Глава 17. Гималайская жара

Он перевёл взгляд на второго ангелочёрта, быстро, но без лишней суеты закрепляющего на одном из зубьев загадочную штуковину, наконец извлечённую из цилиндрического рюкзака, прилаживающего к ней какие-то детали. Руки Амазона мелькали с такой сноровкой, будто процедура заранее была доведена до автоматизма, – скорее всего, так и было.

– Может, хоть теперь объяснишь, в чём смысл ловушки? – спросил Светлан. – Конечно, если это тебя не отвлекает… Разве нельзя было просто опрокинуть Шахту и тишком слинять отсюда?

– Во-первых, чтоб опрокинуть её, потребуется сила Огне-бога, – откликнулся Амазон, продолжая бездумно собирать и настраивать странное устройство. – Во-вторых, если не зацепить его тут, он в ярости да с отчаяния может такого натворить!.. Это же стихия.

– Значит, мы опять будем работать громоотводом? Как мило.

– Этот… прибор запускает процесс Шахтного опрокидывания, – продолжил чёрт. – Но включить его нужно в тот миг, когда Шахта откроется, чтобы впустить хозяина. Вот тогда Огне-бог завязнет в горе прочно.

– А всю свою прославленную ярость обрушит на нас?

– Боюсь, что так.

– Впрочем, я догадывался. И даже когда поутихнет, устроит в здешнем высокогорье вечное лето. А может, и эту… Шамбалу. Или всё же помрёт?

– Боги не умирают, – просветил Амазон. – Они лишь теряют силу.

– Ну да, ну да… Плохо только, что Дед-Огонь потратит эту силу на нас. И везёт же нам на оппонентов! То царь всея Гоблинии, то властитель Преисподней… А теперь ещё и Огне-бог.

– Не пристало герою сетовать на величие своих деяний, – заметил Артур с участливой улыбкой.

– Да разве я напрашивался? Тащит, точно щепку по бурному потоку. Вот к чему приводит нездоровое любопытство!.. Если бы нам не загорелось прокатиться во временном лифте, не сидели бы сейчас в этом закутке, точно индюшки в ожидании повара.

– Зато я бы сидел, – пророкотал Крон. – Если б добрался.

– А что, ты не послал бы Амазона к… дьяволу? Выходит, я не один такой блаженный. Это утешает.

Грэм тихо хихикнул, глянув на сородича из своего укрытия. Блондин сделал вид, что не слышит. Свой… прибор он уже собрал и, кажется, настроил, но продолжал в нём что-то проверять, словно от этого зависел не только успех предприятия, но и благополучие всего отряда.

– Что-то задерживается наш клиент, – сказал Светлан. – Мы уже готовы к приёму, а Германа всё нет. Где его, бедолагу, носит, что он поделывает? Не случилось ли с ним чего?

– Ишь, заботливый, – гоготнул Крон. – Нешто соскучился?

– А если и он не так злобен, как его рисуют?

– Ну да, всего только спалил десяток-другой поселений – подумаешь!.. От неосторожности, должно. Заигралось дитятко.

– Может, он попросту азартен? – спросил Светлан. – Ведь и я по сию пору люблю игры. Правда, людьми стараюсь не играть – всему своё место.

– Злобен Огне-бог или безразличен к живым – большая ли разница? – сказал Артур. – Всё равно вытворяет, что хочет.

– Судят за преступления, верно. Но мотивы, бывает, смягчают приговор.

– А мы что, судьи? – удивился великан. – Ха!

– Так получилось. Или тебя больше устраивает роль палача?

– Ноги бы унести.

– Унесём – когда осудим. Не раньше.

– Думаешь, нас используют? – спросил король. – Конечно, я тоже не хочу оказаться слепым орудием… Или ты не веришь в факты?

– С фактами-то Сирк вряд ли бы стал финтить – по-моему… Как, Грэм?

– Ни разу не ловил, – откликнулся тот. – Разумеется, он способен лгать, но почему-то избегает.

– У нас особенная гордость, – усмехнулся Светлан. – Стало быть, на факты более или менее можно полагаться. Вопрос в трактовке.

– А вдруг это эпатаж? – предположил Грэм. – Способ обратить на себя внимание. Хотя Огненный и самый древний из земных богов, но ума не нажил – эдакий вечный подросток, одержимый жаждой наследить. Знаете, есть такие, норовящие пробраться в историю через чёрный ход. А для этого лучше годятся как раз чёрные дела.

– Ну, если кто-то для имиджа ведёт себя как сволочь, причём роль получается убедительной, то наверняка он такой и есть, а притворство – всё прочее. Нельзя пакостить на потребу, не извазюкавшись в своём дерьме по уши.

– Вот он, Огне-бог, – негромко объявил Амазон. – Возвращается.

Сразу оборвав диспут, все повскакивали на ноги и подступили к самому водопаду, вглядываясь в ошеломляющее… явление, существо?.. стремительно вплывающее в долину меж горными вершинами – причём размерами оно не сильно уступало каменным колоссам, заслонявшим горизонт. Постоянной формы объект не имел, словно его сотворили из жидкого металла, а затем вознесли в небо, со всех сторон поджимая силовыми полями. Правда, наружу из переливающейся туши торчали вполне конкретные затверделые сопла, извергающие пламя, однако и они свободно перемещались по мерцающей поверхности. Снизу громадину подпирали столбы огня, похожие на чудовищные ноги; под ними взбухали облака пыли, дыма, пара, густые и тяжёлые, точно от бомбёжки. Впереди махины грозной волной катились смоляные тучи, искрясь разрядами, погружая ущелья и склоны в темень. Самое смешное, что Огне-бог и впрямь до изумления смахивал на космолёт, разгоняемый реактивными движителями, скорее всего первыми на Земле. Только он-то был живым, что вовсе уж не укладывалось в рамки.

Видимо, вырвавшись из Шахты, Огне-бог сразу же взмыл в небо и унёсся прочь, не успев оставить заметных следов. Но теперь, растратив силу на злые дела, передвигался куда медленней и ниже, одним своим приходом устраивая ад среди заснеженных гор. И как часто он нарушал здешнее спокойствие? Неудивительно, что йети не жалуют такого гостя.

Кашлянув, Светлан сообщил:

– От такой картины во мне родился стишь: «Вот прёт на колеснице Пром, ему бы пригодился бром». А, каково?

Почему-то никто не пришёл в восторг.

– Мне тоже не нравится, – согласился он. – К тому же я его, по-моему, где-то слямзил.

– А почему «Пром»? – спросил великан.

– Да вы вглядитесь – это же Прометей, подаривший людям огонь. Правда, на их беду даритель оказался шибко щедрым и со своим презентом явно переборщил, немалое число городов спалив напрочь. Вот Зевс и поручил нам его приковать, чтобы не бузил.

– Что-то мы не похожи на Гефеста, – усмехнулся Артур.

– Зато он – вылитый Вулкан. И вообще вызывает у меня промышленные ассоциации – это к вопросу о «Проме». Считайте, что я окрестил Огне-бога.

– Как бы он сам не окрестил нас, – проворчал Крон.

– Но, я слышал, Прометея приковали на Кавказе, – заметил король.

– От кого слышал – от Геракла? Других людей там вроде не было.

– Геракл – полубог.

– Ай, не цепляйся! Тут про себя ничего не поймёшь. Но каковы сказочники, а? Если даже такой кошмар исхитрились облагородить…

– Людям нужны красивые легенды.

– Или красивая ложь? Впрочем, если её как следует закамуфлировать… А Прометея всё-таки жаль – симпатичный был персонаж.

Светлан покосился на Амазона, ссутулившегося за своим непонятным «прибором», точно инженер Гарин за гиперболоидом, и нацелившего острый его конец на памятную скалу, где из царства мёртвых они явились к живым. Огне-бог уже надвигался на неё, как видно, усталый и довольный после сегодняшних неправедных трудов. Его текучая поверхность теперь не просто мерцала, но сверкала под солнцем, словно сплошное зеркало, выгнутое по изощрённому шаблону. И вокруг чудища разливалось сияние, просветляя чёрную мглу, поглощая молнии, бьющие из неё в ближние камни. А вместе с мглой делалась прозрачной скала, распахиваясь перед хозяином Шахты, словно пещера разбойников перед атаманом.

– Вы никогда не загоняли джинна в бутылку? – спросил Светлан. – Должно быть, трудная работа.

– Вот сейчас и узнаем, – проворчал Артур, холодно щурясь на Огне-бога.

Из того вдруг выплеснулось вперёд множество пылающих струек, протянувшись к бледнеющей стене, вплавляясь в неё, проникая всё глубже, формируя шланги, по которым пульсирующее тело чудища, смахивающее теперь на исполинскую медузу, стало изливаться в Шахту.

По напрягшейся спине Амазона Светлан понял, что момент настал, и быстро сказал:

– Верзила, тебе лучше забраться в воду – думаю, этого не избежать, причём ворочаться придётся шустро.

– Да, – согласился Крон и нехотя отступил в озеро, тут же усевшись на дно.

И в этот миг гора затвердела. Никакого луча или какого-то его подобия, наверняка вырвавшегося сейчас из псевдогиперболоида, Светлан не увидел, даже не ощутил. Зато этот выброс прекрасно распознал Огне-бог – судя по его реакции, мгновенной, бурной и, увы, безошибочной. Секундой позже прямо на них уже катился клокочущий вал огня, захлёстывая скалу за скалой, мгновенно испаряя снег, расплавляя камень, затопляя всё видимое пространство.

– Дьявольщина, – потрясённо выдохнул Светлан, на мгновение оцепенев.

Спохватившись, выстроил на самом входе Сферу, вложив в неё всю свою Силу. Этого хватило (едва-едва), чтобы погасить страшную волну, с лёгкостью пробившуюся сквозь водопад. Но когда магический заслон и огненный выплеск поглотили друг друга, в пещерку хлынули обжигающие лучи, точно от близкого солнца. Весь отряд словно бы угодил под удар громадного лазера, испустившего пучок шириною с тоннель.

– В воду! – успел крикнуть Светлан, сам отлетая спиной вперёд, словно от налетевшего урагана, а заодно потащив с собой Грэма и юную йети. Артур с Амазоном тоже не задержались, а Крон, успевший упрятать в себя Солу, и так уже сидел в озере – осталось лишь опрокинуться на спину.

Ледяная купель приняла их, накрыв с головой, но холодной вода казалась лишь в первые секунды, затем стала стремительно нагреваться, вскипая поверху. Поверхность сразу же заволокло паром. Погружаясь всё глубже, богоборцы ждали не одну минуту, пока озеро перестанет кипеть. Затем Светлан и Артур пробились сквозь горячий слой и выскочили на воздух, почти такой же обжигающий, наполненный бурлящими клубами пара.

Первый, самый мощный взрыв огненной ярости они пережили. (Спасибо йети, одарившей отряд этим укрытием!) Но вслед за палящими лучами сквозь протестующе шипящий поток уже рвались щупальца, длинные и гибкие, похожие на пламенные жгуты, – целый лес их.

Плечом к плечу, заслонив шлемными козырьками лица, рыцари ринулись навстречу щупальцам, воздвигая перед озерцом новый заслон, из свистящей холодной стали, опережая стремительные взмахи огненных хлыстов своими мгновенными ударами, снося напрочь хищные пальцы древнего бога. Те норовили ухватить людей, оплести и сжечь их уязвимые тела, непонятно как различая своих противников, но всюду натыкались на стремительные клинки, отдёргиваясь, будто обжигались сами. Или же падали, срубленные, на каменный пол, продолжая бешено извиваться, а богатыри спихивали их в пропасть или в озеро, за секунды остужавшее огненных гостей до температуры небытия.

Светлан больше не чувствовал страха – его вытеснила свирепая радость. Теперь богатыря переполнял неудержимый азарт и бросал его послушное тело из стороны в сторону, раскручивал в мельницу руки вместе с зажатыми в них мечами. Из ладони, на миг оказывавшейся пустой, он немедленно хлестал Стужей, морозя щупальца, сразу надламывающиеся от собственного буйства. И сметал их на сторону Волной, помогая себе и Артуру. И взрывал Молнией, а то и Громом, если позволяла дистанция.

– Места мне! – потребовал Крон, взмывая из воды, точно разогнавшийся кит.

Богатыри слаженно раздвинулись, высвобождая пространство для третьего, и великан вломился в бой, сам больше похожий на стихию, чем на живое существо, вдобавок разумное. Впрочем, громадной своей секирой он ворочал на диво аккуратно, да и сам двигался экономней, а крутился так же проворно, как при схватке с жрецами Мифея. Взамен эльфки Крона теперь направляла Сола, а если к мощи исполина добавить скорость…

Но всё равно: огненных удавов было слишком много даже для такой троицы. Пядь за пядью силачи пятились под напором беснующейся массы, и сколько они ни срубали жгучих змей, тех не становилось меньше – они вырастали наново, точно головы у лернейской гидры. Шипел водопад, бессильный задержать натиск огня, а вместе с потоком шипело озеро, опять закипая с поверхности. Свистели, почти не прерываясь, мечи, отсекая от бога кусок за куском, и звенела секира, влетая в древнюю плоть, рождённую магмой. И жар в пещере делался невыносимым, всё больше напоминая пекло, из которого отрядец выбрался совсем недавно. А терпеть невыносимое не могут долго даже богатыри – впору было снова нырять поглубже, неизвестно на что надеясь. Кожа горела, глотки пересохли, глаза почти не видели, ослеплённые паром, залитые потом.

– Что ж ты оставил нас, гадский папа? – сквозь зубы выцедил Светлан. – Или и в нас уже больше от Великих, чем от тебя?

И в этот момент – надо ж, какое совпадение! – наступил перелом. Щупальца подались назад, затем опять надвинулись, словно бы отчаянным усилием, потом отхлынули ещё дальше… и дальше, дальше, отступая, точно отлив. То ли растратили последние силы, то ли потеряли слишком много плоти, наконец превысив допустимую долю, то ли остыли настолько, что больше не могли драться.

– Всё, – выдохнул Крон, опуская секиру. – Кончился Огненный бог.

Светлан не возразил, но и соглашаться медлил, насторожённо следя за уплывающей массой. Даже вскинул предупреждающе руку, когда великан шагнул к водопаду, – хотя и самого тянуло освежиться под холодной водой. Послушно затормозив, Крон нахмурился, недоумевая.

– Не спеши, – сказал ему король, слишком опытный для таких ошибок. – Это ещё не победа.

И тотчас, словно в подтверждение, из Огне-бога вдруг вырвались три толстых стержня, заострённых на концах точно гигантские пики, и со скоростью бронебойных снарядов устремились к груди великана. Тот лишь и успел, что вскинуть на них глаза, зато богатыри сразу метнулись наперерез, почти одновременно взмахнув мечами.

Всё-таки Светлан успел раньше, своим копьемечом рубанув сразу по всем стержням – в тот самый миг, когда они почти достали Крона. Три остроконечных куска грохнулись наземь, и тут же последовал удар Артура, укоротив два стержня ещё на пару метров. Этого хватило, чтобы они не дотянулись до великана, но третий всё ж ткнулся в него, отбросив в кипящее озеро, едва видимое за туманом.

В следующую секунду отростки втянулись обратно, затем и вовсе скрылись за густым паром, затянувшим скалу, к которой приковали Огне-бога.

– А он как будто из последних сил, – пробормотал Светлан. – Чёрт, вот это был удар – сам от себя не ожидал… Кстати, а где наши черти? А также милая хозяюшка?

Слегка смущённый, но вовсе не нокаутированный, даже не ошпаренный (благодарение его толстой шкуре), Крон уже выбирался на берег, озадаченно оглядываясь.

– Да здесь мы, – прозвучал из тумана слабый голос Грэма. – Живые и, как ни странно, целые. Но если нас сейчас же не снимут с камней… Господи, да когда-нибудь кончится этот ад!

– Уже лечу, – со вздохом откликнулся Светлан. – На крыльях любви – как сказал один пошляк-вампир, ныне окончательно сдохший.

Утомлённо поднявшись в воздух, он проплыл над булькающей водой к дальней стене пещеры, где и обнаружил всю троицу, действительно парившуюся на двух подогретых озером валунах, причём Амазон обеими руками мужественно поддерживал женственного Грэма. Конечно, выглядел отшельник плачевно, а его элегантный костюм превратился в лохмотья, едва прикрывая странную наготу ангелочёрта. Однако Грэм уже показал, насколько устойчив он к неблагоприятной среде и как быстро умеет восстанавливаться.

Единым взглядом оценив ситуацию, Светлан произнёс:

– Извините, ребята, – сперва дамы.

И подхватив на руки увесистую йети, слава богу, даже не пытавшуюся трепыхаться, перенёс её к водопаду. Затем доставил туда чертей, транспортируя по одному. Рядом с потоком уже разливалась прохлада, а великан и Артур стояли вплотную к нему (Крон на коленях) и, погрузив руки в воду, направляли на себя холодные струи.

– Хочу в снег, – внятно произнёс Грэм, без сил опускаясь на камень.

Поглядев на него, великан осклабился. Затем обхватил стан красавца громадными ладонями и сунул прямо в водопад, точно куклу. Через десяток секунд тот ожил, принявшись протестующе размахивать руками, и Крон вернул его в пещеру.

Уж теперь Грэмчик остыл, вновь сделавшись как огурчик, но из всей одежды на нём уцелели сапожки да некое подобие узких плавок, – прочее смыло падающей водой. Сверкнув на Светлана повеселевшими глазами, чёрт повернулся к нему спиной, поднявшись на цыпочки и подперев бока руками, затем одарил через плечо сияющей улыбкой и спросил:

– Ну, ты вот это заказывал?

– Ох, Грэмчик, – откликнулся Светлан, щедро орошая собственную кожу. – Думаешь, мне сейчас до подобных глупостей?

– Какой ты скучный, право!

– Это точно, – согласился богатырь. – Вот и давай поскучаем вместе. А твои прелести оценим после.

– Обещаешь?

– Ну, в меру сил. Соберём бригаду врачей, обследуем тебя со всей скрупулёзностью. Такой феномен!.. А уж этапы твоего пути в прекрасный пол проследим в деталях.

– А чего, Грэм и сейчас неплох, – прогудел великан, ухмыляясь во всю ширь огромного лица. – Или, как у вас говорят, недурён. Вон, даже наша йети заглядывается!..

Девушка и впрямь смотрела на златовласого красавца, свежевымытого, отблескивающего нагим телом, с нескрываемым интересом. К Светлану она льнула, как к роднику силы, чуть ли не божеству, не страшась, но слегка робея его могущества, а вот к Грэму явно чувствовала другое. Неужто и у этой девочки странные пристрастия? Или в её возрасте уместнее как раз промежуточный вариант? Но молодцы ребята, быстро оправились!.. Будто и не было этой рубиловки в здешнем филиале пекла.

Впрочем, и Светлан уже приходил в себя – благо водопад, в отличие от озера, оставался освежающе ледяным. Да и в озере вода больше не кипела, перемешавшись с нижними слоями. Ещё немного, и там можно будет принимать горячие ванны… если кто-то успеет соскучиться по горячему. И пар в пещере постепенно рассеивался, воздух остывал – можно сказать, атмосфера нормализовывалась.

– У тебя глаза, как у гоблина-альбиноса, – сообщил Светлан королю, мигавшему воспалёнными веками. – Наверно, и у меня не лучше.

– Ну почему же не лучше? – хихикнул Грэм. – Прекрасный морковный цвет!

Последний раз Светлан сунул голову в мерцающую пелену, затем покрутил ею, разбрасывая брызги, – хорошо!.. Хотя кожа, скорее всего, облезет.

– Ну как, с этой Шахтой порядок? – спросил он у Амазона.

– Полный, – кивнул тот.

– Стало быть, можем спокойно сваливать?

– Можем, – подтвердил чёрт опять. – Больше нас не держит здесь ничего.

И с сожалением поглядел на остатки «прибора», разбитого в крошево яростными щупальцами.

– В отличие от Огне-бога, верно? И что теперь станет с ним?

На это ответил Грэм:

– Днём он будет впитывать солнечные лучи, ночью – рассеивать вокруг себя тепло, страдая от поверхностной стужи. Наверно, климат в этой долине сделается тропическим – возможно, со временем здесь даже поселятся люди, привычные к разреженному воздуху. Не исключено, даже начнут поклоняться источнику тепла… хотя, если по справедливости, благодарить за своё счастье должны вас.

– Может, это станет долиной йети? – предположил Светлан, поглядев на шерстистую девушку. – Единственным местом на Земле, где они смогут отдыхать от своих снегов, не опасаясь своей голокожей родни, – эдакий курорт. А то и вовсе обоснуются тут. В конце концов, йети не белые медведи, чтобы так уж любить холода.

– Во всяком случае, вскоре тут всё зазеленеет, а через пару десятков лет долина вполне может превратиться в сад.

– И на Марсе будут яблони цвести, – серьёзно кивнул Светлан.

– Собственно, почему на Марсе? А-а, песня…

– Ладно, пора взглянуть на нашего пленника ближе. Никто не против?

Осторожно положив ладонь на шелковистое плечо йети, богатырь повёл подбородком в сторону выхода. Следом за девой шестеро выбрались из-за водопада, прошли знакомой тропкой к площадке, где они, к своему счастью, встретились с туземкой, и остановились на краю обрыва.

Конечно, в долине многое поменялось. Снег не сохранился даже на вершинах, большинство скал потемнело от гневного пламени, многие оплыли и расплавились снаружи, мерцая под солнцем, точно полированные. Немногие выживавшие на такой высоте кусты сгорели напрочь. Живность, если и была, наверняка тоже не уцелела. В общем, порезвился боженька напоследок, набедокурил сколько смог.

Сам же он сейчас расплющился по громадной стене, уже не такой пылкий, чтобы её растопить, и далеко не такой огромный, каким был недавно, вваливаясь сюда во всём великолепии суперпакостника. Его текучее тело пульсировало, дышало, переливалось радужными красками, то тут, то там прорастали щупальца, пытаясь дотянуться хоть до чего-нибудь, но опасным чудище больше не выглядело – скорее жалким.

– Всё ж обкорнали Огне-бога знатно! – заметил Светлан. – Размер тоже имеет значение – как говаривали о Годзилле… А может, он поддаётся дрессировке?

– Уже пожалел летучего гада? – пророкотал Крон. – Ведь он твоих сородичей жёг – не моих.

– За что и будет расплачиваться вечно. Конечно, приятно смотреть на бога свысока… Но, может, у него было трудное детство? Или его недолюбили родители?

Светлан вздохнул, грустно взирая на поверженное величие, увы, служившее разрушению. Такого джинна да в хорошие бы руки…

– А твоё укоризненное молчание я отметаю с негодованием, – сказал он Артуру. – И нечего на меня так глядеть!..

– Мой друг, я не укоряю – изумляюсь, – возразил тот. – Разумеется, ни на миг я не усомнюсь в твоём благородстве…

– Э, вот это не про меня. Если я не крестьянский сын, то уж внук – точно.

– Разве в происхождении суть? У тебя дух рыцаря. И если мне придётся выбирать, кому доверить спину…

– Но дух – это так эфемерно, расплывчато. Ни один генеалог не признает такой род благим. И, думаешь, меня это колышет?

– Истинное благородство не требует подтверждений, – согласился Артур. – А дивлюсь я твоей переменчивости. Как легко от убийственной ярости ты обращаешься к мягкосердечию, иногда даже избыточному.

– Вот такой я беспринципный. И поступаюсь, и поступаюсь…

– Ну, теперь тебя увело в покаяние!

– Ты для меня эталон, мой король, – заявил Светлан. – Я себя по тебе равняю, ибо слаб и подвержен соблазнам.

– Да неужто? – удивился Артур пуще. – Это ты, что ли?

– О чём толковать тут? – вмешался Крон. – Всё равно ж Огненного нельзя выпускать.

– Но узнать его ближе не помешало бы, – откликнулся Светлан. – Только заниматься этим некогда.

– Вообще, со временем здесь может стать не хуже, чем в Преисподней, – задумчиво проговорил Грэм. – Тепла вдосталь, воды тоже хватает… Между прочим, благоустраивать внутренний мир помогали Сирку как раз мы, черти.

– Так оставайся, – предложил богатырь. – В этой долине тебе хватит дел, и без друзей не останешься. А заодно определишься наконец со своим полом.

Красавец покосился на йети, продолжавшую с любопытством поглядывать на его изящную бесшёрстную наготу – экзотику по здешним меркам. Впрочем, и сам Грэм смотрел на девицу не без интереса. Ну да, такая большая, сильная – любого мужика скрутит в бараний рог. Может, они впрямь созданы друг для друга? Во всяком случае, сочетание занятное.

– Я даже советую тебе задержаться, – прибавил Светлан. – В наших краях сейчас неспокойно, а через пару месяцев и вовсе может стрястись обвал. На фига тебе соваться в новую бучу?

– Одному-то мне придётся тяжко, – с сомнением произнёс Грэм. – Конечно, йети милы, но садоводы из них…

– Зачем одному – Амазон подсобит. Разве нет?

Вздрогнув от неожиданности, блондин метнул взгляд на богатыря, затем на соплеменника, потом на йети. Пожал мускулистыми плечами.

– А что я скажу Хозяину, когда он заявится сюда? – спросил он.

– Если заявится, – поправил Светлан. – Скажешь, что мы отказались брать тебя с собой. Верно, Крончик?

– Точно, – осклабился тот.

– И кто-то же должен приглядывать за Огне-богом – вдруг он вырвется? А мы, будем живы, наведаемся к вам через год-другой… Как, громила?

– Уж постараемся, – кивнул великан.

– Возможно, даже не одни – с ведьмами. Уж они знают толк в земледелии. За пару недель активного отдыха дадут местному озеленению такой разгон!..

– Семян не забудьте прихватить, – промолвил Грэм, делая маленький шажок к йети. Уголки её пухлых губ чуть поднялись в намёке на улыбку. Прищурясь, Амазон следил за парочкой краями глаз.

Э, да тут треугольник наклёвывается, подумал Светлан. Или даже триада? По крайней мере им не будет скучно.

– Обязательно, – ответил он. – А теперь пора поискать Шахту, через которую мы сможем вернуться домой.

– А чего её искать? – сказал Крон, поглядев вбок. – Она тут, неподалёку – я чувствую.

– В самом деле? И что, на сей раз обойдётся без пересадок?

– Прямая, – подтвердил великан. – Вернёмся, откуда ушли, – за минуту.

– Даже не верится, – вздохнул Светлан. – Неужто конец нашим мытарствам? Ну, тогда пришло время прощаться. Целоваться не будем?

– Ну отчего же? – откликнулся Грэм, расплываясь в коварной улыбке. – Уж тут тебе не отвертеться.

– Грэмчик, это был риторический вопрос!..

– Ты уверен? А вот сейчас поглядим. Но дамы, как и всегда, первые.

Самое удивительное, что йети послушалась чёрта. Обнадёживающее начало.