Глава девятая
Из огня да в полымя
— О-о-о… — простонал Думкопф, держась обеими руками за живот. — Вы слышите как урчит?
Адам с Серёгой прислушались.
В животе у Фрица действительно шло сражение у Эльбы, желудочный сок яростно бросался на не менее яростно отбивающиеся стенки желудка.
— Не могу больше, — прошептал толстяк, кусая кулак.
— Что, жрать хочешь? — спросил русский, хотя это и так было вполне очевидно.
— Угу, — промычал Думкопф. — Для меня похудение хотя бы на килограмм равносильно насильственной смерти. Герр Адам, что делать?
Как всегда неунывающий Крюгер обаятельно улыбнулся:
— Милый друг, если хочешь, я уступлю тебе свою порцию слизняков. Вон видишь тех жирненьких в уголке…
Адам указал пальцем в угол подвала, где на влажных стенах паслись целые стада живых «деликатесов».
— Вон те у потолка, это Марта и Удо. Я думал оставить их на чёрный день, но вижу, они понадобились нам раньше времени.
— Ну, blin, — искренне восхитился Серёга Черкасский. — Чувствую, мне с вами будет весело. Классные вы немцы мужики! Никогда бы не подумал, что боши обладают таким великолепным чувством юмора.
— А кто сказал, что я шучу? — удивился Крюгер, лукаво поглядывая на позеленевшего Фрица.
Напоминание о слизняках значительно притупляло у толстяка чувство голода.
— Фриц, Марта и Удо твои, — продолжал издеваться над помощником Адам, — можешь их забирать.
Зажимая рот руками, Думкопф в панике заметался по камере.
— Слушайте, а v nature, — возмутился Серёга, — они нас кормить вообще-то сегодня собираются?
С этими словами русский подошёл к ржавой двери подвала и начал яростно бить в неё кулаком, выкрикивая при этом что-то по-испански.
Дверь мгновенно, как по волшебству, открылась и из-за неё выскочил тяжёлый приклад автомата, ударивший Черкасского прямо в лоб.
Ухнув, Серёга грузно осел на земляной пол.
Железная дверь со скрипом закрылась.
Адам с Фрицем осторожно оттащили тело мятежного славянина на середину подвала.
— Ого! — сказал Думкопф, рассматривая широкое чело находящегося в отключке Серёги.
Прямо на середине лба русского отпечатался серийный номер автомата, выдавленный, по-видимому, на торце деревянного приклада.
— Шестьсот шестьдесят шесть, — вслух прочёл номер Фриц, — дьявольские шестёрки. Да, не повезло бедняге.
— Это как ещё на это посмотреть, — открыв глаза, хрипло произнёс зловеще ухмыляющийся Серёга.
— Что такое? — удивился Адам. — Он что, ещё жив?!!
— Да вроде разговаривает, — пожал плечами Думкопф, — улыбается даже.
— Ну, это понятно, — знающе кивнул Крюгер, — от такого удара кто угодно идиотом станет.
— Сами вы идиоты, — обиделся Серега, ощупывая лоб. — Однако этот гадёныш хорошо меня саданул. Но я его рожу усатую запомнил.
Немцы недоумённо переглянулись.
— Ну что, братья тевтонцы, — усмехнулся русский, тяжело поднимаясь с пола. — Думаете, у меня крыша поехала. А это вы видали?!!
Резким движением руки Серёга выхватил из-за спины здоровый армейский нож с толстым зазубренным лезвием.
— Ух ты, — восхитился Фриц. — Сергей, где ты его взял?
— Да у того же придурка, что меня прикладом промеж глаз приложил, — хвастливо ответил русский.
— Но КАК?!!
— А вот так, уметь надо. Я когда-то таким штучкам ещё в детдоме обучался.
— Ну а откуда ты знаешь испанский? — в свою очередь удивился Крюгер. — И вообще, что ты им сказал?
— Испанский я знаю не очень, — нехотя признался Серёга. — Но одна фраза мне запомнилась ещё в Мексике. Там один случайный знакомый меня обучил. Перевести довольно трудно…
— Ну а ты всё-таки попробуй, — настаивал любознательный Адам.
— Э… э… э… — русский замялся, не в силах подобрать нужные английские слова, — что-то вроде… сын бешеной гиены, изнасилованной сумасшедшим орангутангом…
Немцы присвистнули.
— И как это ты вообще жив остался, ума не приложу? — искренне удивился Крюгер, с уважением смотря на бесшабашного брата славянина.
— Да для меня самого это загадка, — согласился Серёга. — Но уж такой я человек, если решил отмочить какую-нибудь глупость, то ничто меня уже не остановит. Вот охотился я однажды в Индии на священных коров. Вернее, что они священные, я узнал потом, но это не суть важно. Мне один лох в туристической фирме наплёл с три короба, что в Индии дикие коровы прямо по улицам свободно разгуливают, стреляй не хочу. Мне в этой фирме даже специальную лицензию на отстрел этих самых коров выписали. Лохотрон, короче, у них там был продвинутый, ну а я по простоте душевной попался. Восемь тонн баксов уплатил за это, якобы, модное развлечение. Купил, короче, винтарь с оптическим прицелом и в Индию подорвался. С таможней как всегда никаких проблем не было, у меня удостоверение Общества Свободных Егерей Тамбова. Спокойно провёз ружьишко. Ну а дальше… В общем, арестовали меня местные копы за убийство рикши…
— Чьего убийства?!! — хором переспросили, увлечённые рассказом русского, Адам с Фрицем.
— Ну рикши, — повторил Серёга. — Ну, это что-то типа местного такси. Садишься в коляску, а этот дистрофик впереди босой скачет, вроде вьючного животного…
— Да знаем мы, кто такой рикша, — перебил рассказчика Крюгер. — Ты лучше объясни нам, почему ты его убил, если приехал в Индию охотиться на диких коров. Или тебе в той фирме и лицензию на отстрел рикш выдали?
— Сейчас объясню, — Серёга ловко крутил в умелых руках украденный у боевика нож. — Короче, я прямо из коляски той в корову прицелился, а рикша это заметил, ну и заслонил собой бурёнку. Откуда мне было знать, что эти копытные у них священны. Засадил я свинец этому чумазому прямо между глаз. Думаю, что тот индус даже рад был такой развязке. По мне так лучше по Гангу в виде праха плыть, чем всю жизнь коляску с иностранцами на горбу по городу таскать.
— А как же тебя после этого из страны выпустили? — с отвисшей челюстью поинтересовался Думкопф.
— Да Интерпол вмешался, — беззаботно махнул рукой русский. — Я им своих коллег по игорному бизнесу выдал. Тех, что в Лас-Вегасе толстосумов на рулетке нагревали. Небось, слышали о знаменитой русской мафии?
— Слышали, — дружно кивнули немцы, с ещё большим уважением посмотрев на сокамерника.
— Ну так вот, выдал я корешей и моё дело замяли. Правда киллеры теперь за мной по пятам ходят, но это не беда, я уже к ним привык. Зад вот в прошлом году мне прострелили, когда я в Египет на сафари ездил, верблюдов сумасшедших мочил.
— А ты говоришь, что только у нас жизнь увлекательная, — улыбнулся Адам.
Этот добродушный русский нравился ему всё больше и больше. С таким попутчиком любая передряга казалась платным развлечением для повышения адреналина в крови.
— Рассказал бы я вам ещё пару интересных историй, друзья, но пора нам отсюда драпать, — спокойно заявил Серега, ковыряя острием ножа правую сандалию.
— То есть?!! — лица у отважных охотников за артефактами слегка вытянулись.
— Ну, делать ноги будем, — пояснил русский, — побег, то есть.
— Интересно, каким образом? — перейдя на полушепот, спросил Крюгер. — Ты предлагаешь зарезать охранника? Но он там наверняка не один.
— Не нужно никого резать, — беззаботно зевнул Серёга. — С помощью этого ножа я за двадцать… нет, за пятнадцать минут справлюсь с вон той решёткой. Только нужно, чтобы кто-нибудь из вас, меня подсадил.
— Фриц, — Крюгер многозначительно посмотрел на помощника.
— Да, герр Адам, — угрюмо согласился Думкопф, становясь на четвереньки.
Сняв сандалии, русский забрался немцу на спину.
Сжав зубы, Фриц тихо выматерился по-немецки.
— Справлюсь и за десять, — весело пообещал Серёга, с силой тряхнув изъеденные ржавчиной прутья решётки.
К счастью, окошко в подвале оказалось достаточного размера, чтобы через него убежать. По всей видимости, боевики постоянно меняли расположение своей базы, переезжая с места на место и захватывая различные населённые пункты.
Иначе трудно объяснить причину значительной ветхости темницы, в которую и были помещены иностранные заложники. Помещение, бывшее некогда овощным погребом, плохо подходило на роль временной тюрьмы.
Крепкая закаленная сталь армейского ножа без труда крошила изъеденный сыростью камень. Закусив губу, Серёга с остервенением долбил слой легко крошащегося цемента.
Фриц, тихо подвывая, стойко удерживал брата-славянина на своей широкой спине.
Адам дежурил у двери, прислушиваясь к каждому доносящемуся из-за неё звуку.
— З-з-з-зараза, — Серёга со злостью дёрнул решетку, и та совершенно неожиданно осталась у него в руках. — Ну, blin, вот это prikol!!!
— Что? — Крюгер нервно взглянул вверх.
— Герр Адам, что там? — простонал с пола Фриц.
— Наш русский друг сломал решётку, — тихо прошептал охотник за артефактами, довольно потирая руки.
— Есть контакт, — удовлетворённо пробасил Серега, водружая решётку на место, — теперь только осталось дождаться темноты.
И русский ловко спрыгнул со спины Думкопфа.
— Спасибо, мой арийский камерад.
— Не за что, — прохрипел Фриц, с трудом разгибая затёкшую спину.
Каким образом на протяжении двадцати минут он выдерживал на себе тушу русского тяжеловеса, так и осталось загадкой.
— Каков наш план? — заговорщицки спросил Крюгер.
— Наш план, это отсутствие всякого плана, — тихо ответил Серёга. — Под покровом темноты выберемся наружу, а там действуем по обстановке.
— Какой обстановке? — не понял Думкопф.
— Боевой, — Черкасский обнадёживающе подмигнул толстяку. — Не дрейфь, приятель, со мной вы не пропадёте. Русские никогда не сдаются.
В ответ немцы благоразумно промолчали, так как ответить им на это было решительно нечего. То, что русские никогда не сдаются, предки Думкопфа с Крюгером испытали на собственной шкуре…
— Что ж, прощайте милые мои, — с грустью в голосе сообщил Адам двум упитанным слизнякам в углу темницы, после чего со слезами на глазах их сожрал.
— Адам, — воскликнул Серёга, — ты съел Марту с Удо?!!
— Я бы не перенес длительного расставания с ними, — виновато пояснил отважный охотник за артефактами.
Фрицу снова стало дурно.
— Порядок, — Серёга осторожно вынул из окна ржавую решётку и, подтянувшись на руках, выбрался во двор базы наркоторговцев.
Во дворе было тихо, лишь где-то в отдалении хрипло брехала собака.
Часовых нигде не было видно. Эту особенность Черкасский подметил ещё тогда, когда ковырял ножом цемент, крепящий прутья решётки. Часовые были расположены за высоким каменным забором, где ежеминутно обходили базу по периметру.
Время от времени были слышны их перекрикивания, что противоречило любому военному уставу. Но с армией колумбийских головорезов связывало разве то, что все они носили камуфлированную форму.
Вслед за Серёгой из чёрного проёма появился Адам, и они с русским пожали друг другу в темноте руки.
— Эй, а как же я? — жалобно донеслось из подвала.
Крюгер с Черкасским переглянулись.
Что и говорить о том, как выберется из подвала Думкопф, они не подумали. Ведь Фрица ночные беглецы использовали в качестве удобной ступеньки, без которой достать до окна было невозможно.
— Помогите мне выбраться, — значительно громче донеслось из проёма окна.
— Я помогу, — Серёга по пояс скрылся в подвале.
Раздалась еле слышная возня, затем что-то с глухим стуком упало вниз.
— Тевтонский крест тебе в задницу, — взвыло это что-то, и Крюгер тревожно огляделся по сторонам, так как Фриц вопил непростительно громко.
— Что там уже случилось?
— Ганс не смог удержать мою руку, — тихо из темноты ответил русский, — по-моему, ему в самое ближайшее время не помешает диетическое питание.
— Я не Ганс, я Фриц, — завывал внизу Думкопф, — я подвернул ногу…
— Да заткнись же ты, — не выдержал Адам.
Вторая попытка извлечения Фрица из сырой темницы увенчалась успехом. Правда, в какой-то момент Крюгер испугался, что в окно подвала не пролезет зад его габаритного помощника. Но всё вроде бы обошлось.
— Так, — деловито произнёс Серега, доставая из-за спины украденный нож. — Ждите здесь, я сейчас.
Сказав это, русский скрылся в темноте и через несколько минут до обострившегося слуха охотников за артефактами донеслось странное шипение, словно где-то рядом злилась измученная за день садистом-факиром кобра.
— Молодчина этот русский, — восхищённо прошептал Крюгер, — я, наверное, никогда бы не додумался.
— А что он делает? — засопел растирающий ушибленную ногу Думкопф.
— Что он делает? — весело переспросил Адам. — Он прокалывает шины на джипах.
— Неплохо, — согласился Фриц, — но полагаю, местные головорезы и пешком нас поймают. Особенно, если учитывать то, что на местности мы ориентируемся как крот, случайно угодивший в метро…
Серёга вернулся где-то минут через десять.
— Всё, — довольно сообщил он товарищам по несчастью, — я им и запаски порезал, пусть теперь по кругу поездят, уроды.
— Всё это, конечно, хорошо, — согласился Крюгер, — но что нам делать дальше?
— Доверьтесь мне, — русский зорко вглядывался во тьму, едва разгоняемую выглядывающей из-за туч луной.
— И всё-таки, — продолжал настаивать отважный охотник за артефактами.
— Вон видите танк?
— Не а.
— Днём вы его, наверняка, видели. Американская боевая машина пехоты на гусеницах. По-моему, М-18 называется, хотя я не силён в военной технике янки.
— Ну видели, — подтвердили немцы.
— Вот к ней мы сейчас на четвереньках, чтобы лишний раз не светиться, и поползём.
— Да ты что с ума сошёл?!! — возмутился Адам. — Я танки видел только в журналах на картинках. Что мы будем с ним делать?
— Понятно что, — тихо заржал Серёга, — мы его заведём.
Чувствовалось, что всё происходящее казалось русскому одним большим и, практически бесплатным, развлечением. Вооружённые до коренных зубов головорезы, плен, сырая камера, танк — всё это воспринималось Серёгой Черкасским, как необходимые атрибуты опасных, но чертовски увлекательных приключений.
— Но как же мы его заведём? — продолжал недоумевать Крюгер. — Ведь никто из нас ни черта не смыслит в этой технике. Да и заведи мы его, куда нам ехать, в сельву?
— Главное, завести, — не соглашался с немцем Серёга, — а куда ехать, это мы потом подумаем, после того как я разнесу этим ублюдкам их вонючую базу.
— План совершенно идиотский, — подал голос Фриц, — и именно поэтому, он мне нравится.
— Но КАК мы его заведём? — всё не унимался Адам, которому меньше всего хотелось сейчас оказаться в бронированном гробу.
— У меня в гараже дома стоит израильский «Миркава», — хвастливо сообщил офигевшим немцам русский. — Мне его деловые партнёры из Хайфы вместо долга всучили, без боекомплекта, правда. Я на нём с корешами по выходным на рыбалку езжу. Местные гаишники, как рёв мотора услышат, так и драпают на своих «Жигулях» подальше из города. Я один раз двух ментов немного придавил, так они теперь даже моего шестисотого «Мерса» боятся.
— Значит ты разбираешься в управлении бронетехникой? — сделал логический вывод Крюгер.
— В общих чертах, — зевнул в темноте русский, и они брасом поползли к темнеющему невдалеке чуду боевой инженерии.
Впоследствии, вспоминая всё произошедшее с ними в Колумбии, Адам никак не мог понять, каким образом он позволил уговорить себя на эту абсолютно провальную авантюру с угоном танка. По всей видимости, на лихую троицу в тот момент напал внезапный приступ умопомрачения, ибо объяснить иначе их безумный поступок было невозможно.
Однако не угони они тогда этот проклятый танк, всё могло сложиться совсем по иному…
Ползком добравшись до бронемашины, беглецы попытались забраться на её борт, но это удалось им лишь с третьего раза.
— Здесь есть специальные скобы на носу, — сообщил Серега, тщательно исследовавший каждый сантиметр брони американского танка.
Забрались на корпус.
Все люки были открыты, внутри горел неприятный кроваво-красный свет.
— Лезьте за мной, — скомандовал русский, с трудом протиснувшись в узкий люк.
Адам мысленно прикинул размеры люка и размер задницы Фрица. Выводы оказались не в пользу толстяка. Но Думкопф, вопреки мрачным ожиданиям босса, каким-то чудом в люке не застрял.
В кабине танка было неимоверно душно. Теперь понятно, почему все его люки оказались открытыми.
— Ну, blin, заморская техника, — весело заявил русский, садясь в кресло водителя. — Что это тут у них за рычаги?..
— Может лучше не будем ничего здесь трогать? — осторожно предложил Крюгер.
— В смысле? — не понял Серёга. — Ты предлагаешь посидеть и подождать, пока танк сам поедет? Ганс, а ну-ка лезь сюда, — подозвал толстяка русский.
— Я не Ганс, я Фриц, — который уже раз поправил его Думкопф.
— Смотри, тут всё очень просто. Сейчас я тебе объясню для чего эти рычаги.
— Но зачем мне это? — искренне изумился толстяк.
— Затем, что ты поведёшь танк, — спокойно сообщил немцу Серёга.
— Как поведу?!! — ноги у Фрица подкосились.
— А вот так.
— А где же будешь в это время находиться ты? — ехидно поинтересовался Адам. — В машинном отделении?
— Я буду находиться наверху, — русский указал пальцем на открытый люк, в котором виднелось затянутое тучами ночное небо.
— И зачем ты будешь там находиться?
Серёга уступил, трясущемуся от нервного возбуждения Думкопфу водительское место. Всё-таки не каждый день Фрицу приходилось управлять настоящим танком.
— Там наверху установлена турель с крупнокалиберным пулемётом, — спокойно пояснил Крюгеру русский.
— Ну-ну, — Адам скептически поскрёб заросший короткой щетиной подбородок.
Быстро проинструктировав Фрица, что делать, Черкасский проворно вылез из танка.
Управление бронемашиной и вправду оказалось делом простым. Вместо руля два рычага, внизу педали как в обыкновенном автомобиле.
Толстяк с облегчением вздохнул и, взявшись за рычаги управления, принялся с нетерпением ждать команды Серёги.
— Ух, ё… — донеслось из открытого люка, — вот это, blin, пулемётик, чтоб мне сдохнуть. Ганс, включишь сцепление, как только я прекращу стрелять.
— Я не Ганс, я Фриц, — безнадёжно простонал Думкопф.
— Боже, это какое-то безумие, — закричал Адам, — театр дьявольского абсурда…
Остальные его слова потонули в рявкающем грохоте крупнокалиберного пулемёта.
— A, suki, vashu mat’, — словно раненый носорог ревел Серёга, сквозь производимый пулемётом гул, — получайте, смугложопые твари…
Любопытство победило в Крюгере осторожность, и он решил высунуться из люка, дабы поглядеть на производимые темпераментным русским разрушения.
А поглядеть, надо сказать, было на что.
Часть армейских джипов уже горела, и совершенно непонятно зачем понадобилось прокалывать им покрышки. В красном зареве пожара по двору беспорядочно метались полуодетые боевики и какие-то жирные голые шлюхи, которых бравые колумбийские головорезы, судя по всему, сняли в ближайшей деревне. Шлюхи громко визжали, головорезы с чувством матерились по-испански.
Двухэтажное здание, в подвале которого недавно томились пленники, тоже вовсю полыхало, озаряя округу призрачным, пляшущим светом и если бы не стрекот пулемёта, то происходящее вполне можно было принять за праздничный карнавал.
Расчёт Серёги Черкасского оказался стопроцентно верен. Местные боевики об армейской дисциплине имели весьма смутные представления и являли собой скорее преступную группировку, нежели военизированный отряд.
Никто не ожидал такого дерзкого нападения. База наркоторговцев за каких-то десять минут была практически полностью уничтожена.
— Ганс, давай, — взревел Серега, прекратив стрелять.
Бледный от духоты и недоедания Фриц передёрнул какие-то рычаги, и танк медленно ввалился в податливо расступившуюся перед железной махиной сельву.
— A-а-а-а… suki, — снова донеслось из открытого люка, и пулемёт застрочил с удвоенной силой.
На глазах у ошалевшего Крюгера два камуфлированных джипа взлетело на воздух.
Обильно потея и тихо молясь Деве Марии, Думкопф жал педали и дёргал рычаги в одному только Богу известной последовательности.
Бронетранспортёр сильно трясло на неровностях почвы, что могло закончиться для машины весьма плачевно, танк вполне мог запросто перевернуться.
«Хотя какой это к чёрту танк, — невесело подумал Фриц, вытирая тыльной стороной руки, градом катящийся по лбу пот. — Так, прикрытие для пехоты, даже башни с пушкой нет».
Прав был Думкопф, ох как прав. Пушка в данной ситуации им действительно не помешала бы, так как у Серёги через пару минут закончились патроны.
— Ах ты, paskuda!! — заорал Черкасский прыгая в люк танка.
В том месте, где он только что сидел, по зелёной броне чиркнули автоматные пули.
— Что, не всех уложил? — поинтересовался, вцепившийся в какую-то трубу, Крюгер.
— Да какое там, — Серёга сокрушенно махнул рукой. — Может пару десятков уродов и замочил, не больше. Мне бы сейчас базуку или, на худой конец, с десяток гранат Ф-1. Вот тогда я бы им показал, как упоительны в России вечера.
— Может задраим люки? — благоразумно предложил отважный охотник за артефактами.
— Не-а, — русский отрицательно покачал головой, — душно. Мы в этой консервной банке заживо сваримся.
Утробно ревя работающим двигателем, бронетранспортёр неумолимо прокладывал дорогу через джунгли. Оправившиеся после первого шока боевики преследовали бронированную машину по пятам, поливая её горячим свинцом.
— Вот же уроды, — усмехнулся Серёга, — на фиг патроны понапрасну тратить, ума не приложу.
— Эй, ребята, — жалобно позвал товарищей Думкопф. — По-моему, я сломал тормозной рычаг.
Черкасский с Крюгером стремительно обернулись.
Фриц, виновато улыбаясь, держал в правой руке отломанную железную ручку.
— Ну ты, Ганс, и мутант, — не сдержавшись заржал Серёга. — Это ж надо, ручной тормоз сломать.
— А я думал, что танк тормозится педалью, как автомобиль, — удивился Адам.
— Так и есть, — нервно подтвердил Думкопф, — только она не работает.
— При этом сломан и ручной тормоз, — задумчиво изрёк русский. — Что ж, свистать всех наверх.
— Но там же пули?!!
— Секундочку, — Черкасский прислушался.
Вокруг медленно ползущего по сельве бронетранспортёра шло непонятное сражение, похоже, местные боевики внезапно наткнулись в темноте на силы неизвестного сопротивления.
— Так и есть, — хрипло подтвердил Серега, высунувшись из люка, мы вместе с нашими негостеприимными колумбийскими друзьями попали в засаду.
— В засаду?!! — хором возопили Адам с Фрицем. — В какую ещё засаду?!!
Русский в ответ лишь недоумённо пожал плечами.
— No pasaran! — внезапно донеслось снаружи и в кабину бронетранспортёра через люк засунулась весёлая бородатая физиономия.
Серёга Черкасский среагировал мгновенно, направив мощный кулак прямо в ехидно ухмыляющуюся рожу. Но бородатый незнакомец обладал не менее феноменальной реакцией, успев увернуться.
— Ты кто? — ошарашено по-английски спросил Крюгер, мало что понимающий в происходящем.
— Меня зовут Вальтер Федерман, — весело ответил беглецам незнакомец, направляя на них свисающий с правого плеча чёрный УЗИ. — Немедленно остановите танк.
— Легко сказать, остановите, — недовольно пробасил русский, осторожно шаря за спиной в поисках ножа.
Проклятый нож никак не находился.
