ГЛАВА 12
ТИХО ПОЛЗИ, УЛИТКА..
Кнутсен несся, не чуя под собой ног. В бегство ударились и все животные, как будто в джунглях бушевал верховой пожар. Спецагент обгонял свинотапиров, кры-сокосуль и даже слонопотамов. Только котоволки мчались быстрей.
Деревья рушились и беззвучно таяли за спиной. Серый Лис затылком чувствовал дыхание смерти. Лучу не хватало двадцати метров, десяти, пяти… Кнутсен уже не мог прибавить скорости – предел. Три метра, два, один… Ай! Мир был размолот на тысячу разноцветных сверкающих кусочков, и калейдоскоп исчез…
«История археологических раскопок на Бочасте – это история изучения Следа Моргенахта. И ничего более. Сразу надо сказать: никаких собственных археологов на планете отродясь не было. Ни „белых“, ни „черных“. Первые экспедиции на Бочасту были организованы крупными галактическими университетами, а затем – спохватившись – местные власти стали нанимать черных археологов со стороны.
Дальнейшей участи археологов не позавидуешь. Подняв архивы, я убедился: лишь единицы умерли своей смертью, да и то слишком рано. Злой рок, тяготеющий над раскопщиками Следа, имеет длинные руки, которые способны дотянуться до жертвы на другом конце галактики. Боюсь, скоро одна мысль о Следе Моргенахта, возникшая в голове археолога, будет равнозначна смертному приговору…»
Документ 12 (размышления черного архивиста)
Дорога к Следу стала бы настоящим хождением по мукам, если б не кредитная линия, открытая для Платона пузанчиками, обитающими на Страторе. Археолог только успевал менять поступающие на его счет в Центральном банке Бочасты галактические кредиты на бочастики. Кстати, менял по весьма невыгодному курсу. Он тут же обналичивал их, платя немалые комиссионные, распихивал разноцветные пачки по карманам, набивал ими сумку и рюкзак и под охраной дюжих молчаливых андроидов направлялся в свою штаб-квартиру.
Уже через несколько часов загашник Рассольни-кова опять был пуст, а След Моргенахта ближе не становился. Слишком много бюрократических препон нужно было преодолеть, слишком много взяток требовалось дать – порой археолога водили по кругу, на каждом прогоне требуя новую мзду.
Охраняли Платона вполне современные андроиды – модернизированная версия серийных робокопов, производимых на Страторе и других передовых планетах. С них сняли тяжелое вооружение, зато усилили навыки рукопашного боя и добавили мозгов. Под такой защитой археолог чувствовал себя увереннее, но самое главное – он мог отлучаться из штаб-квартиры, не боясь, что по возвращении обнаружит пустые контейнеры. Многое из экспедиционного имущества на Бочасте было не купить ни за какие деньги.
Штаб-квартира экспедиции размещалась на въезде в город – в гостинице «Священная корова». Номера стоили здесь втрое дешевле, чем в деловой части, и впятеро – чем в правительственном квартале, зато и удобств не было вовсе. На Бочасте жильцов не принято баловать. Горячую воду включают раз в сутки и всегда в разное время, свет то и дело гаснет, напряжение скачет, как норовистый конь, и компьютеры могут работать только на аккумуляторах. Кондиционеры и холодильники сгорают без предупреждения. А когда нет охлажденного и очищенного от пыли воздуха, прохладных напитков и свежей еды, "недолго и ноги протянуть.
Возвращаясь из очередного похода (на сей раз Платона доили в Министерстве путей сообщения), Рассольников заметил странного бочайца, сидящего прямо на асфальте у дверей гостиницы. Это был обросший пегой бородой сухощавый мужчина лет пятидесяти, который кутался в купальный халат в синюю и белую полоску.
На голове была чалма из махрового полотенца нежно-розового цвета. Кожа бочайца имела цвет мокрого кирпича, а глаза были ярко-голубыми и младенчески невинными.
Завидев археолога, незнакомец вскочил на ноги и устремился навстречу, подметая пыльный тротуар полами халата. Распахнувшись, халат открыл взору Рас-сольникова кирпичную грудь, густо заросшую седым волосом, протертые на коленях серые шаровары, а также босые, черно-бурые от грязи ноги.
Андроиды заступили бочайцу дорогу. Наткнувшись на неодолимую преграду, он рванулся вправо, пытаясь ее обогнуть, но не тут-то было – у охранников молниеносная реакция.
– Не балуй, папаша, – рокочущим басом произнес старший из андроидов. В голосе Шестерни не было угрозы – одна только богатырская сила. – Что мне с ним делать, хозяин? – не оборачиваясь, спросил он у Платона.
– Здравствуйте, Платона-сан! – заорал оттираемый охранниками бочаец, как будто перекрикивал ревущую реку. – Я Йохан Чекмырь! Умоляю! Уделите мне пару минут!
– Зачем же так шуметь? – удивился Рассольников.
– От меня, скромного собирателя черепков, до великого добытчика «золотого горшка» – словно до луны, – бородач, убавил громкость и перешел ко второму этапу операции – вызывающе грубой лести.
Восточная лесть порой бесила, а порой смешила археолога. Сейчас слова ничего не значили – бочаец готов был сказать любую глупость, лишь бы Платон до него снизошел.
– Хорошо, – ответил Рассольников. – Даю вам пять минут. Но моя охрана должна вас обыскать.
– С великой радостью, Платона-сан. У меня нет блох, и я не заражу твоих славных рыцарей.
У андроидов-охранников не предусмотрено чувство юмора, поэтому они деловито ощупали жилистое тело бородача.
– Ничего нет, хозяин. Ни оружия, ни денег, ни Документов,-доложил Шестерня.
– И следов болезни ты не заметил?
– Их нет, хозяин. Специальный перечень Департамента здравоохранения Лиги Миров заложен в мою память, и я его непрерывно отслеживаю, – ответил главный охранник.
Они поднялись по лестнице, вошли в холл, миновали похожего на лису портье. При виде голодранца тот брезгливо сморщил лицо, но открыть рот не решился. Поднялись по лестнице на второй этаж – лифт, понятное дело, не работал. У дверей трех соединенных вместе номеров стояли охранники. Беззвучно обменявшись с ними информацией, Шестерня доложил:
– Все в порядке, хозяин.
После Лхасы Платон не слишком верил бодрым рапортам, но, как говаривал император Коба, других андроидов у нас нет. Войдя в гостиную, Рассольников предложил бородачу мягкое кресло, а сам уселся на стул.
Тем временем андроиды ходили по штаб-квартире, проверяя контрольные устройства.'Всевозможные электронные штучки, многократно дублируя друг друга, обязаны были давать правдивую информацию. Похоже, в отсутствие Рассольникова сюда действительно никто не входил. Он ведь запретил гостиничной обслуге убираться и менять белье в его номерах – это делали охранники.
– Чем обязан? – приняв новый рапорт, археолог повернулся к гостю. – Время пошло.
Бочаец демонстративно обвел глазами стены комнаты.
– Не беспокойтесь – мы обрезали у них уши, – усмехнулся Платон.
– Я участвовал в пбследних раскопках Следа и могу вам помочь, Платона-сан, – без долгих предисловий объявил бородач. Он больше не заискивал перед Рас-сольниковым, в голосе звучала гордость,
– Кто руководил экспедицией? Когда она проходила? Что было найдено? – засыпал его вопросами археолог.
– Я работал не с профессором Агурайцем, – неторопливо, с достоинством отвечал бочаец. – Мы копали След шестью годами позже. Это была секретная экспедиция. По личному приказу Регента и под наблюдением Скунса.
Археолог знал: «Скунсом» звали начальника бочайской тайной полиции. Его именем столичные мамаши пугали непослушных детей.
– Я возглавлял научную часть и подчинялся старшему центуриону Баглаю, – продолжал гость. – Меня зовут Йохан Чекмырь, я закончил исторический факультет Сорбонны и несколько лет преподавал ксено-археологию в Маханском университете.
«Опять Махан! – с тревогой и раздражением отметил Платон. – Все спекулируют моей слабостью к тому, что связано с „альма-матер“. Вряд ли это простая случайность – слишком похоже на заговор».
– Какая кличка была у вашего декана? – он решил проверить на прочность легенду Чекмыря.
– У Пауэрса было две клички. Преподаватели звали его Дятлом, а студенты – Занудой.
– Почему «Дятлом»?
– Он постоянно стучал на нас в Комитет по спасению нравственности.
– А кто сменил Пауэрса?
Шестерня по-турецки уселся на ковер у входной двери и одобрительно глянул на ведущего дознание Платона. Он успел усвоить, что хозяин не любит, когда охрана маячит рядом, и нашел себе место – подобно сторожевому псу, лежащему у порога.
– Бандарчарахринотара, – без запинки выговорил Чекмырь. – Имя как песня…– На обветренных губах проступил намек на улыбку.-.Он пришел, а я ушел.
– Не сработались с чепальцем? – осведомился Платон. – Так вы – ксенофоб?
– Мне предложили очень хорошие деньги за участие в раскопках, я взял отпуск за свой счет, прилетел на Бочасту и застрял здесь на долгих восемь лет…– В голосе Чекмыря не было грусти или тоски – одна лишь досада.
– И вы хотите отсюда свалить? – Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы догадаться. – Заработаете денег и-и-и…
– Хотеть-то хочу, да кто меня пустит? Спасибо, что жив до сих пор… Ну разве что вы, Платона-сан, вывезете меня под видом багажа. – Еще одна невеселая усмешка.
– Я подумаю, что можно для вас сделать, коллега, – после минутных раздумий пробормотал Рассольников. – Однако вернемся к нашим баранам. И что же вы нашли тогда в Следе?
– Как-нибудь потом я вам все расскажу, Платона-сан. – Чекмырь выразительно поглядел на застывшего на ковре андроида. – А пока, если возможно, покормите меня обедом. Я не ел со вчерашнего дня.
– Шестерня! Организуй-ка нам тяжелый ужин, – приказал Платон начальнику охраны.
– Слушаюсь, хозяин. – Андроид был уже за порогом.
– Похоже, у вас длинная история, Йохан…– задумчиво произнес Рассольников. – Вы расскажете мне все?
Тот молча кивнул.
* * *
– Сейчас принесут поесть. Я покажу вам ванную комнату.
Чекмырь начал подниматься из кресла, от напряжения на лбу его выступила испарина. Лицо гостя налилось кровью, глаза полезли из орбит.
– Вам нехорошо?
Платон вскочил и хотел подхватить Йохана под руку. Того вдруг словно током ударило – Чекмырь упал обратно в кресло и забился в конвульсиях. На губах выступила розовая пена.
«Сейчас они уберут его, как и Агурайца, – с отчаянием подумал археолог. – А ни хрена!»
У него в номере пылился самый современный Автомедик. По команде Рассольникова кибер выкатился из завешенной цветастым платком ниши и, на ходу выпуская многочленные щупы экспресс-анализаторов, устремился к умирающему.
– Если ты его не спасешь, я продам тебя на запчасти, – посулил Автомедику Платон.
Кибер подоспел вовремя. Он подключил искусственное дыхание, «гиперпечень», запустил в кровь стаю нанохирургов, чтобы регенерировали пораженную селезенку и другие внутренние органы. Получасовая массированная реанимация – и Чекмырь пришел в себя. Уже через пару дней он был вполне готов к походу.
Колонна грузовиков, утопая в пыльном облаке, катилась по проселочной дороге. Над колонной кружил глайдер охраны. Был разгар сухого сезона. В мокрый этим путем проехать невозможно – вездесущая пыль превращается в непролазную грязь. Так что хрен редьки не слаще.
Чекмырь ехал в кабине второй машины, а Платон – третьей. Первая машина может угодить в яму, вырытую местными жителями, подорваться на мине, заложенной партизанами, или рухнуть с пришедшего в негодность моста.
В головном и замыкающем грузовиках рядом с водителями сидели андроиды. Они не боялись засады и несчастного случая – программа не предусматривает страха. И еще они были застрахованы от любых напастей – деньги решают все.
Лица людей закрывали примитивные марлевые маски. В такую жару и духоту в противогазе или сдохнешь, или свихнешься. Фетровую шляпу Рассольников надвинул на самые глаза. Но волосы все равно насквозь пропитываются пылью. На привалах, когда он снимал маску и шляпу, вместо лица оказывалась жуткая харя – с бурыми «очками», светлым лбом и подбородком.
Однообразный, навевающий тоску пейзаж. В сравнении с ним зверо-джунгли Тиугальбы начинают казаться райским уголком. Плоская, окаменевшая от засухи равнина временами бугрилась холмами, поросшими лопухополынью и степной колючкой. Ни одного стада не встретилось по дороге. Платон замечал только прячущихся в норах ракоскорпионов да парящих в вышине стервятников. Эти гнусные птицы уже не первый день сопровождали колонну в надежде на поживу.
Конный патруль остановил колонну на перекрестке Дорог. На четырех всадниках, вооруженных самодельными винтовками, не было военной формы, но вели себя местные ковбои так, словно у них за спиной имелась батарея лазерных пушек. Они чувствовали себя хозяевами положения и были абсолютно спокойны, хотя наверняка сознавали, что у чужаков несравнимо большая огневая мощь. Не будь ковбои мулатами и неграми, они смахивали бы на героев американского вестерна, снятого в «золотом веке».
Андроид, сидящий в кабине головного грузовика, высунулся из окна и наставил на бочайцев бластер. Рассольников с помощью микрочипа глянул на подробную карту местности. У этого перекрестка было название: Урочище Впалой Груди.
– Это слуги одного из плантаторов. Каждый плантатор для местных жителей – царь, бог, судья и прокурор в одном лице, – по карманной рации сообщил Платону Йохан. – Поблизости угодья Сайда Пупо и Армана Нингебе. Первый – просто бандит, второй – бандит с воображением, любит пошутить и поиграть в кошки-мышки.
– И что мне с ними делать?
– Или убить, но тогда начнется война, или откупиться.
Археолог выбрал третий вариант: запугать всадников, чтоб боялись колонны как чумы. По его команде глайдер с охраной спикировал на патруль, едва не чиркнув брюхом по головам всадников. Лошаки заржали, вскинулись на дыбы. У одного из ковбоев даже шапка свалилась. Но удирать они и не подумали – быстро успокоили коней и вскинули ружья.
Когда глайдер пошел на второй заход, бочайцы встретили его винтовочным залпом. Пули срикошетили от титанитовой обшивки – это была списанная полицейская машина, которую столичный механик превратил в настоящий летающий танк. Луч бластера за один прием располовинил стволы всех четырех ружей, не задев стрелков, – отличный выстрел.
Всадники и тут не испугались. Бросив наземь испорченные винтовки, они с голыми руками двинулись к голрвному грузовику.
– Без команды не стрелять, – приказал Шестерне Платон.
– Серьезные ребята… Я поговорю с ними, – сообщил по рации Чекмырь.
Рассольников не возражал. Проводник спрыгнул из, кабины в пыль и неторопливо пошагал навстречу бо-чайцам. Теперь он был одет вполне достойно – в отглаженный желтый комбинезон, коричневые сапоги до колен и коричневую широкополую шляпу.
Глайдер кружил над ковбоями. Когда Йохан добрался до всадников, они остановились. Один из бочайцев спешился. Платон разглядывал ковбоев в бинок-тар. Черные и коричневые лица всадников покрывал пот, но ни в одном из них не было страха. «Откуда у рабов железная выдержка? – подивился археолог. – Что-то здесь не так».
Разговор парламентеров длился минут пять, затем Йохан развернулся и пошел обратно. Всадники остались на дороге, все так же преграждая колонне путь. Чекмырь подошел к третьей машине, встал на подножку.
– Ну что? – спросил Рассольников, продолжавший сидеть рядом с напуганным водителем. – Большую пошлину требуют?
– Они говорят, что злые духи снова проснулись и буйствуют. Двигаться дальше опасно. Они просят нас уехать, – мрачным тоном произнес Йохан.
– Скажите им, что мы рискнем.
– По сути, они правы. – Проводник боялся рассердить хозяина, но и смолчать не мог. – Искать артефакты можно, лишь когда духи спят. Сейчас начинать раскопки – безумие.
«Злые духи… Бессмысленно спорить с такой формулировкой, – подумал археолог. – Пусть будут духи. Придется к ним приспособиться».
– Но вы-то понимаете: мы не можем ждать у моря погоды. У нас жесткие сроки. Заказчик не потерпит проволочек. Сколько может длиться эта активность духов? Как бывало прежде?
Чекмырь пожал плечами, затем неохотно ответил:
– Неделю, месяц, год… Всегда по-разному. Вроде они успокоятся, но стоит кому-то приблизиться к Следу, все начинается снова.
– Передайте этим людям мои слова, – сухо произнес Рассольников. Упрямство проводника начинало его раздражать.
– А еще бочайцы сказали, что лес кишит партизанами. Они готовятся к походу. Скоро здесь будет жарко.
– Тем более надо спешить. – Платон принял решение. – Пошли. Я сам им скажу и заодно расспрошу о духах.
Чекмырь молча спрыгнул с подножки, и археолог выбрался из кабины.
– Я пойду с вами, – объявил по рации Шестерня.
– Валяй, – согласился Рассольников. – Только пу-калку свою оставь.
Андроид положил бластер на сиденье грузовика.
Всадники терпеливо ждали делегацию чужаков. Приблизившись, археолог поднял руки – демонстрировал отсутствие оружия и добрые намерения. И тут один из бочайцев оглушительно чихнул. В тот же миг все четверо выхватили спрятанные в одежде пистолеты.
Шестерня оказался проворней. Удар станнера, вмонтированного в его левую руку, свалил всадников с лошаков. Пальцы успели нажать на спусковые крючки, но пули ушли поверх голов.
Оглушенные лошаки мотали мордами, ноги у них разъезжались. Андроид стащил потерявших сознание бочайцев в кучу и распылил клей из баллончика, висящего на поясе. Едкое облако осело на стрелков, намертво соединив друг с другом. Они были скованы надежней, чем титанитовой цепью. К месту схватки подбежали два андроида из опустившегося неподалеку глайдера. Вид грозный, «магнумы» наперевес – запоздалая подмога.
– Что с ними делать, хозяин? – спросил Шестерня у Рассольникова, который даже не успел испугаться.
– Оставить здесь – звери съедят. Тащить с собой – лишняя обуза…– рассуждал вслух археолог. Пленники один за другим очнулись.
– Сей-час вы бу-де-те от-ве-чать на на-ши во-про-сы, – по слогам произнес главный охранник командным голосом.
Этому приему могут сопротивляться лишь специально подготовленные люди. Похоже, бочайцы такой премудрости не были научены. Они тут же назвали свои имена, время и место рождения.
– Они готовы, хозяин, – доложил Шестерня.
– Кто вам приказал меня убить? – грозно спросил Платон.
Но едва археолог заговорил, стрелки моментально закрыли глаза, уронили головы и тихо задышали.
– Не дурить! – рявкнул озадаченный Рассольников.
Бочайцы продолжали делать вид, что спят.
– Разбудите их, – распорядился Платон.
Андроиды дружно взялись за дело. Ничто не помогало – ни щипки, ни пощечины, ни даже удары током. Бочайцы действительно впали в летаргию.
– Оставьте их в покое – все равно ничего не скажут, – сказал молчавший доселе Чекмырь. – Их заговорил шаман. Это вроде спецгипноза. Скоро они проснутся, но отключатся, едва речь зайдет о покушении.
Археолог поверил ему и отозвал вошедшего в раж Шестерню.
Спустя десять минут бочайцы открыли глаза.
– Шуганите лошаков и расклейте этих, – приказал археолог. – Пусть валят на все четыре стороны. Нам пора ехать.
