4. МУЛЬТИЛЮДИ
-1-
– Так зачем ты меня позвал? – сухо поинтересовался вьетнамец. В руке он перекатывал пустой бокал и тот смотрелся в его пальцах угрожающе, словно оружие. Мне, почему-то вспомнилось глупое выражение «в руках ниндзя – все оружие».
– Видишь ли, какое дело, – замялся «авторитет». – Возникли небольшие проблемы с движением товара через китайскую границу… Боюсь, что я не смогу больше поддерживать безопасность на этом направлении. Видимо, придется повернуться лицом к более Ближнему Востоку…
– Вот даже как? – вьетнамец вроде бы равнодушно отнесся к заявлению своего партнера, – Что-то ты не договариваешь, Гена, что-то ты темнишь.
Видно было, как по лицу «авторитета», которого, как оказалось, звали Гена, проявились капельки пота. Гена нервничал, чувствовал себя неуютно, очевидно, сам не понимая, зачем говорит все эти вещи.
– Ну, прости, Эдик, никак не получается. Такие обстоятельства. Может, тебе есть смысл самому поговорить с Саидом?
– О чем мне с ним говорить? Кто он, и кто я?
– Ну… Может, у вас найдутся общие интересы… В смысле движения товара и…
– Гена, у тебя, видимо, проблемы с географией. Как Саид может помочь движению нашего товара?
– У тебя есть другие варианты?
Вьетнамец некоторое время сидел молча. Видимо с вариантами у него были серьезные проблемы.
– Хм… Саид… Хотя… Ты считаешь, он может помочь?
– Я считаю, что вам надо встретиться. По крайней мере, обсудить ситуацию…
– А вот мне кажется, Гена, что это вы с Саидом за моей спиной что-то крутите. Я прав, а?
– Ну, что ты Эдик! Что же я, самоубийца, что ли? – Гена несколько наигранно хохотнул, – Нет, ну ты представляешь, чтобы я на такое кидалово пошел?
– Очень даже представляю, – спокойно ответил Эдик и посмотрел на Гену через стекло бокала. – Мне надо подумать, посоветоваться, а после, может быть, встретиться с Саидом…
– А чего тянуть? Он сейчас подъедет.
Вьетнамец метнул острый взгляд на Гену и снова напустил на лицо маску равнодушия.
– Вот как… Ну ладно… Все равно надо было познакомиться с ним.
«Авторитет» сделал знак в темноту и указал кому-то на стол. Тут же появился официант с прибором еще на одну персону.
– Только мне не нравится, что твои «шестерки» тут сидят, – заметил вьетнамец, не глядя в нашу со Свином сторону.
– Они сейчас уйдут, – заверил Гена.
Не дожидаясь специального приглашения, мы встали и покинули место переговоров. И тут же я вновь ощутил собственное тело, и едва удержался на ногах.
На улице я сразу же накинулся на Свина.
– Ты что это затеял?! Ты с чем это играешь, твою мать?..
– Тихо ты, – буркнул в ответ Свин. – Не видишь, «косяк» какой-то выходит. Вьетнамец этот – не структурированный! Не поддается воздействию! Вот уж не думал, что среди НИХ есть неструктурированные…
– По-моему, он слишком уверен в себе, чтобы нуждаться в Структуре, – немного успокаиваясь, предположил я. – У них, у вьетнамцев, настолько четкая система подчинения, что никакой Структуры не надо… А нет Структуры – нет и внешнего контроля…
– Почему именно вьетнамца, а не китайца или корейца?
– Ну, понимаешь… Я его уже где-то видел. И, по-моему, он меня тоже узнал.
– Что? Вот черт! Что же это такое?! Сначала неструктурированный «авторитет», а потом – еще и знакомый вьетнамец!..
– Не надо было лезть в это дерьмо! Говорил ведь Либидо…
– Поздно! Раз начали – надо довести до конца. Главное – дождаться Саида. Я уверен, что уж он должен иметь выход на Терро-структуру.
– С чего ты взял?
– Не будь наивным. Гена этот со мной любезно поделился информацией из собственного мозга. Вся эта встреча – я ее только ради Саида и устроил. Он один из этой группировки связан с наркотиками из Центральной Азии. Ловишь суть?
– Ловлю. И что будет, когда он приедет?
– Возьмем его нейрослед и попытаемся выйти на Терро-структуру… Стоп, это наверно, он… Отойдем подальше…
К ресторану подкатил пузатый джип, откуда вылезло четыре темные фигуры. Фигуры нырнули в глубину здания.
Свин медленно сел на ступеньки и закрыл глаза. Теперь я уже понимал, что он делает. Он смотрел в мир глазами Гены. Ведь только тот мог узнать Саида.
– Есть, – прошептал Свин и открыл глаза. – Вот это сила… Это Саид, и он действительно терик… Д еще какой… Теперь давай отсюда, быстро!
Повод для такой поспешности был. Как только воздействие Свина на нашего «авторитета» прекратится, Гена увидит себя в самой дикой и несовместимой в обычной жизни компании. И ему придется «отвечать за базар»… Да мало ли что может у этих бандюг случиться! Главное, что мультивозможности терика Саида совершенно неизвестны и непредсказуемы. Даже для опытного Свина. И не исключено, что Терро-структура именно через Саида выйдет на беглецов.
На бегу, задыхаясь, я поделился своими опасениями со Свином. Он бросил в ответ «без паники» и замахал показавшемуся из-за поворота такси.
Через пятнадцать минут мы трясли сонных друзей.
Едва открыв глаза, Либидо разразился трехэтажным матом. Тварь только горько покачала головой. Они каким-то образом поняли, что их спящие мозги использовали в качестве «разгона» моих скромных мультивозможностей.
Это не помешало нам уже через десять минут стоять со своими пожитками на соседнем перекрестке, дожидаясь случайного такси. Вызывать такси на засвеченные мобильники было нельзя.
– Значит так, – жестко говорил Либидо. – С тобой, Свин, я еще поговорю насчет этой подставы…
– Но… – начал было Свин, и был резко перебит Либидо:
– Тихо! Это потом. А сейчас действуем так. Мы с Эго и Тварью едем к Потрошителю. Забираем его – и в кемпинг. Ты, Свин, доставляешь туда Саида. На это у тебя два часа. Если через два часа тебя нет в кемпинге, встреча завтра, как договаривались… «Глушилку» взял?
Свин демонстративно подкинул в руке металлический предмет, похожий на свинцовый кирпич.
– Ты, все же кольни его для подстраховки…
– Понял, – почти весело ответил Свин, засовывая в боковой карман куртки компактный пистолет для инъекций. Немедленное начало активных действий избавляло его от необходимости оправдываться перед братом.
Поймав такси, Свин умчался.
– Кто такой Потрошитель? – спросил я. Не нравился мне разговор о Потрошителях в связи с последними событиями.
– Увидишь, – сказала Тварь и толкнула меня на заднее сиденье подкатившего частника. Либидо сел вперед.
-2-
…Именно так я и представлял себе места обитания Джека Потрошителя. Заваленный мусором двор, красный кирпич, торчащий на углах из-под осыпавшейся штукатурки, словно мышцы на анатомическом манекене, вонючий подъезд, грязная лестница и вздутая болезненными ромбами дерматиновая дверь.
Либидо позвонил. Видимо, он уже успел договориться о встрече, так как дверь немедленно открылась.
На пороге стоял Потрошитель.
Если бы это был огромный волосатый дядька с тесаком в руке и в цилиндре, мне бы не было так страшно.
Но представший перед нами эдакий «юноша страстный со взором горящим» был похож скорее на узника концентрационного лагеря, настолько был тощ и бледен. Неприятным контрастом выделялись огромные лошадиные зубы, обнаженные в улыбке с претензией на приветливую. Довершали образ жидкие волосы, колоссальной мощности очки и грязный белый халат с закатанными по локоть рукавами. В жилистой руке Потрошитель сжимал паяльник. Он быстро оглядел пришедших и сразу же впился взглядом в меня.
– Заходите, я быстро.
Первым зашел Либидо, следом Тварь, а затем я, подталкиваемый в спину Свином. В темном коридоре были навалены горы хлама, так что продвигаться приходилось с осторожностью. Осторожность не помогла, и где-то за спиной в сопровождении жестяного гула смачно грохнулось что-то тяжелое.
Впрочем, никто не обратил на это внимания.
– П-посидите на кухне, я сейчас, – донеслось из дальней комнаты, и жилистые руки Либидо утащили меня куда-то вправо.
Но в комнату я заглянуть успел. Прямо по центру на драном паркете громоздилась конструкция, напоминавшая конструктор «Лего», где в качестве деталей использовались компьютерные системные блоки.
В квартире стоял тяжелый холостяцкий запах, наводящий на мысль о том, что здесь любят курить и не любят мыться.
На кухне нашлось только две табуретки, и Либидо, не раздумывая, сел на разделочный стол. Тварь дернулась было остановить его – стол не блистал чистотой – но тут же махнула рукой и села на табуретку.
– А почему он – Потрошитель? – спросил я.
– Любит всяческую аппаратуру потрошить. Что-то вроде мании, – улыбнулась Тварь.
– А, – облегченно вздохнул я.
– Ага, и мозги потрошить он тоже любит, – спокойно добавил Либидо и взглянул на часы. – Эй, мы опаздываем!
Последнее было адресовано Потрошителю.
– Так он, что… – начал было я, но Либидо меня прервал.
– Он нейрохирург. Один из лучших. Каждый день в своей клинике он вживляет сотню чипов подросткам при получении паспорта. Это давно уже что-то вроде косметической операции. Такая предстоит и тебе. Как мы и говорили…
– Но я…
– Не бойся, он мастер – высший класс. Это не больно.
– Да уж… Я не о том. Я совершенно не знаю, что мне после этого делать…
– Не беспокойся, необходимые навыки ты получишь по мультиканалу в течение пяти минут. И потом – мы будем тебя страховать…
– Стойте… Но ведь, как я понимаю, это будет незнакомый вам нейрочип. Это же чип териков…
Либидо и Тварь переглянулись.
– Ну… – судорожно вздохнул Либидо. – Затем и нужен не рядовой нейрохирург, а именно Потрошитель. Поверь, он уже дрожит от нетерпенья…
– Я вам что – подопытная крыса?! А если у него ничего не получится?
– Это маловероятно. Он уже имел дело с чипами териков. Разве что это – совершенно новая конструкция…
– А можно этот чип вначале изучить – а уж потом пихать мне в мозги?
– А вот этого, дорогой Эго, к сожалению нельзя. – Либидо покачал головой, – терро-структура не должна заметить выпадения своей частицы даже на минуту. Точнее – примерно на три минуты. Столько времени у нас на то, чтобы заменить этого…
– Саида? – мрачно подсказал я.
– Да. Чтобы заменить Саида тобой. Да еще продезинфицировать чип на предмет СПИДа и прочих гадостей. Еще час – на то, чтобы адаптироваться в Терро-структуре, найти проги и скачать их. А дальше – два варианта. Либо чип попросту удаляется из-под кожи на твоей голове и выкидывается, либо заменяется на общегражданский. Но заметь, специально для тебя, по дружбе – с дополнительными опциями. Сможешь, например, бесплатно пользоваться любой связью, получишь доступ в некоторые закрытые базы данных, а главное – самопополняемый счет. Типа скатерти-самобранки! Не слишком крутой, но прожить сможешь безбедно. Как тебе, а? Даже у нас такого нет – свежая разработка Потрошителя, для избранных! Вот мультисервером тебя сделать нельзя – не хватит навыков – засыплешься…
– Спасибо конечно, – хмуро ответил я. – Но я предпочитаю старые добрые мозги.
– Да успокойся, что это за варварство – «мозги»? Никто череп тебе долбить не собирается. Прикрепят на кость – и всего-то дел…
– Да знаю я… Все равно неприятно…
Честно говоря, я несколько кривил душой. Последнее время я стал чувствовать себя каким-то неполноценным, почти калекой в современном мире. Все мое мировоззрение изменилось и встало с ног на голову. Да и по вокзалам с помойками, честно говоря, скитаться надоело. Надо просто преодолеть свою фобию. Перед Тварью, в конце-концов, стыдно за свою неполноценность…
Только поможет ли это мне сейчас? Неизвестно, в каких картотеках значится теперь почти забытый мной Сергей Галич. Все больше и больше я отождествлял себя с бездомным беглецом по имени Эго.
– Я готов. Едем?
В нелепом пальто и ушастой кепке Потрошитель был похож на плененного гитлеровского ученого, из тех, что ставили некогда опыты на живых людях. Впрочем, это было недалеко от истины, и возникающие перед моим внутренним взглядом картины выглядели жутковато.
Однако времени на копание в исторических аналогиях не было.
Потрошитель пошептался о чем-то с Либидо и искоса посмотрел на меня.
Тварь успокаивающе погладила меня по плечу. От этого мне почему-то стало еще страшнее.
Потрошитель что-то достал из сумки и подошел ко мне с протянутой для рукопожатия рукой.
– А-а… Алексей, – слегка заикаясь, представился он. У него оказался на удивление низкий голос.
Я пожал протянутую руку. Не долго думая, Потрошитель сжал мою ладонь сильнее и ловко скатал на ней рукав свитера выше локтя. Между пальцами левой руки у него был зажат шприц.
Я метнул настороженый взгляд на Тварь, потом на Либидо.
– Так надо, – успокаивающе сказала Тварь. Она продолжала гладить меня по плечу.
– Т-транквелизатор, – пояснил Потрошитель, втыкая иголку мне в вену…
– Накачали транквилизаторами и разобрали на органы, – попытался пошутить я.
Потрошитель захихикал. Его хихиканье мне не понравилось. А что вообще мне нравилось в последнее время?
Либидо и Тварь схватили огромные сумки Потрошителя. Тот взял рюкзак и какой-то картонный ящик под мышку.
Все это стащили во двор, в старый «сорок первый» «москвич» Потрошителя, который, как оказалось, и так был уже порядочно загружен.
-3-
… Через сорок минут уже въезжали на территорию пригородного полузаброшенного кемпинга. На въезде Либидо вылез из машины и побежал договариваться к будке охранника. Людей вокруг видно не было
Похоже, данное место давно было облюбовано всей этой семейкой Адамс, так как уже через минуту они таскали вещи в маленький деревянный домик. В домике оказалось на удивление тепло. Видимо, о приезде было договорено заранее.
Четыре кровати, электрообогреватель, стол и стул – вот все, что было внутри до приезда Потрошителя.
Теперь комнатка напоминала гибрид конуры сумасшедшего хакера и полевого госпиталя. На двух кроватях громоздились конструкции вроде увиденной мной в комнате Потрошителя, на кронштейне плавала под потолком хирургическая лампа, пищали какие-то медицинские приборы, гудел маленький автоклав, в котором грелись инструменты.
Глядя на эти приготовления, я идиотски улыбался. Спасибо Потрошителю за укол: при трезвом взгляде на все это в связи с предстоящим я бы с ума сошел.
«Я делаю это ради нее… Только ради нее… Она смотрит на меня… Что в ее взгляде? Жалость? Или что-то большее? Господи, я, кажется, брежу… И что я тут делаю?..»
Мы сидели на свободной кровати. Четвертая была подготовлена для операции. Оставалось только ждать Свина с его грузом. Сквозь туман я подумал – а что же будут делать с Саидом без его чипа? Неужели уберут как свидетеля?
Последняя мысль почему-то вызвала у меня дурацкий смех.
– Не переборщил с дозировкой, Леша? – озабоченно спросила Тварь.
– Не, в самый раз, – будто сквозь вату донесся голос Потрошителя.
Не знаю, сколько прошло времени до момента, когда послышался скрип шин под окном и распахнулась дверь.
В дверной проем из темноты повалилось бесчувственное тело. Я с трудом осознал, что это Саид, удерживаемый сзади Свином. Остатками сознания я понял, что одежда Саида залита кровью.
Пока Потрошитель укладывал меня на кровать брюхом вниз, запихивая под меня подушки и каким-то станком закрепляя голову, я слушал перепалку Либидо со Свином.
Как оказалось, Либидо был абсолютно прав, протестуя против хождения в уголовщину. После того, как мы со Свином покинули ресторан, что-то не заладилось у оставшихся наедине «авторитетов». Кто кому не поверил, кто что не так сказал – неизвестно, только когда Свин нашел по нейроследу Саида, «глушилка» ему не потребовалась.
Таксист вырулил прямо к расстрелянному возле особняка джипу. Вокруг валялись три тела. Один из подстреленных, по-видимому, охранник, а также водитель, были живы, и Свин заблокировал их мультиканалы, просто вынув GSM-блоки. Жив оказался и стонущий на заднем сиденье Саид. Но, видимо, не надолго. Вытащив из-за руля водителя и вызвав по бандитскому мобильнику «скорую», Свин прыгнул за руль – и теперь он здесь.
– На бандитской машине?! – шипел Либидо. – Да еще и расстрелянной? Тебе мало приключений на свою задницу?
Свин что-то бормотал в ответ, Тварь их разнимала. За ушами неприятно свистело, в затылке покалывало.
– Поздно пить «Боржоми» – как-то устало сказал Свин. – Что с телом делать будем?
– В машину, на заднее сиденье – и на дорогу, подальше отсюда.
– А дырка от чипа?
– Все н-нормально – я вставлю стандартный чип и обработаю место так, будто операция была сделана л-лет пять назад… – это уже Потрошитель.
– Ладно, Свин займись джипом…
– Может, потом? Сейчас же полезем в Структуру…
– Ладно, ты прав. После. Как там дела, Потрошитель?
– А? А-а… все. Готово. Т-только…
– Что «только»?
– Я не понял н-назначения одного блока. Будем считать что вспомогательный. Какие-нибудь д-дополнительные опции… Так, можно п-подключаться…
…Эго! Эго, ты слышишь?
Меня трясли за плечо.
Я сел на кровати в некотором недоумении. Голова звенела, как от крепкого удара о что-то деревянное.
– И все? – спросил я, потянувшись рукой к затылку.
– Э! Сутки руками не т-трогать! – прикрикнул Потрошитель, что теперь мыл руки над железной раковиной у входа. – И вообще, я еще все т-тестировать буду…
– Так, – потирая руки, воскликнул Либидо, – Начнем! Надевай!
Последние слова были адресованы Твари, которая аккуратно водрузила мне на голову какой-то пластиковый венец. В затылке что-то щелкнуло и….
-4-
Трудно передать все ощущения. Разве что сравнить с падением с огромной высоты? Единственное, неуловимое мгновения перехода в качественно новое состояние.
– Эго, ты слышишь?
– Да, – отсутствующе произнес я и сам удивился своему голосу. Меня не очень интересовал внешний мир. Внутри был гораздо более значительный, более интересный и более подлинный мир. И я стоял на его пороге.
– Он в Терро-структуре.
Это голос Либидо. Кто он? Друг. Что такое дружба между мной и человеком, который понятия не имеет о моем ощущении мира? Надо рассказать ему… А сможет ли он понять?..
Какие-то голоса хотят пробиться ко мне, они интересуются мной, беспокоятся за меня. Правда, я не вполне их понимаю – они думают на других языках… Но в этом мире язык уже не является барьером…
– Структура щупает его. Либидо, «Глушилку»! Эго, ты слышишь?
Это Свин. Тоже друг. Чего они хотят?.. Какой смысл говорить с ним, он все равно ничего не поймет – это надо чувствовать… А вот голоса, которые меня ищут… Надо ответить им…
Перед глазами словно заново вспыхнул свет. Тьфу, что за наваждение?
Тварь посмотрела мне прямо в глаза и отвесила оплеуху. Едва не задев свежую рану со вживленным чипом.
– Э! – возмущенно воскликнул я. – Это еще за что?
– Прости, – сухо сказала Тварь, – Ребята, он вышел…
– Ага! Работает! Так, поехали, быстро… – с двух сторон рядом со мной на кровать плюхнулись Свин и Либидо. И тут же кинулись на меня с объятьями.
– Э-э! Мужики, вы чего?!
– Расслабься, Эго, мы к тебе равнодушны, – пробормотал Свин. – Надо просто максимально сблизить наши нейрочипы.
– Слушай сюда, Эго, – заговорил Либидо, – Чтобы в общих чертах представлял, что будет происходить. Сейчас Терро-структура знает, что ты Саид, и ты жив, хотя со здоровьем у тебя не фонтан. На то, чтобы раскусить подмену ей понадобится порядка часа. За этот час мы должны найти и скачать наши проги. Ты не беспокойся – мы будем вести тебя. Но полученную тобой информацию сможем воспринимать только пассивно – иначе нас моментально вычислят. Слушай нас, делай, что мы говорим, и все пройдет хорошо. Потрошитель, кабель!
В затылке что-то щелкнуло.
– Мозги прочищать будете, папаша? – довольно равнодушно спросил я. Наступало отупение.
– Не бойся. Информация будет скачиваться из сети, посредством нейрочипа и переходника под кабель. Твоя голова – она всего лишь управляет процессом. Все будет окей!
Холодные ладони взяли меня за руку.
– Снова транквилизатор? – глядя на шприц, спросил я Потрошителя, расположившегося на противоположной кровати. Помимо прочего, Потрошитель выполнял теперь функцию подставки для лаптопа, держа его на коленях развернутым в нашу сторону. Похоже, теперь это был журнал «Times». Свин быстро колотил одной рукой по сенсорным клавишам, второй по-прежнему обнимая меня за талию.
– Напротив. На этот раз немного бодрящего, – ответил Потрошитель и улыбнулся.
Сразу же после укола пришла ясность сознания. Вместе с ощущением боли и зуда в затылке. Я замычал.
Либидо ободряюще похлопал меня по спине и скомандовал
– Так, поехали! Свин, давай питание…
… Снова переход в иное состояние.
– Ты в Структуре, Эго?
– Да, – отрешенно ответил я. Я смотрел на эту комнату, на этих людей как будто совершенно новыми глазами. Ощущение было чем-то схожее со вхождением в общегражданскую Структуру через шлем или таблетку усилителя, но несравненно более сильное.
– Эго, ищи терминал.
Структуральный терминал вызывался определенным волевым усилием. Этому меня научил Мастер. Так, попробуем…
Сила человеческого воображения в сочетании с высокими технологиями позволяет достигать удивительных результатов. Вот скажите, пожалуйста – висящий передо мной голографический терминал – что это? Изображение, проецируемое чипом на сетчатку глаза или непосредственно на зрительный нерв? Или образ, созданный Терро-структурой где-то в глубинах мозга?.. Надо будет более подробно изучить технологию, потому что с этим мне теперь жить… Господи, какой же я был дурак… Без этой косметической, по сути, операции, я был просто слепым дикарем, настоящим отбросом общества! Как я мог цепляться за свою, как я наивно считал, «свободу»? Это же все равно, что свобода от умения читать, водить автомобиль, ходить, наконец… Однако, я замешкался… Почему я так тупо смотрю на этот терминал?
– Ребята, проблема. Все тексты тут на арабском.
– Погоди, не нервничай. Потрошитель…
– Я уже гружу транслятор… Минуту… Есть! Эго?
Я сощурился (совершенно бессмысленная привычка в пространстве Структуры). Арабская вязь поплыла и сменилась латиницей.
– Ни черта не понимаю, – сказал я.
– Да подожди ты…
Латиница сменилась кириллицей.
– Ага! Теперь по-русски!
– Эго, информация на всякий случай – это не по-русски. Это ты теперь читаешь и говоришь по-арабски. И еще на нескольких языках – пока подключен к аппаратуре… Давай говори, что в меню?
– Э… «Добро пожаловать в систему. Нажав „войти“, вы подтверждаете, что являетесь правоверным…»
– Жми, Эго! Сейчас мы тоже получим твою картинку…
Небольшим усилием воли я нажал «войти».
И будто бы провалился в гигантский, уходящий в небо и к центру Земли колодец из терминалов. Волна нежно-голубого сияния приятно защекотала взор. Странно все это смотрелось на фоне грязных стен домика.
– Ух ты! – это голос Свина. – Вот это быстродействие! Обалдеть…
– Восторги оставь на потом, – отрезал Либидо. – Эго, ищи сайт «Медресе один».
– Есть, – ответил я, безо всяких дополнительных умственных усилий вылетев к соответствующему окошку. Обалдеть! Это словно сверхскоростной лифт!
– Как… Уже? – слегка опешив, спросил Либидо.
– Что дальше? – спросил я. Они просто не представляют возможностей ЭТОЙ Структуры. Все наши ресурсы – просто детский сад, просто сеть из игровых приставок по сравнению с ЭТИМ. Возможности мультисервера – просто навыки старшеклассника перед академиком ЭТОЙ Структуры.
– К тебе не пробиваются посторонние? – это Тварь.
– Да нет, вроде…
– Входи в «Медресе» и ищи форум…
– Вошел. Нет здесь никакого форума.
– К..как нет?!
– Нет. Есть библиотека, есть гостевая, есть…
– Выходи оттуда! Ищи страницу «Али_23» на сайте «Тысяча и одна ночь».
– Э… Нет такого сайта…
– Ищи сайт «Багдадский вор».
– Такого вообще нет!
– Что?! Ищи тебе говорят!
– Стоп, Свин, – это Либидо. – Похоже, наши свободные ресурсы подчистили.
– Черт.. Остается только…
– Да… Эго, внимание! Сейчас мы полезем на закрытый сервер териков. Очень не хотелось – для этого и были предусмотрены дублирующие варианты. Если мы не возьмем свое сейчас – не возьмем никогда. Это очень опасно. Поэтому действовать надо быстро, четко и выходить отсюда как можно быстрее. Слушай сюда…
Следующие полчаса я был просто исполнителем команд Либидо.
Череда открывающихся окон и «вбиваемых» туда цифр и символов, ответы «Y» и «N», потоки терминалов, звуки и звучки сервисных сигналов. И все это на фоне осторожных и наглых голосов, пытающихся пробиться ко мне и завести со мной общение. Чего совершенно не желал я.
– Есть, – сдавленным голосом произнес Свин. – Вот они, файлики наши родимые. Так… Последнее сохранение – вчера вечером. Свежак! Отлично. Поехали! Только не «дисконнект», как говорится…
Затылок стало ощутимо греть. Голоса становились все настойчивее. Мне стало страшно.
– Так, Эго, держись! Не отвечай ни в коем случае! Осталось немного… Готово!..
-5-
Внезапно в голове что-то лопнуло и картинка пропала.
В смысле пропали не только воображаемые терминалы, но и комната, в которой я сидел на кровати напротив милашки Потрошителя.
Вокруг была абсолютная тьма.
И ужас, который, казалось, воплотился в эту самую темноту.
– Ребята, – слабо позвал я.
Мне никто не ответил. Я попробовал двигаться, чтобы убедиться, что проблема только в моем зрении.
И я не ощутил ни рук, ни ног. Я будто висел в безвоздушном пространстве, оставаясь наедине с отчаянием. И я позвал:
– Эй, кто-нибудь!
Глаза кольнуло, и впереди показалось светлое пятнышко. Оно сконцентрировалось в точку и вдруг вспыхнуло, превратившись в квадрат ослепительного света.
Я еще не успел прийти в себя, однако машинально отметил, что это аналог обыкновенного виртуального терминала.
Когда удалось сфокусировать воображаемый взгляд, с терминала на меня смотрело незнакомое лицо. Нерусское. Бородатое.
– Саид, – обратилось ко мне это самое лицо. – Что с тобой? Ты почему не отвечаешь?
Я не знал, что отвечать.
Мне и в голову не могло прийти, что меня действительно примут за прежнего хозяина чипа. Такой вариант мы с ребятами даже не обсуждали. Предполагалось, что если меня обнаружат – нас сразу же и расколят.
Расколоть-то – видимо и раскололи, раз я один в этой темноте, но почему меня считают Саидом? Ведь Терро-структура видит меня насквозь?..
– Здорово, – ответил я. – Прости, я не в себе, мне плохо…
– Знаю, – сочувственно сказал незнакомец. – Эти шакалы хотели тебя убить. Но где ты? Скажи, братья приедут, помогут тебе…
– Я не знаю… Меня схватили, когда я был без сознания, – что-то мне подсказало, что в данном случае лучшая ложь – это полуправда. – Меня, видимо, куда-то увезли… Здесь темно, я не пойму, где я… Какой-то подвал…
– Вынь блокиратор, Саид, – сказал незнакомец. – Я говорил – не нужен тебе этот блокиратор. Мы бы в любой момент знали, где ты. Тебя бы даже не успели увезти…
Вот как! Какой-то блокиратор мешает терикам найти меня! Это новость… Так… И, видимо, именно он мешает незнакомцу понять, что я – никакой не Саид…
– Ты же знаешь, зачем я его поставил, – ляпнул я наудачу. А о чем еще говорить? Я же не знаю, как прервать связь….
– Еще бы! Боишься, что братья будут следить за тобой, подставы боишься…
– Ну, как ты мог такое подумать…
– Не оправдывайся, Саид. Если ты действительно поставил блокиратор, чтобы запутать шакалов, то ты в своем праве. Хотя права-то и нет такого, а? Что скажет Бек?
– Чтобы услышать, что он скажет, мне сначала надо выбраться отсюда…
– Зачем? Я могу соединить тебя с ним. Ладно, не напрягайся там. Мы же братья. Зачем я буду доносить Беку, что у тебя тоже есть блокиратор? Ты же знаешь, что этого он тебе не простит…
– Он и тебе не простит, что ты не доносил прежде… – я пытался подыгрывать незнакомцу. Но где же ребята? Кто вернет мне ощущение реальности? Черт!...
– Ты прав, Саид. Но почему вы не найдете меня по нейроследу?
– Хм. Я не понимаю о чем ты?
Блин! Я кажется ляпнул лишнее. Действительно, зачем уголовникам или там терикам знать такие технические подробности? Зато я получил кое-какую информацию о них самих. Вопрос – как ее использовать?..
– Ладно, Саид. Шутки кончились. Вынимай блокиратор. Мы тебя постараемся засечь…
– Я не могу. У меня связаны руки.
Съел?! Попробуй-ка, проверь!
– Да? Ну и что делать? Что говорить Беку?
– Ничего не говори. Я не думаю, что буду со связанными руками долго. Ведь по нужде-то мне дадут сходить… Только Беку не говори про…
– Саид, ты не о том беспокоишься. Со дня на день начнется БОЛЬШАЯ АКЦИЯ, а ты валяешься неизвестно где из-за своих мелких делишек. За это и сжечь могут, ты же знаешь…
Интересно… Что это за «большая акция» и как это – «сжечь»?
– Впрочем, я, кажется, понял, зачем тебе блокиратор – думаешь так защититься от Структуры? Это же смешно – Бек пальцем шевельнет, и братья тебя из-под земли достанут…
– Мне тяжело говорить, – ответил я, почти не соврав. Отчего-то появилось ощущение головокружения. – Мне плохо. Скажи братьям, чтобы искали меня…
Картинка перед глазами подернулась словно телепомехами. Терминал с бородатым поплыл и вдруг его словно дернули куда-то вниз. Вместо него, на иллюзорном черном потолке появился какой-то плоский черно-белый терминал, на котором я не без удивления и радости узнал озабоченную рожу Свина.
– Эй, ты, чего расселся? Руку давай… И держись покрепче.
Из плоского монитора полезла черно-белая трупного вида рука. Я хотел было ответить, что не чувствую собственных рук, но понял, что уже схватился, за ледяную и твердую, как мрамор, конечность. Свин дернул меня к себе. Тут же накатила новая волна головокружения и появилось ощущение, будто бы меня тянут вверх. Я ощутил, как бьюсь головой о плоский стеклянный экран и растекаюсь по его поверхности.
-6-
Тут меня вырвало. Реально, а не виртуально. Прямо на руки Потрошителя, точнее на лаптоп в его руках.
– Спасибо, – почти хором сказали Потрошитель и Свин. Свин брезгливо, за уголки принял у Потрошителя лаптоп, и оба пошли к умывальнику.
Я опустил голову на колени. Немного полегчало.
Тварь полотенцем вытирала мне лицо и шептала на ухо что-то утешительное.
– Ну, Эго, ну молодец! – с нескрываемым удовольствием сказал Либидо. – Мы сделали самую крутую штуку в новейшей истории – ограбили секретный сервер териков! И хотя мы это давно спланировали и были готовы ко всему, сомнения оставались… Но, видно, с тобой нам повезло…
– Ты мой герой, – нежно сказала Тварь и поцеловала меня в висок.
Меня снова вырвало. Не от поцелуя Твари. Просто было очень плохо.
– Видимо, укачало в Т-терро-структуре парня. Это бывает в новой Структуре. С детьми, в основном, правда, – поведал Потрошитель.
– Перед ними мы все дети, – отплевываясь, прохрипел я.
– Да, я видел, – кивнул Либидо. – Но с новыми прогами, я думаю, мы надерем им задницу.
Он нежно погладил прозрачный системный блок, который держал на коленях. Внутри блока что-то мерцало и искрило. Возможно, это были лишь элементы дизайна. Не хотелось бы, чтобы плоды таких усилий увенчась примитивным коротким замыканием.
– Если успеем реализовать их за две недели… – проворчал Свин, вытирающий свежевымытый лаптоп.
– Реализовать – в смысле – продать? – спросил я. Мне полегчало, и я снова мог задавать вопросы.
– В смысле – воплотить в железе, – ответил Либидо.
– В п-плоти и крови, – добавил Потрошитель.
Меня передернуло.
– Когда вы собираетесь вынуть из моей башки эту гадость? – спросил я.
– Да хоть сейчас, – ответил Потрошитель. – Твой элитный чип ждет тебя. А я с удовольствием разберу твою штучку и посмотрю. Мне не дает покоя этот новый блок…
Меня словно водой окатили.
– Это блокиратор, – сказал я.
– Что? – встрепенулся Потрошитель. – Какой еще блокиратор?
– Вы что, не слышали мой разговор с этим, бородатым?..
– Н-нет, – сказал Либидо и отставил системник.
Все напряженно смотрели на меня.
– Какой разговор? – осторожно спросил Либидо.
Я подробно описал свои неприятные ощущения, мерзкую тьму и диалог с неизвестным.
По окончании рассказа трое моих слушателей многозначительно переглянулись.
– Так вы ничего не слышали? – снова спросил я.
– Может, это такие галлюцинации, – невнятно предположил Потрошитель. Хотя…
– Какие галлюцинации? Свин, ведь это ты вытащил меня после разговора с неизвестным?
– Я тебя вытащил одновременно со словом «готово», – шмыгнув носом, сказал Свин.
Я обалдело осмотрел друзей. Блин, послал же Бог приятелей…
– Понимаешь, Эго… Если Это не бред… – начал было Либидо.
– Это не было бредом! – запротестовал я.
– Тогда весь твой разговор с неизвестным, как ты его называешь, уложился менее, чем в пару секунд, – закончил Либидо и многозначительно переглянулся с Потрошителем. Тот победно покачал головой, мол, «видишь, я ведь говорил!». Видимо имел место какой-то давний спор.
– Тогда все стает на свои места, – сказал Потрошитель. – А неизвестный мне блок – и есть тот самый блокиратор… Сейчас я его хорошенько рассмотрю…
– Стойте! – воскликнул я. – Как вы не понимаете! Это же дополнительный шанс!..
– Не понял, – сказал Свин и захлопнул лаптоп.
– Терро-структура не расколола меня, она считает, что я и есть Саид!
– И что с того? – надул губы Свин, но Либидо жестом остановил его.
– Я не знаю, что вы собрались делать со своими добытыми программами, но скажу одно: если вы хотите ломать Терро-структуру, надо использовать возможность легального проникновения в нее. То есть, по крайней мере, еще раз я смогу появиться в ней как Саид – то есть как свой. Или почти свой. Не знаю, как вас, но меня беспокоит выражение БОЛЬШАЯ АКЦИЯ. Ведь если предположить, что атомные взрывы террористов были рядовыми акциями, то просто страшно предположить, что такое акция БОЛЬШАЯ.
– М-да, – протянул Либидо, – Затишье у них было долгое, могли придумать какую угодно гадость. Тем более, если они действительно научились так прессовать индивидуальное время. Тогда они обогнали нас на сотни лет в развитии… Тьфу, да нет, не может быть, конечно.
– Не успокаивай себя, сказал Потрошитель. – Может. И если моя теория подтверждается – а она, я вижу, подтверждается – то мы ничего не сможет противопоставить Терро-структуре. Абсолютно ничего.
– Если не уничтожить ее изнутри, – добавил Свин.
Тварь оглядела всех со странным выражением на лице. Я не мог понять, что с ней, пока не заметил, как из уголков глаз начинают течь слезы. Какую угодно Тварь я готов был представить себе, только не плачущую.
– Мы… Мы должны… – всхлипывая попыталась произнести Тварь, но вдруг ее губы задрожали, и она упала лицом в подушку, тихо содрогаясь и комкая в кулаках наволочку. Свин подсел на край кровати и неловко теребил плечо сестры.
– Что с ней? – изумленным шепотом спросил я у Либидо.
– Наши родители. Вторая ядерная атака, – коротко ответил Либидо.
-7-
Джип с телом Саида загнали метров на двести в лес и хотели просто бросить. Но Свин настоял на том, чтобы уничтожить «следы преступления». Так и поступили. Образ обугленного, жирно коптящего остова джипа впечатался в память, и, видимо, теперь будет часто посещать меня в ночных кошмарах.
Мы уходили все дальше и дальше от города.
Город был теперь не только опасен, но и не нужен.
Там оставались модуляторы Структуры, миллионы людей, объединивших свой умственный потенциал в неравной борьбе с Терро-структурой, заодно приобщившись к новой форме рабства, там оставались бандиты со своей криминальной Структурой, оставался Мастер, готовящий новые кадры для бесконечной борьбы с этими самыми бандитами, остался Потрошитель, рутинно приобщающий к Структуре подростков… Там разгребали последствия путча, который был всего лишь маленькой репетицией перед некой Большой Акцией террористов. Да мало ли что там осталось?
Этот хрупкий мир предстояло спасти четырем не очень счастливым людям, у которых, впрочем, оказались в руках серьезные козыри.
Для того, чтобы реализовать эти козыри, требовалось некоторое время и достаточно спокойное место.
Я недоумевал, куда нас, в обход поселков и небольших городков, по лесам и пустырям, тащит неутомимый Либидо. Поскольку прочие такими вопросами не задавались, я решил, что место это – старое и проверенное. Однако мне трудно было представить себе кусок цивилизации, где, отгородившись от мира, можно оставаться среди людей. Ведь только так возможно было реализовать наш план, требующий высокотехнологичных вложений.
И Тварь сильно изменилась в последнее время в отношении меня. Я не мог понять – что – равнодушие, привычка или что-то более важное вытесняло меня из ее мыслей. Она была все чаще молчалива и погружена собственные размышления. Только усталость и беспокойство от предстоящих вылазок в Терро-структуру помогали мне гнать прочь эти мысли.
Впрочем, по истечении двухдневного марш-броска все встало на свои места.
Мы стояли перед тяжелыми монастырскими воротами.
Монастырь был старый, если не древний. Но восстановлен, видимо, сравнительно недавно. Свежая побелка стен сверкала на солнце, волнующе контрастируя с насыщенным цветом потемневших досок ворот.
За высоким стенами сверкало белым и золотым здание церкви, будто сошедшее с картинок из учебника истории.
Либидо нажал облезлую кнопку звонка у калитки. Открылось маленькое окошко, и туда Либидо тихо произнес несколько слов.
Я ждал, что откроется калитка. Однако прошло около десяти минут, прежде, чем загудел электропривод и огромная створка ворот слегка повернулась, открыв довольно тесный проход.
Мы вошли за ворота. Словно в параллельный мир. Все ЗДЕСЬ было не так, как ТАМ. Песок под ногами. Золото куполов, обилие деревянных построек и людей в черных и серых хламидах. Одни мужчины. Поленницы дров. Лошади, запряженные в самые настоящие телеги. И лишь небольшой грузовичок в глубине двора напоминал, какой век на дворе.
Я слегка волновался – никогда мне еще не доводилось бывать в таких местах.
– Отец Николай ждет вас, – тихо сказал человек в монашеской одежде – первый, кого мы встретили, пройдя ворота.
Пока мы поднимались «в палаты», Свин поведал, что Отец Николай, старый знакомый, и есть настоятель этого монастыря. Мне хотелось узнать, что связывает этих хакеров с религией, но спросить не решился.
Отец Николай, оказавшийся довольно молодым человеком, принял нас в украшенной иконами комнате, за длинным деревянным столом.
Либидо и Свин обменялись с ним несколько вальяжными рукопожатиями, чем, слегка удивили меня. Только сейчас я заметил, что Тварь успела накинуть на голову темный платок.
Сели. После некоторой паузы Либидо вздохнул и заговорил:
– Ну, здравствуй, Коля!
– Привет, ребята, – легко ответил настоятель.
– Сколько уж не виделись? – улыбнувшись, проговорила Тварь.
– Да года три, а, народ? – сказал Свин.
– Коля, познакомься, это наш новый друг – Эго…
– Эго?...
– Да, Коля – только псевдонимы…
– Да, не по христиански… Ну, да Бог простит. Рассказывайте.
– Да вот, Коля, как-то ты обмолвился в разговоре, дескать, бывают такие случаи, когда мы можем надеяться только на чудо…
– Я говорил – на Бога…
– Да. Ты прав. Это как раз такой случай, когда нам надеяться больше не на кого, кроме бога. И тебя.
– Бывает, бывает… Что вы на этот раз натворили?
– Все расскажем. Как на исповеди…
– Не богохульствуй здесь…
– Мы серьезно! Заодно, может быть, поможем твоему заведению, если есть какие проблемы с электроникой.
– Хм. Это не помешает. Вот структуральный усилок барахлит. Нет устойчивого мультиканала с патриархией.
– А священники что, тоже подключены к Структуре?! – поразился я. Это меня и впрямь потрясло. Неужели ничего святого не осталось?
– Конечно, – спокойно ответил отец Николай, глядя мне в глаза. – Более того, патриарх сразу после Начала призвал паству ставить чипы, в первых рядах. А к монахам вообще вызывали мобильные «нейронеотложки», чтобы ставить чипы на месте. Что тут удивительного?
– Ну… Как же? Разве это не противоречит христианским учениям?..
– Хороший вопрос…Эго. Может в чем-то и противоречит. Но и убийство противно христианству. И при этом монах Пересвет был послан на войну именно церковью. А сейчас грядет такая битва, что одного монаха будет мало…
– Но неужели никто из верующих не протестовал? – спросил я. Либидо предостерегающе поднял руку, но отец Николай жестом успокоил того:
– Конечно, не все послушались призыва патриарха. Но, как свидетельствует история, так было всегда. В переломные моменты всегда находились раскольники. Единственная разница в том, что сейчас их никто не преследует. А уж это дело божье – вершить суд да судить, кто виноват, кто прав… Я, к слову, когда-то верил, что, уходя в служение, уйду и от того мира, в котором был, между прочим, одним из разработчиков Структуры…
– Вы?.. – поразился я.
Либидо нервно дернул меня за рукав.
– Да, – также спокойно продолжил священник. – Но пути Господни неисповедимы. И теперь моя паства – тоже часть Структуры. Обособленной, церковной, православной – но Структуры, цель которой – объединить дух россиян и спасти Русь от грядущего нашествия врагов.
– Поразительно, – все, что я нашелся сказать.
– Кх! Гм… Послушай, Коля, – слегка откашлявшись заговорил Либидо, – Нам надо будет кое-что обсудить наедине. Помимо всего прочего, ты нам понадобишься как специалист…
– Но я… – вскинув брови, попытался было возразить священник. Свин вскочил и принялся выталкивать нас с Тварью из комнаты на площадку деревянной лестницы, выходящей галереей прямо во двор.
– Пойдем, пойдем. У батюшки культурный шок. Ему надо пообщаться с нашим собственным проповедником, – похрюкивая и повизгивая, скороговоркой бормотал Свин. Поднимавшийся навстречу бородатый монах неодобрительно посмотрел на нас. «И у этого чип под клобуком, – почти восхищенно подумал я. – Куда мир катится, а?»
-8-
Нас поселили в нечто среднее, между гостиничными номерами и кельями. Здесь нам предстояло подготовиться к решающей вылазке в Терро-структуру. «Бедненько, но чистенько», – пришло было мне на ум, и я тут же устыдился собственным мыслям. Не то, чтобы я был религиозным человеком, нет. Но сидело во мне на подсознательном уровне генетическое уважение к религии, ее обрядам, которое не изжили в себе до конца, наверное, ни красные комиссары, ни профессиональные атеисты и работники политотделов, на людях клеймившие поповщину, а тайно крестивших детей и в подушку бормотавших «прости, Господи!».
Как я ни старался, уснуть в эту ночь у меня не получалось. Тогда я встал, открыл дверь своей «кельи» и по скрипучим доскам отправился по длинному темному коридору. Дверь «кельи» Твари, расположенная через одну, была приоткрыта, и я легонько постучал.
– Входи, – тихо произнес ее голос, и я вошел.
Тварь сидела на кровати, поджав ноги, в круге света от галогенной лампочки, прицепленной «клипсой» к книжной полке над ее головой. Перед ней россыпью лежали листы бумаги с каким-то текстом. Она задумчиво перекладывала их, разглаживая, и, видимо сортируя по смыслу.
– Не спится, – сказал я.
– Угу, – ответила Тварь
– Что читаем? – спросил я, чтобы что-то спросить.
Она посмотрела на меня, затем решительно собрала листы в стопку и прижала к груди. Она смотрела на меня и будто не видела.
Я тихонько присел на краешек кровати.
– Понимаешь, – заговорила Тварь, – Раньше я бы никогда тебе этого не сказала, потому что ты был для нас просто материалом, сырьем…
– Да уж, – криво усмехнулся я.
– Да, – твердо сказала Тварь. – Но теперь это уже не так. Теперь и ты наш брат – и нам вместе идти до конца…
– Погоди, погоди… Ты хочешь сказать – и что твои братья – они, э… не совсем братья?
– Нет. В прямом смысле – нет. Нас объединила кровь…
Мне стало немного не по себе. Этот нездоровый блеск в ЕЕ глазах подсказал мне, что Тварью ее прозвали неспроста…
– Я почему-то так и думал… Вы мне очень многого не рассказываете о себе – неужели я так и не заслужил доверия?
– О чем ты? Заслужил – не заслужил… Хотя я подумала – тебе стоит узнать о нас кое-что из того, о чем у нас не принято говорить.
Она бережно погладила руками листы бумаги у себя на коленях. И заговорила:
– Жили-были друзья. Жили – не тужили. Пока в их городе не начали твориться странные вещи.
– Какие странные?
– Слушай. Тогда друзья были совсем еще юные. И Структура еще не успела набрать обороты. И никто из друзей не работал еще на нее. Но однажды один из них, стал находить в своем компьютере странный текст, который постоянно обновлялся и описывал жизнь друзей. Но не постфактум, как дневник – а наперед, понимаешь? То есть, что описывалось, то и происходило впоследствии... Но изменить ничего уже было нельзя…
– Ты это серьезно? – я слегка опешил. Что за новая шиза кроет наши ряды?
– Да нет, конечно, – слегка улыбнулась Тварь. Если бы он вовремя находил текст – мы бы что-нибудь придумали. Но когда текст пришел, ВСЕ уже случилось.
– Что – ВСЕ? – тупо спросил я.
– Город погиб, – тихо ответила Тварь.
Я не нашелся что сказать. Слова утешения, что приходили на ум, были тупы и бессмысленны.
«Черт, – подумал я. – Почему я всегда такой неуклюжий в общении с девушками?»
– И все в этом тексте – правда – все то, чего мы не замечали. О том, как Город чувствовал приближение своего конца, о том, как он посылал нам знаки, а мы не видели…
– Э… А кто же это написал? – спросил я. Трудно говорить с человеком, находящимся на грани безумия. Хотелось бы верить, что Тварь шутит.
– Мы не знаем. Мы даже подумали, что писал кто-то не из нашего мира.
– Что?!
– Что нас просто-напросто придумали, как и весь наш мир. Набрали на клавиатуре. А текст нам скинули, для развлечения, словно загадку… А когда автор исчерпал сюжет про наш Город – Город уничтожили. Нажали «Del».
– Но ведь друзья-то живы? – осторожно сказал я.
– Только потому, что есть новый сюжет, и он еще не окончен. Расслабься Эго, я шучу!
Тварь расхохоталась, стуча рукой по коленке и прижимая к груди стопку листов. Что-то в ее смехе было не хорошее. Не радостное.
Я все еще не мог прийти в себя.
Отсмеявшись, Тварь протянула мне эту самую стопку.
– Ну что ты, Эго. Нет никакого таинственного текста. Это письма. Просто старые письма…
Самое время было как-то среагировать на эту выходку. Но что-то меня задело в словах Твари. Я словно начал вспоминать…
Город. Чувствующий и мыслящий. Не по-человечески чувствующий и не по-человечески мыслящий Город. По-настоящему, без искусственных усилителей, типа Структуры, а просто потому, что в нем живут миллионы мыслящих существ… Не люди и не город, а что-то общее. Монстр. Левиафан цивилизации… Где ни одна человеческая мысль не теряется, а аккуратно приобщается к истории этого города, словно листок к листку в толстом досье…
– Знаешь что, Тварь… А что если и в самом деле был бы такой текст? Слушай, это чей лаптоп? Свина? Дай попользоваться, он не обидится.
Тварь машинально протянула мне лаптоп, выглядящий теперь как красочно оформленная книжка «Волшебник Изумрудного города».
– Зачем тебе это?
– Да как тебе сказать… Ты меня натолкнула на мысль. Я теперь все равно не усну. Хочется чем-то заняться. Да, и вообще…
Я как можно бодрее улыбнулся ей и вышел.
Добравшись до своей «кельи», откинул крышку лаптопа. Темная комната озарилась голубоватым сиянием.
Что меня дернуло? Какая сила заставляет меня делать это? Почему я склонился над экраном, уставившись на мерцающий курсор в начале пустой страницы? Что мне нужно?
Здесь, где вокруг все чужое, где будущее мое туманно, а возможно и вовсе нет никакого будущего, где в душе живут сомнения и страх, где надежда – самая последняя вещь, на которую стоит уповать – есть только я и чистый лист. Пусть даже электронный.
Есть только один способ остаться самим собой.
Создать собственный мир.
-9-
«Дочура была в слезах. На тетрадном листке, исписанном мелким девчачьим почерком, алела „единица“. Больше ничего. Никаких исправлений, никаких пометок и возмущенных замечаний на полях.
Только страшный ивано-грозненский «кол»…
– Быстро ты накатал эту вещь, даже не верится… – усмехнулась Тварь.
– Это только начало… – скромно ответил я.
– И в ней ты хочешь сказать, что пока один из вас описывает мир другого, другой сочиняет мир первого? Забавно, ей богу!
– Не совсем так. Я хотел сказать, что слово материально. Хотел показать силу слова. Как им можно перевернуть мир…
– И чем все закончится?
– Я не знаю. Понимаешь… Я долго жил не так, как все. Я ведь не бомж по натуре, не бродяга никакой. Просто не хотел, чтобы у меня забрали остатки свободы. Теперь уже понятно, что, убегая, свободнее я не стал… Но вы помогли мне взглянуть на мир по-новому. И знаешь, что-то щелкнуло у меня в голове после всех этих нырков в Структуру. Я как бы смотрю на происходящее со стороны… Ну… Я не могу объяснить это просто словами – может потому мне и захотелось попытаться описать свои ощущения?
У нас ведь остается все меньше действительно своих мыслей. Мы уже и не можем толком отличить собственные суждения от тех, что навязаны нам Структурой.
А может, мы уже и не отвечаем за собственные поступки? Только действуем согласно заданной программе…
Я хочу, вопреки этому, создать собственный мир, куда не сможет влезть этот вездесущий сверхразум….Такой мир, каким представляю его я. Но… не для себя одного.
– ?..
– Для меня… и тебя…
Наверное, я соврал. Но так мы впервые поцеловались с Тварью.
Странно, что все это происходило в монастыре. Да и вообще – было ли что не странное в наших отношениях?
Свин не был против моей писанины на своем лаптопе. Сам, правда, читать ничего не стал, считая все это бессмыслицей и графоманией. Да и он был больше озабочен проблемой – что делать с программами, которые мы извлекли из нутра Терро-структуры. «Куды пихать, за что дергать?» – как выражался он сам. Чем был занят Либидо, я вообще не знал несколько дней.
-10-
…Как-то утром в центр монастырского дворика въехал тот самый, увиденный в первый день, грузовичок, и из кабины выпрыгнул отец Николай собственной персоной. Свин с Либидо, как полоумные бросились было залезать в кузов, но отец Николай степенно отстранил их, и в кузов полезли молчаливые монахи. На земле стал формироваться штабель из деревянных и картонных ящиков с маркировкой иероглифами.
– Японская техника? – подойдя поближе, поинтересовался я.
– Японская? – презрительно оттопырил губу Свин. – У нас все лучшее! Китайская, конечно. Запомни, Эго – самая передовая техника – китайская, по той простой причине, что у китайцев благодаря огромному населению самая обширная Структура. Поэтому они и обошли всех по технологиям. Странно, что Индия этого не сделала… Тэк… Вот. Здесь, надеюсь, все, что, с божьей помощью, поможет собрать нам устройство для фунциклирования так называемого «сверхмультисервера»…
Мне осталось только пожать плечами и отойти в сторону.
Вечером Либидо собрал нас в обширной монастырской мастерской. Подошел и сам отец Николай. Его я узнал не сразу, так как был он в рабочем комбинезоне, странно смотрясь в нем со своей бородой.
– Так, все в сборе? – заговорил Либидо. В таком состоянии нетерпеливости и нервозности я его еще не видел.
– Да вроде того, – отозвался Свин.
Либидо щелкнул пальцами, и пространство мастерской заполнило объемное изображение сотен «окон» с бегущими по ним символами.
– Спасибо нашему другу Николаю, что помог нам закупить сборочное оборудование, и за собственное участие. В общем так. Разбираться с программами совершенно непостижимой алгоритмизации, к которой они пришли, развившись самостоятельно в Терро-структуре, мы не можем. У нас не более пяти дней, чтобы воплотить эти проги, в которых лично я ни фига не понимаю, в реально функционирующий сверхмультисервер, в роли которого, как я полагаю, будет выступать Эго…
Этого я не ожидал. Я и просто мультисервером-то быть не собирался, а тут какой-то «сверх»….
– Все вопросы потом, – продолжил Либидо, – Сейчас о работе. Свин, мы ведь ожидали такого уровня развития программ?
– Конечно, – отозвался Свин, с аппетитом жуя огромный бутерброд. – Обыкновенный логический «черный ящик», то бишь устройство, принцип действия которого не известен, но при том способное выполнять поставленные задачи. Я специально оставлял «хвосты» на понятном языке… Вот они, терминальчики… Через эти терминалы мы и будем общаться с нашим монстром. А вот это логические выходы на мультиканалы… Послезавтра приедет Потрошитель, Потрошитель нас рассудит – куда что цеплять, это его епархия. А наша задача – слепить носитель. Благо китайская техника позволяет…
– Ну, что, – подал голос отец Николай. – Тогда собираем носитель?..
И работа закипела. Из ящиков извлекались какие-то совершенно мне непонятные детали из металла, пластика и стекла. Под руководством отца Николая все это собиралось. Отдельные элементы сборки отец Николай, никому не доверяя, выполнял сам. Делали маленькие перерывы на еду и перекуры. Спали шесть часов.
На следующий день сборочный агрегат прочно стоял на компенсационной подушке посреди мастерской.
Выглядел он на редкость уродливо. Не верилось, что на нем можно изготовить не то чтобы самый передовой нейрочип для самого передового мультисервера, а хотя бы деревянную скалку.
Четыре массивные металлические колонны, скрепленные металлическими же «уголками» при помощи как-то дешево блестящих болтов. Колонны, словно лианами, были увиты кабелями и шлангами по принципу максимальной функциональности – все кишки наружу.
В центре этого чудища висел прозрачный чан с питательным раствором для кристаллов.
Со всех сторон чан окружали нацеленные в его нутро лазерные установки с «прическами» из проводов, убранных в пижонские гофрированные кожухи из латекса.
– Процесс прост, как вирус, – пояснял Свин. – На компьютере записаны программы в том порядке, в каком они сами позволили себя записать при последнем скачивании. То бишь, как при запуске проекта позволили им мы. Примитивные серверные программки будут управлять процессами, как буксиры океанским кораблем. Поскольку на традиционном компе работать программы не будут, мы создаем под них новый процессор, подчиняясь командам сервисных программ. Сначала будет создан самый примитивный комп нового образца (хотя по сути – он должен быть совершеннее любого имеющегося у нас). Туда загрузится первая очередь программ, которые будут управлять созданием еще более мощного компьютера. И так – несколько этапов. Точнее – три.
– Сдохнуть можно, – признал я.
– Эт-то точно, – согласился Свин. – Ладно, понеслась!
Прозрачный комп, на который с моего мозгового чипа сливали драгоценные проги, подсоединили к агрегату. Свин, Либидо и отец Николай припали, вернее «впали» в голографические мониторы. Тут же между ними вспыхнул спор, переходящий в перепалку с руганью.
Что не помешало начаться процессу.
Либидо предостерегающе вскрикнул, и все мы нацепили защитные темные очки. И вовремя, так как вспыхнувшая гирлянда лазеров не давала зрению ни малейшего шанса.
Лазерные аппараты оставались неподвижными, но лучи заметно перемещались в вертикальной и горизонтальной плоскости. Внутри стеклянного чана свет концентрировался в ослепительную точку. Свет лазерных лучей инициировал формирование кристаллической решетки нового процессора.
– Два часа до конца сборки! – крикнул Свин. – Можно покурить и оправиться.
Покурили. Оправились.
В назначенный срок аппарат звякнул, как тостер, и неизвестно откуда возникший манипулятор с натугой выдернул из раствора нечто, по форме напоминающее кирпич. Только синего цвета. Заработали вентиляторы просушки.
– Ого-го! – восхитился Свин. – Вы представляете, какая мощь в таком здоровенном процессоре? Да еще с новой алгоритмизацией? Лишь бы заработал…
Либидо удовлетворенно покачал головой и принялся монтировать кристалл на плате с помощью микроманипуляторов. Манипуляторы с нервным свистом сервомоторчиков суетливо забегали по монтажному столику.
– Хм, – с сомнением в голосе сказал отец Николай. – Я боюсь, что если это самый маленький и глупый кристалл из запланированных на сегодня, то раствора может не хватить. Да и лазеры могут навернуться…
– Авось пронесет, – легкомысленно сказал Свин, любовно млея над первенцем, над которым, словно паук над жертвой, нависал Либидо. – Охлаждение на полную надо врубить…
Через час загрузили промежуточные программы и попытались протестировать новый процессор.
На мониторах выплыли результаты.
Образовалась минута молчания.
– Ни хрена не понимаю в этой филькиной грамоте, – заявил Свин и принялся соединять «кирпич» с монтажным агрегатом. Отец Николай молча долил в чан питательного раствора из пластиковой канистры.
Очередной «девайс» оказался размером с баскетбольный мяч. Манипулятор извлечь его оказался не в состоянии. Пришлось вытаскивать вручную. Операцию повторили.
Следующее устройство повергло всех в шок и уныние.
Оно попросту приняло форма чана. Немного не достигнув края.
Отец Николай только успевал подливать раствор, рискуя быть заживо спаленным лазерами.
Чудом не разбив чан, устройство извлекли за «ручку», которую путем несложного алгоритма нарастил отец Николай. Запрограммировали. Вернее, позволили таинственным программам самим занять свое место в новой машине. Свин только цокал языком, поражаясь характеристикам, и бормотал что-то про «бешеные бабки». Затем затих.
В тягостной тишине Либидо сказал:
– Все. Следующий процессор сюда не влезет. Нужна посуда поболее…
– Не пойдет сюда поболее, – заявил отец Николай. – А агрегат большего размера не достать: это только у военных…
– Что, все насмарку? – потерянно спросила незаметно вошедшая Тварь.
– Думать надо, – мрачно сказал Либидо и принялся грызть ноготь.
– Э! Да что вы! – воскликнул Свин, – «Думать-думать!» Прыгать надо! Где раствор? Льем… Э, да здесь только на полбака! И все, Коля?
– И все… Кто знал, что вы страдаете компьютерной гигантоманией…
– Ладно! Запускай!
Агрегат запустили. Засверкали лазеры.
– Пойду покурю, – сказал Свин.
Аппарат звякнул и лазеры погасли.
– Готов, – флегматично сказал отец Николай.
– Что – «готов»? – не понял Свин. – Аппарат накрылся, что ли?
– Нет. Аппарат сообщает: чип готов.
– К-как?
Все, кроме Либидо, бросились к чану. И еле увернулись от манипулятора, вынувшего что-то и аккуратно положившего на специальный столик.
-11-
– Чего там? Из своего угла спросил Либидо.
– Сам посмотри.
– Э… Нет, вы так расскажите…
Надо же! Либидо боялся подойти к столу!
А на столике лежал предмет размером и толщиной напоминающий почтовую марку.
Это что? – спросил Свин и коснулся «марки».
Над «маркой» поднялось легкое марево и появилось изображение.
– Это кнопки! – понял я, – Смотрите – выбор «звук», «текст».
И сам же ткнул в «звук».
Откуда-то полилась удивительно приятная и в то же время торжественная музыка. Раздался чудный женский голос:
– Дамы и господа! Поприветствуем господина Свина и господина Либидо – лучших специалистов в области мультитехнологий нашего столетия!
– Да, это я заложил такой текст в программу… – смущенно сказал Свин.
– Спасибо, уважаемый господин Свин, – сказал женский голос, и тут уж глаза у Свина изумленно округлились. – Позволите ли Вы начать презентацию?
– Да, конечно… – прохрипел Свин.
– А вы, уважаемый господин Либидо? Подходите ближе!
Либидо приблизился на негнущихся ногах.
– Э… Да, – только и сказал он.
– Итак, мы начинаем. Вас, конечно, не может не удивлять, почему столь небольшое устройство обладает такими высокими интеллектуальным возможностями.
Посмотрите на эту схему.
В воздухе возникла необычно яркая и будто бы даже реальная на ощупь, схема.
– Это нейрочип старого образца. Это процессор компьютера. А это – человеческий мозг.
Что из данных устройств является наиболее совершенным?
Не нужно долго думать, чтобы констатировать факт – это, конечно же, мозг!
Так зачем же использовать несовершенные устройства-посредники, когда можно просто-напросто соединять мозги совершенно разных людей напрямую, используя технологию, разработанную величайшими гениями современности – господами Свином и Либидо!
В ушах раздались аплодисменты и крики «браво». Свин присел на монтажный стол.
– Итак, устройство, которое мы вам представляем, знаменует новый уровень структуризации человечества. Благодаря ему становится, наконец, возможно объединять интеллектуальные возможности миллионов напрямую.
То есть один мозг объединяется с прочими, образуя единую сеть, быстродействие и эффективность которой более не ограничивается аппаратным образом. Только чистый интеллект с использованием ранее скрытых ресурсов до девяносто пяти процентов с ограничением по соображениям опасности для организма. Впрочем, по желанию пользователей, блокировка может быть снята на страх и риск самих пользователей…
Программные ресурсы устанавливаются непосредственно на нейронную сеть посредством представленного внешнего устройства. Сверхмультисерверные возможности также определяются формальной принадлежностью данного устройства конкретному индивидууму. Обладатель устройства получает безграничные возможности как по воздействию на отдельных мультилюдей, находящихся в Структуре, так и по управлению мультисерверами любого типа.
Если не возражаете – перейдем к демонстрации устройства. Выберите, пожалуйста, конфигурацию мультисети из присутствующих здесь индивидуумов.
– Черт, что за джинна мы собираемся выпустить? – произнес Либидо.
– Да погоди ты, – нетерпеливо перебил его Свин. – Давай «девайс» опробуем… Э… Мэм, сеть из двух индивидуумов, плиз. Я и господин Либидо…
– Понятно. Сеть из двух индивидуумов не позволит, конечно, реализовать потенциал разработки в какой-либо значительной мере, так как желаемый эффект достигается начиная со ста тысяч участников сети. Однако принципы новых сверхмультисерверных возможностей в Структуре станут ясны. Господин Свин, возьмите устройство. Спасибо. Сверхмультисерверные функции переданы вам. Структура из двух индивидуумов активирована.
Свин и Либидо молча стояли друг напротив друга. Рука Свина сжимала «марку» нового прибора. Лица «братьев» ничего не выражали. Наконец Свин встряхнул головой, словно проснувшись, и медленно положил устройство на столик. Тут же «очнулся» Либидо.
– Я пойду покурю, – отрешенно сказал Либидо и вышел.
Свин осмотрел присутствующих таким взглядом, что мне стало не по себе.
– Ну, как? – с некоторым сочувствием в голосе просил отец Николай. – Тяжела шапка Мономаха?
Свин не среагировал на этот риторический вопрос. Он молча о чем-то думал.
Тварь тихонько пошла вслед за Либидо. Видимо, чтобы не упускать брата из вида.
– Эй, дружище, – я решил, что пауза затягивается. И если ребятам проклятой новинкой попросту сожгло мозги, то лучше понять это сразу. – Да расскажи нам, что вы там, собственно, улицезрели? Это ведь не настоящая Структура, верно, отец Николай? Просто два ужасно поумневших парня.
– Не знаю, – со вздохом ответил настоятель и перекрестился, что-то шевеля губами. – Надеюсь, то что мы делаем, пойдет только на благо…
– Не пойдет, – жестко сказал вдруг Свин. – Не пойдет ЭТО ни на какое благо. Это убьет нас. Если кому попадут проги – крышка всем. Человечество исчезнет. Просто превратится в мыслящую субстанцию. Безо всяких террористов и ядерного оружия. Надо уничтожить все это к чертям собачим. К черту приоритет, к черту деньги…
Отец Николай даже не стал протестовать против Свинова сквернословия.
Вернулся Либидо.
– Ну, как, все решено? – спросил Либидо у Свина. Как-то странно спросил. Не похоже это было на него. Пропали командные нотки в голосе. Словно они со Свином поменялись местами.
– Да. Не зря же мы месяц на расчеты потратили…
– Месяц?.. – переспросил отец Николай.
– Индивидуальное время, – ответил Свин. – Да. Месяц за минуту.
Отец Николай с сомнением покачал головой. Видимо он считал, что у Свина поехала крыша. Но я-то знал, что это не так.
– Так что будем делать, ребята? – снова спросил Либидо. В глазах его появилось какое-то собачье выражение.
Е-мае! Неужели его так сломал месяц индивидуального времени под Свином-сверхмультисервером? Тогда действительно…
– Я думаю, надо уничтожить все здесь и сразу, – жестко сказал Свин. – Все следы, все устройства, все программы – стереть…
Либидо кивал, соглашаясь. Тварь переводила недоуменный взгляд то на Свина, то на Либидо.
– Ребята, вы чего? Вы в своем уме? – заговорила она. – Мы даже не обсуждали еще, как можно использовать эти возможности против Терро-структуры! Вы вообще пока ничем с нами не поделились!
– Действительно, – поддакнул Либидо. По-моему, ему стало все равно, с кем соглашаться…
– Да… Вы правы… Протянул Свин. – Не поделились… А зачем?
Все с изумлением уставились на Свина. Только Либидо с тем же выражением пробормотал: «Действительно – а зачем?»
Свин посмотрел на нас равнодушным взглядом и снова взял в руку «марку».
И тут Тварь закричала.
Она схватилась за голову и рухнула на колени.
– Что?!. – воскликнул отец Николай и бросился было к Твари. Но тут же рухнул сам, глухо, будто тюк с зерном.
Свин, прищурившись, посмотрел на меня, и я почувствовал, как отключаются ноги…
Уже глядя в потолок я равнодушно смотрел в стеклянные глаза Свина, который, будто бы любовался моим недоумением и страхом. Когда я уже попрощался с жизнью (даже не задавая себе вопрос – почему, по какой причине?), во взгляде Свина вдруг появилось выражение удивления. Лицо его ушло в сторону, снова раздался глухой стук.
Надо мной стоял Потрошитель с пистолетом для инъекций в опущенной руке.
– Ну я же п-просил: без меня не н-начинайте, – с легким укором сказал Потрошитель.
-12-
Потрошитель задумчиво протирал руки ватным тампоном, распространяя резкий спиртовой запах. Из-за пояса, словно полицейский револьвер, торчал у него пистолет для инъекций.
Стоя посреди стонущей и охающей на полу компании, он напоминал Шао-Линьского монаха, только что мастерски раскидавшего превосходящие силы врагов. Наиболее жалобно стонал Свин. Он сидел в углу, и раскачивался из стороны в сторону, обхватив руками голову.
Вновь созданный и преподнесший неприятный сюрприз чип был накрыт массивным чугунным бруском. Во избежание.
– Ну, что, г-господа, – степенно обратился к аудитории Потрошитель. – Очередное изобретение обернулось п-против создателей? Хорошо, что я решил на день раньше приехать…
– Кто ж знал… – простонал Свин.
Либидо попытался что-то произнести, но получилось нечто нечленораздельное. Тварь и отец Николай оглядывали окружающих затуманенным взором. Легче всех, видимо, отделался я.
– М-да… Я думаю, что с к-кустарщиной надо быть поаккуратнее. М-мозги у человека, все-таки, одни, н-на запасные их не заменишь… – Потрошитель закончил протирать руки и принялся поочередно заглядывать нам в зрачки и цеплять на виски какие-то датчики с проводами.
– Надо энцефалограммки п-поснимать, – пояснил Потрошитель. – Кто его знает, что с вами сделала эта адская м-машина… М-может, я не до конца справился с вашими п-помутнениями рассудка? Может, вы т-только и думаете, как меня отблагодарить – рельсом по б-башке…
Потрошитель, очевидно, был доволен собой и теперь вовсю веселился. Хотя лично мне было не до смеха. Да и остальным, я думаю, тоже.
– Черт, неужели ничего не получилось? – прохрипел, наконец, Либидо. – Столько лет – и псу под хвост?
– Да почему же, – продолжая свои манипуляции, возразил Потрошитель. – Прогресс мультитехнологий н-налицо. Вопрос только в их управляемости. Ваши достижения оказались сильнее вас… Как это: «М-материал оказался сильнее автора»… Я так понимаю, что н-новый чип подчинил себе мультисервера и начал выполнение к-какой-то собственной задачи…
– Да убить он нас хотел, – мрачно сказал Либидо.
– Прямо наваждение какое-то, – пожаловался Свин. – Я просто не мог остановиться. Простите меня, ребята…
– Я думаю так, – раздался спокойный голос. Это был отец Николай. – Это была Терро-структура. Она подчинила себе ребят. Больше некому…
Мы помолчали, осмысливая сказанное отцом Николаем.
– Да, наверное, – согласился, наконец, Либидо. – Только непонятно, как она влезла в наши проги и зачем решила избавиться от нас таким примитивным образом…
– Логика Терро-структуры непонятна в п-принципе, – сказал Потрошитель, – Это не человеческая логика. Это к-коллективное бессознательное, причем на порядок п-превосходящее нас по всем параметрам. Можно лишь предполагать, что Терро-структура обнаружила ваши саморазвивающиеся п-программы и решила использовать их в собственных интересах. А на случай, если за ними забредут хозяева, предусмотрела невозможность использования без собственного к-контроля и уничтожение тех, кто попытается ими в-воспользоваться…
В разговор вмешалась пришедшая, наконец, в себя Тварь:
– Это все, конечно, безумно интересно, но меня беспокоит другое. Если это и вправду Терро-структура, то теперь она, несомненно, нас обнаружила…
– О, черт! – снова застонал Свин и даже слабо ударил кулаком пол перед собой. – Это же, как дважды два! Нас просто выловили на собственные проги, как на идеальную приманку и включили программу самоуничтожения…
– Это значит, что наши программы им давно известны, а на нас просто охотились, используя их, как приманку… – констатировал Либидо. – И если Терро-структура не получила подтверждения нашего «самоуничтожения», то…
– То нас уничтожат терики. Просто физически. И это произойдет в ближайшие часы. Терро-структура теперь знает, где мы…
И тут меня осенило. В самом неприятном смысле слова.
– Постойте, – сказал я. – А вам не кажется, что Большая Акция, о которой говорил тот, бородатый – будет связана с применением Терро-структурой именно этих программ?
Воцарилось молчание. Все смотрели на меня, как на монстра, вылезшего из преисподней.
– Если это так, – произнес отец Николай. – То никто не сможет ничего противопоставить терикам. Ни у одной страны нет таких сил… Это будет Апокалипсис… Господи, помоги нам…
– Да, все логично, – задумчиво сказал Либидо, – Отсутствие серьезных терактов в течении столь долгого времени… Да, эта технология позволит поставить ВСЕ БЕЗ ИСКЛЮЧЕНИЯ человечество на колени. Безо всяких чипов…
– М-да, – промычал Свин. – Очень на то похоже. Даже в голову не приходило подобное развитее событий…
– Что будем делать? – жестко спросила Тварь. – Надо четко решить, как воевать с Терро-структурой, есть ли у нас вообще теперь на это силы. А главное – куда мотать отсюда, раз нас уже обнаружили. У нас всего пара часов на раздумье…
Она ошибалась.
Раздался топот множества ног, дверь распахнулась, и на пороге возникло несколько монахов. Они были взволнованы, если не сказать – напуганы.
– Там к воротам пять машин подъехало, – мрачно сообщил один из монахов. – Джипы. Требуют открыть ворота. Что делать будем? У них оружие. И связь не работает. Ни сотовая, ни проводная…
Отец Николай с усилием поднялся на ноги и оглядел друзей.
– Сколько времени нужно, чтобы найти решение?
– Не известно, – пожал плечами Либидо. – Может, час, может, месяц…
– Пару часов мы обеспечим, – отец Николай тяжело вздохнул. – Пока к ним не подъедет подкрепление… Лезьте в погреб, братия… Доставайте, что у нас припасено на такой случай…
И ушел вместе с монахами. Оставшиеся быстро пересели за стол.
– Добро должно быть с кулаками, – пробормотал Свин и поднялся, наконец, с пола. – Давайте, ребята, быстро. Какие будут мнения?
– Да все тут ясно, – сказал Потрошитель и нехорошо посмотрел на меня. – Ставку можно делать только на… Э…Эго…. Если его все еще п-принимают за Саида, то только у него есть шанс войти в Т-терро-структуру…
Я поежился. Однако возразить мне было нечего. В противном случае нас просто убьют.
Как бы в подтверждение моих панических мыслей раздался отдаленный грохот выстрелов. В треск очередей ворвались раскаты двух мощных взрывов, от которых задрожал пол под ногами, и зазвенело стекло монтажного оборудования…
Это был штурм.
