Ипполита. 17 мая. 01:15–03:00 СГВ

Дональд Моррис

Сказать, что я был ошеломлен, значит не сказать ничего. С минуту я сидел, обалдело уставившись на пилку, которая в руках Голдина выделывала коленца, более подобающие дирижерской палочке. Я смотрел на Грега, а он, дирижируя невидимым оркестром, смотрел куда-то сквозь меня и молчал. Я сообразил, что он ждет новых вопросов, но не хочет меня торопить. И я оправдал его ожидания.

— Почему ты так считаешь?

— Я с самого начала проверил регистратор «электронного сторожа». За ночь с 0 до 6 часов поле снималось только дважды в течение 38 секунд. И оба раза на выход. В третий раз — в 6:20, снова на выход — это, видимо, был Чивилис. Ну а потом началась всеобщая беготня, и «сторожа» совсем отключили.

— То есть как? Поле было снято?

— Нет, конечно. Просто защита была переключена на первую ступень, а тем самым снята регистрация входа-выхода. При выходе не было вообще никаких ограничений, а на входе поле отключалось при контакте с материалом защитного космокостюма или биометаллом киберов.

— Но может быть, «сторож» ошибся?

— Вряд ли. Я не очень хорошо разбираюсь в его конструкции, но кое-что понимаю. Давай подумаем вместе. Я знаю, что его отказы фиксируются Сержем. Такой фиксации не было. С другой стороны, известно, что отказ «сторожа» с последующей самопроизвольной наладкой категорически исключается, а ведь утром он точно был исправен. Наконец, при отказе включенного «сторожа» автоматически задействуется третья ступень защиты — «поле-максимум». В этом случае до наладки «сторожа» никто бы не смог выйти из-под Купола. Поэтому вариант неисправности «сторожа» можно, кажется, исключить.

— И что, по-твоему, нужно было Второму? Ты думаешь, это он подстроил обвал?

— Я ничего не думаю. Вернее, пытаюсь анализировать, но про себя. Мы здесь — чтобы собирать информацию, а выводы пусть делают на Земле.

Тут Голдин явно кокетничал. Но я не стал с ним спорить, а попытался выудить как можно больше.

— Ты говорил еще об одном пункте, где все старались ввести нас в заблуждение…

— Ну, в этом я и сам пока не могу разобраться… Поэтому давай спать. Подождем с остальным до утра.

Больше я ничего не сумел от него узнать. Голдин повернулся спиной ко мне, опустил переборку, и через пару минут из-за стены раздался демонстративный храп. Тогда я включил звукоизоляцию и тоже отвернулся от переборки. Но уснуть не смог, хотя и добросовестно пытался.

В голове медленно варилась какая-то каша из происходящего…

Между выходами было менее 40 секунд. Чтобы надеть костюм, выйти в шлюз, а затем наружу, нужно куда больше времени. Значит, они одевались вместе, и Штрайх не мог не знать о попутчике. Но тогда непонятно, почему Второй молчит об этом. К тому же Штрайх обязан был записать в бортжурнал, что вышел не один. Следовательно, вариант совместного выхода маловероятен, хотя и не сбрасывается со счетов.

Далее. Возможно, Второй, уже одетый, ждал выхода Штрайха, где-то спрятавшись. Это мне совсем не нравилось. Наконец, если Второй вышел раньше, тогда прятался Штрайх. Но это было более чем сомнительно. И вот почему. Предположим, Штрайх узнал о чьих-то противозаконных замыслах. Но как Второй мог замышлять что-то, связанное с ночным и тайным выходом из-под Купола, если, во-первых, все знают, что Штрайх будет дежурить по Станции до утра, а во-вторых, любой выход опять же фиксируется Сержем… Остается признать, что Штрайх не мог следить за Вторым.

С другой стороны, по швам трещит и версия о том, что Второй следил за Штрайхом, — по тем же причинам. Трудно представить, что кто-то мог ночью надеть космокостюм, находящийся на складе, тайком от дежурного по Куполу. Разве только выждать момент, когда Штрайх уйдет из холла к себе в блок. Или в блок к прелестной брюнетке — не потому ли она отказалась ментоскопироваться… Но если они вышли вдвоем, почему же Штрайх не записал об этом в БЖ? Сговор? А затем — ссора? В общем, очень все это странно, Голдин прав.

Попробуем рассуждать иначе. Если «сторож» не ошибся, то вне подозрений только Чивилис и Челли. Один вышел в 6:20, следовательно, до этого находился под Куполом, другой присутствовал при этом и тоже не мог быть Вторым. Остальные — под подозрением. Не могут ведь пять человек не заметить утром отсутствие Второго! И тут Голдин прав… Ай да Пуаро! Кто-то наверняка заметил возвращение Второго, но по неведомым причинам молчит об этом. Если бы «сторож» фиксировал и личность выходящего, как все было б просто! Увы, об этом его конструкторы не позаботились…

Но кто же мог быть Вторым? Я попытался, учитывая психологию обитателей Купола, представить каждого из них в роли злодея, крадущегося за Штрайхом. Прелестная брюнетка для этого явно не годилась. С презрением я отмел кандидатуру Левы: он был прирожденной душой общества, любимцем публики. Такие в злодеи не идут. По вышеназванным причинам я отвел Чивилиса и Челли. Оставались Ферран и Сайто. Пожалуй, из этих двоих мне более симпатичен Жак. А может ли быть убийцей врач? Клятва Гиппократа, там, и прочее… Кстати, он ведь тут рядом, дежурит в холле. Всегда удобно иметь убийцу под рукой, мало ли, зачем понадобится… Ну а в случае чего — за стеной Грег, защитит напарника по заданию…

Конечно, я шутил. Не этому низкорослому шарообразному хлюпику оборонять меня. Но вслух я бы теперь подобным образом шутить не решился. Грег соображал лучше меня, и пока я издевался сегодня над его внешней неуклюжестью, он работал и добился результата. Интересно все-таки, какое же еще несоответствие в показаниях он нашел?..

Мои размышления были прерваны тихим стуком в дверь. Я нажал кнопку «открыто», и в блоке появился Сайто.

— Извините великодушно за вторжение, — церемонно поклонился доктор, — но увидев, что у вас горит свет, решился потревожить.

— Ничего-ничего, — успокоил я своего главного подозреваемого, — просто никак не могу уснуть.

— А вы подключите МГИ, зачем же вы его выключили?

— Я его не отключал, док, я вообще этой моделью не умею пользоваться. Но вы правы, надо было включить.

Доктор, любезно улыбаясь, подсоединил блок МГИ к изголовью кровати:

— У нас на Станции прекрасный выбор снов. Вот, рекомендую: очень хорошее музыкальное сопровождение, яркие краски и самый спокойный сюжет — флора и фауна Калимантана. Отлично отдохнете.

Я поблагодарил его за помощь, и пока Сайто, не прекращая улыбаться, продолжал говорить, подумал, что доктор неспроста появился здесь ночью: наверняка будет что-нибудь выведывать.

— …Другим советую, а сам практически не пользуюсь — не помогает. Но никому на Базе об этом не говорю, а то перестанут верить в остальные мои предписания… «Врач пусть вначале исцелится сам», — кажется, так говорили древние. Авторитет врача — превыше всего… А сплю плохо, возраст, наверное, сказывается… Прошлую ночь совсем почти не спал, да и теперь вот не до сна, сами понимаете… Хорошо хоть, что можно мучиться с пользой для общества… Все думаю о бедном Уве, о Нате… Вчера еще мы с ними и Юлиусом… Э-э, да что говорить… А сегодня мы с вами здесь, а урна с прахом Уве уже в грузовом отсеке катера…

А может, и японец имел тайные виды на прелестную брюнетку, вдруг подумал я. В таких делах возраст — не помеха. Решил устранить счастливого соперника и занять его место, выбрал время, подготовил удар… Отелло в белом халате — сюжет, достойный Шекспира!

— Вчерашние события так неожиданны, — все гундел доктор, — они просто выбили меня из колеи… А что, кстати, думает по этому поводу ваш коллега?

Ну наконец и добрались до основной цели визита, с облегчением отметил я. Вот что значит правильная оценка личности!

Признаюсь, в эту минуту меня так и подмывало сказать что-нибудь такое: мол, по этому поводу мы с моим коллегой думаем, кто же это вышел вчера утром вслед за Штрайхом и устроил ему западню! Но я понимал, что, ответив таким образом, подведу Голдина. Раз он пока не считает нужным показывать, что ему известен этот факт, — что ж, промолчу о нем и я.

Поэтому я, помявшись для порядка, уже приготовился промычать что-то неопределенное, но не успел.

Дверь моего блока осталась приоткрытой, и я увидел, как в холле неожиданно погас свет, а у меня зажглось аварийное освещение. Затем раздался приглушенный звук разбиваемого стеклопластика, скрежет металла, послышались чьи-то шаги — и сразу холл наполнился голосами.

Я прыгнул в комбинезон, не очень вежливо отпихнул маленького доктора и выскочил из блока. Из соседней двери выглянул с фонариком в руках заспанный Голдин. Острый луч света, скользнув по лицам, выхватил из темноты хмурую физиономию Челли. Лино, заслонившись от фонарика тыльной стороной ладони, сказал дальше в глубину холла:

— Кто-нибудь, гляньте, что случилось со светом, и вообще…

Чивилис и Ферран зашли в энергоузел, и спустя несколько секунд холл снова наполнился мягким голубоватым свечением.

— Что там звенело? — спросил Лева. — Кто-то хочет войти снаружи?

Но все, вопреки моим ожиданиям, посмотрели не в сторону шлюза, а на распахнутую дверь медицинского отсека. Я тоже посмотрел туда и увидел валяющуюся на полу среди осколков стеклопластика и обломков плат и каких-то деталей обрезиненную наборную гантель, явно взятую из спортзала.

— Ой, мамочка! — выдохнула в установившейся тишине прелестная Натали.

Новенький восьмидиапазонный медицинский диагностер и экран лабораторного ментоскопа были разбиты вдребезги.