4
— Пить, — сказал Томми. Кей, не прекращая обрызгивать тело мальчика противоожоговой аэрозолью, протянул ему стакан. Ноги Томми еще не слушались, но вот руками он уже владел.
— Через час пойдешь пузырями, — без особого сострадания сообщил Кей. — Но несильно.
— Мы ушли?
— Да, мы уже в гипере. Одевайся.
Томми присел на кровати и стал осторожно натягивать рубашку. Спросил:
— А где Артур?
— В своей каюте, с Андреем. Он даже лучший врач, чем я убийца.
Самому Кею пребывание в «духовке» вреда, похоже, не нанесло. Накачанный в кожу керопласт защитил его не только от ударов меклонца, но и от высокой температуры. Неизбежный канцерогенный эффект Кея явно не волновал.
— Я сильно вас подвел? — спросил Томми.
— Умеренно, — Кей присел в кресло, задумчиво глядя на мальчика. Между ними была ледяная стена, ощутить которую могли только они сами.
— Поставить музыку, хозяин? — вкрадчиво спросил корабль.
— Поставь себе пробки в уши! Спрашивай, Томми.
Мальчик осторожно спустил ноги с кровати. Попробовал опереться на них, вновь откинулся на подушку.
— Кей, почему ты передумал? Почему не оставил меня там?
— Как дошел? — осведомился Дач.
— Головой. От меня не было пользы, да и не могло быть. Если для штурма требовался еще один боец, ты бы попросил его у Семьи. Так?
— Так.
— Значит ты хотел использовать меня для другого. Раз мы спасали моего двойника, то, вероятно, я должен был его заменить. Тело на месте, гнаться за вами никто не стал бы.
— Молодец, — согласился Кей. — Но убивать тебя я не собирался. Я же обещал. Только усыпить.
— Спасибо.
— Узнаю семейную вежливость. Пожалуйста, — Кей встал. — Я пойду к Артуру. Ему гораздо хуже, парень.
— Ты не ответил, — произнес Томми, и Кей вдруг действительно ощутил интонацию Кертиса.
— Хорошо. Если я скажу, что пожалел тебя, ты поверишь?
— Нет, конечно.
— Тогда не верь.
Луис позвонил Каль прямо из догарского «аТана». Он сообщил, что продлил свое бессмертие и просил прислать за ним катер. Изабелла прервала связь. Ей хватало забот с Маржан, над которой трудилась бригада врачей и техников, и с Т/саном, который после поединка с сородичем оказался с ним же рядом на операционных столах меклонских хирургов. Номачи и сам был способен добраться до станции — жетон СИБ позволял ему достаточно много.
Еще ее бесила беззаботность Лемака. Весь день адмирал мотался по станции, контролируя восстановительные работы, вел бесконечные переговоры с администрацией планеты и главным штабом, встревоженным произошедшим. Его репутация и события последних недель позволили притушить скандал. Каль не сомневалась, что в итоге все будет списано на дарлоксианских террористов.
Адмирал вызвал ее лишь ночью — достаточно недвусмысленный жест. Каль появилась в его кабинете пылая от негодования, и была встречена бокалом мартини.
— Нам необходимо немного расслабиться, — сообщил Лемак. — Не каждый день армия и СИБ получают такой щелчок по носу, верно?
— Чей-то нос был слишком задран вверх, — принимая бокал, сказала Изабелла. Ссориться с Лемаком в данной ситуации она не могла, но удерживаться от колкостей не собиралась.
— Не спорю, — адмирал был настроен миролюбиво. — Но какой наглец, а? Я восхищен вашим Альтосом.
— Он не мой!
— И не мой… к сожалению, — Лемак глотнул вина. — Каль, ты зря жжешь свои нервы. Что у нас было? Мальчик, на котором заклинило всю систему дознания. Умеющий держать любую боль и превращающий наркотики в дерьмо. Не уверен, что наш доктор нашел причину его стойкости. К тому же у Артура аТан, и вряд ли мы перекрыли все возможности самоубийства. Просто он был уверен в себе.
— А что у нас теперь? — иронически спросила Изабелла.
— Теперь у нас четкий след катера, который мчит мальчика прямиком к цели. Мы стартуем утром, и повиснем у них на хвосте. Кертис-младший долго не протянет, сама знаешь. Но он явно настроен выполнить папино задание. Выход у него один — спешить.
— Стартуем утром, — глядя сквозь Лемака, произнесла Изабелла. — Утром…
— Ты в порядке?
Каль встряхнулась. Улыбнулась адмиралу — и в ее лице вдруг появилась беспомощная наивность той забытой школьницы, которая клеила над кроватью портреты героев Смутной Войны.
— Устала я, Лемак, — пожаловалась она. — Надо было мне убить Альтоса — на Таури. Мальчишка держался, потому что верил в него. Нельзя оставлять людям веру в друзей — они сразу крепнут.
— Какой он ему друг? Очень хороший наемник, которому обещали златые горы и халявный аТан.
— Ты не видел, как он дрался с Т/саном. Наемник бы сдался, или погиб, прикрывая отход. А Кей дрался, чтобы победить и уйти. У него был стимул… и он ушел.
Даже киборг казался утомленным. Он вышел из маленькой спальни (в катере не был предусмотрен отдельный медблок), и обнаружив Кея у стола, присел рядом.
— Говори, — допивая вторую чашку кофе, сказал Кей.
— Он умрет.
— Понимаю. Когда и отчего?
— В течении недели. Дело не в пытках, у него поражен костный мозг. Похоже, кто-то поставил целью полностью простерилизовать его кровь.
— Никаких шансов?
Андрей покачал головой.
— Ты чем-то огорчен? — спросил Кей. Во взгляде киборга мелькнуло удивление.
— Конечно. Операция провалена. Погиб меклонец.
Братья-"шестерки" даже не удостоились упоминания.
— У мальчика аТан.
Киборг секунду размышлял.
— Тогда зачем мы тащили его в катер?
Кей наклонился к гротескной голове киборга и доверительно прошептал:
— Для того, чтобы он умер в подобающем месте.
Андрей плавно поднялся.
— Я приму управление. Куда вести катер?
— На Урсу.
— К булрати?
— Да. В имперский анклав, разумеется. Насколько я знаю, тамошней СИБ хватает внутренних проблем, чтобы контролировать транзитные корабли. Ты пересядешь на какой-нибудь лайнер к Горре, а мы продолжим путь.
— Хорошо.
— Андрей! — произнес Кей неожиданно для самого себя. — Мы действительно выполнили задачу. Все в порядке. Передай Лике, что я свяжусь с ней… по возможности.
Киборг кивнул и спросил:
— Тебе не требуется медицинская помощь?
Кей так и не смог понять, чем это было — неожиданной иронией или ответным знаком симпатии.
— Нет, благодарю.
Когда Андрей исчез в рубке, Кей поднялся и осторожно вошел в каюту к Артуру.
— Привет, — тихо сказал мальчик. Почему-то Дач был уверен, что перед уходом Андрей дал ему снотворное, и слова Артура застали его врасплох.
— Привет, — так же тихо ответил он. — Тебе лучше?
Почти все тело Артура покрывали пласты розовой желеобразной мази. На левой руке поблескивал автоинъектор, на груди, вонзив в кожу растопыренные паучьи лапки, застыл диск кардиоводителя.
— Ага. Но скоро будет еще лучше.
Кей осторожно присел на краешек постели. Коснулся волос мальчика, легкой, словно случайной лаской.
— Кто тот мальчишка? — спросил Артур.
— Ты.
— Ясно. Это за ним ты рвался на Каилис?
— Да.
— Можно с ним поболтать?
— Завтра. Все — завтра. Хочешь спать?
— Я только этим и занимался… в промежутках между допросами.
— Извини, что я так задержался.
— Вычтем тебе из бессмертия сто лет… в наказание. Кей, я скоро умру?
— Через неделю, — без колебаний сообщил Дач.
— Уйдешь со мной? Я все объясню отцу, вот увидишь.
— Через неделю мы будем на Граале.
Артур улыбнулся, и мазь на его лице задрожала как студень.
— Кей, я почти труп.
— Я тебя обманывал?
Мальчик молчал.
— Все будет в порядке.
— Уверен?
— У нас пятьдесят шансов из ста. Ровно.
— Это много, — серьезно сказал Артур.
— Конечно. А теперь спи. Тебе нужны силы, если ты не продержишься неделю, то придется снова начинать с нуля.
— Я постараюсь, — пообещал Артур.
— Постарайся. Я посижу, пока ты не уснешь.
Он действительно просидел у постели Артура еще час. Потом вернулся в свою каюту, мрачно посмотрел на Томми, занявшего кровать, и устроился в кресле.
Впрочем, через пару часов, когда действие анальгетиков «боевого коктейля» кончилось, ему все равно пришлось проснуться.
