Весь день Эгин провел, ошиваясь по величественному Маш-Магарту, камни которого производили впечатление одушевленных.

Во время этих прогулок обнаружилось, что замок еще более древний, чем Эгин мог предположить, исходя из своих представлений об истории Круга Земель.

Дата закладки северной башни, выбитая на одном из нижних камней, привела Эгина в замешательство – уж не засчитались ли строители? Выходило, что во времена, когда внук Инна окс Лагина Энн Строптивый ходил на грютов, бароны беззаботно перестраивали свой Маш-Магарт. Потому что северная башня по виду была как раз самой свежей, а на более старых укреплениях никаких дат не было. Либо же самые нижние ряды кладки уже давным-давно заросли землей.

Затем, не в силах отвязаться от дворецкого, Эгин распил с ним кувшин красного вина и отобедал. Видимо, скука и уныние были написаны у Эгина на лбу. Ибо дворецкий нашел нужным заявить:

– Ну да ничего. К вечеру уже и бароны авось поспеют. В крайнем случае, к утру. Сегодня получил от баронессы весточку – «еду, мол, скоро буду». Так что вы, милостивый гиазир, очень кстати объявились. Предыдущие две недели бароны в отлучке были. А так – посмотрите на наших кормильцев-поильцев вблизи.

– А что, владения баронов столь велики, что и за две недели не объедешь? – заинтересовался Эгин.

Из рассказов Аллерта и Адагара у него сложилось впечатление, что земли Маш-Магарта приблизительно равны по величине землям Семельвенка. А земли Семельвенка за две недели можно было исколесить во всех направлениях по три раза.

– А то как же! Они к самому морю поехали, в Уяз-Намарн, в Горькие Земли. Дань собирать – там наших данников видимо-невидимо. Это самый дальний юго-запад!

Эгин, который не знал ни что такое Уяз-Намарн, ни где расположены Горькие Земли, в очередной раз пожалел о том, что не раздобыл карту полуострова. О чем он со всей непосредственностью поведал дворецкому, выразив желание купить карту за хорошую цену.

– Что вы! Что вы, милостивый гиазир! – замахал руками красноносый дворецкий. – Карт у нас не водится. Нам они ни к чему, а супостату – подспорье.

– А как насчет книг? – осведомился Эгин.

– Этого добра у нас как говна на конюшнях, – расцвел дворецкий.

Библиотека Маш-Магарта и впрямь была богатой. Эгин некстати подумал, что Сорго Вайский взвыл бы от счастья, выпади на его долю удача посидеть на этой стремянке.

Правда, с варанскими мерками подходить к рассмотрению библиотеки баронов было несподручно.

Половина фолиантов в Варане не прожила бы и дня, вместе со своим владельцем отправившись в Жерло Серебряной Чистоты. Схватив с полки несколько безобидных на вид книг, Эгин спустился с субтильной лесенки и отправился в свою комнату – первый вечер в Маш-Магарте был благополучно убит.

Не продвинувшись и на десяток страниц в чтении «Фальмского Толковника», Эгин незаметно для себя задремал, даже не потушив свет. Проснулся же он от того, что дверь в его комнату настежь распахнулась, разорвав ночь протяжным скрипом…

Эгин нерешительно открыл глаза. На пороге комнаты стояла с лампой в руке сама хозяйка замка. Баронесса Зверда.