35
Она приходила в себя медленно и с трудом.
От жизни можно долго прятаться, можно упорно закрывать глаза, утверждая, что мир прекрасен; но однажды реальность все равно ворвется в тесный, придуманный вместо настоящего мирок, и окажется, что она так огромна в своем горе и жестокости, что твой мирок треснет по швам и осыплется ненужной трухой. Для этого надо немного… совсем немного…
Она не просто бежала от мира — она не хотела его знать. Она верила в свои благополучные выдумки, она играла в жизнь, доказать наличие которой у нее самой было сложно. Существо — нежить — не-живое…
И все же она жила, и потому неожиданная потеря одного из друзей обрушилась на нее с безжалостностью поистине невероятной. Джулио… Он был самым незаметным в их сообществе, самым серым и непримечательным из членов группы — но это ничуть не уменьшало потерю.
Она уже не раз слышала от Селены о цепи взаимных убийств — но впервые "солнечные" люди убили на ее глазах одного из ее братьев по крови. Одного из братьев, похожего на них самих. Это было дико, непонятно и жестоко.
Когда боль и слезы отошли, на их месте начало расцветать новое чувство. Еще раньше она произнесла слово, обозначающее его, — но настоящая ненависть возникла позже.
"Я убью их, — с неожиданной яростью и спокойствием решила вдруг она. — Я уничтожу… Я ненавижу их!!!"
Перескочив через спящего дневного человека (она плохо понимала, что значит обморок, так как сама не была способна его испытать), она направилась к выходу. Страсть кипела в ней, совершенно отодвигая разум на задний план.
Убить! Ощутить вкус их крови, погрузить клыки в свежую дымящуюся плоть… Она еще не знала, что в ней просыпается не просто ненависть инстинкт вражды, проходящий через много поколений. Она была сейчас не свидетельницей одиночного и к тому же невольного убийства — она словно почувствовала всю боль убиваемых веками братьев и сестер, страдание тех, кто видел и не мог помочь — чтобы выжить и передать произнесенные в минуту отчаяния проклятия новым поколениям…
Убить… Найти — и убить!
Ослепленный яростью зверь со страшной скоростью взлетел по лестнице и рванулся к выходу. Она не боялась попасть под солнце — как Джулио мог не опасаться пуль. Что такое резь в глазах от непривычно яркого света? Мелочь, пустяк… Они и так уже почти ничего не видят, кроме той крови, что еще не пролилась, но еще прольется. Ее остановило другое: уже у самого выхода она вспомнила о том, что ее не должны видеть.
Враги не имеют права смотреть на детей полнолуния. На истинных его детей, получивших в дар нечеловеческое обличье.
Или получивших проклятие? Разве не из-за даров луны их род так преследуют?
Все вскипело внутри, противясь этой мысли, — но деться от нее было уже некуда.
Ее дар, ее сила, ее умения — ее проклятие. Оно — не что иное причина всех бед!
Две противоположные волны поднялись в душе и столкнулись со страшным грохотом, разбивая последние кораблики мыслей. "Почему я не дневной человек, как все, имеющий право открыто веселиться и иметь друзей?" и "Эти дневные люди должны заплатить за все!"
Волны чувств столкнулись, закрутились сумасшедшим вихрем и превратились в новый отчаянный вой, в котором уже и вовсе не осталось ничего человеческого — только что общая для всех живых существ боль.
Ее никто не остановил, не одернул. Проходящие мимо сотрудники клуба сделали вид, что не замечают ее. Мало ли каких уродов хозяин мог подобрать для платного показа…
"Я найду их… Я отомщу", — снова возникли слова, и она ухватилась за них, как утопающий хватается за соломинку.
Сфинкс открыл глаза. Теперь перед ним снова прокручивалась сцена гибели Джулио — он видел ее словно изнутри, ощущая, будто это его кожа вздувается пузырями от прикосновения невыносимо горячих лучей…
Усилием воли сфинкс отбросил видение от себя.
"Они заплатят за это!!!"
Острые зубы заскрежетали, в глазах вспыхнул огонь ярости. Нет, она не выйдет просто так, она будет действовать расчетливей и правильней. Вон там, невдалеке, виднеется довольно удобный фургон. Если туда прокрасться сейчас на улице очень мало лишних глаз, — а затем проникнуть в сознание шофера и подчинить его себе…
Она еще ни разу не пробовала проделывать такую штучку, но память предков подсказывала ей, что это вполне реально.
Через несколько секунд кудрявый сфинкс уже нырнул под брезент.
Его, правда, увидел случайный прохожий, но как истинный любитель выпить отнес "видение" на счет последней бутылки виски.
Еще через несколько секунд грузовичок уже мчался к полицейскому участку. Его шоферу потом долго пришлось объяснять, почему его туда понесло…
