Глава 20

После монастырской помойки императорские покои производили сокрушительное впечатление. Впрочем, человека, не измотанного застенками, скромное обиталище монарха потрясало не менее. Проведший большую часть жизни на Сицилии, он представлял странный, почти невозможный сплав любви к суровой германской простоте и изысканной восточной роскоши одновременно.

Месяцами живя в походных условиях, ночуя на земле и питаясь от случая к случаю, Фридрих чувствовал себя абсолютно непринужденно. И все же не было ни единого соблазна, которому бы император Священной Римской империи не поддался бы с великим удовольствием. Мягчайшие ковры с высоким ворсом, вышитые шелковые подушки, воздушные занавеси, прелестные одалиски в прозрачных одеяниях, скорее подчеркивающие, нежели скрывающие их совершенные формы, одалиски, разносящие тонкие заморские вина и изысканные восточные лакомства, словно принесенные могущественным джинном с султанского стола персидских сказок. Все это, правда, в сочетании с невесть откуда тянущими сквозняками, составляло рабочую обстановку величайшего монарха Европы.

— Он тут неплохо устроился, — склоняя ко мне голову, пробормотал Лис, когда верный своему воинскому долгу фон Нагель привел нас на ночь глядя в императорские покои и, ни слова не говоря, развернувшись, покинул на произвол судьбы. — Ты знаешь, это самое величество мне все больше и больше нравится, — добавил он, следя глазами за принесшей на голове блюдо с фруктами одалиской и грациозно поставившей его на низкий резной столик перед нами. — Надеюсь, мы с ним поладим.

— Тихо. Готов держать пари, что он сейчас наблюдает за нами сквозь какую-то незаметную дырку.

— Извращенец, что ли?

— Нет. Отслеживает наши реакции, чтобы знать, как строить беседу.

— Да-а?! — восхитился Лис. — И какие же должны быть эти самые реакции?

— Откуда я знаю? Все зависит от того, о чем его величество собирается с нами говорить.

— Ну тогда хрен с ним, пусть смотрит. — Лис уселся по-турецки на пол и начал со смаком очищать спелый банан. — Эй, подруга! — крикнул он вслед крутобедрой красотке. — Куда ты побрела? Присоединяйся! А ты чего столбычишь? — Лис повернулся ко мне. — Садись! Не думаю, чтобы императору нравились люди, пренебрегающие его гостеприимством.

Девушка не заставила себя упрашивать. Она сделала знак рукой, и вослед ей в покои впорхнула еще одна прелестная пери, чуть более смуглая, но не менее обольстительная, чем первая. С милыми улыбками на лицах они расположились вокруг столика, и я вынужден был сесть, поскольку стоять в помещении, где остальные не то что сидят, а полулежат, кажется почти что непристойным.

— В таких условиях я согласен ждать государя-императора хоть до его возвращения из крестового похода, в который, я надеюсь, он все-таки отправится, — прокомментировал создавшуюся обстановку Лис.

Фридрих II появился много раньше. Неслышно — длинный ворс заглушал шаги — он возник за нашими спинами. Чуть пошевелил пальцами, делая очаровательным представительницам гостевого сервиса знак удалиться, и те тут же растаяли в полумраке покоев, кланяясь на ходу.

— Ну вот, — принимая почтительную позу, пробормотал Лис, — значит, сейчас будем соображать на троих.

— Лис! — шепотом возмутился я. — Что ты такое говоришь?

— В смысле, думать сейчас будем втроем.

— Господа рыцари, — император едва ответил на наш поклон, — я позвал вас сюда…

— Чтоб сообщить пренеприятнейшее известие, — не удержался от комментария мой друг.

— Что? — переспросил император. — А, это! Ерунда! Я ни секунды не верю в предъявленные вам обвинения. Я решил, что вы невиновны. Во всяком случае, в том, в чем вас обвиняют. — Он на мгновение замолчал и повторил медленно, нараспев: — Я собрал вас здесь, чтоб сообщить пренеприятнейшее известие. Хорошая фраза, надо будет где-нибудь вставить. Да, так вот, я не верю в то, что вы похитили принцессу Альенор. Это было понятно мне с того самого мига, когда я только узнал о случившемся. Только полный идиот, совершив такое ужасное преступление, стал бы везти подменыша в Трир, тащить его едва ли не силком в аббатство, тем самым плотно прижимая свою голову к плахе. Вы вовсе не идиоты, и мне это доподлинно известно. Поэтому вмешательство вашей, господа, яростной защитницы, фрейлины моей будущей невестки, госпожи Татьяны, — он с трудом выговорил это непривычное имя, — и чистосердечный рассказ храброго фон Нагеля только добавили оснований для моей уверенности, но не открыли ничего нового.

Не буду юлить, я казню вас немедленно, если мы не найдем общий язык. Как вы сами прекрасно понимаете, мне позарез нужен союз с Русью. Я не могу отправляться в Святую землю, не обезопасив тыл. Если свадьба моего сына и дочери великого герцога Киевского не состоится, этому союзу не бывать. Если же станет известно, при каких условиях была сорвана свадьба, то и подавно.

— На чужой роток не накинешь платок, — печально вздохнул Лис.

— Платок — да, не накинешь, зато петлю на шею — одним движением. Рекомендую, прекрасно помогает от излишней болтливости.

— Кх-м. — Лис явно был готов слушать монарха дальше в полном молчании.

— Можете не сомневаться, никто из видевших превращение подменыша не раскроет рта без моего разрешения. Ваша же задача — отыскать невесту моего сына и привезти ее, — он сделал паузу, — в Святую землю.

— Простите? — произнес я, делая удивленное лицо.

— Да, вы не ослышались, именно в Святую землю. Рим настаивает на скорейшем начале крестового похода, что ж, в данном случае это нам на руку. Мы сделаем вид, что принцесса вовсе не пропадала. Я объявлю, что свадьба моего сына состоится в Иерусалиме, в храме Гроба Господнего, и что до дня свадьбы невеста будет скрыта от людских глаз во избежание черной магии и прочих происков моих врагов.

Ее свита — как та, что была с ней все время путешествия, так и та, что должна прибыть в Трир, отправится вместе со мной либо останется здесь. Но ко дню свадьбы вы должны доставить мне принцессу Альенор целой и невредимой. В противном случае я буду вынужден казнить всех, кто ее сопровождал. Иначе на Руси станет известно об исчезновении вашей подопечной, а это недопустимо. — Он замолчал, переводя дух. — Мой добрый друг Герман фон Зальца в письме рекомендует вас как храбрых, умных и честных рыцарей. Это высокая похвала. Пока что, увы, неоправданно высокая.

Найдите принцессу и можете просить любую награду. Если же нет, вы с ужасом будете вспоминать день нашего знакомства. И весьма недолгое время, смею вас уверить. Я даю вам полную свободу действий и обещаю всемерную помощь, какая только может от меня зависеть. Мой референтарий уже подготовил соответствующий указ, вы получите его на выходе. Пока же отправляйтесь в штерентальский отель. Завтра в полдень я жду вас вновь с планом своих действий. У вас есть вопросы?

— Если позволите, — склонил я голову. — Когда будет назначена свадьба?

— В ближайшие дни я отправляюсь на Сицилию. Большая часть войск уже там и ожидает только приказа выступить. Не могу сказать точно, сколько я задержусь в пути, но можете мне поверить, путь от побережья к Иерусалиму я проделаю быстро. А уж там я не смогу долго тянуть с объявлением дня свадьбы. Имейте это в виду.

— О Всевышний, — вздохнул Лис на канале связи, — дай нам сил свершить требуемое и, если тебе только не противно, укрепи сынов Аллаха, чтобы они продержались до нашего подхода.

— Ну шо, Капитан, я внимательно жду твоих распоряжений. У тебя уже есть стратегма, как мы всех превозмогнем?

— Кое-какие соображения имеются, — печально вздохнул я. — Ропша перед смертью вряд ли пытался водить нас за нос. Ни к чему ему это было. Значит, похищение организовано по приказу фон Шверина.

— Блестящая мысль. — Лис, наслаждаясь свободой, тронул шпорами бока андалузца. Мы возвращались в штерентальский отель, воздух был свеж, звезды весело светили с полуночных небес, и жизнь, невзирая на окружающую нас темень, вновь обретала краски. — Возвращаемся в Шверин, берем за шиворот нашего бывшего сюзерена, бьем его для острастки головой о цитадель и этак… очень вежливо просим открыть тайну золотого ключика.

— Умно, — согласился я. — Жаль только, что нам на подходе головы отрубят.

— Или вот еще, — не унимался Лис, — помню, читал про одного солдата, так у него была зажигалка, из которой выскакивали собаки. Они ему каждую ночь из дворца принцессу притаскивали. У бедолаги на нее заворот мозгов был. Так ежели большой дракон на поле боя катит за огнеметную установку, может, мой макет в одну десятитысячную натуральной величины могет покатить на зажигалку? Только им надо обо что-то чиркать, поскольку пьезоэлемент ему в пасть вставить не догадались.

Представляешь, притаскивает нам этакая собака Генриха тепленького, в одной ночной рубашке и колпаке. Причем у него полное впечатление, что это он мухоморов на ужин объелся и потому его глючит. Ну, ты его, стало быть, дипломатично спрашиваешь: «Куда подевал девочку, гадюка?»

— Тогда уж лучше сразу Алену, — прервал я поток неудержимого красноречия друга. — Но ты отчего-то вспоминаешь вовсе не те сказки. Черный дракон — это не огниво. Нам бы сейчас фейри разговорить, уж эта тварюка должна знать, куда ее родственнички Алену потащили.

Но, если серьезно, варианты следующие: Алену похитил Генрих, тогда она либо в его владениях, что маловероятно, поскольку, не дай Бог, об этом узнает Фридрих, и потомки будут долго спорить, на самом ли деле существовал Шверин или же это красивая сказка наподобие Китеж-града. Вариант второй, более вероятный. Команда, посланная нашим добрым сюзереном, благополучно убила двух зайцев, подведя нас под смертную казнь и сорвав, как мы знаем, весьма неугодный северной Лиге союз Руси и Империи.

Слава Богу, план не был отработан до тонкостей. Вероятно, это была чистой воды импровизация. Возможно, сначала упор делался на ловлю сетью, но в последнюю минуту выяснилось, что ты маг, и потому сеть была оставлена для отвлечения, и тут же на ходу был состряпан номер с подменышем. Убей они той же ночью Ропшу да спрячь получше трупы, кто знает, как бы оно еще все повернулось.

Но если в первом случае предусматривалось наше полное исчезновение, и тут уж гадайте, то ли мы стащили, то ли нас стащили, то во втором, в руках этой, так сказать, спецгруппы оказалась одна лишь девочка. Весьма, кстати, бойкая и не слишком пугливая. От которой лучше всего поскорее избавиться.

— Ты думаешь, они ее убьют? — мрачнея на глазах, произнес Лис.

— К сожалению, такой вариант возможен, — вздохнул я, — но вряд ли. Я склоняюсь к мысли, что ее попытаются продать на невольничьем рынке. Где-нибудь на Востоке такая красивая девушка будет стоить весьма немалых денег. Возможно также, что ее пока припрячут в каком-нибудь отдаленном замке вне шверинских земель, и будут ждать, пока принц Людвиг соберется жениться снова. Сговоренный брак формально считается уже заключенным, и появляется прекрасная возможность объявить принца двоеженцем. Скандал будет грандиозный!

Но вряд ли. Невесть сколько придется ждать, да и успех подобной акции весьма гадателен. Однако есть еще одно направление поисков, причем здесь я даже толком не знаю, с чего и начать.

— Ты имеешь в виду фейри? — задумчиво спросил Лис.

— Их самых. Понятное дело, Алену похитили именно они. Вероятно, среди шверинцев тоже был маг, он-то и заставил Дивных решиться на похищение. Необходимо выяснить, утащили ли фейри девочку в Подземную страну или же отдали ее этому самому чародею.

— Господи, как меня достали все эти маги, волшебники, кудесники, чародеи и прочие чревовещатели. Ну это ж спасу никакого нет, экстрасенсы хреновы! Ну то ли дело в сказках, один маг светлый, другой темный, живут в какой-нибудь малодоступной местности и не портят жизнь местному населению, разве что изредка, по большим праздникам. А тут не продохнуть! На каждом шагу! Явное перепроизводство!!!

— Мы с тобой не местное население. — Я поспешил восстановить справедливость. — А что касается твоих уважаемых коллег, мой дорогой друг, то я бы на твоем месте, пожалуй, устроил юному Ансельму зачет на тему: вызов фейри и возвращение подменыша.

— А шо, толково придумано, — согласился Лис. — Если только он, конечно, в этом деле что-то шурупает.

— Ну-у, насколько я помню уроки доктора Фауста, для вызова духов необходима магистерская степень, но бытовое общение с фейри вполне по силам и бакалавру.

— Недоучившемуся?

— Всего-то пару месяцев.

В штерентальский отель, где ждал нас Ансельм, мы возвращались втроем. Третьей была та самая мерзкая тварь, которую мы долгое время неосторожно принимали за киевскую княжну. Для этого, правда, нам пришлось сделать крюк и вновь вернуться к треклятому аббатству, чтобы изъять мохнатую узницу из цепких лап епископского суда.

— Да ты шо, уродище? — горячился Лис, тыча стерегущему тварь монаху выданную референтарием императорскую грамоту. — Ты на кого погнал?! Я из тебя тут щас великомученика сделаю. Ты меня понял, пес Господень?! Гони сюда тварюку, падла!

Доминиканец и рад был бы оказать разъяренному рыцарю должный отпор, но на поединки Лиса с любым представителем святого братства уважающий себя букмекер не стал бы даже принимать ставки. Тем более что после «обильных» монастырских хлебов руки у Венедина чесались, да что там чесались, зудели от плеча до кончиков пальцев. Словом, клетка с престарелым фейри была изъята у епископского суда для проведения «следственного эксперимента».

— Ансельм, дружище! — Лис радостно хлопнул по плечу ученика. — Я долго думал, чем тебя отблагодарить за доброту. — Венедин собрал складки на лбу, демонстрируя напряженность произведенного мысленного процесса. — И я таки придумал. — Мой друг просиял, явно гордясь своим изобретением. — Я дам тебе возможность отличиться! Вот видишь эту чертову животину. — Он ткнул рукой в фейри, прыгающего по клетке. — Сегодня ты, ну, конечно, под моим наблюдением, сможешь сам, без посторонней помощи совершить процедуру обмена подменыша на нашу всеми любимую княжну Алену Мстиславишну. Можешь не сомневаться, вся слава достанется тебе. Так что соберись, и давай для начала повторим теорию.

— О-о-о, — не зная, что и ответить, выдохнул побледневший Ансельм.

— Да ну, не смущайся, ты вполне достоин этой чести. Давай, соберись в одном месте с мозгами и шпарь все по параграфам, шоб я мог убедиться, шо ты сюда ничего лишнего, не дай Боже, не вызовешь.

— С-сейчас, — задыхаясь от волнения, пробормотал юноша.

— Надеюсь, порошок для рисования на полу у тебя с собой есть?

— Н-немного.

— Ну, так чего ты тужишься? Малюй. Если что, я тебя тяжелой артиллерией поддержу. Хотя ты еще не знаешь, что такое артиллерия.

— Подменыши бывают трех видов, — вспоминая заученный когда-то текст, срывающимся голосом начал ученик мага. — Первый вид: одушевленные предметы. Обычно для этой цели используют деревянные чурки, камни-валуны или же глиняные…

— Ну ты нам про Буратино-то не рассказывай, — прервал ответ грозный учитель, — ты же сам видишь, что это не чурка.

— Простите, о великий, — съежившись под Лисовским взглядом, простонал Ансельм. — Другого рода подменыши — это фейри.

— Вот спасибо, объяснил! Хватит мне учебник пересказывать, ты по делу давай.

— Фейри бывают совсем молодые и старые…

— Ценное замечание, — кивнул Лис. — И что из сего следует?

— Если фейри старый, то подменыша надо заставить признать свой истинный возраст. Для этого надо взять скорлупу от дюжины яиц и, бросив их в воду, на виду у подменыша начать варить из них кашу. В таком случае фейри обязательно должно закричать: «Я помню, как этот дуб еще был желудем, но никогда еще не видал, чтоб из выеденного яйца кашу варили!» Тогда вскроется, что оно вовсе не то юное человеческое существо, которым притворяется, и остальные фейри, его родственники, будут вынуждены вернуть дитя и забрать…

— Провалившегося агента, — хмыкнул Лис. — Вон, гляди, уже вскрылось, что эта тварюка не Алена Мстиславишна. Что-то не больно ее родственники торопятся произвести «ченч».

— Быть может, она сирота? — предположил я.

Венедин бросил на меня недобрый взгляд.

— Ладно, со скорлупой поэкспериментируешь в другой раз. Дальше рассказывай.

— Ну а если фейри совсем юное, его следует бить, щипать, пинать и всячески над ним измываться, пока фейри-родители не сжалятся над своей дитятей и не предложат обратный обмен. Только можно, я не буду его щипать и пинать, — вдруг взмолился он, — я его боюсь. Оно кусается.

— Стыдись, друг мой, — патетически изрек ведущий представитель венедской магической школы. — Это говоришь ты?! Высшая сущность империума эмпереев? Кто перед тобой?! Ошметок нижнего мира, даже там не имеющий родных и близких. — Он замолчал, видимо, подыскивая слова. Но, очевидно, не найдя их, перешел на обычный тон: — Короче, не парь мне мозги, валяй дальше.

— Все, — испуганно прошептал Ансельм.

— В каком смысле «все»? — удивленно переспросил Лис.

— Ну там дальше «повадки фейри», «яства фейри», «музыка фейри»… А насчет подменышей больше ничего нет.

— Неуч, — развел руками мой друг. — Пустоголовый тупорылый неуч. Чему вас вообще учат в кордовской школе? Кожу выделывать? Ты кожу выделывать умеешь?

— Нет, — пискнул ошарашенный маг-недоучка.

— Вальдар, ты слышишь, он даже этого не умеет! Прогульщик и двоечник! — констатировал Лис. — И это я ему предполагал передать фонтанирующий кладезь своей волшебной премудрости! Меньше надо было на племянниц заглядываться, больше изучать первоисточники! А то пользуетесь адаптированным изданием «Как стать великим магом за семь дней», потом с простейшей задачей справиться не можете! Капитан, что делать-то будем? — послышалось на канале связи. — Парень-то не виноват, здесь, так сказать, предшественники недоработали. Так шо тут хоть на животе пляши, а он больше, чем знает, все равно не сделает.

Лис вздохнул, махнул рукой и, отпустив еще пару крепких словечек по поводу вырождения истинной магии, поудобнее уселся на длинную резную скамью.

— Ладно, Ансельм, не журися, бывают в жизни огорчения. Давай вот что, я там в спальне мандолину видел, тащи-ка ее сюда. — Он печально вздохнул, глядя на подменыша, корчащего рожи в своей клетке. — Ну шо ты дергаешься? Сядь, успокойся. Небось не жрала ничего эти дни. — Фейри удивленно опустилась на пол клетки и уставилась глазами-плошками на Венедина, склонив голову набок. — Вальдар, — попросил Лис, — ты ближе к двери, крикни слугам, чтобы притащили из кухни что-нибудь пожевать этому звероку.

Из круглых глаз подменыша на зеленовато-бурую шерсть, покрывающую щеку, скатилась слезинка.

— Эх, болезное, если б ты только знало, сколько у нас из-за тебя проблем.

Вернувшийся из спальни Ансельм, склоняясь в почтительном поклоне, подал мандолину учителю.

— Спасибо, — кивнул Венедин, принимаясь трогать пальцами струны и подкручивать колки, настраивая инструмент. — Хорошо звучит. — Он перевел взгляд с мандолины на стоявшего в ожидании дальнейших указаний юношу. — Слушай, Ансельм, открой-ка ты эту клетку.

— Что? — переспросил прилежный ученик, словно боясь, что ослышался указаний учителя.

— Выпусти животину. Какой смысл ее под замком держать?

— Но ведь убежит же, — недоумевающе начал юноша.

— Куда? Зачем? А и убежит, невелика потеря.

— Слушаюсь, о великий. — Покорный воле учителя, Ансельм, опасливо косясь на фейри, принялся отпирать хитроумные запоры. Та недоверчиво поглядела на открытую дверцу, потрогала ее лапами, словно желая убедиться, что выход свободен, и неспешно бочком выползла наружу. Из кухни расторопные слуги приволокли блюдо, уставленное яствами, может быть, менее изысканными, чем в императорских покоях, но уж во всяком случае, вполне калорийными.

— Угощайся. — Лис указал замершей в недоумении фейри на блюдо. Та стремглав бросилась к еде и, не обращая внимания на присутствующих, обеими руками-лапами начала запихивать ее в рот.

Лис снова тронул струны мандолины.

запел он, —

Заслышав песню, нелюдь прервала трапезу и неслышно, чтобы не нарушать течение музыки, приблизившись к Лису, устроилась у его ног.

продолжал Венедин, —

Фейри всхлипнула и тяжко вздохнула.

— Кх… — раздалось в углу под скамьей, едва смолк последний аккорд баллады бременского трубадура. — Вы позволите?

Удивленный Лис наклонил голову и уставился под лавку.

— Эй, чего это вы там делаете? А ну вылазьте!

— О-о-о! — Ансельм замер в благоговейном изумлении, поражаясь столь удивительной демонстрации магической мощи. Из-под скамьи один за другим выкатились три явных представителя семейства фейри, хотя, кажется, выглядящих несколько моложе имевшегося у нас экземпляра.

— Шо, орлы, за бабулей пришкандыбали? — без малейшего удивления спросил Лис, словно только и ждавший появления мохнатых гостей.

— Простите нас, ваше могущество, мы не хотели. Мы были вынуждены… Мы вынуждены были сделать это… Такое сильное заклятие, — наперебой залепетали гости.

— Стоп! Все заткнулись! Ты — говори, — скомандовал Лис, указывая на грудь ближайшего пришельца.

— О мой господин! — Фейри, облеченный высоким доверием, состроил лицо унылое, словно портрет Бармалея в животе у крокодила. — Простите нас ради того, что для вас свято. Не по своей воле мы совершили эту подмену.

— Ага, не корысти ради, а токмо волею пославшей меня жены, — хмыкнул Венедин. — Слышали мы уже такую песню.

— О нет, нет! Тысячу раз нет! — жалобно взмолился представитель малого народца. — Наша воля была связана страшным заклятием. Мы не в силах были противостоять ему. Мы сами горюем, что все так произошло. Вы всегда были добры к нам, никогда не желали зла обитателям холмов. Вы убили огромного тролля на острове Луот, а мы, — он, кажется, готов был разрыдаться, — мы похитили вашу спутницу. Но, увы, мы не могли поступить иначе.

— Ну ладно, ладно, — поспешил утешить его Лис. — Неча тут сырость разводить. Слезами горю не поможешь. Давай-ка лучше поговорим о том, где девушка. Ну и, понятное дело, о том, какая ж сволочь вас на нее натравила.

— Увы, повелитель Черного дракона, мы не ведаем, где она. В наших землях ее нет. А рассказывать кому-нибудь из соседей, что мы похитили ребенка, находившегося под вашей защитой, это такой позор! — Он снова всхлипнул.

— А ты будь добр, поспрошай. Если что, скажи, я велел, — входя в роль великого мага, напутствовал его Лис. — Ладно, этот вопрос пока оставим в стороне. Давай-ка подробненько о том колдуне, который на вас заклятие наложил.

— Сейчас! Сейчас я вам его покажу! — Он что-то забубнил себе под нос, притоптывая и вращая указательными пальцами своих лап. — Вот, смотрите! — Фейри простер лапки вперед, и стена перед ним осветилась, словно киноэкран. Еще через несколько секунд на ней начали проступать лежащие ниц буровато-зеленые фейри, а над ними в угрожающей позе громовержца — человек в белом нарамнике с алым крестом. Фигура его расплывалась, но не узнать алый крест рыцарей Храма Богоматери Горной было просто невозможно.

— А шо картинка-то блымает? — удивленно поинтересовался Лис, тыча пальцем в рыцаря.

— Заклятие личины, — автоматически прокомментировал увиденное Ансельм, все еще пребывающий в прострации после появления фейри.

— Ах да! Ну конечно! Как я это сразу недотемкал, — хлопнул себя по лбу Венедин.

— Лис. — Я еще раз внимательно посмотрел на экран, словно не веря в нашу удачу. — Но ведь это же прекрасно!

— Что ты имеешь в виду?

— У нас появляется очень мощный союзник. Не думаю, чтобы храмовникам понравилось, что какие-то шверинские недоумки пытаются навесить на них этаких собак. А разведка у них — дай Бог всякому. Во всяком случае, в Европе лучшей нет. Кстати, — я повернулся к фейри, — этот маг не говорил, куда они дальше направляются?

— Он называл командорство Рош ле Сьон. Не нам, но так, чтоб мы могли слышать.

— Понятно, — кивнул я. — Самозванец хотел навести нас на ложный след. Что ж, мы с удовольствием по нему пойдем.

— Шо-то удумал? — Лис с надеждой посмотрел на меня.

— Кажется, да, — кивнул я. — Детали добавим по ходу дела.

— Кх… — опять напомнил о себе докладчик-фейри. — Если господа грозные рыцари не против. — Он замялся.

— Ну шо ты мнешься, шо фантик, говори уж.

— Если вы не против, — повторил он, — мы бы все, — фейри показал рукой на группу поддержки, смирно ждущую за его спиной, — мы бы очень хотели забрать домой нашу двоюродную бабушку.

— Да пожалуйста! — хмыкнул Лис, пожимая плечами. — Вам как, самовывозом или вместе с клеткой?

— Самовывозом, — залопотали фейри. — Зачем нам клетка?

— Ладно, братцы, время за полночь, берите старушку, целуйте ее в лобик и валите по домам. Нам бы тут еще покемарить маленько перед тем, как с величеством общаться. Да, не забудьте у соседей насчет девоньки поспрошать.

— Непременно, о повелитель Черного дракона. Опросим всех, кого только сможем, — затараторили фейри, скрываясь под лавкой.

— Эй, Ансельм! — Лис перевел взгляд на ученика, по-прежнему стоявшего в полном обалдении, словно витринный манекен. — Шо с челюстью? Захлопни рот, кишки простудишь!

— О великий! — приходя в сознание, прошептал юноша. — Вы научите меня этому заклятию, если я буду достоин?

— Фигня делов! С утра и начнем, — щедро пообещал Лис. — Вот фейри замахаются сюда бегать…

— Лис, — поинтересовался я. — А что мы скажем епископскому суду по поводу пропажи подследственного?

— Епископскому суду, — Лис почесал затылок, — вот в чем вопрос. Пожалуй, мы им скажем, чтоб катились сексуально-пешеходным маршрутом и не попадались нам под горячую руку.

Наутро за завтраком государь-император Фридрих II, выслушав наш с Лисом план, согласно кивнул головой:

— Ну что ж, разумно. Отправляйтесь в путь. — Он вызвал референтария. — Составь-ка, мой милый, письмо моему другу и кузену королю Людовику, рекомендующее этих двух господ как моих посланцев. Да попроси у него содействия во всех их начинаниях.

— Слушаюсь, — склонился в поклоне тот. — Через час все будет готово, ваше величество.

— Вот и славно, — кивнул он, отпуская слугу. — А пока же, дорогой Лис Венедин, расскажи-ка мне, будь так любезен, о вашей затее с раздачей наследства блаженного Дезодорана. По-моему, это блестящая возможность пополнить казну, не вводя новые налоги.