НАТАЛЬЯ, 33 года
Пока джип стоял на светофоре, в ней происходила отчаянная внутренняя борьба. С одной стороны, с недавних пор существовало железное правило: в «Макдоналдс» — раз в неделю, не чаще! А Наталья уже перекусывала там позавчера и в понедельник, не считая заходов в другие точки фаст-фуда, которые под правило не подпадали. С другой — желтая буква «М» прямо по курсу символизировала не ресторан, а всего лишь окошко «Мак-драйв», что совсем не одно и то же: во всяком случае, больше единственного ма-а-аленького заказа никак не сделаешь. К тому же сегодня все равно идти с Ленкой в тренажерный зал — пару упражнений сверх комплекса, вот лишние калории и сбросятся.
Зажегся зеленый свет. Наталья тронулась с места, проехала десяток метров и притормозила возле окошка. Симпатичный мальчик за кассой при виде шикарнейшего джипа (а также роскошнейшего бюста за опущенным стеклом) совсем смутился. Запинаясь, повторил заказ, а затем предложил клиентке попробовать еще и новинки сезона: сандвич с ароматным базиликом, картофель по-японски, десерт с тропическими фруктами и горячий пирожок с ними же. Мальчик так краснел, что Наталья не смогла отказать. Хотя с юных лет не выносила «макдоналдсовских» пирожков.
Есть за рулем она не выносила тоже, а потому завернула к ближайшему скверику, припарковалась в тени и заглянула в пакет. Интересно, чего они такого подмешивают, что все время хочется еще и еще? Ни в один ресторан, даже самый что ни на есть дорогой, ее никогда так не тянуло. Хотя уж кто-кто, а она могла себе позволить.
Хрустя японской картошкой, Наталья вытащила мобилу и набрала Ленкин номер:
— Привет.
— О, Наташка, супер, что позвонила! У нас сегодня историческое собрание! Учредительное. Наконец-то регистрируемся как общественная организация. Знаешь, как назвали? «Жены за Будущее»! Будущее с большой буквы, — уточнила она. — В шестнадцать тридцать, не опаздывай.
— Ну, не знаю, — протянула Наталья. — Если получится…
Облизала кетчуп и усмехнулась, довольная эффектом: Ленка явно заволновалась.
— Подожди, Наташ… ты уж постарайся, как мы без тебя? Еще спросят: а чьи у вас жены в членстве?
— И чьи? — Она получала истинное наслаждение.
— Ну как же… — Тут Ленка наконец раскусила ее игру и сказала обиженно: — Разумеется, таких крутых мужей, как у тебя, больше ни у кого. Я с самого начала говорила девочкам, что Наташа — наш главный козырь. Так что уж напрягись.
— Да ладно, ладно, — хотя полностью обнадеживать ее все-таки не хотелось, — вот встретимся в зале, обсудим.
— Ой.
Несколько мгновений в трубке была тишина, а потом Ленка сообщила с вызовом:
— В зал я никак не успеваю. До собрания всего ничего, а надо еще кучу дел переделать, массу народу обзвонить. Еще и треплюсь тут с тобой…
Снова помолчала и добавила совсем желчно:
— Не у всех же одна проблема по жизни — как бы время убить.
— Ну и дура, — миролюбиво сказала Наталья, пряча в сумочку умолкшую трубку. И со смешанными чувствами взглянула на пирожок в промасленной картонной коробочке.
Гадость, наверное. Но не выбрасывать же.
Идти в тренажерный зал расхотелось. А что там делать, если накачанных мальчиков и то не с кем пообсуждать? Инструкторша, стерва, как все бабы, обязательно нагрузит по самое. Да еще в такую жару.
На упаковке из-под пирожка гады американцы честно указали трехзначное число килокалорий. Ленке хорошо, она по жизни щуплая… Наталья нервно скомкала коробочку и задумалась, как бы пресечь нарастающую депрессию.
Поразмышляла минут десять и плюнула. Чего сушить мозги, все равно не изобретешь ничего лучшего, чем шоппинг. Как и советуют все женские журналы.
Она снялась с места, почти не зацепив соседний «мерседес», вырулила на проспект и медленно, не обращая внимания на сигналы разных торопящихся придурков, поползла вдоль тротуара. Подходящий бутик попался довольно скоро, и особенно приятным было то, что она ни разу здесь не была. Даже странно: магазин выглядел и вправду прилично, а Наталье казалось, что все точки высокого ранга в городе уже подвергались ее набегам. Наверное, недавно открылся.
Она специально завернула за угол и оставила там джип. Нечего заранее светиться и портить все удовольствие.
Сразу за дверями бутика к ней подкатилась приветливая барышня в униформе; с такой фигуркой можно хоть каждый день заседать в «Макдоналдсе». Наталья мстительно усмехнулась.
— Добрый день! В нашем магазине вы найдете новейшие коллекции ведущих модельеров мира. Опытные консультанты помогут вам…
Наталья выслушала ее пылкую речь до конца; барышня наверняка, равно как и весь персонал нового бутика, пребывала на испытательном сроке. Еще лучше.
Покивала и сообразила о-о-очень виноватую улыбочку:
— Спасибо. Только, знаете, у меня совсем нет денег…
Выражение барышниной физиономии доставило ей настоящий кайф. Девчонка явно решала, подсказать ли этой сумасшедшей, где двери, или просто больше не обращать на нее внимания. И похоже — сработало! — остановилась на первом.
— Знаете, женщина, — ее голосок звучал уже далеко не так приветливо, — наш магазин не…
Ага. Плакало твое место в «вашем магазине».
— …У меня неограниченный кредит в банке корпорации моего мужа «Санин-Компьютерлэнд», — как ни в чем не бывало закончила Наталья. — Жаль, что у вас платят только наличными. Извините.
Кажется, барышня, догнавшая всю глубину своей оплошности, что-то умоляюще кричала ей вслед. Пару секунд Наталья даже колебалась, не вернуться ли: все-таки предстояло убить (надо же!.. Ленка, стерва, все-таки права) еще три с половиной часа до собрания. Ладно, что-нибудь придумаем, не в первый раз.
Настроение у нее поднялось. День явно не пропал зря.
— А Татьяны и не будет. Точно-точно!
— Ну?! Родила?
— Ага. Пацана. Три восемьсот.
— Ничего себе! А говорила, еще месяц ходить…
— Я вас умоляю! Это она, наверное, для Димки говорила.
— Ой, девочки, не надо. Сейчас такая акселерация! И вообще Танька не…
— А ты не знаешь, уже комбинаторировали?
— Без понятия. Говорят, летом не стоит, вредно для животика.
— А я слышала, если не сделать в первые три дня, потом может и не сработать.
— Фигня! Мы Верочку в годик комбинаторировали, и все нормально…
— А ты откуда знаешь?
— Оттуда! Сама-то ты во сколько прошла? Уже, наверное, возраст поджимал, правда?
— Да тише вы!
Оргмомент в президиуме, кажется, закончился: все наконец расселись по местам, и Ленка взяла в руки микрофон. Выдержала паузу, дожидаясь, пока шепотки и шушуканья в зале сойдут на нет. Кашлянула для пробы; разнесся гудящий звон. Сколько Наталья помнила, Ленке никогда не удавалось с первого раза справиться с микрофоном. Техник Ваня, единственный мужчина, присутствовавший на всех без исключения собраниях, поплелся чинить неисправность.
Правда, сегодня имелся и еще один: президиум возглавлял довольно представительный седой джентльмен. Не в Натальином вкусе, она предпочитала помоложе; однако что делать? — выбора не было. Занялась своим любимым развлечением: мысленно сняла с него пиджак, затем рубашку: а что, очень даже. Томно улыбнулась и стрельнула глазами. Мужчина ничего не заметил — она устроилась далековато, в предпоследнем ряду. Впрочем, собрание еще не началось. Да и зал, как обычно, не был полон даже на треть.
— А Зинка где?
— Ты что, не знаешь? Ее же муж бросил!
— Да что ты говоришь?!
— Точно-точно. И Ленка попросила ее не приходить: мы все-таки «Жены за Будущее».
— Что, вообще?
— Да нет, только сегодня. Пока депутат здесь. И журналисты.
Депутатом, поняла Наталья, был седой мужчина. А журналисты — все до единого! — оказались бабами. Причем в основном некомбинаторного возраста.
Ваня и микрофон наконец нашли общий язык. Ленка снова изобразила паузу, кашлянула и традиционно начала вступительную речь:
— Дорогие дамы! — Она покосилась на депутата. — …И господа! Сегодня у нас великий день. Движение прогрессивных женщин, в ряды которого большинство из вас вступили уже давно по зову сердца и разума, обретает юридический статус. По понятной причине мы не делали этого раньше — но теперь, когда отшумели страсти на властном Олимпе, никто не назовет нашу организацию однодневкой, созданной под выборы! И вот у нас есть имя, которое не смогут игнорировать те, кто до сих пор не воспринимает женщину как полноправного члена общества во всех его сферах: «Жены за Будущее»!
Бурные аплодисменты. Наталья честно внесла свои несколько хлопков. Ленка была в ударе. Седовласый депутат глядел только на нее; ну-ну, мы еще посмотрим.
— В наших рядах, — все более воодушевленно продолжала она, — женщины, идущие по жизни рука об руку с выдающимися мужчинами нашей эпохи! И кто знает, может быть, именно самоотверженная поддержка жен помогла их мужьям достичь высот! (Аплодисменты.) Регламент не позволяет мне перечислить всех, кто поистине этого достоен. Достаточно сказать, что среди нас…
Ленка назвала штук пять-шесть имен — естественно, начиная с мужских; жены поднимались и раскланивались, журналистки лихорадочно строчили в блокнотах, депутат вежливо улыбался, хотя знакомых фамилий явно не услышал. Но главный козырь, конечно, приберегался на закуску. Наталья открыла на коленях косметичку, мельком глянула в зеркало, поправила волосы и расстегнула третью сверху пуговку на груди.
— …человека, с именем которого связана вся компьютерная индустрия страны: президента корпорации «Санин-Компьютерлэнд» Владислава Санина Наталья!
Она встала, ослепительно улыбнулась и поймала депутатский взгляд сначала глазами, а затем и местом чуть выше расстегнутой пуговки. Наповал!
Он даже не сразу услышал, как Ленка предоставляет ему слово. Звали его Анатолием Сергеичем, а его партия, названия которой Наталья и не попробовала запомнить, как выяснилось, брала «Жен за Будущее» под патронат. Некоторое время ее соседки шепотом интересовались друг у друга, что это значит, потому начала речи Наталья не расслышала.
— …так очаровательны и, главное, молоды. И это не только комплимент, которого я как истинный ценитель женской красоты не мог вам не сделать. Хотя вы все, увы, чужие жены! (Смех и аплодисменты.) Ваша молодость — еще и залог принадлежности к комбинаторированному поколению, в руках которого Будущее. В том числе и в ваших хрупких женских руках. Муж и жена, как говорится, одна… ячейка общества (смех), и ваши мужья не пропадут, даже если они такие безнадежные старики, как я (смех и протестующие выкрики). Словом, я верю в будущее женщин! Особенно в нашей стране, одной из немногих в мире, где именно женщине удалось путем честных и прозрачных выборов занять наивысший государственный пост…
Наталья поморщилась: дальше слушать не стоило. Сколько можно трындеть об одном и том же? Лично ей было почти по барабану, кто там сидит в президентском кресле. А всем остальным — ну, допустим, Ленка не в счет, она по жизни с приветом, — вообще по барабану, потому что они не учились с этой козой в одном институте.
Ее соседки уже вовсю обсуждали депутатские приколы, галстук и семейное положение. Сошлись на том, что он душка; Наталья согласилась, одновременно посылая в президиум томный взгляд. Все равно у них, бедняжек, не было никаких шансов.
На фуршете депутатом завладела Ленка — ну и пусть, они явно не говорили ни о чем поинтереснее этого самого патроната. Наталья в свое удовольствие поболтала с подружками, заедая каждую сплетню парой-тройкой бутербродов и пирожных. Да ладно, они ж микроскопические!
Фуршет был слабоватый: закуски и сладости сразу выставлены вперемежку на столе, икры и той нету. Ленка просила Наталью развести Влада на спонсорство (ах какая реклама, какая реклама!), и она обещала — но с тех пор вообще ни разу не видела его настолько долго, чтоб нормально поговорить, так что сорри, не выгорело. Кстати; она вытащила мобилу и набрала домашний телефон: разумеется, дома никого не было. Муж, называется!
Наталья подняла бокал и улыбнулась через стол Анатолию Сергеичу. Тот, конечно, мигом отвлекся от Ленки с ее деловыми переговорами. И всем своим видом дал понять, что сбежал бы, если б только мог. Солнышко.
…К вечеру жара спала, и прохладный воздух приятно освежал лицо, шею и бюст. Наталья курила, вальяжно опершись об еще не остывший от дневного солнца корпус джипа. У депутата не было никакой возможности пройти мимо.
Он и не прошел. Притормозил так резко, что наверняка сбил носки своих лаковых туфель.
— Благодарю за с пользой проведенный вечер, Наталья…
— Можно просто Наташа.
— С пользой и не без приятности. Когда такие женщины, как вы, принимают активное участие в жизни страны…
На страну Наталье было глубоко плевать. Она отбросила недокуренную сигарету и точным пинком направила разговор в нужное русло:
— Вы на машине, Анатолий Сергеич?
— Можно просто… Постойте, а я ведь отпустил водителя. Придется добираться общественным транспортом! Да-да, Наташа, я довольно часто езжу в метро, вместе с народом, так сказать…
— Не сегодня. — Она обворожительно улыбнулась и распахнула дверцу. — Садитесь, я вас подвезу.
Проходившая мимо стайка «Жен за Будущее» дружно свернула шеи, глядя во все глаза, как Анатолий Сергеич, низко нагибаясь, вползает в явно непривычную для него высокую дверцу джипа. Наталья устроилась за рулем и, трогаясь с места, помахала подружкам из-за опущенного дымчатого стекла.
— Замечательная у вас машина, Наташа. Муж подарил?
Неопределенно кивнула:
— Да… Куда нам ехать? Указывайте направление, Анатолий Сергеич.
— Наташенька, что за официоз? Толик, для вас Толик! — Она прыснула чересчур громко, и он прибавил со вздохом: — Конечно, я кажусь вам древним стариком… Ваш муж, он ведь еще очень молод?
— Мы вместе учились.
— А уже такая карьера, такой успех, такие, простите, деньги!.. Понятно, что мы, старики, не можем соперничать с комбинаторированным поколением. Изначально… гм… неравные условия… Здесь налево и дальше до перекрестка. Насколько я знаю, ваш супруг, господин Санин, стоял у истоков программного обеспечения проекта «Миссури»?
— Кажется. — Ее все больше раздражал этот разговор. Неужели нет других тем, кроме ее супруга? Наталья с удовольствием перехватила бы инициативу в свои руки, но ведь приходилось еще и следить за дорогой! Она никогда не умела заниматься двумя вещами одновременно.
— На порядок более дешевые схемы комбинаторики, доступные каждому, — тоже ноу-хау его корпорации? Честное слово, Наташенька, я восхищаюсь вашим мужем, хоть он и годится мне… гм… ну, почти в сыновья. Во-он за той высоткой будет заезд. Несомненно, вы сделали правильный выбор, став женой такого человека. Впрочем, что я говорю, иначе ведь и не могло произойти. Простите меня, старика, привыкшего то и дело ошибаться…
— Сегодня вы не ошиблись, Толик. — Она собиралась вложить в эту фразу как можно больше призывной двусмысленности. Но перед самым поворотом какой-то козел на жалком «опеле» внаглую пошел на обгон, и депутату достались совсем не те интонации.
— Вы обиделись, — констатировал он. И был прав.
Наталья нырнула в узенькую улочку заезда и следующие десять минут кружилась между домами, выслушивая от Анатолия Сергеича только ценные указания насчет маршрута. Депутат жил в спальном районе города, в каменных джунглях не самого высокого пошиба. Интересно, какая у него квартира? Видимо, трех-четырехкомнатная, если, конечно, не закупил весь этаж, что маловероятно. Типичный средний класс. Восхищается он!.. Естественно. И какая Ленке польза с его патроната?
Указывая направление, Анатолий Сергеич ненавязчиво положил руку ей на плечо. Ну, это уже на что-то похоже: а то все «муж», «супруг» — убиться с тумбочки! Правда, теперь Наталья сомневалась, стоит ли здесь оставаться. У него, наверное, и джакузи дома нет.
— Здесь. Второй подъезд справа, а парковка чуть в стороне. Вы же зайдете ко мне выпить чаю, Наташа?
Во время ключевой фразы у него запищала мобила. Отвечать депутат не стал, только воровато, мельком взглянул на определитель номера; лощеная физиономия заметно перекосилась. Вздохнул и добавил с преувеличенным энтузиазмом:
— Непременно заходите! Жена, кажется, уже дома…
Наталья потушила фары, и он, хотелось бы надеяться, не разглядел выражения ее лица.
Все они козлы.
Она уже в двадцатый раз набирала телефоны Влада. Дома его не было, на работе, как утверждал охранник, тоже (причем уже часа два), а мобильный находился в «недоступной зоне», то бишь благоверный его отключил — по своей обычной рассеянности или по какой другой причине. И все бы неплохо, если б Наталья сама осталась с депутатом Толиком или подцепила кого-нибудь еще. Но она-то ехала домой!!!..
Домой, как последняя идиотка. К тому же в разгар лета, когда нужно быть вообще не здесь, а где-нибудь на тропических островах. А что, это мысль! Разумеется, за последние недели она посещала Наталью неоднократно, однако что-то все время мешало вот так просто взять и уехать: может быть, лень, а может, и этот, как его, абсолютный тропизм. Никогда ведь не угадаешь, что именно.
Она выехала на загородную трассу. Встречных машин почти не было, и ничто не мешало отдаться грандиозным планам. Вот прямо сейчас связаться с агентством и заказать какой-нибудь сногсшибательный курорт, и чтобы самолет вылетал сегодня же ночью. Вещей не брать: лучше прямо на месте совершить хороший всеохватывающий шоппинг. Владичек заплатит, никуда не денется. За все заплатит!.. И заодно будет знать, как не ночевать дома и заставлять скучать любимую жену. Вот только надо точно выяснить: принимают ли там, в тропических странах, чеки «Санин-Компьютерлэнд-банка»?..
Ближе к их дому дорога стала совсем пустынной. В свете фар мелькнуло что-то мелкое — то ли кошка, то ли заяц, — и Наталья резко ударила по тормозам. Не хватало еще… она передернула плечами и сбавила скорость. Нет, по вечерам надо брать с собой водителя. А то за розовыми мечтами и человека можно сбить.
На курорте она, конечно, и десяти минут не пробудет одинокой замужней женщиной. Море, пальмы, откровенное бикини! Мужики будут падать вокруг нее гроздьями. И там уж точно есть из кого выбрать: это вам не Ленкина бабья тусовка с битвой за каждые штаны. Наталья успела нафантазировать смуглого испанистого мальчика со жгучими глазами и потрясающими мужскими достоинствами, когда все это случилось.
Темная фигура перед самым лобовым стеклом — откуда?!! — скрежет тормозов, удар, сотрясение огромной машины; Наталья подпрыгнула, ткнулась лбом в зеркало заднего вида — она никогда не пристегивалась и всегда низко опускала его, зеркало… И пронзительно, душераздирающе завизжала и визжала долго, целую вечность, пока не пересохло горло и визг не оборвался приступом кашля. Перевела дыхание и приготовилась снова заорать…
Лобовое стекло было веером забрызгано чем-то бурым, С той стороны.
Выйти посмотреть она боялась.
Равно как и тронуть джип с места. Буквально в нескольких метрах впереди виднелся из-за деревьев их дом — трехэтажный особняк без единого огонька в окне. Ехать или бежать туда Наталья боялась тоже. Да и какой смысл?..
Она выключила фары. Потом включила снова. Приоткрыла дверцу, выглянула, не увидела ровным счетом ничего — и, резко захлопнув, откинулась на спинку сиденья. В эту секунду, непонятно каким образом, в машине заработало радио, и Наталья, взвившись, опять завопила — на этот раз почему-то совершенно беззвучно.
Дорога, кажется, была по-прежнему пуста.
Что теперь делать?! Если тот, в темноте, насмерть — то все, кранты. Шикарный отдых на тропическом побережье накрылся медным тазиком. А взамен — тюремные нары, в лучшем случае подписка о невыезде, если Влад расщедрится на залог и возьмет ее на поруки. Хотя куда он денется.
Мысль о Владе добавила ей и уверенности, и злости. Нет, какого хрена? Когда он объяснял ей популярно — без понтов, из-за которых она мало что понимала на лекциях в институте, — об этой самой нейронной комбинаторике, то выходило, что теперь все будет супер. Что ей, Наталье, при всем желании не удастся сделать что-нибудь не так, ошибиться в выборе. Что единственно правильный выход из любого положения найдется сам собой — потому что она так устроена; в отличие, скажем, от депутата Толика. Впрочем, последнего Влад, разумеется, не говорил… но мог бы и сказать, с него станется. Козел!..
Конечно, до сих пор все у нее так и было. Беспроблемно и гладко, как сливочный крем.
Но сейчас она понятия не имела, как поступить. Совсем. Ей даже не из чего было выбирать.
Впереди показались растущие огни встречных фар; Наталья втянула голову в плечи, искренне пытаясь стать невидимой — вместе с джипом и покойником на дороге. Когда фары приблизились настолько, что за ними начал угадываться силуэт легкового автомобиля, она крепко зажмурила глаза.
Проморгавшись, поняла, что машина уже проехала. По-видимому, не заметив жертвы ДТП и не обратив внимания на джип посреди трассы. Но легче от этого не стало.
И тут зазвонила мобила.
От страстной латиноамериканской музычки Наталью передернуло — и вогнало в еще больший ступор. С огромным трудом, словно двигая взглядом шкаф, она покосилась на определитель номера.
Влад. Ну наконец-то!.. Включил мобилу, гад.
— Да.
Выговорила, едва разлепляя губы. Однако вот-вот в ней был готов прорваться, словно сквозь плотину, неудержимый поток брани и обвинений. Муж тоже мне! Он, он один во всем виноват!! Где он шлялся?! Почему не встретил, не прислал водителя, позволил ехать ночью одной?!! Почему он по жизни такой козел?!!
— Здравствуй, Наталья Пэтровна. Саскучилас, да?
Мужской голос в трубке был совершенно незнакомый. Хрипловатый и насмешливый, какой-то балаганный. Акцент — и тот звучал не по-настоящему, с таким рассказывают грузинские анекдоты.
— Вы кто такой?!
— Успокойса, да? Твой муж тут, у нас. Ничэго ему нэ сдэлаем, если будэш умницей, Наталья Пэтровна. Нэ иши его. Поняла, да?
Вокруг была темнота. Одна темнота — и ничего больше.
Наталья опустила руку и с ненавистью уставилась на мобилу, примолкшую в ожидании ответа. И вдруг осознала, что больше не испытывает ни малейшего страха. Страх лопнул, будто надутый сверх предела воздушный шарик.
— Козел, — буднично сказала она.
И не знала точно, кого имеет в виду. Возможно, по-прежнему Влада.
