Он очнулся от того, что стал задыхаться. Рот был полон какой-то дряни. Глаза ничего не видели.

Черт! Он же лежит, уткнувшись лицом в землю! Или не землю?..

Он сделал невероятное усилие и перевернулся на спину. Руки и ноги отказывались слушаться. Тело бил озноб.

Что же произошло? В него вроде из чего-то стреляли…

Ах да… Отравленные иглы. Знаем мы эти штучки… Только не так-то просто убить Демона, Гасящего Миры.

Он со стоном сел и открыл глаза. Резкость взгляда восстановилась не сразу. Вначале была просто белая муть, которая покрылась рябью, сгустилась и стала концентрироваться. Наконец, туман перед глазами сбился в плотные сгустки и оформился.

В фигуру неподвижно сидящего старика.

– Мэтр… – прохрипел Демон. – Черт возьми, что ты здесь делаешь?

– Я жду, – ответил старик. – Я знал, что ты очнешься.

– И чего же ты ждешь? – Тело Демона постепенно набирало силу.

– Неужели ты не догадываешься? – удивился старик. – Ты ведь видишь человека насквозь…

– Не скромничай, Мэтр, – осклабился Демон. – Мне далеко до твоих способностей. Ты ведь копаешься в чужих душах с незапамятных времен…

– Должен ведь кто-то поддерживать порядок в Мироздании, – сказал Мэтр.

– Да, – прохрипел Демон, с трудом поднимаясь на ноги. – Мне говорили, что ты возомнил о себе невесть что. Вот я и удивляюсь: почему же ты, радетель вселенского порядка, не расправишься со мной, кто этот порядок перекраивает по собственному произволу? Кто гасит миры – любые, какие ему заблагорассудится! Только для того, чтобы получить новую порцию удовольствия – проклятого удовольствия, превратившегося уже в настоящую муку…

– Видишь, ты сам ответил на свой вопрос, – усмехнулся Мэтр. – Ты думаешь, что ломаешь Мироздание. А выходит, что Мироздание ломает тебя…

– Ты всегда говоришь загадками. Я не понимаю тебя…

– Чтобы понять меня, надо прожить тысячу жизней в тысячах миров и тысячах тел… И это только часть дела. Впрочем, тебе и ни к чему понимать это.

– Я сам решу, что мне нужно понимать, а что – нет. Где мои пленники?

– Разбежались. Последние четверо ушли совсем недавно.

– Проклятие! Мне нужен экстракт…

– А может, ты просто засиделся в этом чахлом мире? Может, тебе надо туда, где человеческого материала куда больше? Твои друзья уже последовали туда, бросив здесь свои дряблые оболочки…

Мэтр осторожно постучал указательным пальцем по своей голове. Демон обомлел.

– Нет… – сказал он, – не может быть. Ты пустил их… к себе?

Мэтр тихо рассмеялся.

– Рано или поздно кто-то должен был отправиться и туда. Это был бы вполне логичный финал моего пути. Тем более что один человек в свое время туда уже отправился…

– Алекс?

– Ты весьма догадлив.

Наступила многозначительная пауза. Демон недоверчиво смотрел на старика. Старик хитро смотрел на Демона. Он что-то не договаривал. Старый лис что-то задумал…

– Зачем ты хочешь впустить меня в свой мир, Мэтр? – осторожно спросил Демон.

– Мне бы хотелось, чтобы судьба Срединного Мира решилась в моей собственной Вселенной, – ответил старик. – Это стало бы неплохой точкой в жизни. Большего и желать не стоит… У тебя ведь есть свой Челнок? Или с тобой поделиться?

Демон колебался. Старик был опасен. Невероятно опасен. Самый опасный человек во всех известных Вселенных. Если его вообще еще можно считать человеком…

– Кстати, у твоих друзей была половинка ключа, – как бы невзначай бросил Мэтр. – Если бы у меня была вторая половина, я бы, возможно, поступил с ними иначе. У тебя ведь есть вторая половина?

Демон решился. Он достал из складок плаща сверкающий Кристалл и погладил его.

– Счастливого пути, – сказал старик. – Смотри, поаккуратнее там, в моем мире, не поломай ничего…

Тело хозяина, покинутое Демоном, обмякло и растянулось на мусорной куче. Только воля Демона, подпитанная экстрактом из сотен человеческих душ, способна вдохнуть жизнь в отравленный ядом организм.

– Дурачок, – улыбнулся своим мыслям старик. – Безмозглая пчелка… Спасибо тебе за усердно собранный нектар. Лишняя сотня лет жизни еще никому не вредила…

Они шли по мягкой зеленой траве, вдыхая дурманящий чистый воздух. Это было настолько необычно и потрясающе – после отвратительной атмосферы Свалки, – что начинала кружиться голова…

Такого синего неба Стас еще никогда не видел. Может, потому, что в его собственном мире человек хотел слишком много урвать от природы, выбрасывая взамен миллионы тонн пыли и гари? Или просто такова была сила контраста?

Можно было упасть в траву и поваляться, отдыхая после пережитого в предыдущем мире. Но их новые тела были полны бодрости и силы. Они не желали лежать на травке. Они хотели мчаться вперед, прыгать и ходить на руках, азартно работать и шумно развлекаться.

– Хорошо, черт побери! – воскликнул Батхед. – Даже не хочется отсюда возвращаться назад…

– Друг мой, это чистейшей воды эгоизм, – рассмеялся Копатель. – Хозяину вашего тела тоже наверняка нравится жить в этом мире…

– Теперь я понимаю, почему этот мир был обведен жирным в списке Алекса, – сказал Стас. – Он наверняка осел где-то здесь…

– Алекс-с ушел тысячи лет назад, – возразил Ромис. – Как же мы сможем найти его? Разве что местные жрецы Великих Песочных Часов подскажут нам что-то…

– Ромис, ты забыл о парадоксах времени, – возразил Стас. – В вашем мире прошли тысячи лет – а здесь он может спокойно встречать собственную старость…

– Алекс-с ушел молодым, – обиделся Егорис. – Он не может быть старым…

– Но ведь «Эпос» не говорит ничего о смерти Алекса? – поинтересовался Копатель.

– Нет, – покачал головой Ромис. – «Эпос» говорит о том, что Алекс-с ушел в вечное странствие, неся истину в иные миры…

– Алекс-с не может умереть! – запальчиво выкрикнул Егорис.

– Ну да, – рассеянно отозвался Батхед. – Ленин – он всегда живой…

Пилигримы обиженно замолчали. Впрочем, окружающий пейзаж отбивал всякую охоту спорить.

Они вышли к озеру.

Если и бывают виды, от которых захватывает дух, то это был как раз такой случай. Прозрачная гладь, в которой отражались белоснежные облака, ласково лизала гранитные глыбы. На далеком противоположном берегу прямо из воды в небо уходили горы – внизу покрытые густым сочным лесом, повыше – лугами, а еще выше – белыми прожилками снега. Высоко-высоко медленно кружили крупные птицы – может, даже орлы. Легкий ветерок доносил невероятно свежий, приятный и немного тревожный запах незнакомых цветов…

– Мать моя женщина… – восхищенно воскликнул Батхед, – такого не может быть в природе. Это можно было только нарисовать…

– А кто вам сказал, что кто-то не нарисовал все это? – усмехнулся Копатель, щурясь на колкое солнце. – Слишком уж здесь хорошо…

– Просто мы уже привыкли к подвохам, – кивнул Стас. – И долго еще не сможем расслабиться.

– Во всяком случае, пока расслабляться рано, – заключил Копатель.

И оказался прав. Потому что воздух перед глазами сгустился, пошел волнами, и прямо из трепещущего «ничто» на берег один за другим ступили три молодых незнакомца – двое темноволосых и один с длинными светлыми кудрями.

– Ешкин кот! – пробормотал Батхед. – Такого я еще не видел…

– Спокойствие, только спокойствие, – бодро сказал Копатель. – В этом мире, я думаю, мы еще и не такое увидим…

– А что бы вы хотели увидеть? – приветливо поинтересовался один из пришельцев – светловолосый.

Он непринужденно уселся на ближайший булыжник и подмигнул Егорису, у которого от произведенного впечатления немедленно отвалилась челюсть.

Одеты гости были довольно просто и легко. Ничего не выдавало в них носителей сверхъестественных способностей. Они дружелюбно улыбались и, казалось, по-детски радовались произведенному эффекту.

– Мы? Увидеть? – потерялся Батхед и бессильно развел руками.

– Мы бы хотели увидеть Алекса, – спокойно сказал Стас.

– Великого Алекс-са! – благоговейно подхватил Ромис.

Гости обменялись понимающими взглядами и почти одновременно кивнули.

– Да, мы знаем, – сказал все тот же парень. – Алекс просил нас встретить вас…

– Алекс-с просил… – пораженно произнес Ромис.

– Это замечательно, – обрадовался Стас. – Вы проводите нас к нему?

Гости снова переглянулись. Двое неловко потупились, третий же осторожно сказал:

– Видите ли, в чем дело… Он просил нас об этом… Около пятисот лет назад.

Друзья удрученно переваривали информацию.

«Неужели тупик? – подумал Стас. – Столько усилий пропадет теперь зря… А главное, кто же объяснит теперь суть происходящего?»

– И о чем же просил вас наш пропавший друг? – спросил Стас с тяжелым сердцем, не ожидая уже никаких более или менее позитивных новостей.

– Просил помочь вам в вашей беде, – отозвался молодой человек. Двое других сочувственно смотрели на друзей.

– Вам известны наши проблемы? – спросил Копатель.

– Конечно, – кивнул парень. – Кому же неизвестны беды Срединного Мира?

Стас огляделся по сторонам. Внезапная догадка вспыхнула в его голове.

– Скажите… Этот мир… Ваш мир… Это тот самый, который называют Миром Изначальным? Ведь именно его искал Алекс…

Молодые люди рефлекторно улыбнулись при упоминании об Изначальном Мире. Видимо, подобные вопросы они уже слышали…

– Да… Ничего не меняется в наших тесных Песочных Часах… – произнес светловолосый. – Все ищут Изначальный Мир, а в результате приходят к нам…

– А что – у вас? – поинтересовался Копатель.

Стас впервые увидел, как на лице бесстрашного нейронавта отразилось беспокойство. Что же почудилось этому лису нейронавтики в словах молодого человека?

– А у нас вовсе не Мир Изначальный, – сказал юноша, слегка погрустневшим голосом. – У нас как раз Мир Финальный…

Ныряльщики молча переваривали эту новость, не зная, как к ней следовало бы относиться. Вокруг была чудесная природа, перед ними были хорошие, дружелюбные люди.

Но только прозвание этой Вселенной звучало как приговор…

– Мир Финальный… – повторил Стас. – И что же это означает?

Светловолосый пожал плечами:

– Для нас, жителей этой Вселенной, ровным счетом ничего. Как и для вас, если бы вы решили остаться у нас навсегда. Вся беда нашего мира – если это, конечно, беда – заключается в том, что доступ в наши внутренние миры закрыт.

– Как это – закрыт? – нахмурился Копатель. – У вас нет Челноков?

– Визитеры из верхних миров время от времени приносят с собой предметы, которые называют Челноками, – сказал светловолосый. – Одно время – очень давно – у нас вообще не верили в то, что в наш мир приходят люди откуда-то «сверху», как они говорили. Тем более что они появлялись в телах наших друзей и родных. Сначала мы даже думали, что наши люди попросту сходят с ума… Однако со временем мы накопили достаточно знаний, чтобы разобраться в ситуации и понять, что мы – всего лишь жители одного из многих-многих миров, входящих в удивительную систему Великих Песочных Часов мироздания. Что наша Вселенная – это всего лишь часть души другого человека, живущего своей собственной жизнью, в своем, далеком и неведомом мире.

И еще нам пришлось смириться с мыслью, что наш мир прозван путешественниками по Мирам Финальным. За то, что является своеобразным тупиком в бесконечном движении в глубь миров… Возможно, мы всего лишь один из таких тупиков. Но факт остается фактом: на нашем мире ваш путь «вниз» окончен. И это, к сожалению, не все.

Из Финального Мира пришельцам уже не выбраться. В том числе и в свой собственный мир. Это не просто тупик. Это точка в их пути. Вот так…

…Ныряльщики молчали, усваивая услышанное. Копатель выглядел мрачнее всех. Что ж, ему было отчего впасть в отчаяние. Ведь смысл жизни для него заключался именно в этом безостановочном движении по мирам, свободном скольжении, которое компенсировало его многолетний сенсорный голод и едва только преодоленное чувство собственной ущербности…

Хотя за право побиться в истерике вполне могли побороться и остальные. Пилигримы лишались возможности бродить по мирам и нести в массы свое учение. А он, Стас, вместе с Батхедом попросту оставались без шансов найти выход из гибельной для Земли ситуации…

– Но почему… – произнес Стас. – Почему тогда Алекс заманил нас сюда? Если он знал, что отсюда не выбраться! И…

Стас осекся, недоуменно глядя на невозмутимых собеседников.

– Если отсюда нет выхода… Как же ему удалось передать мне послание?

Юноша понимающе кивнул:

– Да, это должно было бы казаться странным. Но видите ли в чем дело… Алекс знал, куда шел. Если вы знакомы с «Эпосом»…

– «…Алекс-с шел вслед Зову, глядя вперед внутренним взглядом и читая во снах послания Песочных Часов!» – торжественно процитировал Ромис.

– Да, что-то в этом роде, – согласился молодой человек. – Посланца с запиской он отправил вам из предыдущего мира…

Стас вспомнил странного человека в шляпе и плаще, одетого прямо по последней моде Свалки. Что ж, очень похоже на то…

– Зачем же Алекс затащил нас сюда, в мир, из которого нет никакого выхода? – как-то обиженно произнес Батхед. Нельзя было сказать, что он был крайне расстроен именно последними новостями. Просто он слишком верил в людей.

– Выход все же, наверное, есть, – произнес светловолосый. – У вас должен быть ключ.

Стас машинально нашарил в кармане и извлек оттуда обломок кристалла. В нем отразилось солнце и синее небо, оживив его грани, что засверкали с небывалой прежде живостью.

– Да, – удовлетворенно произнес молодой человек. – Это ключ. Вернее – половинка ключа. Вы здесь для того, чтобы завладеть другой его половиной. Тот, кто соединит две его половины, – решит судьбу Срединного Мира и свободно покинет Мир Финальный. Во всяком случае, так утверждал Алекс. А ему верили очень уважаемые люди нашего мира. Великие…

Стас стал смутно понимать суть происходящего. Он вспомнил дрожащие руки безумного Доктора, Демона, Гасящего Миры, пытавшегося соединить воедино части ключа…

– Но почему именно здесь? – спросил Батхед.

– Неужели ты не понимаешь? – усмехнулся Копатель.

– А что я должен понять? – нахмурился Стас.

Копатель только лишь рассмеялся в ответ, восхищенно качая головой. Он все знал, все понимал и радовался задумке этого Алекса, которого никогда и не видел сам.

Стас почувствовал умственное переутомление.

– Все очень просто, – спокойно ответил светловолосый. – Сюда нужно было заманить те силы, что стремятся развалить, уничтожить сложившийся порядок вещей. Отсюда им уже не выбраться без ключа.

– И с чего же вы взяли, что эти неведомые силы придут сюда, за нами? – пожал плечами Стас. – Кто мы для них? Эти пираты, эти чужие ныряльщики, что бродят по моему миру и изводят людей на свой жуткий экстракт – что они знают о вашем мире?

– Они знают, что у вас – вторая половина ключа, – сказал светловолосый. – Поэтому их путь предрешен.

– Это… Доктор? – спросил Батхед.

– Никита? – спросил Стас.

– Демон, Гасящий Миры, – произнес Копатель.

– Да, – сказал молодой человек, поднимая с земли и подкидывая в воздух камешек. – Это действительно Демон – воплощение сил разрушения множества Вселенных, спрятанных в человеческих душах…

– Но как же вы решились допустить его сюда? – поразился Стас. – Он ведь может разрушить и ваш мир!

– Да, такая возможность есть, – грустно согласился светловолосый. – Наш мир слишком хорош, чтобы у зла не возникло желания его испортить. Но наш мир, к счастью или несчастью, в своей основе имеет такое неудобное качество, как сочувствие. Мы прошли через века горя и унижений. И теперь мы просто физически не в состоянии допустить, чтобы целые вселенные гибли, пока мы будем наслаждаться сладкими плодами своих достижений… Нет, это было бы хуже, чем вступить в пучину новых войн и катастроф…

Однако же мы не сидели пятьсот лет сложа руки в ожидании, когда сбудется предсказание Алекса. Мы долго думали, что противопоставить той силе, что складывается из энергии сотен высосанных Демоном миров. И, кажется, нашли решение…

Демон не мог поверить собственным глазам.

Это был он – тот самый мир, что приходил ему во снах, тогда, когда он все еще был человеком! Это они, те самые синее небо, живые леса, потрясающие горы!

Демон шел по улице того самого города, вид которого заставлял его сердце даже во сне биться быстрее. Ему улыбались люди – и пожилые, все как один бодрые и подтянутые, и совсем юные, девушки, чьи сияющие глаза, казалось, пронзали сердце насквозь…

И теперь он впервые слышал их речь! Они были живые – не то что молчаливые символы в его туманных сновидениях. Он мог прямо сейчас подойти к ним и заговорить! Он мог задать любой вопрос, спросить обо всем, что мучило его так долго, и, возможно, найти ответы на все вопросы. Даже на те, на которые так и не помог ответить экстракт…

Экстракт!..

Демон изменился в лице и глянул на этот радостный мир совсем другими глазами.

Экстракт – вот что такое эти люди! Это всего лишь сырье, жмых! Зачем ему тратить время на ненужные разговоры, когда он просто заберет выжимку из их слабых душ, сконцентрирует до нужной плотности и впустит в свой мозг…

О-о-о…

И тогда он действительно пусть ненадолго, на какие-то мгновения, но прикоснется к источнику всех ответов на все существующие вопросы! На секунды – но он станет частью всех существующих миров, включая и этот, всего лишь один из многих…

Демон сладко улыбнулся в предвкушении процесса.

Да… Вначале – доза… Он заслужил маленькое удовольствие. Ну а потом можно взяться за поиски ключа. Пора поставить точку в этой мелкой возне и забрать то, что принадлежит ему по праву…

Они сделали всего лишь по одному-единственному шагу, в центр маленького воздушного вихря – и теперь стояли посреди большого, прекрасного города.

Город был огромен, но при этом необычайно тих. Высоченные здания не несли в себе железобетонной монументальности. Они были легки, воздушны, а некоторые – даже прозрачны.

Вокруг не было видно никаких машин. Только люди, дома и зелень. Это было прекрасно.

Слишком прекрасно.

– Коммунизм, прямо, честное слово! – удивленно усмехнулся Батхед.

И благоговейный восторг Стаса как рукой сняло.

Он подмигнул весьма довольному видом Копателю. Все это было замечательно. Но не для него. Потому что в таком городе по определению не может быть тесной прокуренной кухни, кофе за полночь и горячих споров на все темы, которые только можно придумать. В этом мире, видимо, уже свое отспорили. А он, Стас – еще нет.

Конечно, было бы здорово появляться здесь, как на своеобразном мысленном курорте. Только это невозможно. И правильно. Каждому – свое.

– Нам сюда, – сказал светловолосый, имени которого они так до сих пор и не узнали.

Они пошли по выложенной камнем в траве тропинке в сторону большого низкого здания, что смотрелось довольно контрастно с полупрозрачными высотными домами-свечками. Когда подошли ближе, вид здания стал внушать какую-то подсознательную грусть и непонятное беспокойство.

– Что это? – кашлянув, спросил Стас. – Что это за место?

– Это Дом Тишины, – грустно ответил юноша. – Здесь угасают миры…

– Крематорий? – бестактно поинтересовался Батхед.

Ему не ответили.

Внутри оказался большой светлый зал, про интерьер которого Стас не смог бы сказать ничего, потому что не видел ни потолка, ни стен – они терялись в какой-то дымке.

Посреди зала стоял человек. Средних лет, с приятным спокойным лицом. Седой. Видимо, он ждал прихода гостей, потому что сдержанно улыбнулся пришедшим и приветливо кивнул.

– Как вам тела людей нашего мира? – поинтересовался седой, будто речь шла о каком-нибудь тест-драйве малолитражек.

– Спасибо, ничего, – сдержанно ответил Стас. – Они нас вполне устраивают…

– Бодрость необычайная! – поделился Батхед. – Сила, гибкость! Вы все такие здоровые?

– Стараемся, – улыбнулся седой. – Здоровье – физическое и духовное – это наши приоритеты. Потому я бы попросил вас поаккуратнее… Вы ведь, возможно, вернетесь, а нашим друзьям здесь жить еще…

– Мы будем предельно осторожны, – заверил седого Копатель.

– Тем более что это будет непросто, – туманно сказал седой. – Меня зовут Ярослав. Присаживайтесь, пожалуйста…

– Очень приятно, Ярослав… Так… Куда же присаживаться? Ух!

Стас готов был поклясться, что в этом зале только что не было никакой мебели. А теперь за каждым из присутствующих стояло по креслу довольно оригинального дизайна.

Все-таки представлялось, что технологии этого мира были непринципиальны в предстоящем разговоре. Так что ныряльщики, а следом Ярослав и безымянный светловолосый парень уселись, образовав довольно тесный круг.

К удивлению Стаса, щепетильно относящийся к своему здоровью седой резидент достал откуда-то трубку и раскурил ее при помощи длинной каминной спички. По залу распространился приятный сладковатый запах табака.

– Этот табак безвреден для вас, – заметил Ярослав. – Итак, начнем. Вас, наверное, интересует, почему мы собрались именно здесь, в Доме Тишины?

Стас и его товарищи молчали и внимательно смотрели на седого. Время задавать вопросы еще не пришло. Ярослав попыхал трубкой, окружив себя клубами дыма, и продолжил:

– Вашего появления ждали около пятисот лет. Нельзя сказать, что с нетерпением или повышенным вниманием. Просто знали, что к нам, в нашу Вселенную, из чужого мира придет зло. Мы не любим зло. В нас сидит генетическое неприятие зла. Просто потому, что его было слишком много в нашей долгой истории. Не буду вдаваться в подробности – если захотите, сможете найти любую информацию про наш мир. Дмитрий окажет вам любую помощь…

Стас посмотрел на светловолосого. Что ж, теперь он знал его имя. Только зачем ему имя человека, в мир которого нельзя проникнуть с помощью Челнока? Может, у него и вовсе нет никакого внутреннего мира? Может, он вообще искусственный – каким кажется все в этом мире-витрине?

Стас с трудом отогнал эти дурацкие мысли и прислушался к тому, о чем говорил седой.

– Однако вернемся к главному, – продолжил Ярослав. – Алекс, наш давний гость, поставил нас перед фактом. Вы должны были прийти сюда на его зов, в тот мир, который за его пределами называют Финальным. А вслед за вами должно было пожаловать зло…

Ярослав задумался и довольно долго молчал. Стас разглядывал этого человека, жителя таинственного и легендарного мира – не менее таинственного и легендарного, чем его собственный, Срединный Мир.

Странный это мир. Такой чудесный и замечательный, красивый, населенный умными и добрыми людьми… Но невероятно печальный.

Мир-ловушка. Чернильница-непроливайка. Твердое дно мироздания…

Словно прочитав его мысли, Ярослав произнес:

– М-да… Приход Алекса заставил нас задуматься. Надолго. После визитов других пришельцев из чужих миров, когда уже прошло неверие и скептицизм, наши мыслители задумались: а почему? Почему цепочка, связывающая через таинственные кристаллы множество человеческих вселенных, так неожиданно обрывается на нас? Что это – явление природы? Или чья-то воля? Если последнее – то как это воспринимать? Как благо или как наказание?

Ярослав снова исчез за облаками дыма. Егорис аллергически чихнул. Видимо, дым из трубки если и был безвреден, то и пользы нес немного…

– Так, постепенно, по мере того, как от редких визитеров мы узнавали подробности «Эпоса Великих Песочных Часов», у многих из нас сложилось мнение об особом предназначении нашего мира. Сразу оговорюсь: далеко не у всех. Эта специфическая религия вообще у нас довольно непопулярна. Но важным принципом нашего общества давно стала взаимная терпимость. Каких только религий и верований у нас нет! Впрочем, речь не о них. Речь о тех людях, интересы которых я представляю…

– Это какая-то тайная организация? – заинтересовался Копатель.

– Это секта? – спросил Батхед.

– Это Продолжатели? – с надеждой спросил Ромис.

Ярослав с любопытством встретил этот поток вопросов и отрицательно покачал головой. Он грустно улыбнулся:

– Вы ищете совсем не там, друзья. Это умершие.

Стасу показалось, что он ослышался. Батхед крякнул от неожиданности. Впечатлительный Егорис тихо вскрикнул.

– Э… Простите… Что вы имеете в виду? – ледяным голосом поинтересовался Стас.

Ярослав непонимающим взглядом оглядел друзей. И протестующе поднял руки.

– Вы снова не о том думаете! Это никак не связано с какими-нибудь зомби, воскресшими мертвецами и прочими ужасами. Это связано с волей многих из наших людей, чей срок жизни подошел к концу.

Ярослав сделал неуловимый жест рукой, и трубка исчезла. И тут же мгновенно исчез дым. Не так, словно его высосала незримая вытяжка, а сразу – будто в кинопленке просто вырезали сцену растворения дыма.

– Воплощение зла, Демон, Гасящий Миры, как его называют во многих Вселенных, черпает свою небывалую силу из энергии поглощенных им душ, энергии погубленных вселенных. Сражаться с ним обычными силами бесполезно. Тело его будет гибнуть, а сам он – осваивать новые тела и продолжать опустошать души… Только равный ему по силе, тот, кто впитает в себя энергию множества миров, сможет его одолеть…

– Но мы ведь не можем поступать, как он, – возразил Стас. – Ведь мы не убийцы. Где же взять еще одного такого монстра?

– Самому стать им, – спокойно сказал Ярослав. – Именно потому мы и здесь.

Он протянул руку в центр круга из кресел.

На раскрытой ладони лежал маленький прозрачный кубик.

– Что это? – спросил Стас, хотя понимал, что услышит в ответ.

– Это последняя воля наших ушедших, – тихо сказал Ярослав. – Собранная энергия тысяч угасающих вселенных…

– Экстракт… – потрясенно прошептал Копатель.

Нет ничего приятнее разрушения…

Разрушения в каком угодно виде. В разрушении знают толк те, кто взрывает жилые дома и самолеты. Только наивные люди могут поверить в то, что выдвигаемые при этом политические требования имеют хоть какой-то смысл!

Ложь и ханжество! Имеет смысл только тот сладкий миг, когда что-то цельное, гармоничное и полезное вдруг по твоей воле превращается в кучу бесполезного хлама! Вот ты коснулся пальцем кнопки – и воздух наполняют запах паленого мяса и полные боли стоны. Вот чем действительно наслаждаются сторонники террора! Почему же они стесняются этого? Что за секрет, что за лицемерие?

В чем смысл – взрывать себя в толпе людей? Неужто и вправду во имя великих идеалов, в интересах своего народа и религии? Чушь! Весь смысл только в сознании того, что через мгновения ты разлетишься на грязные ошметки! Вот ты есть – и вот вместо тебя лишь куски грязного мяса, мозги вперемешку с костями черепа. Такое удовольствие грех доставлять себе одному – и ты тащишь с собой за компанию еще с десяток-другой людей – тех, кто просто не понимает этого утонченного наслаждения саморазрушением.

Но если такие радикальные шаги вам пока не под силу – можно действовать медленно и постепенно, благо, так велик выбор средств развалить себя, подтолкнуть к разложению и гниению заживо. Алкоголь и наркотики – та же бомба, только взрыв ее чудесным образом растянут во времени и в сумме имеет куда более мучительный, сладостный эффект…

Демон, Гасящий Миры испытывал двойное, ни с чем не сравнимое удовольствие: вначале – когда разрушал хрупкую человеческую душу, грубо извлекая ее из скорлупы тела. А затем – когда выжимал эту душу, словно губку, жадно подставив разинутую пасть.

У Демона не может быть собственной свободной воли. Им движет только страсть. Страсть к разрушению. По сути – само разрушение, хаос, как закон природы, неизбежно вторгающийся в любую щель, где дает слабину высокоорганизованная материя. Чем сложнее устроена материя, тем с большим наслаждением будет вгрызаться в нее хаос.

О, эти души были невероятно тонко организованы! В этом мире люди жили долго, их сознание было полно полезной информации и сложных переживаний, их внутренние вселенные огромны и невероятно энергоемки!

Никогда еще Демон не испытывал такого удовольствия, как превращая в жмых людей этого мира, прозванного почему-то Финальным! Если это и был финал – то, несомненно, в его пользу!

Однако же и в любом приятном деле стоило сделать паузу и заняться текущими вопросами. Сюда, в этот мир, его старые друзья принесли некий ключ. Предмет, обладание которым было важным составляющим его страсти.

Он уже не помнил, что это за ключ, зачем он – но страсть жила в нем, она диктовала его поступки, служила единственной мотивацией к действию.

Демон нехотя оставил на время в покое людей этого мира.

Они никуда не денутся. Чего нельзя сказать наверняка про гостей, принесших сюда вторую половину ключа – ту, что недостает ему для целостности этого маленького кристалла.

Что ж, он заберет ключ, а потом попробует на вкус экстракт из надоевших ему ныряльщиков… или нейронавтов? Трудно вспомнить…

Как же это было давно…

Стас уходил в горы. Подальше от населенных мест. Потому что с того момента, как он приложит к бугорку за ухом маленький прозрачный кубик, он перестанет быть человеком.

Он станет опасен для жителей этого мира. Так же, как и для своих собственных друзей.

Потому что он прикоснется к запретному.

Неизвестно кем и для чего создан человек. Неизвестно его смутное прошлое и уж совсем темно и неясно будущее. Устройство его тела и сознания – вечная загадка, лишь дразнящая отдельными открытиями на пути познания.

Человек не знает толком, что он должен делать в этой жизни, на что прилагать усилия и чего избегать. Он бредет, словно слепой, натыкаясь на стены, падая в бурные воды и обжигаясь о раскаленные камни.

Таков его путь.

Но одну вещь человек знает твердо, с самых ранних дней своего существования: он не должен причинять вред другому человеку.

Это табу было всегда. Как и тысячи поводов и способов нарушить его.

Сколько бы ни оправдывались творцы добра – для всех и каждого в отдельности, сколько бы ни взрывали себя самоубийцы в доказательство собственной правоты, ясно одно: только человеческая жизнь имеет ценность в этом мире.

Потому что это – Вселенная.

И сейчас Стас чувствовал невероятную тяжесть своей ноши – маленького сверкающего кубика с последними секундами жизни тысяч коллапсирующих миров. Во имя жизни и безопасности своего родного мира эти люди прервали собственную жизни чуть раньше. На мгновения. С тем, чтобы влить оставшуюся энергию своих умирающих вселенных в общий котел – маленький и невероятно емкий накопитель.

Люди не знают, откуда взялись в их мирах эти устройства, и вообще – устройства ли это или что-то другое. Люди не знают сути действующих в мире законов. Они всего лишь изучают их и умело пользуются. Поэтому никто не мог бы с уверенностью сказать, что в эти последние секунды, когда угасающее сознание добровольно превращалось в экстракт, миры не были все еще населены живыми людьми.

Это были всего лишь догадки, разговоры с самим собой. Но от этого на душе не становилось легче.

Одно Стасу было ясно стопроцентно и безо всяких сомнений: все, что он делает, направлено только во благо одного-единственного мира – его собственного, того, в котором живет он и близкие ему люди.

Так уж повелось, что, несмотря на генетически сидящую в нас заповедь, запрещающую причинять зло себе подобным, мы готовы на куски рвать тех, кто посягнет на то, что нам дорого. Ни на секунду не дрогнет рука мужчины, чтобы убить того, кто угрожает жизни его детей. Никто не назовет убийцами тех, кто уничтожит сотни людей «по ту сторону» линии фронта.

Как это понять? Как преодолеть в сознании это противоречие?

Очень просто: принять как данность. Как еще один непознаваемый и неизменяемый закон природы. Может, когда-нибудь в будущем… Может быть.

А сейчас он, Стас, стиснув зубы, примет в свой мозг поток энергии чужих миров и перестанет быть человеком. Хочется верить, что на время…

…Стас забрался очень высоко. Здесь еще была трава и какие-то мелкие кустарники. Но буквально в двух шагах начинали свое замысловатое движение наверх тонкие прожилки льда. Далеко внизу была видна тонкая ниточка реки, зелень леса, над которой ползли рваные облака. Где-то там остались его друзья.

Копатель, что рвался в бой и твердил о том, что более опытен в таких делах, что пойти должен он, и только он.

Батхед, что обещал держать кулаки.

Пилигримы, что теперь, наверное, молились за него своему вечно юному богу.

Ярослав и Дмитрий, что больше, чем его победы, желали, видимо, очищения своего прекрасного мира от чужаков с их грязными проблемами…

Все они были внизу.

Стас наконец остался наедине со своими мыслями. Человек должен иногда оставаться один. Чтобы подвести итоги очередного отрезка жизненного пути, оценить себя и свое окружение, взглянуть на мир со стороны.

Но одиночество не должно длиться долго. Ведь оно только для того и существует, чтобы ярче и острее была радость новой встречи…

Стас достал из кармана приманку.

Вот она, наживка для Демона. Маленький обломок ключа. Ключа «от того – не знаю что». Интересно, а сам Демон знает, куда открывает дорогу этот маленький ключик? Или каждый из них, как Буратино, представляет за маленькой дверцей что-то свое, вожделенное лишь им одним? Свою собственную выстраданную мечту…

Стас любовался сверканием граней кристалла. Тот, кто создавал все эти прозрачные вещицы, не очень обременял себя мыслями о дизайне. Видимо, это и впрямь не столько приборы, сколько символы, ключи от той или иной функции…

…Внезапно игра света в гранях ключа прекратилась. Близкая тень заслонила солнце.

– Спасибо, что принес мне ключ, Стас, – сказал Демон.

– Нет, это тебе спасибо, Никита, – ответил Стас. – Или все-таки Доктор?

Стас повернулся лицом к собеседнику.

Теперь Демон был молодым человеком. Совсем, как те, что встретили их возле озера. Ничто не выдавало в нем монстра.

Кроме того, что он все-таки пришел сюда, на запах предмета своего вожделения.

Демон протянул руку:

– Отдай ключ, и я отпущу тебя.

– Погоди, – ответил Стас. – Я как раз сам хотел попросить тебя о том же. Отдай мне свою половину ключа!

– Ты забываешься, жмых! – В глазах Демона вспыхнули недобрые огоньки. – Только моя память о прошлом мешает мне вытряхнуть из тебя душу, как пыль из тряпки!

Стас сделал вид, что призадумался над этими угрозами, и решил почесать за ухом. Сам же прижал к коже маленький холодный кубик.

– Знаешь, что, – начал было Стас…

…и тут его пронзило.

Насквозь, словно сладкая молния пробила его тело, заставив каждую клеточку, каждый нерв испытать чудовищное, просто невыносимое наслаждение!

Он оторвался от земли и в мгновение дотянулся левой рукой до одного, а правой – до другого края Вселенной! Он мог все! Еще мгновение – и он поймет суть и смысл ВСЕГО! Но…

Волна этого немыслимого чувства схлынула, оставив лишь пронзительное сожаление о том, что не хватило совсем немного для понимания…

Остался только холодный разум и острота восприятия.

Теперь Стас смотрел на своего врага и ощущал его недоумение. Демон видел, что с этим человечишкой, жмыхом, происходят странные вещи. Уже где-то виденные им.

И когда Демон понял, в чем дело, он почувствовал себя подло обманутым. Неконтролируемая ярость нахлынула на него, и Демон бросился на человека, возомнившего, что тот сможет вот так, легко и просто, подняться до его уровня.

Это были две армии. Армии людей, которых уже не было.

С одной стороны стояли тысячи несчастных, обманутых, насильственно лишенных собственных душ во имя науки и просто так, ради ублажения желаний Демона.

С другой стороны ждали исхода толпы уставших от жизни людей, почти угасших, но в последние мгновения жизни решивших сделать еще одно маленькое усилие – во имя тех, кто будет жить дальше.

И те и другие не хотели мериться силами с кем бы то ни было. Им были чужды интересы собственных полководцев. Но те были безжалостны и неумолимы. И армии двинулись навстречу друг другу.

Они шли устало, глядя друг на друга беззлобно и даже с сочувствием.

Странные армии, плетущиеся в атаку с чувством безразличия, даже без страха.

Они все ближе и ближе друг к другу. Они уже могут разглядеть лица тех, кого назначили им во враги. И некоторые грустно улыбаются противникам, другие разводят руками: «Да, брат, видишь, как получилось…» И вот они уже чувствуют холодное дыхание друг друга. Некоторые закрывают глаза…

Там, где соприкоснулись две армии, вспыхивает яркое сияние. Аннигиляция. Враги взаимоуничтожаются, соприкоснувшись. Синее пламя все бьет и слепит тех, кто продолжает, согласно приказу, двигаться туда, чтобы сгореть во взаимном уничтожении…

Странная война. В ней победит тот, у кого еще останется войско после этого холодного пожара.

Стариков гораздо больше, но и горят они куда быстрее, чем их несчастные враги. И вот становится ясно, что дряхлая армия исчезнет в пламени гораздо раньше.

Демон может праздновать победу!

Но что это?!

Туда, в самое пекло сражения, бросается сам вражеский полководец!

Постойте, как это может быть? Ведь он, Демон, еще не расправился с ним, еще не выжал того, как тряпку, не отправил его душу туда, в свою молчаливую армию?..

Впрочем, все это не имеет значения. Вот его враг пошатнулся и сейчас выронит ключ!

Все – победа!

Демон расхохотался. Теперь все! Теперь он найдет наконец то, что так давно искал! Это так здорово – иметь ключ от Изначального Мира. Это означает иметь ключ от всего, ключ от самого Мироздания!

Демон вскочил на камень и во всю силу легких этого слишком маленького для него тела закричал. И крик этот разнесся по горам и долинам прекрасного покоренного мира.

Демон подошел к поверженному врагу. К тому, у которого не осталось ни капли из неположенной простому смертному энергии. К обыкновенному человеку. Пока еще человеку.

– Ну что, – почти весело сказал Демон, – закончились игры? Давай сюда ключ…

Враг молча разжал пальцы и его часть ключа упала на землю. Демон уже не обратил внимание на подобное проявление неуважения. Слишком велико было торжество. Он просто поднял обломок с каменистой земли и достал собственную половину ключа.

– Вот и все, – произнес Демон, медленно сближая половинки Кристалла.

Сейчас ему откроется сокровенное… И он сможет теперь разрушить самое сердце мироздания… Вот оно – настоящее счастье…

Половинки Кристалла вспыхнули и передали тепло пальцам. Все! Только дюйм разделяет их…

Демон победно глянул на врага.

И блаженная улыбка на его лице начала таять.

Враг смотрел на него странным и таким знакомым взглядом. Совершенно пустым и бессмысленным.

Бездушным.

Демон уже начал осознавать подвох. Он уже почувствовал проникшую в него постороннюю силу. Он мог бы справиться с тысячью таких мелких врагов.

Ему просто не хватило времени…

Стас пошатнулся, едва не потеряв равновесие. Напротив него стоял молодой человек – прямой, неподвижный, с бессмысленным выражением лица. Неужто получилось?

Мозг разрывало на тысячи частей. Было страшно представить себе, какие силы бросились теперь на него, чтобы уничтожить, сжечь, превратить в ничто…

Надо было ставить точку.

– Твоя школа, Копатель, – сказал Стас и сомкнул половинки ключа.