по окружающей сейчас меня обстановке этого не видно?

— Ну ладно, хитрец, я уже готовлю громадную клетку. До встречи.

— До связи.

Голем закрыл глаза, открыл их вновь и, повернувшись, направился прочь.

— Не люблю я врать, — Роди достал из саквояжа кисет, курительную трубку и стал набивать ее табаком. — Но иногда приходится. Информация из зоопарка пришла не только мне, да и расценки за поимку были куда скромнее. Главное, чтобы обман не оказался полным блефом. Если я поймаю тигра, то Феликса не подведу. На нем он неплохо заработает.

— Что-то я не пойму, как это ты его сейчас обманул? То, что тигр сбежал, знают все животные. — Лизи вновь почесала задней лапой за ухом.

— С зоопарком-то я не договаривался. Просто принял электронную почту, а там просьба всем, кто сможет помочь. Да и тигра может поймать любой, кто имеет пульт управления этим тигром. Пожалуй, вся сложность состоит в том, чтобы выследить его. Да и на свалку не каждый сунется. Тебе ли не знать, место опасное. Не собирался я его ловить, а придется. И главное, нарушать доверие Свалки не очень-то хочется.

— Ну а пульт у тебя есть?

— Нет. — Роди сунул мундштук трубки в рот и стал прикуривать от пальчиковой зажигалки.

— Тогда это будет опасная охота.

— Вот тут ты права. — П. Алекс сильно затянулся и выпустил плотное облачко ароматизированного дыма. — Очень опасная охота.