Трудно было, конечно, Шутовскому Колпаку эту скороговорку выучить, но выучить ужасно хотелось…

И выучил ведь! А выучив, на маскарад пришёл — своей непреклонностью щеголять. Кто ему ни возразит, всё равно по какому вопросу, Шутовской Колпак тут же церемонную позу примет и произнесёт:

— Я остаюсь при своём мнении. Мы, колпаки, такой уж народ: никто нас не пе-ре-кол-па-ку-ет, не пе-ре-вы-кол-па-ку-ет.

Плюнуть бы на него, конечно… да, вроде, невежливо.

А Шутовской Колпак ходил, ходил по площади, где маскарад, да и совсем разошёлся: только и слышно было его одного, причём скажет — как отрежет!

Не Шутовской Колпак, а просто император какой-то…

— Вы бы хоть, дорогой Шутовской Колпак, не во всё подряд совались… Маскарад ведь дело такое: кто как хочет, тот так себя и ведёт! Проявите же гибкость! — советовал ему гибкий от природы Арлекин, закидывая ногу на плечо. — А то ведь по любому пустяку насмерть стоите.

— Это пусть другие гибкость проявляют, — отвечал Шутовской Колпак. — А я гибкости проявлять не могу: я колпак. Значит, никто меня не пе-ре-кол-па-ку-ет, не пе-ре-вы-кол-па-ку-ет.

— Что точно, то точно… — вздохнул Арлекин и колесом укатился прочь от Шутовского Колпака.

Впрочем, Шутовской Колпак этого не заметил: он уже с упоением объяснял одному Горящему Факелу, как ему правильно гореть.

— Вы должны гореть ровным пламенем, — заявлял Шутовской Колпак.

— Я не могу ровным, я не свеча! — терялся Горящий Факел.

— А Вы — через «не могу», — учил его Шутовской Колпак. — Потому что так, как Вы горите, некрасиво!

— Очень даже красиво! — сказала вдруг Кружевная Балерина, с восторгом наблюдавшая за Горящим Факелом, на что Шутовской Колпак ответил:

— Я остаюсь при своём мнении. И никто меня не пе-ре-кол-па-ку-ет, не пе-ре-вы-кол-па-ку-ет.

— Была охота перевыколпаки… вы… ва… вовать! — запуталась Кружевная Балерина, расхохоталась и убежала под ручку с молоденьким Звездочётом.

А Шутовской Колпак огляделся вокруг и увидел Пурпурный Плащ, развевавшийся на ветру, словно костёр.

— Эй Вы, не развевайтесь так! — строго сказал ему Шутовской Колпак. — Держите себя в рамках!

— Любопытно, это в каких же рамках? — поинтересовался Пурпурный Плащ. — Что-то я тут никаких рамок не вижу.

— Из того, что Вы их не видите, — возразил Шутовской Колпак, — отнюдь не следует, что их нет. Рамки, о которых я говорю, именуются рамками приличия!

— Но Пурпурный Плащ вовсе не ведёт себя неприлично, — воскликнул Рыцарь в средневековых доспехах, которому как раз и принадлежал Пурпурный Плащ, — он просто развевается на ветру! А потом… совсем не Вам, Шутовской Колпак, учить его развеваться! Чтобы учить кого бы то ни было развеваться, надо как минимум уметь развеваться самому — не правда ли?

— Вы как хотите, а я остаюсь при своём мнении, — поспешил остановить Рыцаря в средневековых доспехах Шутовской Колпак. — И никто меня…

— …не пе-ре-кол-па-ку-ет, не пе-ре-вы-кол-па-ку-ет! — хором подхватила вся площадь и разразилась оглушительным смехом.

Было похоже, что Шутовской Колпак всем тут уже порядком надоел.

— Зачем вы смеётесь над ним? — обиделась за Шутовской Колпак хорошенькая Шутиха и покраснела от смущения: только что она не решилась выстрелить в воздух разноцветным конфетти — и теперь никак не ожидала, что у нее хватит смелости высказаться на всю площадь.

— Но он же глупый! — шепнул ей Мушкетёр с усами во все лицо. — Хотите, я подниму его на шпагу и брошу к Вашим ногам?

— Ни в коем случае! — возмутилась Шутиха и добавила: — Совсем он не глупый, просто он… он… — Шутиха никак не могла найти нужное слово, чтобы оправдать поведение Шутовского Колпака, в который бедняжка ни с того, ни с сего влюбилась по уши… вот незадача! — Совсем он не глупый, а просто последовательный, вот!

— Меня бы кто-нибудь так защищал!.. — с тоской произнёс Рыцарь в средневековых доспехах и, полыхая Пурпурным Плащом, ускакал на своём печальном коне в никому не известном направлении.

А Шутовской Колпак, конечно же, поспешил к хорошенькой Шутихе.

Уже через несколько минут можно было видеть их за столиком открытого кафе, где они поедали пирожные и болтали обо всём на свете, а ещё полчаса спустя — среди отплясывавших зажигательную фарандолу.

Маскарад продолжался вовсю, но нигде уже больше не было слышно замечаний Шутовского Колпака — по нему даже начали скучать!

— А где же наш занудный Колпак Шутовской? — бросился на поиски Шутовского Колпака Горящий Факел. — Тот, который пытался заставить меня гореть ровным светом, словно я какая-нибудь свеча!

Только Шутовского Колпака и след простыл. Кто-то сообщил, что в последний раз его видели в обществе хорошенькой Шутихи, осторожно — дабы не взорваться! — отплясывавшей фарандолу. Отправились на поиски и — что же вы думаете? — нашли обоих!

Они целовались на узкой улочке.

— Вы к нам? — смутилась Шутиха, увидев замершую в начале улочки разноцветную толпу.

— К вам! — хохоча, ответила толпа. — Мы хотели бы ещё немножко послушать этот Шутовской Колпак… у него были такие дурацкие замечания!

— У меня больше нет дурацких замечаний, — со смехом отозвался Шутовской Колпак из темноты. — Так что все свободны!

— Как это так — нет? — удивилась толпа. — Вы же сами говорили, что никто Вас не пе-ре-кол-па-ку-ет, не пе-ре-вы-кол-па-ку-ет…

Шутовской Колпак промолчал.

Вместо него, как всегда смущаясь, ответила хорошенькая Шутиха:

— Видите ли… я его люблю. А любовь — она кого хочешь пе-ре-кол-па-ку-ет. И пе-ре-вы-кол-па-ку-ет!