ГЛАВА 4

Ребята в полукогорте капитана Бабичева подобрались действительно отчаянные. Когда на экране маршрутного дисплея возник купол град-комплекса «F», капитан объявил минутную готовность. «Кондор», шедший впереди, начал снижаться, направляясь в сторону жилого сектора, но бот с «Одиссея» на этот раз не последовал сразу за ним. Вместо этого «стриж» взял чуть выше и на мгновение завис, словно что-то высматривая. Когда же он нырнул следом за ведущим «кондором», на его борту оставался только пилот – остальные двадцать шесть человек покинули бот.

Намеченное Бабичевым место приземления было довольно далеко – не высоко, а именно далеко, поэтому Вихров здорово сомневался, что всей его команде удастся дотянуть до клапана «выхлопа», все-таки возможности планирования у «саранчи» были довольно ограничены. Сам он выпрыгнул первым – на этом настоял Бабичев, утверждая, что чистое пространство впереди для старшего лейтенанта гораздо важнее, чем для любого из его десантников. Пролетев метров десять «камнем», Игорь развернул несущие плоскости скафандра – узкие короткие пластины на руках и ногах, выровнятся, сориентировался в пространстве и направил свой полет, а вернее, некое наклонное скольжение, в сторону темного пятна, достаточно четко выделявшегося на серебре купола и точно отмечавшего место их приземления.

Полет у него занял не более двух-трех минут, метрах в пяти от поверхности купола Игорь на секунду включил индивидуальный антиграв, а амортизаторы скафандра погасили инерцию падения, едва подошвы его башмаков коснулись серебристого пластика.

В течение пяти последующих минут вся полуманипула приземлилась рядом, последним опустился Бабичев, причем его полет был так искусно направлен, что капитану даже не пришлось включать антиграв – он спустился по касательной, словно челнок на взлетную полосу базы. Вихров должен был признать, что такого ему видеть еще не приходилось.

Однако восхищаться мастерством друг друга времени не было, десантники быстро собрались у довольно большого овального нароста на куполе, имевшего плоскую вершину. Пластик купола в этом месте был покрыт мельчайшей бурой пылью, спекшейся в тонкую, необычайно плотную корку. Этот нарост и был «выхлопом» град-комплекса, именно через него из-под купола удалялись загрязненные газообразные отходы деятельности жителей центра, не подлежащие очистке.

Вершина «выхлопа» была забрана довольно толстой и редкой решеткой, в которой имелся люк, укрепленный на тривиальных петлях и закрытый на простенький замок. Замок был открыт в течение пары секунд, что называется, «голыми руками», и спустя минуту десантники оказались перед зевом металлического короба сечением два на два метра, уходящего отвесно вниз.

Игорь уже собрался включить антиграв, однако Бабичев, словно догадавшись о его намерении, положил ладонь, затянутую в перчатку скафандра, ему на руку и отрицательно покачал головой.

– Нам нельзя включать силовые устройства... Засекут... Пойдем «пешком»... – услышал Вихров едва слышный шепот. Удивиться или задать вопрос он не успел, стоявший рядом с ним десантник тронул на груди скафандра один из сенсоров, затем присел над краем короба и осторожно спустил ноги в провал. Улыбнувшись Вихрову сквозь прозрачное забрало шлема, он оторвал руки от пола, завис в темноте короба, как будто на него не действовала гравитация планеты, а затем начал медленно погружаться в эту темноту.

«Да ведь он на вакуум-магнитах пошел!.. – догадался Игорь и тут же с огорчением подумал: – Чаще надо десантными скафандрами пользоваться, хотя бы для тренировок, а то совсем забыл, что эта одежка собой представляет!» Включив магниты своего скафандра, он осторожно последовал за десантником.

В коробе было абсолютно темно, однако инфракрасные фильтры, опущенные на забрала шлемов, позволяли уверенно продвигаться вниз и избегать столкновений.

Полуманипула прошла таким образом около ста метров, и тут на пути десантников возникла преграда – по периметру короба была приварена толстая рама, забранная частой сеткой. Бабичев, Вихров и еще двое десантников встали на эту сетку, а остальные зависли на стенах короба, ожидая, когда можно будет продолжить движение.

Бабичев лег на сетку и включил фонарь, вмонтированный в шлем скафандра. Свечение фонаря было отрегулировано так, что получался достаточно широкий луч неяркого желтоватого света. В этом свете Вихров разглядел, что за сеткой короб превращался в трубу, и всю ее площадь перекрывали лопасти вентилятора. Между силовой установкой вентилятора, располагавшейся на специальной консоли в центре трубы, и ее стенками было вполне достаточно пространства, чтобы протиснулся человек в скафандре, однако лопасти вентилятора были установлены слишком часто, что называется, «с запахом».

«Видимо, придется задействовать плазменный резак... Но Бабичев не хочет пользоваться силовыми устройствами, значит, придется возвращаться и искать другой путь!..» – огорченно подумал Вихров.

Однако капитан и его люди, похоже, знали, что делать. Пока один из десантников с помощью небольших ручных ножниц-кусачек вспарывал сетку, второй снял свой плоский заплечный мешок, присел на корточки и достал оттуда странного вида устройство. Поколдовав над ним с минуту, он поднялся, держа в руках довольно длинную штангу, оснащенную плоским двупалым рычагом, поворачивавшимся на шарнире с помощью двух гидроцилиндров.

«Господи, какой архаизм!..» – мысленно воскликнул Вихров, увидев эту явно самодельную конструкцию.

В этот момент первый десантник поднял голову и тихо шепнул:

– Готово.

В сетке, почти у самой стены короба, было проделано три небольших отверстия, в среднее из которых десантник и просунул свою штангу. Бабичев и второй десантник легли на сетку и, опустив руки в два других отверстия, начали качать ручки гидроцилиндров. Рычаг медленно повернулся, и десантник ввел между двумя его стержнями одну из лопастей вентилятора у самого края трубы. Капитан и его помощник снова принялись за работу, и мгновение спустя Вихров с удивлением увидел, как рычаг медленно выпрямляется, разворачивая лопасть вентилятора в вертикальное положение!

Две минуты потребовалось десантникам, чтобы развернуть две соседние лопасти и отогнуть их друг от друга. Рычаг убрали, и первый десантник принялся удалять сетку над образовавшейся щелью.

На этот раз первыми пошли один из сержантов и пятеро десантников, Вихров и Бабичев замыкали отряд, и Игорь увидел, что капитан с помощью одного из своих подчиненных укрепил штангу с рычагом между целых лопастей вентилятора и несущей консолью. Теперь, если бы установку включили, вентилятор не смог бы провернуться или... потерял бы все свои лопасти!

Вихров медленно спускался вниз, такой способ движения был для него слишком непривычен и потому он осторожничал. Впрочем, спуск скоро кончился, и труба воздуховода пошла горизонтально, а метров через сорок уперлась в... глухую стену.

– Вот и фильтр!.. – услышал Вихров рядом с собой шепот Бабичева.

«И как же мы будем его вскрывать?!» – подумал Игорь.

Но вскрывать ничего не пришлось, в стене рядом с фильтром оказался круглый люк, о наличии которого Бабичев, как оказалось, отлично знал. Правда, запирался он снаружи, но для специалистов капитана это оказалось небольшой трудностью – через пару минут десантники проникли в небольшое помещение, служившее переходным шлюзом, необходимым для обслуживания воздуховода, а из него в главный машинный зал всей вентиляционной системы град-комплекса.

Десантники немедленно расселись на полу зала, прислонившись к стенам и станинам оборудования, явно намереваясь передохнуть, а капитан потянул Вихрова за невысокую стеклянную перегородку в некое подобие кабинета.

Здесь стоял стол и два стула, на которые офицеры и уселись. Бабичев открыл на груди скафандра панель управления вспомогательными устройствами и не глядя переключил несколько сенсоров. На левом плече его скафандра заработал индукционный проектор, поверхность стола засеребрилась и на ней появился... чертеж.

– Вот план расположения корпусов исследовательского комплекса. – Он положил ладонь на посеребренную столешницу и поднял глаза на Вихрова. – Решай, куда мы двигаемся дальше!..

Игорь опустил глаза на план, на нем тонкими четкими линиями были обозначены все постройки исследовательского комплекса, вплоть до цеха переработки мусора и биоотстойника, а поверх этих линий красным пунктиром были нанесены трассы воздуховодов, голубым – коллекторов водоснабжения, коричневым – канализация и зеленым – энергоснабжение. По верхней кромке плана тянулась едва заметная линия с нанесенными на нее значками реперов.

– Ну что ж, давай прикинем, – проговорил Игорь. Неторопливо покопавшись на управляющей панели своего скафандра, он также включил проектор, и совместил появившуюся проекцию с планом, выданным Бабичевым. На плане исследовательского комплекса появились два темных пятна – одно побольше, и оно легло точно на корпус биологических исследований, а второе, совсем крошечное, разместилось в одном из углов химико-технологического корпуса.

Бабичев вопросительно посмотрел на Вихрова.

– Я прихватил копию записи биолоцирования... – пояснил Вихров. – Это то, что засек биолокатор моей «падающей звезды», когда мы с тобой делали облет этого исследовательского центра.

Капитан понимающе кивнул и почесал щеку:

– Так куда же мы направимся? У нас получается два объекта...

– А где мы сейчас находимся? – спросил, в свою очередь, Вихров.

Бабичев, не раздумывая, ткнул пальцем в план.

Точка, указанная капитаном, биологический и химико-технологический корпуса составляли практически равносторонний треугольник. На мгновение Вихров задумался, хотя ему сразу же стало ясно, что группу придется разделить. Он поднял глаза на ждавшего его решения десантника и негромко заговорил:

– Мы не можем бродить толпой по всему центру – сам говорил, засечь могут, да и время у нас ограничено. Поэтому я предлагаю разделиться и двумя группами направиться сразу к обоим подозрительным корпусам. На разведку положим... – он сделал крошечную паузу, – ...два часа, после чего встречаемся здесь же. Если кто-то из нас вовремя не вернется, пришедший ожидает еще тридцать минут и... решает, что делать в зависимости от полученной информации. Если ему надо будет срочно возвращаться на корабль, он оставит здесь человека или хотя бы записку...

Бабичев внимательно слушал, а когда Вихров замолчал, сразу же перехватил инициативу:

– Хорошо, разделяться так разделяться, но тогда ты пойдешь к большому пятну, и с тобой пойдут двадцать человек. Я со своей четверкой двинусь к маленькому, думается, там вряд ли есть что-то интересное... или опасное!..

– Лихо ты разделился, – усмехнулся Вихров, – только забыл, что командую отрядом все-таки я, и потому ты возьмешь с собой не четверых, а девятерых... И не спорь! – остановил он жестом готового заговорить Бабичева.

Оба помолчали, и через несколько секунд капитан, коротко вздохнув, согласно кивнул. Затем, бросив еще один короткий взгляд на серебристо светящийся план, он проговорил:

– Наружу постарайся не вылезать, двигайся коммуникациями, в корпусе будь особенно осторожен, потому что даже если... жителей по пути не встретишь, охранная автоматика может быть задействована весьма серьезная. Я тебе оставлю сержанта Зайцева, Серегу, он большой специалист по такого рода... устройствам. Ну а в крайнем случае... в самом крайнем... выходи на связь.

Вихров молча кивнул.

– Тогда берем азимут и в путь!..

Оба офицера встали лицом на север, сориентировались по плану и, определив направление своего движения, зафиксировали его. На забрале шлема Вихрова возникла красная мигающая точка, которая при малейшем повороте старшего лейтенанта немедленно переползала на другое место, упрямо указывая, в какой стороне расположился корпус биологических исследований.

Они выключили проекторы и вышли в общий зал. Капитан подвел к Вихрову маленького десантника, того самого, который орудовал складным рычагом, и представил:

– Вот это и есть сержант Зайцев.

Десантник коротко кивнул и улыбнулся сквозь прозрачное забрало.

Бабичев разделил полуманипулу, и большая часть быстро собралась вокруг Вихрова. Тот, оглядев людей, коротко приказал:

– Двигаемся к биологическому корпусу... Под ним располагается довольно большая концентрация биологически активной массы. Нам надо выяснить, что за... биология, постараться вступить в контакт с... представителями местного населения и, если получится, выйти на руководство планеты. Общее направление... – Вихров встал так, чтобы красная звездочка замигала посредине забрала, и махнул рукой вперед.

Пройдя по диагонали весь машинный зал, они уперлись в стену, почти у самого потолка которой был установлен переходник для трех одинаковых воздуховодов. Вихров на секунду задумался, однако почти сразу же вспомнил о возможностях своего скафандра и включил ультразвуковой локатор, выводивший получаемое изображение прямо на его забрало. Стена перед глазами старшего лейтенанта не исчезла, а как бы рассеялась, оставив вместо себя сероватую прозрачную тень. Металлические трубы воздуховодов, окрашенные фильтром в мерцающий зеленый цвет, были ясно различимы, и за стеной, судя по окружавшему их ореолу, проходили уже прямо в грунте. Вихров увидел, что две из них сразу же за переходником расходятся в разные стороны, а средняя направляется как раз туда, куда показывала звездочка на его забрале.

Игорь молча указал на среднюю трубу, и двое десантников также молча поползли по стене к воздуховоду. Спустя несколько секунд в указанной Вихровым трубе была открыта заслонка и вниз упал тонкий стеглоновый шнур.

Воздуховод, в который они проникли, был достаточно крупным, чтобы идти по нему почти не сгибаясь. Движение воздуха в нем отсутствовало, поскольку вся система «выдоха» не работала. Через каждые пятьдесят метров он имел пятиметровые технологические колена, но неизменно возвращался к прежнему направлению. Метров через триста от него начали ответвляться нитки меньшего размера, и именно в этот момент красная звездочка, пульсировавшая на забрале Вихрова, начала медленно уплывать вправо. Однако еще около двухсот метров прошли десантники по этому воздуховоду, пока Игорь не понял, что они окончательно уходят в сторону от выбранного направления. Он уже начал прикидывать, какое из уходящих вправо ответвлений лучше всего подходит для продолжения пути, как вдруг шагавший рядом Зайцев положил руку ему на плечо.

Игорь остановился и услышал тихий шепот сержанта:

– Мы находимся в помещении...

– С чего ты взял? – удивился старший лейтенант.

– Звук под ногами другой...

Вихров, признаться, топая по этой гигантской трубе, не слышал никаких звуков, ему казалось, что его отряд продвигается совершенно бесшумно, однако тон сержанта был очень уверенный.

– Попробуем выбраться... – не то спросил, не то приказал Вихров.

Зайцев кивнул и медленно двинулся вперед, тщательно оглядывая боковые поверхности трубы. Через десяток шагов он обнаружил в стене трубы заслонку и, чуть поковырявшись, отодвинул металлическую пластину в сторону. В трубу проник рассеянный желтоватый свет.

Вихров осторожно выглянул наружу. Воздуховод тянулся под потолком довольно большого и совершенно пустого помещения. Стены, выложенные стеклопластовой подделкой под дикий камень, и серый непрозрачный стеклопластовый же пол покрывал толстый слой пушистой пыли. Такой же пылью, только более тонким слоем, был покрыт и металлический кожух фонаря, подвешенного рядом с трубой воздуховода, В помещении стояла абсолютная тишина.

Вихров отодвинулся от отверстия и коротко указал вниз. В проем тут же полетел шнур, и десантники быстро, но без спешки, полезли наружу. Скоро они стояли на покрытом пылью полу.

Игорь покинул трубу предпоследним, и, как только он спустился, к нему подошел высокий и широкоплечий десантник, спустившийся первым. Чуть пригнувшись, он негромко заговорил:

– Впереди, в двадцати метрах, воздуховод имеет разветвление. Две малые трубы уходят в разные стороны и протянуты не в земле, а в коллекторах. Этот зал и сам, похоже, часть коллектора... тупиковая часть. В потолке имеется колодец, забранный на выходе решеткой и прикрытый люком, глубина этого колодца метров пятнадцать. После разветвления идти по трубе можно будет только... – тут он слегка запнулся, – ...очень согнувшись...

– Пойдем по коллектору... – раздался рядом шепот Зайцева, – а в трубу, если понадобится, мы всегда уйти успеем.

Вихров кивнул, соглашаясь с предложением сержанта, и быстро направился к развилке воздуховода, чтобы определить направление дальнейшего движения. Невысокий сержант держался рядом и тихо нашептывал:

– Смотри, старлей, может, имеет смысл выглянуть наружу, определиться на местности?.. Мы это в два счета сделаем, никто и глазом не моргнет! Сможем прикинуть, сколько еще нам под землей топать!..

Вихров улыбнулся про себя, но в ответ отрицательно покачал головой. Предложение сержанта было, конечно, заманчиво, но он совершенно не хотел рисковать скрытностью передвижения своей группы.

Как и докладывал разведчик, у самой стены полутемного зала воздуховод разделялся на два рукава. Эти воздуховоды были гораздо меньше, прямоугольного сечения, причем их ширина была раза в два больше высоты, так что, даже «очень согнувшись», большинство десантников продвигались бы по такому воздуховоду с трудом. Однако оба этих короба уходили из зала под потолком довольно высоких, но очень узких коллекторов, стены которых были облицованы литым стеклопластом. Один из коллекторов имел направление, точно совпадавшее с тем, которое указывала звездочка на забрале Вихрова.

Игорь махнул рукой в сторону подходящего коллектора, и десантники начали споро втягиваться в темный проем, глотавший их словно странная угрюмая пасть.

Вперед ушли трое разведчиков, за ними с трехсекундным интервалом последовала группа из восьми человек во главе с сержантом, а замыкал отряд сам Вихров в сопровождении остальных десантников. Внутри этого лишенного освещения коридора было на удивление чисто – ни следа пыли, словно его только что вычистили пылесосом. Игорь не сразу сообразил, что узкая каменная труба имела тягу, так что несильное течение воздуха выносило пыль в коллекторный зал. Видимо, колодец, о котором говорил разведчик, служил своеобразной вытяжкой.

Уже через несколько десятков шагов и без того едва заметный свет от единственного фонаря, освещавшего зал коллектора, полностью исчез. Десантников окутала абсолютная темнота. Вихров поляризовал пластик забрала, так что он преобразовывал любое излучение в видимые образы, но это мало помогало ему – появившиеся перед его глазами тени были настолько расплывчаты и так причудливо меняли свои очертания, что он только еще больше путался, пытаясь уловить их смысл. Однако звездную пехоту наступившая темнота нисколько не смущала, десантники совершенно бесшумно и довольно быстро продвигались вперед, так что самому Вихрову стоило большого труда поспевать за своими подчиненными. Правда, он довольно быстро приспособился к заданному десантниками ритму движения, и, кроме того, державшиеся позади него ребята изредка тихим шепотом подсказывали ему, когда надо прибавить ходу, а когда притормозить.

Это бесшумное движение в полном мраке продолжалось минут двадцать, и вдруг Игорь, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, остановился. И тут же впереди него раздался едва различимый шепот:

– Быстро на короб!..

Вихров чуть замешкался, пытаясь понять, зачем надо лезть на воздуховод, но десантник, шедший позади, мгновенно обхватил его за ноги и резко поднял. Игорь инстинктивно выбросил вверх руки, пытаясь предохранить шлем от удара, и тут же кто-то ухватил его за руки и подтянул на короб воздуховода.

– Ложись, командир, – раздался рядом шепот неизвестно откуда появившегося сержанта Зайцева. – Прятаться надо, по коллектору кто-то движется в нашу сторону.

И снова Игорь не услышал ни звука, хотя ни мгновения не сомневался, что весь его отряд уже разместился на воздуховоде. А через несколько секунд далеко впереди слабо расцвело блеклое розоватое сияние. Неспешно разрастаясь, набирая силу и яркость, оно медленно приближалось к затаившемуся отряду, ложась на черный пластик скафандров бледными, нездоровыми, мутно-розовыми бликами. Под этими набирающими силу бликами хамелеон-краска, которой были покрыты скафандры, начала постепенно менять свой цвет, и скоро на сером пыльно-пуховом покрытии воздуховода появилось шестнадцать розовых тел, напоминающих огромных, голых, не имеющих пола и лиц кукол-пупсов. Пупсы эти лежали совершенно неподвижно, словно игрушки, забытые уставшим малышом, а под ними, под коробом воздуховода, по тонкому слою пыли, покрывавшей стеклопласт пола, неторопливо ползла шестиметровая зеленая гусеница, окутанная мягким розовым свечением. На каждом сегменте ее мерно извивающегося тела посверкивала четверка глаз... вполне человеческих, карих, с густыми ресницами глаз, которые внимательно обшаривали все пространство коллектора.

Вихров с жутким, тошнотворным интересом наблюдал за перемещением этого невозможного существа – кончик оптоволоконной антенны «обозревателя», выброшенный за край короба, позволял ему видеть все, что происходило под ним в коллекторе, вполне отчетливо. Раза два или три карие глаза монстра посмотрели прямо в глаза старшего лейтенанта, и жутко было видеть этот человеческий, изучающий взгляд не с лица, а с зеленой, покрытой редкими белесыми волосками шкуры.

Гусеница с тихим шорохом проползла в сторону покинутого десантниками зала, и розовое сияние померкло, потускнело, растворяясь в сгущающейся темноте, и с короба на стеклопласт бесшумно спрыгнул один из десантников. Приземлившись у самой стены, он пригнулся и принялся изучать пол в том месте, где прополз местный житель. Секунду спустя он поднял голову и сделал знак, что можно спускаться остальным. Отряд мгновенно собрался на полу коллектора и, построившись прежним порядком, снова двинулся вперед.

Впрочем, спустя уже несколько минут впереди снова показался слабый, едва заметный свет, но на этот раз он был блеклым, чуть желтоватым, знакомым «аварийным» освещением. Именно таким светом тлели лампы в любом помещении звездолета, если отключалось основное энергопитание.

Скоро отряд собрался в небольшой, слабо освещенной комнате, которой закончился тоннель коллектора. Воздуховод под потолком коллектора резко сворачивал влево и уходил вверх, а в противоположной стене комнаты виднелась довольно большая, металлическая, явно нестандартная дверь. Она была приоткрыта...

Вихров прошел вперед, остановился у самой двери и включил ультразвуковой локатор. За стеной, за темным пятном двери, открывался пустой провал, расчерченный четкими штрихами непонятных конструкций. Целую минуту Игорь внимательно наблюдал скрытое за стеной помещение, но не уловил ни единого движения. Выключив локатор, он повернулся к сержанту и прошептал:

– Разведку вперед... Нужно, чтобы они нашли лестницу в нижние помещения.

Зайцев молча поднял над головой ладонь с тремя отогнутыми пальцами, а затем резко махнул ею в сторону двери и вниз. Три тени бесшумно прошмыгнули мимо Вихрова, дверь едва заметно качнулась, пропуская эти тени, и в комнате повисла тревожная тишина ожидания. Но уже через десяток секунд из-за двери вынырнул шлем с мягко блеснувшим забралом и раздался шепот разведчика:

– Чисто... и лестница есть.

Вихров, а за ним и все остальные десантники быстро потянулись в дверной проем.

За дверью оказался довольно большой, похожий на заводской цех зал, заставленный лабораторными столами и шкафами, набитыми мелким лабораторным оборудованием. Впрочем, с первого же взгляда было ясно, что оборудованием, как и всей лабораторией, уже давно не пользуются – все было покрыто слоем мельчайшей пыли, кое-где виднелись странного вида неряшливые потеки, по столам и полу были разбросаны обрывки каких-то бумаг. От порога, за которым остановился отряд, к дальнему углу лаборатории, извиваясь между столами, тянулась полоса относительно чистого стеклопласта, словно кто-то совсем недавно протащил здесь мягкий, но увесистый мешок. Вихров немедленно догадался, что это был за мешок, он сам его видел несколько минут назад, когда прятался на коробе воздуховода. След этот приводил к довольно широкой лестнице, сваренной из толстых железных прутьев без всяких перил и пропущенной сквозь рваные дыры, неряшливо пробитые сквозь этажные перекрытия. Около лестницы стоял второй разведчик и внимательно вглядывался вниз между решетчатых ступеней. Именно в тот момент, когда старший лейтенант приблизился к лестничному проему, снизу, из глубины коротко и чуть заметно плеснуло желтым светом.

– Можно спускаться, – шепнул десантник, кивнув шлемом, – чисто!.. – И сам же первым ступил на решетку настила.

Вихров последовал за ним, ощущая, как едва заметно начал вибрировать металл ступеней под ногами бесшумно ступавших десантников.

Они прошли вниз этажей восемь, после чего оказались на стеклопласте пола. Дальше вниз пути не было. Не было и десантника, спускавшегося первым!..

Вихров огляделся. Перед ним открывался едва освещенный зал... точно такой же, какой остался наверху. Здесь было установлено какое-то оборудование, напоминающее полуразобранную силовую подстанцию, только... Только Вихров почему-то сразу же понял, что это – нечто совсем другое!.. Пыли в этом зале было гораздо меньше, чем наверху, кое-где панели управления были расцвечены цветными точками световодов. Слышалось слабое, отдаленное гудение.

Игорь сделал шаг вперед, и этот шаг послужил сигналом для десантников – темные неслышные тени растеклись по залу, внимательно оглядывая все его закоулки. А самого Вихрова привлек странный сгусток темноты, который, казалось, клубился в дальнем углу зала, у самого потолка. Осторожно приблизившись, Игорь принялся изучать этот сгусток, последовательно меняя фильтры забрала. Однако при любой их комбинации угол оставался прикрытым чуть клубящимся темным облаком, и это уже само по себе было необычно и... невозможно.

Вихров быстро огляделся и увидел, что совсем рядом стоит метровый куб, грубо сваренный из разнокалиберных металлических уголков. Не обращая внимания на какое-то едва заметное посверкивание внутри этого куба, Игорь встал на его ребро и ввел внутрь клубящейся темноты щуп-заборник ручного анализатора. Через несколько секунд на дисплее, вмонтированном в рукоятку анализатора, показалась зеленая бегущая строка: «Плоское, переменное поле неизвестной природы. Проницаемо для физических тел. При контакте индуцирует пси-излучение, провоцирует модулированную интерференцию видимой части спектра с периодом перехода шесть часов двенадцать минут. В светлой фазе представляет опасность для деятельности человеческого мозга. Фазовый переход скачкообразный, зависит от изменения физических показателей окружающей среды».

– Командир, – раздался рядом с ним негромкий голос Зайцева, – помещение пусто и не имеет другого выхода. Что будем делать?..

Вихров оглянулся и увидел, что отряд в полном составе собрался около него. Безлико поблескивали забрала шлемов, и только лицо сержанта виднелось сквозь лишенный поляризации пластик.

«Судя по данным анализа, эта черная пакость сейчас для меня не опасна... Вот только неясно, какие такие изменения окружающей среды провоцируют ее переход в светлую фазу?!» – подумал Игорь. Протянув руку, он попытался дотронуться до перекатывающейся темноты, однако это ему не удалось. Едва его пальцы приблизились к границе клубящейся тени, как она странным, судорожным рывком дернулась вверх, открывая вбитую в стену скобу. Вихров немедленно ухватился за эту скобу и, не обращая внимания на дрожащее над его шлемом темное облако поля, подтянулся. Облако, немного поколебавшись, снова уступило и открыло еще одну скобу. Над третьей скобой под вновь отступившим облаком обнаружилось грубо прорубленное в стене отверстие, в которое вполне мог протиснуться человек в скафандре. Вихров, не раздумывая, нырнул в этот лаз, твердо зная, что десантники последуют за ним.

Ползти ему пришлось метров десять, и в конце этого лаза он обнаружил, что выход забран крупноячеистой стальной сеткой. Сетка эта была разрезана крест-накрест и ее ощетинившиеся острой проволокой лоскутья аккуратно отогнуты.

Осторожно выглянув наружу, Игорь обнаружил, что этот странный, неизвестно кем пробитый тоннельчик вываливается в довольно широкую вертикальную шахту круглого сечения, по стенам которой тянулись разнокалиберные кабели и разноцветные пластиковые трубы. В некоторых из этих труб что-то явственно побулькивало, поскрипывало, глухо ухало.

Старший лейтенант ухватился за металлическую конструкцию, поддерживавшую все эти коммуникации, и, выбравшись в шахту, еще раз, более внимательно, огляделся.

Шахтный ствол терялся и вверху, и внизу, тусклые лампы, посверкивающие через каждые десять—двенадцать метров, не могли разогнать царствовавший здесь сумрак, но тем не менее служили хоть каким-то ориентиром для глаза. А ближайшая лампа, чуть потрескивавшая метрах в трех над Вихровым, позволила ему разглядеть, что слева, совсем рядом с консольным швеллером, на котором он «завис», по стене колодца протянута металлическая лестница, Игорь быстро перебрался к этой лесенке и, оглянувшись, увидел, что его десантники один за другим выползают следом за ним из лаза. Вихров посмотрел вниз, в темный зев провала, и, вздохнув, быстро двинулся по лесенке.

Оказалось, что эта лестница спускалась не вертикально, а описывала по стене колодца сильно вытянутую спираль. В свете третьей лампы Игорь заметил, что в стене, прямо напротив лесенки, пробито еще одно отверстие наподобие того, по которому они попали в этот ствол. Шестая лампа высветила еще один подобный лаз, и он был справа от лестницы. Однако Игорь, не останавливаясь, продолжал спускаться все ниже и ниже.

Так он прошел не менее тридцати стандартных этажей, а конца колодцу все не было. Его внимание постепенно рассеялось, стены колодца стали сливаться в некую блеклую, темно-серую поверхность, лишенную каких-либо деталей, за которые можно, было бы уцепиться глазу. В голову вдруг полезли совершенно отвлеченные мысли, не имеющие отношения ни к месту, ни ко времени. Его ноги и руки работали уже совершенно автоматически, независимо от расположения скоб, так что если бы вдруг одна из ступеней лестницы отсутствовала, Игорь непременно сорвался бы. И даже едва слышное шуршание, сопровождавшее спуск следовавших за ним десантников, начало убаюкивать его, усыплять внимание... завораживать...

Внезапно над его головой что-то негромко, сухо щелкнуло, и с его глаз словно упала некая пелена – внимание снова обострилось, руки и ноги подчинились пробудившемуся мозгу, почувствовали под собой опору, даже свет тусклых ламп, казалось, стал ярче! А еще через пару метров Игорь оказался на небольшой решетчатой площадке, перед круглой стальной плитой люка, врезанного в стену. Плита была чуть приоткрыта, и из-за нее падал узкий луч света.

«А ведь вполне мог пройти мимо этого люка...» – вдруг подумал Вихров, поглаживая перчаткой фасонную облицовку тяжелой стальной плиты, и тут же рядом с ним раздался тихий голос сержанта Зайцева:

– Дай-ка, командир, я первым посмотрю, что это за отверстие. Вдруг там еще какой фокус крутится ..

– Какой фокус?.. – переспросил Игорь.

– А ты что, ничего на лестнице не почувствовал? – удивился сержант.

– Да нет, вроде ничего... Так, устал чуть-чуть . вроде как придремывать начал, но это быстро прошло...

– Ага, прошло, – усмехнулся сержант. – Это потому что я глушилку запустил... Нас же из гипноизлучателя обрабатывали!.. Как только мы в эту шахту попали, так сразу же гипноизлучатель и включили. Да осторожненько так, я его тоже не сразу засек, только когда сам... «придремывать» начал. Очень качественный аппарат, и мощность осторожно наращивалась, чтобы нас, значит, не спугнуть. Ну да теперь я его вырубил, моя глушилка любую психмашину загибает!

Сержант, довольно хмыкнув напоследок, полез вперед, за бесшумно повернувшуюся плиту люка. Вихров пропустил вперед еще пятерых десантников, он медленно поворачивал голову, пытаясь вывести на прозрачное забрало шлема пропавшую красную звездочку, указывавшую ему направление движения. Но маячок не появлялся, и Игорь совершенно не помнил, когда тот исчез. И вдруг ему стало ясно, что метка пропала с забрала просто потому, что... они были там, куда она их вела! Они дошли до нужного корпуса, и теперь неизвестная биологически активная масса, которую они разыскивали, располагалась где-то совсем рядом!

Жестом остановив очередного десантника, он нырнул перед ним в распахнутый люк и оказался в довольно длинном прямом коридоре круглого сечения с высотой свода метра в четыре Выровненный пол представлял собой узкую, сантиметров сорок, бетонированную дорожку, посреди которой неизвестно зачем была протянута... двутавровая балка. В конце коридора виднелось пятно блеклого «аварийного» света, Зайцев, присев на корточки, колдовал над поблескивающей накатанной поверхностью балки.

Вихров не успел спросить сержанта, чем тот занимается, маленький десантник встал, держа в руках какой-то крошечный приборчик, бросил быстрый взгляд на темное закругление стены и коротко прошептал:

– Странный, однако, вагончик бегал по этому рельсу... На двух колесах с двойной ребордой и колесными опорами на стены... А груз в этом вагончике был около двух тонн!.. – И, помолчав секунду, задумчиво добавил: – Даже представить не могу, что это был за груз...

– Пойдем посмотрим, куда этот рельс выходит... – так же тихо проговорил Игорь и шагнул вперед, но шепот сержанта остановил его:

– Осторожней шагай, на железку не наступи... При определенной нагрузке на этот рельс автоматически подается напряжение, и такое, что подошва скафандра может не выдержать!..

Вихров уважительно посмотрел на масляно поблескивающее на полу железо и снова двинулся вперед, аккуратно ставя башмаки по обе стороны рельса. Десантники неслышно двинулись следом.

Коридор выходил на самую обыкновенную лестничную площадку, похожую на площадку типового жилого дома, вот только лестница, сбегавшая по стенам очень широкого проема, не имела перил. Рельс пересекал эту площадку и зависал над проемом, концом своим чуть-чуть не доставая до противоположной стены, и именно на этом конце примостился странного вида вагон, вернее, вагонетка, подвешенная на металлическом каркасе, который, в свою очередь, покоился на двух ореборденных колесах.

Однако взгляд Вихрова задержался на вагонетке только на мгновение, его внимание сразу же привлек едва слышный монотонный гул, доносившийся снизу, из темноты лестничного проема. Игорь медленно двинулся вниз по лестнице, стараясь держаться поближе к стене, но почти сразу же его обогнали двое десантников, видимо, отправленных сержантом вперед, в разведку. Впрочем, далеко они не ушли, уже через два пролета Вихров увидел две неподвижные тени, склонившиеся над чем-то, скрытым в полумраке. Приблизившись, старший лейтенант обнаружил обоих разведчиков, склонившихся над неподвижной фигурой в скафандре, лежащей на площадке. Только в этот момент он вспомнил об одном из своих людей, ушедших вперед сразу после того, как группа попала в это здание. Поскольку на лежавшем был надет скафандр «саранча», им мог быть только тот самый разведчик.

Из-под руки у Вихрова вынырнул вездесущий сержант и, опустившись на колени рядом с неподвижным десантником, прошептал:

– Разобрались, что с ним?..

– Анализатор работает, но диагноза пока нет .. Ясно только, что он жив.

В этот момент второй десантник поднял руку и в его ладони блеснул стеклышком небольшой прибор.

– Все функции организма в норме... – прошептал он, всматриваясь в показания прибора. – Похоже, Ганс просто спит!..

– Ну и что нам с ним теперь делать? – поинтересовался Вихров.

– Щас мы его разбудим!.. – бодрым шепотом ответил Зайцев и принялся колдовать над небольшим пультом, встроенным в правый локоть скафандра лежащего десантника. – Одна маленькая инъекция, и он у нас встанет бодрый, здоровый, готовый выполнить утреннюю гимнастику!..

Действительно, не прошло и двух минут, как десантник пошевелился и чуть слышно застонал. Потом Игорь увидел, как за неполяризованным пластиком забрала шлема открылись его глаза, как через секунду в них мелькнуло узнавание, а еще через секунду пришедший в себя разведчик быстро и как-то горячечно зашептал:

– Тремя этажами ниже стоит ловушка. Я ее не заметил, потому что она включается, только когда стоишь совсем рядом с ней... Действует на нервную систему какой-то комбинацией излучений... усыпляет. Я успел задействовать автоматику скафандра, так что он сам ушел из зоны действия ловушки, но боюсь, эта машинка подала какой-то сигнал...

Он замолчал и виновато посмотрел на своего сержанта.

– Ты как, идти-то сможешь?.. – спросил тот, поднимаясь с колен.

Десантник попытался приподняться, и это ему удалось. Он сел, прислонившись спиной к стене, и улыбнулся:

– Сейчас встану...

Сержант бросил быстрый взгляд в сторону Вихрова, а потом показал два пальца стоявшим позади десантникам. Две фигуры в темных скафандрах с темными же, поляризованными забралами молча двинулись вниз по лестнице.

Вихров одобрительно кивнул сержанту и обратился к сидящему разведчику:

– Значит, ты, кроме той ловушки, ничего больше не встретил и не увидел?..

– Нет, – покачал тот головой, – ничего не было... Только какой-то гул снизу шел, но я не успел с ним разобраться...

– Разберемся... – задумчиво проговорил Вихров и посмотрел на сержанта.

– Ну ладно, – вступил в разговор Зайцев. – Ты, мне кажется, достаточно отдохнул, давай-ка попробуем подняться.

Десантник медленно встал на ноги, но, выпрямившись, покачнулся. Рядом с ним сразу же появилась другая фигура в скафандре и подставила свое плечо.

– Не проснулся еще... – виновато улыбнулся десантник. —

Но идти я смогу...

В этот момент на площадку вернулся один из посланных сержантом разведчиков и шепотом доложил:

– Ловушку мы ликвидировали, можно двигаться дальше...

Вихров первым шагнул следом за направившимся вниз по лестнице разведчиком.

Все так же неслышно отряд миновал еще несколько пролетов, и тут старший лейтенант увидел, что оба шедших впереди разведчика стоят у самого края очередной площадки и заглядывают в проем. Игорь приблизился и тоже заглянул вниз. Четырьмя этажами ниже лестница заканчивалась голой бетонной площадкой, освещенной очередной «аварийной» лампой. В этом слабом свете на серый бетон пола, пересекая его почти посередине, ложилась чья-то слегка размытая бесформенная тень... И эта тень двигалась.

Внезапно, сам не зная почему, Вихров повернулся к разведчикам и тихо скомандовал:

– Дальше я пойду один, вы позади... Не ближе двух пролетов... Зайцеву передайте, чтобы был наготове...

– Зайцев всегда наготове, – едва слышно хмыкнул один из десантников и отодвинулся от края площадки. – Главное – знать, к чему быть готовым...

– Ко всему!.. – бросил через плечо Вихров и начал осторожно спускаться вниз, стараясь идти совершенно бесшумно.

Он миновал два этажа, двигаясь по самому краю лестницы и не спуская глаз с приближающейся слабо освещенной площадки. Тень с нее не исчезала и продолжала шевелиться. Вихров никак не мог понять, что именно делает существо, отбрасывающее эту странную неясную тень. Немного задержавшись на очередной площадке, он продолжил свой спуск, теперь уже отодвинувшись к стене, так чтобы снизу его не смогли заметить. Двигался он очень медленно и совершенно бесшумно, удивляясь краем сознания своей неожиданной способности сохранять тишину. До нижней площадки осталось всего четыре лестничных пролета... Три... Два... Вихров осторожно подался вперед и, бросив вниз быстрый взгляд, застыл на месте.

Площадка освещалась не «аварийной» лампой, а слабым светом, падавшим через забранное решеткой окошко, расположенное в полуметре над бетонным полом площадки. Перед этим окошком, почти касаясь спиной мутного стекла, прямо на голом бетоне сидела... маленькая девочка. В падавшем из окошка свете она рассматривала какие-то разноцветные лоскутки, доставая их из небольшой картонной коробки, стоявшей справа от нее. По другую сторону от девочки лежала большая голая кукла.

Вихров не верил своим глазам – эта малышка была тем, что он ожидал увидеть в этих катакомбах меньше всего. Несколько десятков секунд он ошарашено смотрел на это чудо из чудес, и вдруг девочка подняла голову, взглянула прямо в его поляризованное забрало и спокойно произнесла:

– А подглядывать нехорошо... Спускайся сюда!..

Вихрова ее голос словно толкнул в грудь. Он откачнулся к стене лестничной клетки, потряс головой и, глубоко вздохнув, подумал: «Ну вот и галлюцинации начались...», но тут до него снова донесся девчачий голосок:

– И нечего прятаться, я тебя все равно уже заметила!..

Игорь еще раз тряхнул головой и, повторив про себя недавно сказанное «разберемся...», уже не таясь быстро сбежал по лестнице. Шагнув на освещенную площадку, он остановился и огляделся.

Площадка была совершенно пуста, бетонный пол, покрытый тонким слоем пыли, отчетливо показывал, что по нему никто не проходил как минимум месяца два, а девчушка между тем сидела около забранного решеткой окна прямо напротив единственной металлической двери, выходившей на эту площадку. Она отложила в сторону коробку с лоскутами, позабыла, видимо, свою куклу и, не мигая, рассматривала старшего лейтенанта своими огромными, голубыми, не по-детски серьезными, внимательными глазами. Ей было самое большее года четыре!..

Вихров спохватился и быстро отключил поляризацию забрала.

Увидев появившееся за пластиком шлема лицо, девчушка, словно узнав его, негромко произнесла:

– Предтеча...

В ее голосе Игорь вдруг уловил какое-то не детское .. понимание, не детскую, острую, тоскливую жалость... И неожиданно Вихров понял, что жалеют... его!

А девчушка, словно поняв чувства старшего лейтенанта, улыбнулась и спросила:

– Ты нас сейчас убивать будешь?!

Игорь оторопел – этот жуткий вопрос был настолько неуместен на губах маленькой девочки и в то же время задан таким обыденным тоном, что ответить на него было просто невозможно! И вдруг он услышал свой собственный, вполне спокойный, только чуть хрипловатый голос:

– Почему ты решила, что я пришел, чтобы тебя убить?..

– А зачем же еще ты мог прийти?.. – искренне удивилась девочка.

Старлей сделал шаг вперед, непроизвольно оглянулся на собственные следы, грубо отпечатавшиеся в пыли на полу, а потом присел на корточки и улыбнулся девочке:

– Ну, например, чтобы познакомиться с тобой... Как тебя зовут?

– Зовут?.. – переспросила девчушка, и в ее глазах появилось недоумение.

– У тебя же есть имя?.. – снова улыбнулся Игорь и вдруг ощутил странную неуверенность. – У такой хорошенькой девочки не может не быть красивого имени!..

– Имя?.. – снова переспросила девочка. – Но ведь имена дают только периферии, а зачем оно нужно мне?..

– Как – зачем? – совсем растерялся Игорь. – Ведь надо же... ну... как-то называть тебя. . Если твоя мама хочет тебя позвать, как она это делает?

Девочка посмотрела на Вихрова долгим, изучающим взглядом, а потом вздохнула и покачала головой:

– Как же у вас, предтеч, все сложно... Ты же пришел нас убить и пришел не один, зачем же ты задаешь какие-то странные вопросы?..

От этих слов малышки несло таким холодным спокойствием, что Игорь вдруг пришел в себя. У него в груди поднялась ледяная ярость против тех, кто убедил этого ребенка в подлости землян, в том, что они способны... что они могут вот так спокойно прийти и убить ребенка!

Но он сдержал рвущееся наружу проклятие и вместо этого как можно спокойнее проговорил:

– Нет, малышка, я и мои товарищи никого не собираются убивать, а тем более таких прелестных девочек, как ты. – И тут у него появилась неожиданная мысль: – Но почему ты все время говоришь, что я пришел убивать... вас?.. Ты здесь не одна?..

– Конечно, не одна, нас здесь много. – Она быстро оглянулась на зарешеченное окно и добавила: – Но если вы пришли не убивать, то почему от вас так... – Пару секунд она молчала, словно подбирала подходящее слово, и наконец за кончила: – Пахнет...

– Пахнет?.. – недоуменно переспросил Вихров.

– Ну... не пахнет, – чуть заметно смутилась девочка. – Я не знаю этого слова, но... я чувствую... вы можете... нет, вы готовы... В общем, вы должны убить... вы обязательно... убьете.

Она еще несколько минут помолчала, а затем тихо шепнула:

– Нас... Всех...

Каким-то шестым чувством Вихров уловил за своей спиной некое шевеление и быстро оглянулся. На последних ступенях лестницы, сливаясь в своих скафандрах с окружающим полумраком, стояли оба разведчика.

– Мы нашли то, что... искали, – негромко проговорил Вихров. – Только это оказалось... совсем не то.

Тут Игорь понял, что говорит скорее сам с собой, со своими мыслями, хотя он вряд ли мог бы сказать, что именно рассчитывал обнаружить под биологическим корпусом град-комплекса «F».

Разведчики подошли ближе и встали по обеим сторонам от сидящего на корточках Игоря. За прозрачным пластиком шлемов были видны их лица, заинтересованные, но без какого-либо удивления. А девчушка, внимательно обоих рассмотрев, повторила с прежней недетской интонацией:

– Предтечи!..

Разведчики переглянулись, а потом посмотрели на Вихрова, они тоже уловили в голосе ребенка жалость к... себе. И им тоже вдруг стало неуютно.

Игорь усилием воли стряхнул с себя странное чувство, вызванное отношением этого ребенка к себе и своим товарищам. Поднявшись, он улыбнулся девочке и спросил:

– Может быть, ты познакомишь нас с другими обитателями этого... подземелья? Или нам их нельзя видеть?..

– Можно, – просто ответила девочка, поднимаясь с пола и укладывая свою куклу в коробку с лоскутами. – Раз вы прошли мимо дрятла, значит, вам все можно!

– А кто такой дрятл? – поинтересовался Игорь.

Девочка подняла глаза, посмотрела Вихрову прямо в лицо, и тот вдруг понял, что дрятл – это тот самый зеленый глазастый червь, от которого они прятались на коробе воздуховода.

– Да... мы прошли... мимо... – несколько неуверенно подтвердил Игорь, а девочка, не обращая внимания на эту неуверенность, деловито продолжила:

– Вы хотите всех увидеть или только тех, кто будет полным супером? Только полных суперов среди нас мало, всего четверо – две девочки и два мальчика, остальные все со сбоями, но все мирные, боевые здесь не живут... Поэтому нас дрятл и охраняет.

Она попыталась поднять свою довольно большую для нее коробку, но один из десантников очень аккуратно забрал ее из детских рук, а на вопросительный взгляд с улыбкой ответил:

– Не годится маленькой леди носить тяжести, когда рядом с ней идут мужчины...

Девочка с неожиданным кокетством улыбнулась и поблагодарила:

– Вы очень милы... мистер... джен... джентиль... мент...

Затем она еще раз оглядела всех троих и вздохнула:

– Ну что ж, пойдем... Только давайте пойдем все, а то дрятл может вернуться... – И она выразительно посмотрела в сторону утопающей во мраке лестницы.

Вихров кивнул десантнику, и тот быстро скользнул вверх по ступеням. Через несколько секунд весь отряд спустился к площадке. Сержант, увидев находку Вихрова, тоже не выказал удивления, хотя вполне откровенно воскликнул:

– Какая прелесть!.. И как зовут эту... Дюймовочку?!

– Ну если вам так нужно как-то меня называть, так и зовите, Дюймовочка, – серьезно ответила девчушка и потопала в сторону двери.

И тут Вихров неожиданно для себя, чуть прикрыв глаза, представил себе личико своей находки. Девчушка немедленно повернулась к нему и быстро спросила:

– Ты что-то хочешь спросить, предтеча?..

– Нет, нет, милая, – качнул головой Игорь. – Просто теперь я понял, почему тебе не нужно имени.

Девочка понятливо кивнула и снова повернулась к двери.

Только сейчас Вихров рассмотрел, что ручки на двери не было. Он решил, что дверь открывается внутрь, и, подумав, что она должна быть довольно тяжелой, особенно для трех-четырехлетнего ребенка, сделал широкий шаг вперед, чтобы помочь девчушке. В следующее мгновение он замер на месте – девочка приложила ладонь к стальному листу, и эта малюсенькая ладошка словно бы утонула в поблескивающем металле. Увидев это крошечное запястье, торчащее из стальной плиты, десантники на мгновение остолбенели, а девочка как ни в чем не бывало потянула руку на себя, и тяжеленная плита мягко подалась, открывая вход в ярко освещенный коридор.

Это яркое освещение, после бесконечного полумрака последних часов, на секунду отвлекло десантников, так что они не заметили, как их маленькая проводница освободила свою руку, утонувшую в стальной плите. Во всяком случае, девчушка первой успела проскользнуть в приоткрывшуюся дверь и подтолкнула ее, пропуская непрошеных гостей.

Десантники оказались в длинном широком коридоре, освещенном потолочными плафонами, сиявшими немигающим белым светом. Вихров чисто машинально бросил взгляд на свое правое запястье, где располагался анализатор окружающей среды, и убедился, что спектр и интенсивность освещения полностью соответствуют излучению Фортуны в дневное время суток. Девочка быстро семенила вперед, и десантники, стараясь приноровить свой шаг к скорости своей провожатой, продвигались следом за малышкой.

Коридор плавно изгибался вправо и метров через десять в его стенах стали появляться двери, самые обычные двери из белого пластика с номерами и буквами на верхнем наличнике. Вихров хотел было спросить у девчушки, что располагается за этими дверями, но та, словно догадавшись о его желании, заговорила сама:

– Здесь у нас кладовки, кухни, машинные залы, поглотители и генераторы излучения... Мы сюда не ходим, нам здесь нечего делать. Если хотите, можете поглядеть, только там сплошная автоматика и трогать ничего нельзя!.. – Она бросила через плечо строгий взгляд и заторопилась вперед. – Мы скоро придем!

Однако «пришли» они только минут через двадцать. Девчушка остановилась у одной из дверей и, положив ладошку на ее полотно, повернулась к Вихрову:

– Вот здесь живем мы, потенциальные полные суперы, и магистралы первого уровня. У нас вам не будет страшно, вы только не... удивляйтесь...

И снова Вихров каким-то шестым чувством понял, что девчушка хотела сказать «не пугайтесь», но, почувствовав самоощущение окружавших ее людей, изменила свою «формулировку». Игорь кивнул, отвечая за весь свой отряд, и девчушка, незаметно вздохнув, толкнула дверь.

Десантники медленно, осторожно вошли в просторный зал Он был настолько велик, что казался пустым, несмотря на то что почти целиком был завален странными, похожими на надувные, предметами, представлявшими собой не то мебель, не то игрушки, а может быть, служившими и тем и другим. Правда, вдоль одной из стен были расставлены самые настоящие кровати, отгороженные друг от друга невысокими перегородками.

В зале никого не было, но пока Вихров рассматривал его обстановку, рядом с девчушкой появился невысокий мальчик лет десяти-одиннадцати с очень серьезным, даже угрюмым лицом. Оглядев вошедших десантников, он почесал курносый нос и недовольно пробурчал:

– Уже пришли... Немного я не успел...

Вихров снова присел на корточки и очень серьезно поинтересовался у мальчугана:

– Что ты не успел?.. Может быть, нам за дверью подождать или мы пойдем посмотрим, что там у вас еще есть, а ты пока все доделаешь...

Мальчик, приподняв белесую бровку, задумчиво оглядел Игоря, а потом уже более мягким тоном сказал:

– Да ладно... Я потом закончу... – Он небрежно махнул рукой и спросил: – Что она вам обещала показать?..

– Они всех хотят посмотреть... – подала голосок Дюймовочка.

– Всех так всех... – пожал плечами мальчишка, высокомерно скосив глаз на девчушку. – Смотрите...

И он повернулся лицом к залу.

Вихров тоже поднял глаза и обнаружил, что в зале, в разных его местах находится около десятка ребятишек от четырех до десяти лет. Каждый из них был чем-то занят, но понять суть их занятий было довольно сложно. Например, шестилетний мальчик, сидевший совсем рядом со столпившимися у входа десантниками на маленьком мягком кубике с заглаженными гранями, крутил в руках странную конструкцию из яркого цветного материала, похожего на мягкий пластик, и, нажимая маленькими пальчиками на торчавшие углы и выступы, словно что-то лепил из этого куска пластмассы. И игрушка действительно поддавалась под этими крошечными пальцами, принимая самые причудливые формы.

Несколько секунд Вихров рассматривал странную игрушку, вертевшуюся в ладонях мальчугана, и вдруг заметил, что внешность самого мальчика весьма примечательна – густые, белые, очень короткие волосы, завиваясь мелкими колечками, покрывали всю голову мальчика, спускаясь по щекам до самого подбородка, остававшегося голым, нос был прямой и очень короткий, так что ноздри открывались чуть ли не прямо вперед. Глаза, не отрываясь следившие за изменениями пластиковой игрушки, были очень удлинены, так что их уголки уходили к самым вискам, при этом ни бровей, ни ресниц на лице мальчугана не было. Узкие, едва заметные губы приоткрылись от напряжения, обнажив мелкие голубовато-белые резцы и значительно более длинные, крупные клыки. Большие, бледные до голубизны уши, странно удлиненные в верхней части, чуть подрагивали, словно с интересом наблюдали за манипуляциями рук, на которых было .. по четыре пальца. «Эльф!..» – мелькнуло удивленно в голове Вихрова, и поправляя эту шальную мысль, последовала чуть ироничная фраза стоявшего рядом с ним мальчугана:

– Магистрал первого уровня, второго года подготовки .

«Магистрал .. – мысленно поправился Игорь, пытаясь сообразить, что бы такое могло обозначать это умное слово – И что же такое он... работает?..»

– Пытается вручную провести преобразование шестого уровня, – немедленно откликнулся его маленький гид.

– И в чем оно заключается? – раздался из-за плеча Вихрова вопрос сержанта.

– Красную пирамиду надо преобразовать в синий тор– пояснил мальчик.

– Но тогда материал должен быть очень пластичным?.. – не то спросил, не то предположил сержант.

– Пластичный материал любой преобразовать может!.. Тем более вручную... – усмехнулся мальчишка. – Он и так работает всего-навсего с углеродистой сталью... Да и то... ничего у него пока не получается...

Мальчишка высокомерно усмехнулся.

– А ты, значит, можешь такое без проблем... преобразовать, – не менее высокомерно усмехнулся Зайцев.

Мальчишка окинул взглядом невысокого сержанта и снова приподнял бровку:

– Я все-таки полный супер... – Он чуть запнулся и нехотя добавил: – Буду... Так что...

Он протянул вперед небольшую ладошку и на ней непонятно откуда появилась трехгранная красная пирамидка высотой сантиметров десять. Мальчик еще раз пристально посмотрел на сержанта, а затем перевел взгляд на пирамидку и легко пошевелил пальцами. Вдруг его высокий чистый лоб покрылся мелкой испариной, а пирамидка задрожала, потекла, теряя цвет и форму, превратилась в некое бесформенное, бесцветное тело, а еще через мгновение на мальчишеской ладошке лежал... маленький синий тор.

– Интересно... – чуть охрипшим от напряжения голосом пробормотал сержант, а мальчик, резко повернувшись, протянул ему свою «игрушку» и пояснил:

– Титано-вольфрамовый сплав...

Рука в светлой перчатке протянулась навстречу детской ладошке и перехватила синий бублик. Чуть пискнул анализатор, и на запястном дисплее сержантского скафандра высветилась зеленая надпись: «Титан – 96 %, вольфрам – 3,8 %, посторонние примеси – 0,2 %».

Зайцев пробормотал непонятное ругательство, а затем, подняв изумленный взгляд на мальчугана, выдохнул:

– Как, интересно, ты делаешь этот фокус?!

– Это не фокус, – спокойно возразил мальчик, не замечая восхищенного взгляда Дюймовочки. – Это – преобразование шестого уровня...

– Вот как?.. – недоверчиво усмехнулся сержант. – Шестого, значит...

Он подкинул на ладони бублик, но в этот момент Вихров протянул руку и снял маленькую, легко звякнувшую игрушку с готовой сжаться в кулак перчатки.

– И многие из вас могут выполнить такое... преобразование? – обратился Игорь к мальчугану.

– Любой потенциальный полный супер четвертого года

подготовки... – ответил тот.

«И здесь находится четыре таких потенциальных полных супера?..» – припомнил Вихров слова Дюймовочки.

– Но четвертый год подготовки только у меня... – пояснил мальчик. – Мне осталось еще шесть стандартных месяцев, чтобы перейти к высшей подготовке...

«Опять я ничего не понимаю...» – огорченно подумал старший лейтенант. Мальчик бросил на него быстрый взгляд, но промолчал.

– А ты, малышка, – повернулся Игорь к своей маленькой знакомой. – Ты тоже можешь... исполнить такое… преобразование?..

Девочка улыбнулась и быстро кивнула. Потом немного подумала и добавила:

– Только я преобразовываю не выше четвертого...

– Я думаю, это тоже нас впечатлило бы .. – улыбнулся в ответ Вихров. – Но я не буду спрашивать, что еще вы умеете, лучше скажите мне, ведь здесь есть еще кто-то, кроме вас.

– Да, конечно, – серьезно ответил «потенциальный полный супер четвертого года подготовки». – Рядом с этим... помещением располагаются комнаты магистралов второго и третьего уровней, а дальше периферия...

– И их... этих... магистралов и периферии тоже по десять—двенадцать…

– Нет, – покачал головой мальчик. – Магистралов – человек двести, а периферии .. ну, наверное, около тысячи...

– Около тысячи... – задумчиво повторил Вихров и посмотрел на своего сержанта.

Тот кивнул и тихо проговорил:

– Детский сад... Гигантский детский сад! . Неужели здесь совсем нет взрослых?..

– А что такое взрослый? – неожиданно спросил мальчуган.

Вихров посмотрел на мальчика и понял, что тот действительно не понимает значения этого слова.

– Взрослый – это... человек, достигший определенного... возраста, – попытался объяснить он. – Взрослый – это... это человек, который может принимать решения и отвечать за них...

– Значит, я взрослый, – с самым серьезным видом заявил десятилетний мальчуган, но Вихров в ответ только улыбнулся:

– Мне кажется, тебе еще надо подрасти...

– Но я могу принимать решения и отвечать за них!.. – настаивал мальчик.

– Но твой возраст пока еще не позволяет другим людям принимать твои решения! – довольно резко ответил Игорь.

Он не собирался вести разговор о будущем Гвендланы с ребенком... даже обладавшим весьма странными способностями.

– А в каком возрасте становятся взрослыми?.. – немедленно спросил мальчик.

Вихров окинул его взглядом и ответил:

– На Земле это четырнадцать лет. Судя по твоему виду, тебе надо подождать еще лет пять.

Мальчишка усмехнулся и пожал плечами:

– Год Гвендланы лишь немногим меньше стандартного. Родился я девять лет назад, но, поскольку я потенциальный полный супер, уже два года, как мне предоставлено право полного голоса... Однако если вы считаете меня... недостаточно взрослым – дело ваше. Так с кем из... «взрослых» вам хотелось бы встретиться?..

– Ну, например, с... профессором Каппом! – стараясь быть спокойным, быстро проговорил Вихров. – Или с кем-то из его непосредственных... помощников.

– Для личной встречи с главным координатором планеты надо иметь веские причины... – с сомнением произнес мальчишка.

– У меня очень веские причины! Можешь не сомневаться!

– Да? – переспросил мальчуган. – Ну что ж...

Он прикрыл глаза, развел руки в стороны и замер.

Так он простоял около минуты. Десантники стояли рядом, боясь пошевелиться и с удивлением наблюдая за странным ребенком. Наконец мальчуган опустил руки и открыл глаза. Его лицо казалось усталым.

– Координатор сказал, что обязательно встретится с вами... – Мальчик ткнул пальцем в грудь Вихрова и уточнил: – Именно с вами... когда все это кончится!

– Что кончится?.. – не понял Вихров.

– Ваше нападение на Гвендлану!.. – пояснил малыш и неожиданно добавил: – Когда... и если... вы всех нас убьете!..

За спиной Вихрова снова послышалась неразборчивая ругань сержанта.

Игорю стало ясно, что живущим здесь детям внушили, что звездолеты, прибывшие с Земли, намерены уничтожить всех живущих на планете. Но переубеждать их у старшего лейтенанта не было ни времени, ни желания – в том, что это подлая ложь, детей мог убедить только дальнейший ход событий. А сейчас надо было решать, что делать дальше.

– А можешь ты мне сказать, в каком из град-комплексов находится сейчас профессор... координатор Капп? – обратился он к мальчику.

– В каком... град-комплексе?.. – не понял тот.

– На Гвендлане шесть град-комплексов, – принялся терпеливо объяснять Вихров, но мальчик, догадавшись, о чем он говорит, перебил:

– А, вы имеете в виду города предтеч?!

– Ну, пусть будет шесть городов предтеч, – согласился Игорь. – В каком из этих городов сейчас находится координатор Капп?..

– Но мы не живем в городах... – совсем не по-детски пожал плечами мальчик. – Нам совсем не нужны... жилища...

– То есть ты хочешь сказать... – осторожно проговорил Вихров, – что полный супер может обитать в любом месте на этой планете?.. Без скафандра?!

– Конечно!.. – уверенно подтвердил маленький информатор. – И не только полный супер... и магистраль!, и периферия тоже.

– А... как же... «перекат»? – растерянно поинтересовался Вихров. – И... этот коктейль излучений, поливающий планету?!

– А что – «перекат»?.. – Физиономия малыша выразила полное презрение к прокатывающимся по планете двенадцати g. – Что – излучение?.. Энергия, она и есть энергия...

Ответ был вполне ясным и в то же время... ничего не объяснял. Одно Вихров понял точно – ему больше не о чем расспрашивать этого всезнайку.

Подумав несколько секунд, старший лейтенант включил сначала полную звукоизоляцию скафандра, а затем встроенный в его скафандр индивидуальный модуль связи, настроенный на личный код командира «Одиссея» и полностью защищенный от перехвата.

В наушниках немедленно раздался голос Старика:

– Слушаю тебя, Вихров...

– Командир, мы нашли тех, кто... спрятан под биологическим корпусом. Здесь – детский сад... Ребятишки, по виду от четырех до десяти лет, обладающие некоторыми странными... способностями.

– Подробности доложите позже, – оборвал его командир, и в его голосе совершенно не было удивления. – Что думаете предпринять?

– Если вы разрешите, я попробовал бы эвакуировать на «Одиссей» хотя бы тех десятерых, с которыми познакомился.

– Вы считаете, это не будет представлять опасности для корабля? – задал Старик совершенно неожиданный вопрос.

На секунду Вихров задумался, а потом честно признался:

– Не знаю... – но тут же воскликнул: – Но неужели же наших возможностей не хватит, чтобы... нейтрализовать способности детей... пусть и не совсем обычные?!

– А вот об этом мне судить сложно, я не видел способности этих... детей и не могу определить степень их... необычности. Так что...

Командир не закончил фразы, но Вихров понял, Старик не желает допускать на свой звездолет «неизвестную величину».

– Ну а если их разместить на... ну, хотя бы на «Счастливом случае»?.. – предложил старший лейтенант. – Звездолет все равно лишен хода, можно было бы изолировать ребят на одной из палуб и спокойно с ними познакомиться. Изучить их способности, их... возможности. Неужели нашей научной братии это не было бы интересно?!

– Свяжитесь со мной минут через пять... – быстро проговорил командир «Одиссея», и связь отключилась.

Вихров снял звукоизоляцию и с улыбкой обратился к мальчику, ожидавшему его новых вопросов:

– А что, господин потенциальный полный супер, не желаете ли вы вместе со своими товарищами посетить один из земных звездолетов?

Этот вопрос, казалось, слегка удивил невозмутимого мальчишку. Он задумчиво почесал щеку, а потом неуверенно спросил:

– Зачем?..

– Ну неужели тебе не интересно побывать на настоящем звездолете? – в свою очередь, удивился Вихров. – А кроме того, с тобой и твоими друзьями хотят познакомиться некоторые из земных ученых. Я думаю, вам будет о чем поговорить...

– Вы хотите, чтобы мы все полетели? – неожиданно спросил мальчишка. – Все-все, кто здесь находится?..

Игорь понял, что он имеет в виду все население этого гигантского детского сада, и немного растерялся:

– Нет, пожалуй, вот так сразу мы не сможем принять такое количество гостей, – и тут же пояснил: – Но если мы решим эвакуировать детей с планеты, то вполне сможем разместить вас на имеющихся звездолетах... В крайнем случае вызовем с Земли большой транспорт. А сейчас я готов забрать тех, кто живет в этом зале... Как вы себя называете – потенциальные полные суперы и магистралы первого уровня?..

– Я не могу полететь к вам в гости... – неожиданно заявила Дюймовочка. – Мне еще нельзя покидать зону...

– Можно, если ты прервешь подготовку, – взглянул на нее мальчишка.

– Но я не хочу прерывать подготовку!.. – ответила девочка, и в ее голосе послышались слезы.

– Не надо плакать! – опустился перед ней на одно колено Вихров, так что забрало его шлема оказалось прямо напротив личика девочки. – Если ты не хочешь прерывать подготовку – не надо. А когда твоя подготовка закончится, я сам прилечу за тобой и отвезу тебя на звездолет.

Девочка улыбнулась, перевела взгляд на своего старшего товарища, потом снова взглянула на Вихрова и опять посмотрела на стоящего рядом мальчика.

– Он хороший! – твердо заявила она, явно имея в виду Вихрова. – Он не будет нас убивать!

– Он не будет... – неожиданно согласился пацан, положил маленькую ладонь девочке на голову и повернулся к Вихрову:

– Я полечу с вами... Мне, может быть, эта поездка зачтется как... боковое исследование.

– А тебе можно прерывать подготовку? – повернулся к мальчугану Игорь.

– Моя биохимия уже стабилизировалась, так что я могу без проблем выйти из зоны... Ну а тренинг... Необходимую для него энергию я могу достать и в любом другом месте.

Игорь снова понял далеко не все в этих рассуждениях мальца, но решил не переспрашивать. Вот только...

– А переодеться тебе не надо?.. – поинтересовался он, с сомнением оглядев короткие трусы и легкую курточку мальчика.

– Нет. – беззаботно ответил тот, – этого вполне достаточно...

– Тогда пошли, – кивнул Вихров и еще раз улыбнулся Дюймовочке. – До свидания, малышка, желаю тебе счастливо закончить твою... подготовку.

– Спасибо... – ответила та и провела маленькой ладошкой по пластику забрала, словно хотела дотронуться до лица старшего лейтенанта.

Вихров выпрямился и повернулся к сержанту:

– Будем возвращаться. Двоих высылай вперед, я с мальчиком пойду следом, ты с остальными ребятами замыкаешь...

– Командир, вперед надо послать не меньше пятерых, – возразил Зайцев. – Там эта зеленая зверюга ползает, как бы разбираться с ней не пришлось...

– Ну давай пятерых, – согласился Игорь.

Пятеро десантников по знаку сержанта исчезли за дверью.

Игорь снова включил звукоизоляцию скафандра и установил связь с командиром. Старик тут же, не дожидаясь вопроса своего третьего ассистента, приказал:

– Доставишь свою... «находку» на «Счастливый случай».

Там вас уже ожидают. Помещения для твоих... детишек будут подготовлены... Наша ученая братия чуть с ума не сошла, когда узнала, что с планеты поднимут мутантов!

– Командир, со мной прибудет только один... «потенциальный супер» – они сами себя так называют. Остальные не могут покинуть этот подвал, им нельзя прерывать подготовку.

– Ну что ж, – без всякого удивления отозвался Старик, – пусть будет один... Пока. Возможно, позже мы сможем эвакуировать всех этих ребятишек.

Он кашлянул и закончил:

– Возвращайтесь, вас ждут!..

Вихров отключил связь, звукоизоляцию скафандра, взял мальчика за руку и вышел в коридор, но тут, вместо того чтобы направиться к выходу, он остановился и наклонился к мальчишке:

– А может быть, ты покажешь нам, где располагаются остальные воспитанники вашей... зоны, – вдруг вспомнил он термин, которым сам мальчик называл место своего пребывания.

Мальчик молча повернул вправо по коридору и, пройдя метров сорок, остановился у двери.

– Здесь живут магистраль! второго и третьего уровней, – сообщил он, кивком указав на дверь.

Вихров толкнул створку, и та бесшумно распахнулась За дверью оказался зал, подобный тому, в котором десантники только что были, но значительно просторнее. По всему этому пространству бегали, прыгали, кувыркались, скакали больше двух сотен ребятишек. В воздухе стоял оглушающий ор и визг, издаваемый десятками детских глоток. В общем, обстановка в этой «детсадовской группе» была самая непринужденная, и что самое поразительное, никто из ребятишек не обратил ни малейшего внимания на открывшуюся дверь. А Вихров буквально замер на пороге!

Дети... без сомнения, человеческие дети были совершенно не похожи на... людей Нет, они имели по паре ног и рук, головы у них были там, где и положено человеку, они двигались с настоящей детской неуклюжей грацией, но... Но это были не люди!.. Уже не люди!

«Магистралы!!!» – с ужасом и странной внутренней болью подумал Вихров, разглядывая носившихся по залу ребятишек.

Совсем рядом с входной дверью десятка два малышей играли в какую-то странную игру, перекидывая друг другу небольшой шар, напоминающий атлетическое ядро, и при этом стараясь одновременно с броском повалить соседа, толкая его плечом. Игра, несмотря на жуткий хаос, явно имела какие-то свои малопонятные правила. Маленькие, удивительно коротконогие и длиннорукие игроки, не имевшие на теле одежды, но зато с ног до головы покрытые курчавой темной шерстью, при перебросах своего «мяча» перемещались с поразительной упорядоченностью.

Чуть дальше шестеро мальчишек дрались длинными, чуть ли не двухметровыми, палками, причем дрались каждый против всех, и у двоих из них уже сочилась кровь из ран на лбу. И опять у Вихрова создалось впечатление, что все шестеро совсем не страдают от получаемых ударов, а находят в своем занятии истинное удовольствие. В этот момент самый высокий из драчунов – тоненький белокурый мальчуган с бледной, чуть голубоватой кожей – получил сильный удар по колену от мохнатого длиннорукого малыша. Его лицо исказилось от боли, он выронил свое оружие и осел на пол, схватившись за ушибленное место. А нанесший удар малец яростно взвизгнул и вдруг, поставив свое оружие вертикально на пол, взлетел по нему до самого верха, оттолкнулся от шеста руками и, дважды перевернувшись в воздухе, приземлился на ноги рядом со своим поверженным противником.

Вихров еще раз окинул взглядом царившую в зале вакханалию, а затем отступил и прикрыл дверь.

– Периферию смотреть будете? – раздался рядом с ним голос мальчика. – Только... они еще дальше от... предтеч...

И тут вдруг Вихров понял, кого мальчишка называет «периферия», он живо вспомнил тех, кто пытался добраться до капитана Бабичева и его товарища, когда их исследовательский модуль упал на поверхность планеты, кто пытался достать десантников, поднимавшихся в его модуль из разбитой машины! На лбу старшего лейтенанта выступила испарина, и в шлеме немедленно включилась усиленная циркуляция воздуха. Он повернулся к стоящему рядом малышу и спросил, пытаясь говорить как можно спокойнее:

– А эти... периферия... они тоже... маленькие?

– Ну... они разные, – раздумчиво ответил мальчишка. – От одного до шести лет подготовки...

– Значит, маленькие... – выдохнул Вихров и тут же добавил: – Нет, пожалуй, к периферии мы не пойдем, нам надо торопиться.

Десантники направились к выходу, и Игорю сразу стало ясно, что мальчик будет очень их задерживать – даже средняя скорость передвижения отряда заставляла его почти бежать. На секунду Вихров заколебался, стоит ли тащить мальчишку за собой, но Зайцев тут же нашел выход – мальчика просто усадили на плечи одного из десантников, и это пареньку явно понравилось, во всяком случае, на его лице впервые проступило нечто похожее на улыбку.

Обратный путь был значительно проще. Уже через десяток минут отряд вышел в коммуникационную шахту и начал подъем по металлической лесенке, вившейся спиралью вдоль стены шахты. Вихров несколько раз оглядывался назад, на десантника, несшего маленького «супера», и каждый раз убеждался, что мальчишка, судя по всему, чувствует себя совсем неплохо. Во всяком случае, он оживленно вертел головой, с интересом разглядывая окружающий индустриальный пейзаж.

Скоро они добрались до тоннельчика, ведущего в «машинный зал», однако когда Вихров, перейдя с лесенки на консольную балку, собрался нырнуть в узкий темный лаз, оттуда появилась голова одного из ушедших вперед разведчиков и тот громко прошептал:

– Здесь не пройти!..

– В чем дело?.. – донесся из-за плеча Вихрова голос сержанта.

– На выходе непонятное свечение, анализатор показывает, что там задействовано сложное составное поле, опасное для деятельности мозга... и наши скафандры его не сдерживают...

– А ну-ка, пропустите меня вперед!.. – потребовал Зайцев, протискиваясь мимо старшего сержанта по балке. – Сейчас мы поколдуем над вашим полем...

Вихров вернулся на лестницу, и следом за ним туда же переполз разведчик.

Зайцев исчез в тоннеле, а Игорь повернулся к десантнику, остановившему его на балке:

– А где остальные ребята?.. Вы же ушли вперед впятером...

– Трое успели пройти до того, как появилось это... свечение, – ответил разведчик. – Я шел четвертым, так оно прямо перед моим носов и заплясало!.. Хорошо еще, я анализатор догадался в него сунуть... А Сашка, он за мной шел, еще в тоннель не входил, когда я ему сообщил, что дорогу нам отрезали. Он должен был здесь быть...

Десантник огляделся, и Вихров, проследив за его взглядом, убедился, что весь отряд уже подтянулся и расположился на ступенях лесенки, ожидая, когда будет отдан приказ к дальнейшему движению.

– А Сашки нет... – спокойно констатировал разведчик.

Но Вихрова не слишком взволновало известие об исчезновении одного из десантников, он снова повернулся к разведчику:

– Что представляет собой это свечение?

– Да ничего особенного, просто свет, похожий на дневной, только слегка как бы переливается...

Вихров присел на ступеньку и задумался:

«Значит, эта пакость... „плоское переменное поле неизвестной природы“, – припомнил он показания своего анализатора, – которая была темным облаком и загораживала вход в тоннельчик, перешла в светлую фазу!.. Именно в светлой фазе это поле опасно для здоровья людей... вот только я не думал, что его интенсивность будет велика для наших скафандров...

И что же нам теперь делать – ожидать, пока поле снова перейдет в темную фазу, так неизвестно, когда это произойдет, когда снова изменятся «физические показатели окружающей среды». И вообще все это похоже на нехитрую ловушку типа «всех впускать – никого не выпускать»... хотя трое все-таки успели проскочить! Трое! А где-то впереди у них эта зеленая ползающая... «периферия»! И «периферия», судя по всему, боевая!.. А что там Зайцев возится!» – вдруг встревожился Игорь, и словно в ответ на его тревогу из темного отверстия лаза появился шлем скафандра.

Сержант выполз из тоннеля и перебрался на лестницу. Обстоятельно рассовав какие-то приборы и инструменты по клапанам скафандра, он повернулся к Вихрову и огорченным тоном доложил:

– Ничего не получается... Поле наведенное, чем генерируется, непонятно, состав не диагностируется. Я попробовал полное отключение работающей впереди электроники, так у меня чугь генератор скафандра не сгорел... Похоже, на генерирование этого поля такие мощности задействованы, что...

Он махнул рукой, не договорив.

– Ну что ж, – задумчиво проговорил Игорь, – ждать, пока это поле не вернется в свое прежнее состояние, я думаю, не имеет смысла, да и времени на это у нас нет. Значит, надо искать обход.

Он посмотрел вверх и продолжил:

– Мы после того, как в корпус вошли, спустились этажей на восемь... Значит, надо попробовать подняться по этому стволу и поискать похожий лаз, а может быть, и нормальный выход в один из лабораторных залов...

В этот момент выше по лестнице послышалось какое-то легкое шуршание, и через несколько секунд рядом с ними появился еще один десантник. Остановившись перед Вихровым, он быстро доложил:

– Командир, метров на пятнадцать выше имеется люк, но он располагается на противоположной стороне шахты и до него довольно трудно добраться... Но можно. А выше – пусто... я до самого верха дошел.

– И что там – на самом верху?.. – поинтересовался Вихров.

– Плита стеклопластовая... В нее вмонтированы переходники и муфты, к которым присоединены все эти... коммуникации...

– Ну что ж, давай посмотрим твой люк, – решил Вихров.

Оба разведчика двинулись вверх по лестнице, Вихров и Зайцев – следом, а за ними начали подниматься и все остальные десантники.

Действительно, поднявшись метров на тридцать, Игорь увидел в стене шахты овальную металлическую плиту люка, подчеркнутую крошечной решетчатой площадкой. Люк был немного приоткрыт, и сквозь узкую щель пробивалась едва заметная полоска света. Вот только... Вот только располагался этот люк метрах в пятнадцати от лесенки. И использовать индивидуальные антигравы было нельзя...

Впрочем, смутило это обстоятельство только старшего лейтенанта, на десантников оно, похоже, не произвело особого впечатления. Двое идущих впереди разведчиков остановились всего на мгновение, о чем-то коротко переговорили, присели, словно примериваясь, затем один из них вскинул руку, прицеливаясь, и из-под броневого щитка предплечья его скафандра, коротко взвизгнув, выметнулся короткий, оперенный сталью стержень, похожий на арбалетный болт. Эта довольно неуклюжая стрела мелькнула в воздухе и пропала в едва заметной щели верхней части люка, но между лестницей и люком повисла тонкая серебристая паутинка. Десантник пару раз с силой рванул предплечьем, проверяя прочность постановки стеглоновой паутины, и в ответ раздался тоненький звон. Вытянув еще два десятка сантиметров нити, десантник прижал ее к металлической ступеньке лестницы указательным пальцем левой руки. Раздался короткий треск, с пальца на металл стекла короткая искра и шнур намертво приварился к ступени.

Второй десантник обхватил правым кулаком натянутый шнур и... прыгнул с лестницы. Чуть покачавшись над темным провалом шахты, его сливающаяся с окружающим полумраком фигура вдруг быстро заскользила по серебристой паутинке в сторону приоткрытого люка. Через мгновение он уже был на площадке, а в следующую секунду толкнул плиту и нырнул в открывшийся проем.

Второй десантник не спешил последовать за своим товарищем. Напротив, он присел на ступеньке лестницы и словно растворился в царившем в шахте полумраке. Вихров, стараясь ступать как можно тише, приблизился и присел рядом, остальные ребята остановились на несколько метров ниже и замерли.

Прошла долгая томительная минута, и наконец первый разведчик снова показался в люке. Чуть помедлив, он махнул рукой, показывая, что путь свободен, и снова исчез в проеме.

Разведчик, сидевший рядом с Вихровым, оттолкнулся от ступени и уже на лету ухватился правой рукой за натянутую нить. И снова масса скафандра, казалось бы, до предела натянула нить, а затем темная, едва различимая фигура начала стремительно удаляться, направляясь к освещенному проему.

Когда десантник перешагнул овальный порог люка, Вихров, в свою очередь, сжал в ладони тоненькую ниточку стеглоновой паутины и осторожно соскользнул в провал шахты. Сердце его тревожно екнуло, но нить, чуть провиснув, спокойно приняла его вес. Несколько секунд Игорь висел неподвижно, а затем в его крепко сжатом кулаке словно что-то зашевелилось, и он почувствовал, как под податливым титанопластом перчатки взбухает мягкий эластичный желвак. Увеличившись до размера крупной сливы и плотно прильнув к материалу перчатки, этот желвак вдруг быстро и плавно заскользил вдоль нити, унося Вихрова к площадке перед открытым люком. Через пару секунд старший лейтенант уже стоял на крошечном решетчатом настиле, правда, чтобы разжать пальцы и выпустить нить из кулака, ему пришлось сделать волевое усилие.

За порогом люка открывался короткий овальный коридор, выводящий, похоже, в одну из научных лабораторий, однако Вихров не спешил покинуть выход в шахту. Он остановился за порогом и принялся наблюдать за тем, как его люди один за другим переправляются через провал шахты. Наконец подошла очередь десантника, на плечах которого сидел мальчишка-супер. И тут произошла заминка, сразу стало ясно, что боец не может переправиться, держась за стеглоновую нить, потому что она опрокидывала сидящего на его плечах мальца. Десантник несколько раз пытался разными способами зацепиться за нить, и каждый раз отступал назад, на лестницу.

И вдруг, когда он в очередной раз вернулся на ступеньку, мальчик, гибко извернувшись, соскользнул с его плеч и встал рядом. Затем, что-то тихо сказав своему носильщику, полез вверх по лестнице и остановился на ступеньке, к которой была приварена нить. Выпрямившись и странно запрокинув голову, мальчик протянул над нитью руки и замер.

Вихров смотрел на стройную тоненькую фигурку мальчика, едва различимую в полумраке шахты, и пытался догадаться, что он собирается делать, и вдруг, не меняя принятой позы, мальчишка... шагнул на нить!

Вихров рванулся в проем и замер, заметив краем глаза, что двое-трое десантников на той стороне тонюсенького моста сделали такое же судорожное, неконтролируемое разумом движение. Задавив готовый вырваться из горла крик, он с ужасом наблюдал, как мальчишка спокойно и размеренно переставляет босые ноги, медленно продвигаясь по едва видимой нити. Его запрокинутая голова, его протянутые вперед руки словно окаменели, и нить под его маленьким телом совершенно не провисала, так что казалось, будто над темной бездной медленно плывет какой-то бестелесный дух, призрак, привидение...

Та минута, в течение которой маленькая фигурка медленно плыла в его сторону, стала для Вихрова самой длинной в его жизни. Когда мальчишка был уже совсем рядом, Игорь хотел было протянуть руки, чтобы подхватить его, но те только слабо дернулись, словно не могли двинуться, пока мальчик не закончит свой путь!

Наконец маленькая голая ступня коснулась решетчатого настила перед люком, а вытянутые вперед руки оказались в открытом проеме. Вихров с каким-то резким всхлипом втянул воздух, мгновенным рывком подхватил мальчика на руки и только после этого понял, что не дышал все то время, пока малыш плыл над пропастью.

«Потенциальный полный супер» открыл глаза, взглянул прямо в лицо старшему лейтенанту и совершенно спокойным голосом произнес:

– А ваша ниточка – прекрасный энергопроводник. По ней ходить одно удовольствие...

Вихров поставил его на пол, взял за руку и повел прочь от люка, в который почему-то боялся выглянуть. Через пару минут после того, как Игорь вывел мальчика в лабораторный зал биологического корпуса, вся группа, за исключением трех десантников, успевших пройти полевой экран, поставленный на старом маршруте, собралась около своего командира. Предстояло решить, каким образом выходить к машинному залу вентиляционной системы град-комплекса, где через сорок минут должна была состояться их встреча с группой капитана Бабичева, отправленной в химико-технологический корпус. Вихров решил выслушать десантников, которые имели достаточный опыт в такого рода делах.

Впрочем, высказался один сержант, остальные бойцы молча поддержали его мнение:

– Мы знаем направление движения, значит, нам надо подниматься вверх, одновременно нащупывая путь обхода шахтного ствола, с тем чтобы выйти на свой старый маршрут. Времени на необходимую разведку у нас должно хватить. Сейчас отправляем две пары вправо и влево, они проверяют возможность обхода по этому этажу или подъема, причем преимущество должно быть отдано... правому направлению – там обход должен быть короче. Основная группа остается и ожидает ушедших здесь. На разведку дается, – он быстро скосил глаза на таймер, укрепленный внутри шлема, – не больше пяти минут... Возражений нет?

Последний вопрос явно относился к Вихрову. Тот подумал несколько секунд и не нашел изъяна в предложенном сержантом плане действий.

– Возражений нет, – кивнул Вихров и, оставив на усмотрение Зайцева формирование разведывательных пар, опустился на одно колено рядом с мальчуганом. Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, и посматривал широко открытыми глазами на окружавших его десантников.

– Ну, как ты, – негромко спросил Вихров, – не устал еще?..

Мальчишка энергично покрутил головой, показывая, насколько он «не устал», потом коротким движением почесал щеку и немного неуверенно произнес:

– Не устал... Вот только... зона кончается совсем рядом...

– Это чем-то тебе грозит? – насторожился Игорь.

– Я... не знаю, – совсем уж неуверенно ответил мальчик. – Я никогда зону не покидал... Хотя ничего такого... не должно случиться...

– Если почувствуешь себя плохо, обязательно скажешь мне, – строго произнес Игорь. – Я тебя назад отведу!

Мальчишка испуганно вскинул глаза и снова почесал щеку:

– Нет... я думаю, все нормально будет...

Вихров поднялся и огляделся.

Зал, в котором они оказались, был значительно меньше помещений, пройденных группой Вихрова на пути к «детскому саду». Он был почти сплошь заставлен длинными лабораторными столами, на которых валялась в беспорядке грязная, частью перебитая химическая посуда. Светильники, вмонтированные между панелями подвесного потолка, едва тлели, чего, впрочем, вполне хватало, чтобы ориентироваться в зале, хотя его углы тонули в полумраке. Как раз в тот момент, когда Вихров оглядывал этот зал, из этого полумрака, с правой стороны, вынырнула высокая фигура в скафандре и быстро направилась в сторону группы, ловко обходя лабораторные столы.

Приблизившись к стоявшим рядом Вихрову и Зайцеву, она быстро заговорила:

– Справа можно пройти практически до места, пройденного нами по пути к шахтному стволу. Вон в том углу... – десантник махнул рукой в сторону затемненной части зала, – начинается обходной коридор, по которому мы доберемся до одного из цехов, в котором уже были. Правда, последние метров пять-шесть этого коридора завалены какими-то каменными обломками. Не похоже, чтобы там произошел взрыв, камни окатанные, валуны, и лежат горкой, словно специально уложенные, хотя совершенно непонятно, кому понадобилось их сюда таскать и укладывать... Завал этот, на наш взгляд, вполне можно разобрать, правда, потребуется время...

– Много времени? – спросил Зайцев.

Разведчик замялся и нехотя ответил:

– Ты бы, сержант, сам посмотрел...

Зайцев взглянул на старшего лейтенанта, и тот молча кивнул. Сержант в сопровождении десантника направился к разведанному проходу. Минуты через две подошли двое десантников, проверявших левую сторону зала. Старший двойки, подойдя к Вихрову, доложил:

– Слева обойти шахту не удастся, там за перегородкой несколько небольших кабинетов, но дальше весь этот сектор отсекает капитальная стена – сантиметров восемьдесят модифицированного стеклопласта. Имеется лестница, но подняться можно не больше чем на два этажа, дальше лестничные марши сорваны, похоже, направленным взрывом... – Тут он взглянул на стоявшего рядом с Игорем мальчугана и добавил: – Да и оставшаяся часть лестницы на честном слове держится...

– Ну что ж, – задумчиво проговорил Игорь, – в крайнем случае поднимемся хотя бы на два этажа... А там видно будет...

В этот момент справа, в дальнем темном углу, там, куда только что направился сержант с разведчиком, что-то гулко грохнуло. Взрыв был вроде бы и не очень сильным, но стеклопласт пола заходил ходуном под ногами десантников, а на столах зазвенели осколки разбитой химической посуды.

Все десантники мгновенно оказались на ногах и повернулись в сторону Вихрова, ожидая его команды, однако Игорь не торопился отдавать распоряжения. Положив руку на плечо стоявшего рядом десантника, он коротко бросил:

– Посмотри за мальчиком... – а затем быстрым шагом направился в сторону взрыва, на ходу ткнув в две попавшиеся первыми фигуры: – Ты и ты, со мной, – и громче добавил: – Остальным оставаться на месте, ждать меня!

Двое десантников, выбранных Вихровым, мгновенно встали у него за спиной, и в их руках матово блеснули стволы портативных гравитров.

Через несколько секунд все трое были у входа в коридор, о котором говорил разведчик. Внутри этого коридора, скорее напоминавшего тоннель, освещения не было, а тот свет, что попадал в него из зала, не позволял что-либо рассмотреть. Вихров, коснувшись управляющих сенсоров, опустил на забрало шлема инфракрасный фильтр и в посеревшей темноте ясно обозначились более светлые стены и совершенно темный, холодный потолок.

Вместе с сопровождавшими его десантниками старший лейтенант быстрым шагом двинулся в глубь коридора, ощущая под ногами легкое подрагивание пола. Они прошли в полной темноте около пятидесяти метров, коридор по довольно крутой дуге уходил вправо, так что обзор впереди не превышал десяти метров. И тут Игорь заметил, что стены коридора начали приобретать легкий розоватый оттенок – их температура начала повышаться. Еще через десяток метров они уже ярко светились, а несколько секунд спустя десантники увидели впереди ярко-красный цветок интенсивного теплового излучения, охватившего середину огромной кучи довольно больших валунов, полностью перегородивших коридор.

Вихров на мгновение замер – шагах в пяти от переливающегося каменного костра, почти теряясь в его сиянии, на полу шевелилось странное пятно, отдаленно напоминающее фигуру человека. Это и был человек, десантник... вернее, то, что от него осталось! Он лежал ничком, модифицированный титанопласт его «саранчи» был прорван в нескольких местах, но самым страшным было то, что ниже колен у него не было ног, а из разодранных брюк скафандра высовывалось рваное мясо и раздробленные кости... В правой руке десантник сжимал излучатель, и, судя по свечению ствола, этот излучатель совсем недавно крепко поработал. Левая, выброшенная вперед рука скребла по стеклопласту пола, словно надеясь пере двинуть бессильное тело еще на несколько сантиметров прочь от излучающего завала...

Один из десантников быстро прижал к прорехе скафандра меданализатор и тихо выдохнул:

– Жив!..

Анализатор коротко прожужжал, впрыскивая в неподвижное тело какое-то лекарство, после чего десантники осторожно перевернули свою находку. Сквозь разбитый пластик забрала на них глянули обессмысленные глаза... сержанта Зайцева!

– Как же так?.. – горько выдохнул десантник с анализатором. – Как же так... Серега?!

И, словно отвечая на этот бессмысленный вопрос, Сергей заговорил. Заговорил быстро, сбивчиво, глотая слова и не договаривая их окончаний, всхлипывая и подвывая, а невидящие, побелевшие, мертвые глаза его упрямо смотрели в потолок, не замечая склонившихся над ним товарищей:

– Они... живые... Большие медленные, а маленькие... шустрые... Они живые... Мы думали, завал, а это они... специально собрались... кучей... Там сверху щель между кучей и потолком. Толька думал протиснуться верхом, чтобы кучу неразбирать, Андрис его страховал, а я был внизу. У самого края кучи... Мне еще странным показалось, что маленькие камни сверху не скатываются, а они просто... в засаде сидели...

Его обрубленное снизу тело дернулось, и он горлово взвизгнул:

– Засада!.. Засада это!.. Верхом не пробуйте!..

Визг захлебнулся бессмысленным хрипом, и обрубок человека, прежде бывший сержантом Зайцевым, замер... умер, и только левая ладонь сжималась и разжималась, будто бы пыталась поймать... удержать вытекающую жизнь, а губы опять быстро зашевелились, выталкивая наружу едва различимые слова:

– Толька сообщил, что уже видит конец завала, там... цех... тот, что мы проходили, и Андрис тоже всунулся в щель... Я хотел возвращаться за старлеем и остальными... И тут куча... зашевелилась. Нет, она не оседала... не осыпалась... Она... вздыбилась! Взбухла!.. Ребята даже не вскрикнули... Я хотел забраться на кучу, помочь хотя бы Андрису, а... У нижних, у тех, что... большие, у них... зубы!

И снова в узком коридоре отскакивая от стен заметался нечеловеческий визг:

– Зубы!!! Зубы!!! Каменные зубы!!!

Сержант замолчал. Вихрову показалось, что жизнь окончательно покинула это изуродованное, искромсанное тело, и десантник, взглянув на панель меданализатора, подтвердил:

– Все... Конец...

Но тут снова раздался едва слышный шепот уже мертвого Зайцева:

– Я стрелял... я стрелял... я стре...

Затем в темном коридоре, у истекающей жаром излучения груды валунов долго висела тишина, пока десантник, сидевший в головах погибшего сержанта, не Приподнялся и не выдохнул:

– Все... Теперь уже точно все...

Вихров тоже встал с пола. Огляделся. Хриплым от напряжения голосом скомандовал:

– Отнесите сержанта назад... метров на двадцать...

Десантники молча выполнили приказ и вернулись.

Вихров стоял, сжимая в руках излучатель, на забрало его шлема была опущена защитная алмазонитовая маска с узкими прорезями для глаз.

– Прикрывайте меня... – коротко бросил он и поднял излучатель.

Перед Вихровым лежала мертвая груда камней. Датчик биологически активных органических соединений молчал, значит, эта груда действительно была мертвым камнем! Но трое погибших десантников опровергали это, умерший на его руках сержант Сергей Зайцев опровергал это... Умница Зайцев, который нутром чувствовал любые ловушки, попался на этом «живом» камне!.. Игорь нажал на спуск!..

На самом нижнем, огромном, почти черном, холодном валуне, в самой его середине, вспыхнула ослепительная, золотисто-оранжевая точка. Диафрагма излучателя пропускала самый узкий и потому самый мощный луч. Через мгновение камень в том месте, куда уперся луч, вскипел и потек, а от этой точки по темной неровной поверхности расползлось багровое пятно ожога.

В этот момент с вершины кучи сорвался небольшой окатыш и, словно выпущенный из пращи, врезался точно в забрало вихровского шлема. Защитная маска выдержала этот удар, голыш разлетелся в стороны шрапнелью, а к ногам старшего лейтенанта шмякнулась... сердцевина этого голыша, мягкая, покрытая тянущейся, мокро поблескивающей слизью.

– Я сказал, прикрывайте!!! – рявкнул Вихров, перекрывая возникший в коридоре неизвестно откуда взявшийся низкий тоскливый вой.

С вершины зашевелившейся кучи сорвался еще один некрупный окатыш, но до Игоря он не долетел. В воздухе его встретил широкий фиолетовый луч гравитра, ударивший справа от старшего лейтенанта. Камень смялся, как кусок теста, угодивший в стену, завис на секунду, его мелкие осколки осыпались на пол, а следом за ними шмякнулся еще один осклизлый сгусток. И из-под этого расползшегося по полу сгустка показалась медленная лужица густой мутной желтоватой жижи.

Огромный шершавый шишковатый валун, атакованный Вихровым, медленно истекал расплавленным камнем. Казалось, еще немного, и луч излучателя пробьет его насквозь. Еще два окатыша, непостижимым образом вырвавшись из середины кучи, пытались допрыгнуть до старшего лейтенанта, но были встречены ударами узконаправленного гравитационного поля и уничтожены. Игорь, расставив ноги и чуть пригнувшись, замер, поливая смертельным излучением мертвый валун, и вдруг огромный камень расколола трещина, но проходила она совсем не там, где пылал след лучевого удара. Перечеркнув каменюку сантиметрах в тридцати от пола, эта трещина стала быстро расширяться. Верхняя часть валуна приподнималась, выталкивая кверху наваленные на него камни, а в темной, казавшейся бездонной трещине высветились игольчато-острые, неровные осколки и в самом деле весьма похожие на кривые, жуткие, алмазно поблескивающие, в кровавых потеках... зубы.

Низкий тоскливый вой, наполнявший коридор, мгновенно перерос в вибрирующий, высокий до визга вопль. Казалось, вопили сами стены коридора, а через мгновение последовал тупой удар, и валун раскололся, теперь уже сразу на несколько частей!

Вся груда камней дрогнула, осела, осыпалась, но при этом осыпь пошла странно, боком, подчиняясь не законам тяготения, а каким-то иным, своим собственным законам. Самые крупные валуны не остановились, вывалившись из кучи на пол, они, опережая окатанную мелочь, устремлялись вперед, в сторону десантников, перекатываясь через появляющиеся в них трещины, сшибаясь и отталкивая друг друга... Они... торопились!

Теперь уже с двух сторон от Вихрова замелькали фиолетовые лучи гравитров, встречая самые торопливые «булыжники», раскалывая их оболочку и размазывая по полу их мягкие внутренности. Сам Игорь увеличил просвет диафрагмы излучателя и поставил его на импульсное действие – по каменной груде, по-прежнему перегораживающей коридор, начали бить оранжевые молнии, дробя валуны в щебень, выжимая из камня студенистое нутро.

Казалось, что брошенный в каменную груду гравитационный и лучевой ураган сметет эту тяжелую, мощную, но инертную преграду, превратит ее в мелкую щебенку, политую грязно-желтой, мутной, вскипающей и сворачивающейся слизью. Но по щебню, устилающему пол коридора, к ногам десантников катились все новые и новые камни, все ближе и ближе успевали подобраться они, прежде чем их сминали удары гравитров или разрывало в куски лучевой молнией.

Вихров вынужден был отступить на шаг... на второй... Когда он сделал третий шаг, десантник, стоявший справа, хрипло прорычал:

– Нам одним не справиться!..

– Вот и давай за подкреплением!.. – таким же хриплым рыком ответил старший лейтенант. – И веди сюда всех, все равно нам теперь нужно двигаться только вперед... и как можно быстрее!..

Теперь фиолетовые лучи гравитационных ударов высверкивали только слева от Игоря. Он, отступив еще на шаг назад и чуть вправо, встал бок о бок со своим товарищем. В этот момент совсем маленький окатыш ударил его в колено и, отскочив от сустава скафандра, упал рядом с ногой.

Куча, перегораживавшая коридор, окончательно развалилась и стало видно, что выход в один из тех самых производственных залов, которые группа миновала на пути к «детскому саду», находится буквально в десяти—пятнадцати метрах от места завала. Но пройти эти несколько метров пока еще было невозможно. Более того, Вихров со своим помощником продолжали медленно, но неуклонно отступать под натиском то ли груды камней, то ли совершенно невозможных... живых существ!

Излучатель Игоря начал терять мощность – разряжалась батарея и, кроме того, явно перегрелась управляющая диафрагма. Очередной разряд ушел в сторону, и прямо Игорю под ноги подкатился самый крупный из оставшихся целыми валун. Точный, хотя и несколько запоздалый, гравитационный удар отсек устремившиеся за великаном камни, раздробив три из них и отбросив еще несколько, но прорвавшийся уже треснул наискосок, открывая каменную пасть, усаженную черными острыми стеклянно отблескивающими сколами. Старший лейтенант чуть нагнулся и, почти вложив ствол излучателя в разверзнутую трещину, нажал на спуск.

Пасть с глухим стуком захлопнулась, вырывая оружие из рук Вихрова, но разряд успел выплеснуться из сминаемого ствола внутрь довольно заурчавшего валуна. Еще несколько мгновений продолжалось его глухое урчание, но внезапно оно сменилось воем, перешедшим в визг, а потом на сером, гранитно поблескивающем боку валуна проступило малиновое пятно. Вихров, выпустив приклад излучателя, шагнул назад и инстинктивно прикрыл лицо рукой, и в этот момент валун взорвался! Куски его наружной каменной плоти шрапнелью просвистели вдоль коридора, а мягкая слизистая сердцевина разлетелась в разные стороны горелыми ошметками.

Игоря опрокинуло взрывом и уже лежащего стегануло острой каменной крошкой, так что у него от боли потемнело в глазах. Он еще услышал, как хрипло и обреченно выругался десантник, швыряя изувеченный взрывом гравитр в приближающуюся груду камней, а дальше... наступила темнота.

Очнулся Игорь буквально через несколько мгновений – никаких серьезных повреждений он не получил, а медицинский контроллер скафандра автоматически ввел ему дозу биостимулятора. Голова работала ясно, зрение обострилось, тело стало легким и послушным. Вихров прекрасно знал, что часа через четыре он рухнет совершенно обессиленный, но сейчас медицинская «услуга» скафандра была как нельзя кстати.

За те недолгие секунды, когда он «отдыхал» в беспамятстве, ситуация в коридоре резко изменилась. Во-первых, на потолке, метрах в пяти от него, прямо над шевелящимся каменным месивом, ярко пылала слимп-лампа, освещая все пространство коридора. За совершенно осевшей каменной насыпью был хорошо виден слабо освещенный цех – обширное пространство, заставленное каким-то оборудованием. г Поверх старшего лейтенанта методично били четыре гравитра, и их невидимые в ярком свете слимп-лампы лучи словно огромный каток выглаживали, крошили, вминали в пол остатки каменной осыпи.

Минуты три спустя все было кончено – пол коридора до самого выхода покрывала мелкая каменная крошка, перемешанная с грязно-желтой слизью, почему-то не изменившей своего цвета и при ярком освещении. Всхлипы гравитров над головой Вихрова смолкли, он медленно поднялся на ноги и огляделся.

Позади него стояли четверо десантников с опущенными на забрало масками и гравитрами в руках. За ними – вся остальная группа, выстроившаяся по четверо и перегораживавшая всю ширину коридора. В последнем ряду, на плечах одного из десантников Вихров увидел мальчишку, который, широко распахнув глаза, рассматривал поле боя. Рядом стоял еще один пехотинец с черным пластиковым мешком в руках Игорь знал, что... кто лежит в этом мешке. Коротко кашлянув, чтобы вытолкнуть вставший в горле ком, он хрипло приказал:

– Вперед!..

Больше ничто не мешало движению отряда. Они быстро отыскали знакомую лестницу, проходившую сквозь неряшливо пробитые в перекрытиях дыры, и поднялись в цех-лабораторию, из которой попали в тоннель коллектора. Быстро миновав этот тоннель, отряд вышел в тупиковое помещение, с колодцем, выходившим на поверхность. Здесь, под открытой заслонкой магистрального воздуховода их ожидали трое десантников, успевших проскочить сквозь защитное поле. Они, как оказалось, беспрепятственно прошли весь путь, не встретив никого из возможных обитателей град-комплекса.

Отряд поднялся в воздуховод и двинулся в сторону машинного зала.

Скоро Вихров увидел впереди открытую заслонку и облегченно вздохнул – их рейд подходил к концу, сейчас они встретятся с Бабичевым, а дальше уже совсем просто...

И тут Игорь насторожился, сквозь отверстие заслонки в трубу воздуховода вливался яркий свет, а он прекрасно помнил, что, когда они покидали машинный зал, в нем было совершенно темно!

Он предостерегающе поднял руку и осторожно приблизился к отверстию. Рядом с ним бесшумно опустились двое десантников.

Игорь осторожно выпустил в отверстие воздуховода оптоволоконную антенну «обозревателя» и начал медленно поворачивать ее, оглядывая огромное, ярко освещенное помещение. Все трое склонились над небольшим вспомогательным экраном.

Зал казался пустым. Ярко сиявшие под потолком лампы позволяли прекрасно рассмотреть давно неработающее оборудование, частью разбитое, частью проржавевшее, верстаки в дальнем конце зала, заваленные каким-то полусгнившим тряпьем, небольшой пролом в правой стене зала, выжженный, похоже, плазменным резаком.

Когда же Игорь повернул глаз антенны влево, в поле зрения появились шесть странных... существ, притаившихся за корпусами разбитых машин. Поскольку антенна располагалась позади сидящих в засаде существ, рассмотреть их не представляло труда... Но вот поверить в то, что такие... особи действительно существуют, а не являются плодом чьего-то помраченного ума, было достаточно сложно. Все шестеро лежали, однако, судя по их конечностям, нормальное положение этих существ было вертикальным. Их длинные ноги и нижняя часть туловища, примерно до пояса, были покрыты густой свалявшейся шерстью серо-бурого цвета, и из этого мохнатого... основания высовывался голый костистый торс, обтянутый темно-серой, чуть отблескивающей кожей. Головы, сплющенные в затылочной части, с вытянутыми вперед... мордами были совершенно лишены растительности и... светились оранжевым ореолом, словно объятые неким лучезарным нимбом.

«Помесь дьявола с ангелом... – мелькнула у Вихрова сумасшедшая мысль, и он тут же поправил сам себя: – Нет, скорее дьяволы, хотя у них и нет хвостов! Дьяволы!»

Дьяволы эти имели по две пары рук, и каждая из них сжимала какое-либо оружие... от странного вида копья до современного излучателя.

Все шестеро расположились веером, отсекая дальний левый угол зала, заваленный каким-то металлоломом, и пристально наблюдали за ним. Приглядевшись к этой куче металла, Вихров в переплетении покореженных балок неожиданно уловил темный отблеск забрала шлема!

«Так!.. – зло подумал Вихров. – Похоже, Бабичева „прижали“... И по всей видимости, это и есть пресловутая боевая периферия... Ну что ж, сейчас мы нашему капитану поможем...»

Он тронул пальцем изображения лежащих нелюдей, затем так же дотронулся до изображения металлической баррикады в углу и молча взглянул на десантников. Те, так же молча, кивнули, показывая, что разобрались в сложившейся ситуации. Тогда Вихров ткнул каждого из них в грудь и показал по три пальца. Десантники снова кивнули. После этого Игорь принялся поворачивать антенну, выбирая место, откуда можно было бы атаковать обложивших их товарищей монстров. Он выбрал две площадки, хорошо укрытые от обзора сохранившимся оборудованием, и указал каждому из десантников, какое место те должны занять со своими людьми. Для себя он тоже наметил место, прямо за спинами этих мохноногих дьяволов, на верхней площадке кожуха одного из сохранившихся трансформаторов. Десантники снова кивнули в ответ и быстро, но бесшумно отошли к основной группе. Спустя пару секунд они вернулись, каждый в сопровождении еще троих ребят.

Игорь снова установил глазок антенны таким образом, чтобы были видны нападавшие, и приготовился дать команду покинуть воздуховод. И в этот момент по залу прокатился странный глухой шелест, словно по стеклопласту пола потащили металлический лист. Звук, не прерываясь, начал усиливаться, повышаться по тону, в нем появилась некая модуляция, и через несколько секунд Вихров, к своему удивлению, понял, что слышит... человеческую речь. Конечно, «человеческой» ее можно было назвать с большой натяжкой, но слова, произносимые странным, глухим и в то же время скрежещущим голосом, гулко разносившимся по залу, вполне можно было разобрать:

– Выходите... Вам все равно некуда деваться... Выходите! Вам все равно некуда деваться... Выходите... Мы вас заперли, а стрелять вам уже нечем!.. Выходите!.. Мы вас заперли... Выходите... Мы не будем вас... умирать... мертвить... убивать... Выходите, мы не едим предтеч... Мы знаем, вам нечем стрелять и делать тяжесть... Выходите...

Голос звучал монотонно, механически, без эмоций, было такое впечатление, что эти рваные, с трудом произносимые фразы были записаны достаточно давно и теперь воспроизводились на каком-то старинном устройстве.

Впрочем, Вихров их и не слушал, едва голос набрал силу, как он немедленно отдал приказ о начале операции, и его десантники молниеносно, один за другим ныряли в проем, стекали по оставленным раньше стеглоновым шнурам на пол машинного зала и бесшумно рассредоточивались на намеченных позициях. Когда голос смолк, три четверки десантников уже заняли предназначенные им места и были готовы вступить в бой. Еще двое десантников и мальчишка остались в воздуховоде.

– Это почему же ты решил, что мы не можем стрелять?! – раздался голос Бабичева, и из-под груды металла выпорхнула короткая ветвистая молния. Длинно прошипев, она ударила в один из осветительных плафонов и стекла посыпались прямо на залегших под ним дьяволов. Правда, вреда нападавшим эти осколки не причинили, а кроме того, по цвету разряда Вихров понял, что говоривший был прав – оружие укрывшихся в углу зала десантников действительно выдыхалось.

И тут один из дьяволов встал с пола и выпрямился во весь свой четырехметровый рост. Подняв над своей звериной головой оружие, он несколько секунд стоял неподвижно, а затем по залу снова прокатился скрежет нечеловеческого голоса.

– Видите... Я не боюсь вашего оружия... Видите... Оно не может причинить мне вреда... Выходите или я сам приду к вам и вытащу вас из вашего... укрытия... Выходите... вам конец...

– Ну, кому конец, это мы еще посмотрим... – пробормотал Игорь и плавно нажал спуск гравитра, установленного на максимум мощности. Невидимая в ярком свете, но точно направленная волна в 20 g ударила стоявшего дьявола в спину, заставила его здоровенные руки опуститься, выронить ставшее неподъемным оружие, согнула его... однако он продолжал стоять, чуть согнув колени, словно Атлант, выдерживающий неимоверную тяжесть небес. Несколько долгих секунд длилось это противостояние живого существа и невероятной тяжести, обрушившейся на него, и наконец ноги дьявола подогнулись, голова упала на грудь, тело как-то неестественно сложилось, сжалось, и он рухнул на пол бесформенной, скомканной кучей меха и кожи.

Остальные пятеро немедленно оказались на ногах и в следующее мгновение… исчезли! Во всяком случае, в первую секунду Вихрову показалось именно это. Однако почти сразу же он уловил быстрое движение слева и перекатился под прикрытие огромного изолятора, чудом уцелевшего на трансформаторе. Место, где только что лежал Игорь, прожег разряд излучателя, проржавевший кожух трансформатора мгновенно испарился, и в образовавшуюся дыру посыпались горящие ошметки старой краски и багровая пыль окалины

Вихров ударил в ответ из гравитра, но дьявол уже переместился, и гравитационная волна прошлась по упаковочному ящику, за которым он прятался, кроша старые доски в щепу

По всему залу началась беспорядочная, бессистемная стрельба, причем стреляли в основном дьяволы. В отличие от Вихрова десантники быстро сообразили, что трофейное оружие, в основном ручные излучатели, которым разжились местные «боевики», было уже при последнем издыхании и вряд ли могло повредить их «саранчу». Однако дьяволы перемещались настолько быстро, что поймать их в перекрестье прицела было практически невозможно, а использовать гравитры широким веером было нельзя из-за опасения задеть своего.

Минут десять длилось в зале беспорядочно неуловимое мелькание тел, сопровождаемое не менее беспорядочным полыханием разрядов излучателей, изредка перекрываемых всхлипами гравитров, и вдруг все кончилось... Пришел «перекат»! Сила тяжести плавным рывком выросла сначала до 8 g, потом до 12 g Автоматика скафандров немедленно включила индивидуальные антигравы, и десантники практически не почувствовали возросшей гравитации, а вот движения дьяволов сразу же стали вялыми, неловкими. Вообще-то они двигались не медленнее обычного человека, но по сравнению с тем, что они выделывали до этого, могло показаться, что монстры впали в ступор!

Двое из дьяволов в момент прихода «переката» оказались около прожженной в стене зала дыры и немедленно юркнули в нее, растворились в царящей там темноте. Оставшиеся трое в секунды были раскатаны ударами гравитров.

Из угла зала, из-под груды металлолома выползли четверо десантников – капитан Бабичев и трое его людей. Вихров шагнул навстречу, собираясь обнять Сергея, но тот, глядя в сторону, резко проговорил:

– Надо быстро уходить!.. Они могут вернуться в любую минуту, этот «перекат» короткий!..

В несколько секунд отряд собрался у выхода из машинного зала, и через переходный шлюз десантники ушли в вертикальный отрезок воздуховода.

Пока двое десантников возились около люка, намертво его заваривая, еще четверо быстро ушли вверх по металлической стене, чуть постукивая вакуум-магнитами. Спустя пару минут на площадку упали четыре стеглоновых шнура и тут же первая четверка с их помощью отправилась вверх. Во второй четверке были Вихров, Бабичев, мальчишка-«супер», покинувший плечи своего носильщика, и один из сержантов. Вентилятор не задержал их движения, оказалось, что ушедшие вперед десантники срезали с него половину лопастей плазменным резаком, а сетчатое перекрытие удалили полностью.

Подъем всего отряда на купол град-комплекса занял не больше пяти-шести минут, и как только последний десантник вынырнул из темного отверстия воздуховода, Бабичев включил портативный маяк-вызов.

«Стриж» появился над ними через четыре минуты, и все это время капитан упорно молчал. Он не отрывал глаз от отверстия «выдоха» и, казалось, прислушивался к чему-то. На его лице, обычно весьма эмоциональном, застыла маска безнадежного отчаяния, он, казалось, ничего не замечал вокруг себя, погруженный в какие-то непонятные размышления.

Когда малый десантный бот завис над ними, Бабичев только коротко махнул рукой, давая команду грузиться, и с тем же отрешенным выражением лица следил, как его десантники, включив антигравы, прыгают в распахнутый люк машины. Сам капитан ушел с купола град-комплекса последним.

Майк Строй, пилот «стрижа», увидев незанятые кресла в пассажирском отсеке, посмотрел на капитана, и в его глазах появилась такая же отчаянная тоска. Он повернулся и молча ушел в рубку, и почти сразу же по внутренней связи раздался его вопрос:

– Командир, все на борту?.. Куда отправляемся?..

Бабичев как-то странно помотал головой и прохрипел.

– Домой!..

– Нет! – тут же вмешался Вихров.

Бабичев, пожалуй, впервые после встречи взглянул прямо в его лицо и в его глазах зажегся некий интерес.

– Сначала мы завезем на «Счастливый случай» нашего гостя, – пояснил Игорь.

После этих слов капитан оглядел отсек и увидел вихрастую голову полуголого мальчишки, с удивленным интересом оглядывавшего внутренности маленькой машины.

– Это кто такой!.. – прохрипел капитан . и неожиданно закашлялся.

Это был злой, неотвязный кашель, гулко выходивший из груди Бабичева, терзавший его горло, наворачивавший слезы на выпученные покрасневшие глаза. Капитан поднял забрало шлема, вытащил откуда-то не слишком чистый платок и, прижимая его ко рту, пытался унять свой свирепый, нервический кашель, однако это удалось ему не сразу. Наконец его горло и грудь несколько успокоились, и он прохрипел, глядя на спокойно разглядывавшего его мальчишку:

– Так кто это такой!.. Откуда!..

Вихров ничего не успел ответить, заговорил мальчишка:

– Я – потенциальный полный супер четвертого года подготовки из второго подготовительного корпуса...

И он ткнул пальцем вниз, указывая на тающий под «стрижом» град-комплекс.

Несколько секунд Бабичев смотрел на мальчугана непонимающими глазами, а потом вскочил со своего места и зарычал:

– Так ты оттуда!!! Ты... Ты оттуда!!! Значит, ты тоже... нелюдь!!!

Мальчишка тоже встал с кресла и выпрямился напротив закованного в скафандр капитана:

– Да, я не предтеча, если вы имеете в виду именно это!

Но я – человек!.. Homo super!..

– Супер, говоришь?! Супер!.. – Голос Бабичева внезапно упал с рева до шепота, хриплого, безумного шепота, – Видел я... суперов! Это они перебили моих ребят!.. Пятерых! Пятерых!!! И каждый из них был супером!.. И они были при этом людьми!.. Они не травили своих противников зверями, они дрались сами, своими руками! А ваши суперы прячутся за спинами монстров, которых сами же и создали!!! Для чего и как были созданы эти жуткие твари – ответь, супер! Нечего тебе ответить?! Так я тебе скажу – они были созданы, чтобы уничтожать людей!!! Но вы напрасно рассчитываете, что ваши монстры вам помогут спастись! Мы перебьем и ваших монстров, и вас, всех!!! Всех!!!

На губах у капитана выступила пена, его рука шарила по поясу, тщетно пытаясь нащупать разряженный и потерянный излучатель, а обратившиеся в щелки глаза буквально пожирали маленького мальчишку, стоявшего напротив.

Вдруг, словно осознав, что его оружие потеряно, капитан метнулся к одному из десантников и выхватил из клапана его скафандра излучатель. Но когда он с торжествующим воплем повернулся к мальчику, между ними стоял Вихров.

– Игорь, отойди!.. – рявкнул Бабичев и энергично взмахнул свободной рукой.

Однако Вихров не пошевелился. Он молча смотрел на Сергея и в его глазах было... страдание.

– Игорь... отойди!.. – повторил капитан, но уверенность ушла из его голоса.

– Я отойду... – неожиданно произнес Игорь. – Я отойду... Только сначала послушай меня. Тот объем активной биомассы, который мы с тобой обнаружили с «падающих звезд», оказался... детским садом. Этот мальчишка, – он махнул рукой себе за спину, – самый старший из воспитанников... Но я не об этом. Первой, кого я там встретил, была маленькая девочка, ей не больше четырех лет... Совсем малышка, она подбирала лоскуты для платья своей кукле... Ты знаешь, что она спросила, как только увидела меня?

Он замолчал, ожидая ответа, но Бабичев ничего не сказал, лишь скрипнул зубами и повел стволом излучателя.

– Эта кроха спросила: «Ты нас сейчас убивать будешь?..» – произнес Вихров, и было видно, с каким трудом ему дались эти слова.

Глаза Сергея широко открылись, и рука, державшая оружие, опустилась.

– Почему?.. – недоуменно произнес он.

– Не знаю... – тихо ответил Игорь. – Только и я хочу спросить тебя... Ты его сейчас... убивать будешь?..

И он вытянул из-за своей спины босого полуголого мальчугана.

Бабичев долго смотрел на мальчика, словно не понимая, откуда в боте взялся ребенок, потом не глядя протянул излучатель одному из бойцов, опустился на пол и... по его серой щеке покатилась слеза...

Вихров усадил мальчика в кресло и, осторожно присев рядом с Бабичевым, обнял его за плечи.

Капитан сидел совершенно неподвижно, его глаза, уставившиеся в одну точку, казалось, видели нечто, навсегда врезавшееся в его память, а единственная слеза, пробежав по щеке, оставила светлую дорожку. И вдруг он заговорил. Негромкие, спокойные слова выходили из почти неподвижных губ и падали в замерший отсек бота, в души сидевших там десантников:

– Мы тоже нашли тот сгусток биологически активной массы, который искали. Ты знаешь, там на тридцать седьмом подземном уровне целая сеть лабораторий, и такое впечатление, как будто в них только что кто-то работал. А в самой большой лаборатории – бассейн... с очень странной жидкостью. Именно эта жидкость и подавала тот сигнал, который засекли наши биолокаторы. Мы там ничего не тронули... ничего... мы только смотрели. Алекс хотел взять пробу из бассейна, так я ему запретил. А когда мы уже хотели возвращаться, нам навстречу вышел... – он чуть запнулся, а потом продолжил, но его тон несколько изменился, – вышел... супер. Парень выше двух метров ростом, сложен как бог, только уши у него заостренные вверху и... кожа, знаешь, странная такая... шершавая. Он был без оружия и, когда нас увидел, усмехнулся так и говорит: «Напрасно, – говорит, – вы сюда пожаловали... Вам здесь не место...», – и физиономия у него... – капитан скривился, словно ему стало больно, – словно он перепивших недоумков из бара выпроваживает! Я не мог стрелять в безоружного, я ему объяснил, что мы с исследовательской целью пришли и хотели бы встретиться с руководителями колонии. А он отвечает, мол, некогда ему с нами разговаривать, и что если мы не уберемся, он... охрану вызовет...

Бабичев вдруг поднял голову и посмотрел на старшего лейтенанта больным взглядом:

– Знаешь, Игорек, лучше бы я его сразу положил, а я решил... уйти. Но едва мы с ребятами вышли в соседнюю лабораторию, как дверь за нами захлопнули, а двери там серьезные, стальные, на сейфовые похожи... и через другую дверь входят... звери... ну, ты их видел, и сразу к нам...

Он замолчал и скова замер с остановившимся, обращенным внутрь взглядом. Его молчание длилось очень долго, Вихров уже было решил, что Сергей больше не хочет ничего рассказывать, но тот вдруг снова заговорил:

– Алекс даже излучатель выхватить не успел!.. А Свена они уже в переходе подловили... Алешку камнями... раздавило... знаешь, камни там такие водятся... живые... Мы мимо бежали, а они развернулись и Алешку... смяли, а потом рвать стали... зубами... Этих троих... на моих глазах... Мы их и вынести не смогли. Степан в ловушку угодил – просто исчез, даже без звука, я не видел, а Курт... Он нас прикрывал уже у самого выхода, у зала... Мы заблудились немного, пришлось стену прожигать... Он там, около этой дыры и остался...

Он снова замолчал. И слезы перестали бежать по его щекам, только глаза продолжали смотреть прямо перед собой, невидящие... или видящие нечто невидимое...

– Зайцев погиб... – вдруг выдавил из себя Игорь. – И с ним еще двое... Тоже на камнях. Мы думали, это просто завал, а это засада была...

Они сидели рядом на полу отсека, два смертельно усталых солдата, готовых драться с врагом, но не способных поднять оружие против беззащитных... существ. Они сидели и молчали, и в молчании понимали друг друга, поддерживали друг друга, утешали друг друга... Они сидели в окружении своих не менее усталых товарищей, а думали о тех, кого уже никогда не будет рядом... только в их памяти останутся они... навсегда.

А в иллюминаторы покидающего планету бота вползала чернота космоса, пронзенная светлыми иглами звезд.

На «Счастливом случае» бот с «Одиссея» уже ждали, Вихров был донельзя удивлен количеством людей, встречавших его мальчишку. Едва причальный створ закрылся за «стрижом» и на палубе установилось нормальное давление, из двух люков к маленькому кораблю направились человек тридцать. Среди них Игорь знал только двоих – главного астробиолога «Одиссея» профессора с мировым именем Мэтью Кларенса Ирвинга и первого ассистента главного врача линкора Виталия Кокошко.

«Потенциальный полный супер» держался весьма спокойно, несмотря на глазеющую и тихо переговаривающуюся толпу. Впрочем, увидев своего гостя, вся встречающая команда мгновенно замолчала, и в молчании этом чувствовалось немалое изумление.

Мальчишка спустился по трапу, держась за руку Вихрова, и не отпускал его руку до тех пор, пока сам Игорь, чуть наклонившись к нему, не сказал, указывая на Ирвинга:

– Вот кто теперь будет тебя опекать... «потенциальный полный супер». Он тебе все покажет, расскажет, ну а ты постарайся ему объяснить, кто же ты такой есть...

Вихров улыбнулся малышу и, выпустив его ладошку, чуть подтолкнул в сторону профессора.

Тот опустился на корточки перед мальчиком и с самым серьезным видом произнес:

– Ну что ж, молодой человек, давайте знакомиться. Меня зовут Мэтью, ты можешь называть меня просто Мэт. Как сказал третий ассистент командира, я теперь полностью в твоем распоряжении и готов ответить на все твои вопросы... но и у меня вопросов к тебе очень много. Поговорим?..

Мальчишка внимательно выслушал своего нового опекуна, но ничего не ответил, а, повернувшись к Вихрову, неожиданно спросил:

– Я тебя еще увижу, предтеча?..

Игорь несколько растерялся, но ответил быстро и с улыбкой:

– Я думаю, если тебе надо будет меня увидеть, мой командир разрешит мне тебя навестить...

Мальчик кивнул, повернулся к профессору и протянул ему ладошку:

– Пошли... Поговорим...

Больше члены высокой комиссии не обращали внимания на старшего лейтенанта. Окружив своего маленького гостя, они направились внутрь корабля. Вихров смотрел им вслед, пока все они не скрылись в переходных люках, а после этого полез обратно в бот.

Спустя двадцать минут «стриж» опустился на причальную палубу «Одиссея». Игорь машинально взглянул на таймер, встроенный в шлем скафандра. С момента их старта прошло четыре часа пятнадцать минут... Всего лишь!

Еще через десять минут Вихров вошел в свою каюту. Действие биостимулятора заканчивалось и в голове у него стоял туман, а сам он буквально валился с ног от усталости. Когда в отсеке экипировки он стаскивал осточертевший скафандр, по громкой связи объявили, что всем участникам рейда предоставляется шестичасовой отдых. Сначала Игорь решил пообедать и наведаться в библиотеку и узел дальней связи, но, дойдя до своей каюты, понял, что не в силах покинуть ее. Кое-как стянув с себя комбинезон, он упал на узкую кровать и опрокинулся в сон. Перед его глазами всплыло личико маленькой девочки, которая смотрела на него своими огромными глазами и спрашивала: «Ты нас сейчас убивать будешь?..»

– Нет, – пробормотал он во сне, – я никого убивать не буду... Тем более таких маленьких...

Назад: ГЛАВА 3

Дальше: ГЛАВА 5