Глава четырнадцатая
Тиргон Ямадара Джей-Миса
Убедившись, что ямадар мертв и что единственной наследницей Сарго-та осталась Наа-ее-лаа, двое жрецов повели нас туда, где на террасе за святилищем Интара дремал крылатый зверь верховного бога.
Тиргон выглядел точно так же, как тогда, когда его оседлал тан-скин, не верящий в священные прерогативы ямадаров… Только теперь на спине крылатой зверюги высилось нечто, похожее на сооружение, в котором индийские раджи разъезжают на спинах слонов. А от лапы тиргона тянулась к каменному столбу толстая цепь.
— Мы уже три олы держим его под обриш-том, — бесстрастно доложил один из жрецов. — Такова воля Высочайшего.
— Неела, ты сможешь поднять его в воздух и посадить?
По собственному горькому опыту я знал, что посадка на тиргоне — куда более трудное дело, чем взлет.
— Конечно, смогу, — Наа-ее-лаа уверенно направилась к «дракону», который при ее приближении приподнял голову и издал тихий фыркающий звук… Первый звук, услышанный мною от этого создания.
— Осторожней!
Я быстро догнал жену и на всякий случай встал между ней и огромной мордой, взвившейся на высоту десяти футов.
— Помоги мне подняться, Джу-лиан!
С моей помощью Неела добралась по костяным «шипам» до обришта, крепящегося к телу тиргона с помощью сложной системы широких ремней.
— А вы? — остановившись на середине подъема, я оглянулся на двух жрецов, бесстрастно наблюдающих за мной снизу. — Вы разве не собираетесь лететь?
Казалось, мои слова глубоко их возмутили.
— Мы не можем покинуть жилище великого Интара, — отозвался старший из жрецов, тот, что напоминал высохшую мумию.
— Вы знаете, что здесь скоро начнется?
— Мы готовы умереть во имя нашего бога.
— Джу-лиан, иди скорей! — нетерпеливо позвала принцесса, и я вслед за ней забрался внутрь сооружения из толстой кожи, натянутой на деревянный каркас.
— Благословенна будь кровь ямадара! — второй жрец разомкнул металлическое кольцо, охватывавшее лапу тиргона.
Наа-ее-лаа издала короткий повелительный крик, — и я услышал уже знакомый мне звук заполоскавших парусов.
Тиргон взмыл в воздух над горящим Лаэте.
Мы летели на восток, а внизу тянулась разоренная, безжизненная земля, по которой прокатились полчища ва-гасов.
Сидя у распахнутого спереди полога обришта, я смотрел на то, что когда-то было городами, деревнями, возделанными полями. Только рощи выделялись яркими красно-зелеными пятнами на фоне черной земли, да иногда мелькали языки пламени: большие деревни, через которые не так давно прошли ва-гасы, все еще продолжали гореть.
Наа-ее-лаа прикорнула у меня за спиной на покрытых одеялами мягких подушках, и я был рад, что она не видит безрадостной картины внизу.
Но спустя часа четыре принцесса проснулась и направила тиргона вниз. Оказывается, это было так просто! Две резкие ноты, пропетые одна за другой, заставили крылатого зверя мягко опуститься на краю лужайки, покрытой высокой фиолетовой травой.
Пока тиргон пасся, мы с Неелой тоже утолили голод… Вернее, я заставил ее поесть, но она так и не смогла заставить поесть меня.
Только теперь у нас нашлось время осмотреть припасы, которые Джейми сложил в обриште, готовясь к бегству. Здесь было все необходимое: еда, одеяла, «огненные палочки», несколько фляг с вином, одежда… Не только мужская, но и женская.
— Наверное, он хотел прихватить с собой одну из своих шлюх, — сказала Неела, рассматривая просторное платье, извлеченное из тюка.
— Нет, — я смотрел на куртку, которую достал из другого тюка. — Он с самого начала готовил все это для нас троих.
— Почему ты так думаешь?
— Посмотри на эту одежду. Твой брат утонул бы в ней до пяток.
— Может, он собирался взять кого-нибудь из телохранителей…
— А вместо этого пробился через весь Дворцовый Квартал, чтобы вытащить меня из Горхага? Когда дорога была каждая минута? Когда он мог подняться в святилище Интара и улизнуть?..
Наа-ее-лаа села рядом и обняла меня за плечи.
— Но ведь он же и упрятал тебя в Горхаг, помнишь? — тихо сказала она.
Нонновар Лаэте не склонна была миловать и забывать, даже теперь она не могла простить брату того, что он сделал.
Я отвернулся и достал из тюка кинжал — великолепный кинжал с рукояткой, украшенной драгоценными камнями. Джейми всегда любил холодное оружие. В его глазах такой кинжал стоил десятка карабинов. Если ради кухонного ножа он готов был пойти под «колесницу богов», представляю, как он радовался этой игрушке…
Я понял, что по моим щекам текут слезы, только тогда, когда Неела принялась вытирать их теплыми ладонями.
— Если бы он только не медлил так… — пробормотал я. — Если бы нам удалось вовремя поговорить… Если бы Ирч-ди не сделал его орудием своей мести, и если бы я не…
Через несколько минут я справился с собой, поднял голову и посмотрел на Наа-ее-лаа.
— Ляг, поспи. Когда отдохнешь, снова двинемся в путь. До Свободных Гор путь неблизкий.
Через четыре олы мы пролетели над Серебряной Рекой, оставив позади вымерший Джамарт. Внизу потянулись земли калькаров, такие же пустынные и безлюдные, как земли «истинных унитов».
Мы не рисковали опускать тиргона рядом с заброшенными селениями и городами, ибо они были не совсем пусты. Наверное, не существует такой катастрофы, которая смогла бы подчистую вымести род двуногих — в развалинах бывших городов и деревень ютились выжившие униты, превратившиеся в еще больших дикарей, чем ва-гасы. Они дрались за еду друг с другом и со скрэками, и мне не хотелось думать о том, чье мясо они жарят над кострами, горящими на заросших травой площадях.
Всякий раз, когда тиргон нуждался в корме, а Наа-ее-лаа — в отдыхе, я выискивал место среди чистого поля, там, где к нам нелегко было бы подкрасться. Сам я пытался дремать во время полетов, а когда Неела засыпала на груде вытащенных из обришта одеял, ни на минуту не смыкал глаз, готовый к любым неприятностям.
Чем ближе становились Свободные Горы, тем более дикими выглядели те немногие униты, которых мы видели сверху. В калькарских государствах, в первую очередь пострадавших от нашествия горных воинов, двуногие дикари успели сбиться в крупные банды, сражавшиеся за еду и самок с таким остервенением, с каким не сражались друг с другом даже ва-гасы.
Я запрещал Наа-ее-лаа выглядывать из обриш-та и старался держать тиргона на высоте, на которой его не мог достать выстрел из карабина. Ибо у некоторых двуногих имелось «гремящее оружие», и любой из них, не задумываясь, пустил бы его в ход даже ради куска черствой лепешки, — не говоря уж про многотонную крылатую груду мяса, пролетающую над головой…
Я уже неплохо научился управлять полетом тиргона, но опускала его и поднимала в воздух всегда Наа-ее-лаа. То ли я неправильно произносил команды на взлет и посадку, то ли наш питомец придерживался здешних социальных предрассудков, — но только дочери ямадара удавалось «вознестись к небесным чертогам Интара на священном крылатом звере» и снова направить его к земле.
Наконец впереди показались Свободные Горы. Я вздохнул с облегчением: самая трудная часть путешествия была позади.
Правда, впереди тоже ожидалось немало трудностей. Полет над горами обещал занять несколько ол, — а чем кормить прожорливого тиргона в бесплодных каменистых горах? Вдруг по пути нам не встретится ни одной плодородной Теплой Долины? К тому же западная часть гор представляла собой беспорядочное нагромождение острых пиков с крутыми склонами, среди которых нелегко будет найти посадочную площадку для зверюги размером с двухместный самолет…
Наа-ее-лаа как будто угадала, о чем я думаю.
— Все в руках Интара, Джу-лиан, — мягко сказала она. — Бог защищал нас до сих пор, он защитит и впредь!
Лес под нами кончился, и нонновар направила тиргона вниз.
— Джу-лиан, ты помнишь это место? — Не-ела с улыбкой осмотрелась по сторонам.
— Да. Здесь мы с тобой вошли в лес, когда бежали от ва-гасов.
Я тоже невольно улыбнулся воспоминаниям, связанным с этой лужайкой.
— Наверное, на «Челленджере» меня уже давно похоронили и отпели. Представляю, как удивятся Дэви и Нортон, когда мы вдруг свалимся им на головы на этом крылатом звере!
— Джу-лиан… Ты говорил, что вам могут прислать помощь с Земли, — а это уже произошло? Вдруг твоего Летающего Дома больше нет за горами ва-гасов?
— Не думаю, Неела. Уж скорее…
Тиргон вдруг резко поднял голову и фыркнул так, что клочья травы полетели с его губ во все стороны.
Впервые за долгие олы полета я утратил бдительность, решив, что на окраине обитаемого во-наа нам не может встретиться враг опаснее тор-хо, — и судьба немедленно наказала меня за беспечность.
Вслед за предупреждающим фырканьем тир-гона раздались хриплые вопли существ, которых я боялся гораздо больше, чем тор-хо.
— Неела, скорее в обришт!
Я схватил жену на руки, в два прыжка очутился рядом с тиргоном и толкнул ее верх. Сейчас ей было трудно двигаться быстро, но все-таки она успела забраться в кожаную беседку прежде, чем выскочившие из-за деревьев оборванцы успели пробежать половину расстояния между нами и лесом.
— Поднимай тиргона! — крикнул я Наа-ее-лаа, карабкаясь вслед за ней.
Но она ждала, когда я тоже заберусь в обришт.
— Поднимай его, скорее!
Воющие от жадности бородатые создания начали метать копья, один из них вскинул к плечу карабин…
Принцесса выкрикнула команду, как только я ввалился за полог, и тиргон круто взмыл вверх. Вдогонку прозвучали один за другим три выстрела; вой унитов, из-под носа у которых улизнула такая роскошная добыча, не был похож на голоса разумных существ.
— Неела, ты цела?! — я на четвереньках подобрался к жене.
— Да… Да… — быстро успокоила она меня. — Они не ранили тебя, Джу-лиан?
— Нет, все в поряд…
Я прикусил язык, когда тиргон вдруг провалился вниз на несколько десятков ярдов.
Наа-ее-лаа громко вскрикнула, я обнял ее, стараясь защитить от следующих возможных толчков.
— Они в него попали, — пробормотала принцесса, дрожа. — Эти негодяи подняли руку на священного зверя Интара!
— Для них это не священный зверь, а просто летающая гора мяса, — с горечью ответил я. — Но не думаю, чтобы дело было плохо; будь рана серьезной, он не смог бы взлететь!
Я старался говорить спокойным бодрым тоном, но на самом деле не испытывал ни бодрости, ни уверенности. Я бы предпочел иметь дело с забарахлившим во время полета самолетом, чем с раненым драконом, тогда у меня было бы больше шансов справиться с ситуацией.
— Неела, что с тобой?!
— Ничего… — она легла на бок, глубоко неровно дыша. — Ничего, сейчас пройдет…
У нее начался очередной приступ дурноты, которые все чаще мучили ее в последнее время. Готовиться к родам на спине летящего дракона — хуже варианта просто не придумаешь!
— Нам нужно его посадить! Осмотрим его раны, а потом решим, что делать дальше!
Но принцесса, лежа среди разбросанных подушек, отрицательно покачала головой.
— Если я его опущу, он может потом вовсе не взлететь!
— Неважно! Я понесу тебя через горы на руках, как в прошлый раз!
— Джу-лиан, милый, пусть он летит, пока в силах лететь! Направляй его в нужную сторону, а я пока…
Она вдруг застонала, и меня прошиб холодный пот.
— Неела, что с тобой?! Уже началось?!
— Нет… Нет… Еще не время… Не волнуйся…
— Я и не волнуюсь, черт побери! Я полон ледяного спокойствия! Но ты должна его посадить! Пожалуйста, прикажи ему…
— Еще рано…
— Тогда я прикажу ему сам!
Но проклятая зверюга игнорировала все мои команды, и наконец я в отчаянии снова повернулся к Наа-ее-лаа.
— Ну как? Тебе лучше?
— Да, да… Все уже хорошо. Видишь — я прекрасно себя чувствую, тиргон тоже…
И тиргон действительно протянул еще почти четыре часа…
Потом резкий толчок внезапно тряхнул обришт, и я почувствовал, что мы стремительно падаем.
— Неела, держись!
Я упал на бок, прижимая ее к себе.
Еще один толчок… И еще один…
Обришт наклонился так, что я налетел спиной на туго натянутый полог, молясь, чтобы он не порвался!
К счастью, шатер был сшит из невиданно крепкой кожи: он не порвался даже тогда, когда от удара о землю затрещал по швам. Некоторое время обришт колыхался, как дом на краю обрыва, и, наконец, рухнул вниз.
На нас с принцессой свалились одеяла, тюки, подушки… Мы почувствовали, как тело тирго-на затряслось крупной дрожью, передавшейся через оболочку обришта нашим телам… И все затихло.
