В город Левес провел его с западной стороны. Трофейные лошади миновали пустую заставу и углубились в переулок. Этой ночью некому было зажигать фонари на улицах, и в Мирмахане царил мрак.

Напуганные горожане не зажигали свет, опасаясь привлечь внимание. И только в центре, где стояли казармы кирасирского полка, здание полиции и магистрат, полыхал огонь. Мятежники разожгли с десяток костров. И запалили чье-то поместье.

Несколько раз они застывали на месте, слыша цокот подков и громкие голоса. Шумели, конечно, мятежники и их сторонники. К счастью, заговорщики предпочитали главные улицы, а в закоулки не лезли. Здесь вполне можно схлопотать пулю и получить удар клинком.

Левес уверенно вел наемника по темным улочкам. Он вообще держался хорошо, только постоянно дрожал и крепко сжимал трофейный пистолет.

– До тюрьмы три квартала, – шепнул он, когда впереди замаячило большое здание на углу улицы. – Если заходить с тыла, надо делать крюк.

– Сделаем. Нахрапом не полезем.

На дороге опять зацокали подковы. Промчалась группа всадников с факелами в руках. Долетел чей-то злой голос:

– Долго мы будем за ними носиться? Что они могут сделать поодиночке?

Чем ближе к центру они подходили, тем отчетливей слышали пальбу. Стреляли вразнобой, не очень часто. Зато чаще стали проноситься по улицам всадники и пробегать пешие.

Неподалеку кто-то кричал, в другой стороне матерились. Били чем-то тяжелым в дерево: видимо, вышибали двери.

А потом прямо на Германа и Левеса выскочили три вооруженных человека.

Они вылетели из-за угла дома. У первого был факел. Огонь высветил лица бегущих и оружие в их руках. Левес отшатнулся, дрожащей рукой прикрыл глаза. Незнакомцы притормозили, пошли шагом.

– Вы кто?

– А вы кто? – спросил Герман.

– Я Ротвек из второго отряда Кагирма! Отвечайте, кто вы?

– Чук и Гек, – сказал Герман, поднимая пистолет.

– Кто? Из какого отряда? Чьи?

– Сами мы не местные…

«Стечкин» выплюнул четыре пули, и спутники Ротвека повалились на землю. А сам Ротвек схлопотал мощный удар в пах, выронил факел и оружие и упал на колени. Он хотел закричать, но из горла вырвался только сдавленный хрип.

Герман отволок пленника за забор в самый темный угол, а Левеса оставил следить за улицей.

В городе действовали несколько отрядов, составленных из всякого сброда: бандитов, бывших солдат, охотников.

Каждый отряд имел свою задачу и свою цель. Однако все они подчинялись единому командованию. Кто именно отдавал приказы, Ротвек не знал. Знал только командира отряда Кагирма и старших групп. Сейчас троица Ротвека вела поиск сбежавших солдат. Еще несколько таких групп рыскали по другим улицам. У всех был четкий приказ: жителей не трогать, в дома без надобности не заходить. За ослушание – смерть. Кстати, нескольких бандитов, нарушивших приказ, уже зарубили.

Ротвек мог наговорить еще много чего, но Германа сейчас больше интересовало, что происходит у казарм и где держат пленных.

Насчет казарм бандит знал мало, слышал, что бой еще идет. А вот пленных видел. Большую часть держат в тюрьме, откуда до этого освободили всех заключенных. И еще человек тридцать собрали в здании почты. Там какие-то приезжие и шишки из чиновников. Охрана у почты небольшая, но стерегут крепко.

– Я знаю, где это, могу показать! – сдавленным голосом проговорил Ротвек, уже понявший, что его ждет, и желавший отсрочить это.

– Спасибо, не надо. Как-нибудь сами…

Левес сидел на корточках, напряженно вглядываясь во тьму улицы и кося глазом на зарево в небе. Это был отсвет горящего особняка и костров неподалеку от казарм.

Услышав за спиной шорох, ученик-оракул обернулся и увидел фигуру наемника. Где пленник и что с ним, Левес спрашивать не стал. За последние часы он резко повзрослел и понял, что есть вещи, о которых пока лучше не знать.

– К почте проведешь? – спросил Герман.

– Проведу. Тут недалеко.

– Тогда пошли.

– А тюрьма?

– Начнем с малого…

Возле здания городской почты было довольно светло. Мятежники зажгли несколько фонарей и развели у дверей большой костер. Возле него стояли четверо. Еще двое топтались у открытых дверей. Неподалеку стояли оседланные лошади.

Голоса и смех мятежников гулко звучали на притихшей улице. Они не стеснялись проявлять эмоции и чувствовали себя победителями. А на город смотрели как мясник на корову.

В здании почты тоже горел свет. На него и ориентировался Левес, выводя Ветрова через узкие проходы между домами. Заминка вышла только у забора, но Герман легко преодолел его и помог Левесу. Тот впотьмах видел плохо, едва не слетел на землю, но рука наемника вовремя схватила его за пояс.

– Там, – отдышавшись, сказал Левес. – Справа дверь запасного входа, слева дверь в подвал. Но она завалена.

– Ты бывал внутри?

– Да.

– Какое самое большое помещение в здании?

– Хранилище. На первом этаже.

Герман в прибор ночного видения рассмотрел здание, отыскал дорожку к фасаду и покатую крышу.

– Идем.

Ветров прошел к боковой стене, осторожно выглянул на улицу и с минуту наблюдал за мятежниками у входа. Потом вернулся обратно.

– Значит, так. Я зайду через запасной вход. Ты ждешь меня здесь.

– Здесь? – несколько испуганно спросил Левес.

– Точно. Ждешь полчаса. Если я не выйду, идешь к храму и скажешь Харантику, чтобы действовал по своему усмотрению.

– Но вы один…

– Верно. А ты помочь не сможешь, скорее помешаешь. – Герман легонько хлопнул парня по плечу. – Не бойся, все будет хорошо!

Герман подошел к запасному входу. Дверь оказалась закрытой на засов, но открыть ее большого труда не составило.

От времени доски двери ссохлись, в щель можно было просунуть палец, не то что клинок ножа. Герман подцепил им засов снизу и осторожно поднял.

За дверью был узкий коридор. Он вел к залу и кабинетам. Оттуда доносились негромкие голоса. Отсвет ламп и свечей неровным пятном падал на стену.

Герман отключил прибор, убрал его в футляр и выставил пистолет. Осторожно двинул бесшумным шагом вперед, по голосам прикидывая количество мятежников в здании.

Их было пятеро. Двое сидели в кабинете начальника почты. Один за стойкой приема. И двое возле дверей хранилища.

Вели себя мятежники беспечно, громко разговаривали, смеялись, издевались над запертыми в хранилище пленниками.

Они даже толком не отреагировали на появление Ветрова. Только изумленно пялили глаза на возникшую фигуру и искали подходящие слова. А кое-кто и не пялил, потому что не успел увидеть, от кого пришла его смерть.

Герман прошел по зданию как приведение. Начал с кабинета, потом миновал стойку, а в конце нанес визит в хранилище. И уже оттуда двинул к центральному входу.

Внезапное нападение практически всегда имеет шансы на успех, если им правильно воспользоваться. И если есть опыт в подобных делах.

Герман все сделал очень просто. Снял пару в дверях, встал в проеме и, не выходя на улицу, расстрелял остальных. Почти как в тире. Только вместо мишеней живые люди.

За дверью хранилища было подозрительно тихо. Видимо, внезапно смолкшие голоса мятежников озадачили пленников.

– Эй, внутри! – громко сказал Герман. – Слышите?

Тишина. Однако скрип обуви и звяканье Ветров расслышал.

– Сейчас я открою дверь. Не вздумайте нападать! Здесь больше нет врагов.

– Этот голос мне знаком! – вдруг раздался властный баритон.

– Черт возьми! – выдохнул Герман. – А мне этот.

Он рванул дверь на себя и встал в проеме.

В хранилище было темно, и пленники невольно зажмурились, когда им в глаза ударил свет ламп.

– Вот уж кого не ожидал здесь увидеть! Обер-колонель! Вас-то как сюда занесло?

Обер-колонель Вернер собственной персоной стоял в трех шагах от Ветрова и пытался рассмотреть своего освободителя. А когда узнал, изумленно охнул и воскликнул:

– Герман! Откуда ты здесь взялся? Ты же!.. Всевидящий свидетель, это невозможно!

Потом он обернулся и крикнул:

– Господа, это друг! Мы спасены!!

В хранилище угодили несколько чиновников различного ранга, пара придворных и городских служащих. Всех их схватили в городе и специально отделили от остальных пленников.

Важных персон ждала расправа, так что радость от внезапно обретенной свободы была понятна. Но Герман не дал возможности радоваться долго.

– Господа! Мы все еще в опасности. В любой момент сюда могут нагрянуть. Потому нам надо спешить.

– Что вы хотите сделать? – спросил Вернер.

– Отбить дворец и уничтожить и мятежников. Но сперва освободить пленных из тюрьмы и снять осаду с казарм.

– Кто вы такой, молодой человек? – спросил нарядно одетый господин с седой шевелюрой.

За Ветрова ответил Вернер:

– Это Человек Войны!

Местное имя наемника здесь знали, седой господин смешался и больше вопросов не задавал. Зато другие смотрели с удивлением и любопытством. Слишком много слухов ходило о личных гостях короля.

Герман внес поправку в слова обер-колонеля:

– Кроме прочего, я – король-регент! И на данный момент представляю высшую власть в Хартемене.

Эти слова вызвали куда больший переполох. Такой титул внушал уважение и заставлял подчиняться.

– Но пока король – высшая власть!

– Король убит. Дворец захвачен. Чем дольше вы будете думать, тем меньше шансов на успех.

Похоже, Герман слегка переборщил с новостями. Бывшие пленники словно впали в ступор. Слишком много событий произошло в последние часы, чтобы так легко их воспринять.

Первым пришел в себя обер-колонель. По-военному четко шагнув вперед, склонил голову и произнес:

– Слушаю ваши приказы, ваше высочество король-регент!

Герман кивнул.

– Благодарю. Итак, к делу!

Через пятнадцать минут от здания почты в сторону тюрьмы двинулся отряд в тридцать человек. Бывшие пленники, не чинясь рангами и титулами, разобрали трофейное оружие и то, что привезли Герман с Левесом, и встали в строй. Сейчас был такой момент, что даже от чиновника нужно только одно – умение стрелять и рубить.

Возглавляли отряд Герман и Вернер. План был прост: ворваться в тюрьму, перебить стражу и освободить пленников. Главное – войти в ворота.

– Как ты оказался здесь? – спросил Герман обер-колонеля, когда отряд двинул по улице.

– Король вызвал для доклада. Приехали поздно вечером, не успели встать на постой, а тут началось. Адъютанта, денщика и коновода убили сразу. Потом погибли трое солдат. Ординарец и еще трое успели уйти. Не знаю, где они.

– Жаль. У нас мало военных.

– В тюрьме сотни две кирасиров. Ну и гражданских хватает. Но ты каким образом попал сюда? Вернулся из Степи?

– Не совсем.

– А что с…

– Угроза уничтожения отведена.

Вернер перевел дух.

– Но как видишь, другая угроза еще существует.

Герман коротко пересказал все, что знал о заговоре и о роли верховного оракула Неринга. Вернер охал и матерился.

Трижды встречали мятежников. Спасала легенда о задании Кагирма. А в последний раз не спасла, ибо среди мятежников был сам Кагирм. Вот только людей у него оказалось мало.

Герман выпустил весь магазин в толпу бандитов и отстрелял полмагазина из пистолета. Остальное доделали ружья и штуцера его отряда.

Шум наверняка слышали, и теперь надо было спешить. Герман приказал ускорить шаг. От перехода на бег его удерживало только состояние здоровья некоторых «бойцов». Чиновники не привыкли к кроссам с оружием наперевес.

Штурмовать ворота не пришлось. Они были гостеприимно распахнуты. Во дворе десятка полтора мятежников, и еще четверо у дверей здания тюрьмы.

Внутренний двор освещен фонарями и факелами. В дальнем углу горел большой костер. Какой-то худосочный шкет бросал туда кипы бумаг. Наверное, жег дела заключенных.

Начал опять Герман. Запустил гранату в толпу, а когда она рванула, стал бить очередями. Его воинство поддержало почин нестройным залпом, а потом пошло в штыковую.

Герман отрядил в арьергард Левеса и того седого господина, спрашивавшего, кто такой Ветров. Чиновник сперва обиделся, но Герман быстро угомонил его.

Сейчас эти двое закрывали ворота тюрьмы и вставали на их охрану. Остальных Герман раздели на две группы. Одну возглавил сам, вторую поручил Вернеру.

– Прочесать все этажи и закутки! Найти всех мятежников! Пленных не брать! Открыть все камеры. Сбор освобожденных во дворе.

Беготня по тюрьме заняла полчаса. Мятежников внутри было мало, но сопротивлялись они ожесточенно. Бой шел под крики запертых в камерах пленников. Они уже поняли, что их пришли выручать, и поддерживали своих.

Герман потерял одного человека, Вернер – двоих. Зато теперь их войско возросло до трехсот человек. И большинство – солдаты и унтер-офицеры кирасирского полка. Правда, оружия на всех не хватало, но это не умерило решимости расквитаться с мятежниками.

Во дворе Вернер подвел к Ветрову офицера в порванном мундире со следами крови на груди.

– Капитан Наргим! Командир третьей роты лейб-гвардейского кирасирского полка! – отрапортовал тот. – Готов выполнить любой приказ вашего высочества!

Видимо, Вернер успел объяснить капитану, кто есть кто.

– Отлично, капитан! – кивнул Герман.

– Мы будем освобождать казармы? Там еще сидят человек триста из нашего полка!

Герман перевел взгляд на Вернера. У него была несколько другая идея.

– Будем. Но не все.

Капитан изобразил непонимание.

– Сделаем так… Наргим, вы отберете из своих солдат пятьдесят человек самых лучших и умелых. Вооружите их пистолетами и карабинами. Этот отряд пойдет со мной на штурм дворца. Остальных вы поведете к казармам.

– Почему пятьдесят? – спросил Вернер. – Этого маловато для штурма дворца.

– Столько мы можем посадить в седла и на повозки. У нас мало времени, а бежать пешком долго.

– Слушаюсь, ваше…

– Герман. Меня зовут Герман. Титулы оставим на потом.

Наргим позволил себе легкую улыбку.

– Слушаюсь, Герман. Но у нас останется мало оружия.

– Ничего не поделать. Думаю, вы еще захватите трофеи. К казармам подходите от дороги. И бейте в тыл. Идите напролом, мятежники не выдержат такого удара.

– Все ясно, гос… Герман.

Наргим отошел. Вернер проводил его взглядом, а потом повернулся к Герману.

– Думаешь, надо сейчас освобождать дворец?

– Это символ власти. Мятежники потеряют уверенность и падут духом, а когда поймут, что и захват города не удался – побегут. Кстати, надо отправить посыльных в ближайшие гарнизоны.

– Я распоряжусь.

– Только быстро. У нас нет времени, вот-вот мятежники очухаются.

Наргим все сделал быстро и четко. Отобрал полсотни солдат, вооружил их, рассадил по коням и повозкам. И доложил об исполненном Герману.

– Отлично, подполковник!

– Я капитан…

– Уже нет. Утро вы встретите в новом чине!

Наргим отсалютовал, но большой радости не выказал. До утра надо было еще дожить и победить.

Конный отряд выступил со двора тюрьмы через десять минут. А следом вышла длинная колонна второго отряда. В неровном свете фонарей и факелов были видны лица солдат и гражданских. Обреченность и уныние на них сменились решимостью и желанием взять реванш за поражение. И смыть кровью позор. Кровью мятежников.

Они прошли по улицам Мирмахана как таран. Сметая на своем пути мелкие группы мятежников и разгоняя отбившихся от отрядов бандитов.

Герман запретил ввязываться в бои и отвлекаться на мелочевку. Он знал, что известие об освобождении пленников скоро дойдет до командования заговорщиков, и хотел опередить посыльных мятежников.

Главное было не налететь на крупный отряд. Но основные силы заговорщики бросили к казармам. А по городу шастал сброд, который бесполезен в настоящем бою.

– Вряд ли они выставили охранение, – говорил Герман Вернеру на скаку. – Так что есть шанс застать их врасплох.

– Среди мятежников полно улан из разогнанного полка, – крикнул обер-колонель. – Наргим узнал троих офицеров и нескольких младших командиров. Эти будут настороже.

– Главное добраться до дворца, а там уже будет не важно.

Мятежники действительно не забыли об охране. Выставили пост у моста. Но отрядили туда мало людей и должным образом их не проинструктировали. Просто не думали, что может пожаловать кто-то другой, кроме своих. Ведь победа уже была в кармане!

Четыре фигуры выросли на дороге сразу за мостом. Слабый свет факела осветил их лица и оружие в руках. Фигуры замахали руками, закричали. И едва успели отпрыгнуть из-под мчащихся лошадей.

Вернер махнул саблей и рассек голову ближнего часового. Следовавший за Германом капрал проделал тот же трюк с другим. Остальные успели откатиться в стороны. Их не тронули.

За триста метров до дворца отряд перешел с галопа на рысь. И двинул вдоль шеренги деревьев, прикрываясь ей от противника.

– Идем к парадному входу, – скомандовал Герман. – А там как договорились. Главное – не мешкать! Только вперед!

Дворец был освещен снаружи и изнутри. Горели фонари на столбах, ярко пылали костры на площадке и на лужайке. Перед входом суетилось человек тридцать мятежников. Еще два десятка мелькали у заднего двора.

По словам взятого в плен у храма бывшего улана, отряд барона Шеларада насчитывал полторы сотни человек. Но наверняка сейчас их было меньше. Кто-то погиб при захвате, кто-то получил ранение.

И все равно мятежников гораздо больше, чем людей у Ветрова. Но они сейчас раздроблены, разбросаны по дворцу. И единой силы не представляют. Да и настрой у них не боевой. А решимости у кирасиров хоть отбавляй.

Пройдя вдоль деревьев, отряд свернул к дворцу. Герман оглянулся проверить, подоспели ли отставшие подводы, потом крикнул Вернеру:

– Начинаем! Разворачиваетесь! Я пошел!

– Успеха!

– Надо говорить: ни пуха ни пера!

– Как?

– А я отвечу: к черту!

Герман пришпорил коня и понесся вперед, на ходу доставая гранаты.

Мятежники на лужайке заметили всадника и отряд. Зашумели, закричали, приветствуя товарищей. Им и в голову не пришло, что это могут быть враги. Несколько человек пошли навстречу Герману, наверное, желая узнать, что за новости он привез.

Ветров сдавил коня каблуками, заставляя того прибавить еще, и направил его прямо на мятежников. Те с руганью отскочили и заорали угрозы дураку, который решил так глупо пошутить.

Но Ветров не обращал на них внимания, его цель – толпа возле костра и еще одна у дорожки.

Он пролетел параллельно костру метрах в тридцати, швырнул две гранаты, дернул повод, заставляя коня свернуть направо, и через десяток метров бросил еще две гранаты. А потом осадил скакуна и слетел с седла.

Жахнуло почти одновременно. Взрывы разбросали людей как тряпичные куклы, загасили костры и заставили мятежников замереть в ступоре.

А Герман вскочил на ноги, разрядил магазин в тех, кто был у стены дворца. И выстрелил из подствольника в окно на первом этаже, где мелькали чьи-то фигуры. Потом глянул назад.

Его отряд, развернувшись в цепь, летел к парадному входу. А за спиной всадников с повозок спрыгивали кирасиры и тоже спешили вперед, стреляя и рубя мятежников, оказавшихся позади строя.

Штурм начался стремительно. С первых минут атакующие разнесли группки мятежников, ворвались во дворец и пошли вперед, сметая все на своем пути.

Оцепеневшие, растерянные мятежники толком не сопротивлялись. Вскрикивали и падали замертво под пулями, прикладами и клинками. Те, кто был во дворце, не сразу поняли, что произошло. Выскакивали из покоев и комнат в коридоры и тоже попадали под удары.

Но постепенно пришли в себя и начали отвечать огнем и штыком. Разгорался ожесточенный бой, в котором обе стороны не могли отступить и бежать.

Герман еще по дороге разбил отряд на три части. Первую и вторую возглавили он и Вернер. Третью – прапорщик-кирасир Паут. Две группы вошли во дворец, а Паут со своими людьми зачищал округу и был готов прийти на помощь по первому зову.

Дробить группы внутри дворца Герман не стал. Это чревато проблемами. И людей мало, и есть опасность просто перестрелять своих же.

Бой на ограниченном пространстве, в помещении, содержит массу особенностей, и тем, кто не имеет опыта, сложно оценить обстановку. Даже спецы частенько ошибаются, а о новичках и говорить нечего.

Схема боя была проста: обе группы вычищают этаж, переходят на следующий и чистят его. И так далее. Решительность, натиск, огонь!

Ветров шел впереди своей группы. Вышибал ногой двери, бросал гранаты, перечеркивал помещения очередями. При случае пускал в ход приклад.

Не рассуждал, не думал, работал автоматически. В голове холод, на душе пустота, эмоций нет. Одна цель: убить всех! Всех, кто посмел, всех, кто задумал то, что привело к гибели Кира! Ни пощады, ни жалости!

Солдаты не отставали, шли, сомкнув штыки. Отчаянные действия командира вселяли уверенность и придавали силы. Они тоже стреляли, кололи и били. Иногда успевали заметить цель раньше командира и снять ее.

Мятежники выскакивали на шум из-за углов, из комнат, закутков. Ожесточенно бросались в атаку, но под сплоченным натиском отступали, теряя людей. Кое-кто выпрыгивал в окна, но там его ждали стрелки Паута.

Обе группы сделали круг и встретились у большого зала. Потери были ощутимы: Вернер не досчитался семерых, Герман – четверых. Но враг потерял раза в четыре больше.

Большой зал штурмовали вместе. Там сидело человек тридцать мятежников. Они рассчитывали дать бой и перебить противника. Но вышло все иначе. Герман запустил внутрь шесть выстрелов из подствольника. И несколько гранат. А потом вошел внутрь. Следом в два ряда солдаты. Их огонь заставил уцелевших мятежников спрятаться в комнатах и нишах. Где они и приняли смерть.

Второй этаж проходили медленнее. Гранаты и выстрелы к подствольнику у Германа заканчивались. Он больше работал автоматом и чаще вступал врукопашную. Дважды вражеские пули били в бронежилет. Один раз палаш скользнул по стволу автомата. Но Ветров не обращал на это внимание.

В какой-то момент мятежники дрогнули. Наступил перелом. Пока только в сознании противника. Но вскоре и на деле. Кое-кто из рядовых заговорщиков бросал оружие и поднимал руки. Остальные прорывались к окнам и дверям. Немало ушло, ибо группа Паута не могла блокировать весь дворец. Но это уже было не важно.

Командира мятежников обнаружили в личном кабинете короля. Барон Шеларад встретил врагов с клинком в одной руке и пистолетом в другой. Его свита из пяти человек дружно выставила оружие, готовая драться до последнего.

Но Герман не дал им шанса. Каждый получил по пуле из автомата. Шеларад ошарашенно смотрел, как падают его друзья, потом перевел взгляд на Германа.

– Человек Войны! Мы надеялись, что ты сдохнешь!

Ветров молчал.

Барон усмехнулся, отбросил пистолет и выставил перед собой саблю. Жест благородный, Шеларад звал на дуэль. Герман вызов принял. Выхватил из разгрузки пистолет и всадил пулю в лоб барону.

– У нас другие правила…

Стоявший за спиной Ветрова Вернер холодно посмотрел на убитого и негромко сказал:

– Каждый получает по заслугам. Хотя справедливее была бы веревка.

Через полчаса дворец был очищен от мятежников. Около полусотни удрали, остальных перебили. Нескольких взяли в плен и по приказу Ветрова расстреляли. Из подвалов дворца вывели больше сорока пленников. Среди них несколько сановников и первый министр двора Вал-Делей.

Лорд выглядел здорово помятым. Одежда порвана, испачкана в пыли и крови. На скуле ссадина. Вид растерянный.

Когда он увидел Германа, то не сразу и признал. Но потом вскинул голову и сделал шаг вперед.

– Вы! Вы здесь?! Как?..

– Успокойтесь, лорд. Все в порядке. Мы свое задание выполнили.

Вал-Делей огромным усилием воли взял себя в руки, вздохнул и уже другим голосом произнес:

– Значит, угрозы больше нет.

– Верно. Больше никакой угрозы нет.

Вал-Делей обвел взглядом разгромленное помещение и с горечью сказал:

– Король убит!

– Знаю. Но сейчас надо думать не об этом. У нас много дел. Вы помните, какой титул присвоил мне Ферлаг?

Первый министр двора помимо прочего обладал отменной памятью. И очень быстро соображал.

– Да, выше высочество король-регент.

– Так вот мое высочество просит первого министра вернуться к исполнению своих обязанностей. Дворец мы освободили, но столицу пока нет. А у мятежников еще много сил.

– Я готов.

– Отлично. Тогда идите за мной.

К рассвету все было закончено. Мятеж подавлен, заговорщики уничтожены. Хотя кое-кому удалось бежать. В основном это были рядовые исполнители, бандиты, всякая шушера. Но ушли и несколько важных персон.

Отряд Наргима подоспел к казармам в тот момент, когда мятежники пошли на приступ. Внезапный удар в тыл смешал ряды атакующих и внес панику. Тут же из казарм вышли кирасиры и после ожесточенного сражения погнали мятежников по улицам столицы.

Получив послание Вернера, из двух городов спешным маршем выдвинулись армейские подразделения. И хотя их численность была невелика, свою роль они сыграли – перехватили убегавших мятежников.

Свою лепту внесли и горожане. Поняв, что ситуация изменилась, они вышли из домов и приняли участие в ловле беглецов.

Во дворце кипела работа. Вызванные рабочие наводили порядок. Прибывшие из Мирмахана кирасиры занимали посты охраны. Приехали чиновники полиции и тайного департамента. Те, кто уцелел после расправы и сумел спрятаться.

Герман собрал всех и на ходу ставил задачи.

– Перекрыть все дороги к соседним городам. Выставить усиленные посты у лесов. Разослать депеши полиции провинций. Всех причастных к мятежу арестовывать, при сопротивлении – уничтожать! Взять под стражу семьи заговорщиков. Их имущество отписать казне.

Герман посмотрел на главу департамента полиции графа Ожеронга и нового начальника тайного департамента Каренда. Ожеронг был освобожден вместе с Вал-Делеем. А вот прежний шеф тайной полиции погиб в Мирмахане. Теперь его место занял заместитель.

– И никакой пощады предателям!

Ожеронг кивнул.

– Все будет исполнено, ваше высочество!

Герман повернулся к Вернеру.

– Необходимо направить сюда дополнительные войска для охраны. А также выделить полсотни солдат для охраны храма. Не думаю, что мятежники снова соберут силы, но лучше перестраховаться.

– Я распоряжусь.

– И как можно быстрее.

Подождав, пока все выйдут из комнаты, Герман подозвал Вал-Делея. Первый министр, бледный от усталости и напряжения, выглядел совсем плохо, но держался.

– Моя миссия здесь закончена. Договор мы выполнили, пора назад.

Вал-Делей посмотрел на Ветрова каким-то пустым взглядом и спросил:

– Вы видели короля?

Герман кивнул.

– Это ужасно!

Короля нашли в его спальне. Он лежал на полу, накрытый плащом. Мятежники не посмели глумиться над телом, а может, решили оставить эту забаву на потом.

На кровати лежала фаворитка короля. Покрывала, простыни, одеяла пропитались ее кровью. На лице застыло выражение ужаса.

Сейчас тело монарха перенесли в другое помещение и вызвали медиков, чтобы подготовить его к траурной церемонии.

– Вы покидаете нас? – переспросил Вал-Делей. – Я думал, вы останетесь на какое-то время.

Ветров покачал головой.

– Мне здесь делать больше нечего.

– Но верховная власть…

– Перейдет к принцессе. Она скоро вернется. А теперь слушайте внимательно! Наладьте контакт с кочевниками. Заключите договор, помогите им деньгами, как угодно.

– Но!.. – воскликнул удивленный лорд.

– Слушайте! Вам как воздух нужен мир со Степью. Хотя бы с соседними кочевьями. Денёрвин на время остановлен, но планы похода на восток еще существуют. В любой момент о них могут вспомнить. Вам надо быть готовыми ко всему. Попробуйте договориться и с другими соседями. Сообща вы сможете остановить федерацию. По отдельности она вас затопчет.

– Хорошо.

– И готовьтесь к войне. Только сперва покончите с остатками мятежников. Неринг сумел создать заговор у вас под носом. Постарайтесь больше не допускать такого.

Вал-Делей скрипнул зубами. В том, что произошло, была и его вина. Но теперь он уж точно не допустит повторения трагедии.

– И примите еще один совет. Уничтожьте Око Всевидящего. Эта аппаратура погибшей цивилизации принесет вам только беду. Впрочем, я скажу об этом верховному оракулу и принцессе.

– Верховному оракулу? – вскинул бровь Вал-Делей.

– Новому верховному оракулу. Харантику. Я назначил его.

Лорд вновь кивнул.

– Понятно.

– Тогда все.

– Я провожу вас.

У парадного входа ждал Левес с лошадьми. Увидев первого министра, он склонил голову и отошел.

– Спасибо вам, Герман. И за спасение от катастрофы, и за спасение королевства! Неринг, хоть и враг, но был прав. Вы смогли это сделать. Примите мои сочувствия, гибель Кирилла большая потеря.

Герман промолчал. Вал-Делей отступил на шаг и церемонно склонил голову.

– Прощайте, ваше высочество.

– Прощайте, Вал-Делей.

Пафосные церемонии были не по нутру Ветрову, и он поспешил сесть в седло. Махнул Левесу и первым направил коня к дороге.

Харантик гарантировал, что откроет переход и удержит его.

– У нас осталось мало мастеров, но теперь мы знаем, как работает Око. В покоях Неринга нашли описание аппаратуры и принцип действия.

– Благодарю. А насчет Ока… как только вернется принцесса, уничтожьте его. Чтобы больше ни у кого не возникало соблазна использовать опасную аппаратуру.

– Я понял.

Харантик дал знак своим людям, и они выстроились в полукруг. Через две минуты аппаратура перехода была активирована. Под аркой возникло свечение.

Ветров подошел к носилкам, стоящим на полу возле перехода. На носилках лежало тело Кирилла, закутанное в покрывало. Рядом стоял огромный баул со снаряжением. Баул предстояло нести Левесу.

Герман взглянул на него.

– Готов?

Молодой оракул подхватил баул и кивнул.

Герман с усилием поднял тело друга и шагнул под арку. Левес шел следом. Через мгновение оба исчезли из виду.