КУШАТЬ СЪЕДЕНО!
Поэтому дайте своему ребенку передохнуть, идет?
Цитата из «Практических советов родителям в страдающей фрактальным психозом Вселенной».
Д. Адамс
Мы сидели за огромным подносом, расположившись на полу, и с наслаждением ели фрукты. Пока дети молча поедали дары природы, мы с АйБабой обменивались последними новостями.
— Йо, ты слышала, что на последнем слете ведьм был объявлен новый профсоюзный устав?
— Нет, я на собрания не летаю. А что за устав?
— Это не устав, это смертный приговор! Там говорится, что тех, кто не уплатил членских взносов на восстановление Лысой горы, больше на шабаш пускать не будут. Мол, сколько можно, гора превращается в холм, а ведьмам хоть бы что!
— Вот это да! Можно подумать, они вообще ее собираются восстанавливать! Кстати, до меня дошли слухи, что Золушка опять замуж вышла.
— Да, как ни странно, но вышла.
— И за кого?
— За… Йо, кажется, твои малыши собираются тихо слинять из-за стола.
Я оглянулась — так и есть, остановленные словами АйБабы детки замерли у выхода из комнаты.
— И куда это вы намылились, мои хорошие?
— В туалет! — быстро среагировал Ловд.
— Не ври!
— Если хочешь, давай мы останемся, и минут через пять ты сама убедишься, что мы хотели именно туда.
— Находчивые у тебя малыши, — похвалила злодеев Алладина. — Отпусти их, что им наши бабские разговоры слушать. У них кровь молодая, по жилкам бежит, как весенние ручейки, — пусть побегают. Только смотрите, куда попало не лезьте.
— Хорошо, мы будем осторожными, как мотылек у свечки.
Дети выбежали из комнаты, а я, повернувшись к АйБабе, продолжила беседу:
— Послушай, Алладина, как так получилось, что ты занялась живописью? В МИСТЕРЕ ИСТУКАНЕ у тебя, насколько я помню, склонностей и патологических стремлений к искусству не наблюдалось.
— Ой, и не спрашивай! Здесь магией никто не пользуется, никакого спроса на мои услуги нет.
— Почему? Неужели не нужно кого-нибудь приворожить, пригвоздить, присушить, приговорить, вылечить, в конце концов!
— Ты не поверишь, но нет!
— За какие же деньги ты живешь?
— Вот с картин и живу. Картины на тему обеда, ужина и завтрака пользуются колоссальной популярностью. Я единственная, кому хватает терпения нарисовать полотно во всю стену, вот у меня и есть постоянная, непрекращающаяся и ненаедающаяся клиентура.
— А остальные?
— Остальные так много рисовать не могут. Не успевают. Слишком долго обедают.
— Странно. Какого же черта ты тогда тут сидишь? Перебирайся ко мне, у меня не рай, конечно, но подзаработать можно. Тем более что во время учебы ты была одна из лучших ворожилок.
— Вот именно! Вот именно, Йо! На что училась, на то и напоролась!
— Подожди, подожди, так-так… мы когда первый раз тебя попытались оторвать от живописи, ты упомянула какого-то евнуха. Кажется, несчастного.
— О Боже, так это были вы?! Как стыдно перед детьми!
— Не стоит. Эти дети не ведают чувства стыда, что поделать — дети своей эпохи и моего воспитания.
— Йо, так ты подумала, что это он?
— Не то чтобы подумала, но…
— Нет, что ты! Все намного сложнее!
— Но это «намного сложнее» тебя и держит здесь? Так?
— Да, черт возьми, да!
— Может, расскажешь, вдруг помогу?
— Ох, не знаю, я слышала, ты в последнее время приобретаешь популярность волшебницы по самым необычным случаям.
— Да, но, к сожалению, практически все случаи необычны.
— Эх, может, и вправду поможешь? Была не была, расскажу, только не считай меня сумасшедшей.
— Что, так плохо?
— Ладно, слушай.
