Глава 21
Там, где кланяется сталь
Безумное мутно-оранжевое солнце кануло за горизонт. Пали серые сумерки. Дымные гривы, вздымаемые колесами боевых кораблей, осели, изжелта-бурая закатная полоса была чиста. Флот Зибры не посмел преследовать Шарлаха по внушающим ужас пескам.
За борт прыгнули всего шестеро. Остальных, надо полагать, удержала все та же простая мысль: впереди еще не известно, что будет, а вот сзади-то уж точно надеяться не на что… Судили бы их наверняка в обугленной и ограбленной Зибре, так что на пощаду можно было не рассчитывать…
Убрав паруса, «Самум» пробирался на мускульной тяге по запретным землям. Испариной проступили созвездия, блеснуло тонкое лезвие месяца. Над пустыней загустевала мгла, глыбы мрака наваливались отовсюду.
— Может, повернуть все-таки? — тихо спросила осунувшаяся Алият. — Вдруг они уже снялись…
— Корабли? — так же тихо переспросил Ар-Шарлахи. — Вряд ли… Однажды они нас уже проморгали, второго такого случая им просто не простят… Так что будут ждать всю ночь. Я на их месте еще бы и караулы между судами выставил, чтобы даже тушканчик не проскочил…
— Что ты их с собой равняешь! — недовольно возразила Алият и запнулась, пораженная собственными словами. Кажется, всеобщее благоговение перед Ар-Шарлахи невольно передалось и ей самой.
«Самум» шел по звездам, погасив огни. На палубе и на обеих мачтах наблюдатели до боли в глазах всматривались в темноту, готовые в любой момент шепотом поднять тревогу. Однако скудно присыпанные светом барханы были пусты. Впереди над выточенным на носу корабля верблюжьим рогом тяжелела граненая звезда Альк-Ганеб, или, как ее называют туземцы, НТоба.
— Странно… — пробормотал Ар-Шарлахи, мысленно развертывая свиток с картой. По его расчетам, они подползали уже чуть ли не к центру белого пятна. — Знаешь, если бы не колдун, я бы решил, что никаких молотов… Хотя… Может, и колдун врет. Он же у нас в плену был… Вполне мог сам и распустить этот слух… Ну, про кивающие молоты…
За плечом в полной черноте рубки негодующе фыркнул кто-то из рулевых. Тут же испуганно закашлялся.
— Накличешь!.. — злобно свистнул у самого уха голос невидимой Алият.
Некоторое время шли в молчании. «Самум» лениво переваливался по мелким барханам. Скрип дерева и поскуливание стали казаться нестерпимо громкими. Потом по палубе к рубке метнулась серая тень. Всхлипнул испуганный торопливый шепот:
— По правому стремени, сто шагов!..
Ар-Шарлахи и Алият, столкнувшись в темноте, кинулись к правой амбразуре.
— Заслонку подними!.. — шепотом бросил он. Алият отжала вверх оправленную в металл полосу толстого кимирского стекла, и в образовавшуюся щель лениво хлынул черный холодный ветер. Щурясь и прикрывая ладонями глаза от случайных песчинок, всмотрелись. Сначала обоим показалось, что снаружи по-прежнему нет ничего, кроме звезд да серых песчаных волн. Затем глаза уловили некое движение, некое медленное переползание волосяных бликов по темному металлу. С каждой секундой все ясней и ясней в сотне шагов от «Самума» обозначались очертания гигантской кувалды, неспешно заносящей округлую плоскую голову и одновременно опускающей противоположный конец рукояти. Вот движение приостановилось, и кулак молота с той же завораживающей неторопливостью двинулся теперь к земле. Померещилось поначалу, что железное чудище колеблется прямо в воздухе, однако вскоре напрягшиеся глаза различили приземистую колонну основания — серую на сером песке. Ар-Шарлахи несколько раз почудилось, что округлый стальной кулак силится вытянуть из земли какую-то тяжесть на туго натянутой, взблескивающей иногда стальной нити — и не может.
— Не понимаю… — услышал Ар-Шарлахи свое собственное испуганное и слегка разочарованное бормотание. — Конечно, раздробить он все раздробит… Но это же под него нарочно подлезть надо…
— Или чтобы нарочно подложили… — шепнула Алият, и по спине Ар-Шарлахи побежали мурашки. Снаружи снова засуетились серые тени. — Прямо по рогу, шагов четыреста!..
— Еще молот? — спросил Ар-Шарлахи.
— Нет… Большое, круглое…
Ар-Шарлахи выскочил на палубу и, ежась от знобящего ночного ветерка, побежал по качающемуся наклонному настилу на нос. Раздвинул столпившихся разбойничков и взглянул.
Действительно, впереди маячило нечто совершенно непонятное. Огромное, шарообразной формы, оно смутно отражало дробный игольчатый свет черных ночных небес и, казалось, медленно шло навстречу, перекатываясь через гребни барханов.
Ар-Шарлахи стоял и зачарованно смотрел на это диво, пока оно вдруг не поехало в сторону. «Самум» менял курс. Надо полагать, у Алият не выдержали нервы.
— Кто приказал? — рявкнул шепотом Ар-Шарлахи, ворвавшись в рубку. — Клади штурвал на левое плечо — и вперед!..
Оттолкнул одного из рулевых и что было сил налег на рогатое колесо штурвала. Вернув корабль на прежний курс, скомандовал возбужденно:
— Передай в трюм: на ведущем барабане — быть готовыми к остановке!.. Всё понял?
— Всё… — растерянно отозвался отстраненный от штурвала и завозился, нашаривая крышку люка.
— Ты же не пил вроде!.. — с отчаянием произнесла Алият. Он нашел в темноте ее плечи и почувствовал, что она дрожит всем телом, как тогда, в судейском дворике накануне оглашения приговора…
— Да нечего нам терять, нечего… — приговаривал Ар-Шарлахи, оглаживая ее напрягшиеся плечи и не отрывая исполненного восторга и ужаса взгляда от надвигающейся выпуклой поверхности. Уже ясно было, что огромный шар сделан из светлого шероховатого металла и что высота его немногим уступает высоте мачт «Самума».
Непонятно почему, но Ар-Шарлахи совершенно не ощущал угрозы, исходящей от темной металлической громады. Слухи о кивающих молотах оказались куда более жуткими, нежели сами молоты. Ар-Шарлахи подумалось даже, что говорить с людьми, воздвигшими посреди пустыни все эти странные сооружения, ему было бы куда интереснее, чем, скажем, общаться с теми же главарями разбойничков или с досточтимым Аилшей…
— На ведущем барабане — отдыхать пока… — приказал он, когда темная гладкая сфера нависла над колесом «Самума». И, отворив дверь на палубу, бросил вполголоса: — Веревочную лестницу на левый борт…
— Ты… хочешь спуститься?.. — не веря, спросила Алият. — Туда?!
Ар-Шарлахи хотел ответить, но не успел. Ночь впереди, казалось, взорвалась ослепительным ломким светом. Днем такой свет мог сорваться лишь с вогнутой поверхности боевых щитов. Да, но сейчас ведь ночь!..
— Все вниз! — отчаянно крикнул Ар-Шарлахи, кидаясь ничком на палубу, но слова его заглушил общий вопль ужаса.
«Вас они жгут…» — ясно всхлипнул над ухом зловещий шепоток колдуна Мбанги.
За воплем последовало несколько секунд тишины и спряженного ожидания. Ар-Шарлахи поднял руку, и кончики пальцев, оказавшись в потоке яркого ровного света, словно сами собой возникли из темноты. Жара пальцы не ощутили.
Тогда он медленно поднялся с палубы, заслонив глаза ладонью.
— Все вниз! — хрипло повторил он, и не потому, что приказ этот имел какой-либо смысл, а так, исключительно для поддержания духа. В том числе и собственного.
По настилу заметались белые балахоны, перерезанные пополам странным светом, по яркости значительно превосходившим злую луну и уступавшим разве что солнцу. На источник его, располагавшийся в какой-нибудь сотне шагов от «Самума», смотреть можно было только зажмурившись.
Вскоре Ар-Шарлахи обнаружил, что остался на палубе один. Слева нестерпимым блеском сияла, нависая, серебристая поверхность сферического сооружения. Дверь рубки была распахнута. Краем глаза Ар-Шарлахи видел, что Алият, вцепившись в косяки обеими руками, безуспешно заставляет себя переступить порожек.
Тогда он сделал над собой усилие и подошел к правому борту, где уяснил с изумлением, что свет распространяется не во все стороны, а хлещет исключительно в направлении «Самума». Как будто в центр боевого вогнутого щита поместили крохотный кусочек солнца и навели зеркало на их корабль. Зрелище было настолько завораживающим, что Ар-Шарлахи даже не заметил, как откуда-то сбоку к борту приблизился странно одетый человек и остановился, запрокинув голову.
— Кто такие? — прозвучал снизу усталый властный голос, и Ар-Шарлахи вздрогнул.
— Я… — начал было он, но горло от волнения перехватило, и Ар-Шарлахи закашлялся.
— Старший — ты?
— Да… — хрипло сказал Ар-Шарлахи, держась за кадык. Человек помолчал, что-то прикидывая.
— Скажи своим, чтобы не высовывались, — приказал он наконец. — А сам слезай сюда…
…Перекладины веревочной лестницы скользили в ладонях, влажных от пота. По предпоследней перекладине Ар-Шарлахи промахнулся ногой и едва не грянулся на песок. Спрыгнул, выпрямился и оказался лицом к лицу с одним из тех, кому кланяется сталь.
Ровесник Ар-Шарлахи, может, слегка помоложе, мужчина и впрямь был одет несколько странно. Белый плащ и головная накидка, схваченная на лбу кожаным обручем, несомненно, имели прямое отношение к Пальмовой Дороге. Только вот лица незнакомец не прикрывал вообще. Ростом он был с Ар-Шарлахи, только чуть пошире и в плечах, и в бедрах, а чертами скорее напоминал Алият: такой же смуглый и широкоскулый. А нос как будто расплющен ударом. Возможно, так оно когда-то и было…
— Кто ты?
— Ар-Шарлахи…
— Ну, это мне ничего не говорит, — заметил незнакомец. Слова он выговаривал как-то странно: мягко и с ненужными придыханиями.
— Разбойник, — сдавленно отрекомендовался Ар-Шарлахи.
Широкоскулое смуглое лицо, до этих слов неподвижное, как валун, впервые что-то такое выразило. Не то досаду, не то удивление. Человек отступил на шаг и, оказавшись спиной к свету, пристально оглядел Ар-Шарлахи.
— Что-то плохо верится, — усомнился он. — Да и корабль у тебя не слишком-то похож на разбойничий…
— Уж какой был… — сказал Ар-Шарлахи. — Выбирать не приходилось…
Тут же испугался резкости своего ответа и хотел добавить, что раньше-то, конечно, корабль разбойничьим не был, но мужчина жестом приказал ему замолчать.
— Как, ты говоришь, тебя зовут?
— Ар-Шарлахи.
— А ну-ка сними повязку! — потребовал вдруг незнакомец.
Ар-Шарлахи не стал упрямиться и открыл лицо.
— В Харве учился?
Поначалу Ар-Шарлахи решил, что ослышался, и поэтому ответил не сразу:
— Д-да… Только давно, лет семь назад…
— Точно, точно… — Незнакомец кивнул. — Пьяница Ар-Шарлахи… Ученик Гоена, так?
— Так… — поражение отозвался Ар-Шарлахи. Ну вот хоть убей, не было среди его тогдашних знакомых смуглого скуластого юноши с приплюснутым носом. Хотя память на лица у него всегда была скверная… Тем более тогда…
— И давно ты подался в разбойники?
— Да дней пятнадцать назад…
Не сказав ни слова, человек слегка отстранился и внимательно оглядел «Самум» от колес до кончиков мачт.
— Резво ты начал, — заметил он, продолжая рассматривать корабль. Потом, видимо, что-то сообразил и снова повернулся к Ар-Шарлахи: — Так это из-за тебя сегодня столько пыли подняли?
— Да…
— Та-ак… — Кажется, незнакомец был озадачен. — Зибру, случайно, не ты подпалил?
— Я…
Несколько секунд прошло в молчании. Мужчина глядел на Ар-Шарлахи не то испытующе, не то с недоверием.
— Ну и ученички у премудрого Гоена… — проворчал он наконец. — Значит, так. Поднимайся на борт и отгони свой корабль вон туда, подальше от бака. Нечего ему здесь делать…
— От… — Ар-Шарлахи растерянно оглянулся на сияющее из-под днища «Самума» основание огромного металлического шара.
— Ну да! — уже с нетерпением в голосе сказал незнакомец. — От бака, от бака!.. Еще раз предупреди своих, чтобы сидели тихо, а сам снова спускайся и пойдешь со мной…
Окончательно сбитый с толку Ар-Шарлахи вновь вскарабкался по веревочной лестнице на палубу. Невольно приостановился, тупо уставившись на серебряный слепящий купол. Так это бак? Хотя все правильно, не отлит же он целиком из металла!.. Стало быть, полый… Только что они в нем хранят? Воду?.. Да, наверное, воду…
Он оглянулся, думая, что незнакомец смотрит ему вслед. Но тот стоял, полуотвернувшись от «Самума». На глазах Ар-Шарлахи он шевельнул ладонью поднятой руки, и, повинуясь этому его движению, поток света хлынул в другую сторону, вымыв из тьмы череду частых мелких барханов. А на «Самум» рухнула такая беспросветная чернота, что Ар-Шарлахи пришлось добираться до рубки почти на ощупь.
— Ну? Что? — еле слышно выдохнула невидимая Алият.
— Слушай, зажги светильник, — устало попросил он. — Чего теперь-то без огня сидеть? Они нас так и так видят…
— Кто?!
— Еще не знаю… — Ар-Шарлахи перевел дух. — Давай людей к ведущему барабану. Отгоним «Самум» вон туда, где светло… Присмотри, чтобы с корабля никто не отлучался, и жди моего возвращения, ясно?..
— Они тебя забирают? — в ужасе спросила Алият. Ар-Шарлахи пожал в темноте плечами.
— Да отпустят, наверное… Зачем я им?.. Да не дрожи ты! — прикрикнул он с досадой. — Ничего ведь плохого пока не случилось…
Вскоре зажегший огни «Самум» отошел от гигантского темного шара и, покачиваясь, вплыл в полосу света, где уже стояла, поджидая, одинокая человеческая фигурка. Отдав последние приказания, Ар-Шарлахи спустился по веревочной лестнице за борт, и они двинулись вдвоем в направлении источника света.
— Твое счастье, что ты у бака остановился, — как бы между прочим заметил незнакомец.
— Почему?
— А иначе сожгли бы, — последовал довольно-таки равнодушный ответ.
— За что?
Незнакомец пожал плечами:
— На тебе же не написано, что ты разбойник. Да и вымпелов в темноте не видно. Кто там разберет, что у тебя на мачте…
Некоторое время Ар-Шарлахи брел за ним в оторопелом молчании. Мысли спутались окончательно.
— То есть не будь я разбойник… — запинаясь, начал было он.
— Совершенно верно. — Незнакомец кивнул. Ар-Шарлахи встряхнул головой. Не помогло.
— А разбойников — не трогаете?..
Должно быть, в голосе его прозвучало совершенно детское изумление, потому что незнакомец повернул к нему темное скуластое лицо и впервые улыбнулся:
— А за что их трогать? Разбойники — существа полезные… Кстати, можешь называть меня Тианги.
